Текст книги "Палеонтолог (ЛП)"

Автор книги: Рамона Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 7

Бен

– Эй, Бен, почему не слышно, как птеродактиль ходит в туалет? – Лютер сбросил рюкзак на пол и сел рядом со мной, его голубые глаза блестели, а волосы были влажными.

– Почему? – спросил я.

– Потому что моча бесшумна!

Я рассмеялся и протянул кулак.

– Неплохо, Лютер.

Он стукнул меня по кулаку.

– Вы сегодня утром уезжаете?

– Да, – отозвался я, когда Оливия вошла в столовую.

Она поставила передо мной идеально выглядящее яичное суфле и, избегая взгляда, сказала:

– Доброе утро, мистер Моррис.

– Бен, и доброе утро. Спасибо за завтрак. Выглядит очень аппетитно.

Ее щеки раскраснелись, но она бросила быстрый взгляд в мою сторону, прежде чем повернуться к Лютеру.

– Милый, ты хочешь овсянку или вафли?

– Овсянку, пожалуйста, – ответил Лютер.

Я потягивал кофе, наблюдая как Оливия возвращается на кухню. Не сводя взгляда с ее задницы, я почувствовал, как мой член упирается в джинсы, и только потом виновато отвел глаза. Когда рядом со мной сидел ее ребенок, воображать, как бы я нагнул Оливию над обеденным столом и трахнул ее, – просто отвратительно.

– Вы уверены, что не можете остаться еще на день или два? – с надеждой спросил Лютер.

– Извини, приятель, не могу.

– Ну да, ладно. – Лютер выглядел заметно подавленным, и я не удержался и взъерошил ему волосы.

– Мне было приятно познакомиться с тобой, Лютер.

Он кивнул и наклонился, чтобы порыться в рюкзаке. Я сделал еще один глоток кофе и потер виски. У меня болела голова, и я устал, но в хорошем смысле этого слова. Сегодня я писал до трех утра и испытывал несказанное облегчение от мысли, что мой писательский блок наконец-то преодолен.

– Можете подписать это для меня, Бен? – Лютер протянул мне лист бумаги и ручку.

Я уставился на свою статью.

– Откуда она у тебя, Лютер?

– Распечатал, – сказал он с огромной ухмылкой. – Когда вы закончите свою книгу, мама сказала, что купит мне экземпляр. Подпишете мне ее тоже?

– Конечно, – согласился я, до странности тронутый энтузиазмом Лютера.

– Круто! – Лютер подпрыгнул на своем месте, когда я, немного стесняясь, подписал лист бумаги.

– Мама говорит, что вы не вернетесь в Уиллоудейл, но я езжу в Хейвенпорт каждый месяц, так что если дадите свой номер телефона, – Лютер положил передо мной чистый лист бумаги, – я смогу позвонить вам, когда буду там, и мы встретимся, хорошо?

Я не смог сдержать улыбку, когда написал на бумажке номер своего мобильного.

– Отличный план.

– Лучший план! – объявил Лютер, забирая у меня оба листка бумаги.

– Что за план? – Оливия вернулась с овсянкой и поставила ее перед ним.

– Когда Бен опубликует свою книгу, а ты купишь мне экземпляр, мы встретимся в Хейвенпорте, чтобы Бен мог ее подписать! – радостно воскликнул Лютер.

– Лютер, – напомнила Оливия, – вчера вечером мы говорили о том, что мистер Моррис, вероятно, предпочтет, чтобы книга была отправлена ему по почте для подписи. Помнишь?

– Я знаю, но он не против встретиться со мной. Правда, Бен?

– Верно. – Я уставился на Оливию. – Я совсем не против, Оливия.

Ее щеки стали огненно-красными, а взгляд упал на мой рот, прежде чем она отвела глаза.

– Вы очень добры, мистер Моррис.

– Бен, – поправил я.

Она неловко улыбнулась и убежала к кофейному столику, чтобы протереть и без того блестящую поверхность. Я подождал не много, а затем последовал за ней, встав рядом под предлогом наполнения своей чашки кофе. Она посмотрела на Лютера, который ел свою овсянку, а затем понизила голос.

– Мистер Моррис, мне нужно…

– Бен. – Я говорил едва ли не шепотом. – После того как я заставил женщину кончить, я предпочитаю, чтобы она звала меня по имени.

Оливия тихонько вздохнула и снова уставилась на мой рот. Она вцепилась руками в стойку, и я провел большим пальцем по костяшкам ее пальцев.

