Текст книги "Побег из золотой клетки"

Автор книги: Райан Кори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда они приземлились, на аэропорт уже опустились сумерки. Волнения последних двух дней сказались на Джулии; легкая бледность свидетельствовала о глубокой душевной усталости. Она безропотно пошла туда, куда указал ей Билли, и с облегчением вздохнула, когда они наконец уселись в еще одну машину, взятую напрокат.

– Жаль, что уже стемнело, – вздохнула она, прикрывая зевок тыльной стороной ладони, как это делают истинные леди. – Мне хочется посмотреть все. Обычно в Калифорнии я вижу только салон лимузина и затылок водителя. Да, еще Родео-Драйв в Лос-Анджелесе. Я знаю этот район довольно хорошо.

– Она слоняется по магазинам на Родео-Драйв, – пробурчал Билли. – А я едва отовариваюсь в сети «Все за доллар». Все, о чем ты говоришь, выше моего понимания.

То ли она не слышала его, то ли посчитала за лучшее не обращать внимания.

– Первым делом завтра утром мне нужно купить кое-какие вещи. И косметику. Мне необходим фотоаппарат. Хочу фотографировать абсолютно все.

– Небольшой альбомчик для Харриса, – съязвил Билли, сразу сообразивший, что все фотографии, сделанные с помощью этого фотоаппарата, станут против него хорошей уликой, когда Харрис подаст на Билли в суд. – Как мило.

– Говоря об одежде… – Она вопросительно уставилась на него. – А кстати, где твоя? Ты не сдавал никакой багаж в аэропорту.

«Так ведь все осталось на заднем дворе твоего дома во Флориде, Джулия», – хотел брякнуть Билли, но сдержался и лишь сказал:

– Пока я здесь, могу носить шмотки Колина.

– Ладно, – произнесла она небрежно. – А этот твой друг, Колин… вы работаете вместе?

– Случается, – ответил Билли, довольный возможностью отвлечь свою очаровательную собеседницу от опасной темы. – К несчастью, пару месяцев назад его понизили до простого патрульного. Колин вспыльчив, и это сыграло скверную роль во время рейда по изъятию наркотиков. Поэтому сейчас он пребывает в меланхолии…

– Вы очень близки?

– Как братья. В юности мы оба были воинствующими нонконформистами, поэтому сразу сблизились. Нам всегда твердили, что из нас получились бы первоклассные преступники, если б мы не выбрали путь служения правде, справедливости и Америке…

Он улыбнулся, заметив, что у нее слипаются глаза.

– Ты такой… Мне нравятся такие, как ты… – Она вдруг зевнула, и ее голова откинулась на спинку кресла.

– Мы приехали, спящая красавица. Проснись. Раз, два…

Только с третьей попытки Джулии удалось разлепить глаза. Через лобовое стекло она увидела ворота в гараж.

– А где остальная часть дома? – промямлила девушка.

– На втором этаже. – Он довольно усмехнулся, глядя на то, как она потягивалась в кресле и растирала поясницу.

– Почему мы до сих пор сидим здесь, если машина не едет?

– Ждем, – пояснил Билли, не в состоянии оторвать глаза от Джулии. Волосы на ее голове сверкали золотом, точно нимб ангела, но все портило нахмуренное лицо.

– Ждем чего? – сердито поинтересовалась девушка.

Он подавил улыбку:

– Когда откроются ворота.

– Так ведь они не открываются. Электронный луч, должно быть… – Ее голос затих, когда она обменялась взглядом с Билли. – Ведь там нет электронного луча, так?

– Нет, мэм. Мы просто поднимем засов. Он открывается вручную.

Но когда Билли начал вылезать из машины, чтобы открыть гараж, Джулия велела ему оставаться на месте. Она вышла сама и с усилием дернула вверх тяжелый алюминиевый лист, словно всю жизнь только этим и занималась. Освещенная светом фар, словно клоун на арене цирка, она метнулась к Билли, хлопнув себя по бедрам.

– Оказывается, это легче, чем пользоваться ротационным телефоном, – выкрикнула она. – У меня огромный потенциал, чтобы стать обычной женщиной.

