Текст книги "Тысяча и один день"

Автор книги: Рената Тревор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

7

Говард смотрел в темные глаза Синди и досадовал на то, что повстречал эту женщину только сейчас. Остроумная, временами язвительная и прямолинейная… Притом достаточно ранимая, легко вызывающая у него сочувствие.

– Да, я думаю, все меняется, притом к лучшему, – сказал он, дотянувшись до ее мокрых локонов и пытаясь играть ими.

– Ужин готов, – нарочито громко объявила Пэтти.

Синди вскочила с места так, будто за окном снова ударила молния.

– Спасибо, – тихо сказала она Говарду, когда они вместе направились к столу.

– За что?

Она улыбнулась.

– Хотя бы за то, что заставил меня ненадолго забыть о грозе.

Он усмехнулся и подвинул ей табурет.

– Всегда к твоим услугам.

Она уселась и вновь взглянула на него.

– Смотри, будь осторожнее с таким предложением. А то среди ночи тебе может позвонить истеричка вроде меня и попросит развеять ее хандру.

– Что ж, я приму и ночной вызов. Перед отъездом отсюда с удовольствием дам тебе номер телефона, а также радиотелефона, по которому меня можно застать прямо в машине.

Он почувствовал, как от этих слов ее тело содрогнулось, и даже привстал, едва удержавшись от того, чтобы не прикоснуться к ней. Господи, как же ему не терпелось поцеловать эти дерзкие губы!

– Сядь и успокойся, – сердито прошипела Синди.

Говард усмехнулся, но послушался. Он подвинул свой табурет еще ближе к ней, и теперь их разделяли всего несколько дюймов.

– Проголодались? Кому положить салата? – раздался рядом голос Пэт, которая принесла большое фаянсовое блюдо.

Вздрогнув, Говард обернулся.

– Благодарю, – кивнул он, внимательно посмотрев на руки подошедшего Оливера.

– Что такое? – удивился тот, растерянно проследив за его взглядом.

– Просто смотрю, не намешал ли ты в салат еще чего-нибудь, кроме овощей. Мы ведь едва знакомы, и кто знает…

Оливер рассмеялся.

– Ну, если бы Пэт захотела что-нибудь подмешать туда, то вполне обошлась бы и без моей помощи.

Говард подмигнул женщинам, и обе прыснули от смеха.

– Не слушайте его! – все еще смеясь, воскликнула Пэтти. – Я очень рада, что вы приехали. Вместе нам будет веселее и спокойнее… – тут она осеклась, мельком взглянув на бывшего мужа.

Оливер едва улыбнулся и принялся раскладывать салат по тарелкам.

Говард наблюдал за Синди. Как она среагирует, заметив очевидные перемены в отношениях Оливера и Пэтти. Несмотря на то, что он совсем не знал эту пару, ему тоже было крайне любопытно следить за развитием событий. Человеческая натура – чертовски интересная и непредсказуемая штука, заключил он про себя.

Все выглядело так, будто Оливер и в самом деле решил перемениться и прилагал к этому усилия. Да и в поведении Пэт уже не чувствовалось враждебных ноток и былой настороженности.

– О чем ты задумалась? – спросил он Синди, передавая ей приправу.

Женщина не ответила. И Говард покачал бутылочку с соусом у нее перед глазами. Синди, очнувшись, рассмеялась и покраснела.

– В голове полная чехарда. Мысли разбрелись в разные стороны, – невнятно объяснила она свое состояние, взяв у него соус.

– Расскажи мне поподробнее об этом, – вкрадчиво шепнул он.

– Эй, двое! О чем это вы там шепчетесь? – весело спросила Пэтти. – Мисс Хауэлл, если у вас есть, что сказать, поделитесь, пожалуйста, со всем классом! – по школьному пошутила она.

Синди ухмыльнулась и, взяв кусочек луковицы, многозначительно повертела его в руке, целясь в подругу.

– Не разбрасывайте пищу в столовой, иначе вас отведут в кабинет директора! – продолжала Пэт в том же духе.