– Мне очень понравилось вчера, Оливия.

Она тяжело сглотнула.

– Мне тоже.

– Я бы хотел, чтобы все повторилось. В следующий раз, когда ты будешь в Хейвенпорте, мы могли бы, – я сделал паузу, – закончить то, что начали.

Господи, если она не перестанет пялиться на мой рот, член прорвет мои чертовы джинсы.

Оливия облизнула нижнюю губу, и чертова сила воли, потребовавшаяся, чтобы не поцеловать ее прямо здесь, чуть не убила меня.

– Это плохая идея, – тихо сказала она.

Разочарованный, я отошел и потянулся к кофейнику.

– Ладно.

– Прости, я…

– Тебе не нужно извиняться. – Я налил кофе в свою чашку.

– Бен, дело не в тебе, – продолжила она низким голосом. – Просто у меня сейчас нет времени, чтобы…

Я покачал головой и натянул на лицо улыбку.

– Объяснения тоже не нужны.

– Бен, позволь мне…

Входная дверь открылась, и Оливия бросила расстроенный взгляд в сторону холла. Все еще сохраняя невозмутимую улыбку, я заметил:

– Похоже, у тебя потенциальный гость, – и вернулся к столу.

Я сел и откусил кусочек суфле, когда Оливия направилась в холл. Было вкусно, но я не мог получать удовольствие. Не сейчас, когда обида из-за отказа Оливии все еще пульсировала в моем теле. Глупо, ведь я едва знал ее, и это не первый раз, когда женщина отвергает меня, и не хочет…

– Гриффин! – радостно закричал Лютер.

Я удивленно поднял глаза, когда Гриффин вошел в столовую.

– Привет, дружище.

– Эй! Знаешь что?

– Что?

– Здесь Бен, он палеонтолог, и мы с ним друзья, потому что я тоже много знаю о динозаврах. Правда, Бен?

– Точно, – отозвался я.

Оливия улыбнулась Лютеру.

– Дорогой, Гриффин и Бен – братья.

– Да ладно! – Лютер посмотрел между Гриффином и мной. – Но Гриффин теперь живет здесь, тогда почему вы никогда не вернетесь в Уиллоудейл, Бен?

– Лютер, пойдем со мной. Ты можешь доесть свою овсянку на кухне, – велела Оливия.

– Но я хочу поболтать с Гриффином и Беном, – запротестовал Лютер.

– Им нужно побыть наедине, – твердо сказала Оливия. – Поживее, пожалуйста.

– Иду. – Лютер соскользнул с сиденья и взял свою тарелку с овсянкой, а затем бросил на меня тревожный взгляд. – Вы ведь попрощаетесь перед уходом, правда, Бен?

– Обязательно, – пообещал я.

– Хорошо. – Он последовал за Оливией на кухню.

Я молча наблюдал, как Гриффин наливает себе чашку кофе и опускается в кресло напротив.

– Дерьмово выглядишь, – заявил я.

– Ты тоже, – не остался в долгу Гриффин.

Я уставился в свою чашку с кофе и вздохнул.

– Гриффин, я…

– Бен, я не должен был…

Мы оба остановились, и Гриффин невесело улыбнулся.

– Прости.

– И ты меня, – попросил я.

– Ненавижу, когда мы ссоримся, – признался Гриффин. – Я почти не спал прошлой ночью и сегодня утром, Брайс….

– Что? – поинтересовался я.

– Брайс сказала, что если я не притащу свою задницу сюда и не исправлю ситуацию с тобой, она расскажет бабушке о нас.

Я рассмеялся.

– Что за власть у бабушки Брайс над тобой?

Лицо Гриффина смягчилось.

– Она замечательная женщина, Бен. Ты бы полюбил ее. Если бы остался, чтобы узнать получше.

– Я не могу, – пробурчал я.

Он вздохнул.

– Понимаю. И поверь я здесь не для этого. Пришел, чтобы извиниться и сказать тебе, что я все тот же Гриффин, только гораздо более счастливая его версия.

– Знаю, – кивнул я. – Мне не следовало так говорить. Я не хотел. Просто… я волнуюсь за тебя.

– Тебе не нужно так переживать. Я счастлив, как никогда. Я люблю Брайс, и жизнь здесь, в Уиллоудейле, меня не расстраивает. Больше нет.

