Текст книги "Любви все гоблины покорны (СИ)"

Автор книги: Полина Краншевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 26

Олег

Отборная брань Брины вывела меня из забытья: анимка орала на Саниту и грозила ей всевозможными карами. В затылке пульсировала навязчивая боль, глаза никак не хотели открываться, но я все же усилием воли разлепил веки и осмотрелся.

Я лежал под сплетенными деревьями, укрытый плащом, рядом дремал Дикар, то и дело вздрагивая во сне. Дождь закончился, но густой туман окутывал горные вершины до того плотно, что их пики невозможно было рассмотреть с земли. В воздухе разливался запах свежести и чего-то съестного. На пылающем костре Шаун жарил дичь, Согаль крутилась возле него, а Брина потрясала внушительными кулаками и осыпала проклятиями старую каргу, связанную по рукам и ногам.

Желудок свело голодной судорогой, и я застонал.

– Олифан! – вскричала воинственная девица и бросилась ко мне. – Как ты? Согаль сняла сетку, и мы сразу уложили тебя.

– Лучше, чем было, – прохрипел я, – но все-таки довольно дерьмово. Спасибо, что выручила. Буду должен.

Счастливая, блаженная улыбка расцвела на ее губах, и она сжала меня в могучих объятиях.

– Ну что ты! Я бы нэ пережила, если бы ей удалось стереть твои воспоминания. Ты ведь мог потерять себя. Хвала Всемогущему Варту мы с Шауном напали на твой след и подоспели вовремя.

Санита расхохоталась злым каркающим смехом и, сверкая безумным взглядом, в исступлении прокричала:

– А это и так нэ он! Раскрой глаза, дурная девка! Я провела ритуал заточения души и притянула в тело твоего обожаемого Олифана иного мужа из далекого мира. Так что зря стараешься! Твоего возлюбленного давно след простыл, а ты все лезешь и лезешь к этому ничтожеству. Смотреть противно!

Она смачно сплюнула и отвернулась, задрав подбородок. Брина округлила глаза и отшатнулась, на ее лице появилось растеряное выражение, словно малое дитя вдруг узнало страшную истину.

– Нэ может быть, – прошептала она, а потом подскочила и бросилась к видящей: – Ложь! Это ты специально врешь мне, чтобы ранить побольнее! Паршивое отродье койота!

– Хватит орать! – рявкнул я, превозмогая дурноту. – Ведьма говорит правду. Алиэ и Олифан полюбили друг друга и хотели пожениться. Локин, видимо, разнюхал это и заставил Саниту заключить их души в браслеты, а вместо них засунуть в тела другую пару из иной реальности.

Я задрал рукав и показал заметно посветлевшее украшение с единственной уцелевшей подвеской в виде кристалла. Брина остановилась, посмотрела на меня взглядом, полным первобытного ужаса, и вся поникла.

– Бабка выбрала для этой цели меня и мою девушку, – продолжал я, – так мы очутились здесь, и нам пришлось изображать из себя, кого велели. Санита обещала вернуть нас обратно после свадьбы Алиэ и Инейта. Но все оказалось обманом. Локину просто нужна была дева леса, уж не знаю, для чего. Теперь Алиэ у него, и я понятия не имею, что делать дальше.

– Нэ может быть… Нэ может быть, – бубнила Брина, сев возле костра и обхватив себя руками.

Шаун подошел к ней и обнял за плечи.

– Нэ убивайся ты так, – пробасил он. – Освободим душу Олифана, и все наладится.

Брина вскинула на него глаза полные боли и гнева и прошипела:

– Что наладится?! Ты ведь слышал! Он хотел жениться на этой бледной немочи из леса. Даже нэ дожидаясь объявления кандидата в преемники вождя! Как он мог?!

Она истерически зарыдала, оглашая окрестности громоподобными воплями.

Согаль тяжело вздохнула, подошла к ней и положила руку на широкий лоб.