Синди быстро взглянула на Говарда, и тому пришлось проглотить усмешку. У нее был такой греховный взгляд! Словно она – осужденная преступница, и ее в наказание сослали… к нему. Правда, за что, он так и не смог придумать. И просто выдержал этот взгляд, как бы отвечая: «В любом месте и в любое время…»

Говард увидел, как по телу Синди пробежала легкая, едва заметная дрожь. Она с беспокойством взглянула на его руки, и в нем все напряглось. Ей хотелось ощутить их прикосновение. А он готов был обнять ее.

– Синди, милая, спустись же, наконец на грешную землю!

Она переключила свое внимание на Пэтти, лицо ее покрылось румянцем.

– Неужели молодой женщине не дадут спокойно поесть? – проворчала она. – Ведь не так часто выпадает случай отведать домашнюю пищу.

– Если она когда-нибудь кому-то пообещает приготовить ужин, то советую заказать на дом пиццу или жаркое в соседнем ресторане, – шутливо сказала Пэтти.

Синди махнула вилкой.

– Если бы Бог захотел сделать из меня повариху, то не стал бы изобретать кухонные комбайны и прочую технику.

– Я сам умею готовить. Притом неплохо, – сказал Говард, не спуская глаз с Синди, которая невозмутимо доедала мясо.

Услышав это, Пэт просияла.

– Вот здорово, значит, тебе можно будет поручить заботу о завтраке!

– Запросто, мэм, – бодро ответил он, затем поднял вверх бокал. – Твоя еда выше всяких похвал. За хозяйку дома! Спасибо за гостеприимство.

Синди немного расслабилась, когда услышала, что тема беседы сменилась, и ее персона перестала находиться в центре всеобщего внимания. Однако труднее всего для нее было понять, почему сидящий рядом мужчина по-прежнему притягивал к себе все ее мысли.

– А буря, похоже, стихает, – прислушавшись, заметил Оливер, когда с едой было покончено.

– Но дождь не прекратился, – добавила Пэт. – Дорога отсюда вниз, по склону, наверняка превратилась в месиво, так что завтра до полудня вряд ли можно будет выбраться в город. Кстати, раз мы заговорили насчет завтрашнего дня; необходимо приготовиться к ночлегу.

Она внимательно посмотрела на Синди и Говарда.

– Я могу разместиться вместе с тобой в комнате твоих родителей, – торопливо сказала Синди. – А мужчины пусть сражаются за место на диване или на кровати в комнатке для гостей. – Взглянув на Говарда, она добавила: – Диван возле камина, конечно, больше размером, чем кровать…

– Спасибо, – ответил тот, стараясь скрыть улыбку.

Больше никто ничего не сказал, и когда Синди оглянулась на Пэтти с Оливером, то увидела, что оба улыбались. И Говард тоже.

– Так… Что это значит? – полушутя-полусердито осведомилась она.

– Нет-нет, ничего, – ответила Пэт и принялась собирать со стола тарелки и вилки. – Может быть, еще вина?

Оливер отрицательно покачал головой, потом встал, начал помогать ей. И мягко отстранил Синди, присоединившуюся было к ним.

– Спасибо, не нужно. Я справлюсь. Почему бы вам с Говардом не позаботиться об огне в камине?

Что, видимо, следовало понимать так: «Почему бы вам обоим не исчезнуть отсюда хоть ненадолго?». Говард хорошо все понял, но не обиделся на Оливера. Тому хотелось провести наедине с Пэтти, как можно больше времени.

– Вы, ребята, приготовили ужин. А теперь наша очередь с Синди помыть посуду и все убрать, – предложил он. – Заодно подбросим в камин несколько свежих поленьев.

Синди с беспокойством взглянула на него, но, не услышав от подруги никаких комментариев по этому поводу, через силу улыбнулась.

– Готовлю я неважно, но в мытье посуды на меня можно рассчитывать.

– Спасибо, – поблагодарила Пэтти и отправилась вслед за Оливером в гостиную.

Синди посмотрела им вслед и нахмурилась.

– У них, похоже, дело идет к примирению, – заметил Говард.

– Именно это меня и беспокоит, – ответила Синди. – А ты, словно ветер, раздуваешь пламя.

– Послушай, твоя подруга – взрослая женщина. И я что-то не слышал пока от нее криков о помощи.

Синди расставила на стойке несколько тарелок и обернулась.

