Текст книги "Дворецкий в Белом (СИ)"

Автор книги: Рэй Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц)

========== 1. Насколько сильно можно промыть мозги человеку? ==========

Афера школы «Дворецкий в Белом» началась ещё много лет назад.

Рассказывая друзьям, как добрая кузина усыновила мальчика из детского дома, директор самой известной государственной школы выпил ещё один стакан пива и вспомнил молодость, школу дворецких, где он, по случаю, учился. Этот персонаж стал отправной точкой.

Второй мужчина, известный бизнесмен хлещущий водку, широко улыбнулся. Эта идея пришла именно ему – устраивать в их школу мальчиков из детского дома, к концу обучения приглашать их бесплатно обучаться на дворецких, промывать им мозги, а затем продавать за кучу денег, как рабов без заработной платы. Закончив эту мысль, богач повернулся к ещё одному приятелю.

Их третий друг пил старый джин и был дипломированным психиатром с кучей лет практики. Он видел всё, слышал всё и имел отвратительный характер – именно он стал главным исполнителем. Потом к ним присоединились ещё несколько человек, и, рядом с государственной школой, они построили другую.

Школу «Дворецкий в белом»… филиал Ада.

Классический чёрный костюм заменяли полностью белым с длинным и свободным пиджаком по колени, а мозги детей потихоньку промывались с самых ранних лет ещё в обычной школе, под прикрытием программы по защите сирот. Никакой информации бросили ли детей родители или они давно мертвы, никакой информации о том, что им нравится или не нравится, зато тысяча способов накрыть на стол, идеально отточенные навыки чтения и письма, а так же максимальная услужливость.

К таким дворецким разрешалось относиться, как к низшей прислуге. Они делали всё по дому – нянчили детей, готовили, убирали. И они терпели самое дерьмовое отношение к себе, их можно было унижать – они куклы без воли.

«Добрые» дяди оставляли им лишь одно – их имя.

Родители Такао разбились в авиакатастрофе. Он был доверчивым мальчиком, с ним не было проблем. Сейчас в одном из пентхаусов его избивает толстая женщина–бизнесмен. Но он ничего не скажет – мозги промыты. Он даже не думает, просто не способен на это.

Мать Юто отказалась от ребёнка. Она даже не знала, кто его отец – вела слишком беспорядочную половую жизнь. Он знал об этом с детства и был согласен на всё. Его мозги промыли очень бережно – он был продан заграницу популярному кинорежиссеру, которого не волновало ничего, кроме порядка и повиновения.

Ацуси попал в детский дом, после того, как от него отказался отец. Он не хотел растить сына одного, потому подписал отказную. В школу его повезли силками, и больше никто не знает, что с ним – быть может, он уже мёртв, ведь та семья вскоре оформила заказ на второго слугу.

Таких историй куча. Эти дворецкие, как игрушка, которую покупают и либо рвут, либо пользуются, а иногда – совмещают оба варианта. Все они – роботы, запрограммированные на повиновение.

И так со всеми, кто когда–либо посещал школу «Дворецкий в белом»…

***

А напротив школы – полицейский штаб, где инспектор Накамори перечитывает очередную статью об известной школе дворецких. И пусть его отдел занимается обычным мошенничеством, он видел их.

Он общался с двумя семьями, которые заказали себе таких дворецких: их взгляды пустые, они существуют, пока работают, а собственные мысли у них просто не формируются. Они не способны чувствовать, принимать решения – даже запоминают, только что прикажут, и что-то базовое, вроде дороги до дома и расположения комнат.

Они просто слушаются. Слушаются хозяев и всё.

Воистину… куклы. Просто безвольные куклы. Живые игрушки.

Накамори собирал информацию несколько лет: он плохо спал, ел, развёлся с женой, пропустил кучу важных дней из жизни собственной дочери, но даже в тридцать восемь ему не хватало доказательств. Он разузнал все схемы, планы, методы, но доказательства ускользали от него. Выбора не было.

Единственное, что мог сделать инспектор – подыграть организации и купить у них дворецкого. Благо, деньги имелись.

