Текст книги "Дети бездны"

Автор книги: Райдо Витич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Граф поправил подпругу, обернулся, чтобы пойти за девушкой и оказался нос к носу с Ноем. Взгляд Ферна тут же стал холодным, тяжелым от осуждения и презрения. Ной смутился и отвел взгляд:

– Я связался с братом. Думаю, к вечеру Монтрей уже будет знать о ваших трудностях.

Взгляд Ферна смягчился.

– Ты был прав, в горе своем я забыл, кем являюсь. Возможно, Хозяин Вселенной наказывает меня за отступничество много лет назад.

Мужчина повернулся и поплелся склонив голову к лавке во дворе. Он потерял все: уехал с родины, вышел из братства, забыл, кто он, принял другие законы, другую жизнь и вот она расплата. Та, ради которой он бросил все и всех, оказалась недостойной женщиной, а их дочь, полукровка, готовится к аутодафе, потому что должна заплатить за грехи отца, потому что из-за него не нужна ни здесь, ни там.

Ферна постоял и подошел к другу, сел рядом:

– Как ты мыслишь мою помощь?

Ной вскинул голову. В глазах зажглась надежда.

– Ты поможешь?

Сантьяго помолчал и нехотя ответил:

– Своих не бросаем. Забыл?

Даретта вошла за занавеску и сложив руки на животе, молча уставилась на сидящую на полу, мокрую как и половик девушку. В ее взгляде жила ненависть, презрение, тоска, она ничего не видела, кроме своего горя. У Дианы мурашки по телу прошли от ее взгляда, от того жгучего, тягостного ощущения, что рождала женщина одним своим видом. От одежды Дианы пошел белесый дымок, за какую-то минуту она высохла.

Женщина не пошевелилась, она продолжала давить, уничтожать взглядом:

"Ты, твой дружок – нечисть. Вы исчадие ада, но вы живы и на свободе. А моя дочь, ангел воплоти, томиться в застенке, ее мучают за один лишь грех, за то что она дочь такого же как вы. Это несправедливо. Это вы должны взойти на костер".

Диана поежилась. Она не слышала мысли женщины, но не сомневалась в том, что поняла по взгляду, что ощутила. Волна исходящая от Даретты была слишком явной, чтобы спутаться и принять одно за другое.

– Мы не сделали вам ничего плохого. Я понятия не имею, что приключилось с вашей дочерью, но искренне сочувствую.

Взгляд женщины вспыхнул и Диана явственно поняла, что она проверяла ее. И убедилась, что права – нормальные люди не слышат мыслей, не знают, о чем думают другие.

Диана невольно лишила Даретту колебаний. И ее решение было не в пользу гостей.

Женщина молча вышла, а у девушки не осталось сомнений – на них донесут. Сантьяго был прав – нужно уезжать отсюда как можно быстрей.

Она выскочила во двор и остановилась, увидев спокойно беседующих мужчин. Подошла, уже зная, что одному их них не сообщит новости:

– Даретта донесет на нас святым отцам.

Сантьяго нахмурился: что за блажь?

Ной вздохнул, опустил голову:

– Не беспокойтесь, я остановлю ее.

– Как?

Мужчина уставился на девушку: странный вопрос. Пожал плечами:

– Обычно. Она заснет и проспит два дня. Этого времени хватит.

– Для чего?

– Мы остаемся, – сказал Сантьяго. – Ною нужна помощь.

– Я знаю, что-то случилось с его дочерью.

– Даретта сказала? – удивился кузнец.

– Не совсем сказала.

Ферна хмыкнул: а девочка растет. Что ж, к лучшему. Надо было сразу сказать кто она, тогда возможно, они избежали бы многих неприятностей, и он не чувствовал бы себя настолько утомленным ее глупыми вопросами и идеями.

Больше не стоит ничего скрывать от Дианы.

– Завтра утром Лаветту, дочь Ноя, сожгут на площади всех святых.

– За что?

– Догадайтесь сами, миледи.

– Она такая же, как мы.

– Точно. Радует "мы". Наконец-то.

– Что она сожгла? – спросила у Ноя. Тот чуть удивился, развел руками:

– Ничего.

– Затопила?

– Нет.

– Тогда за что ее взяла инквизиция?

