Текст книги "Дворецкий в Белом (СИ)"

Автор книги: Рэй Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)

– Круто?

– Пятое место заняли первогодки Хара Минами и Такэути Саю! Шестое…

***

Финишировала предпоследняя пара. Сначала все подумали, что всё нормально – объявили на камеру победителей, раздали призы, гости начали расходиться, участники вернулись в раздевалки. И только память Кайто никогда не подводила – он помнил, что двое точно не финишировали.

Это были Но и Чин.

Их нигде не было видно – ни на финише, ни на старте, ни на поле. Куда бы Кайто не заглядывал, парни будто ушли с поля ещё во время гонки. Любой инструктор, осознав, что потерял две иголки в нескольких стогах сена из толпы, попросил бы помощи у парня с камерой, но Кайто уже отклонился от поля за школу, ближе к основному входу, где сейчас никого не было.

Угол здания у академии самый обычный – каменная дорожка, забор, у стены стоит мусорная корзина. «Кстати, Аоко–сама говорила, что они хотели поставить сюда мусоросжигатель, но он не влез, и его установили в подвале школы», – подумал Кайто, присев у мусорки. В ней лежали пустые бумаги и много пищевых отходов, начиная от шкурок картофеля или ужасно воняющих бананов. Закрыв нос, дворецкий поспешил вперёд.

– Где они? – несдержанно шепнул он и завернул за угол. Там парни и нашлись в процессе бесконтрольной драки.

Удар Чина пришёлся Но по голове. Пострадавший немного пошатнулся, коснулся спиной входной двери, но не отступил. Он с разбегу рванул на оппонента и с глухим ударом стукнул Чина в нос. Тот не издал даже крика, но моментами позже из ноздрей потекла алая струйка.

Кайто шёл прямо к ним. Он не слышал разговоров, фраз, словосочетаний и едва различал хотя бы стоны. Лишь глухие и тихие удары кулаков и незаметные взмахи – просто драка без правил. И его, невольного зрителя, совсем не замечали.

Тем временем подлая подсечка повалила Но на землю. Ступнёй по животу раз, ступнёй по животу два, и Чин начал терять контроль. К горлу Кайто поступал рвотный комок.

Совсем, как тогда. Совсем те же движения, но уже один на один, а не двое на одного. О чём думал Но тогда? Почему он тоже сейчас не кричит? Он старается выдержать? Он силён?

Силён? Силён насколько?

Кайто делает ещё один шаг вперёд. Его не существует для этой драки, он невидимка, которому ничего не стоит, как помочь, так и ухудшить ситуацию. И он помнит, как Аоко сделала это тогда – схватить за талию и одним резким выпадом через себя.

Бам!

Голова Чина ударяется об забор. Парень немного стонет и падает без чувств, теряя сознание. Но тоже едва поднимается на ноги, но хорошо различает лицо «спасителя». Кайто смотрит прямо на него, сгорбившись и придерживая руками колени. Его взгляд безразличен, словно ему нет дела до драки.

– Спасибо, – тихо шепчет Но и поднимает дрожащую руку. Кайто наконец улыбается и опускается, чтобы подхватить парня на спину, – Мы оставим его тут?

– Не будь таким добрым, аукнется, – спокойно ответил Кайто, – Скажем его инструктору пару ласковых, пусть разбираются. Из–за чего вы так подрались?

– Эм…

Кайто чуть подкинул парня, чтобы его ноги было легче держать. Они прошли мимо бака, заглянули в пустую аудиторию в окне и вышли к стадиону. Толпа стала меньше, но закрывала победителей и всех инструкторов от парней, кроме двоих.

– Утияма, я справа, а ты слева! – крикнула тучная женщина лет сорока в форме инструктора. Она без перерывов оглядывалась по сторонам, то и дело останавливаясь, чтобы походить на месте. Утияма пытался успокоить её.

– Мы их найдём, – тихо шепнул он и коснулся плеча коллеги. Только потом он заметил подошедших двоих, – Ох, Но! И Кайто–кун!

– Он! – женщина попыталась побежать к ним, но её вес, явно превышающий сто килограммов, мешал ей спокойно передвигать ноги. Если это был бег, то это бег улитки. Она говорила куда быстрее, – Где Чин?