– Ни малейшего шанса, леди, – прошептал Билли, не в состоянии оторваться от нее. Его глаза задержались на мягкой полноте ее грудей, прикрытых тонким топом, а потом взгляд скользнул к глубокому вырезу. А машина все продолжала работать на холостом ходу.

Путешественница уперлась руками в бедра.

– Ну, что ты расселся!..

Билли осторожно въехал в гараж.

В дом он вошел первым, поочередно включая везде свет. Этаж над гаражом был маленьким, но уютным: кухня, гостиная и столовая в конечном счете сливались в одно помещение. К счастью, квартира выглядела так, словно Колин нанял кого-нибудь убрать ее после своего последнего визита. Запах моющего средства, настоянного на хвое, все еще чувствовался в воздухе, к нему примешивался аромат лимонного освежителя. Плюшевый ковер на полу был пропылесосен, подушки на диване взбиты и аккуратно разложены, большая стопка журналов возвышалась на сервировочном столике. «Определенно это дело рук не Колина, – подумал Билли. – Когда хозяин дома, он украшает комнату пивными банками, коробками из-под пиццы и старыми газетами».

За стеклянными дверями виднелась веранда из красного дерева. Джулия разглядела гамак и подвесные корзины с цветами. А еще дальше просматривался океан, переливавшийся каким-то странным мерцающим металлическим блеском.

– Сегодня пасмурно, – сказал Билли, когда закончил свой обход и застал ее перед балконными дверями, где она стояла молча и задумчиво глядела вдаль. – Ты не увидишь многого до утра. Но думаю, мы могли бы пройтись до пляжа, если пожелаешь…

Джулия пожала плечами и с улыбкой посмотрела на него.

– Утром. Я совсем забыла, что ты был за рулем, пока я спала. Где мы будем… то есть где ты будешь спать? А где я?

Улыбнувшись тому, как она тщательно выстраивала свой вопрос, Билли проводил ее на верхний этаж, где располагались спальня хозяина и ванная. Комната была выкрашена в бодрящие тона бежевого, белого и черного цветов, стеклянные распахивающиеся двери тоже вели на балкон. Ванная была огромных размеров – с джакузи на подиуме, прямо под огромным, слепленным из кусочков стекла окном в крыше. Спальня, впрочем, оказалась единственной в доме.

– Всего одна спальня? – пролепетала Джулия.

– Диван внизу раскладывается в кровать, – предупредительно сообщил ей Билли. – Внизу также есть и ванная для гостей. Так что здесь все предоставляется только тебе. Неужели ты в самом деле подумала, что с этим могут возникнуть проблемы?

– Если бы я так думала, то здесь бы не появилась.

Самым странным было то, что Джулии сейчас казалось, будто она знает Билли целую вечность. Между ними складывались такие отношения, которых у нее никогда ни с кем прежде не бывало. Он доказал, что он джентльмен, и с ним не шли ни в какое сравнение все те «джентльмены», с которыми ее знакомил Харрис. Он был мужчиной до мозга костей, но его прекрасные синие глаза так нежно светились, когда он смотрел на нее. Такой вот взрослый бойскаут со множеством шрамов вместо наград.

Она улыбнулась ему, совсем чуть-чуть, а потом поймала себя на том, что не может отвести от него взгляд. Улыбка постепенно исчезла с ее лица, вскоре от нее не осталось и следа. Они стояли и смотрели друг на друга, а время незаметно тонуло в затемненных уголках комнаты.

– Сегодня у нас был долгий день, – каким-то странно натянутым голосом произнес Билли. – Я сейчас уйду, а ты отдыхай. Тебе нужно что-нибудь еще?

«Странно», – думала Джулия, не отрывая от него глаз. Всю свою безбедную жизнь девушка постоянно чувствовала, что нечто жизненно необходимое все время ускользало от нее, что-то такое, без чего невозможно жить. Она не может ни найти, ни купить, ни одолжить это. А теперь, оказавшись лицом к лицу с мужчиной, которого и знала-то всего пару дней, Джулия вдруг ощутила, как ноющая пустота внутри словно по волшебству заполнилась.

– Нет, спасибо. На сегодня у меня все есть.

Он топтался на месте, не в силах выйти из комнаты. Если уйдет, он не увидит ее несколько часов.