– За жизнь другого. Ее любимый выкупил свою жизнь, отдав святым отцам жизнь Лаветты. Нормально для здешнего общества. Она полюбила чужака, а что можно было иного ждать от него? – криво усмехнулся Сантьяго, со значением глядя в глаза Дианы. – Опоздай я, вас бы тоже спалили на костре с молитвой святым и Господу. Ваш любимый, как его там?

Девушка опустилась на скамью, сообразив, что ни разу за эти дни не вспомнила об Уиллисе. А ведь так, казалось, любила! И очертя голову стремилась в объятья смерти.

Он бы донес на нее, как донес любовник Лаветты. В этом сейчас уже Диана не сомневалась. Но хотелось бы знать:

– За что?

– Мы не такие, как они, а это пугает, – вздохнул Ной.

– Но мы живем здесь, среди обычных людей.

– Но не можем жить как они. Не получается.

– Мы живем не здесь Диана, – сказал Сантьяго.

– В Монтрей?

– В Монтрей.

– Там нет людей?

– Есть.

– Их сжигают?

– Нет, – фыркнул граф.

– Убивают, за то что они не такие как вы… мы?

– Нет. Что за ерунда пришла вам в голову?

– В Монтрей есть инквизиция?

– С какой радости ей там быть? Увольте миледи, только цепных безмозглых псов нам дома не хватало. Они продукт этого мира, пусть тут и живут, суды устраивают, устрашают сами себя.

– Значит в Монтрей нет аутодафе, нет разделения на обычных и необычных, никого не убивают за то что он может или не может вызывать грозу?

– Нет.

– Тогда какого черта мы еще здесь делаем?! – возмутилась девушка.

Ферна улыбнулся, Ной с интересом посмотрел на нее и пожал плечами:

– Истинно говорю вам, миледи, сейчас я и сам этого не понимаю. Как люди говорят – не иначе бес попутал.

Диана не сдержавшись фыркнула: сам себя путал, да? И ужаснулась тому, чему верила много лет, не понимая многих вещей.

– Я обижена на вас, граф, – заявила. – Почему вы сразу не сказали, кто я? Вы бы избавили меня от многих проблем.

– Четыре дня назад вы не были готовы услышать правду.

С этим нельзя было не согласиться. Искривление сознания должно было дойти до определенной точки, чтобы разум более менее спокойно воспринял известие, сложил, что не складывалось много лет и принял вердикт стойко.

– Допустим, еще вчера бы вы поставили меня своим признанием в тупик. Не знаю, смогла бы я выбраться, принять то, кем я являюсь. Ведь это меняет всю жизнь. Я хочу знать, Дэйн такой же, как и я?

– Да. Иные грили не подходят.

– Как на счет вас, Ной? Вашей жены?

– Я мужчина, миледи.

– Этим все сказано?

– Да, миледи. Меня трудно распознать, невозможно соблазнить. У меня другой склад ума, но точно такое же тело, как у обычных мужчин.

– Женщины грили значительно отличаются даже от мужчин грили, что уж говорить о человечках, – вставил свое слово Ферна.

– Но как вас влекут их мужчины, так нас влекут их женщины. В какой-то момент мы становимся похожи на ослепленных ярким огнем бабочек и летим на него, не ведая, чем за то придется платить.

– И стоит ли это того, – поддакнул граф.

– Да, к сожалению, глупость видна не сразу, а ошибки лишь тогда понимаются, когда наступает время платить за них.

– Сейчас бы ты вернулся домой? – спросил Сантьяго.

– Я и вернусь, только Лаветту вытащу.

– Не сможешь вернуться.

– Я заработал возможность попасть домой, я помог вам.

Ферна с сомнением посмотрел на Ноя, но Диана не дала ему высказаться вслух:

– Господа, может быть, оставим лишние разговоры – они все равно ничего не меняют. Может быть, мы подумаем, как помочь Лаветте и поскорей убраться отсюда.

– Мы? – уточнил граф. – Даже не мечтайте, миледи. Вы не будете в этом учувствовать.

– Буду.

– Вам не терпится умереть?

– Мне хочется познать себя и пусть это случиться перед смертью. Какая разница? Главное я точно буду знать кто я и что. И потом, с чего вдруг вы решили, что итогом обязательно будет смерть.

– Некоторые живут долго, долго, и умирают, как жили, так и не поняв кто они, на что способны, – протянул между прочим Ной. Сантьяго понял, что хитрец занял сторону Дианы, решив, что лишней ее помощь не будет.

