Текст книги "Детектив США. Выпуск 11"

Автор книги: Рекс Стаут

Соавторы: Росс Макдональд,Ричард Праттер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 36 страниц)

Глава 5

Не считая головной боли, я был вполне в приличной форме, поэтому поел, выпил кофе, выкурил сигарету и направился к Джею, надеясь, что Глэдис не закатит истерику, когда увидит меня.

Глэдис открыла дверь и свирепо посмотрела на меня. Она не удивилась, просто разозлилась. Видно, Джей сказал ей, что я зайду, и у нее было время, чтобы довести себя до бешенства.

– Хелло, миссис Уэвер, – сказал я.

– Ты, идиот! – тихо прошипела она. – Ну ты нахал. Что ты там хотел сказать…

Так же тихо, но любезнее я прервал ее:

– Слушай, Глэдис, мы друг друга даже не знаем. Давай на этом закончим. Ты собираешься пригласить меня к вам?

– Я приглашаю тебя ко всем чертям, – ответила она, но приоткрыла дверь пошире и я прошмыгнул мимо. Знакомый запах ее тела ударил мне в ноздри, и на мгновение я ощутил пустоту в желудке, но прошел в гостиную. Джей отвалил приличную сумму за свой большой дом на площади святого Эндрюса. В двухэтажном доме было шестнадцать комнат, все со вкусом и богато обставленные. Я прошел по толстому ковру к длинному дивану и пристроился сбоку. Глэдис села на другом конце дивана и повернулась ко мне.

В конце концов она сказала:

– Ты это действительно серьезно?

И голос и лицо выражали презрение. Надо думать ко мне, так как я стал беспокоиться из-за такой мелочи, как муж.

– Ты же знаешь, что серьезно, – ответил я. – Послушай, ты знала, что рано или поздно это произойдет. Я тебе об этом уже раз десять говорил. А сегодня днем объяснил, почему.

Взор ее черных глаз на мгновенье остановился на мне, потом она пожала плечами и ничего не сказала.

– Ты считаешь себя, – продолжал я, – взрослой и современной – по крайней мере не викторианской – поэтому давай будем взрослыми на минуту и трезво поговорим о Джее. Он нормально выглядел в последнее время?

– Конечно, нормально.

– Я хочу сказать, не выглядел ли он взволнованнее обычного? Может вел себя немного странно?

Она покачала головой, волосы взметнулись, и я вспомнил, как она лежала, разметав их по моей подушке.

– Нет, как всегда, – ответила она.

– Между прочим, а где он?

– Наверху, принимает ванну. Может, тонет.

– Ах ты милашка, Глэдис. Скажи-ка, а говорил ли Джей тебе что-нибудь о попугае?

– Нет. А с чего бы? – На ее лице отразилось удивление.

Я начал было отвечать, но в этот момент хлопнула входная дверь и в гостиную кто-то вошел. Я услышал, как девичий голос произнес: «О, извини, Глэдис», и поднял голову.

Это была маленькая блондиночка, одетая с иголочки, в ярко-зеленом шерстяном свитере и юбке. Она была достаточно миловидна и достойна того, чтобы быть увековеченной в мраморе. Волосы были собраны на макушке в какой-то сложный завиток.

Она вошла прямо в гостиную, и после долгой паузы Глэдис проговорила:

– Энн, дорогая, я думаю, ты когда-то знала мистера Логана, не так ли?

Неужели это была та маленькая чертовка, которая, бывало, так мучила меня? Энн Уэвер, дочь Джея от первого брака? Я встал и чуть-чуть покачал головой. Полагаю, ни один мужчина никогда не привыкнет к тому, что происходит с маленькими девочками, когда они становятся взрослыми. Может, привыкает к тому, что они взрослеют, но к метаморфозам – никогда. Мальчики тоже взрослеют и становятся мужчинами, но они просто становятся больше и, возможно, чуть безобразнее. С девочками все по-другому. Они не только становятся больше, они еще и увеличиваются по всем направлениям. Энн выросла во всех нужных направлениях.

Она грациозно пересекла комнату, подошла ко мне и протянула руку.

– Конечно, мистер Логан. Марк, правильно? Я сначала вас не узнала.

Я ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз:

– Спорю, что и сейчас не узнаёте. Вероятно, подавили память. Последний раз, когда я вас видел, вы выглядели довольно гадко.

Она была явно поражена.

