Текст книги "Секс на одну ночь... или на две (ЛП)"

Автор книги: Райан Рингблум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 15. Еще один на дорогу

Холли

ЧТО ЭТО значит? Как я должна это воспринимать?

Мэтью делает эту ситуацию невозможной.

– Хочешь посмотреть фф… фильм? – спрашиваю я с лёгким заиканием, хватая его пульт со столика. – Или еще один эпизод викторины?

Нам нужно отвлечься. Узнавать друг друга получше вот так было не очень хорошей идеей. Мне не должен нравиться парень после секса на одну ночь. Утешение. Неуклюжий парень, который угрожал вскрыть меня, как бревно. Но это становится все труднее, и я ничего не могу с этим поделать.

Кажется, он мне нравится.

– Прости, я не хотел доставлять тебе неудобства. Увидев тебя той ночью… – Он замолкает, когда я встречаюсь с ним взглядом. Мне не терпится, чтобы он продолжил, хотя я даже не уверена, что именно я хочу, чтобы он сказал. Он поправляет очки и откидывается на спинку дивана, переключая свое внимание на телевизор. – Мы можем смотреть все, что ты захочешь.

Я прерывисто выдыхаю, не зная, от облегчения или разочарования. Моя рука дрожит, когда я нажимаю на пульт дистанционного управления и включаю еще один эпизод викторины «Вопросы, ответы, размышления», надеюсь, этого будет достаточно, чтобы наши мозги были сосредоточены и держались подальше от этого странного… что бы это ни было между нами. Через несколько часов я уйду, и наша маленькая связь на полтора раза закончится. Нет смысла дальше все усложнять.

Алекс даёт ответы, а конкурсанты отвечают вопросами. Мы молча смотрим, пока не звонит телефон Мэтью. Он печатает, обмениваясь сообщениями.

– Это Джереми, – отвечает он на незаданный вопрос. Я наблюдаю, как он читает, делает страдальческое выражение лица и печатает в ответ.

– Все неловко из-за того, что произошло с вами, прошлой ночью? – становится мне любопытно.

– Не так уж плохо. Хотя мне трудно объяснить, что произошло в пиццерии.

Мои пальцы на ногах сжимаются, когда я вспоминаю об этом. В пиццерии. Целовались на публике, прямо на глазах у Джереми. Официант кричал, чтобы мы сняли комнату.

– О Боже, еще это. Я больше никогда туда не пойду, – закрываю лицо руками.

– Да, думаю я тоже буду избегать этого места какое-то время. – Его лицо выражает собой «Упс!», с широко раскрытыми глазами, чтобы соответствовать настроению.

Передо мной мелькают новые воспоминания. Коридор, грибы, корица, рвота, которую я так и не убрала.

– Твой пол! Вот дерьмо. Я должна была все убрать. – Отвратительно. Я ужасна. Как я могла прыгнуть в его душ, забыв обо всем отвратительном беспорядке, который я оставила на его полу?

– Это были мелочи, я все убрал за пару минут, – пожимает он плечами. – Никаких проблем.

Никаких проблем. Он не шутит? Если бы я сделала что-то подобное перед Тайлером, это была бы совершенно другая история. Тайлер не был фанатом микробов. Или терпения. Или даже доброты, если уж на то пошло. После нескольких небольших шмыганий носом меня выгоняли из его квартиры на несколько недель. Выгоняли из его жизни, пока я не вернусь к «нормальному» состоянию.

Ха.

На этот раз, когда я думаю об обручальном кольце на пальце его невесты, оно сверкает не так сильно.

Снаружи ветер гонит белое облако снега за окном, и, хотя внутри тепло, у меня по спине пробегает дрожь.

– Похоже, снег прекратился, и теперь просто дует ветер. – Я вытягиваю шею, чтобы лучше рассмотреть, как завывает ветер, посылая еще один большой кружащийся шлейф снега. Острая боль появляется у меня в груди. Если метель закончилась, значит, мне скоро надо будет уходить.