– Хватит уже, – с укором проговорила она. – Ты не властна над чужими чувствами. Если два сердца искренне полюбили друг друга, то Варт освятит их союз. А добиться благосклонности или вытребовать для себя привязанность невозможно. Это путь к страданиям, а не к счастью. Запомни это, впредь больше слушай и наблюдай, чем рвись добиваться своего.

Брина хлопала расширенными желтыми глазами и потрясенно пялилась на пигалицу. Согаль погладила ее по волосам и вернулась к костру, проверить дичь.

– Давайте есть, – сказала она. – Все готово. Подкрепимся и обсудим, что и как.

Шаун разделил еду и принес мне мою порцию. Я посмотрел на него исподлобья и сжал челюсти.

– Прости за подчиняющее зелье, – повинился он, отведя взгляд. – Если бы я знал, не стал слушать Брину.

– Ладно уж, – пробурчал я и взял мясо.

Слюна мгновенно заполнила рот, и я с непередаваемым наслаждением вгрызся в хорошо прожаренный кусок дичи. Это было истинное блаженство – отведать человеческой пищи, а не сутками напролет есть растительную имитацию выпечки.

Когда не такая уж обильная трапеза миновала, Согаль обвела нас цепким взглядом и сказала:

– Итак, что будем делать?

– Нужно немедленно освободить Олифана, – отрезала Брина и непримиримо сложила руки на груди. – Сборы много времени не займут. Можно идти хоть сейчас.

– Вы должны забрать Талиму! – завопила Санита. – Умоляю! Нэ оставляйте ее! Локин дал кристалл, который приведет к девочке. Прошу вас! Она ведь ни в чем нэ виновата! Негодяй пригрозил, что убьет ее, если я нэ выполню его поручение. Мне пришлось пойти на преступление.

Брина подлетела к ней и отвесила хлесткую оплеуху так, что страху кувырнулась назад.

– Заткнись! И нэ смей лгать! Тебе нет оправдания!

– Угомонись, дочь степи! – одернула ее Согаль. – Нужно проверить слова видящей. Шаун, сможешь посмотреть, куда ведет переход, и есть ли там малышка?

Бритоголовый кивнул, водрузил пудовую кувалду на плечо и скрылся в алой дымке, образованной камнем. Санита с надеждой и трепетом вглядывалась в подрагивающее мерцание, явно боясь пропустить появление внучки, но Шаун все не возвращался.

После еды мне стало гораздо легче, голова прояснилась, и я поднялся, чтобы помочь со сборами. Брина затушила костер и упаковала в заплечный мешок вещи, на меня она специально не смотрела и старательно прятала глаза. К Согаль прилетел ее сокол и принялся щебетать, она выслушала его, шепнула несколько слов и отпустила в небо.

В этот момент Шаун вывалился из дымки весь в крови, тяжело дыша и вытирая пот со лба. Никакой девочки рядом с ним не было.

Увидев его, Санита вскрикнула и зарыдала, а мы подбежали и засыпали его вопросами:

– Где она? Что случилось? Откуда кровь?

Здоровяк со всей дури ударил кувалдой по кристаллу, тот разлетелся на миллион осколков, и только после этого Шаун повернулся к нам и выдохнул:

– Это была ловушка. Кристалл вел в логово степных койотов, и ребенка я там нэ увидел, даже следов нэ учуял. Скорее всего, Локин просто хотел избавиться от старухи, ну и от Олифана заодно, раз уж он видел похищение Алиэ.

– Вот подонок, – процедила Брина. – Удавила бы собственными руками.

– Мы все не прочь это сделать, – заметила Согаль, сохраняя ледяное спокойствие, – но сейчас не это главное. Чтобы освободить души Алиэ и Олифана, требуется добраться до Святилища Варта в сердце Хрустальных гор. Но это возможно, только если оба будут молиться в одно и то же время. Так что нужно найти деву леса. Иначе ничего не выйдет.

Я скептически хмыкнул:

– И как это сделать? Она может быть где угодно.

Согаль посмотрела мне в глаза, и я прочел в них непоколебимую уверенность в своей правоте.

– Не совсем так, – сказала она. – Локин велел доставить ее в крепость. Это особое место на окраине столицы, там держат заключенных и пленников. Нам придется проникнуть туда и вызволить Алиэ.