– Вам было около десяти или одиннадцати лет, – сказал я. – Вы ударили меня по голени.

Энн опустила голову и рассмеялась, все время глядя на меня из-под длинных ресниц, которыми она, видимо, гордилась.

– Вообще-то я вас помню. Я даже помню, как ударила вас. Кроме того, я видела ваши фотографии в газетах с описанием стрельбы и всего такого.

– Вы изменились, мисс Уэвер, – сказал я и подумал, что сделал это не к месту.

Она посмотрела мне прямо в глаза и медленно проговорила:

– Я знаю, что изменилась, даже больше, чем вам кажется. Марк, зови меня Энн.

Она села в мягкое кресло, а я плюхнулся на диван и, глядя на Энн, сказал:

– Мы говорили о Джее. Я видел его чуть раньше, и он показался мне несколько изможденным – знаете, нервным и взвинченным. Было ли в последние дни что-нибудь такое, что могло расстроить его?

Глэдис медленно покачала головой.

– Не думаю. У нас был довольно милый уик-энд.

– Да, в субботу вечером мы отлично провели время, – вступила Энн. – Тебе надо было бы быть здесь, Марк.

– Жаль, что не был. Большая компания?

– Только нас трое и еще две пары, – ответила Глэдис. – Да еще ухажер Энн.

Энн фыркнула.

– Ухажер! На год моложе меня. Это Глэдис так представляет, какой мне нужен мальчик. – Она посмотрела на Глэдис и сказала – Этот вообще не подойдет. Держу пари, что он кальсоны носит. – Она нежно рассмеялась – Мне больше гипнотизер понравился.

Я открыл рот, но потом медленно закрыл его. Энн сидела, глубоко погрузившись в мягкое кресло, вытянув ноги и положив руки на подлокотники. Шерстяной свитер и юбка плотно облегали ее тело.

Энн спросила:

– Марк, ты веришь в гипнотизм?

– Да, верю.

Она подмигнула мне.

– В чем дело? Ты как-то странно выглядишь.

– Я всегда странно выгляжу.

Она рассмеялась.

– Я не это хочу сказать. Просто ты вроде удивился.

– Пожалуй, да, – ответил я. – Не каждый день слышишь о вечеринках с гипнотизером. А как Джей вел себя под гипнозом?

– Я не очень четко представляю… – сказала Глэдис.

– Он произнес речь, – прервала ее Энн. – Чертовски хорошую речь, надо сказать.

Я мило улыбнулся Глэдис.

– Миссис Уэвер, вы говорите, что не очень четко представляете, как все происходило?

– Да, не очень. Я тоже была одним из объектов. Говорят, я вела себя… забавно.

– Говорят? Разве вы сами не помните?

Она покачала головой.

– Я почти ничего не помню об этом вечере. Боюсь, мне больше нечего сказать.

– Только вас и Джея загипнотизировали?

– Нет, – ответила Глэдис. – Еще одну из наших знакомых, ее зовут Эйла Вейчек. Только нас троих.

– И все, – включилась в разговор Энн. – Со мной не получилось. – Она тихо рассмеялась и внимательно посмотрела на меня. – Я немного испугалась. Боялась, что он может… – Она умолкла, но продолжала слегка улыбаться.

Внезапно сверху донесся кошмарный звук. Слова были из «Дома на пастбище», но мелодия была абсолютно новой. Я ухмыльнулся, глядя на Глэдис, и спросил ее:

– Джей всегда так песни приканчивает?

Она улыбнулась.

– Разве это не ужасно? Боюсь, что да, но мы к этому привыкли. Он через минуту спустится.

– Глэдис. Эй, Глэдис! – завопил Джей сверху.

Глэдис вздохнула?

– Извините, я на минутку. Наверное, не может найти свои туфли или еще что-нибудь.

Она усмехнулась, однако как только взглянула на меня, кончики рта у нее сразу опустились, она встала и вышла из комнаты.

Почти сразу же Энн произнесла:

– Марк, ты здесь долго пробудешь?

– Пожалуй, полчаса. А что?

Она говорила тихо.

– Я хочу поговорить с тобой. Когда ты уйдешь отсюда, не зайдешь в «У Фрэнки» на Беверли?

– «У Фрэнки»? Это коктейль-холл, да?

– Точно. И не смотри на меня с таким придурковатым видом. Мне двадцать один. Разве непохоже? – Она улыбалась.

