Текст книги "Марианна и таинственный князь (СИ)"

Автор книги: Полина Лаврецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Англичанин вышел на балкон, спрыгнул в сад и скрылся из виду. Чувствуя стеснение в груди, Марианна провела дрожащей рукой по лбу и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоить беспорядочное биение сердца. Ночь была тихой и теплой. В ее бесконечной глубине мерцали звезды, а из сада вместе с серебристым журчанием фонтана доносился аромат роз и жимолости.

Марианна ещё немного постояла и решила действовать немедленно. Она не решилась передать предупреждение об опасности через письмо – наверняка оно и не попадет по назначению, и поэтому лучший способ – переговорить с глазу на глаз. К тому же, надо объяснить Коррадо тот нелепый поцелуй. Хоть она и не виновата перед князем, но всё равно он имел полное право на неё злиться. Опозорен перед всеми! Что может быть хуже?

Оказывается, есть. Ненавистный Маттео Дамиани, даже мертвый, продолжает отравлять жизнь. И сейчас Марианна понимала, что не сможет обрести покой, пока не увидит Коррадо.

Начав раздеваться, Марианна в первую очередь сняла шляпку из перьев и растопыренными пальцами взъерошила волосы, черными змеями скользнувшие ниже бедер. Снять муслиновое платье оказалось труднее. Раздраженная многочисленными застежками, она хотела позвать Агату, но, неожиданно вспомнив, что это платье не понравилось князю Сант-Анна, Марианна с гневом рванула тонкую материю, обрывая плоды трудов Леруа. Оставшись в коротенькой батистовой рубашке, она присела, чтобы сменить обувь. И в этот момент ощущение чьего-то присутствия заставило ее поднять глаза.

Действительно, в просвете окна показался мужчина и застыл, пристально глядя на нее.

С возмущенным возгласом Марианна бросилась к лежавшему на кресле зеленому капоту и торопливо накинула его на себя. В темноте ей сначала показалось, что вернулся Франсис. Она только заметила светлые волосы. Но, всмотревшись, она увидела, что сходство на этом кончается, и поняла, кто перед ней, – Чернышев! Неподвижный, как мрачная статуя, в своем строгом мундире, царский курьер пожирал ее глазами… Но глазами такими остановившимися и блестящими, что что-то сжало горло молодой женщине. Видимо, русский не был в нормальном состоянии. Может быть, он пьян?..

Она уже знала, что он способен поглотить невероятное количество спиртного, не теряя при этом своего достоинства.

Низким голосом, которому волнение придало бархатистость, Марианна приказала:

– Убирайтесь! Как вы посмели проникнуть ко мне?

Он не ответил, а только сделал шаг-другой вперед и, обернувшись, быстро закрыл окно. Увидев, что он собирается так же закрыть и другое, Марианна бросилась к нему и схватилась за оконный ригель.

– Я же приказала вам уйти! Вы что, оглохли? Если вы немедленно не исчезнете, я позову людей!

По-прежнему молча Чернышев схватил Марианну за плечо и так рванул, что она покатилась по ковру и, ударившись о ножку канапе, вскрикнула от боли. В это время русский спокойно закрыл второе окно, затем направился к Марианне. Он двигался как автомат, и у нее не возникло сомнения в том, что он мертвецки пьян. Когда он подошел к ней близко, ее обдало алкогольным духом.

Чтобы избавиться от него, она хотела проскользнуть под канапе, но тщетно… С той же непреодолимой силой он поднял ее и отнес на кровать, несмотря на отчаянное сопротивление. Попытка Марианны закричать оказалась бесплодной: грубая рука зажала ей рот, а от мрачного огня, горевшего в раскосых зеленых глазах русского, кровь заледенела в жилах молодой женщины.

Он на мгновение отпустил ее, чтобы оборвать золотые шнуры, удерживавшие балдахин. Падая, балдахин укрыл кровать плотной завесой, сквозь которую едва мерцал огонь ночника, а Марианна даже не успела запротестовать. В один миг ее запястья оказались привязанными к изголовью кровати.

Она хотела закричать, но крик застрял у нее в горле: неумолимая рука загнала ей в рот кляп из скомканного платка.