– Ты уверена? Может, теплого молока или еще чего? Хотя сомневаюсь, что Колин держит молоко в холодильнике. Но могу проверить…

– Я перестала пить теплое молоко, когда мне исполнилось четыре года. Но все равно спасибо.

– Тогда о'кей. Прекрасно. – Он прокашлялся. – Думаю, я мог бы зачитать тебе твои права, но раз я тебя не арестовываю, то выглядел бы глупо. И пока я не выставил себя еще большим глупцом, я желаю тебе сладких…

– Сейчас же руки вверх! Не поворачиваться! Руки вверх!..

Билли Лукас, такой прославленный коп, ни черта не слышал, когда какой-то тип вошел сюда. Билли инстинктивно пригнулся и полез за оружием, которого у него давно не было. Следуя тому же инстинкту, Джулия завизжала, повернулась к двери и снова завизжала. В то же самое время, послушавшись приказания, она вытянула руки к потолку.

В полутемном дверном проеме стоял очередной незнакомец и направлял на них пистолет. В другой руке, скорее всего, он держал банку пива: по комнате стремительно распространялся аромат ячменного солода.

– Не глупи, – сказал вошедший совершенно убийственным голосом, искоса наблюдая за движениями рук Билли. – Я только что постелил на пол ковер. Не хватало только, чтобы ты его испортил своей кровью. Черт побери, подними руки вверх!

Билли замер.

– Колин?..

– Лукас?..

Джулия так быстро переводила взгляд с одного мужчины на другого, что у нее закружилась голова. У внезапно нагрянувшего хозяина дома были светлые, торчащие на макушке волосы, и выглядел он откровенно расстроенным, когда опускал пистолет и подносил пиво ко рту.

– Черт. А я рассчитывал повеселиться. Какая жалость.

Билли развернулся на каблуках, готовый растерзать своего лучшего друга.

– Откуда ты взялся? Ты ведь здесь никогда не бываешь. Ты мог пристрелить меня.

Блондин сделал большой глоток пива, и в мгновение ока взгляд его зеленых глаз из злобного превратился в веселый.

– Не пристрелил бы. Это ты любил палить в людей по вечерам. Я им только угрожаю. – Его любопытные глаза бесцеремонно скользнули по Джулии сверху вниз и в обратном направлении.

– Можно мне опустить руки? – чуть слышно спросила девушка.

– Разумеется, – кивнул Колин. – Мне жаль, что так получилось.

Джулия на нетвердых, не слушающихся ее ногах поплелась к кровати и присела на ее край. Разум подсказывал ей, что это Колин, друг Билли, а недавно грозившая смерть – всего лишь недоразумение. Однако ее чувства не слышали голоса разума. Неужели эти люди так и жили, скользя по тонкой грани между жизнью и смертью с такой веселой уверенностью? Раз – и в мгновение ока.

Колин стал добрым и нормальным человеком, хотя не прошло и двух секунд с того времени, когда он был вполне готов убить их.

– На меня никогда не направляли пистолет, – произнесла Джулия дрожащим голосом. – Мне нужно немного прийти в себя, Колин, прежде чем я познакомлюсь с вами поближе. Пожалуйста, извините меня.

– Ба, да она породистая! – весело протянул Колин. – Ты никогда не перестаешь удивлять меня, Лукас. – Потом он снова обратился к девушке: – Приятно познакомиться. Я Колин Спирс, и я ваш новый друг. Мне в самом деле неловко из-за оружия. Обычно, когда я с женщинами, мне не требуется револьвер…

Кровь в жилах Билли закипела, когда Колин начал флиртовать с Джулией.

– Прекрати немедленно, – прошипел он сквозь зубы. – К ней вход воспрещен. Уловил?

– Да, Билли, – смиренно пролепетал Колин, но в зеленых глазах плясали чертики. – Извини, Билли. Я принял тебя за грабителя.

– А как же насчет пива? – выпалил Лукас. – Пытаешься уверить меня в том, что принял меня за грабителя наверху, а сам задержался у холодильника, чтобы прихватить пиво?..