Первое, что нужно было продумать – как убедить школу, что не собирается устраивать им «облаву». На этот план ушло много времени, плюс, для большего эффекта, инспектору пришлось привлечь к плану свою дочь. Та немедленно согласилась, несмотря на то, как мало отец проводил с ней времени.

Аоко с самого детства мечтала поступить в полицейскую академию и продолжить дело отца.

Они договорились: она – фанатка дворецких, он – любящий отец. Дополнительно отыграли пару сценок до отточенного эффекта, а потом вместе открыли журнал со списком вариантов. Накамори полностью положился на выбор дочери.

– Этот, – инспектор до сих пор помнит эти четыре буквы: то, как они звучали, тембр её голоса, лицо. И, конечно, ту фотографию в «каталоге».

Дворецкий по имени Кайто – лучший, среди последних выпускников школы.

***

– Добрый день, Аоко–сама. Меня зовут Кайто, – он был молодым шатеном с растрёпанной причёской и неплохой фигурой. Не толст, не худ, а лицо – одно из самых привлекательных, которые Аоко когда–либо видела. Но он был бы в тысячу раз красивее, если бы его синие глаза не были бы абсолютно пусты. А ещё его прекрасный голос имел отвратительный тон, будто у робота. Как андроид из научной–фантастики – похожая на человека машина, призванная служить.

Но ведь это был человек, это был ребёнок, который мог стать кем–то, кем–то важным, да хотя бы!..

Аоко закинула эти мысли в долгий ящик – она должна была играть роль.

– Ваа! Он прекрасен! – Кайто механически поклонился, а дочь схватилась за пиджак отца, как ребёнок, который хочет что–то попросить в магазине, – Папа, он мне нравится!

– Это наш лучший дворецкий! – инспектор тоже отлично справился со своей ролью – к нему приехал сам директор школы. Он наивно надеялся, что, продав товар полицейскому, получит важные связи и сможет, если что, скрыться от закона, – Если хотите, я сделаю скидку!

– Доченька, ты согласна?

– Конечно, отец! Может мне показать ему дом, пока ты оформляешь документы? – Аоко взяла Кайто за руку, и тот послушно поплёлся за ней к выходу из гостиной.

– Обязательно! Какая милая у Вас дочь! У меня есть сын её возраста, может?..

– О, я заинтересован! – Накамори соглашался со всем, что ему предлагали. Он должен арестовать этих преступников, ради разбитых судеб самых разных юных мальчиков. Это был долг чести. Долг полицейского.

Долг человека.

***

– Вот тут наша кухня, тут ванная, тут комната отца… Её пока пропустим, – Аоко открыла свою дверь, – А тут моя!

Её комната в голубых тонах была весьма сдержанной, но на полках у стены неизменно стояли её любимые игрушки, на которые она смотрела перед сном – набор плюшевых полицейских–зверьков и плюшевый лисёнок–вор, за которым они гонялись. Воспитанный до предельного перфекционизма Кайто тут же заметил:

– Около лисёнка два пустых места.

– Я собирала этот набор всё своё детство, но куколки двух других преступников мне не достались. В итоге у меня есть только он, – дворецкий сел на кровать рядом с Аоко.

Он был поистине красивым парнем, но ничего не говорил, потому что ни о чём не думал. Просто сидел и ждал, когда девушка напротив ему что–то прикажет. Ждал, когда он будет ей нужен.

– Ты хочешь в туалет? – такой вопрос сделал Кайто ещё более молчаливым, будто бы это возможно. «Нет, ну серьёзно. Промывка мозгов же не должна влиять на потребности! И, кстати, надо будет приготовить ему комнату…»

– Нет, – услышав такой равнозначный ответ, Аоко успокоилась. «Значит, всё нормально».

– Кушать?

– Нет.

– Завтра пойду по магазинам, ты со мной?

– Да.

Аоко надула губы. Взгляд пустой, безучастный – ему ничего не интересно, он просто слушается приказов хозяйки. Хотелось дать ему по голове, но девушка читала папку с исследованиями отца – она плакала над ней, над историей каждого мальчика и до сих пор видит кошмары, потому…

…она не могла тронуть Кайто и даже не собиралась.