– У входа в школу, – спокойно сообщил Кайто, – Он напал на Но и избил его, потому я его вырубил. Он около забора.

– Э? Опять? А у него крепкая голова, – Утияма почему–то посмеялся, пока женщина вздыхала и продолжала еле–еле идти, – Сколько раз его вырубали!

– Мальчик мой!

Инструкторша дошла до парней и прошла мимо них. Она кричала и звала своего миленького и драгоценного ученика, какими считала всех своих воспитанников без разбора. И ничто не могло её остановить от привязанности к Чину, даже синяки на другом ученике. Добрая, как ангел.

– Тогда, Утияма–сан, я отведу Но домой? Скажете Аоко–сама, что я ушёл?

– Ну, если ему не нужно в больницу, – на вопросительный взгляд Утиямы, парень почти незаметно помотал головой, – Хорошо. Его адрес.

– Я сам назову, – Но сильнее вытянул руки вперёд. На его губах почему–то созрела улыбка, – Думаю, я смогу даже завтра прийти. Скажете, завтра, кто победил.

– Да, конечно. Но можешь не приходить, я прикрою.

– Спасибо. Кайто–кун, полагаюсь на тебя, – Утияма подарил Кайто несколько шлепков по плечу, и дворецкий принял их с кивком.

– Хорошо.

Парень развернулся и быстрым шагом добрался до забора, сворачивая в нужную сторону. Утияма улыбнулся им вслед и достал телефон. Разблокировав его, он увидел оповещение от новостного сайта.

– Этой ночью была найдена ещё одна жертва Шингу…

***

Хоть Но и попросил Утияму рассказать всё завтра, к концу пути студент знал имена первой десятки победителей и половину заданий. Кайто в ответ узнал, что они ушли выяснять отношения после второго задания и сбежали через коридор школы. О чём они говорили и говорили ли вообще, Но не сказал. Он дождался, когда впереди появится его дом и опустился на свои ноги. Но парень не сразу коснулся калитки.

– Кайто, – сначала он повернулся к дворецкому, – Я… люблю Аоко.

В синих глазах парня напротив Но не нашёл даже удивления. Нет, зачем он это сказал? Сказанного не воротишь. Что он скажет? Наверно…

– Зачем ты мне это говоришь? – Кайто не терял своего безразличия. Казалось, ему и правда нет до этого дела, но разве это так?

– Я… не знаю. Просто.

– Хм.

– Тогда до встречи, – Но приоткрыл скрипящую калитку и побежал к дверям. Сил на то, чтобы помахать рукой, почему–то не оказалось, зато Но смог выкрикнуть, – До завтра! – и исчез за деревянной дверью своего дома.

Завтра он не увидится с Кайто, да с Чином тоже. Он проживёт обычный день обычного студента Полицейской Академии – поучится, поест и снова поучится. Завтра не произойдёт похищения, ограбления или убийства. На небе не будет облаков, солнце будет раздражать своей яркостью его глаза, а воробей в окне будет петь странную песенку во время пары по киберпреступности. Именно таким будет завтрашний день Но.

И этот же день станет последним спокойным днём в его жизни.

Комментарий к 38. «Станешь моим напарником?»

Мне очень нравится идея следующей главы. Надеюсь, вам она тоже понравится, хи-хи ;)

Спасибо за прочтение :3

Удивимся в новой главе!

========== 39. Убийца – студент Полицейской Академии? Часть 1 ==========

Комментарий к 39. Убийца – студент Полицейской Академии? Часть 1

Добрый день :3

Ой, знаете, недавно вспоминала первую версию главы… Она была гораздо жёстче :)

Хотя и тут как-то не особо стрёмно получилось… Ну что ж хд

Приятного чтения)

Но недовольно щурится, когда сон заканчивается. Яркая поляна, полная фантастических цветов, растворяется в один миг, когда его веки медленно поднимаются вверх. Глаза ещё ничего не различают: сначала парень замечает тёмные очертания каких–то прямоугольных предметов, которые принимает за шкафчики с книгами, и небольшое окно, в которое не влезет даже маленькая луна на небе – так выглядит его комната, если смотреть со стороны кровати. Хотя окно немного смещено в бок, а не такое ровное. Но сил, чтобы приподняться, пока нет.