Билли вдруг понял, что сейчас наступит критический момент. Колин был наполовину пьян, что, в общем, не редкость, когда он оказывался не у дел. А изрядно выпивший он склонен к лишней болтовне. Если его дружок сейчас что-нибудь ляпнет и легенда Билли об «отпуске» рассыплется, последний окажется в затруднительном положении. В данной ситуации любой намек на охранную деятельность Билли или упоминание о его недавнем увольнении со службы были для него крайне нежелательны.

– Ты очень устала, – обратился он к девушке. – Я уведу Колина отсюда, и ты сможешь передохнуть.

– Но это же его дом. Теперь мы не можем остаться здесь. Мы должны найти какой-нибудь мотель, Билли.

– Нет, не должны, – ответил тот и одарил друга взглядом, означавшим «веди себя прилично». – Колин останется только на одну ночь. Он никогда не ночует в одном месте дважды… Я очень сожалею об этом крайне неподходящем госте.

– Между прочим, как она правильно заметила, это мой дом, – поскуливал Колин, а пистолет все еще покачивался на его пальцах. – Что ты имел в виду под словом «гость»?

– Заткнись, приятель. Лучше пей свое пиво. – Потом Билли повернулся к Джулии: – Мы все уладим утром. Ладно? Если понадоблюсь, я внизу.

– И я тоже, – не мог не вставить Колин.

– Как это меня успокаивает… – с трудом выдавила Джулия, все еще не отводя глаз от пистолета в руках хозяина дома. – Вам следует… вы, должно быть, хотите его убрать? Как раз сейчас я поняла, что не выношу оружия.

– О! – Колин заткнул пистолет за ремень джинсов на спине. – Извините.

– Спокойной ночи, Джулия. – Билли хотелось сказать ей гораздо больше, но нужно было убрать Колина – из их общества, комнаты, по возможности из дома, – и чем скорее, тем лучше. Проведя рукой по волосам, он направился к двери. – Ты немедленно спускаешься вниз, Спирс.

– Да уж понял. – Колин помахал рукой Джулии: – Спи спокойно в моей кровати, прекрасный ангел. А завтра мы вместе проведем ланч…

– Размечтался! – Билли схватил его за руку и грубо потащил за собой. Он был крупнее Колина, злее и куда более опытен в ситуациях, когда нужно было от кого-то срочно избавиться.

– Ты… дурак… – лепетал Колин, семенивший вслед за ним по ступенькам, как послушный мальчик. – Полегче, ты разольешь мое…

Дверь с грохотом захлопнулась, и голос Колина затих где-то в недрах первого этажа. Обессиленная, Джулия рухнула на кровать – ее глаза по-прежнему оставались широко раскрытыми, а сердце в груди прыгало, как кролик.

– Итак, ты продолжаешь лгать, чтобы жить?

Тяжело опускаясь на диван с банкой пива в руке, Билли вопросительно поднял бровь. Он потратил совсем немного времени, чтобы как можно проще объяснить Колину сложившуюся ситуацию, в надежде, что друг не станет в ней глубоко копаться. «Только работа, и ничего больше», – твердил он Колину.

– Слушай, ты просто идиот, – наконец изрек Колин, всецело сосредоточившийся на откупоривании очередной банки пива в честь их воссоединения. – Я это к тому, что ты врешь мне, а не леди наверху. Короче, ты врешь нам двоим, но ведь я-то тебя хорошо знаю.

– Я не желаю больше обсуждать Джулию. Давай оставим все как есть. Не вынуждай меня пойти на убийство.

Твердый взгляд и невозмутимый тон Билли могли бы запугать многих, но не Колина.

– Я думал, что уже ничто не сможет удивить меня после работы с прославленным парнем-полицейским из Окленда, но я ошибался. У тебя, мой неоднократно раненный друг, появилась совесть. Не только…

– Ты нарываешься, парень…

– Ты когда-нибудь перестанешь угрожать? Ведь это у меня пистолет, а не у тебя. На чем это я остановился? – Колин почесал голову, пытаясь вспомнить. – Ах да. У тебя не только появилась совесть, но и зажегся огонь в сердце. Признайся, ты ведь запал на нее?

– Я знаю ее всего пару дней, – отрезал Билли.

В глазах Колина появился знакомый профессиональный блеск.