– Ладно. Тогда что будем делать сейчас? – дворецкий вновь стал молчаливее, чем раньше. Казалось, в такие моменты он перестаёт дышать, а его сердце останавливается, но он человек, а не робот.

– Что Аоко–сама прикажет, – Аоко посмотрела в потолок и беспомощно откинулась на кровати. В её голову прокралась максимально банальная идея, которая был просто отвратительной в такой ситуации, но…

– На кухне есть грязная посуда – пожалуйста, помой её и возвращайся сюда, – парень встал. Даже «пожалуйста» пролетело мимо его ушей – он молча отправился выполнять свою миссию. В это время девушка приняла положение сидя.

Аоко слишком добрая – она не могла купить человека, чтобы его эксплуатировать, даже если, фактически, в этом и есть смысл прислуги. Настоящей прислуге платят, с настоящей прислугой дружат, настоящую прислугу уважают. Роботов–слуг ещё не изобрели.

Дворецкий тоже человек.

***

– Посуда помыта, Гиндзо–сама уехал, – когда дворецкий вошёл в комнату, Аоко уже включила ноутбук и запустила игру, которую ей подарила подруга Кейко – гонки на несколько человек.

– Сыграй со мной, – Кайто молчаливо присел на предложенный ему стул. Он взял джойстик неправильной стороной, но, бросив взгляд на Аоко, перевернул его как нужно, – Играл?

– Нет, но сыграю, – девушка прыснула.

– Для начала прочти управление, а то у тебя вряд ли получится, – Кайто внимательно посмотрел на кнопки и уже через полминуты кивнул, будто успел всё запомнить.

– Готов.

– Быстро… Ладно, постарайся, – две машины встали на старте рядом с несколькими машинами ботов, а голос из ниоткуда закричал «Три! Два! Один!».

Машина Аоко сразу же рванула с места, а машина Кайто ехала ровно за ней на той же скорости, пока не влетела в текстуры на первом же повороте. Парень попытался выехать и, вроде даже смог, но ударился опять, а на третий раз его машина врезалась в одну из машин ботов, беспомощно пытаясь вернуться на трассу.

Тут студентка оторвалась от игры и повернулась – лицо дворецкого всё ещё оставалось бесстрастным. Не было никакого азарта, желания выиграть, он всего лишь выполнял приказ. В такой игре не было интереса, с таким человеком не было интересно, но…

– Ладно, отдай мне джойстик. Я покажу тебе, как играть, – Кайто послушался, – Запоминай.

Девушка оторвалась от сломанной машины за полминуты и тут же ускорилась. Она сбавляла скорость, настигая другие машины, держала ровную дистанцию, преодолевала повороты по самой серединке и под торжественные звуки финишировала второй, проиграв одному из ботов.

– Аоко–сама, молодец, – с таким «похер–фейсом», как у дворецкого, это могло звучать, как издёвка, но Аоко не обижалась.

Что–то в этом парне привлекало её, и точно не готовность беспрекословно слушаться всех её приказов.

Аоко правда захотелось помочь ему.

Только как?

***

На следующее утро девушка поднялась с кровати и сразу же переоделась из пижамы в лёгкое платье. Сегодня день похода по магазинам и его главная цель – кровать. Во–первых, Аоко ненавидела, когда кто–то спал на диване в гостиной (он был очень жёстким). Во–вторых, всё–таки у них есть лишняя комната с неплохим ремонтом, осталось только купить кровать! А то прошлая ушла вместе с матерью студентки.

С этими мыслями девушка схватила небольшую сумку с кошельком и выпорхнула из своей комнаты. Лестница давно знакома ей, она спустилась практически с закрытыми глазами. Всё казалось таким привычным, кроме приятного запаха от свежей еды из кухни. Обычно готовила именно Аоко.

– Аоко–сама, доброе утро. Разрешите предложить Вам завтрак.

– Спасибо, – дворецкий проигнорировал благодарность и уложил яичницу хозяйке в тарелку. Она выглядела идеальной – форма облачка, сверкающий желток, как в рекламе, и этот вкус, будто готовил шеф мирового масштаба. Девушка не могла оторваться, а парень выжидающе стоял рядом, забросив одну руку за спину, а другую – выставив вперёд. Известная поза, – Спасибо, Кайто!