– Нет, ты точно не пройдешь домой. В тебе слишком много человеческого.

В этот момент мужчина пожалел, что пришел в этот дом. Но кто мог знать, что его некогда друг, фактически брат, настолько изменится?

Душа чуяла беду, а не просто неприятности, которые еще час назад казались значительными, а сейчас – пустякачными.

Лучше бы ехали, как ехали, лесами, полями, держась подальше от людных мест, целее были. Стоило Сантьяго пойти на поводу у Дианы, один раз решиться из сочувствия на остановку в городке, и проблемы покатились как снежный ком. И из всех минусов лишь один плюс – скоро Дэйн узнает о приключениях своей жены и друга.

Лишь бы его помощь пришла вовремя.

– Миледи, идите отдыхать, а мы с Ноем посовещаемся.

– Мне хотелось бы присутствовать при вашем совете. Как никак, я намеренна участвовать в заговоре против инквизиции.

– В заговоре? К чему так раздувать? Все проще госпожа Диана и тише. Аутодафе назначено на завтра, но если с вечера зарядит ливень, да так, что и утром будет идти, то сожжение отложат. В дождь народу мало, к тому же вечером и ночью охотников по городу бродить нет. Дождь это дело Сантьяго, а мое пройти в камеру к Лаветте и беспрепятственно вывести ее.

– А дальше будет погоня, – в тон ему сказал граф. – Нам с миледи двух неприятностей за спиной и одной впереди хватит, чтобы еще четвертую зарабатывать.

– Как только я вытащу Лаветту, вы пойдете своей дорогой. Дальше мое дело.

– "Умно". Значит, нам в дождь и ночь убираться, куда глаза глядят? Не пойдет. Ты ратуешь за свою дочь, а я отвечаю за миледи. Мы поймем друг друга есть наши интересы будут соблюдены обоюдно.

– Да кто ж вас гонит? Вернетесь сюда, поспите, а утром…

– Поздороваемся с воинством его преосвященства. Хорошо придумал. А ты оч-чень изменился, Ной. С тобой таким я бы не то что, в пасть инквизиции не полез – за один стол не сел.

– Ты поймешь меня, когда обзаведешься семьей.

Сантьяго промолчал – он был не согласен, но не привык судить, о чем не знал. Зато Диане стремления Ноя были понятны и некоторым образом оправдывали его:

– В самом деле, к чему такие страсти, граф? Уйдем в ночь, в дождь, не растаем. Но зачем? Можно ведь прекратить ливень, к чему ему до утра лить?

И смолкла, сообразив, о чем вообще речь.

– Чтобы подальше уйти, миледи. В дождь-то не сунутся, а и случись, мало что найдут.

Девушка потерянно кивнула, лишь бы собеседник понял, что услышан, а сама на Сантьяго во все глаза уставилась:

– А ты, правда, можешь устроить дождь? – прошептала. – Каким образом?

– Каким вы, пожары, – буркнул.

– Так что, решено? – спросил Ной.

– Да, – не без колебания ответил мужчина. – Но с условиями: мне нужна крытая повозка. Будет она, будет дождь.

– Зачем тебе?…

Сантьяго посмотрел на мужчину и тот смолк, сообразив, что дети огня прихотливы и Ферна боится за здоровье своей подопечной.

– Неужто Дэйн всерьез женился? – небывалое дело. Но если так, это многое меняет.

– Что вы хотите сказать? – тут же уцепилась за его слова девушка.

– Ничего, – закачал головой Ной, получив неслабый тычок от Сантьяго: придержи-ка свой язык!

– Миледи, вы жена лорда Монтрей, что непреложно. Только это вам следует помнить.

Девушка отвернулась. Она поняла, что говорить, выяснять что-то бесполезно, но слово не воробей – оно вылетело. Диана слышала и сделала вывод, единственный, который напрашивался – не факт, что она жена, не факт, что она не пешка, не факт, что там, куда ее везет граф будет лучше, чем здесь. А все ее домыслы на счет Дэйна могут оказаться правдой, как бы Сантьяго не уверял в обратном. Он слуга и отвечает за свое, а лорд другой, он имеет власть и у него могут оказаться свои планы.