Оказавшись почти беспомощной, Марианна извивалась как уж, не теряя надежды избавиться от своего мучителя, но только причинила невыносимую боль привязанным рукам. Ее усилия были напрасны. Чернышев без труда разжал ей ноги и привязал их за щиколотки к ножкам кровати… Теперь Марианна, словно приготовленная для четвертования, не могла даже пошевелиться. Русский поднялся и с удовлетворением посмотрел на свою жертву.

– Ты хорошо посмеялась надо мной, Аннушка! – сказал он таким грубым голосом, что трудно было разобрать слова. – Но ты видишь, смеху конец! Ты слишком далеко зашла!..

Он говорил медленно, выдавливая слово за словом с монотонностью зубрилы, повторяющего заученный урок.

«Он сошел с ума!» – подумала Марианна, которой нетрудно было догадаться, каким образом Чернышев собирается наказать ее. Она подумала, что он изнасилует ее. И в самом деле, без сомнения, считая так же, русский раскрыл капот, разорвал рубашку во всю длину и отбросил в сторону, даже пальцем не коснувшись обнаженного тела Марианны.

Затем, выпрямившись во весь рост, он начал раздеваться так спокойно, словно находился в своей спальне.

Полузадушенная платком, засунутым так глубоко в горло, что он вызывал тошноту, Марианна с ужасом смотрела, как открывается такое же белое и так же хорошо сложенное, как у мраморного греческого бога, тело, но заросшее шерстью, словно у рыжей лисицы… И это тело без всяких предисловий обрушилось на нее. То, что затем последовало, было невероятно неистовым, стремительным и для Марианны столь же противным, как и бессмысленным. Этот пьяный казак совершал любовный акт с таким же прилежанием и яростью, как если бы он избивал кнутом строптивого мужика. Он не только не пытался доставить хоть какое-то удовольствие своей партнерше, но, казалось, прилагал все усилия, чтобы причинить ей максимум страданий. К счастью, природа пришла на помощь Марианне, и ее мучения, которые она переносила без единого стона, скоро окончились.

Когда ее палач встал, изнемогающая, полузадушенная, она почувствовала облегчение, считая, что теперь он освободит ее и отправится наконец в свою Москву. Но Чернышев заявил все тем же монотонным голосом:

– Теперь я навсегда лишу тебя возможности забыть меня. Больше ни один мужчина не сможет сойтись с тобой, не узнав, что ты – моя собственность.

По-видимому, он на этом не кончил с ней, и Марианна, теряя остатки мужества, увидела, как он спокойно снял с пальца массивный золотой перстень с гербом, такой, какими пользуются, чтобы закрывать письма, и опустил печатку в пламя ночника. В то же время он внимательно осматривал тело молодой женщины, словно искал что-то на блестящей от пота коже. Но Марианна, уже сообразившая, что он хотел сделать, стала стонать и извиваться в своих путах с такой неистовой силой, что русский, чья рука, возможно, и не была особенно тверда, не попал в намеченное место. Он метил в живот, а попал на бедро Марианны, на которое наложил жгучее клеймо.

Боль была такой нестерпимой, что, несмотря на кляп, крик агонии вырвался из горла Марианны. Ему эхом откликнулось удовлетворенное пьяное хихиканье и… звон разбитого стекла. Полумертвая Марианна услышала, как настежь распахнулось окно, и, словно по волшебству, вместо срубленных одним ударом занавесей у кровати возникла темная фигура с обнаженным клинком в правой руке.

– Porca Madonna! – воскликнул он, и Марианна, к своему удивлению, узнала… Коррадо. Его голос прозвучал самой прекрасной музыки в мире. – Не зря я сюда пришел.

Видя, что Чернышев спокойно одевается, не выказывая агрессии, Коррадо поспешил заняться Марианной: вынул душивший ее платок, перерезал позолоченные путы и прикрыл её тело халатом.

Едва освободившись, пренебрегая болью, Марианна соскочила с кровати. Ринувшись на своего палача, она влепила ему две звонкие оплеухи, затем, схватив драгоценную китайскую вазу с тяжелой бронзовой подставкой, вне себя от ярости, подняла ее вверх и обрушила ему на голову.