Парень пытается приглядеться к помещению. Сначала он видит книги на прямоугольниках, но потом понимает, что это не полки, а старые металлические шкафчики с тремя полосками. Обои блеклые, бежевые, выцветшие, как в их мужской раздевалке в академии. И окно такое же – квадратное и пластиковое, с малюсеньким крепким подоконником, откуда недавно убрали горшок с фиалками. «Я что, в нашей раздевалке? Не врите мне, я спокойно спал дома… Или нет, подождите, я вечером вышел за молоком и… Меня похитили?» – смеётся своим мыслям Но. Он пытается двинуть руками, чтобы вытереть глаза или хотя бы посмотреть на ладони, дабы подчинить себе сон, но замирает. Сознание возвращается к нему в один миг.

Он в чёртовой мужской раздевалке Полицейской Академии посреди ночи. Его правой руке немного тяжело от чего–то деревянного и конусообразного. Левая ладонь лежит на чём–то ужасно холодном, слабо отдающим в нос гнилью.

Но поворачивает голову влево.

Чёрные волосы немного спадают на лицо. Кожа неестественно белая, как фарфор. Одет бегло, глупо – в домашнюю футболку и штаны, будто выбежал из дома забрать почту и хотел вернуться обратно. И проблема совсем не в том, что это Чин, и что он лежит прямо рядом с Но.

На открытом плече этого «бандита» уже формируется трупное пятно, а на его вспоротом животе лежит рука Но, перепачканная в засохшей крови. Неосознанно, от желания вскрикнуть, правая ладонь сжимается в кулак.

Но понимает, что в его правой руке обычный кухонный нож.

Студент приподнимается и садится. Они оба на полу, его домашняя одежда залита кровью, но не так, как если бы он убил кого–то. Скорее так, если бы кто–то стремился подставить его: зарезал парня напротив, размазал кровь по нему словно кисточкой, вложил нож в голую руку, чтобы обеспечить отпечатки, и положил жертву на тело, уничтожив пути отступления.

Но подставили в убийстве. Зачем? Почему именно его? Ночная тишина не отвечала на эти важные вопросы.

«Так успокойся – для начала надо умыться», – Но привстал и положил нож на пол: «Кому нужно убивать Чина? Хотя у него куча врагов. Но кто из них знает меня?»

Умывальник стоит с другой стороны от шкафчиков. С водой проблемы, потому её не могут выключить на ночь. Или просто никому не хочется ничего чинить.

«Может, это был тот парень с колой?», – Но едва не положил ладони на фарфоровую поверхность: «Чёрт, кто он?!»

Парень включил кран. Успокаивающая проточная вода и свежее мыло помогли ему кое–как смыть с себя алую жидкость и немного расслабится. Студент продолжал прислушиваться к тишине, но еле различал стук часов на батарейке и громкий бег своего сердца. «Наверное, мне лучше уничтожить доказательства. Кто поверит мне в такой ситуации? Тем более, когда ты кого–то подставляешь, ты не забудешь о перчатках», – с такими мыслями студент закрутил кран.

Он взял из своего шкафчика своё небольшое полотенце и завернул в него нож со своей одеждой. Конечно, бегать в трусах он не хотел и быстро вспомнил о запасной форме в кабинете профессоров. Только что потом делать с грузом?

«Мусоросжигатель… Точно, мусоросжигатель! Только ушёл ли убийца? Наверное, да. Зачем ему оставаться? Хотя тело только начало разлагаться», – студент бросил взгляд на убитого. Сквозь призму ненависти, он видел кошмарную смерть. Ударов в живот было три или четыре. Большая лужа растеклась по полу, пачкая само тело, тело Но и, наверняка, она же превратила убийцу в алое нечто. От этого ощущения тошнит.

Медленными шашками Но прошёл по старому полу мимо тела и коснулся ручки. Он обхватил её дрожащей рукой и еле–еле толкнул. Парень недолго постоял в дверях, приглядываясь к тихой темноте спокойного коридора. Все двери плотно закрыты, свет не горит – нет никаких признаков чьего–то присутствия.