Аоко готовилась привычным движением подняться со стула, но Кайто резко отодвинул его, отчего она почти упала. Его глаза оставались пугающе пустыми, он не реагировал даже на собственное имя. «Почему?» – вопрос застрял в горле. Пришлось срочно придумать новый:

– У тебя есть другая одежда, кроме формы? – дворецкий перестал стоять, как статуя, и замотал головой, – Тогда начнём с магазина одежды. Нельзя постоянно ходить в одной и той же одежде! – девушка схватила парня за руку, подбирая сумку со стула, и повела его в прихожую, где, будто на скорость, быстренько надела балетки, – Кстати, сними часть костюма. Я тебя в примерочной переодену.

– Как пожелаете.

– И возьми какую–нибудь сумку для запасной одежды…

Дворецкий кивнул. Он исчез за входом в гостиную, а вернулся в рубашке с брюками и небольшим рюкзаком, с которым девушка ходила в среднюю школу, но потеряла его в летние каникулы.

– Ух ты, ты нашёл мой рюкзак! Спасибо, а где он был? – когда Аоко спросила это, Кайто уже надел его, но тут же снял, чтобы осмотреть. Потом сказал:

– В тумбочке на кухне, – студентка замерла, а потом затараторила:

– Ах, точно, папа всегда был в своих мыслях, потому наверняка не заметил, что засунул его в тумбочку к инструментам, там много места… Хотя как можно? – не закончив свою реплику, Аоко снова повернулась.

Она ощущала себя маленькой девочкой, которая разговаривает с новой игрушкой. Знаете – берёшь куклу, придумываешь ей имя и начинаешь рассказывать, какой твой папа молодец, только как–то рюкзак в тумбочку засунул.

Этот дворецкий был именно таким.

– Ладно, пойдём, – согласный кивок, и входная дверь открывается.

«Интересно…», – Аоко открыла калитку дома и ещё раз оглядела спутника: «Что бы он сейчас сказал, если бы мог?»

***

– Аоко–тян, добро пожаловать! Вновь к нам… Ооо, кто это, твой парень?! А что так официально одет? Свадебный магазин на другой улице! – женщина по имени Сэтсуки, которая владела известным в районе магазином одежды, как всегда болтала без умолку и задавала кучу вопросов, радуясь чему угодно.

– Нет, дворецкий. Вчера… наняли, – Аоко не собиралась говорить «купили» и быстро исчезла у мужского отдела, – Я не люблю официальные наряды, плюс ему нужна запасная одежда…

– Ооооо! Аоко–тян – добрая душа! Прямо героиня типичной мелодрамы! Какой же из тебя полицейский с таким характером? – несмотря на позитивный настрой продавщицы, иногда её вопросы были весьма бестактными.

– Я никогда не буду добра с преступником. Нет ни одной важной причины, чтобы убивать, – продавщица подошла к покупательнице и поманила к ним парня, что до сих пор ждал в дверях. Но тот игнорировал незнакомую женщину.

– Ох, опять Кудо Шиничи, да? И у меня был кумир в своё время, один известный актёр… – Аоко звонко засмеялась.

– Я, по вашим рассказам, выучила всю его фильмографию!

– А я, по твоим россказням, все его «цитатки»! Между прочим, у него есть ещё один мало известный фильм…

Диалог казался бесконечным, но в один момент джинсы, которые Аоко всё это время искала, попали ей в руки. Она повернулась к дворецкому.

– Твои размеры? – Кайто коротко отвесил:

– Не знаю.

– Тогда я измерю! – измерительная лента возникла в руках Сэтсуки, будто кролик в шляпе фокусника. Она одним махом обернула талию парня, его бёдра, длину брюк и выхватила нужные джинсы, – Эти!

– Уверена? – продавщица гордо кивнула и отдала товар дворецкому. Тот дождался кивка Аоко и зашёл за ширму. Пока он был там, женщина искала другие штаны того же размера, а девушка схватилась за футболки.

– Кстати, где там обувной магазин вашей троюродной кузины, надо ещё и обувь купить…

– А, влево, прямо, прямо и направо, – студентка прекрасно понимала эти инструкции – в этом магазине ещё её отец закупался, она с детства знает эту женщину.