– Я рад за тебя, – заверил я. – Но не чувствую того же самого. Гриффин, я не могу остаться.

– Мне не следовало просить тебя задерживаться здесь. Это несправедливо по отношению к тебе, – покаянно проговорил Гриффин. Он наклонился вперед и взял меня за руку. – Я приеду в Хейвенпорт, чтобы повидаться с тобой. Хорошо? Все будет по-прежнему. Я обещаю.

– Хорошо, – ответил я.

Гриффин сжал мою руку, затем отпустил ее и сел обратно в кресло. Он выглядел гораздо счастливее, и я радовался, что мы поговорили, но в одном мой брат ошибался.

Теперь между нами все было по-другому, и я ничего не мог с этим поделать.

Глава 8

Бен

– Бен, мне позарез нужен черновик книги.

Я мерил шагами гостиничный номер, слушая недовольный голос агента, который слал предупреждающие сигналы в мой мозг.

– Я работаю над ним.

– Ты работаешь над ним уже несколько месяцев. Издатель откажется от тебя, если ты не дашь мне что-нибудь… хоть что-нибудь, – проворчал Алекс.

Я глубоко вздохнул.

– А что будет, если я не закончу книгу?

Тишина на другом конце телефона не обнадеживала.

– Алекс? Ты еще здесь?

– Да, я здесь. – Голос Алекса стал серьезным. – Бен, университет нанял тебя с расчетом, что ты опубликуешь книгу о своем открытии.

– Верно, но публикация книги никак не связана с моими навыками преподавания, – недовольно фыркнул я. – В любом случае я могу вести занятия независимо от того, выпустят мою книгу или нет.

Алекс ничего не ответил, и я решил уточнить:

– Хочешь сказать, что университет уволит меня, если я не опубликую эту книгу?

– Возможно, – согласился Алекс.

– Черт! – прорычал я.

– Слушай, Бен, ты не так давно занимаешься палеонтологией. Они наняли тебя из-за твоего открытия и обещания написать книгу. В противном случае, почему бы им не взять кого-то с большим опытом?

– Да, – угрюмо отозвался я. – Понимаю.

– Они дали тебе этот академический отпуск, с тем чтобы ты писал, – настаивал Алекс. – Впустую потраченное время не произведет хорошего впечатления на университет.

– Знаю, – пробурчал я. – Я закончу эту чертову книгу.

– Бен, она нужна мне к концу месяца, – настойчиво проговорил Алекс. – Время на исходе. Ты понимаешь?

– Понимаю, – раздраженно ответил я.

– Хорошо. Звони, если что-то понадобится.

Он закончил разговор, и я уставился на свой телефон, прежде чем бросить его на кровать. Машинально запустив руки в волосы, я подошел к окну и уставился на улицу под собой. Мой отель находился в центре Хейвенпорта, и нескончаемый людской поток, спешащий по тротуару, только усиливал мое беспокойство.

Проклятье. Я в полной заднице. До конца книги было еще очень далеко. За три недели, прошедшие после возвращения из Уиллоудейла, я не написал ни одного гребаного слова. Мой «писательский блок» снова настиг меня, и я понятия не имел, как с ним справиться.

Я уставился на свой ноутбук, стоящий на столе. В животе забурчало, а в горле пересохло. В последнюю неделю даже мысли о книге вызывали у меня тошноту. Я присел на край кровати, борясь с подступающей паникой. Черт возьми, я не в состоянии справиться с этой ситуацией. Я вот-вот потеряю контракт на издание книги и работу. Но писать все равно не получалось, и я ничего не мог с этим поделать.

«Ты всегда можешь вернуться в Уиллоудейл».

Я застыл, стиснув руками колени. Какого хрена мне возвращаться в Уиллоудейл?

«Там ты мог писать. Помнишь?»

Я помнил. Но это вышло случайно, не иначе.

«Правда?»

Да. Наверняка.

«Но что, если нет? Возможно, это твой единственный шанс. Вернись в Уиллоудейл, хотя бы на пару дней. Увидишься с Гриффином и, если не сочинишь ни строчки, будет понятно, случайность это или нет. Но если все получится…»

Я резко поднялся и снова зашагал по комнате. Дурацкая идея. Я ненавидел Уиллоудейл, а возвращение туда вызывало еще большую тошноту в желудке. Нет, лучше оставаться здесь. Я запрусь в своем гостиничном номере и не выйду из него, пока не напишу хоть несколько слов. Неужели это так сложно?