– Идите отдыхать Диана, – посоветовал граф. – Ночью нам придется уезжать. Привал раньше, чем через сутки я вам не гарантирую.

Девушка ушла, разом потеряв интерес к планам мужчин и к ним самим.

Ей вдруг стало холодно от осознания одиночества и ненужности. Она встала на колени в комнатке и приготовилась помолиться, высказать все свои печали, горести и плохие предчувствия Богу, испросить у него совета и помощи. Но молитва не шла. Впервые Диана засомневалась, а если что-то там, за пределами небес и может ли он помочь ей, той, что не относится к рабам его, потому что является дочерью бездны, а не света. Она чувствовала себя абсолютно одинокой, лишенной помощи и надежды, кинутой на произвол судьбы.

Сейчас она видела лишь коварство в кругу "своих" и злобу в среде "чужих". И ни к тому, ни к другому лагерю примыкать не хотела. "Чужие", те кого она всю сознательную жизнь считала своими жили, думали и действовали понятно ей, но категорически отвергали таких, как она и были совершенно другими. Те кого она знать не знала, "свои", были похожи на нее, но их жизнь, мысли и действия уже отвергала она, подозревая в бесовской натуре все мыслимые и немыслимые грехи, а отсюда горести и неприятности для себя.

Она должна была примириться с какой-то из сторон, чтобы выжить, чтобы понять, как жить дальше, но вот беда, не могла. Страх и безысходность сковывали разум.

Глава 10

К вечеру мужчины куда-то ушли, Даретта спала, как обещал Ной, а девушка неприкаянно бродила по дому и двору, то разглядывая нехитрую утварь, то вглядываясь в небо. Она ждала подсказки свыше, ждала чего-то, что может помочь ей и решить, что делать дальше.

И решение пришло, но не то, что она ожидала.

Во двор ввалились стражники. Вперед вышел усатый капитан и, оглядев испуганную девушку, с осуждением поджал губы – мужская одежда на женщине ему не понравилась.

– Диана Монтрей?

– Я?

– Вы.

– Ааа… Собственно, кто вы, и по какому праву?… – чуть отступила девушка.

Мужчина взвел очи к небесам и, заложив руки за спину, стал монотонно выдавать обвинения:

– Диана Монтрей, вы обвиняетесь в пособничестве Дьяволу, устроении пожаров, падеже скота, наведении чар на мужчин, наведении порчи на женщин и детей. Именем Господа нашего, Иисуса Христа и наместника его на земле, его преосвященства, вы арестованы и предстанете пред судом Божьим за все злодейства свои. Взять ее! – рыкнул стражникам неожиданно.

Диана отпрянула от неожиданности и… почувствовала, как оторвалась от земли, чуть приподнялась и отлетела. И увидела, как изменились лица мужчин.

Но минута потрясения закончилась и стража, истово перекрестись, ринулась на девушку, уже ничуть не сомневаясь в приговоре. Перед ними ведьма и она только что это доказала!

Девушку в миг скрутили, связали и, вытащив на улицу, кинули в повозку. Та громыхая колесами, покатилась по мостовой. Диану колотило в такт. Колючая солома в лицо и непонимание, какого черта происходит – все, что воспринимала девушка.

Она только начала приходить в себя, перевернулась на спину, как получила новую порцию оглушающих событий. Стражников, сопровождающих повозку начала теснить собирающаяся толпа, понеслись крики: "ведьма!", "грязная колдовка", "дьяволица!". Искаженные непонятной злобой лица пугали Диану не меньше криков и тесноты. Повозку обступали все сильнее, в девушку полетели камни и гнилые овощи. Она пыталась закрыться, как могла, но это плохо удавалось. Стражники сдерживали толпу, но было ясно, что еще немного и их усилия канут в небытие. Толпа прорвется к "ведьме" и удавит ее самостоятельно, растерзает.

"Но почему?! Что я сделала этим людям?!" И вспомнилось: " мы не такие потому нас боятся, а боясь, пытаются уничтожить".

Капитан, что криками пытался заставить народ расступиться, убраться с их дороги, не выдержал и приказал гнать вперед, если надо, по людям. Отряд рванул, сбивая с ног горожан, повозка заскрипела, грозя развалиться, девушку подкидывало и мотало.