Ваза разлетелась на тысячи осколков, и русский упал. Марианна замерла, испугавшись промелькнувшей мысли:”А не убила ли я его?» Но вспомнив все те пытки, которые заставил Марианну вынести русский, гнев вспыхнул с новой силой. Она бросилась к другой вазе, готовя ей ту же участь, но её остановил Коррадо.

– Стоп, стоп! Спокойней, моя дорогая! Такие прекрасные вещи не заслуживают столь печальной доли!

– А я? Разве я заслужила то, что этот грубый дикарь заставил меня вынести?

– Верно! Нет никаких оснований лишать вас возможности хоть немного рассчитаться с этим субъектом! Но не лучше ли будет взять кочергу или каминные щипцы?.. Нет, нет! – торопливо добавил он, увидев, как сверкающий взгляд Марианны упал на тяжелую бронзовую кочергу. – Оставьте это!

Молодая женщина вздохнула, успокаиваясь, а Коррадо нагнулся над Чернышевым, который всё также неподвижно лежал.

– Он жив?

– Жив, но без сознания.

Марианна села на пол перед камином, Коррадо опустился рядом с ней.

– Нужно вызвать врача.

– Оставьте, после того, что он заставил меня вынести… Пусть полежит, он заслужил.

– Но он – человек, да и требовать сатисфакцию я не могу, пока он без сознания. Нужно вызвать врача. По крайней мере, мы не должны уподобляться ему и вести себя бесчеловечно.

– Спасибо вам, Коррадо. Если бы не вы…

– Не стоит благодарностей. Каждый поступил бы точно также.

– Но почему вы пришли? Точнее…

– Почему я не возмущаюсь? Почему сижу здесь спокойно с вами, вместо того, чтобы запереться с видом оскорбленного достоинства? Наверное, потому что Язон поцеловал вас против вашей воли. Ваша пощечина тому доказательство. Да и сам Бофор всё мне объяснил.

– Сам Бофор? – переспросила Марианна, неуверенная, что правильно расслышала.

– Да, именно он. Когда вы ушли, я подошел к Язону с требованием объясниться, и Бофор, к моему удивлению, согласился. Мы вышли из театра, чтобы освежиться головы, а заодно и поговорить.

– И вы поговорили?

– Да, он мне рассказал о вас, и объяснил мотивы этого поцелуя, а потом я поспешил к вам, чтобы поговорить.

С большим трудом, ибо ожог на бедре причинял мучительную боль, Марианне удалось улыбнуться князю. Значит, он не злится на неё, а она переживала…

– Я позову слуг? Доктор Чернышеву не помешает.

Марианна посмотрела на русского. Вот черт, она совсем про него забыла! «Пусть немного полежит, подумает о своем поведении. Может, тогда у него отобьется охота насиловать барышень», – со злорадством подумала Марианна.

Князь встал и нажал на колокольчик. Марианна запахнула халат. Всё складывается наилучшим образом. И не надо никуда спешить – Коррадо здесь, а значит его можно предупредить об опасности. Ожог заболел с новой силой. Ан нет, не наилучшим образом. Видимо, долгое время ожог будет напоминать о событиях этой ночи…

========== Глава 19 ==========

Доктор Дарри, который жил по соседству, пришел сразу же. К этому моменту слуги перенесли Чернышева в гостевую комнату. Коррадо и Марианна решили промолчать про изнасилование. Зачем лишний раз рассказывать? Тем более он опорочил честь Марианны. Если об этой узнают в свете, то скандала и насмешек не избежать. Достаточно кривотолков про поцелуй Язона…

Доктор Дарри осмотрел несчастного, а потом спустился в гостиную, где его ожидали Марианна и Коррадо.

– Ну что с ним, доктор? – полюбопытствовал князь Сант-Анна.

– У него амнезия. Интересно, кто так его сильно ударил, чтобы он потерял память? Нужно иметь крепкую голову, чтобы не умереть.

– Я приняла русского за грабителя, – смущенно ответила Марианна, – поэтому ударила вазой по голове. Я даже не знала, что он придет… Неужели всё так серьёзно? Он ничего не помнит?

– Совершенно верно. Удар оказался слишком сильным. Боюсь, у вас тяжелая рука, судараня.