– А как долго ты наблюдаешь за ней?

Билли вздохнул. Вот она, отрицательная сторона настоящих друзей, истинных друзей, которые привыкли говорить горькую правду и не думают дважды, прежде чем сделать больно.

– Ладно, сдаюсь. Я наблюдаю за Джулией Ропер три недели три дня и около, – чтобы уточнить, он взглянул на часы, – шести часов и двадцати минут… И мое время ограничено…

– Лукас… поверь мне, никто не переживает за тебя больше, чем я. Ты и я выживаем в таких местах, где подобные Джулии Ропер пропали бы. У нас есть сила, благодаря которой мы выжили, но это врожденное. Мы стоим на страже покоя сильных мира сего, но не смешиваемся с ними. Я понимаю, что совсем незнаком с Джулией, но то, что она из высшего общества, написано на ее прекрасном лице. Высокое положение, самое высокое, сливки сливок, высшее общество.

Билли поставил пиво, к которому так и не притронулся, поднялся и прошел к балконным дверям. Если б он потрудился посмотреть сквозь них, то увидел бы белую пену на гребнях волн, накатывающихся на берег. Однако перед его глазами была только Джулия, ее нежное лицо.

– Я знаю, – произнес он тихо. – Со мной все в порядке, не беспокойся. Я знаю, каким будет конец у этой истории.

– В самом деле?

Билли помрачнел и окинул Колина тяжелым взглядом.

– Я снова вру, ты правильно догадался… тебе придется ретироваться до конца недели. Гостиницу я оплачу.

– Это так несправедливо, – застонал Колин. – Я провел несколько недель в этом чертовом суде, мечтая приехать сюда и повеселиться. Кстати, мы выиграли. Тот скот получил пожизненное заключение.

– Рад за тебя. Но не настолько, чтобы позволить тебе остаться здесь и клеиться к Джулии.

– Придется быть с тобой откровенным: не будь тебя рядом, я бы этим точно занялся, – вздохнул Колин и, опорожнив банку пива, швырнул ее в мусорное ведро. – Я чувствую себя совершенно ненужным. В своем собственном доме. Могу я хоть, по крайней мере, переночевать здесь на диване?

– Вот черт… Я лягу на пол, раз уж вторгся в твой дом.

Широкая улыбка расползлась по лицу Колина.

– О'кей. Как в старые добрые времена. Помнишь засаду на Даунингтон-стрит? Тринадцать дней и ночей с теплым пивом, холодной пиццей и на жестком полу. Старик, вот это были дни. Признайся, ведь иногда тебе недостает этого сумасшествия? Разве тебе не бывает скучно и не хочется схлопотать пулю или еще чего-нибудь там?

– Сначала мне не хватало острых ощущений, – согласился Билли, смотря куда-то вдаль. – Но потом все стало нормально. Потом стало… хорошо.

– Это ужасно. Вот что я тебе скажу. Ты получил пулю, мой друг. На этот раз где-то в области сердца.

– Я выживу, – произнес Билли. – Я всегда выживаю.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Итак, все приняло следующий оборот.

Джулия Ропер, уроженка Палм-Бич, была одета в мужские широкие брюки и изрядно полинявшую футболку. Конечно, рыться в шкафу хозяина в поисках подходящей одежды было верхом неприличия, но ей ничего другого не оставалось. Одежда, которую девушка приобрела в Гатор-Гетовее, нуждалась в стирке, а сама она – в дополнительных вещах и косметике. Она решила, что мероприятием номер один во время каникул станет приобретение вещей в магазине готовой одежды, мероприятием номер два – поход в дешевый придорожный магазин для покупки разного рода нужных мелочей. А так как она никогда раньше не бывала в подобных местах, этот поход она сможет занести в копилку своего жизненного опыта.

