Текст книги "Любви все гоблины покорны (СИ)"

Автор книги: Полина Краншевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 3

Алиса

Схватив сумку и пальто, я рванула к лифту. Двери сразу открылись, словно только меня и ждали. Залетев внутрь, я принялась с остервенением нажимать кнопку с цифрой один, пока не поехала вниз. И тут меня накрыла истерика: слезы лились сплошным потоком, колотила нервная дрожь, а заноза в груди от обиды и разочарования нещадно терзала. Как он мог?! Прямо в кабинете! Неужели так сложно сначала порвать со мной, а потом уже развлекаться с другой? Почему это опять случилось?

Лифт остановился, я кометой пронеслась через холл на выход, миновала карусель стеклянных дверей и с размаху в кого-то врезалась.

– Простите, – промямлила я, шмыгнула носом и размазала слезы по щекам.

Но только я хотела побежать дальше, как меня схватили за локоть и в следующее мгновение нацепили на запястье темный браслет с подвесками.

– Нэ стоит плакать, красавица, – услышала я каркающий голос и подняла глаза.

Разряженная в пестрое платье и рваный тулуп старая цыганка улыбалась, обнажив кривые желтые зубы. Черные волосы свисали паклей из-под свалявшегося шерстяного платка, выпирающая нижняя челюсть добавляла ее темнокожему с зеленоватым отливом лицу уродства, а желтые глаза, казалось, таили в себе красноватый огонек.

Придя в ужас, я шарахнулась в сторону, но бабка держала крепко.

– Нэ спеши! – гаркнула она. – Самое главное еще нэ узнала. Санита знает, как помочь твоему горю. Браслет заговоренный – сильная вещь! Загадаешь перед сном заветное желание, и вернется к тебе любимый. Станет ласковым и добрым. Все у вас сложится, так и знай!

Вынув из кармана пару сторублевок, я пихнула их в руки мерзкой старухе и, получив свободу, понеслась к метро. Встреча с цыганкой настолько обескуражила, что я даже реветь перестала.

В сумке зазвонил телефон. Я вздрогнула и полезла доставать его на ходу. Лишь бы не Олег, иначе я за себя не ручаюсь. К счастью, на экране светилось имя брата.

– Алло, – ответила я, принимая вызов.

– Здорово, Лиска! – услышав бодрый, жизнерадостный голос Игоря я невольно заулыбалась. Старший брат мог поднять настроение кому угодно и при любых обстоятельствах. – Что делаешь? Есть планы на вечер? Я тут по работе оказался возле твоего офиса. Хочешь, посидим где-нибудь? Или, может, домой? Устроим отцу сюрприз, он очень скучает по тебе.

Идти в общественное место в таком состоянии я не могла, поэтому выпалила:

– Встречаемся на углу возле кофейни через пять минут. Переночую сегодня у вас.

– Давай!

Отключив телефон, чтобы у Олега не было шанса мне дозвониться, если, конечно, он вообще захочет это сделать, я убрала аппарат в сумку и поспешила вперед.

Пронизывающий осенний ветер забирался под пальто и вынуждал дрожать от холода. Ладони окоченели, а перчатки я забыла в офисе, пришлось сунуть руки в маленькие кармашки и ускорить шаг. Витрины бессчетных магазинов и кафе ярко освещали тротуар, завлекая новых клиентов. Запах кофе и выпечки напоминал о том, что я не успела пообедать из-за проклятого отчета. Узкую улицу заполонили люди, спешащие с работы в подземку или бегущие на намеченную встречу, и никому не было дела до случайного прохожего рядом, так что приходилось быть начеку, не позволяя кому попало толкаться. Вереницы стоящих в пробке автомобилей издавали равномерный гул и подсвечивали фарами забитую дорогу. Изредка раздавался чей-нибудь резкий гудок, выражая негодование очередному нарушителю или хаму.

В условленном месте меня уже поджидал Игорь. Он широко улыбался и явно надеялся на такую же реакцию с моей стороны. Стало стыдно, что я решила сбежать от своих проблем к родным, которым и так почти не уделяла внимания. Они не должны видеть меня бьющейся в истерике. Я постаралась улыбнуться и обнялась с братом.

– Как дела? – спросил Игорь, ведя меня под руку к машине. – Что-то ты грустная, и глаза красные. На работе довели? Ты только скажи, и я мигом всех на место поставлю.