«Ты и сам знаешь, что да. Ты ничего не писал три недели. Возвращайся в Уиллоудейл. Сними ту же комнату в гостинице Оливии и повтори предыдущий визит. И писательский азарт снова вернется к тебе».

Мой желудок напрягся по совершенно другой причине. За последние три недели я слишком много думал об Оливии – и мастурбировал на нее. Мой член уже практически стерся, но я не мог остановить свое воображение, когда ложился в постель по ночам.

«Позвони и забронируй номер».

Я поднял телефон, поискал в интернете гостиницу «Ночлег и завтрак» Оливии, а затем замер, держа палец над кнопкой вызова. Что, если она откажет? Я мог использовать нашу короткую сексуальную встречу как фантазию для мастурбации, но Оливия явно сожалела о том, что между нами произошло. Вполне возможно, она не захочет сдать мне номер.

Возвращение в Уиллоудейл вряд ли поможет мне в писательстве, но если все-таки это так, то разве не логично, воссоздать все детали моего творческого успеха?

Возможно, я не так хорошо знал Оливию, но полагал, ей будет гораздо сложнее сказать мне «нет» в лицо, чем по телефону. Особенно если подгадать время, когда Лютер вернется из школы. Наверняка его радость от встречи со мной сработает в мою пользу, верно?

«Ну ты и трус, старик».

Да, возможно, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

В животе все еще урчало, а в основании черепа зарождалась головная боль, но я схватил чемодан и начал собирать вещи.

Оливия

– Ты серьезно?

– Серьезней некуда. Сад теперь выглядит совсем плохо. Кажется, они повыдергивали все папины амсонии, а кусты будделии совсем поникли. – Айрис запихнула в рот половину булочки и выдохнула. Крошки рассыпались по столешнице, и она приглушенно извинилась, прежде чем смахнуть их в руку.

– Я думала, что садовники, которых ты наняла, настоящие профессионалы. – Взглянула на часы на стене. Лютер скоро вернется из школы, а я собиралась закончить покраску одной из ванных комнат третьего этажа до его прихода, но не могла бросить Айрис. Не сейчас, когда она так расстроена.

– И я так думала. – Она проглотила остатки булочки и запила их большим глотком воды. – Но они нагло врали, и теперь сад на грани полного уничтожения, по-моему.

– О боже, мне так жаль, – вздохнула я. – Когда вернется твоя бабушка?

– Только через несколько месяцев, так что у меня еще есть шанс все исправить, – отозвалась Айрис.

– Как? – с интересом спросила я.

– Лука Сандерс.

– Лука Сандерс, твой сосед? – уточнила я.

– Ага.

– Лука Сандерс, куратор ботанического сада Уиллоудейл?

– Он самый, – подтвердила Айрис.

– Ты с ума сошла? – фыркнула я.

– Он ботаник! Сады Уиллоудейла выглядят просто потрясающе, правда? Мой дедушка всегда говорил, что Лука знает о растениях абсолютно все.

– Конечно, – согласилась я, – но, по-моему, ты забыла одну маленькую важную деталь.

– Какую? – уточнила Айрис.

– Он тебя ненавидит.

– Ничего подобного, – запротестовала Айрис.

– Подруга, он тебя точно ненавидит. Ты помочилась в его флоксы.

– Я была пьяна, все вышло совершенно случайно, и это произошло около четырех лет назад. Он простил меня.

– Простил? И поэтому, те два месяца, что ты работаешь волонтером в саду, Лука только и делает, что кричит на тебя за все подряд.

– Неправда, – заявила Айрис. – Только на прошлой неделе он сказал мне, что я хорошо поработала, убирая клумбы у сувенирного магазина.

– Серьезно? – насмешливо спросила я.

Айрис отломила от новой булочки кусочек.

– Ладно, может, он сказал это Шанис, но я втайне помогала ей пропалывать клумбы, так что это считается. Наверное.

– Не считается, – отрезала я.

– В любом случае спросить не помешает, – задумчиво проговорила Айрис. – В худшем случае он ведь просто откажет?

– Или немедленно настучит твоей бабушке, что ваш сад сейчас в просто ужасном состоянии.

Айрис слегка позеленела.

– Тьфу. Он вполне может так сделать. Нана с ним часто разговаривает. Как будто они закадычные друзья. Какой тридцатилетний парень будет дружить со старухой?

Я рассмеялась.

– Я не удивлена. У тебя потрясающая бабушка.