Внезапно обеих отвлёк звук оттянутой шторки.

За ней стоял Кайто в… очень узких джинсах. Даже не понятно, как он их вообще натянул. Студентка вскипела.

– Вы как измеряли!

– Ну, я не знала, что у него такая хорошая, – в одну секунду измерительная лента оказалась у Аоко в руках.

– Так, Кайто, дай сюда свою жопу, – верно измерив обхват бёдер своего дворецкого, Аоко достала джинсы правильного размера, – Меняй.

Парень кивнул, схватился за те штаны, что были на нём, и, неожиданно, спокойно принялся снимать их прямо при дамах, сверкая чистыми белыми трусами.

– Оо, ля, стриптиз. Хорошо с утра никого нет, – в этот миг Аоко не удержалась и хорошенько шлёпнула продавщицу по руке. Та закричала, но, признав свою ошибку, замолчала и отвернулась.

– Теперь футболка. Мерки сниму сама, – вновь пустив в ход мерную ленту, Аоко убедилась, что выбрала правильный размер и вручила Кайто белую футболку, а уже потом вернула продавщице её предмет, – Сейчас будешь похож на обычного парня! И да, брюки и рубашку отдашь мне, я уберу их в твою сумку.

Потом Аоко и Сэтсуки нашли десять пар разного фасона штанов, шорт, трусов, футболок, рубашек и ещё кучу всего, которую предстояло оценить и примерить, что дворецкий послушно выполнял. Обе женщины наблюдали за этим с непониманием.

– Эй… тебе не кажется, что он перегибает палку с услужливостью? Полное ощущение, что это не человек, а кукла из набора для юных модельеров, – девушка не знала как ответить: правду долго объяснять, а соврать не получится. В итоге студентка выбрала уклончивый вариант:

– Да… тоже удивляюсь…

***

– СВЕЖИЕ НОВОСТИ! Инспектор Накамори Гиндзо из третьего отдела арестовал директоров школы «Дворецкий в Белом»! Это оказалась ужасная преступная организация, которая…

Телевизор, как всегда, громко кричал прямо посреди улицы, но Аоко не оборачивалась, пока не дошла до тротуара. Потом она посмотрела на экран. От вида арестованного директора и серьёзного отца рядом с репортёром на душе стало заметно легче: «Арестовали…», – гордость и радость наполнили сердце девушки. Она так хотела поделиться этим, что повернулась к своему дворецкому.

Тот смотрел на экран с пустым взглядом, не отрываясь от него. Кажется, он хотел что–то сказать, выразить некую эмоцию, впустить в свою голову хотя бы какую–то мысль, но не мог. Нет, наверняка, даже не мог хотеть.

– Кайто, я поздравляю тебя, – фраза вырвалась сама собой. За неё немедленно стало стыдно, но Кайто в уже который раз проигнорировал её слова.

Он слуга, он тень, он исполнитель. Никаких своих мыслей – это запрещено.

***

– Так, вроде твой размер… Отлично, берём все вот эти, – через несколько минут, руки Аоко были переполнены всевозможными пакетами. Половину из них пришлось отдать Кайто, но продуктовый магазин всё ещё казался невыполнимой задачей. Но зайти в ближайший мебельный девушка сумела: там она поставила сумки на пол, быстренько выбрала самую мягкую белую односпальную кровать на свой вкус, ведь её спутник всё ещё молчал, и оформила заказ. Потом, прежде чем студентка подняла пакеты, она написала отцу, чтобы тот сам купил продукты, и решила пойти самым коротким путём – через дворы.

Аоко ходила тут с самого детства, почти со всеми друзьями, которые у неё когда–либо были. Тут не ходила, точнее, не ездила лишь её хорошая подруга Нагиса, которая была инвалидом с рождения, потому что тут слишком много мусора, к тому же неудобная и поломанная дорога. А ведь они живут в самом Токио!

– О, вот тут будет темно, – девушка прошла к самой интересной части пути – широкому, тёмному тоннелю. Много раз она слышала о нападениях местной шпаны, как и её друзья, но они всё равно лезли сюда и возвращались домой без приключений, будто на них стоит какая–то защита.