Внезапное появление Колина вчера вечером позволило ей подметить еще одну черту в характере Билли – он оказался ужасно привлекательным мачо, в чем она находила особое очарование. Ни Харрис, ни Бью никогда не поражали ее блеском чисто мужского обаяния, а само по себе доброе соперничество между Колином и Билли было определенно пронизано земным магнетизмом. Теперь ей нравилось все в непредсказуемом характере Билли…

Когда она осторожно спускалась по лестнице, то приподнимала брюки за стрелки так, словно это был подол элегантного вечернего платья. Ее волосы еще не просохли после душа. Воздух благоухал ароматом кофе, калифорнийское солнце приветствовало ее нечетким светлым пятном на ковре, но Билли нигде не было. Джулия налила себе чашечку кофе и вышла на балкон, подумав о том, что ее телохранитель мог отправиться с утра на пляж. Когда же она услышала из гаража внизу дребезжащий грохот глушителя, то улыбнулась, поставила кофе на пластмассовый столик, вернулась в комнату и направилась к лестнице. О, как ей нравятся сюрпризы! А в эти дни жизнь посылала их ей один за другим.

Гараж был открыт, и в лучах яркого полуденного солнца перед ней предстало волнующее видение – потрясающий мужчина в черной кожаной жилетке, рубашке из грубой хлопчатобумажной ткани и джинсах, оседлавший огромный мотоцикл. Она не могла понять, что производило на нее большее впечатление: аура уличного бойца Билли или блеск ревущей машины.

– Машина исчезла, – сквозь грохот выхлопов прокричала Джулия.

– Колин захотел взять ее. Мы договорились, что на пару дней. – Билли усмехнулся, белые зубы сверкнули на загорелом лице. – Доброе утро, босс.

– Я не слышу тебя из-за мотоцикла, – громко сказала она. – Колин захотел что?

– Да бог с ним, с Колином. – Он специально газанул, а его дерзкая улыбка опять нарушила ритм биения ее сердца. – Девочка, не хочешь прокатиться? Мы можем начать твои каникулы с шиком.

Ликующая Джулия забралась на мотоцикл позади Билли. Пластмассовые подошвы ее сандалий едва не расплавились на выхлопной трубе, прежде чем Билли успел объяснить ей, куда ставить ноги. Он нахлобучил ей на голову шлем и сказал, чтобы она прижалась к нему изо всех сил, просто слилась с ним телом и разумом.

Джулия никогда не ездила на мотоцикле. Она никогда не держалась так крепко за мужчину, не сливалась с ним телом и разумом. И то и другое она нашла очень веселым. Ей нравился свист ветра во время поездки, нравилось чувство близости к людям и машинам, а также та сумасшедшая скорость, с которой они пролетали мимо цветущих кустарников. Формы и оттенки сливались в единое целое, как на акварелях Моне. Ей нравилось чувствовать крепкую мускулатуру Билли. Он был теплый, надежный и такой мужественный, что никакая невинность не смогла бы устоять перед подобными качествами. Казалось, чем больше она доверялась ему, тем смелее и независимее становилась сама.

Повсюду улицы были полны людей, они передвигались на всем, что ездит, – от велосипедов и мопедов до автомобилей с откидным верхом. Люди толпились во дворах между зданиями, а также в уличных кафе. Все строения, казалось, были сделаны из белого или розового штукатурочного гипса и располагались очень близко друг к другу – от моря и вплоть до подножия холмов. Так много людей, и Джулия Ропер – всего лишь одна из них. Еще одна туристка, но такая, которая и в самом деле переживала лучшие дни своей жизни.

Они припарковали мотоцикл, а потом прошлись вниз по кварталу, где не разрешалось никакое передвижение на транспорте. Они словно очутились в центре гигантского празднества, на котором можно было найти и итальянское мороженое, и уличных музыкантов, и яркие знамена над парадными дверями. Насчитав около двадцати бутиков, Джулия все же отложила их посещение. Обойдя квартал, они снова вернулись туда, откуда начали свое путешествие.

– У тебя был шанс что-нибудь купить, – заметил Билли. – Или ты сжилась с гардеробом Колина?

– Нет, но я сжилась с мотоциклом и забыла свой кошелек.

– Тогда я угощаю…

– Только не тогда, когда дело касается одежды. Я трачу по пятьсот долларов за пару туфель. – Она надула губы и присвистнула, невинно раскрывая глаза. – Ты только представь, сколько я способна потратить на целый отпускной гардероб.

Билли вдруг пришла в голову мысль, что нужно было бы отвести ее в магазин с уцененными вещами и обставить этот визит как то самое приобретение жизненного опыта, о котором она так мечтает.