– Я знаю, что она взрослая, еще бы! Но тебя тут не было, когда они разошлись. А мне пришлось ночи напролет успокаивать ее по телефону. И на работе во время перерывов выслушивать, каков на самом деле этот Оливер. Поэтому я не думаю, что было бы замечательно, если бы они опять сошлись.

Шумно выдохнув, она отвернулась. Он мягко повернул ее к себе.

– Послушай, Синди…

– Только не вздумай доказывать, что я не права, – предупредила она.

– Никак нет, мэм.

– Не смешно. Это не игра. Это…

– Знаю. Вот поэтому я не решился бы рисковать здоровьем, говоря тебе, что ты особенно мила и привлекательна в те минуты, когда сердишься. – Увидев, что женщина пригрозила ему, он покорно поднял вверх руки. – Ладно, я только вижу, какая ты надежная и верная подруга. Пэт в любую минуту может на тебя положиться. Но окончательный выбор в отношении Оливера все-таки остается за ней.

Синди в ответ пробормотала что-то невнятное. Потом открыла кран, и струя воды ударила о дно раковины.

– И все равно это не значит, что она делает правильный выбор.

Говард стоял позади, терзаемый желанием дотронуться до нее, но отнюдь не уверенный в том, что такое прикосновение может быть сейчас кстати. В руках у него было кухонное полотенце.

– Понимаю, – ответил он.

– Пэт заслуживает того, чтобы стать счастливой, – сказала Синди, отдавая ему тарелку.

Говард вытер ее насухо.

– Счастья заслуживаем мы все, – задумчиво проговорил он. – Даже Оливер, не так ли?

Она бросила на него быстрый взгляд, видимо, приготовившись выпалить в ответ что-то язвительное, но от неловкого взмаха руки моющая пена попала ей на кончик носа.

– Едва ли меня можно сегодня воспринимать всерьез, – смутившись, произнесла она, продолжая смотреть, как Говард наклонился и приблизил к ней лицо.

Он поцеловал ее в губы. И Синди застыла на месте, как будто у нее не было предчувствия, что это рано или поздно должно произойти.

– Теперь твой нос тоже выпачкан пеной, – сказала она через несколько секунд.

– Конечно, – бодро ответил он.

– Зачем ты это сделал? – спросила она, все еще не двигаясь и погрузив одну руку в пенистую воду.

– Потому что мне нужно было кое-что выяснить.

– Что именно?

– Каково это, целовать тебя в губы. Синди, несколько оторопев, спросила:

– Ну и как? Он рассмеялся.

– Думаю, мне понадобится еще одна разведывательная миссия, чтобы собрать побольше данных, прежде чем я смогу подготовить итоговый рапорт.

– Ну, тогда вот что, – сказала она, отвернувшись к раковине. – Помолчи и вытирай посуду.

Говард взял из ее рук тарелку и попытался решить, как реагировать на то, что сейчас происходило между ними. Ему хотелось поцеловать ее снова, но так, чтобы она ответила ему. Неужели он настолько отвык от нормальной жизни, что забыл, как надо соблазнять женщину?

Она помогла ему вытереть насухо всю посуду и аккуратно сложить ее. Затем оба в нерешительности посмотрели друг на друга.

– Не уверена, что нам стоит вмешиваться, – с тревогой проговорила Синди, поглядев из-за стойки бара на Пэтти и Оливера. – Они сидят на диване перед камином. Разговаривают.

– Конечно! Разве это так плохо? – тихо спросил Говард. – Возможно, они смогут наладить отношения.

Синди фыркнула.

– Для того, чтобы залатать дыры в их отношениях, нужен очень хороший плотник.

Говард, не утерпев, подошел к ней поближе.

– А что произошло между ними? Ты что-то говорила насчет того, что Оливер поставил на первое место свою карьеру.

Синди утвердительно кивнула.

– Примерно через три месяца после свадьбы Пэт получила на работе повышение. Оливер занимался международными банковскими инвестициями. Они приобрели дом, собирались завести детей. Так что все шло отлично. Со стороны казалось, что Пэтти и Оливер взаимно дополняют друг друга. Даже я так считала.

– Почему же тогда все так быстро рассыпалось?

– Понимаешь, через полгода после свадьбы, Оливер у себя на работе получил предложение переехать в Тронхейм. Это сулило отличные перспективы.

– То есть, значит, в Норвегию?