Он взъерошил волосы на моей макушке и легонько коснулся носа. Игорек всегда так делал, когда хотел поддержать меня. С детства между нами не было тайн, по крайней мере, с моей стороны. Я делилась с братом и радостями, и горестями, а он всегда выслушивал и помогал. К сожалению, родители так и не стали для меня людьми, которым можно доверять, но Игорь восполнял это с лихвой, и я просто обожала своего старшего брата.

– Да тут такое дело… – замялась я. – Давай потом об этом поговорим. Не на улице.

– Без проблем, – кивнул он, свернул к парковке, открыл машину и усадил меня в салон.

Пока тащились по пробкам, продираясь из центра на окраину, Игорь без конца болтал по телефону, обсуждая рабочие вопросы, а я радовалась тому, что он не пристает с задушевными разговорами. Мимо проплывали сверкающие многочисленными окнами высотки вперемешку с внушительными зданиями времен советской застройки. Скользя по ним взглядом, я подивилась тому, как многолика Москва, словно живой человек, в закоулках души которого притаились противоречия, время от времени раздирающие на части.

В голову опять полезли мысли о Шаровой и Олеге, я прикрыла глаза и постаралась отогнать их. Незаметно задремала, а проснулась, только когда Игорь тихонько потрепал по плечу:

– Лиска, вставай. Я заехал в магазин. Давай купим что-нибудь к ужину.

– Вы что, опять на сухом пайке сидите? – буркнула я, потянулась и зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Так и не наняли никого готовить?

Брат отмахнулся:

– Отец на такое никогда не согласится. Как ты съехала, сам ковыряется. Я его стряпню ем каждый раз с опаской, поэтому стараюсь дома только завтракать, а обед и ужин перехватываю в городе.

– Ладно уж, – усмехнулась я, отстегивая ремень безопасности, – пошли. Запасемся на месяц вперед. Побалую вас роскошными блюдами, раз уж вышла такая оказия.

В супермаркете мы на пару набрали две тележки, расплатились, выкатили их на парковку, забили всякой всячиной внушительный багажник машины и довольные двинулись в сторону дома. Отец с братом жили в таунхаусе недалеко от МКАД, а я после истории с Андреем снимала квартиру-студию и не хотела возвращаться под крыло заботливого родителя.

Как только мы зашли в прихожую, тут же послышался брюзжащий бас отца:

– Наконец-то! Сколько можно тебя ждать?

Игорь закатил глаза и помог мне снять пальто, крикнув в ответ:

– Хватит бухтеть! Ты лучше погляди, кого я привез!

Послышались торопливые тяжелые шаги, и в конце коридоры показался отец. Его массивная высокая фигура заполнила весь проход, поношенные брюки, свитер с пятном на рукаве, отросшие волосы и темная щетина выдавали апатию и запущенность. Сердце сжалось от тоски и горечи.

– Лисенок! – задохнулся он от восторга, и его глаза заблестели. – Какая радость! Проходи скорее, дай я тебя обниму!

Отец быстро преодолел разделявшее нас расстояние и сжал меня в медвежьих объятиях.

– Привет, пап, – сдавленно отозвалась я, обнимая его в ответ. – Как ты? Кашель не беспокоит?

– Да что ты о ерунде всякой! – громыхнул он, с довольным видом сияя улыбкой. – Пойдем на кухню, накормлю тебя!

Игорь смешно выпучил глаза и за спиной отца замахал руками, а потом сложил ладони в молитвенном жесте.

– Давай лучше я приготовлю твое любимое блюдо, – мягко предложила я, беря его под руку и ведя по коридору. – Мы все необходимое привезли с собой. Я и кулебяку с мясом сейчас сварганю. Ты, наверное, уже и забыл, какая она на вкус.

Отец остановился, посмотрел мне в глаза и осипшим голосом выдавил:

– Я забыл, как выглядит моя доченька. Почему ты так долго не приезжала?

Стало донельзя неудобно от этого, в принципе, закономерного вопроса. Но что ответить человеку, который так сильно ко мне привязан, что рядом с ним невмоготу? Только ложь:

– Ты же знаешь, у меня много работы.

– А по выходным ты принимаешь у себя этого выскочку, – процедил сквозь зубы он. – Как его там?

Отец обернулся к брату, будто собираясь на его нахмуренном лице прочитать имя.