– Да. И немного пугающая. Именно поэтому мне нужно исправить ситуацию с садом до ее возвращения, и Лука – моя единственная надежда. – Айрис отпила еще немного воды и снова принялась за булочку. – Короче, давай сменим тему – как продвигается твоя работа над третьим этажом?

– Идет, – ответила я подруге. – Недостаточно быстро, но я стараюсь не паниковать. До выходных я планирую отшлифовать полы.

– В одиночку? – спросила Айрис.

Я кивнула.

– Да, я хочу закончить их до прибытия гостей.

– У тебя будут постояльцы в эти выходные?

– Только одна пара и только на субботний вечер, – ответила я, тяжело вздыхая.

– Вот дерьмо, – проворчала Айрис.

– Да, – согласилась я. – Но это ведь лучше, чем совсем без гостей? Кроме того, я не особо удивлена. В прошлом году в это время тоже было мало народу.

– Как вы съездили в Хейвенпорт в прошлые выходные?

– Хорошо, – отмахнулась я.

– Хорошо и только? – Айрис вопросительно изогнула бровь.

– В каком смысле?

– Я желаю знать, ты перепихнулась с горячим палеонтологом?

– Конечно, нет. Мы навещали моих родителей.

– Но это не значит, что ты не могла переспать с этим сексуальным парнем.

– Именно это и значит, – хмыкнула я.

– Странно, что Лютер не убедил тебя встретиться с Беном, – заметила Айрис. – Он одержим им.

– Он спрашивал, можем ли мы увидеться с Беном, но Алан хотел провести с ним все выходные.

Айрис уставилась на меня.

– Шутишь.

– Нет. Родители Алана были в городе.

Айрис закатила глаза.

– Это все объясняет. Хотел произвести хорошее впечатление на родителей.

– В общем, да, – согласилась я. – Ну, а потом мои родители пригласили Алана остаться на ужин, когда он привез Лютера в воскресенье.

– Нахрена?! – возмутилась Айрис. – Что с ними не так?

– Они хотят, чтобы мы снова сошлись, – пояснила я. – Считают, что я совершила ошибку, бросив Алана.

– Они заблуждаются, – категорично заявила Айрис.

– Да, так и есть. Но ты же знаешь, какие у меня родители. Они к тому же не одобряют, что я позволяю Лютеру одеваться и вести себя как он хочет, и думают, Алан его «исправит».

– Нет ничего плохого в том, как Лютер одевается, – с яростью мамы-медведицы отчеканила Айрис. – Он идеален таким, какой он есть.

– Это точно, – с мягкой улыбкой сказала я, – но Алан и мои родители почти весь обед в воскресенье вели себя как полные кретины. Знаю, что Лютеру тяжело дается общение с ними. Он чувствует их неприязнь, понимаешь?

– Конечно, – сказала Айрис.

– А-а-а… – Я прислонилась к стойке и потерла виски. – Мне нужен отпуск, чтобы забыть обо всем этом.

– Нет, тебе нужно вволю покувыркаться с динозавровым ученым. Его член поможет забыть обо всех твоих проблемах, подруга.

Я закатила глаза.

– Айрис, секс не может служить лекарством от всех бед.

– Наверное, нет, но это чертовски весело. Кроме того, ты сама говорила, Бен заставил тебя кончить так сильно, что у тебя едва не снесло крышу. Разве ты не хочешь повторить?

– Я не ищу отношений, – твердо ответила я.

– А я и не говорила про отношения. Я сказала, что тебе нужно пошалить с большой костью горячего ученого-палеонтолога. – Айрис нахмурила брови.

Я взяла тарелку с булочками с острова и повернулась, чтобы поставить их на буфет.

– У меня нет времени. Я сейчас безумно занята, пытаясь доделать третий этаж. Член Бена может быть буквально волшебным, но я все равно не поеду в Хейвенпорт только для того, чтобы хорошенько с ним потрахаться.

– Оливия… – голос Айрис звучал странно.

– Да? – Я повернулась и уставилась прямо в темные глаза Бена Морриса.

– Сюрприз, к нам пожаловал динозавровый ученый, – с нервным смешком сообщила Айрис.

– О, привет, – пролепетала я.

Бен ухмыльнулся мне.

– Привет, Оливия.

Глава 9

Бен

– Перестань выглядеть таким самодовольным, пожалуйста.