– Да, но все равно дороги очистят только через несколько часов, – говорит он, оглядываясь на меня.

– Ага, всего несколько часов и снег закончится, – продолжаю я.

В обоих наших голосах слышится нотка разочарования.

Почему? Мы должны быть рады, что буря закончилась. Я должна быть счастлива, что все прекратилось прошлой ночью, пока не зашло слишком далеко. В восторге от того, что мы не совершили той же ошибки. Но вместо этого все кажется… незавершённым.

Да, он симпатичный. Да, он милый. Да, мое тело хочет наброситься на него. Но учитывая, что во мне только блины и кленовый сироп, ничто не сможет оправдать такое безрассудное поведение.

Взяв одеяло, которым я накрывалась прошлой ночью, я накидываю его на себя, сворачиваясь в клубок. Я пытаюсь притвориться, что мое тело все еще дрожит из-за температуры. Хотя я знаю, что это не так.

– Сегодня холодно. – Мэтью потирает руки рядом со мной на диване. Ладно, теперь мы оба притворяемся. Он хочет под это одеяло так же сильно, как я хочу, чтобы он был под ним.

Не поступай так с собой, Холли. Это никуда не приведёт. Этого не может быть.

– О, ты замёрз? – приподнимаю я одеяло, разворачивая его и накрывая нас обоих.

Большая ошибка.

Через несколько секунд тепла под одеялом достаточно, чтобы растопить полтора фута снега, покрывающего город.

Огромная ошибка.

Я перегреваюсь. Вспыхиваю пламенем. Я даже не знаю, что делать со своими руками; они навязчиво крутятся у меня на коленях. Я пристально смотрю в экран телевизора, пока у меня на лбу начинает проступать капелька пота.

Финал викторины.

Задают последний вопрос, а Мэтью не отвечает. Я приподнимаю голову. Его глаза – это два блестящих шара, уставившихся в пространство. Есть сила, настоящее притяжение, которое заставляет меня сдвинуться на диване и положить голову ему на руку. Жар обжигает от соприкосновения кожи с кожей, и его бицепс напрягается. Наше дыхание становится прерывистым. Под пушистым одеялом то же самое притяжение заставляет мою руку лечь ему на грудь, чувствуя, как она неуверенно вздымается и опускается. Отодвигая одеяло в сторону, моя голова опускается вниз, пока я не оказываюсь прямо над его сердцем, слыша, как оно сбивается с ритма.

– Что ты делаешь? – с трудом выговаривает Мэтью.

– Я не знаю. – Я правда не знаю, но не могу остановиться. Я поднимаю голову с его груди и приближаю свое лицо к его. Мои губы нависают над его губами. Я совсем перестаю дышать.

Я вижу настороженность в его глазах; он не будет делать первый шаг. Все зависит от меня.

Поэтому я целую его.

Наши губы остаются мягкими, двигаются медленно. Я стараюсь не слишком задумываться об этом. Просто наслаждайся. Это всего лишь поцелуй.

Но потом, конечно… он перестаёт быть таковым.

Кончики моих пальцев скользят вниз и пробираются под его рубашку. Тепло его кожи манит меня подойти ближе. Мои руки скользят вверх по его груди, и я прижимаю ладони к твёрдым мышцам, наш поцелуй становится глубже. Я наваливаюсь на него всем телом, оседлав его, подношу руки к его щекам, не отрываясь от поцелуя.

Мы остаёмся на месте. Поцелуи, мягкие прикосновения, сплетённые языки. Я хватаю край своей футболки, снимаю ее и отбрасываю в сторону, открывая свою обнажённую грудь. Я забыла, что на мне не было лифчика. Выпрямляясь на коленях, я поднимаю грудь на уровень его глаз, бросая ему вызов взять в рот один из моих напряжённых сосков. Он стонет, прежде чем я чувствую, как его язык соприкасается с моим твёрдым розовым бутоном.