– Олега Властова. Начальника своего.

Упоминание о предателе резануло по живому, и я закусила губу, чтобы не разрыдаться самым позорным образом. К счастью, Игорь был рядом:

– Так, я жутко голодный! Лиска, сейчас же принимайся за ужин, иначе придется тебя съесть.

Он шутливо ущипнул меня за бок, я взвизгнула и помчалась на кухню.

Все то время, что я возилась с продуктами и готовкой, отец неотлучно сидел рядом и методично поедал мой мозг. Когда наконец мы сели за стол, я с облегчением выдохнула, поскольку он жевал и не мог читать мне нотаций или сыпать бисером упреки. Игорь втянул его в спор о новых клиентах, и отец временно оставил меня в покое.

После ужина все разошлись отдыхать, часы давно пробили одиннадцать. Войдя в свою прежнюю комнату, я заперлась на ключ и опять ощутила всю тяжесть отношения отца ко мне. Здесь все осталось так, словно я до сих пор была подростком: розовые обои в мелкий белый горошек, мягкие игрушки по всем углам, плакаты с давно забытыми поп-звездами и фотографии в рамках. Целая сотня моих карточек, где я улыбаюсь и доверчиво прижимаюсь к обожаемому папочке.

До тринадцати лет я жила, как самая обычная девчонка. Ходила в школу рядом с домом, мы тогда жили в типовой многоэтажке на Юго-Западной, общалась с ребятами из двора, радовалась тому, что по выходным мы с родителями ездим за город на природу и часами бродим по лесу, а потом все резко изменилось. Мама полюбила другого, развелась с отцом и переехала с новым мужем в Бельгию.

Помню, как горевал папа, когда мы остались втроем. На него страшно было смотреть, он обожал свою веселую взбалмошную жену и исполнял любые ее прихоти. Только у этой неземной любви имелась и оборотная сторона. Отец не выносил рядом с мамой посторонних мужчин, ревновал к каждому встречному, кто бросал на нее хоть мимолетный заинтересованный взгляд. Но люди тянулись к маме, ее всегда окружала толпа друзей, коллег и просто знакомых. Яркая внешность и непосредственный легкий характер делали ее поистине очаровательной, а работа декоратором в театре никак не способствовала укреплению семейных уз.

После развода отец нашел смысл одинокой жизни в нас с братом, но если Игоря он всегда воспринимал, как наследника своего дела, и с первого курса института посвящал во все тонкости работы рекламного агентства, то меня считал бесценным сокровищем, которое следует беречь от посягательств злых и коварных людей.

Наверное, он видел во мне потерянную возлюбленную, ведь я была неимоверно похожа на мать, а с годами стала почти полной копией, и отец боялся лишиться еще и меня. Мы переехали в загородный дом, из обычной школы он перевел меня в закрытую частную гимназию и не позволял ходить с новыми друзьями гулять. Все старшие классы я мечтала поскорее окончить школу и поступить в институт, чтобы он не имел надо мной такой власти.

Поначалу мама еще пыталась поддерживать с нами связь, звонила, писала, передавала подарки через знакомых, но отец не поощрял этого. Игорь смог сохранить с ней добрые отношения, поскольку был совершеннолетним, но мне повезло меньше. Отец разрешал говорить с мамой только в его присутствии и на громкой связи, постепенно она начала звонить все реже, а потом и вовсе перестала обо мне вспоминать. А может, это папочка позаботился о том, чтобы я так думала.

Когда у меня появился Андрей, я порхала от счастья, ведь это был новый этап в моей жизни. Но после расставания я уже не могла представить, что опять стану маленькой папиной дочуркой вместо любимой девушки классного парня, и переехала к Любашке. Отец устроил скандал, и тогда я пригрозила, что повешусь, если он меня не отпустит.

В балконную дверь тихонько поскреблись – Игорь пришел поболтать со мной перед сном. Наши комнаты соединялись общей лоджией, и мы раньше частенько бегали друг к другу.

– Проходи, – впустила я его.

– Ну выкладывай, сестренка, что там у тебя стряслось? – Игорь обнял меня за плечи и с сочувствием заглянул в глаза.

Больше я терпеть не смогла, вцепилась в его футболку и разрыдалась, перемежая всхлипывания скомканным рассказом о своих очередных неудачных отношениях, о поведении Олега в последнее время, о тревогах, которые все же подтвердились, и о разбитых надеждах, что вновь оказались совершенно беспочвенными.