Я бросил на Оливию невинный взгляд, усаживаясь за стол. Айрис только поздоровалась и сразу же покинула кухню, ухмыляясь Оливии.

– О чем ты?

Она покраснела и пояснила:

– То, что ты подслушал, всего лишь глупый девчачий разговор. Он ничего не значит.

– О, выходит, ты готова сгонять в Хейвенпорт, чтобы оседлать мой волшебный член? – спросил я с улыбкой.

Ее щеки покраснели еще больше.

– Это совсем не то, что я имела в виду.

Я не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее еще немного.

– Ну, чтобы ты знала, мой волшебный член более чем готов доставить тебе удовольствие.

– О боже, ты невозможен, – простонала Оливия.

Я ухмыльнулся, и через несколько секунд она рассмеялась.

– Почему я смущаюсь каждый раз, когда ты появляешься?

– Мне больше нравится подслушивать девчачьи разговоры, чем получать по яйцам, – доверительно заметил я.

Оливия снова рассмеялась.

– Справедливо. Как дела, Бен?

– Хорошо, – ответил я. – А у тебя?

– Отлично, спасибо. – Она нервно улыбнулась, когда я шагнул вперед и оказался в нескольких сантиметрах от нее.

Боже, как она хорошо пахла. На ней были джинсы и простая футболка, на лице ни единого пятнышка косметики, но выглядела Оливия чертовски восхитительно. Ее волосы немного отросли, и я не смог удержаться, чтобы не провести пальцами по мягким прядям.

– Ты отращиваешь волосы?

– Нет, просто слишком давно не ходила в салон. – Она скорчила гримасу. – Дай угадаю… ты предпочитаешь длинные волосы.

Я шагнул ближе, сокращая расстояние между нами. У Оливии перехватило дыхание, когда я обхватил ее шею сзади и слегка размял.

– Мне не важна длина волос у женщины. Но стрижка пикси тебе очень идет.

Я наклонил голову и прижался ртом к ее чувствительному горлу. Она застонала, вцепившись руками в мою талию, а я прошелся губами по ключицам.

– Бен, – прошептала Оливия.

– Знаю, ты говорила, что это плохая идея, но мне трудно устоять перед тобой. – Я прикусил мочку ее уха.

– Я…, – она издала еще один тихий стон, стоило мне обхватить ее идеальную попку. – Я тоже не могу сопротивляться тебе.

– Хорошо, – одобрил я. – Мне тебя очень не хватало.

Оливия уставилась на меня, ее красивые голубые глаза смотрели прямо в мою чертову душу.

– Я тоже по тебе скучала.

Мы молча смотрели друг на друга, и между нами происходило что-то важное и глубокое. Я не понимал, что творится, и едва мог осознать связь, возникшую между нами, но и отрицать ее не получалось. Присутствие Оливии успокаивало тревогу, которую я ощущал всю свою жизнь.

Оливия положила прохладную руку мне на шею и потянула к себе. Я склонил голову, и мы поцеловались – мягкое и нежное прикосновение губ, быстро перешедшее в горячий и настоятельный поцелуй. Ее язык скользнул в мой рот, нежно касаясь моего языка. Я застонал и крепче прижал Оливию к себе, желая получить больше. Мне нужно от нее все.

Раздался хлопок входной двери, и крик Лютера:

– Мама? Я дома!

Оливия уперлась мне в грудь, и я отступил назад, когда она вытерла рот и разгладила футболку. Лютер вбежал на кухню.

– Я умираю с голоду. Можно мне перекусить перед… Бен?

– Привет, дружище, – поздоровался я.

Лютер завопил, как птеродактиль, бросил рюкзак и ринулся ко мне. Я поймал его и неловко похлопал по спине, когда он крепко обнял меня.

– Бен, ты вернулся!

Он повторно обнял меня, прежде чем Оливия потянула его за руку.

– Лютер, милый, дай Бену немного пространства.

Он отступил назад, его худое тело подрагивало от восторга.

– Мы были в Хейвенпорте в прошлые выходные, но мне пришлось провести все дни с отцом, поэтому я и не позвонил. Ты здесь, потому что скучал по мне?

Я взглянул на Оливию. Она смотрела на своего сына со странным сочетанием печали и любви, которого я не понимал.

– Да, – согласился я, заставив Лютера снова взвизгнуть от радости.