Мои пальцы перебирают его волосы, заставляя его повернуться на другую сторону, прежде чем левый начнет завидовать, что все внимание уделяется правому. Его руки пробегают по моему позвоночнику в трепетном прикосновении, которое щекочет меня, подталкивая меня вперед, глубже, его игривые облизывания переходят к восторженному сосанию.

Я смело продолжаю выгибаться, его губы спускаются ниже по моему животу. Это не типичная позиция для того, что, как я надеюсь, произойдёт дальше.

– Сюда, – говорит он, хлопая по спинке дивана, вся осторожность исчезла.

Я даже не раздумываю, делаю то, что мне говорят, и устраиваюсь на его диване, прислонившись голой спиной к холодной стене. Его большие пальцы цепляются за края моих трусиков, медленно опуская их вниз по моим ногам. Я всхлипываю, когда он раздвигает мои бедра. Обнажённая, уязвимая и переполненная предвкушением, я, несомненно, оставляю очень мокрое пятно на его мягком коричневом диване.

Мэтью устраивает свое высокое тело на диване передо мной. Его руки обхватывают мои бедра, и он тянет меня вниз, навстречу своему рту. Его язык начинает работать. Я королева на своем троне.

– О Боже, да, прямо здесь. – Моя спина выгибается, и кулаки врезаются в стену. Да здравствует король. То, как он нашел правильное место без моего руководства, шокирует; никто другой никогда этого не делал.

Мои бедра жадно двигаются. Я хочу кончить так. Хотя я не чувствую себя слишком плохо, так как по прошлому опыту знаю, что множественные оргазмы от Мэтью почти неизбежны. Его язык слегка поворачивается к неизведанной территории, месту, в существовании которого я даже не была уверена до этого момента, и это моя гибель. Оргазм разрывает меня на части, и мои бедра обвиваются вокруг его шеи. Я выкрикиваю его имя, забывая свое собственное, когда волны удовольствия накатывают и проносятся сквозь меня.

Он отодвигается, и мое тело снова опускается на диван. Я лежу на спине, ожидая, что будет дальше. Мэтью стоит во весь рост, его эрекция просвечивает сквозь спортивные штаны, которые он надел, рвётся на свободу. Я не могу оторвать глаз от его точёного тела, когда он раздевается.

Я открываюсь ему, приглашая его спуститься на диван, где я растянулась, с нетерпением ожидая. Он опускает свой вес на меня сверху, мягко подталкивая мои ноги, чтобы они больше раскрылись для него. Конец его члена касается моего влажного входа.

– Ты уверена? – шепчет он.

– Мэтью, ты не можешь задавать подобные вопросы, когда уже начал.

– У меня нет презерватива, – выпаливает он, когда его член погружается глубже. Не совсем лучшее время сообщать кому-то, что на тебе нет защиты, но, по крайней мере, я в какой-то степени защищена.

– Я принимаю противозачаточные, – шепчу я в ответ, мои руки сжимаются на его шее, прижимая его губы к моим. После нашей встречи на Хэллоуин я немедленно уладила этот маленький вопрос.

Он входит полностью, издавая гортанный стон. Его движения начинаются медленно. Свет горит, и в моем организме нет ни капли алкоголя; я полностью осознаю все. Взгляды, звуки, ощущения. Мэтью потрясающий, и я сама не так уж плоха. Его бедра двигаются, и я встречаю каждый толчок, поддерживая его уверенный темп. Удовольствие излучается с каждым толчком, и без особого предупреждения мое тело снова начинает напрягаться. Дважды, еще до того, как он кончил один раз. Если бы я могла, я бы дала этому человеку большую блестящую корону, которую он заслуживает.

Мой разум отключается, позволяя чувственной пульсации между ног взять верх.

Облака. Небо. Радуга. Он сотрясает мой мир.

Ракеты. Звезды. Космос. Он сотрясает мою вселенную.