– Хочешь, я набью ему морду? – на полном серьезе предложил Игорь.

Я покачала головой:

– И смысл? От синяков никто еще не стал достойным человеком. Здесь нужно средство повнушительнее.

– И какое же? – хмыкнул брат, скептически выгнув бровь.

Мой взгляд зацепился за браслет с причудливыми висюльками, всученный противной цыганкой.

– Колдовство, например, – с заговорщицким видом выдала я и рассмеялась, увидев, как вытянулось лицо Игоря. – А если серьезно, мне хочется, чтобы рядом был надежный мужчина, с которым можно обсудить любую проблему и который всегда поймет и не осудит. Родная душа, понимаешь? Даже если бы Олег остался мне верен, нам пришлось разбежаться. Он не в состоянии делиться внутренними переживаниями, а я не хочу жить с человеком в броне и день изо дня бороться с его отстраненностью.

Брат вздохнул и развел руками:

– Вечно вам, женщинам, всего мало. Денег, внимания, ласки, комплиментов. А как начнешь все ваши прихоти исполнять, так всё, ты уже неинтересен, тряпка и подкаблучник. Пожалели бы нас, мужиков. Мы, между прочим, вымирающий вид!

Я улыбнулась и погладила его по волнистым темным волосам.

– Иди спать, вымирающий вид. Завтра приготовлю папин любимый торт, а вечером к себе поеду. Долго я здесь не продержусь.

Игорь посмотрел на меня изучающим взглядом, но отвечать ничего не стал, поднялся, открыл балконную дверь и сказал:

– Спасибо, что нашла силы приехать. Отдыхай. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – эхом отозвалась я.

Приняв душ, я улеглась в постель и снова подумала об Олеге. Чего ему не хватало? Зачем связался с Шаровой? В офисе я больше не смогу появиться, придется уволиться и начать все с нуля, только уже в одиночестве.

Нам так хорошо было вместе в самом начале отношений. Это теплое чувство отличалось от того бездумного обожания, которое я испытывала к бывшему. Если бы только все вернуть, а еще лучше начать заново. Я смогла бы рассказать Олегу, что для меня самое важное в близком человеке. Эх, мечты…

Глава 4

Олег

Алису я так и не догнал. Какая-то отвратная бабка вцепилась в меня как клещ, надела на руку браслет и понесла чушь собачью про любимую и волшебное примирение. Чуть не прибил малахольную.

Шарова к моему возвращению испарилась. И к лучшему. Иначе я мог в запале наговорить такого, о чем потом пришлось бы жалеть. Попытался дозвониться Алисе – без толку. Она вырубила телефон и явно не собиралась выходить на связь. Я помчался к ней домой, но в квартире никого не оказалось. Тогда набрал ее подружку и потребовал, чтобы Люба позвала Алису к телефону. Но Деянина, видимо, догадалось, что случилось из ряда вон выходящее, отбрила меня, не стесняясь в выражениях, и бросила трубку. Где еще искать пропажу, я не знал. Возможно, она поехала к родным, но я понятия не имел, где они живут. Пришлось тащиться домой.

Всю дорогу я вспоминал, как Алиса на меня смотрела. Черт! Я, конечно, думал о том, чтобы разойтись с ней, но не таким же мерзким образом. Мысль, что она теперь считает меня форменным подонком, вымораживала мозг.

Дома я попытался снять дурацкий браслет, но ничего не вышло, попробовал отвлечься и принялся за разбор статистики, но перед глазами маячило лицо Алисы. Пришлось на все забить и завалиться спать. Я долго ворочался, перебирая в подробностях эту идиотскую ситуацию, и наконец провалился в полудрему. Если бы только все сложилось иначе…

Мне снился донельзя реалистичный сон, где я лежал рядом с Алисой в постели, обнимая со спины, и ее шелковистые волосы щекотали мне грудь. Глубоко вдохнув, я ощутил волнующий сладковатый запах и зарылся лицом в ее локоны. Она заворочалась, изогнулась и придвинулась ближе. Меня точно током ударило, я дико ее захотел, будто полгода не видел, в паху все скрутило и потребовало немедленных действий. Не открывая глаз, я положил руку на ее бедро и заскользил вдоль гибкого тела. Алиса что-то сонно промычала и потянулась. Накрыв ее грудь ладонью, я принялся ласкать мгновенно затвердевший сосок и услышал сладкий стон. Меня затрясло, и я начал поглаживать вторую грудь, мечтая побыстрее перейти к следующему этапу. Алиса закинула руки за голову и притянула меня к себе.