Коррадо подавил усмешку. Видимо, Марианна не рассчитала удар вазой. Теперь Чернышев не помнит даже, как изнасиловал её. А может, не стоит и напоминать ему? Чернышев не будет в восторге, узнав о событиях этой ночи, Марианна тоже, да и Коррадо, говоря по совести, не горел желанием драться на дуэли. Так не будет ли лучше для всех, если князь с Марианной похоронят эту тайну в глубинах памяти?

На прощание доктор дал кое-какие инструкции и травы для лечения больного и ушел восвояси. Как будто угадав все его сомнения, Марианна живо обернулась к князю:

– Коррадо, я думаю, что стоит забыть события этой ночи. Конечно, я глубоко оскорблена, как поступил со мной Чернышев. Но я и не хочу также стать причиной вашей смерти на дуэли.

Марианна очень быстро сообразила, что прибытие жандармов представляет собой подлинную катастрофу: дуэль у нее, ночью, между Коррадо и Чернышевым, изнасилование со стороны последнего, – это обеспеченный скандал, гнев императора, строго следящего за респектабельностью своего окружения с тех пор, как женился на эрцгерцогине, суровое наказание виновных и окончательно испорченная репутация Марианны. Не считая того, что участие русского в этом деле, царского курьера, грозило дипломатическими осложнениями.

Коррадо задумчиво прошелся по кабинету. Здравый смысл говорил, что правильнее забыть эту ночь, как страшный сон. Во-первых, дуэли запрещены. Если кто-то узнает о ней, то тюрьмы, а то и казни, не избежать! Во-вторых, Чернышев получил сильное сотрясение мозга. Он ничего не помнит. Не разумнее ли отменить дуэль?

Коррадо повернулся к жене и вдруг засмеялся:

– Думаю вы правы, душа моя. Тем более вы, можно сказать, уже наказали его ударом вазой.

Вспомнив по какой причине русский почти что потерял память, Марианна покраснела и засмеялась. Но тут она вспомнила, что должна ещё кое-что рассказать мужу. Опасность! Она рядом с Коррадо! Он должен об этом знать.

– Коррадо, я должна кое-что вам рассказать, – начала Марианна. – Ко мне сегодня вечером приходил Франсис Кранмер, мой бывший муж… Он начал шантажировать меня. Сказал, что за деньги расскажет, какая опасность вас поджидает. И вот что я узнала. Завтра вечером вы должны прийти к Жаку Дюрану на улицу Анжу, чтобы якобы посмотреть его известное собрание картин. Но на самом деле Мадлен поджидает вас там, чтобы отомстить за Маттео.

– За Маттео отомстить? – эхом повторил Коррадо. – Но какая Мадлен?

– Она любовница Маттео.

– Любовница? Я, честно говоря, впервые про неё слышу. А это точно правда? И вам не пришло в голову, что он лжет, что это только повод, чтобы выудить у вас деньги?

– Навряд ли. Вы не знаете Франсиса. Ради денег он готов на всё, тем более он игрок, – покачала головой Марианна. – Да и откуда ему знать про Маттео, и что именно вы убили его?

– А откуда он узнал про Мадлен?

– Я предполагаю, что каким-то образом он сам виделся с Мадлен… Гарантий никаких нет, может, это и тщательно продуманная ложь, но…

– Безопасность не помешает, – закончил за неё князь. – Просто я пытаюсь вспомнить, что за Мадлен…

– Но не обязательно вам её знать. Маттео мог скрывать свою любовницу, у всех есть тайны.

– Он так хорошо её скрывал, что этот Кранмер легко про неё узнал? – не без иронии заметил Коррадо.

Марианна повнимательнее вгляделась в мужа. А она, оказывается, очень даже плохо знает собственного мужа. Коррадо может язвить, как сейчас, а может быть и твердым в своих решениях.

– Вечером я должен пойти к Дюрану, чтобы посмотреть коллекцию картин. Но это только вечером, а у нас весь день есть в запасе. Мы им и воспользуемся.

– Что вы имеете в виду?

– Мы найдем любовницу Мадлен. Если это правда, то она где-то затаилась в тени, ожидая момента для мести. Если же это ложь, то, значит, никакой любовницы и в помине не существует.

– Хорошо, я соглашусь с вашем планом.