– Я тоже по тебе жутко соскучился! Домашнее задание мне делать не нужно, так что мы можем провести вместе все выходные! Что ты хочешь сделать для начала? Мы можем посмотреть «Парк Юрского периода», или поиграть в «Уно», или я покажу тебе свои последние рисунки! Я нарисовал паразауролофа и показал его своей учительнице, а она сказала, что я должен отправить рисунок на конкурс юных художников Уиллоудейла, потому что получилось очень здорово. – Он схватил меня за руку. – Пойдем ко мне в комнату, и я тебе его покажу.

– Лютер, – взмолилась Оливия, – сделай вдох, пожалуйста.

– Я очень счастлив, мама, – отозвался Лютер.

– Я знаю, милый. Но уверена, Бен приехал повидаться с братом, и мы не можем монополизировать его время, хорошо?

– Что значит «монополизировать»? – спросил Лютер.

– Держать его только для себя, – пояснила Оливия.

– Ох. – Лютер крепче вцепился в меня. – Но ты ведь сможешь немного побыть со мной в эти выходные?

– Обязательно, – пообещал ему. – Я здесь, чтобы поработать над своей книгой, так что пробуду дольше, чем до конца выходных.

– Супер! – воскликнул Лютер. – Я сбегаю в свою комнату и возьму рисунок. Оставайся здесь, хорошо, Бен?

– Хорошо, – улыбнулся я.

Лютер вылетел из кухни, а Оливия сказала:

– Прости. Ты ему очень нравишься.

– Мне Лютер тоже нравится, – ответил я. – Он отличный парень.

– Да, – подтвердила Оливия. Она прочистила горло. – Значит, ты вернулся в город, чтобы поработать над своей книгой?

Я кивнул.

– Да. У меня снова «писательский блок», и поскольку в прошлый раз, когда гостил здесь, я мог писать, то подумал, почему бы не вернуться и не попробовать поработать над книгой, понимаешь? Мой агент настойчиво требует от меня книгу, и если я не закончу ее, университет, скорее всего, меня уволит.

Слишком много информации, тем более что обычно я не делился ни с кем, кроме Гриффина, но мне хотелось выговориться Оливии. Неожиданно возникшее страстное желание, чтобы она знала обо мне все. Ну, почти все. Моя детская травма совершенно точно не заслуживала обсуждения. В этом я был чертовски уверен.

– Серьезно? Как написание книги может повлиять на твою способность преподавать? – возмущенно спросила Оливия.

– Меня взяли на работу из-за моего открытия и обещания написать об этом книгу, – признался я.

– Они это разъяснили, когда нанимали тебя? – строго спросила она.

– Нет, не совсем, – расстроенно ответил я. – Но не стоит удивляться. Моя карьера палеонтолога только начинается, поэтому стоило догадаться, что в их решении взять меня на работу есть нечто большее, чем просто мои способности к преподаванию.

– И все же, если тебя не предупредили, что обязательно нужно написать книгу, чтобы сохранить работу, и уволят из-за этого, можно подать в суд и выиграть, – заметила она.

Я удивленно уставился на Оливию, а она только пожала плечами.

– Мой отец – юрист, так что я немного разбираюсь в этой «кухне».

Я улыбнулся.

– Очень ценю твою поддержку. Как бы то ни было, я понимаю, что у меня нет брони, но надеюсь, у тебя найдется свободная комната. Предпочтительно та же, что и в прошлый раз?

– Конечно, без проблем, – ответила Оливия. – Ты знаешь, как долго пробудешь здесь?

– Я не вполне уверен, но точно до следующих выходных, а может, и дольше, в зависимости от того, как пойдет работа над текстом. Я могу забронировать номер в другом месте, если тебе нужна эта комната.

– Нет, все в порядке, – заявила Оливия. – Сейчас небольшое затишье, так что я могу подстроиться под твое расписание.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарил я, услышав шаги Лютера в столовой.

Он вернулся на кухню, размахивая большим листом бумаги и болтая без умолку. С легкой ухмылкой я присоединился к нему у острова.

***

– Перестань на меня так смотреть, – попросил я брата.

– Как? – Гриффин невинно уставился на меня, прежде чем сделать еще один глоток пива.

– У тебя очень раздражающее выражение лица, вроде «я же тебе говорил», – пробурчал я. – Я вернулся сюда потому, что, по какой-то гребаной причине, могу писать, только находясь в этом дурацком городе, а мне отчаянно нужно закончить свою книгу.

– А как же я, засранец? – Гриффин вытянул ноги и прихлопнул комара.

Я рассмеялся.