На какой-то миг Диана ушла в полумрак, как в тень, потеряв и слух, и зрение, как тогда, на болоте. А когда очнулась, оказалась в темноте и не сразу поняла, что ее накрыли плащом с головой. Она не пыталась избавиться от него, боясь увидеть то, что он прятал от нее – толпу разъяренных жителей Оверлона, возможно решетки застенков инквизиции, красные сутаны. Криков уже не было слышно, повозка шла спокойно, а не прыгала в диком темпе, грозя развалиться. Но это говорило лишь об одном – они почти на месте, и Диане осталось пара шагов до смерти.

Девушка прикусила губу от страха, сдерживая зубовный стук и невольную дрожь.

Тут повозка остановилась и Диана услышала разговор:

– Приветствую вас, господин барон.

– Как все прошло?

– В общем спокойно. В доме никого не было, но по дороге сюда пришлось сдерживать толпу.

– Частности, господин капитан. Она жива?

– Да.

– Почему под плащом?

– Это я накинул. Знаете, всякое встречал, не таких ловил, но эта действительно истинное исчадие ада! Она испугала даже меня! Превратилась в облако! Истинный крест, господин Корса!

– Верю. За труды, как договорились.

Диана явственно услышала звон монет в подкинутом кошеле и тут же с нее сдернули плащ. Девушка настороженно огляделась, старательно игнорируя взгляды мужчин, от которых будь она чуть нежней, можно было скончаться. Вокруг не было ничего, кроме леса. Вдали виднелись зеленеющие холмы и только. Ни признаков города, ни тем более страшащих ее камер, столбов с цепями и дров. И ни палачей, ни монахов, ни толпы – только отряд капитана и отряд неизвестного ей усатого, черноволосого мужчины, что смотрел на нее пытливо и чуть насмешливо.

Диана позволила себе в упор посмотреть на него и к удивлению отметила, что насмешка тут же исчезла из его взгляда.

"Где-то я его видела", – подумала девушка и вспомнила – в свите графа Эверли.

Час от часу не легче!

Значит смерть лишь вопрос времени – казнь откалывается до встречи с графом, только и всего. Впрочем, если судить по ощущениям, что вызывал у нее Корса – казни не будет – будет много хуже. Ее передадут Гаю в качестве любовницы.

Ооо! Где спрашивается, охрана Сантьяго? Где он сам?!

Капитан тем временем подкинул кошель, прищурил глаз на барона:

– Справитесь или выделить сопровождающих? Поверьте, господин барон, она очень опасна.

– Знаю. Вы свободны капитан, – заметил сухо.

Двое мужчин, одетых как барон в коричневые колеты, вытащили Диану из повозки и передали своему господину. Тот усадил ее перед собой, и развернул коня прочь от начальника стражи.

Диану жутко разозлило свое бесправие и та наглость, с которой с ней обращаются. А больше всего, непристойное поведение мужчины, который посмел мало посадить ее с собой, так еще и обнять! Девушка взбрыкнула и тут же на округу обрушилась атака молний. То тут то там вспыхнули кусты, деревья, загорелась зеленая трава.

Стражники заметались, лошади в испуге вздыбились, но барон и его люди даже бровью не повели, они, словно и не заметили происходящего. Мужчина лишь сильнее сжал девушку за талию и тихо сказал:

– Если вы не прекратите, вас казнят здесь и сейчас.

– Мне все равно! Сейчас же отпустите меня… ублюдок!

Неслыханное для девушки ругательство вырвалось само и заставило ее устыдиться, немного притихнуть.

Однако Корса словно услышал нечто забавное, а не оскорбление и усмехнулся в усы, внимательно глянув на девушку:

– Вы интересная особа. Обещаю, что отпущу вас, как только мы исчезнем с глаз капитана. Или вы хотите аутодафе без суда и приговора?

Девушка дернулась и сморщилась от бессилия. И тут же на миг ушла в тень, тишину и покой.

– Майер! Плащ! – рыкнуло над ухом, возвращая Диану в действительность. Барон как куклу обернул ее плащом и сжал так, что у девушки возникло жгучее желание плюнуть ему в лицо, за не имением возможности надавать пощечин.

– Перестаньте волноваться, миледи! – процедил он.

– Оставьте меня в покое!

– Оставлю чуть позже, – выдал с нажимом. Девушка взвыла – близость этого мужлана была ей невыносима.