– Вот и отлично. Начнем с месье Дюрана. Слышал, что ваша подруга Фортюнэ устраивает бал, и среди приглашенных есть сам Дюран. Утром мы туда поедем, а пока ложитесь спать.

Марианна почувствовала, что и вправду устала. События дня сильно измотали её. Теперь, когда они с Коррадо разработали план, то можно было бы не ожидать опасностей. И Марианна, едва коснувшись подушки, сразу же заснула спокойным сном человека, уверенного в завтрашнем дне.

Утро встретило Марианну удушающей жарой. Даже прикосновение к смятым простыням вызывало отвращение. «Будет гроза», – подумала Марианна с какой-то тревогой на сердце. Хотя чего это ей тревожиться? У них с Коррадо же есть план, по которому они будут следовать, это раз. Сам князь предупрежден об опасности, это два. Но тревога не уступала, и Марианна списала её на волнение.

К своему удивлению, Марианна застала Коррадо в столовой, спокойно поедавшего круассаны с клубничным джемом. И она обрадовалась задним числом, что одела платье из зеленого сукна, которое так шло к цвету её глаз.

– Вы просто неотразимы сегодня, моя дорогая, – сказал Коррадо, улыбнувшись.

– Только сегодня? – лукаво уточнила Марианна.

– Всегда!

Завтрак прошел в приятной обстановке. Коррадо оказался приятным и образованным собеседником. Марианна даже поймала себя на мысли, что гордится своим необыкновенным мужем.

На балу Фортюнэ радостно встретила Марианну, поцеловав по-дружески в обе щеки. Многие знакомые также встретили Марианну как ни в чем не бывало, но молодая женщина чувствовала кожей, как они перешептываются, обсуждая, а то и осуждая поцелуй Язона. Марианна взглянула на Коррадо. Он вел себя, как обычно. Если его и волновали все эти сплетни касательно его жены, то он их встречал с непроницаемым выражением лица.

«Вообще, чего я так волнуюсь? Поговорят обо мне несколько дней да забудут, встретив очередной подобный случай. Главное, что Коррадо мне верит», – подумала Марианна.

– Дорогая, я хотел бы вас познакомить с месье Дюраном, – сказал Коррадо, указывая на немолодого мужчину в коротком жилете. – Месье Дюран, моя супруга, княгиня Сант-Анна.

Месье Дюран поклонился.

– Ваша жена прекрасна, князь. Я слышал о ней многое, но теперь вижу, что слухи явно преуменьшают красоту вашей супруги.

Марианна улыбнулась на светский комплимент.

– А вы не знаете Мадлен?

– Мадлен? – эхом повторил Дюран. – Нет, с такой я не знаком.

– А мне она говорила, что очень хорошо вас знает.

– Правда? Очень лестно! Расскажите мне о ней побольше. Может, я её узнаю среди своих знакомых?

– Сомневаюсь… – пожала плечами Марианна.

В разговор вмешался Коррадо. Он решил пойти окольным путем, как поняла вскоре Марианна. Вопросы задавались касательно Маттео Дамиани и Мадлен, но князь спрашивал незаметно, едва касаясь темы, и Дюран не успел оглянуться, как честно всё рассказал. Результаты разочаровали Марианну. Значит, никакой любовницы у Маттел нет, и Франсис соврал. Но зачем? Или Мадлен есть, но она искусно скрывается от людских глаз, чтобы появиться мгновенно? Тогда Дюран всё бы рассказал. Он был бы либо её сообщником, либо дураком, которого обвела вокруг пальца Мадлен.

Поговорив ещё с Дюраном, Марианна и Коррадо немного отошли в сторону, чтобы без помех наедине обсудить ситуацию.

– Ну что вы скажите, Марианна? – спросил князь Сант-Анна.

– Не знаю, что сказать. Дюран не врет, я уверена в этом. Выходит, Франсис обманул меня.

– Чтобы получить деньги? Но вы сами сказали, что сумма для вас не такая большая. Тогда зачем же просить небольшую сумму, если он мог бы получить с вас гораздо больше?