Я ухмыльнулся.

– Ты еще малышка.

Она перестала улыбаться, но совсем не обиделась. Я обратил внимание на ее пухлые и нежные губы, которые чуть-чуть выступили вперед, когда она немного опустила подбородок, закрыла рот и втянула щеки. Образовавшиеся ямочки только подчеркивали ее довольно высокие скулы. Это был рассчитанный жест, делавший ее прекрасной, и она знала об этом.

Она сделала глубокий вдох и медленно проговорила:

– Ладно. Можешь звать меня малышкой.

– Черт! – выругался я про себя. Тут вернулась Глэдис и я не успел спросить Энн, о чем она хотела поговорить со мной. По-моему, я именно это хотел спросить.

Глэдис сказала:

– Он сейчас спустится, мистер Логан.

– Что? Кто?

Миссис Уэвер странно посмотрела на меня и сказала:

– Да Джей, – а Энн запрокинула голову и разразилась хохотом.

Она хохотала, начиная корчиться от смеха. Я тоже немного подергался, чувствуя, как краска медленно заливает мне шею и подкрадывается к лицу.

Энн не сводила с меня глаз, и на какое-то мгновенье она показалась мне сиреной из старого фильма, готовящейся соблазнить героя.

– Честное слово! – воскликнула миссис Уэвер. – Что происходит?

Я изобразил улыбочку.

– Энн впала в детство, наверное.

– Впала в детство? Да она еще не вышла из него.

Энн перестала смеяться и засверкала глазами на миссис Уэвер, но Глэдис, видимо, сказала это без задней мысли. В противном случае ей предстояло еще многое узнать о падчерице. Впрочем, наверное, и мне.

Как раз в этот момент вошел Джей и произнес:

– Хелло, Марк. Как голова?

– Вполне прилично. Я про нее забыл.

Энн спросила:

– Забыл про голову?

Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и увидел как у нее открылся рот. Видимо, она только что заметила пластырь у меня на затылке. Она встала и подошла ко мне.

– Вот те на! Я и не заметила. Что случилось?

– Один малый ударил меня по голове.

– Болит?

– Нет, – ответил я. – Сейчас нормально.

– Я знаю, почему я его не заметила. Я не видела твой затылок, потому что ты все время смотрел на меня. – Она нежно провела рукой по наклейке, потом опустила руку и что-то прошептала над моей шеей.

– Дурочка, – сказал Джей, обращаясь ко мне. – Воображает себя Матой Хари. – Однако произнес он это с теплотой и улыбался, глядя на нее. – Надо бы ее отшлепать, – добавил он.

Энн повернулась и медленно направилась к креслу. Я не был бы самим собой, если бы не улучил этот момент, чтобы посмотреть на нее. Ее действительно надо было отшлепать, она этого заслуживала, и идея отшлепать ее совсем не вызывала отвращения.

Джей сказал:

– Ты все время здесь и тебе никто не предложил выпить? Пойдем, Марк.

Он попал прямо в точку. Мне надо было выпить. Я проследовал за Джеем через пару больших комнат и вошел в его рабочий кабинет в конце дома. Кабинет был гордостью хозяина, он хорошо его оборудовал, правда он больше походил на бар, чем на рабочую комнату. У правой стены была устроена стойка со стеклянным верхом и стояло четыре бамбуковых табурета. Я взгромоздился на табурет, а Джей начал смешивать себе коктейль с кока-колой, а мне ром с содовой.

Я спросил:

– Джей, ты что-нибудь говорил Глэдис и Энн о попугае? Или о сделке?

Он покачал головой.

– Нет. Боюсь… понимаешь, боюсь, они подумают, что я чокнулся или еще что.

– Поверь мне, Джей, я совершенно уверен, что здесь ничего другого нет.

Он чуть-чуть улыбнулся.

– Ты опять про гипнотизм?

– А что за гипнотизер был у вас в субботу вечером?

– А, этот, – сказал он.

Его ответ меня немного удивил. Я ожидал, что он спросит – какой гипнотизер?

Он продолжал:

– Я все думал, как только тебя увидел, и решил, что это может тебя заинтересовать. Ладно, был тут один, но это же всего лишь вечеринка. Пригласил некоторых друзей. Никакого попугая. Никакой здесь связи нет.

– Черт! Ты хоть помнишь, что ты делал?