– Видишь ли, его родители живут здесь, а вот дед и бабушка – как раз в Норвегии. Кстати, дед до сих пор занимается бизнесом, связанным с вложением капитала в новые компании. И им хотелось, чтобы Оливер с Пэт переехали туда и именно там заводили детей.

– Ну и замечательное предложение. Разве не так? – сказал Говард. – Например, семьи военных кочуют по всему свету. Женам и детям приходится мириться с этим.

– Не могу представить, чтобы ты потащил куда-нибудь свою жену и малышей, – многозначительно проговорила Синди.

– Согласен, – признался он. – На это не каждый пойдет, но если у Оливера открывались неплохие перспективы…

– Но она вышла замуж не за военнослужащего, – возразила Синди. – Поэтому никак не могла предвидеть такой исход. Свою карьеру Пэт начинала здесь. И отец с матерью у нее тоже здесь. Она просто купила дом и вышла по любви замуж.

– А разве нельзя было бы с тем же успехом работать медсестрой в Тронхейме?

– Вопрос не в этом. Она не говорит по-норвежски, и ей не только пришлось бы учить новый язык, но и вообще полностью переучиваться, начинать все с нуля.

– А Оливер, значит, просил бросить все ради него?

Синди запнулась на полуслове и лишь выдохнула:

– Именно.

– Но разве ей не хотелось хотя бы попробовать?

– Ей пришлось бы оставить свою работу здесь, без каких-либо гарантий на будущее. Продать дом, который был уже наполовину обставлен. Покинуть родных и друзей. К тому же затея мужа была изначально рискованным предприятием. Оливер ведь бросал здесь достаточно перспективное дело и в какой-то степени лишался надежного финансового будущего. Но, загоревшись новой идеей, уже не мог остановиться. То есть получается так, будто он упрашивал Пэт броситься со скалы в пропасть и надеялся при этом на то, что они благополучно приземлятся на мягкую травку.

– А она, как я понимаю, отказалась.

– Конечно, но после бессонных ночей и моря выплаканных слез…

– И тогда он тоже отказался ей уступить.

Синди кивнула.

– Оливер рассердился из-за того, что Пэтти, по его мнению, не поняла, насколько важное для их семьи значение представляла именно его карьера. Он считал, что супруга обязана во всем поддерживать выбор мужа, каким бы он ни был. Ведь муж является, как бы финансовой опорой семьи, а жена – только эмоциональной.

– Что ж, – улыбнулся Говард, – наверное, здесь он немного хватил через край.

– Вот именно. Пэтти поняла, что рушатся ее надежды. Ведь то, что отстаивала она, было важным для них обоих. Ее обидело, что муж проигнорировал возможность профессионального роста своей жены.

– А ты на сто процентов уверена, что именно так и было?

– Нет, не уверена. А вообще же они наговорили друг другу столько нелицеприятных слов, что ни один уже не мог отступить…

Говард посмотрел в сторону гостиной.

– Ты думаешь, что он изменился, и у них все может наладиться?

Синди пожала плечами.

– Интуиция подсказывает мне, что вряд ли. Я просто знаю, ей с тех пор больше не хотелось ни видеть Оливера, ни разговаривать с ним. И у меня язык не поворачивался винить ее в этом.

– И тогда на сцену вышла Джойс.

– Да уж! – усмехнулась Синди, закатив глаза. – Помощница, появления которой никак не ждали.

– Сердце подсказывало ей верный путь. По крайней мере, она не собиралась кому-то причинять вред.

– Понятно, но все-таки не следовало затевать весь этот кавардак.

– Но, послушай, они беседуют. Уже долго. Может быть, в конце концов, все, что случилось, к лучшему?

Синди нахмурилась, потом кивнула.

– Посмотрим… Но при одном только воспоминании о прошедшем дне у меня волосы поднимаются дыбом.

Говард усмехнулся.

– Согласен, ты пострадала, пожалуй, больше всех, тебя ведь похитили.

Синди устало опустилась на корточки, потом села на пол, оперевшись спиной о стойку бара. Говард примостился рядом.

– А какова стандартная компенсация за похищение? – вдруг, хитро улыбнувшись, спросила она.

– Обычно это зависит от похищаемого. Как насчет того, что я предложу тебе телефон горячей линии для экстренных случаев на неопределенно долгое время? У меня там друзья.