– Вернее, я вернулся в город, чтобы навестить тебя, младший братец.

Гриффин ухмыльнулся.

– Честно говоря, мне все равно, почему ты здесь, главное, ты приехал.

Задняя дверь открылась, выпустив яркий квадрат света на задний двор. Брайс высунула голову.

– Милый, мы со Стэнли идем спать. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Гриффин. – Скоро приду.

– Спокойной ночи, Бен, – тепло проговорила Брайс.

– Спокойной ночи.

Я подождал, пока закроется дверь, и спросил:

– Когда ты сделаешь ей предложение?

Гриффин дернулся от неожиданности, и под его весом кресло жалобно скрипнуло.

– О чем ты?

– Я твой брат, – ухмыльнулся я. – Ты ни черта не можешь от меня скрыть.

Гриффин проверил заднюю дверь и понизил голос.

– Я купил кольцо в прошлые выходные.

Поскольку я ничего не сказал, он добавил:

– Не вздумай нести всякую чушь о том, что еще слишком рано. Брайс моя единственная. Я знаю это совершенно точно.

– Я ничего не говорил, – проворчал я.

– Нет, но и ты не можешь ничего от меня утаить, – парировал Гриффин.

– Я рад за тебя. Правда, – мягко проговорил я.

Гриффин расслабился в своем кресле.

– Спасибо, Бен. Хотя я немного волнуюсь.

– По поводу? – Я допил оставшееся пиво.

– Что Брайс может сказать «нет». Вот почему я еще не спросил ее.

– Ты что, черт возьми, шутишь? Брайс влюблена в тебя по уши. Нужно быть слепым, чтобы не видеть этого.

– Да, – улыбнулся Гриффин.

Счастье на лице Гриффина все еще оставалось для меня непостижимым. Может быть, потому, что я никогда не видел этого выражения раньше. Даже после того, как мы вырвались из-под власти родителей, никто из нас никогда не находил повода для радости. Мое горло сжалось, и я едва не разревелся в свое гребаное пиво, как в грустной песне в стиле кантри.

– Ты в порядке? – спросил Гриффин.

– Да, – хрипло ответил я. – Просто чертовски рад за тебя, старик. Правда.

Мы посидели в тишине еще несколько минут, прежде чем я встал.

– Мне пора. Хочу написать еще что-нибудь перед сном.

– Ты реально можешь писать здесь? – Гриффин встал и взял мою пустую бутылку из-под пива.

– Да. Хреново, но что поделаешь? Я вернулся в свою комнату у Оливии, сел и начал писать. Я писал несколько часов, прежде чем прийти сюда. А ведь до сегодняшнего дня я неделями не мог написать ни единого чертова слова.

– Я рад, что ты снова пишешь. Вы с Оливией уже переспали? – неожиданно спросил Гриффин, когда я последовал за ним в дом.

– Нет, – пробурчал я.

– Врешь.

– Ладно. Перед тем как я уехал в первый раз, мы немного повеселились. Нас прервали, а потом Оливия дала понять, что не хочет, чтобы это повторилось.

– И все? – ехидно уточнил Гриффин, ставя бутылки с пивом на стойку

– Да, – сказал я.

Он прислонился к стойке, сложил руки на груди и улыбнулся мне.

– Ради всего святого, – вздохнул я примерно через тридцать секунд, – перестань так на меня смотреть. Мы могли поцеловаться сегодня днем.

– Я так и знал. Она – твоя гребаная девушка мечты. Конечно, ты попытаешься ее трахнуть.

– Дело не только в сексе, ясно? Она… это….

– Что? – поинтересовался Гриффин.

Я покачал головой.

– Неважно. Это просто сексуальное напряжение между нами, и ничего больше. Если повезет, мы найдем время, когда никто нам не помешает, и мы с Оливией потрахаемся, а после думаю все придет в норму.

– Ясно, – отозвался Гриффин. – Или ты можешь попробовать с ней встречаться.

– Я не ищу отношений, – отмахнулся я. – У меня слишком много заморочек для этого.

– Я думал о себе то же самое, пока Брайс не показала мне обратное, – поделился Гриффин.

– Даже мой психотерапевт считает, что мне еще слишком хреново, чтобы заводить отношения, – ответил я.

– Он прямо так сказал?

– Нет, – признался я, – но несложно прочитать между строк.

Гриффин протянул руку и взял меня за плечо.

– Ты заслуживаешь счастья, Бен.