Он переносит меня в другое измерение, полное чистого блаженства и экстаза. Я парю, потерявшись в похотливых небесах, куда он меня отвел, и проходит некоторое время, прежде чем я возвращаюсь.

Когда я, наконец, возвращаюсь обратно на землю, тяжело дыша и хватая ртом воздух, мои глаза распахиваются в страхе от мгновенного осознания, какая это была ошибка и как я облажалась.

Потому что совершенно ясно, что Мэтью Дэниэлс полностью затмил для меня любых других мужчин.

Глава 16. Умножаем на два в сексе на одну ночь

Мэтью

ОНА ТЯЖЕЛО ДЫШИТ подо мной, тихие удовлетворённые вздохи завершают ее страстные крики. Ее глаза встречаются с моими, когда я смотрю вниз, погружаясь еще раз глубоко, прежде чем сдаться и позволить себе взорваться.

Она прекрасна. Идеальна.

Приподнявшись на руках, я стараюсь не навалиться на нее всем своим весом. Я опускаю голову, прижимаюсь губами к ее обнажённому плечу и целую ее нежную кожу сквозь улыбку на моем лице.

Все изменилось.

Я больше не буду зацикливаться на девушке, которая сбежала. На этот раз, когда я приглашу ее на свидание, она скажет «да». И удивительные ночи, подобные этой, станут обычным делом.

Ее руки опускаются мне под грудь и мягко отталкивают меня. Я поднимаю голову и смотрю вниз. Она отворачивается, отводя глаза. Она не смотрит на меня. То, как она кусает нижнюю губу, прогоняет улыбку с моего лица. Что происходит?

Я сажусь на диване, и она сразу же тянется за одеялом, которое мы отбросили в сторону, и сворачивается в тугой кокон. Ее нога вытягивается, и она использует пальцы ног, чтобы поднять с пола свою брошенную футболку, подбрасывая ее в воздух и ловя рукой. Не снимая одеяла, она одной рукой надевает футболку и, закончив, опускает одеяло. Я отвожу взгляд. Этот скромный момент явно является знаком. И, судя по языку ее тела, мне остаётся предположить, что это знак сожаления.

Как только она снова одета, одеяло падает на пол, и она встаёт с дивана, оттягивая футболку за край, чтобы она была длиннее, и бежит по моему коридору в ванную, не сказав мне ни единого слова. Я слышу, как закрывается дверь и щёлкает замок.

Черт. Я упираюсь локтями в колени, потираю ладонями лоб и смотрю на Пина сверху вниз. Я сделал что-то не так? Это твоя вина?

«Даже не думай об этом. Мы были идеальными джентльменами».

Были ли мы?

«Эм, ау, все что было с языком на диване».

Да, но что, если я все испортил?

«Чувак, ты серьезно? Ее бедра были как удав у тебя на шее, я думал, она нас убьёт. Она так сильно кричала, что я испугался, как бы соседи не вызвали полицию».

Я хватаю свои штаны с пола и надеваю их, убирая Пина с глаз долой и из головы. Я лишь знаю, что сделал что-то не так, и обращение к своему члену за ответом не поможет делу.

Раздаётся звук сушилки, и я встаю, чтобы проверить одежду Холли. Она сухая и тёплая, уверен, она будет ей рада, судя по недавним событиям. Я иду по коридору и стучу в дверь ванной. Она медленно открывает ее с непроницаемым выражением на лице.

– Держи, я подумал, она тебе понадобится, – протягиваю ей сложенную стопку тёплой одежды.

– Да, спасибо. – Она берет одежду и прикусывает нижнюю губу. – Что ж, теперь, думаю, мне пора идти.

– Нет, тебе не обязательно уходить. – Дверь закрывается у меня перед носом. – Я просто подумал, что ты захочешь одеться, – говорю я через дверь. Нет ответа. Я ухожу прочь и подхожу к окну. Я вижу черноту на улицах внизу, поднимаю глаза к небу и отчаянно молюсь, чтобы снова пошел снег. Солнце на самом деле пробивается сквозь серое облако, коротко говоря «пошел ты».