– Ну, не совсем точно. Глэдис и Энн подшучивают надо мной по этому поводу. Вроде бы выступил с большой речью.

– Ага. Послушай, что я скажу. Человека можно загипнотизировать, а потом сказать ему, что он ничего не будет помнить о том, что он делал, и он обо всем забудет. Разве это не стоит проверить?

Он смотрел на меня в течение нескольких секунд, потом медленно кивнул.

– Пожалуй стоит, хотя может это ты чокнулся.

Он аккуратно помешал напиток палочкой и передал мне стакан. Я сделал глоток и спросил:

– Ты можешь лично мне сделать одолжение? Пойдем со мной завтра и поговорим с этим моим приятелем психиатром. – И быстро добавил. – Я хочу сказать, что он сможет объяснить эту штуку с гипнозом, которую я пытаюсь вбить тебе в башку. Может он сможет избавить тебя от твоей птицы.

Он пожал своими узкими плечами.

– О’кей, Марк. Ладно, пошли назад.

– Еще одно, Джей. Ты не будешь возражать, если мы обсудим все это с твоей женой и дочерью? Все-таки происходит что-то странное. И потом, тебе будет легче, если снимешь камень с души.

Он поджал губы.

– Знаешь, давай сегодня об этом не будем. Подождем, пока я не поговорю с твоим психом.

Я решил на этом остановиться. Решил ничего ему не говорить о краже купчей, потому что мне показалось, что пока с него достаточно. Не было смысла усиливать его беспокойство. Я прихватил стакан и пошел за ним в гостиную.

Когда мы вошли, Энн уже не было. Глэдис все еще сидела на диване и я спросил ее.

– Энн смылась?

– Да. Она все время снует туда-сюда.

Если Энн направилась в коктейль-холл «У Фрэнки», значит она была абсолютно уверена, что я приду туда. Пока она не сделала ничего, что могло бы убедить меня в том, что она не уверена в себе. Я сел в кресло, а Джей – рядом с женой на диван. Вряд ли найдешь другую такую комнату, которая была бы так набита битком, как та, в которой сидят женщина, ее муж и ее любовник. Поэтому в течение пяти минут разговор не клеился. Потом Джей спросил меня, не хочу ли я сыграть партию в шахматы.

– пожалуй нет, Джей. я быстро проиграю. – я повернулся к Глэдис. – А этот гипнотизер. Он любитель?

– Нет, – ответила она. – Он профессионал, это его профессия. Он держит контору в центре города.

– Вы не могли бы дать мне его имя и адрес?

– Конечно же, мистер Логан. Его зовут Борден, Джозеф Борден, а его контора – в Лангер билдинг на Оливковой.

Джей посмотрел на меня и покачал головой, как бы пытаясь еще раз сказать мне, что я иду по ложному следу.

Я взглянул на часы. Было уже пять минут девятого, и если Энн сидела в коктейль-холле, она могла начать проявлять нетерпение.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Думаю, мне пора. Тогда до завтра, Джей.

Он кивнул и встал. У дверей я сказал:

– Ставлю пятерку, что послезавтра у тебя больше никаких неприятностей не будет.

Я еще не знал, что окажусь прав.

Глава 6

«У Фрэнки» оказалось небольшим заведением с приятным тусклым освещением и обслуживанием только за столиками – никакого бара, никаких табуретов. Напитки подавали откуда-то сзади. В центре зала стояли столики, а по всем четырем сторонам были устроены кабинки с роскошными диванами из черной кожи.

В середине зала в окружении столиков сидел за пианино изящный молодой человек, лениво перебирая клавиши. Через каждые несколько минут он начинал петь. По крайней мере он значился как певец, хотя его можно было бы назвать певицей. То, что называлось песнями, состояло, в основном, в том, что он нежно дышал в микрофон, расположенный в нескольких дюймах от его выразительного лица. Иногда можно было разобрать отдельные слова типа «амур», но больше всего волновали его охи, вздохи и стоны. Сексуальный малый.

Я никогда здесь раньше не был и задержался у входа в зал, пока не увидел белый платочек, развивавшийся над головой блондинки, сидевшей в кабинке в дальнем углу. Я кивнул высокому, изящному парнишке, который, пританцовывая, подошел ко мне, и последовал за ним к кабинке.

Зеленые глаза Энн блеснули, и она похлопала по кожаной подушке рядом с собой. Я сказал:

– Хелло, малышка, – и сел напротив Энн. Маленький круглый столик разделял нас.