– Фух…

Мусоросжигатель находился в подвальном помещении, вход в которое можно было найти в центре первого этажа, но ночной холод доводил до болезненной белизны. Конечно, Но мог бы сходить наверх за формой, но дверь подвала первостепенна. Она находится прямо в основном коридоре, у медпункта. Немного старая, но рабочая и с тяжёлым замком, который вешают, чтобы никто не увлекался сжиганием лишнего. Ключ выдают только дежурным.

«Чёрт, замок? Стоило ожидать», – мысленно согласился с неизвестным слушателем Но: «Ключ находится в учительской на втором этаже, слева по коридору. Справа кабинет, где лежала запасная форма… Господи, как холодно–то!». Так, не в силах более оставаться в боксерах, Но рвётся к второму этажу. Совсем не стараясь соблюдать осторожность, он бежит, как на недавнем фестивале, словно вновь хочет оваций толпы, а не прикрыть свой отсутствующий пресс и небольшую, еле различимую круглую жировую складку ниже талии. Сколько бы он не бегал, это наследственное от отца, хотя это его совсем не смущает, сейчас совсем не до этого.

Форма лежит в обычном домашнем гардеробе, который стоит напротив небольшого стола с кучей бумаг, как на нём, так и на полке рядом. Сам шкаф с одеждой раздвижной, достаточно только отодвинуть деревянную пластину и услышать слабый глухой звук. Но вытаскивает два комплекта – одна форма мала ему, сколько бы не натягивай тоненькую рубашку, а другая велика в два раза, чем нужно, и висит на нём, как балахон на средневековом священнике. Даже фуражка такая большая, что полностью закрывает парню глаза и нос, если падает козырьком вперёд, и превращает в слепого без трости. Но так теплее.

«Лучше спрятать полотенце под пиджак, чтобы не носить, только завернуть плотнее», – Но знал много всяких способов что–то завернуть, не перечисляя кучи узлов. Его покойный дедушка учил его этому в своём доме на окраине, к которому легко доехать на одном из автобусов, только придётся пройти через небольшой, но очень плотный лес. Но дёргается, когда вспоминает о узкой тропе сквозь деревья, но воспоминания о большом камине и тёплом какао перебивают лишние трудности. Хотя сейчас и не до этого тоже.

Переодевшись, студент выходит из кабинета. В окнах – ночная мгла, а коридор тих и спокоен. Один шаг, два – Но не различал свои шаги, он прислушивался к стуку бушующего сердца. Сама эта ситуация… Может ли он как–то договорится, чтобы его не подозревали? Нет, японская полиция не такая «доверчивая», чтобы поверить человеку, а не очевидным отпечаткам на главных уликах. Одна экспертиза, и он за решёткой, не проучившись в академии и полгода. За решёткой вместо кого–то. Одна эта мысль могла заставить его остановится на пару секунд. И вот он вдохнул больше воздуха, приподнял ногу и…

Хлоп! Резкий звук открытой двери на третьем этаже прорезает тишину Полицейской Академии. Сначала дверь просто скрипит и открывается, более ничего. Но даже проверяет уши и прислушивается, чтобы убедится, что ему ничего не показалось. В такой тьме и тишине ты легко вспоминаешь все страшные байки, которые когда–либо слышал. Однако, кажется, показалось.

Но делает один шаг вперёд, максимально тихий, буквально встаёт на носочек, и смотрит вверх. Третий этаж молчит, как раньше, тихий и пустой. Студент сглотнул: «Господи, помоги», – мысленно просит он и делает последние три шага перед кабинетом, где хранится ключ от подвала. Дверь этого кабинета не скрипит, но издаёт еле слышный звук, пока закрывается. Но прикрывает её за своей спиной, а потом поворачивается и запирает защёлку. Третий этаж молчит, будто там и правда никого нет или… кто–то стоит и прислушивается к второму.

Но не успел запустить руки в тумбочку, когда услышал тяжёлый шаг. Один, другой – стук ботинок никогда не был таким отчётливым, таким ровным, пугающим. Рука задрожала и «обожглась» об ключ, испугавшись внезапного металлического холода.