Их взгляды встретились, и он почувствовал, что сердце его стало биться медленнее, чеканя каждый отдельный удар.

– Неплохое начало, – тихо сказала она. Говард глотнул воздух, довольный тем, что не он один находился под магическим воздействием их близости.

– Я, кстати, подумываю над тем, как еще убедить тебя, насколько глубоки мои сожаления по поводу случившегося.

К горлу Синди подкатил комок, груди напряглись, соски резко обозначились сквозь ткань свитера. Что не укрылось от взгляда Говарда, – женщина реагировала на него, причем вполне недвусмысленно!

– И что же ты придумал? – как бы, не подозревая ни о чем, спросила она.

Сейчас или никогда, скомандовал он себе.

– А вот что!

И с этими словами Говард нежно обнял ее за шею и, легонько притянув к себе, стал целовать.

8

Ее губы были теплыми, по вкусу напоминали вино. Пьянящая смесь, которая почти заволокла его сознание сладким дурманом. Но вместе с тем, было так чертовски хорошо оттого, что она отвечала ему.

Синди все же упустила начало поцелуя, настолько Говард сделал все романтически смело и правильно. Но тут же подалась навстречу, не осознавая, что они просто сидят на полу в кухне. Он легко, неспешно, даже как-то лениво выдерживал этот сладострастный поцелуй, словно впереди их ждала еще целая ночь.

О Боже, разве могла она представить себе, что будет так целоваться с ним, – медленно и горячо. Что этот жаркий поцелуй продлится бесконечно долго, и никому из них не захочется прерывать его? А, впрочем, почему бы и нет, вполне могла! На самом деле ее тело уже давно пребывало в далеком мире грез, как бы призывая и разум поскорее окунуться в него и добиться желаемого.

Обвив рукой его шею, Синди вздохнула, когда пальцы Говарда начали нежно разглаживать ее волосы. Все ее тело было словно наэлектризовано и отзывалось на малейшие прикосновения. Кончиками пальцев она дотронулась до воротника его рубашки, когда губы мужчины прошлись по ее подбородку и шее. Собственный стон вернул ее в реальность. Отпрянув назад, женщина с трудом поборола в себе соблазн продолжать начатые ласки. – Говард!

Он с трудом и видимой неохотой оторвал губы от ее шеи, и встревожено спросил:

– Что такое?

– Мы целуемся прямо на полу, сидя в кухне, – пояснила Синди.

– Ну и?

– А нам вовсе не следовало бы этого делать.

Подняв голову, Говард посмотрел на нее. Его глаза светились желанием и любопытством, пробуждая в женщине волну ответных, пока скрытых чувств.

– А где же мы тогда можем этим заниматься? – удивленно спросил он.

– Я отказываюсь отвечать на провокационные вопросы, – засмеялась Синди.

Говард позволил ей выскользнуть из своих объятий, но взгляд голубых глаз выдавал предвкушение его будущей неминуемой победы. И это вызвало в ней приятную дрожь.

– Думаю, твой ответ меня удовлетворил. – Он не менее интригующий, чем та, которая так ответила.

Интригующая? Он счел ее интригующей?

– По-моему, ты преувеличиваешь, – ответила она. Боже мой, каким же горячим и все проницающим был его взгляд! Синди понимала, что возбуждена не на шутку. Не мешало бы принять ванну, наполнив ее холодной водой.

Ты ведь сама признавалась, что хочешь его, подумала она. Вот теперь он здесь, рядом, бери же!

Но что ее останавливало? Синди не была уверена, что точно понимала, как дальше поступать. Хотя нет, она прекрасно все знала. Однако сейчас это было совсем не к месту и не ко времени. Ради Бога, ведь она только сегодня познакомилась с ним!

Так отчего же тогда получалось, что время уже не играло былой роли? Почему казалось, что отношения с этим мужчиной гораздо глубже, чем с теми прошлыми ее ухажерами, с которыми она встречалась до этого? День, проведенный с ним бок о бок, показался годом в той, прежней жизни, в которой не было Говарда Маккоуна.

Он медленно встал, потом поднял ее и поставил на ноги, вырвав из потока нахлынувших и не дававших покоя мыслей.

– Погоди немного, а то упадешь, – предупредил он, придерживая ее за плечи.