Я убираю одеяло и добавляю средство для чистки обивки в список покупок. Я беру свежую футболку, смотрю в телевизор, на самом деле не глядя, и ставлю еще один кофейник. Я наполняю две кружки и ставлю их на стол в надежде, что, когда она выйдет, мы сможем поговорить.

Она появляется через пятнадцать минут, полностью одетая, с каштановыми волосами, стянутыми сзади в беспорядочный узел. Ее сумочка перекинута через плечо, а руки тесно скрещены на груди.

– Дороги расчищены. Я позвонила, чтобы меня подвезли, – говорит она. – За мной приедут в любую секунду.

– Почему? – Мое сердце уходит в пятки, я чувствую, как оно стучит до самых моих ног.

– Потому что пора идти. – Она потирает висок. – Мне следовало уйти… раньше.

Раньше. До того, как мы занялись сексом. Определенно сожаление. Она только что убила меня.

– Я мог бы отвезти тебя домой.

– Так будет проще.

– Я увижу тебя снова?

– Меня уже ждут. – Она игнорирует мой вопрос и смотрит в свой телефон, направляясь к моей двери.

– Скажи, чтобы они уехали. Я отвезу тебя домой. Я хочу убедиться, что ты доберёшься туда в целости и сохранности. – Она не может просто так уйти.

– Мне нужно идти, меня ждут внизу.

– Хотя бы дай мне свой номер, или я дам тебе свой, и ты сможешь позвонить мне, когда вернешься домой, чтобы сказать, что ты в порядке?

Ее рот открывается, и она колеблется, прежде чем выдохнуть.

– Просто отпусти меня, я буду в порядке, – говорит она и открывает мою дверь.

– Что я сделал? – Я кладу руку на дверь, захлопывая ее.

– Ты ничего не сделал, – ее голос тихий. – Мне просто нужно уйти.

– Почему? Почему тебе нужно уходить сейчас? Вот так?

– Потому что. – Она смотрит на меня так, словно я знаю ответ. Но это не так.

– Потому что, что? – спрашиваю я.

– Потому что мы оба знаем, что между нами, и я не хочу притворяться. – Она сильно дёргает за дверную ручку, рывком открывая ее обратно. – Мне не нужно больше никаких драм или боли прямо сейчас.

– Все было бы не так.

– Думаю, ты прав, нет никакой драмы, когда это просто обычный секс. – Она смеётся и выходит в коридор.

– Откуда все это взялось? – сердито спрашиваю я, сжимая челюсти. Я раздражён и расстроен и не сдерживаюсь. – Что я сделал? В чем здесь проблема?

Она отвечает на мой гнев, кладя руку на бедро и склонив голову набок.

– Я думаю, проблема в том, что ты всего лишь секс на одну ночь. Скорее даже секс на одну ночь на две ночи, – в ее голосе слышится лёгкая дрожь. – И я ищу чего-то большего.

Мой мозг не может переварить это. Даже после прошлой ночи и удивительного утра, так она все еще видит меня. Она уходит, и я ничего не делаю, чтобы остановить ее. Потому что, если это все, что я для нее значу, то, думаю, лучше будет просто отпустить ее.

Глава 17. Сожаление о сожалении

Холли

– ВОТ И ВСЯ история нашей связи на одну ночь на две ночи. – Я беру ложку и в сотый раз помешиваю кофе.

Мы с Джейн отказались от йоги, решив поболтать в соседней пекарне. За последний час все, о чем нам удалось поговорить – это моя вторая ночь скандального разврата. Наверное, мне действительно нужно было поделиться с кем-то.

– Во-первых, перестань так это называть. По крайней мере, это был секс на две ночи. Называние «секс на одну ночь на две ночи» чертовски раздражает.