– Олег, – простонала она, – не могу, хочу тебя.

Алиса, прогнулась сильнее и потерлась о мой живот ягодицами. Больше я ждать не собирался, пристроился к ней и подался вперед, уже предвкушая сладкое ощущение. Но тут я уперся в какую-то преграду. Попробовал надавить сильнее, но Алиса вскрикнула и сказала:

– Больно! Аккуратнее!

Она завозилась и попыталась отстраниться, но я удержал.

– Погоди, детка, сейчас еще раз попробую.

– Сколько я просила не называть меня так?! Я тебе попробую! – прорычала она, будто только сейчас осознала, что происходит. – Я тебе так попробую, век помнить будешь, кобель драный! Тебе что вчера Шаровой мало было?! Или не понравилось, как она ртом работает?!

Сон развеялся, как будто его и не было, я уставился во все глаза на белобрысую бабу рядом и хриплым голосом выдал:

– Ты кто такая? Терпеть не могу блондинок. Проваливай.

Она соскочила с кровати, не переставая возмущаться:

– Это я блондинка?! Это я кто такая?! Да я тебе…

Но тут она развернулась, вперила в меня сверкающие гневом изумрудные раскосые глаза и заорала:

– АААА!!! Чудовище! Помогите! – Она заметалась по тускло освещенной комнате, не имевшей ничего общего с моей спальней.

Панели из светлого дерева с искусной резьбой, изображавшей всевозможные растения, покрывали стены и низкий потолок, шторы, плетенные из стеблей неизвестных растений, висели на овальных окнах, два кресла стояли по углам, между ними на круглом столе красовалось большое блюдо с экзотическими фруктами, и повсюду вился остролистый плющ.

Я слетел с постели и осмотрелся:

– Где? Кто здесь?

– Идиот! – Она спряталась за спинку одного из кресел и оттуда зыркала на меня как на бешеное животное. – Ты и есть чудовище! Монстр проклятый! Чего тебе от меня надо?!

Сжав кулаки, я процедил:

– Дура! Какое я тебе чудовище! Ты на себя посмотри! Уши торчат как локаторы и глаза косые!

– Что?! – взревела она раненой самкой павиана. – Врешь ты все! Гоблин мохнатый!

Тут наши взгляды зацепились за стоящее в стороне большое напольное зеркало, и мы, не сговариваясь, бросились к нему.

То, что в нем отразилось, ввело нас обоих в шок. Почему-то я выглядел как двухметровый бородатый зеленый великан с выпирающей нижней челюстью, густой шерстью на груди и свисающим до колен достоянием, а на руке болтался браслет с висюльками.

– Твою ж налево! – потрясенно выдавил я, проведя рукой по всклокоченным черным волосам с двумя косичками у висков.

– Этого не может быть, – прошептала белобрысая, ощупывая свое лицо и рассматривая лопоухие уши. На ее запястье тоже позвякивало похожее украшение.

Я заподозрил неладное:

– Так. Стоп. Ты назвала меня Олегом. Почему? Я тебя знать не знаю. Как ты выяснила про Варвару и вчерашний день?

Девица уперла руки в крутые бедра и уставилась на меня как теща на непутевого зятя:

– Это я понятия не имею, кто ты такой. Я думала, что ты Олег Властов. Мы встречаем, вернее, встречались до вчерашнего дня, пока этот козел не изменил мне с одной шваброй с работы.

– Да не изменял я! – не выдержал я необоснованных, ладно, почти необоснованных обвинений. – Она мне ногу разминала! Судорогой свело!

– Ну да, конечно! Ты меня за кого принимаешь?! Знаю я, что она там тебе наминала!

Блондинка часто дышала, и ее шикарная грудь с торчащими сосками приковала к себе мой взгляд, а поросший светлыми волосками лобок так и манил прикоснуться. Я почувствовал, что снова возбуждаюсь. Вот черт! Так у нас разговора не получится. Боюсь, эта фурия оказалась на редкость притягательной.