Ей хотелось сжать его руки, опустить ниже, – туда, где их прикосновения возбуждали бы еще сильнее. Только сначала нужно было избавиться от одежды.

Синди повернулась к раковине и открыла кран. Охладись, остынь! – приказала она себе. Иначе превратишься в маньячку. От этой мысли женщина сердито фыркнула.

– Эй, сладкая парочка! – послышался голос Пэтти. – Вы там собрались провести всю ночь? Идите к нам! Камин греет просто превосходно.

– Идем, идем! Подождите минутку! – громко ответил Говард, после чего, дотянувшись до крана, отключил воду, которая уже долго текла впустую.

Синди отчаянно хотела прильнуть к нему спиной, чтобы ощутить его большое и сильное тело.

Говард медленно повернул ее к себе лицом, удерживая в промежутке между собой и стойкой бара.

– Думаю, что теперь могу, смело составлять свой итоговый рапорт, – проговорил он.

– Рапорт? Ах да! У нас же тут, оказывается, все по-военному, – усталый голос Синди немного вздрогнул, но в душе она не желала, чтобы его маленькая развед-миссия заканчивалась столь быстро.

Синди пожала плечами, силясь вспомнить, почему все-таки считается неприличным начинать отношения с мужчиной с интимной близости. Напротив – это неплохое начало. К черту Пэтти с Оливером и все условности!

Но каким-то необъяснимым образом разум возобладал над нею.

– Нам действительно лучше пройти в гостиную. А то они бог весть что подумают, – сказала она, опустив глаза.

– Ничего, они – взрослые люди. Подождут еще минутку-другую, – нетерпеливо ответил Говард и, наклонив голову, вновь нашел губы Синди. На этот раз он целовал властно и решительно, словно имел на это законное право.

– Боюсь, что застану вас врасплох, – услышали они вновь голос Пэтти.

Синди отпрянула. Говард поднял голову и, повернувшись, улыбнулся приближающейся хозяйке дома:

– Не бойся, опасность уже миновала.

– Вижу, вижу, – усмехнулась она, пристально разглядывая обоих.

– Пэтти, – начала было Синди, вдруг ощутив необъяснимый стыд.

– Я только хотела сообщить вам, что собираюсь идти спать, – сказала Пэтти.

– Но камин…

– Камин в порядке. Садитесь к нему поближе и погрейтесь. Оливер переночует в комнате для гостей. Говард, ты не возражаешь?

– Что касается меня, то я могу спать, где угодно. И вообще спасибо за то, что приютили.

– Не стоит благодарности, – ответила та. Синди выскользнула из кухни.

– Я иду с тобой, – сказала она подруге.

Пэт закрыла дверь спальни, избавив Синди от общества Говарда.

– Боже, что я вижу! – удивилась она, разглядывая лицо подруги. Потом села на кровать, поджав под себя ноги. – Клянусь, у вас в кухне была отнюдь не безмятежная беседа. – Ну-ка, расскажи!

Синди с изумлением отметила, что от былой изможденности у Пэтти не осталось и следа. И в ответ рассмеялась и махнула рукой:

– Я пришла сюда не для того, чтобы говорить о Говарде. Думала, ты захочешь просто поболтать со мной…

Пэт скорчила гримасу.

– Мне кажется, твой рассказ будет более интересным. Садись рядом, не стесняйся.

Синди опустилась на кровать.

– Даже не знаю, что говорить, – начала она. – Я ведь только сегодня повстречала его.

– И ты будешь меня убеждать, что когда я зашла, между вами еще продолжался процесс знакомства? – рассмеялась Пэтти.

Синди тоже прыснула, но потом, смутившись, пожала плечами. И это показалось ей глупо, поскольку с подругой она обычно делилась всем.

– Не могу объяснить. Он такой… ну, в общем, не похож ни на одного из тех мужчин, с которыми я встречалась раньше.

Пэт придвинулась ближе.

– Звучит многообещающе, – хитро заметила она.

– Не знаю, что это такое.

– Но зато уверена, что раньше с тобой такого не случалось.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что Говард для тебя – это наверняка гораздо серьезнее, чем просто несколько свиданий.