Но тут не один – чьи–то шаги, не прерываясь, идут по третьему этажу. «Бежать или нет?» – права на ошибку может и не быть. Но понятия не имеет, что делать.

Его рука нащупывает брелок ключа с подписью «Подвал». Но уже два раза был дежурным и помнит эту неровную форму, об которую легко порезать палец. Только вот как ему выйти, если таинственный убийца или кто бы он ни был идёт к лестнице. Или уже дошёл до неё, ведь шаги становятся всё громче.

Один далёкий, второй громче, третий, четвёртый… пятый раздаётся в шаге от двери в комнату, шестой – и кто–то встаёт за дверью. Свет фонарика едва заметен сквозь щёлку двери, но стены словно не существует. Человек за дверью будто бы не человек, а монстр, прожигающий жертву взглядом сквозь любые преграды. Но сжимается в комок рядом со столом.

Полицейская Академия снова молчит, как обычной ночью, пока внезапно звук разблокированного телефона не заглушает громкий стук сердца парня. Кто бы ни был за дверью, он нажал на набор номера. Но едва разбирает ноты, тем более такие, но мать учила его основам с детства. «Один… Ноль… Два… Номер полиции?» – едва различает парень: «Стоп, он хочет вызвать полицию, чтобы… Ах!»

Сердце сжимается, так сильно, что может лопнуть. Что Но сделал? Как он здесь оказался? Почему именно он? Вопросы, вопросы и снова вопросы… И один единственный, главный – кто настоящий убийца? Кто за дверью? Или случайный зритель вызывает полицию? Но почему бы тогда не заблокировать дверь с той стороны?

Присутствие незнакомца тяжёлое, эмоции мешаются в кашу. Нос чует запах безумия, незнакомого психа, какого–то сумасшедшего желания, идеи… это отдаётся в рот тошнотой. За дверью раздаётся голос – вычурный, поддельный, как у актёра театра кукол, который говорит за своего игрушечного персонажа:

– Здравствуйте, это полиция? – никакого диалекта, казуальный японский, очень вежливый. Не шепелявит, не картавит – зацепиться не за что, – Я нашёл тело в мужской раздевалке в Полицейской Академии. Приезжайте поскорее.

На этом он оборвал звонок, не представившись, снова постоял и поднял руку. Он постучал в дверь, как стучит глупая школьница, пытаясь вызвать туалетную Ханако–сан в женском туалете своей школы, но у него не было цели вытравить парня из кабинета, ведь, постучав, он зашагал к лестнице вниз. Но с непониманием выпрямился.

Неизвестный продолжил путь по лестнице, спускаясь, как если бы он сделал своё дело и может уходить. С каждым его шагом, студент всё ближе приближался к двери. Он прислушивался: убийца спустился с лестницы, прошёл по первому этажу и удалился в направлении запасного выхода. «Так я не увижу его через окно», – заметил Но: «Но он вызвал полицию… Если она приедет быстро, в мусоросжигателе могут остаться следы», – парень посмотрел под пиджак сквозь дыру для шеи, и всё его тело напряглось.

– Мне придётся выбираться прямо сейчас со всеми доказательствами, – едва слышно шепнул он, – И нужно вытереть ключ, если я уже оставил на нём отпечатки.

Использовав для этого своё полотенце, которое пришлось достать, Но дрожащей рукой убрал защёлку. Сначала он совсем немного приоткрыл дверь, разглядывая тёмный коридор сквозь щель, а потом медленно вышел. Он прижал руку к груди, чтобы придержать доказательства и снова побежал, но уже вниз, к секретному выходу через склад. Войти туда можно было через столовую – длинный, прямой и немного узкий коридор с дверями в цех и склад. Из последнего легче выйти, и его дверь менее тяжёлая, чем у цеха. Её Но и выбрал.