– От вас дурно пахнет! И манеры у вас!…

– Ублюдка. Слышал.

Диана с минуту думала, какой бы аргумент привести, чтобы добиться своего и оказаться подальше от мужчины и не нашла ничего лучше угрозы:

– Мой муж убьет вас!

Мужчина неожиданно хохотнул:

– Да что вы? Миледи уже замужем?

– Да! Мой муж лорд Монтрей и наш брак освящен!

Корса потерял улыбку:

– Вот как? Где же тогда ваш муж?

– Дома!

– Да? – мужчина изучающе оглядел девушку. – Миледи Диана, позвольте вопрос: а вы хоть видели своего мужа? Ах, Великий и Могучий лорд Монтрей! Все его знают, но никто не видел. Странно, не находите?

Диана притихла:

– Что вы хотите сказать?

– Лишь то, что сказал. Не стоит воспринимать меня, как врага, миледи. Я тот, кто спасает вас от незавидной участи. Вы несчастная женщина, попавшая, как говорят, меж молотом и наковальней. И спорю, вы ничего не понимаете, еще меньше знаете.

Девушка поерзала: ее желание оказаться подальше от барона было столь же сильно, как желание узнать что-то о Монтрей. Она была уверена, что мужчина знает, о чем говорит и может просветить ее во многих вопросах. А это означало конец метаний, это был выход, это была возможность "пристать" к какому-то берегу, лишившись, наконец сомнений.

И любопытство пересилило неприязнь:

– Интересно, чего я не знаю?

– Почти все.

– А вы?

– Наоборот – знаю все.

– Например?

Барон усмехнулся, глянув на девушку:

– Вы любознательная особа, да? Похвально. Но более разумно узнавать что-то до того, как вы связываетесь неизвестно с кем.

– Вот именно. Вы не представились!

– О! Тысячу извинений! Барон Люк Корса к вашим услугам.

– Я не нуждалась в ваших услугах, барон, еще меньше нуждаюсь сейчас.

– А мне сдается, вы очень нуждались в помощи.

– Только не в вашей! Объяснитесь, в конце концов, что происходит! И развяжите меня! Отпустите сейчас же! Вашего друга капитана уже не видно!

– Он мне не друг. Всего лишь один из толпы алчных и падких на золото. Грешки людей прекрасный способ достижения своих целей, – заметил барон. – А освобождать от пут я вас пока не буду, вы уж не сетуйте. У нас впереди длинная дорога и мне не хотелось бы, чтобы вы исчезли где-нибудь на пол пути.

– Отдадите меня Эверли?

– Этому глупцу? – барон хохотнул. – О нет!

Он был искренен, что сбило Диану с толку. Если она не права и в планы Корса не входит передать ее Гаю, то тогда зачем, почему и за что барон платил капитану?

– Не мучайтесь от любопытства, миледи Диана, я не граф Ферна и не стану темнить.

– Откуда вы знаете меня, графа?

– Мы встречались, разве не помните?

– Помню. Но не помню, чтобы я представлялась вам. Если конечно, граф Эверли… Впрочем, и он не знал… – раз так, вывод напрашивался сам. – Вы знаете Ферна, он вам сказал, кто я.

– Можно и так сказать.

– То есть?

– Миледи, вы же не слышите, что думают люди, вы ощущаете их мысли, настрой и делаете выводы, облекая непонятное в осознанное. Так же и здесь. Я знаю Сантьяго очень близко. И мне было достаточно встретиться с ним, чтобы все понять.

– Вы химера? – изумилась Диана. Неужели он один из них? Такой же? А иначе, как объяснить его возможности?

Если он химера, это многое бы меняло.

– Химера?

– Ну, грили!

– Грили?

– Как Сантьяго.

– Он тоже грили?! – мужчина рассмеялся громко, заразительно, до слез. Оттер влагу с глаз и посмотрел на растерянную девушку. – Прошу прощения, миледи. Теперь я понимаю, каким образом Ферна заманил вас. Подумать только, он представился равным вам! Ха! Ну, очень удобная фантазия, нечего сказать!

– Объяснитесь.