Синди хотела было поспорить, но затем бессильно пожала плечами:

– Что-то в нем действительно есть. Не могу толком объяснить. Когда мы разговариваем или шутим, мне иногда кажется, будто мы готовились к этому годами. Всю жизнь. Как ни странно, даже спор или ссора сближают нас.

Подруга, понимающе кивнув, сказала:

– А ты все не верила, что на свете есть человек, который мог бы при первой встрече затронуть тебя столь глубоко, что в ту же секунду ты поймешь, что это и есть тот самый, нужный и единственный. – Она изучающе посмотрела на Синди. – Можешь ли ты теперь, глядя мне в глаза, повторить, что до сих пор не веришь в это?

Синди сразу вспомнила эпизод в церкви, когда Говард, пристально посмотрев ей в глаза, искренне сожалел о том, что они не встретились при других обстоятельствах. Да, в тот момент в ее душе что-то произошло.

– А ты? – растерянно переспросила она Пэтти.

– Задай ты мне этот вопрос полтора года назад, когда Оливер уехал в Норвегию, я бы поклялась, что не верю. Да и вчера ответила бы точно так же.

– А сегодня? – Глаза Синди расширились от удивления.

– Сегодня, через полтора года разлуки с Оливером, я знаю, что он-то и является единственно нужным мне человеком. И разрыв наших отношений доставляет мне такую боль, которая не утихнет никогда. – Она посмотрела на Синди, и глаза ее наполнились слезами. – Потому что мы едины и дополняем друг друга. Наша связь имела для нас первостепенное значение. Я же позволила ей разорваться.

Пэт разрыдалась, и Синди нежно обняла ее за плечи.

– Дорогая моя, мне так жаль, – начала она успокаивать ее. – Это я во всем виновата! Не нужно было допускать, чтобы Оливер приезжал сюда.

Пэт через силу выпрямилась и вытерла слезы.

– Да нет, Синди, я не то хотела сказать. Нужно было, чтобы он приехал. Ведь без него я так несчастна!

– Вот с ним ты точно была несчастна, – сурово напомнила она, встревоженная тем, куда подруга клонит. Всего несколько часов эта бедняга вместе с Оливером, и опять в ее жизни полная неразбериха.

– Я стала такой, как только он уехал. Но не тогда, когда мы были вместе, – возразила Пэт.

– Но ведь твой муж уехал! – не унималась Синди. – И предпочтя свою карьеру, перешагнул через любящую жену! Какая же это родственная душа?

Она сердито фыркнула и потерла кончик носа.

– Я думала, что если увижу его снова, это вызовет у меня в душе одновременно боль и гнев, которые я обрушу на него со всей силой…

– Хватит, ты уже прошла через это. Разве справедливо позволять ему вновь доставлять тебе неприятности и переживания?

– Ты права, страданий с меня достаточно. Я ими сыта по горло. Но нам с Оливером не хватает друг друга. С ума схожу без него!

– Ты, я вижу, собираешься все ему простить? – вырвалось у Синди. – Не отвечай. Ладно… Я просто сердита на него. Но этот гнев рано или поздно уляжется.

– Я не говорила, что прощаю. Просто пытаюсь вернуть то, что было утрачено.

– Что именно?

– Как это, что? Семью, конечно. Мы должны пожить вместе какое-то время, – ответила Пэтти и вдруг улыбнулась. – Выясним, будем ли мы столь же несчастны, как когда оказались порознь.

Синди ничего не ответила, пытаясь осмыслить все, что наговорила ей Пэтти. Наконец, закатив глаза, она тихо рассмеялась.

Подруга повернулась к ней и потрясла за руку:

– Что тебя рассмешило?

– После всего, что услышала, я думаю, было бы разумнее всего заранее сократить мои будущие потери. Я имею в виду отношения с Говардом. Мне бы надо бежать от него, куда глаза глядят. Любовь – сложная штука, и если с ней неправильно обращаться, она приносит одни только печали.

– Да, но помимо страданий, которых вполне можно избежать, ты получаешь такое удовлетворение, такую гармонию, которая несравнима ни с чем на свете! Это может дать тебе только любовь. Так что риск оправдан.

– Ты так считаешь?

Пэт посмотрела ей в глаза, и на ее лице вновь возникла былая добрая улыбка, которую так любила Синди и ради которой готова была сражаться за свою подругу.