Она заметила, что я пялюсь на нее, а потом посмотрела мне ниже пояса, и ее глаза забавно округлились:

– Что это?! Ты что? Ты… Не смей! Даже не мечтай! Пусть я и порвала с Олегом, но это не значит, что готова лечь под первого встречного зеленого урода.

Девица взвизгнула и бросилась в свое убежище за креслом.

– Не подходи! – крикнула она оттуда.

– А то что? – решил поддеть ее я. – Будешь звать на помощь? Так тут, кроме нас, кажется, никого и нет.

Вдруг дверь в комнату распахнулась и на пороге появилась та самая цыганка, что нацепила на меня браслет.

– Варт всемогущий! – всплеснула она крючковатыми руками. Многочисленные бусы с бубенчиками зазвенели в такт ее жесту, а громадные серьги в ушах закачались. – Уже очнулись! И как я упустила?

– Ты?! – в один голос воскликнули мы с блондинкой.

– Санита и есть, – кивнула бабка, быстро пересекла комнату, уселась в кресло напротив белобрысой и принюхалась. – Неужто уже слились в соитии?

Явный испуг исказил ее морщинистое лицо, а кривые пальцы начали безостановочно шевелиться, словно перебирая крупу.

– Вот еще! – фыркнула девица, выпрямилась и сложила руки на груди. – Немедленно объясните, что все это значит?! Где мы? Почему я похожа на чучело ушастое, а это зеленое чудище считает себя Олегом Властовым?

Бабка перестала двигать пальцами, шумно выдохнула и вытерла взмокший лоб.

– Хвала всемогущему Варту, нэ успели.

– Какой еще Варт? – не унималась белобрысая. – Что тут творится, я вас спрашиваю?!

Мне надоело стоять, сверкая внушительными причиндалами, я прошел к постели, уселся и прикрылся простыней.

– Ты нэ кричи, – строго одернула ее цыганка. – Здесь тебе нэ твое поселение. Здесь жилище Хозяина леса и шуметь нельзя. Санита, все расскажет, ничего нэ утаит.

Блондинка притихла, а бабка устремила взгляд желтых глаз в никуда и начала говорить:

– Варт сотворил этот чудесный мир много-много лун назад и населил удивительными созданиями, даровав им особые способности. Плантары заняли непроходимые леса и научились общаться с растениями. Анимы поселились в бескрайних степях и приручили диких животных. Минеры освоились в горах и договорились с камнями, а Рейны получили равнины и возможность управлять погодой. Каждая раса радовалась тому, что им доверили, и свято оберегала дар Создателя.

Цыганка вздохнула и потерла виски.

– Но двадцать лун назад между плантарами и минерами вспыхнул конфликт. Что там на самом деле случилось, никто так и нэ узнал, но война разгорелась как пожар в степи во время засухи, и представители обеих рас понесли колоссальные потери. Хозяин леса и Повелитель гор нэ захотели идти на мировую, и их подданные продолжали гибнуть. Варт нэ приемлет кровопролитий. Он послал жестокую кару в назидание своим созданиям: у враждующих народов перестали рождаться дети, а все младенцы до трех лун погибли. Анимы и рейны держались в стороне от конфликта, но и они пострадали: в их семьях появлялся только один ребенок, и то чаще всего без дара.

Крупные слезы покатились по щекам старухи, но она смахнула их и продолжила:

– Когда правители опомнились, было уже поздно. Варт послал пророчество: жизнь вернется на свой круг, когда два любящих сердца соединятся и восстановят мир между народами. Повелитель гор предложил Хозяину леса обвенчать их детей. Прекрасной Алиэ предстояло выйти замуж за сурового Инейта. На помолвку съехались представители всех рас. Но любовь так часто выбирает совсем нэ тех, кого требует разум. Могучий Олифан, сын вождя анимов, отдал свое сердце дочери Хозяина леса, и она приняла его. Молодые решили сбежать и сплести нити судеб воедино. Но это бы обрекло всех на вымирание, и мне пришлось пойти на решительный шаг.

Цыганка замолчала и уставилась перед собой, сдвинув брови. Блондинка, видимо, устала стоять, обогнула кресло, забралась в него с ногами и прикрылась длиннющими волосами. Я опять не смог устоять и рассматривал ее, словно голых баб никогда не видел. Она заметила это, одарила презрительным взглядом и повернулась к старухе:

– Что за шаг?