– Ты сердишься?.. Ну хорошо. Твоя взяла. Я могу быть очень экономной, когда дело касается моды.

Магазин, куда они вскоре зашли, почти ничем не отличался от остальных в городке: он был также завален яркими тканями, гавайскими платьями, блузонами, бейсболками и купальными костюмами. Все вещи, кроме купальников, были сшиты из хлопка и весьма приличны. Джулии не часто доводилось покупать готовые вещи, но она всегда прекрасно чувствовала форму, цвет и фасон.

Билли ждал на неоново-розовом дутом кресле возле примерочной. Он был единственным здесь представителем мужского пола, что сильно его беспокоило. Сидя на кресле, он отлично видел ноги Джулии из-под загородки примерочной. Когда она сняла с себя брюки и футболку и аккуратно сложила их на полу, ему бросились в глаза ярко накрашенные ногти на ногах. Здесь его воображение опасно разыгралось, и Билли усилием воли заставил себя сосредоточиться на ярком цветном воздушном змее под потолком.

Не помогало.

– Может, мне посмотреть? – Эти слова как-то сами сорвались с его губ.

– Посмотреть что? – раздалось из-за раздвижной двери в примерочную.

– На тебя. Точнее, на одежду. У меня наметанный глаз.

– У тебя два очень красивых глаза. – Джулия вышла и быстро повернулась вокруг себя, одаривая его кокетливой, слегка смущенной улыбкой. Она почувствовала какую-то томительную тяжесть в груди, когда заметила, что он почти поедает ее взглядом. На ней был вполне обычный черный пляжный костюм. Но во взгляде Билли промелькнуло что-то такое, что заставило ее испытать сильное смущение. – Что? Тебе не нравится? Весь этот наряд стоит меньше тридцати долларов. Тридцать долларов! Просто поразительно, насколько у них здесь низкие цены. Ну, нравится? Нет?

Билли просто онемел. Он был под ее гипнозом, отпечатывая ее образ в своем сознании в надежде сохранить его там навсегда. Тело ее, хотя и хрупкое, имело округлые формы. Ее ноги, спрятанные под короткий парео, длинные и стройные, блестели бронзовым загаром. Талия была невероятно узкой, а красивая грудь выделялась сквозь эластичный черный наряд. А ее глаза… Они были полны любопытства, робкой неуверенности, но в них таилась и пробуждавшаяся чувственность.

– Вроде бы идет, – выдавил он хрипло.

– Идет? Тебе что, не нравится? – Казалось, Джулия искренне расстроилась.

– Я этого не говорил. – Билли не рискнул признаться своей спутнице в том, что никогда прежде не сидел под дверями примерочной, пока молодая соблазнительная девушка примеряет там одежду.

– Тебе не нравится… – Она нахмурилась и обиженно повернулась к примерочной. – Ну и ладно. У меня есть еще много чего показать тебе.

Билли глубоко вздохнул, думая о том, как же сильно ему хочется последовать за ней в примерочную. Но единственное, что он мог сейчас себе позволить, – это созерцать ее привлекательные накрашенные ногти на восхитительных нежных ступнях и страстно желать прикоснуться к ним.

Она продолжала позировать для него. Билли обливался потом, он даже скинул кожаный жилет, в котором был. Он смотрел, как она демонстрировала ему коротенькие сарафанчики на бретельках, топы и юбки, шорты и яркие ситцевые рубашки. Ни один предмет одежды нельзя было назвать открытым, не было ни единой причины, из-за которой Билли мог бы почувствовать сильный физический дискомфорт, и тем не менее он усиливался каждый раз, когда она выходила из этой чертовой примерочной. В конце концов он поднялся, так как ему стало ясно, что пора увеличить пространство между собой и Джулией.

– Я на улицу покурить, – сказал он.

Джулия высунула голову из примерочной и нахмурилась.

– Раньше я не видела, чтобы ты курил.