Глаза щурились от заметного света слева, а по спине прошёл холодок, когда на голову и тело обрушился сильный дождь. Кафе «Икебана» буквально вчера начало работать ночью, как обычный бар, и луч света от её окон и новой вывески светит на ограждение, немного освещая вид на то, что студенту придётся перелезть. «Либо калитка, либо здесь – только два варианта», – прекрасно понимает парень и подбегает ближе. Просто так верха не достичь, но камень неподалёку помогает подняться и хоть немного задеть верх. Далее два прыжка, и рука там, на плоской поверхности верха. Как секретный агент из американского фильма, Но забирается наверх – козырёк его фуражки падает на лицо, закрывая его, форма продолжает мешковато висеть на нём, и пара, которая гуляла под забором, кричит от испуга.

Но спрыгивает рядом с ними. Он пытался подготовиться к прыжку, но что–то в ноге всё равно будто треснуло, заставляя издать жалостный стон. Но едва поднялся на ноги, когда незнакомец уже подбежал к нему, а с ним и дворник кафе, прибежавший на шум.

– Извините, мне не нужна помощь, – постаравшись сделать свой голос глубоким и более взрослым, студент отходит от незнакомцев и убегает за академию. Недалеко от станции самой академии, есть станция театра. Он может сесть на первый автобус и унестись куда–нибудь и там выкинуть те вещи или даже…

Лишь подойдя к остановке, парень видит спасительный автобус номер шестьдесят – он ведёт к дому его погибшего дедушки. Ключи от этого дома у него всегда с собой. Не медля, парень заходит в открытую дверь и сразу занимает место у окна. Кондукторша протягивает ему руку, и парень протягивает крупную купюру, на которую он хотел купить молоко. А пока женщина считает сдачу, парень смотрит на остальных – в салоне всего два пассажира, кроме него. Хочется врезать себе за то, что он начинает думать, как преступник, разглядывая потенциальных свидетелей, но выбора у него толком нет. Он забирает сдачу, кладёт в карман формы и сжимает в руках билет. Сейчас его лицо удачно прикрывает большая фуражка.

У дедушки дома есть камин и дрова. Вне академии времени навалом и сжечь улики вполне реально. Но кто вынудил его идти на такое? Кто он? Студент их академии? Парень с колой? Какой–то новый преступник? Думать можно бесконечно. Сейчас в Но бурел только один инстинкт – спасения собственной шкуры, никакого альтруизма. Спастись самому – главная цель. Выяснить кто – второстепенная.

Но всё-таки… кто?

– Кто бы ты ни был, я найду тебя, – мрачно произносит парень, наблюдая за капелькой дождя, которая скатывается вниз по стеклу.

***

– Но, где ты был?! – Обычно его мать жалобно дует губы и добавляет в конце «мальчик мой», когда он долго пропадает, но сейчас её голова и руки немного подрагивают. Зато в такие моменты она всегда так резко открывает дверь, что может ударить кого–то и вырубить на пару часов, – Что тогда произошло?!

– О чём ты? – смущённо бурчит Но, поправляя футболку. Новую одежду он нашёл в старых вещах на даче. Она немного давит, но натянуть её было легче, чем застегнуть ту рубашку. А улики горели долго – пришлось проспать за городом две ночи без телефона, какой–либо связи и молока, с которого всё и началось.

– Позвонили из полиции, сказали, что одного из ваших студентов убили ночью два дня назад! – мать всплеснула руками. На её глазах сформировались маленькие капли слёз, – Приходили полицейские, ты должен был явиться в участок ещё вчера!

Как же ужасно хотелось плакать.

Комментарий к 39. Убийца – студент Полицейской Академии? Часть 1

Бедный Но! Какая падла могла его так подставить?!

Узнаем… в новой главе? Ну или в следующей))

Спасибо за прочтение!

========== 40. Убийца – студент Полицейской Академии? Часть 2 ==========

Комментарий к 40. Убийца – студент Полицейской Академии? Часть 2

Добрый день)

40 частей! Ура!!