Та будто очнулась и сказала:

– Я заточила души Алиэ и Олифана в парные браслеты и нашла в другом мире влюбленную пару, которая смогла бы занять их место. Вы…

– Что?! – взревела девица и вскочила на ноги, начисто забыв об осторожности. – Да как вы могли так поступить? Люди любили друг друга, а вы! Это подло!

Блондиночка выглядела такой воинственной, что у меня тут же мелькнула мысль завалить ее в постель и устроить борьбу в горизонтальной плоскости. Черт! Что за бред? Я ведь не выношу белобрысых. И вообще сейчас не до этого. Неужели тело зеленого монстра само диктует мне, что делать? Еще чего не хватало!

– Нэ кричи! – Старуха раздула ноздри и приняла оскорбленный вид. – Санита слушает наставления Варта, и его воля священна. Алиэ выйдет замуж за Инейта! То есть, ты, дочь иного мира, перенесенная в тело Алиэ, пройдешь обручение, а затем и венчание. А ты, муж в теле Олифана, сделаешь все, чтобы девчонка справилась. Иначе о возвращении домой можете забыть!

Проклятая бабка сложила руки на груди и выпятила нижнюю челюсть еще больше.

– Я не буду участвовать в этом гнусном деле! – отрезала, видимо, Алиса. – Когда душа Алиэ вернется обратно, вряд ли девушка обрадуется, что является женой кого-то там «сурового». Вы хоть подумали об этом? Каково ей будет жить всю жизнь с нелюбимым?

– Нэ твое дело, – отрезала цыганка. – Дочь плантаров чтит заветы предков и нэ опозорит свой род. Обряды, освященные Вартом, нерушимы.

Девушка упрямо сжала губы и буркнула:

– То-то я смотрю, как она их чтит, что решилась бежать с зеленым чудищем.

– Это страсть, – отмахнулась бабка. – Молодые слишком горячи. Муж быстро усмирит пыл Алиэ, и нэ придется ей никуда бегать, когда вкусит любовь минера. Они всем известны своим особым искусством плотских утех.

Блондиночка поежилась и обняла себя тонкими руками за плечи.

– Вы поступили очень жестоко, – тихо сказала она. – Не все определяется лишь прихотями тела. Есть родство душ, и его ничем нельзя заслужить или добиться. Оно либо есть, либо нет.

– Ты говоришь мудрые вещи, – поцокала языком старуха. – Но наши дети умирают. Без дара нэ выжить в степи. А плантары и минеры уже успели забыть, что значит заливистый смех младенцев. Это боль и проклятие. Нужно положить конец вражде и восстановить мир. Алиэ все поймет, когда вернется, время поможет.

Девушка ничего не ответила и села обратно в кресло. Я даже не собирался париться по поводу чужих проблем, единственное, что меня волновало – возвращение в свое тело и свою реальность, как бы по-идиотски такое ни звучало.

– Так, как там тебя? – спросил я.

– Санита, – напомнила бабка.

– Точно, – кивнул я. – Чтобы вернуться, нужно просто вот эту девицу выдать замуж за определенного мужика, и все?

– Невеста должна быть невинной, сын иного мира, – подняла она вверх кривой палец. – Сразу после брачной ночи я проведу обряд и отправлю ваши души на их изначальное место.

Блондинка застонала и закрыла лицо руками, я покосился на нее и продолжил:

– Договорились. Я в деле. Где жених?

– Зеленый урод, – процедила сквозь зубы девушка, пронзив гневным взглядом. – Посмотрела бы я на тебя во время брачной ночи с какой-нибудь местной образиной.

– Ничего, потерпишь, – отмахнулся я. – Или ты хочешь застрять тут навечно и скитаться в степях или лесах?

Она ничего не ответила и обиженно засопела.

– Ты здраво рассуждаешь, – похвалила с улыбкой старуха. – Жених и его соплеменники гостят у Хозяина леса. Инейту и Алиэ дали время привыкнуть друг к другу и познакомиться. Обручение состоится через пару дней. После этого невеста совершит паломничество к обителям Варта в землях разных народов, чтобы испросить благословение на счастливую семейную жизнь. Ты должен поехать с Алиэ и следить, чтобы с ней ничего нэ случилось. Доставишь ее во дворец будущего мужа, венчание пройдет там. Я буду на свадьбе и проведу обряд возвращения, когда вы сделаете все, что нужно.

– Заметано. Глаз с девчонки не спущу.