– Я не знаю, – пожала плечами Марианна. – На тот момент я была уверена, что ему срочно нужны деньги, оттого он попросил то, что я могу сию минуту дать. А его сообщение не вызывало у меня сомнений…

– А теперь вы сомневаетесь… И ещё, вы кое-что от меня скрываете. При каких обстоятельствах вы познакомились с Франсисом?

Марианна решила всё честно рассказать. Он должен знать. Ситуация, тем более, являлась очень странной, а ничего толком не зная, трудно в ней разобраться.

Марианна говорила и говорила. Прошлое опять появилось, прошлое, которое невозможно стереть из памяти. Она вновь почувствовала себя восемнадцатилетней девочкой, отданной замуж за Франсиса Кранмера и ожидающей с трепетом первой брачной ночи. Тогда она была счастлива, а, как известно, счастлив только тот, кто находится в неведении. Вот и она находилась в неведении. Не знала, что в данный момент Франсис играет в карты с Язоном Бофором и намного позже проиграет Язону всё состояние, приданное Марианны да и саму честь девушки.

Тут Язон пришел к Марианне, чтобы потребовать уплату долга. Конечно, девушка выгнала его, а потом, переодевшись в амазонку, спустилась вниз, чтобы вызвать Франсиса на дуэль. Она фехтовала мастерски, и вскоре соперник был убит. Но тут весьма некстати пришла кузина Франсиса и по совместительству любовница. Иви начала кричать, заявляла, что Марианну посадят, казнят, а она будет смеяться ей в лицо.

Так на совести Марианны оказались два трупа.

Коррадо молча слушал жену. Скованность, явственно выделявшейся в начале рассказа, уступила место оживлению. Марианне требовалось выговориться, поделиться прошлыми страхами и девичьем надеждам. И сейчас Коррадо всей душой переживал за жену. Сколько она пережила! И это только в восемнадцать лет! Разочарование в первой любви, убийство, а затем побег из Англии. Да ещё и этот мерзавец Франсис Кранмер оказался жив!

Коррадо почувствовал непреодолимое желание придушить Кранмера, чтобы он поплатился за все страдания, причиненные Марианне. Но Франсиса не было, и князю оставалось только внимательно слушать жену.

-…Я приехала в Тоскану, где и встретила своего крестного, который заявил, что нашел мне мужа. Дальше вам всё известно, – Она всё рассказала, даже и не заметив, как кончила. Тяжкий груз упал с её плеч, и Марианне стало легче дышать, как будто половина тяжести перешла и на Коррадо.

Она взглянула на мужа и увидела, что он грустно улыбается ей.

– Нам нужно было бы встретиться намного раньше, любовь моя, – прошептал он.

Приличия не позволяли на людях целоваться или обниматься, поэтому Коррадо погладил подбородок Марианны, и жена улыбнулась ему в ответ.

Но проблема оставалось нерешенной. Мадлен, видимо, нет, и Коррадо начинал подозревать, что никакой любовницы не существует, иначе она бы давно появилась. Она не может оставаться так долго в тени, тем более когда ею руководит чувство мести.

Вдруг к князю Сант-Анна подошел чумазый юноша-посыльный.

– Ваше Сиятельство, вам записка, – сказал он, подойдя к Коррадо.

– От кого? – удивился Коррадо.

– Не знаю. Просили передать лично в руки.

– Как он выглядит? Опиши его.

– Ну, мужчина в темном плаще… Я не разглядел толком, да и он накинул капюшон… Я могу идти?

– Хорошо, иди.

Посыльный кивнул и убежал.

– И что же там написано? – полюбопытствовала Марианна.

– «Через час жду вас у вашего дома. Мадлен», – прочитал вслух Коррадо.

– И что вы думаете?

– Не знаю, но мне это не нравится. В любом случае я поеду.

– Я с вами, – заявила Марианна решительным тоном.