Приятного чтения :)

Вперёд по коридору, влево через небольшую группу новичков, вправо до упора, а потом через деревянную дверь – в полицейском участке прекрасное освещение, но любой коридор до сих пор напрягает Но, заставляя едва ли не шарахаться от каждого полицейского на пути. Парень старательно прячет свою параною за глупыми шутками о том, как он вчера подвернул ногу и остался дома с матерью на пару дней, что та и передала инспектору Ширатори, который работал над этим делом. Мужчина согласился, очень доверчиво принял это за алиби (если, конечно, он вообще подозревал Но в убийстве), и повёл парня на обычный разговор со свидетелем в светлую и красивую комнату со столиком и диванами. Бледные бирюзовые обои не производили никакого успокаивающего эффекта, дневной свет немного напрягал, хотя казалось, что должно быть наоборот после тёмной ночи. Но какая ещё может быть реакция на полицейский участок, когда вас подставили в убийстве? Взгляд гостя упёрся в термос с чаем и две чашки на столике; кудрявый полицейский первым делом пошёл к нему, наполнил чашки и неаккуратно вывалил на стол маленькие пакетики с сахаром.

– Всего пара вопросов. Расслабься, Араки–кун, – вежливо, по фамилии обратился к нему инспектор. Он предложил парню диван напротив стены, а сам сидел на другой диван, закинув одну ногу на другую, – Вы ранее пересекались с Чином? Были другие конфликты?

– Нет, только две маленькие стычки ни о чём. Я его особо не знаю, только по слухам.

– Ну, – он высыпал в свою чашку всего один пакетик чая, – хотя бы вчерашний конфликт вы можете описать?

– Да.

В процессе чаепития они обсудили всё: и парня с колой, и причину драки, и помощь Кайто. Ширатори больше интересовался первым субъектом, и Но разделял его любопытство, но всё, что он мог вспомнить, это то, как тот парень заходил в здание, но не в туалет. Потом он сообщил о том, что они с Кайто проверили ванную, но ничего не нашли.

Не успев добавить сахар в чай, Но замер с поднятой рукой. Он уставился на свою ладонь, пока в его голове потихоньку проявлялось изображение кабинки, из которой он слышал голос дворецкого и шум проточной воды. Казалось, что он слышит каждую капельку отдельно, но в то же время в один момент, что создаёт громкую и неприятную какофонию из ранее приятного звука. Хочется закрыть уши, пока память теряет образ.

– Араки–кун, что случилось?

– А, я… вспомнил что–то странное, – почти прошептал студент, – Но это не связанно с делом.

– А может связано? Все детали важны…

– Нет, вряд ли…

«Кайто сказал, что ему надо зарегистрироваться у Утиямы, но ведь зарегистрировался у него утром, когда пришёл на фестиваль, разве нет? Может он забыл? Нет, у него ведь идеальная память… Он что–то хотел сделать заранее, поэтому соврал мне? Но что?», – на несколько секунд Но дал себе волю подумать, но потом покачал головой и вернулся к делу. Вряд это имеет какое–то отношение к беседе, если только Кайто сам не увидел парня с колой. «Он ведь сказал бы мне или кому–то ещё, да? Нужно было спросить, а я затупил!» – он недовольно посмеялся над собой, прикрывая рот.

– Это не относится к делу. Так что вот всё, что я знаю.

Но закончил рассказ на драке, и Ширатори положил свой блокнот на стол. Мужчина осушил ещё одну чашку горячего чая, посмотрел на записанную информацию и взмахнул рукой, словно пьяный, ударив себя собственным запястьем между глаз. Он не спешил убирать руку, скрывал глаза, но продолжал держать чашку в другой руке, как если бы это был спасательный круг, а у него внезапно онемела нога вдали от берега.

– Это не дело, а безумие.

– Мм, так сложно? – немного сконфузился Но, – Подозреваемые… есть?

Вместо ответа инспектор вытащил маленькую худую папку, в которой было от силы пятнадцать файлов. Данные о жертве уместились в одну страницу: имя, пол, дата рождения, возраст, статус студента, а с другой стороны фото тела и результаты судмедэкспертизы.

«Жертве было нанесено три колотые раны в живот кухонным ножом или даже двумя похожими ножами. Предположительно одно оружие было украдено из цеха, основываясь на отсутствии одного ножа, но ни это, ни другое орудие не было найдено. По результатам экспертизы было доказано, что на жертве первоначально был применён хлороформ, а затем парализующий препарат. Вероятно, парализованная жертва была в сознании на момент убийства»

Это вся информация о теле.