– Хелло, – сказала она, встала, подошла к моей стороне дивана и втиснулась рядом со мной. – Ты не спешил.

– Я здесь. Едва вырвался.

Она рассмеялась.

– Ну, конечно. Еще бы.

– Почему именно здесь? – спросил

– Здесь ты меня действительно оценишь по достоинству, Марк.

Мы сидели всего в каком-то футе друг от друга, и она глядя на меня, сплела руки за головой и выгнулась вперед.

– Ты ведь оценишь меня, Марк, а?

– Конечно, детка. Давай перейдем к делу.

Она разжала руки, обвила мою шею и притянула меня к себе.

– Хорошо, – сказала она прежде, чем поцеловать меня в губы.

Меня это ошеломило. Может и не стоило так удивляться, но тем не менее я поразился, и глаза у меня широко раскрылись, когда она наклонилась и прижалась ко мне губами. Длинные ресницы нежно шелестели всего лишь в дюйме от моих глаз, но потом она пристально посмотрела на меня, в то время как ее пухлые и сочные губы, демонстрируя отработанный навык, ласкали мои. На какое-то мгновенье она этим удовлетворилась и была серьезна, но потом брови у нее изогнулись и я почувствовал, что ее рот растягивается в улыбке.

Я машинально выпрямился и оттолкнул ее от себя. С ума сошел, – подумал я про себя.

– Свеженький, – сказала она и посмотрела на мои руки.

Я быстро убрал их и спросил.

– Женщина, что ты пытаешься доказать?

– Женщина. – Она улыбнулась. – Так-то лучше. Ничего я не пытаюсь доказать. Я хотела тебя поцеловать.

– Ну поцеловала. Хотя вряд ли такое место для этого подходит. – Я вещал как пуританин.

– Да? А где бы ты хотел, чтобы тебя целовали? Все равно это отличное место. Здесь можно изнасиловать женщину и ни одна душа этого не заметит.

Я ухмыльнулся, глядя на маленькую плутовку.

– Скажи-ка, Энн. Ты действительно хотела поговорить со мной или проводишь какой-то психологический эксперимент?

– Это эксперимент. Хотя не психологический. Я на самом деле хотела с тобой поговорить. Во-первых, я собиралась заманить тебя сюда, а во-вторых, если бы мне нужен был предлог, я могла сказать, что хочу встретиться с тобой потому, что Глэдис тебе наврала.

– Наврала? – Я не мог раскусить эту девицу. Она выдала все это так просто, как будто в этом ничего не было.

– Тебе нужен предлог, – сказал я. – О чем она наврала?

– Ничего себе пришел на свидание, – сказала она. – Может поставишь мне что-нибудь?

– Я не на свидание пришел, но поставлю.

– Мне французский «Семьдесят пять». А что ты будешь пить? Кислоту?

Я проигнорировал ее выпад и поймал взгляд нашего официанта. Я сделал заказ и посмотрел на Энн.

– Выкладывай. Что там Глэдис наврала мне?

Наш разговор прервался, пока я подзывал официанта и делал заказ, и поэтому я не следил за Энн. А сейчас заметил, что она уставилась на меня, и не просто смотрела, а с каким-то странным напряженным вниманием следила за моим губами, плотно сжав свои. Она уже не выглядела такой привлекательной, как раньше. Она стала старше, более зрелой, в ней чувствовалось что-то животное. Иногда так выглядела Глэдис. Сейчас Энн была очень похожа на нее. Мне пришлось повторить мой вопрос.

Она пару раз моргнула, потом улыбнулась.

– Извини, Марк. Похоже, я была далеко. Так вот, Глэдис, она сказала, что не помнит, что происходило тогда вечером.

– А она помнит.

– Конечно, помнит. Мы больше часа болтали об этом в понедельник, а когда папа вечером вернулся домой, мы вдвоем подшучивали над ним.

– Что он делал?

– Мистер Борден сказал ему, что он Гитлер и что он должен произнести речь. И он произнес классную речь. Но вот что странно. Папа когда-то учил немецкий в колледже, но с тех пор ни слова по-немецки не сказал, а всю речь произнес на беглом немецком языке. Правда, странно?

– Да. – Энн снова оживленно болтала, прижавшись ко мне в широкой кабинке, и я почувствовал, как ее пальцы, словно случайно касались моего бедра. Я откашлялся.