Коррадо решил не спорить с женой. Пусть она будет рядом с ним, и если что, то он окажет ей нужную помощь. Хотя, князь был уверен, что ему самому помощь бы не помешала. Встреча, любовница, записка… Всё это только увеличивало тревогу. Коррадо понимал, что кто-то решил поиграть с ними. И он, князь Сант-Анна, не удивится, если к этому причастен Франсис Кранмер…

Итак, они ехали на улицу Сен-Дени, где находился дом князя Сант-Анна. Плотные облака, укрывшие небо Парижа в конце дня, казалось, хотели затмить серым покрывалом лучи заходящего солнца. Сверкнула молния вдалеке. Будет гроза…

========== Глава 20 ==========

Вечер зажег кровавый огонь пожара за холмом, когда карета с гербом князей Сант-Анна проехала площадь Согласия, направляясь к дому по улице Сен-Дени. Плотные облака уперто закрывали солнце серым покрывалом. Гнетущая влажная жара была невыносимой. Воздух едва проникал через опущенные окна кареты, и Марианна, откинувшись на горячий бархат подушек, с трудом дышала, одновременно стараясь найти немного свежести в удушающей атмосфере и хоть как-нибудь успокоить натянутые до предела нервы.

Рядом сидел Коррадо и задумчиво смотрел напротив себя. Оба молчали, не решаясь нарушить тишину. Да и что тут скажешь? Или Мадлен, или Франсис завели их в ловушку, это ясно, но что будет дальше? Какие их враги будут действовать дальше?

Неизвестность волновала Марианну. Лучше знать, что тебя ожидает, чем строить предположения и в конце быть застигнутой врасплох. А эта неизвестность и витала перед ними. И сейчас Марианна чувствовала себя вдвойне виноватой перед мужем. Это она доверилась Франсису. Это она внимательно выслушала мерзавца, а потом всё рассказала Коррадо. И почему она оказалась такой дурой? Не знала, что Франсис из себя представляет? Не понимала, что его уста способны произносить только ложь или шантаж?

Как будто прочитав всё мысли Марианны, Коррадо взял ладонь и нежно поцеловал её.

– Не волнуйтесь, в вашем положении вам нельзя волноваться!

Марианна улыбнулась краешком губ и, попытавшись успокоиться, взглянула в окно.

Проехав аллею Королевы, карета теперь быстро катила по обсаженной деревьями Большой Версальской дороге, которая, следуя изгибам Сены, вела к заставе Конферанс. Задержка произошла только в месте больших работ по сооружению Иенского моста – кстати, почти законченного, – из-за перевернувшейся днем повозки с камнями, загородившими часть дороги. Но Гракху, рассыпавшему проклятия, как тамплиер, после головокружительных поворотов удалось преодолеть препятствие и помчаться галопом к дому.

Ночь полностью опустилась, когда они приехали на улицу Сен-Дени. В конце этой улицы висящие на черных железных кронштейнах изящные позолоченные фонари освещали высокие решетчатые ворота.

Слуги почтительно открыли их открыли перед хозяевами. Показался уголок парка, и между увитыми плющом стволами деревьев и светлым пятном выступал большой белый дом с высокими окнами, состоящий из трех спускающихся террасами частей. Перед самой высокой и самой украшенной, находящейся в центре, легкие кованые кружева перил гармонировали с пологой каменной лестницей с мраморными нимфами у подножия.

Молодая женщина нервно огляделась, но в темноте никого не увидела. Коррадо тем временем расспрашивал вышедшего на встречу дворецкого.

– Фульвио, никто не желал меня видеть?

– Нет, Ваше Сиятельство, никто не приходил.

Коррадо кивнул. Что же, это следовало ожидать. Кто-то специально вызволил их из бала. Интересно, какой следующий ход у этого таинственного врага? Коррадо задумчиво поднял глаза к небу.

Жара была удушающей, но гроза уже давала о себе знать.

С юга доносились глухие раскаты грома, и молния, еще далекая, на мгновение прорезав зигзагами горизонт, проявила влажную ленту Сены. Где-то по соседству, очевидно, в небольшой церкви Нотр-Дам-де-Грас, часы пробили 9 часов, и сердце Марианны, до предела наполненное тревогой, стало биться с перебоями. Его терзали смутные безотчетные опасения.

«Где он? Когда он нанесет следующий удар? И какой силы будет этот удар?», – думала молодая женщина. Что, если Мадлен существует? Или это просто блеф Кранмера, вызванный желанием получить деньги?.. Если завтра на рассвете в Венсенском рву… Картина, представшая в воображении Марианны, была такой живой и ужасной, что она с трудом удержала стон. Так, главное, успокоиться.