– Но секс на две ночи подразумевает, что это было две ночи подряд, и это было не так.

– О Боже, просто заткнись с этим бредом про секс на одну ночь или на две ночи. Это все равно не имеет никакого значения, он тебе явно нравится, и ты ему тоже. Просто сходите уже на настоящее грёбаное свидание. – Джейн кусает пирожное и откладывает его в сторону. Один укус, и она наелась. Тощая сучка. – И к твоему сведению, – она указывает на меня, – ваши отношения считаются за мою заслугу. Потому что, если бы не я, ты бы даже не встретила его.

– Свидание? Ты что, издеваешься? Как я должна пойти с ним на свидание? Как только я занялась с ним сексом в первую ночь, все шансы на отношения улетучились, еще учти, что я потом сделала это во второй раз. Ни за что на свете. Парни не встречаются со шлюхами.

– Ты не шлюха.

– Правда? Потому что я так себя назвала прямо перед ним.

– Да ладно. – Джейн отпивает свой латте, чтобы попытаться подавить смех.

– О да. Я сказала что-то вроде «я шлюха для тебя». – Я закрываю глаза в ужасе от этого воспоминания. – Вероятно, было самое нормальное, что я сказала той ночью.

– О, ладно, вау, может быть, ты и шлюха. – Джейн ставит латте и на этот раз не пытается скрыть смех.

– Заткнись. – Я хватаю ее пирожное, откусываю большой кусок и начинаю говорить с набитым ртом. – По крайней мере, он был просто моим утешением.

– Ну не знаю, – щурится она, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. – Не думаю, что он просто твое утешение после разрыва.

– Что? Конечно, это так. Ты, черт возьми, сама так сказала, – жестом чётко отделяю три слова: – Тайлер. Утешение. Мистер Идеальный.

– Может я ошиблась, – пожимает она плечами и протягивает руку. – Дай мне кое-что посмотреть. Дай мне свой телефон.

– Зачем?

– Просто дай его мне.

Я отдаю свой телефон, каким-то образом она знает мой пароль и начинает рыться в телефоне. Она листает как сумасшедшая, телефон остаётся крепко зажат у нее в руке.

– Больше никаких фотографий Тайлера? – спрашивает она, приподняв бровь.

– Я их удалила.

– Когда?

– Не знаю, несколько дней назад.

– Вроде как сразу после твоей второй ночи с Мэтью? Интересно.

– Да, но Тайлер помолвлен. Все кончено. Я удалила его фотографии. Почему это так интересно?

– Просто ты хранила их целый год, а затем, наконец, удалила все фотографии Тайлера, но оставила три фотографии, на которых вы с Мэтью поменялись лицами. – Ее нос морщится от отвращения. – Надеюсь, ваши дети будут выглядеть не так. – Я выхватываю телефон у нее из рук. – Просто признайся, Холли, он тебе нравится.

– Хорошо, да, думаю, он мне нравится, – в отчаянии я поднимаю руки. – Но признать, что он мне нравится, не проблема. Проблема в том, чтобы стереть наши две ночи позора. Проблема в том, что я хотела бы встретиться с ним при других обстоятельствах. Без лжи и случайных связей.

– О, Холли, повзрослей, черт возьми. Люди все время встречаются и занимаются сексом.

– Да, но они не встречаются, не влюбляются и не женятся.

– Иногда случается и такое.

– Может быть, в очень редких случаях, но такой хороший парень, как Мэтью, не собирается строить семью с проституткой. Тем более, как насчёт того, как странно мы встретились? Просто, предположим, мы преодолеем все трудности, влюбимся и поженимся. Какую историю мы расскажем нашим внукам, когда они спросят, как бабушка и дедушка познакомились?

Джейн тянется к моему телефону и отстраняется. Она показывает одну из фотографий, на которой мы с Мэтью поменялись лицами.