– К тому же есть целая куча очень странных фактов, – Ширатори был удивительно разговорчив и раздражён, – Например, кровь справа от тела была смазана, будто после убийства рядом положили ещё кого–то, но никакого второго тела не нашли.

Но почувствовал дрожь во всём теле.

– Ещё были украдены две запасные формы большого размера.

– Две?!

– Да. Несколько свидетелей видели в ней некого человека, но даже насчёт пола не уверены. Кто–то считает, что она слишком мешковатая для парня, кто–то уверен, что это был парень… Вероятно, в одной убил, в другой сбежал, – звучало просто, но это и удивляло Ширатори больше всего. Он что–то подозревал, но никак мог найти конец несуществующей «схемы преступника» и понять, где начинаются реальные странности.

– Ах, – замешкавшись, Но кивнул, – Да, странно.

Ширатори допил чай и снова взял термос в руки. Его лицо немного бледное, а глаза пытаются сосредоточиться на деревянном столике, но у мужчины не выходит. Он слишком сильно поглощён роем бесполезных мыслей. Но сложно смотреть на него – сердце дрожит и сжимается, а на ступни напал неизвестный холод.

– У убитого есть бывший друг, который был на фестивале, но ничего не знает, – снова заговорил полицейский после нового глотка, – Троюродный брат, которого не было на фестивале, но он уверен, что убийца – Оя–сан. Оя–сан – это бывшая девушка убитого, там своя долгая история…

Ширатори выдержал долгую паузу. Он снова выпил целую чашку, потом налил ещё и, совершенно молча, прикончил её за пару глотков. И Но напрягся так, как не напрягался вчера, что начал ёрзать на диване в нетерпении.

– Что ещё?

– Аканэ–кун.

– Аканэ–кун? – Но неуверенно уточнил, – Цуёши Аканэ из группы Ооками–сенсея?

– Да, он… очень активный.

Если слухи про Чина занимали в школе первое место, то Аканэ считался вторым по «популярности». Он был сыном важной шишки, но никто не знал какой – то ли важного полицейского, то ли кого–то из некого «секретного подразделения», а может даже и наследником политика. Все слухи разнились, но из каждой драки Аканэ всегда выходил сухим из воды. Возможно, ему просто везло или прощалось, ведь он редко применял кулаки – скорее любил договариваться, а ещё говорить и разговаривать.

– Он просто не затыкаясь утверждает, что убийца Оя–сан, так её и стали подозревать, – печально протянул Ширатори, – А это мог быть и парень, но! Но…

– Девушка… – Но подпёр кулаком подбородок. Мозг отчаянно пытался вернуться в тот момент, когда убийца поднял телефон и вызывал полицию, но память становилась все меньше и меньше, стараясь стереть непоправимую травму из памяти. И тут парня осенило: «Может, тот звонок записывался! Но как я скажу?» – хватило секунды раздумий.

– А как было обнаружено тело? – Но старался сделать свой голос максимально спокойным. И, кажется, это было не нужно. Ширатори смотрел на него с улыбкой, как на коллегу, а не на потенциального будущего заключённого. Только воспоминания пугали и его самого:

– Кто–то позвонил среди ночи. Мы записали звонок, но голос достаточно стандартный – обычный казуальный японский, – Он вытащил из кармана телефон и долго копался в файлах, пока не показал студенту «Аудиозапись номер двести сорок пять», – Даже тон «средний», не поймёшь какой пол, будто специально. Вот.

Мужчина включил запись.

– Здравствуйте, это полиция? Я нашёл тело в мужской раздевалке в Полицейской Академии. Приезжайте поскорее.

«Он, этот же голос! И он правда странный… Кажется, больше мужской, но я знал женщин с более низким голосом. И такой обычный, словно я его уже где–то слышал», – одна мысль прилипала к другой, к ней третья, будто ребёнок собирал лишние пластилиновые лепестки, чтобы снова слепить из них одно целое. Только лепестки были разноцветные и не сочетались с друг другом, всё больше погружая в дебри непонимания и путаницы. Этот преступник точно не обычный убийца.