Только вот сегодня она дала сбой.

Кайто медленно плёлся сзади, как вдруг застыл, заметив впереди двоих спортивного вида мужчин, которые тут же схватили девушку за руку, а потом прижали к стене.

– О, Накамори–тян, рады знакомству, – их голоса были высокими и полными самодовольствия, что становилось тошно, а руки были крепкими, вырваться тоже сложно. Но Аоко смотрела на них без страха, как настоящий будущий полицейский. Подумаешь, хулиганы?

– Чё, может есть чё? Кстати, ну и пацан у тебя, стоит как дебил…

Дворецкий действительно стоял… ещё пару секунд, прежде чем уронил всё на пол и быстрым шагом подошёл к месту действия. Он не замахивался на «гопников», не пытался что–то сказать, считай, сменил место – встал перед хозяйкой, нелепо скинув их тяжёлые руки.

– Ебать у него пальчики, как девчонка! А драка-то будет? – парень игнорировал их, что для таких бугаев, как они, звучало, как вызов, – Ладно, я начну!

И крепкий кулак попал прямо в щёку Кайто с размаху, пошатнув его стойку на ногах. Но даже сейчас он ничего не сделал и просто взялся за щёку, отталкивая Аоко подальше от себя другой рукой. Возможно, это звучит удивительно, но драться в той школе не учили, лишь беречь владельцев, потому парню прилетел второй удар.

– Он чё, даун? Это твоя тёлка или кто?!

Но дворецкий молчал, и один из гопников рассвирепел, громко выкрикивая, что «женщин надо защищать». Он высоко поднял руку и одним ударом сбил Кайто с ног. И тот свалился, но даже не прикрыл живот, в который прилетела нога.

– Ты не мужик?! – ещё один удар должен был заставить парня что-то, да сделать, но тот даже не пытался. Он продолжал лежать, игнорируя удар за ударом, почти не ощущая боль. Он запомнил дорогу домой, так что осталось дождаться…

Вдруг второй бугай, который был более молчаливым, издал непонятный хрип, будто что–то застряло у него в горле. Его «кореш» даже не успел повернуться, как огромный мужчина лежал у противоположной стенки, будучи перекинутым через спину и хорошо ударившись о бетон, а низенькая студентка Аоко высоко замахнулась своим кулаком, пока гопник не успел принять защитную стойку.

Её стратегия была достаточно классической: пара тяжёлых отвлекающих ударов в лицо, а в это же время с размаху ударить коленом незнакомого мужчину в самое дорогое. Соблюдая её, девушка замахнулась и ударила бугая по щеке, потом по второй, в затылок, вновь сбоку и резко взметнула ногу прямо к его штанам.

– ААААЙ! – визг, который издал почти двухметровый мужик, повидавший многое на этом свете, звучал предельно женственно. И, наверное, именно поэтому он тут же убежал, оставив такого же тяжёлого партнёра, ведь так просто он её не утащит. Кажется, осадок на душе остался у всех троих.

– Фух… Тебя что, не учили самообороне? – сейчас у Аоко было, что сказать, как оказалось, такому слабенькому дворецкому, но её мысли почти сразу же оборвались.

Кайто смотрел на неё, не отрывая взгляда.

В его синих глазах что–то блеснуло, пусть и всего на долю секунды, а в голове – щёлкнуло.

Комментарий к 1. Насколько сильно можно промыть мозги человеку?

Мне кажется, завязка вышла очень странной…

Но мне сложно определить степень странности без взгляда со стороны, так что как вам?

Интересно или нет?)

========== 2. Насколько ужасной была та школа? ==========

Внимательный взгляд Кайто пугал всё сильнее с каждой новой секундой. Он был проницательным, изучающим, будто в его голове не просто что–то промелькнуло, но и осталось. Некая мысль? Эмоция? Может быть, он что–то вспомнил? «Что–то из детства? Нет, это не манга», – Аоко усмехнулась и забрала упавшие пакеты, а потом подошла к парню, закидывая руки под его торс и ноги.