– Я думаю, у твоих внуков будут проблемы посерьезнее, чем то, как вы двое познакомились. – Она прикладывает телефон к лицу и говорит детским голосом из-за него. – Бабушка, почему мы так ужасно выглядим?

Она ведет себе так глупо, что мне приходится рассмеяться.

– Иди лесом. Наши внуки были бы прекрасны, сучка.

– Уверена, так и будет. Но для того, чтобы это произошло, тебе нужно сходить с ним на свидание. – Она прижимает руку к голове и делает выражение лица «очевидно же».

– Нет, я не могу. Для этого уже слишком поздно. Моя распутность все испортила, – вздыхаю я и опускаюсь на свое место. – И кто знает, возможно, я все равно больше никогда его не увижу.

– Во-первых, мы – миллениалы. Наше поколение известно своей распутностью. Смирись с этим. Во-вторых, за последние два месяца вы сталкивались с ним трижды. Уверена, что это случится снова. – Она играет со своей серёжкой, крутя ее, пока думает. – Возвращайся в бар, в ту пиццерию, или, в худшем случае, поранься и иди в отделение скорой помощи.

– Я не собираюсь намеренно ранить себя, – закатываю я глаза. – Но пиццерия – это хороший вариант. – С тех пор как мы провели вторую ночь вместе, я избегала пиццерии, но, может быть, мне стоит вернуться, в надежде на еще одну случайную встречу, просто чтобы увидеть… – Это безумие. Ты должна помочь мне двигаться дальше, а не заставлять меня думать о том, как увидеть его снова.

– Холли, этот разговор становится утомительным. Надень что-то симпатичное, сделай причёску и макияж и заходи каждый вечер за грёбаным куском пиццы, пока снова его не увидишь. Если ты этого не сделаешь, я сломаю тебе руку и сама отвезу тебя в больницу. Хорошо? Мы решили эту проблему? Как думаешь, мы можем теперь закрыть эту тему и поговорить обо мне и моем дерьме хотя бы минуту?

– Прости, да, расскажи мне, как у тебя дела. – Она права. Хватит. Я была груба и навязчива, и мне нужно уделить внимание своей подруге, а не говорить только о себе.

– Мы с Полом снова говорили о собаке, – начинает Джейн. О, прекрасно. Я сдерживаю стон.

– Вчера вечером я искала кокер-спаниеля, – выпалила она, и я киваю. Джейн и Пол «говорят о собаке» по крайней мере раз в неделю, что затем приводит к тому, что мы с Джейн говорим о собаке раз в неделю. Кокер-спаниель, золотистый ретривер… просто выбери одну. Боже, и она думает, что это я утомительная. – Золотистый ретривер будет линять, но это такая любящая собака, понимаешь? – Я продолжаю кивать и отключаюсь. К счастью, для разговора о собаке мне нужно лишь много кивать.

Пока Джейн продолжает эту новую тему нашей беседы, я возвращаюсь мыслями к нашей предыдущей теме. Было ли глупо с моей стороны испугаться и убежать после метели? Могли ли мы с Мэтью действительно попробовать встречаться? Могло ли все получиться? Даже если я пойду в пиццерию, нет никакой гарантии, что я снова столкнусь с ним. Ладно, хватит. Безумно даже думать об этом.

– Ты меня слушаешь? – Джейн щёлкает пальцами передо мной, заставляя меня подпрыгнуть.

– Да, я слушаю, – частично. Вроде. Как бы.

– Что я только что сказала?

– Эм, что порода бишон-фризе гипоаллергенная. – Я только предполагаю, но я слышала этот разговор миллион раз, и только что она говорила о гипоаллергенности, так что скорее всего я угадала.

– Так, что ты думаешь? Ты пойдёшь со мной посмотреть на бишона? Я не хочу идти одна, а Полу нужно работать.

Только посмотрите. Я была права.

– Да, я пойду с тобой, – кусаю я ноготь большого пальца. – Но потом ты пойдёшь со мной поесть пиццы?