– А я и не курил, – раздраженно ответил он. – Мне ведь тоже порой необходимо испытать что-то новое. Позови меня, когда они все подсчитают…

Когда они покидали магазин, она несла большой пакет, в котором лежали два летних платья, брюки цвета хаки, шорты, два летних блузона, пара джинсов и коротенькая юбка из грубой вареной ткани. Вдобавок Джулия купила-таки купальный костюм, но совсем другой, который не демонстрировала Билли. Он сильно отличался от тех, что она мерила, своей чрезмерной открытостью. Это было желтое бикини, состоящее из двух лоскутков ткани, которые грубо нарушали все правила, установленные ее братом Харрисом относительно скромной и подходящей одежды для молодых женщин. Джулия даже не думала о том, что сможет надеть купальник и щеголять в таком виде на фешенебельных пляжах недалеко от Палм-Бич. Но девушка знала совершенно точно: если бы Билли увидел ее в нем, он стал бы думать совсем не о том, идет ли ей этот купальник или нет.

Женщина, которая купила весь этот сомнительный гардероб, была уже не похожа на прежнюю Джулию Ропер. Эта незнакомка, поселившаяся в ней, была непредсказуема, ей было легко доставить удовольствие чем угодно, и она становилась абсолютно счастливой от пары пластмассовых серег, болтающихся в ушах. Здесь ее никто не осуждал, не контролировал и не требовал от нее соблюдения этикета; она была просто одной из многочисленных туристок, наслаждающихся щедрым калифорнийским солнцем.

– Интересно, как меня зовут? – удивлялась она вслух, шагая рядом с Билли.

– Ты что, забыла свое имя? – Билли удивленно вскинул брови, глядя на нее.

– Мне кажется, я теперь намного интересней, чем Джулия Ропер. – И она завертела головой, наслаждаясь тем, как долго качаются серьги у ее щек. – Я всегда знала, как распланированы мои дни на неделю вперед. У меня не было выбора, а жизнь без выбора очень скучна. А перед женщиной, которой я стала сейчас, развернулся целый мир новых возможностей. Я могла бы выйти среди ночи на улицу едва прикрытая. Могла бы перекрасить волосы. Могла бы сделать себе татуировку…

– Что?!

– …и мы могли бы купить ролики и кататься по всей Лагуне. Когда я тебе говорила о списке желаний, именно это я и имела в виду. Нормальные, повседневные занятия, о которых в наших кругах даже и не мечтают. Я бы хотела заниматься серфингом. И боулингом. Я всегда хотела попробовать сыграть в боулинг.

– В боулинг? – простонал ветеран уличных битв. – А как же моя репутация?

– И в пул note 1Note1
  Род бильярдной игры. – Прим. ред.


[Закрыть]! Харрис говорит, что в пул играют только пролетарии, а мне это кажется забавным. И знаешь, чего б мне еще хотелось? Мне бы хотелось научиться готовить. Сказать по правде, я никогда ничего не готовила. О, Билли, я могла бы продолжать свой список желаний вечно! Я прожила в этом мире более двадцати лет, но у меня такое чувство, что я ничего о нем не знаю. – Она остановилась рядом с мотоциклом и подняла на Билли честные карие глаза. – Ты знаешь температуру мертвого тела?

У Билли начала кружиться голова, и он потерял ориентацию, словно кто-то выстрелил в него.

– Мертвого тела?

– Да. Двадцать один градус. По случайному совпадению, в наших домах в Майами и Калифорнии постоянно поддерживается температура ровно в двадцать один градус. То же самое в каждой нашей машине. Независимо от погоды температура везде остается одной и той же – двадцать один градус по Цельсию. И как раз недавно я поняла, что у меня очень много общего с мертвецами. Я больше не хочу жить среди сплошных удобств. Я хочу покинуть зону спокойствия.

– А как же Бу-Бу воспримет твою зону удобства? – Билли вдруг показалось, что он задает этот вопрос как бы со стороны, чужим, неестественным для него голосом. – Мальчик способен повысить температуру в твоей зоне спокойствия?

Джулия отвернулась, почувствовав, как кровь приливает к лицу.

– Я не говорю о Бью. Я говорю о себе. Сначала мне нужно узнать, кто я, а уж потом понять, чего я хочу.

– И тебе нужно это сделать до того, как вы объявите о помолвке? – настаивал Билли, почувствовав внезапное раздражение. – До шестнадцатого числа? Ведь у тебя остается не так уж много времени?