– По–хорошему, тебя нужно уложить на твёрдую поверхность, но этот парень может очнуться в любой момент, – девушке казалось, что она не справится, тем более с грузом, но получилось: хрупкая студентка подняла взрослого парня на руки. «Фух, не зря занималась. Да и он чего–то лёгкий», – вместе с пакетами и очень лёгким дворецким на руках, будущая сотрудница полиции вышла из переулка в сторону освещённых дворов и подошла к первой скамейке, – Вот здесь, она плотная и металлическая. Сейчас вызову скорую, не двигайся.

И Кайто не двигался, а в его глазах вновь промелькнул какой-то странный огонёк.

***

– То есть, он не защищался? – напоследок спросил полицейский, записывая что–то в блокноте. Рядом допрос контролировали двое рядовых и пара медсестёр, пока в палате напротив врачи оказывали необходимую помощь избитому.

– Да, видите ли…

– Аоко! – автоматическая дверь коридора больницы открылась, и в неё влетел взъерошенный инспектор Накамори. Он пересёк огромное расстояние между ним и дочерью, взял её за плечи и внимательно оглядел, – Ты в порядке? А Кайто–кун, как он?

– Его избили, но, повезло, органы сильно не пострадали. Парни не особо сильные оказались, просто шпана. Где–то два–три дня на восстановление, – мужчина посмотрел на дверь. В его глазах были эмоции, целая куча: печаль, жалость, сожаление, беспокойство, совесть и ещё куча всего, что не скрыть и не спрятать. И Аоко чувствовала то же самое, только…

Их бы не поняли, потому что банально не могли понять.

Но кое–что понял один из врачей и позвал известного местного психиатра, которому, зачастую, доставались самые отбитые случаи. Он знал гебефреников, видел людей с синдромом «Алисы в стране чудес» и всё то, что люди любят добавлять в топы «Необычных Психических Расстройств», однако ничто не сравнится с тем, что видел и слышал он сам.

Абэ Даичи, запомните это имя.

Он мог бы рассказать Вам про пару женатых айдолов, которые, оказалось, оба страдали эротоманией, и считали, что их супруг влюблён в них, что сказывалось на их сыне, который изначально и обратился за помощью. Он мог бы рассказать Вам про известного писателя с криптоамнезией, неспособного закончить вторую часть книги, ведь он даже не осознавал, что первая часть была написана им. Он мог бы рассказать Вам про то, как присутствовал на похоронах двух пациентов с синдромом Вуду, которых они не нашли вовремя.

И многое другое, только он бы ничего Вам не рассказал. Даичи всегда оставлял работу внутри больницы, вне её стен – он примерный многодетный отец–одиночка.

А сейчас ему, как психиатру, предстоял очередной особый случай.

– Гиндзо, зайдём вместе. Мне нужны подробности и, как я понимаю, Кайто–кун сам по себе много не скажет, верно? – он был высоким, но не тучным. Половину лица украшала короткая, но колючая рыжая борода, а волосы на голове были сбриты месяц назад. Костюм аккуратный, постиран его личной горничной. Накамори улыбнулся ему. Они пересекались во время студенческой практики и крепко сдружились.

– Сам хотел предложить. Аоко, ты домой? – девушка замотала головой.

– Нет, я подожду своей очереди, хочу посидеть с ним.

Мужчины переглянулись и, пожав плечами, скрылись в палате вместе с дежурной медсестрой.

***

Кайто был в более–менее стабильном состоянии, когда двое мужчин заняли стулья по бокам от него. Врачи тактично попрощались, сообщив о тех самых двух–трёх днях, которые пострадавшему придётся провести в больнице, и ушли писать отчёт. Медсестру же, в свою очередь, попросили принести кофе, а уже потом друзья повернулись к пациенту.

– Добрый день, Кайто–кун. Ты можешь что–то сказать? – но парень смотрел в потолок, полностью игнорируя врача. Психиатр повернулся к полицейскому.

– Кайто–кун, это врач, с которым ты будешь работать ещё несколько дней. Скажи что–нибудь, – в этот раз Кайто обратил внимание на нового знакомого, но, без конкретной темы, не мог ничего сказать. Тогда Даичи натянуто улыбнулся и предельно вежливо спросил:

– Цвет моей бороды?