– Миледи, мы стражи Божьи и Господом наделены определенными способностями, чтобы защищать род людской от пособников Дьявола. Химерами нас обычно называют люди. Вы одна из нас и естественно, представляете интерес для противоположной стороны. Ввести вас в заблуждение не составило труда, что и было сделано. Не подоспей я, не встреть, не иначе чем по воле Господа графа Ферна, не пойми, что за злодеяние задумано и вовремя не предотврати его, вас бы ждала горькая судьба, а нас позор, оттого, что мы вас, нашу сестру, не смогли защитить.

Барон говорил то, что Диана хотела бы услышать. Он сказал ей то, что многое объясняло и было понятно ей, воспитанной именно так, а не иначе. И все же у девушки внутренне не было ему веры, хотя сказанное было единственно логично, понятно и даже приятно ей. Быть воином Божьим все лучше чем, дитем бездны, бесовским отродьем.

Если это так, многое менялось.

Но:

– Развяжите меня. Если я ваша "сестра", то к чему держать меня связанной?

– Для вашего же благ миледи. Я заметил, что вы не умеете пользоваться своей силой. К тому же вы неопытны и наивны. Разволновавшись можете испариться и ненароком попасть в руки нечестивцев. Нам предстоит долгий путь и я не хочу, чтобы вы исчезли по дороге. Мне и так стоило трудов освободить вас.

– Я вас не просила!

– Этого требовал мой долг.

– И он же требует везти меня Бог знает куда?

– Домой. К отцу.

– Вы выбрали неправильное направление, господин Корса. Мой дом и отец в другой стороне.

– Нет, миледи, – улыбнулся мужчина. – Поверьте, мы верно едем. Эта дорога ведет прямо в Ноэ, вотчину вашего настоящего отца.

Диана потеряла дар речи:

– Не понимаю, – просипела. – Вы разыгрываете меня?

– К чему мне это?

– Но у меня есть отец – граф Артего…

– Чужой вам человек.

– Сейчас же объяснитесь! То что вы говорите – возмутительно!

– Увы, миледи, это сущая правда. Я верный слуга лорда Ноэ и поверьте, знаю, что говорю. Как только я увидел вас, у меня закралось подозрение, что наша встреча не первая и точно понял, что вы не человек. Много, много лет я служу вашему отцу, Виктору, и знаю все, что происходило, ибо случилось это на моих глазах. Мне не стоило труда сопоставить и понять что к чему. Знаете ли вы, что такое любовь, миледи Диана?

Девушка потерянно кивнула. Ей вспомнился тот пыл, что овладевал ею от одной мысли об Уилле, от одного взгляда на него.

Корса вздохнул:

– Я знал – вы вся в отца. Если б и были сомнения, то стоило заглянуть вглубь вашей души и сердца и все колебания исчезли бы. Двадцать лет назад Виктора опалила любовь, а она, как известно, лишает рассудка одинаково, как мужчин, так и женщин. Они более не принадлежат себе. Мой господин влюбился в обычную человеческую женщину. Она не обладала никакими способностями, ни имела никаких достоинств: ни звания, ни богатства, ни особой красоты у нее не было. Мы были в рядовом походе, защищали жителей этого мира от происков оборотней. Да, да, миледи, вы были в обществе оборотня и вам теперь не составит труда понять, какой опасности вы подверглись. Они коварны и низки в своих делах миледи. Война с ними не прекращается уже много, много лет. Лорд как всегда выполнял свой долг и встретил вашу мать – Анну. Их чувства вспыхнули как солома, через год любовь дала свои всходы. Но ваша матушка была обычным человеком, как я уже говорил, и не смогла противостоять хитрости и низости оборотней. Ее и вас похитили. К глубочайшему сожалению, мы опоздали. Воздав похитителям по заслугам мы застали лишь два трупа – матери и дитя. Горю Ноэ не было предела. С тех пор он заперся в своей вотчине и ведет бои против слуг Дьявола еще сильней и ожесточеннее. Он решил для начала победить оборотней в своей стране, а мы, его слуги, по-прежнему приходим сюда и вершим правосудие здесь.

Все это многое объясняло, но и не меньше запутывало. А мысль что Сантьяго оборотень вовсе не усваивалась.

Диана растерялась, не зная, что думать, кому и во что верить.