– Тебе миссис Уэвер не очень нравится, да?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Все просто. Ты вытаскиваешь меня сюда и рассказываешь мне о ее вранье.

Энн улыбнулась.

– Она мне не нравится. А сюда я тебя не тащила, ты сам прибежал. А здесь я тебя поймала, правильно?

– Не надолго. Джей казался озабоченным в последнее время? Не в настроении?

– Ага. Что-то его тревожит, не знаю, что именно, но видно, что он чем-то озабочен.

– Глэдис не заметила. ^

– Или так говорит. Хотя она ничего бы не заметила, даже если бы луна свалилась с неба.

Некоторое время я молчал, размышляя о Джее и его чертовом попугае. Похоже, что ему не понравилась моя мысль рассказать всю историю его семье. Не поверил сначала он и мне, а может не верит и до сих пор, что все это результат гипноза, в чем я убежден. Мне совершенно не нравилось наблюдать за тем, как Джей разваливается на куски на моих глазах, и собирался я поймать его неуловимую птицу по многим причинам. Во-первых, наша дружба, его вера меня и его уверенность, что я смогу его выручить. Во-вторых, конечно, Глэдис. Мне казалось, что мой долг Джею намного превышает мои возможности погасить его. Однако я мало чем мог помочь ему, держа язык за зубами, а во всем этом запутанном деле было несколько весьма странных вопросов. Я еще минуту раздумывал, а потом выложил Энн всю историю с попугаем Джея. В заключении я сказал:

– Вот так. Попробую встретится с этим Борденом сегодня вечером, если смогу найти его. Что-то подозрительно.

Она нахмурилась и была абсолютно серьезна.

– Я ничего об этом не знала, Марк. Я видела, что папа чем-то озабочен в последнюю неделю, но считала, что это пройдет. Странно, в тот вечер о попугае ничего не говорилось. Просто несколько трюков, ну как с Гитлером, да небольшая лекция о гипнозе, которую прочитал Борден.

– Какие еще трюки? Что еще он приказал Джею сделать? Расскажи мне все об этом вечере, хорошо?

Официант принес напитки, я отхлебнул рома с содовой, а Энн начала рассказывать.

– Мы устроили ужин в субботу вечером, было восемь человек. В восемь часов явился Борден. Он прочитал небольшую лекцию, а потом продемонстрировал на папе трюк, когда человек падает, ну знаешь он стоит, а Борден ему говорит, что он наклоняется назад, ниже, ниже, еще ниже и когда папа упал, Борден поймай его. Потом он на отце еще кое-что продемонстрировал – гипнотический маятник, тяжелая рука и так далее.

Я прервал ее.

– Ты много знаешь о гипнозе. Откуда?

– Я специализировалась по психологии в колледже, да сейчас читаю «Журнал общей психологии» и некоторые другие.

– Все еще читаешь?

Она улыбнулась и без всякой рисовки сказала:

– Я закончила колледж год назад с лучшими показателями на курсе. Я – голова. Точно. Я считаю, что вообще-то я гений. – Она рассмеялась.

– В прошлом году? Так тебе только двадцать один?

– О! – раздраженно воскликнула она. – Только двадцать один. Если бы я с пятнадцати лет села на героин, сколько бы мне было сейчас. – Она вскинула голову. Ладно, когда Борден с этим закончил, он привел нас всех в расслабленное состояние и попытался провести групповой гипноз. У него получилось с папой, Глэдис и Эйлой. Потом он гипнотизировал их по очереди. Ушел после двенадцати. Было очень весело, но со мной у него ничего не получилось. Думаю, что тут моя вина. Я хотела посмотреть, что будет дальше. Кроме того, я не хотела, чтобы он меня загипнотизировал. – Она умолкла и посмотрела на меня, слегка втянув щеки. Потом шаловливо сказала. – Но тебе бы я позволила, если бы ты захотел, Марк.

Я не обратил внимания на эту реплику и спросил:

– А что дальше?

– Как что? Я была бы полностью в твоей власти, дорогой.

– Черт побери, ты же знаешь, что я имел в виду. Что потом произошло на вашем вечере?

Она снова посмотрела на мой рот, все еще втянув щеки, будто покусывая их изнутри. Губы у нее все время двигались туда-сюда, как будто месили что-то. Ее пальцы все еще касались моей ноги, потом она положила ладонь мне на бедро. От ладони исходил такой жар, словно она лежала прямо на коже.