– CC5500, Жжённый Апельсин, – в этот миг врач потерял самообладание, как в первый раз. Пошатав рукой у лица, он посмотрел на Накамори.

– Так, я видел всё, но чтобы человек помнил номера и названия цветов из RGB…

– Я о чём! Его учили куче разных вещей, как всемогущей машине, – инспектор запустил руку в растрёпанные волосы дворецкого и освободил его лоб. Он внимательно смотрел в глаза парня, выискивая намёки на самосознание, – Но он не умеет защищаться, не умеет думать, принимать решения, лишён эмоций. Робот человечней, чем кто–то из выпускников этой адской шараги…

– Хорошо, – психиатр внимательно смотрел на безучастного парня, – Это первый такой случай в моей практике, но… Явно нельзя действовать резко, всё должно происходить постепенно и малыми дозами.

– Тоже так подумал. Значит?..

– Пока его единственный смысл – это быть дворецким, пусть он этим и занимается, но не нужно перегружать его. Пусть раз в день пробует что–то весёлое, – достав из тумбы блокнот, врач стал что–то записывать, – Потом можно увеличить дозу до двух развлечений, а я в это время попробую найти способ достучаться до его сознания. Возможно, его придётся учить думать заново, как малыша. Своё настоящее детство он вряд ли вспомнит, как мне подсказывает интуиция.

– Да, твоя интуиция редко ошибается, – интуиция была фишкой Даичи, а «как мне подсказывает интуиция» – коронной фразой. Может, он был настолько опытным, что видел пациентов по глазам, но всегда скидывал всё на интуицию?

– Инспектор, я нашёл! – вдруг в палату вбежал один из рядовых, а за ним, матерясь, вальяжной походкой прошла медсестра с двумя кружками. Она демонстративно поставила поднос на тумбу и удалилась, несильно толкнув влезшего перед ней полицейского. Тот проводил её раздражённым взглядом, потом передал инспектору документы и, видимо, убежал искать драчливую женщину.

– Эй, я хотел сказать «спасибо»! Идиотина, – мужчина наклонил файл над кроватью. Его собеседник внимательно посмотрел на текст.

– Это о нём?

– Да, его файл. Вот фотография, сделана ещё в детском доме.

Милый растрепанный мальчик в синей футболке и чёрных штанах счастливо смотрел прямо в кадр. Его улыбка немного глупая и натянутая, но он обычный ребёнок: тот, кто играет в прятки, дёргает девочек за косички, громко смеётся…

Но кто сейчас лежал на койке, игнорируя такой важный разговор? Как такой мальчик превратился в это подобие человека?

– Начинай.

– Да. «Кайто, фамилия от рождения – Куроба», – пациент слегка дёрнулся, – «Попал в детский дом в пять лет, когда его родители утонули в море. Имена родителей – Куроба Тоичи и Куроба Чикаге».

Мужчины посмотрели на пациента. В глазах промелькнул слабый блеск, но он исчез почти сразу. Казалось, его синие очи опустели ещё сильнее, чем раньше.

– «Был хулиганистым и неконтролируемым ребёнком. Главным интересом и талантом были фокусы, потому он весьма ловкий. Спортом не интересовался. Панически боялся»… рыбы? – Накамори с нелепым выражением лица посмотрел на психиатра, потом на пациента.

– Ихтиофобия – редкая, но фобия. Вполне может быть, что это ассоциация со смертью родителей, если они утонули в море.

– Может быть… «Поступил в школу как и все, в шесть лет. Получал отличные оценки, тест на IQ показал самый высокий результат в классе, при этом Кайто оставался неконтролируемым хулиганом», – инспектор вновь повернулся к Кайто. Тот всё ещё игнорировал разговор, – «В один день классу надоело терпеть этого наглого мальчика и его избили».

В этот момент парень вновь дёрнулся, что моментально заметил психиатр. Он внимательно изучал нового пациента, но тот реагировал так слабо и почти незаметно, что мужчина ощущал себя юным студентом на первой практике. Это именно то время, когда ты даже теорию–то полностью не выучил, а сейчас должен наблюдать реальный случай психического расстройства или травмы.