– Вы, верно спрашиваете себя, не спутал ли я вас с кем-нибудь? Нет, миледи, у вас характер и способности отца и глаза матери. Мне достаточно было посмотреть на вас, чтобы заподозрить, что вы это вы – одна из нас, грили. Встреча же с Ферна окончательно расставила все точки. Верный пес Монтрей рядом с вами! Чего ради оборотень крутится вокруг химеры? Надо сказать, что лорд Ноэ никогда не верил, что вы погибли. Признаться и я не был склонен верить в вашу смерть. Виктор предполагал, что вас попросту могли спрятать, ведь вы слишком важная фигура, и мы тайно искали вас, но без особой надежды. Но господин был прав. Теперь я уверен, вас переправили сюда, пытаясь спрятать, передали на руки какому-нибудь недалекому виллану, заплатили и укрыли, а когда пришло время, взяли под свое крыло, неожиданно, да, да, уверен именно неожиданно объявив вас невестой. Иначе, будь у вас время на раздумья, вы бы постарались избавиться от суженного и избежать незавидной роли, что вам отвели. Но какая низость! Монтрей, убивший вашу мать, разлучивший вас с родным отцом, заставивший вас жить, чувствуя себя изгоем, объявляет вас своей невестой, маскируясь под равного! Хороший ход, нечего сказать. Тем он связывает руки Виктору и получает безнаказанность!

Диана была поражена и даже сражена услышанным. Она сникла, понимая, что ее ожидало. Но больше всего ее охватывала даже не грусть, а ужас от осмысления того, что все вокруг от начала до конца было ложью.

Но вдуматься только – оборотень! Ей с мыслью о химерах было тяжело свыкнуться, а как поверить и принять наличие более низшей сущности, которую ей еще и в мужья сосватали?!

– Монтрей оборотень и… враг?

– Да, миледи. Вижу прискорбные известия вас сильно расстроили. Но вам нужно было знать правду и тянуть не стоило. Не удивлюсь что граф Ферна и ваш "жених" захотят вас вернуть и попытаются это сделать в ближайшее время. Вы слишком важны для них, и движет ими только низменные желания. Они животные, что с них взять? Я и мои люди будем стоять за вас до конца, но никто не может сказать точно, чем кончиться сражение. Мы здесь, среди людей, а не дома, подмоги ждать неоткуда. Поэтому чтобы не случилось, вы должны знать, что ваш отец лорд Ноэ, ваш настоящий отец, Виктор Ноэ, любит вас всем сердцем и вы нужны ему не для политических интриг, не для победы в священной битве с нечистыми. Монтрей чистокровный и очень жестокий оборотень. Он унаследовал от родителей самый дурной характер, который вы можете себе представить и, не перед чем не остановится. Вы нужны ему, чтобы оперировать против Ноэ, единственного защитника света и добра. Виктор не пойдет против вас и Дэйн не преминет этим воспользоваться, чтобы продолжить смущать умы и вредить людям и самому Господу Богу. Он истинное исчадие ада, миледи.

– Наш брак освящен, – в ужасе прошептала Диана. Она не слышала нотки лжи в голосе барона и потому поверила ему. И то, что он сказал, заставило ее уйти в тень вновь.

Она вернулась оттого, что на лицо попала влага.

– Рад, что вы вернулись, – сказал Люк, но глаза были сухи. Тогда откуда влага?

Взгляд девушки ушел в небо – черные грозовые тучи бродили над головами и грозились вылиться вслед за незначительным дождиком сильнейшим ливнем.

Значит Сантьяго выполняет обещанное Ною?

Ах, какая ей теперь разница.

Ее отец не ее отец, ее муж – исчадье ада, убийца матери, заклятый враг отца, она сама – страж Божий, а мир наводнен химерами и оборотнями. И один из первых сейчас вытаскивает дочь своего брата – беса, а другой везет ее прочь от грязи и суеты – от всего этого несложно с ума сойти.

– Дождь, – прошептала.

– Наверняка Сантьяго пустился за нами в погоню.

– Нет. Они хотят спасти Лаветту.

– Дочь Ноя? Понятно.

– Откуда вам это известно? Как вы вообще нашли меня в том доме? К чему разыграли спектакль с капитаном?

– А вы хотели, чтобы на улицах Оверлона разыгралось сражение? Представьте, чтобы там творилось – масса необъяснимых, но пугающих обывателей явлений. Это бы потрясло разумы и привело к волнениям, слухам. К чему нам это? И потом, я не был уверен, что Сантьяго нет в доме, против людей он бы не пошел открыто. Ему, как и нам не к чему себя открывать.