И, представив себе человека, Франсиса Кранмера, ненавидимого ею теперь всеми фибрами души, она ощутила прилив новых сил, достала носовой платок и стала машинально вытирать мокрые от пота щеки. От свежего запаха одеколона, которым она обильно полила перед уходом платок, ей стало лучше.

Заметив, что муж внимательно за ней наблюдает, Марианна подобрала юбку и легким шагом направилась к дому. И податливые ступеньки, по которым Марианна поднималась с легкостью сильфиды, казались созданными для тающих переливов муаровых шлейфов и атласных фижм.

Молодая женщина ещё не была в доме мужа в Париже, поэтому она стала с интересом оглядываться. Гостиная была обставлена со вкусом. Слева небольшой столик на гнутых ножках с красными креслами, а справа – камин и книжная полка с потрескавшимся переплетами.

– Ну и как вам мой дом? – спросил Коррадо, усаживаясь в кресло.

Марианна уже открыла рот, чтобы ответить, как вдруг вошел слуга.

– Ваше Сиятельство, там на втором этаже разбили окно.

– Кто? – Коррадо резко встал.

Марианна поняла, что их невидимый враг пошел ещё одним ходом. Разбитое окно… Хитрый ход, который в данный момент имел опасность, но вот какую?..

– Я проверю окно, дам распоряжения слугам, а потом вернусь к вам, – сказал Коррадо, обращаясь к Марианне.

Марианна приблизилась к князю и в порыве беспокойства обняла его.

– Будьте осторожны, – прошептала она.

– Я и так вдвойне осторожен.

Он быстро поцеловал Марианну в губы и, не оборачиваясь, ушел. Марианна села назад в кресло, потом встала и снова села. Как бы ей хотелось, чтобы весь этот день оказался кошмарным сном!

Время шло. Минуты, секунды, часы… Закапал дождь, и послышались раскаты грома. Дождь всё набирал обороты…

В стремлении развлечь себя Марианна попыталась прочесть книгу, но смысл слов упорно не лез в голову. Она поймала себя на мысли, что по десять раз читает одно и тоже предложение, но ничего не понимает.

Внезапно показалось, что весь дом пробудился. Сильно захлопали двери, послышался приближающийся шум торопливых шагов. Прежде чем Марианна успела подойти к двери, она распахнулась, пропустив совершенно растерянного полуодетого слугу.

– Полиция! Сударыня! Это полиция!

– Здесь? В этот час? Что им нужно?

– Я… я не знаю! Они заставили консьержа открыть ворота, и они уже в парке.

Охваченная ужасным предчувствием, Марианна поднялась в кресле и снова села. Дрожащими руками она лихорадочно набросила на плечи накидку.

Дверь отворилась, пропуская высокого и крепко сложенного человека, всего в черном, застегнутого до подбородка, с длинными усами. В руке он держал шляпу с высокой тульей, тоже черную, и в свете свечей Марианна обратила внимание, что у него такой суровый и холодный взгляд, какого она никогда еще не видела. Новоприбывший кратко поздоровался и представился:

– Инспектор Пак! Я сожалею, что беспокою вас в такой поздний час, сударыня, но мы получили сегодня вечером уведомление, что в этом доме произошло преступление и мы найдем здесь труп.

– Это какое-то недоразумение, – ответила Марианна. – Вы можете осмотреть дом и сами в этом убедитесь.

– Сию минуту мы этим и займемся, – кивнул инспектор. – Осмелюсь спросить, а где ваш супруг и хозяин этого дома, князь Сант-Анна?

– Что здесь происходит? – послышался голос Коррадо. – Я и есть князь Сант-Анна.

– Вот и хорошо, – пробормотал инспектор. – С вашего разрешения я осмотрю дом, чтобы найти труп.

– Смотрите, но уверяю вас, здесь вы ничего не найдете, – пожала плечами князь.

– Увидим.

Инспектор кивнул и вышел.

– Вам не кажется, что Кранмер избрал надежный способ причинить мне горе – это поразить вас! – сказала Марианна.

– Сейчас мы узнаем.

Коррадо спокойно пожал плечами, и казалось, что вся ситуация ничуть его не волнует. Но Марианна заметила, что муж нервно моргает, а это первый признак нервозности.