Энн сказала каким-то новым, натянутым голосом.

– Забудь о том вечере, Марк. Давай поговорим об этом вечере. О нашем вечере.

С каждой минутой я все больше и больше запутывался. Казалось, Энн была то в одном, то в другом настроении. Какое-то мгновение она была веселой и милой, очевидно вполне нормальной, а потом ее охватывало, почти поражало, какое-то странное состояние, а может страсть. Я просто не мог разобраться в ней.

– Послушай, Энн, голубушка, – сказал я. – Это не вечер. Понятно? Просто приятная беседа и мне нужна кое-какая информация. Выкладывай.

Она вздохнула и слегка улыбнулась.

– О’кей. Полагаю, ты здесь босс.

Судя по голосу вроде бы ничего не изменилось, никакой напряженности в голосе. Однако ее рука, по-прежнему лежавшая на моем бедре, немного дрожала, и я чувствовал эту дрожь всем своим хребтом.

Она продолжала рассказывать. Борден заставил их проделывать разные штуки. Правда, никаких попугаев. Он рассказал Глэдис, что после того как он разбудит ее, он будет касаться своего носа и она каждый раз будет вставать, откашливаться и садиться. Она так и делала. Когда Борден спросил ее, почему она так делает, она ответила, что ей защемило спину и она пыталась от этого избавиться. Правда, смешно, как они всегда объясняют причины своих действий после внушения?

– Иногда ничего смешного в этом нет. Никакого попугая, а?

– Абсолютно никакого.

– Джей оставался наедине с Борденом?

– Дай подумать… пожалуй, один раз. По-моему, он пошел с папой в его кабинет выпить. Впрочем, это было после того, как все уже закончилось, да они там долго и не задерживались. А что?

– Просто любопытно, Энн. Ни в чем нет уверенности. Больше ничего не хочешь рассказать?

– Больше ничего, ну, что, все?

– Нет. Как насчет того, чтобы дать мне списочек всех, кто присутствовал у вас в тот вечер?

Она несколько мгновений молчала, потом выражение лица у нес снова изменилось.

– Мне придется убрать руку, – сказала она. – Ты вел себя так, как будто и не знал, что она там, Марк.

Я поразился, как напряженно звучал мой собственный голос, когда я ответил.

– Я знал, что она там.

Она улыбнулась, не разжимая зубов, и нежно провела ладонью по моей ноге. Потом потянулась к сумочке и вынула карандаш и кусок бумаги. Во рту у меня пересохло.

Перед тем как начать писать она бросила на меня взгляд из-под длинных ресниц и нежно произнесла:

– Угу. Пожалуй, ты знал. – Потом небрежно сказала. – Давай посмотрим, так, папа, Глэдис и я, потом Артур в длинных кальсонах. Затем мистер Ганнибал, папин адвокат и вроде как друг семьи. Он пришел с мисс Стюарт. Еще Питер Солт и Эйла Вейчек. Он художник, а она натурщица. Боюсь, она тебе понравится. – Она писала и говорила одновременно.

– Почему она мне понравится?

– Потому что она просто прелестна. Тебе разве не нравятся прелестные женщины?

– Конечно нравятся, но…

– Я тоже прелестна, но может она больше в твоем вкусе. Ее можно назвать сексуальной. На вид сладострастная, даже больше, чем я. – Она сделала паузу и потом добавила. – Конечно, она немного глупа.

– Теперь знаю, что она мне понравится. Однако я могу не понравится ей.

Энн подвинула мне листок через столик и сказала:

– Если не понравишься, то сразу поймешь. – Она хмыкнула.

– А если понравишься, то тоже сразу поймешь. Одно только у Эйлы плохо. У нее большая грудь. – Она улыбнулась и продолжила, как бы специально разжигая мое воображение. – Хотя не знаю, если бы ты увидел ее обнаженной, ты мог бы со мной не согласиться. Это могло бы тебе понравиться.

Я не знал, что сказать.

– Но ты же никогда, – сказала Энн, – не видел Эйлу. Тебе будет трудновато представить, как она выглядит в обнаженном виде. – Она сделала паузу и еще нежнее сказала. – Но ты можешь представить меня, правда, Марк?

В этом-то и была вся беда: я уже этим занимался.

– Попробуй, Марк, – сказала она. – Посмотри на меня и постарайся представить. – Она откинулась назад, прислонившись к стенке кабинки. – Сейчас же, Марк.

Я все же посмотрел на нее, на все выпуклости и округлости тела, которые так ясно вырисовывались под облегающей шерстью. Потом вспомнил про Джея и Глэдис. Я отодвинулся от нее и грубо произнес:

– Ради бога, Энн, дай парню отличиться. Прекрати и слушай внимательно. Почему ты считаешь, что я встречусь с этой Эйлой? Или с кем-нибудь еще?

Она вздохнула, пожала плечами и выпрямилась:

– Очень просто, – молвила она наконец скучноватым голосом. – Ты расспрашиваешь Глэдис о папе и вечере. Ты забрасываешь меня вопросами. Теперь этот папин попугай. Когда мы расстанемся, ты обойдешь всех, кто был у нас вечером, может для того, чтобы узнать кто из нас врет – я или Глэдис. Разве не так? Так же, детектив.

– Ну…

– Конечно, обойдешь. Хочешь чуть-чуть повеселиться?

– Ну…

– Когда встретишься с Питером Солтом, скажи ему, что ты художник. Может он продемонстрирует тебе свои картины. – Она показала на листочек бумаги. – Здесь имена и адреса, которые я знаю.

– А эти картины. Хорошие?

– Просто писк. Он пишет обнаженную натуру.

Обнаженную натуру? Что ж, обнаженная натура мне нравится.

– Хорошо, – сказал я. – Тогда в свободное время займусь картинами.

Она допила стакан.

– Еще.

– Э нет. Я должен встретиться с гипнотизером.

– Правда, Марк, – сказала она серьезно. – Мне хочется еще выпить. Я не хочу, чтобы ты уходил. Пожалуйста. – В ее голосе чувствовался подвох.

Я серьезно посмотрел на нее.

– Энн, в чем дело? Ты же знаешь, у меня работа, и мы не можем просидеть здесь весь вечер. – Я посмотрел вокруг. – И уж, конечно, не в этом заведении. Несколько странное для нас местечко, согласна?

Она не улыбнулась в ответ, а без обиняков сказала:

– Это клуб педиков. Я здесь как дома.

– Ты? Но ты же не…

Она прервала меня.

– Не так, конечно. – Замялась, потом придвинулась ко мне, тесно прижавшись своим бедром к моему. Она сложила руки на коленях и без улыбки смотрела на меня. Еще до того, как она начала говорить, я понял, что она собирается рассказать что-то о себе, и внезапно мне расхотелось ее слушать.

Однако Энн прямо посмотрела на меня и поспешно сказала:

– Они все больные, поэтому я здесь чувствую себя как дома. Видишь вон того коротышку в кабинке напротив нас?

Мне не надо было смотреть на него. Я уже засек этого малого, потому что официант уже три раза подходил к его столику, тогда как мы с Энн выпили только по разу.

Энн сказала:

– Он гомик и ему это не нравится. Может он чувствует свою вину. Поэтому, он еще и пьяница. Алкаш. До первого стакана с ним все нормально, но потом, ну в общем, он не в порядке. Он мне нравится. Я похожа на него.

Я нахмурился, все еще недоумевая, и она прояснила значение своих слов, коснувшись меня рукой и еще теснее прижавшись всем телом ко, мне.

– Только в моем случае это не алкоголь, Марк. Это ты.

Она была совсем малюткой, но вела себя так странно, что я почти боялся ее. И потом, горячая настойчивость, чувствовавшаяся в ее словах и движениях, передавалась и мне. Молодая, пылкая, прелестная, и я уже начинал думать о ней больше как о женщине, чем как о дочери моего друга.

Я и так оказался серьезно замешанным в делах Уэверов, а Энн мне слишком нравилась. Я не хотел увязать еще глубже.

– Мы все выяснили, Энн. Я отвезу тебя домой, – сказал я.

Она запротестовала, но когда я выскользнул из кабинки, последовала за мной и пошла к двери. Когда мы выходили, пианист коснулся своими длинными белыми пальцами клавиш и выдал нежный вздох в микрофон.

Всю дорогу она сидела, сжавшись в комочек на сиденьи, закрыв глаза и скрестив руки на груди, словно обнимала саму себя. Я взглянул на нее один раз и увидел, как ее бедра слегка извиваются. Ее глаза были все еще закрыты и, казалось, что она даже не подозревает, что я здесь.