– Ты соображаешь, что несешь?! – в изумлении выпалил Шаун. – Да по слухам, оттуда еще никто не выбрался! Я даже примерно не представляю, где это.

– Я знаю тайную тропу, – огорошила нас девчонка. – Если вы со мной, то пора выдвигаться.

– Санита, пойдет с тобой и заставит мерзавца пожалеть о содеянном, – надтреснутым безжизненным голосом проговорила старуха.

– Мы все пойдем, – поддержала идею Брина. – Я все сделаю, чтобы вырвать душу Олифана из заточения.

Она громко свистнула, и к ней подлетела ее рысь, а Шаун нехотя позвал своего рыжего волка, видимо, не горя желанием пускаться в столь опасную авантюру. Санита напросилась ехать с бритоголовым, сочтя за лучшее не связываться с Бриной, но здоровяк косился на старуху с подозрением, развязал только ноги и усадил на своего зверя так, чтобы ведьма не могла лишний раз дернуться.

Дикар тоже не остался в стороне и замер возле меня, готовый везти, куда прикажут. Усадив перед собой Согаль, я велел волку трогать.

Непроглядный туман укрывал перевал словно невесомое пуховое одеяло, не позволяя различить тропу дальше, чем на два-три метра. В вышине слышались редкие раскаты грома, будто неведомое божество время от времени ударяло в гонг на местном Олимпе. Стылый воздух держал в постоянном напряжении, заставляя плотнее закутываться в плащ.

После того как мы столько путешествовали вместе, отсутствие Алисы чувствовалось особенно остро. В душе поселилась тревога за нее, и я не мог сосредоточиться на дороге.

– Он не причинит ей вреда, – будто угадав, о чем думаю, заговорила рейнка, как только наша компания ступила на узкую горную тропу перевала и выстроилась в цепь. – Ее дар слишком редкий, поэтому Локин постарается содержать деву в приличных условиях.

– От одной мысли, что она сейчас где-то в заточении, у меня внутри все закипает, – превозмогая себя, поделился я. – Как считаешь, у нас есть шанс ее спасти?

Согаль долго молчала, но потом все же ответила:

– В горах таится много опасностей. Но Варт с нами и поможет в трудную минуту. Верь в себя и свою женщину, сын иного мира, и тогда все, о чем тайком мечтаешь, осуществится.

Мне показалось, что она говорит вовсе не о цели нашего похода, а о чем-то гораздо более глобальном и существенном. Я хотел выяснить, что она имела в виду, но пигалица вдруг затянула грустную песню на непонятном языке, и пришлось отложить этот разговор до другого раза.

Глава 27

Алиса

Корт оказался на редкость сообразительным зверем, хоть и крайне неуклюжим да к тому же подслеповатым. Он усиленно работал передними лапами, раздвигая слои горной породы и создавая для нас невысокий округлый лаз. Идти по нему было невозможно, поскольку животное не могло вырыть тоннель высотой с взрослого плантара, и нам приходилось ползти на карачках в полной темноте, и лишь кулон на моей шее тускло светился, помогая немного ориентироваться. Но все эти неудобства не шли ни в какое сравнение с обуревавшей нас надеждой на спасение.

В камере мы попросили Талиму объяснить Корту необходимость засыпать входное отверстие в лаз так, чтобы минеры не могли по нему броситься за нами в погоню. И к нашему огромному облегчению девочке это удалось! Зверь прорыл довольно длинный тоннель, запустил нас внутрь, а сам закрыл вход камнями.

Наблюдая за тем, как животное проворно расчищает путь, я задумалась о том, что у него, скорее всего, тоже имеются магические способности. Ведь невозможно, не обладая особым даром, так ловко убирать твердые пласты породы, при этом не создавая значительного шума и буквально испаряя осколки, крошево и пыль.

Талима в ответ на мой осторожный вопрос об этом, с удовольствием рассказала о звере все, что сама знала. Оказалось, что минеры заперли ее в камере, ничего не объяснив, и она жутко испугалась. Ее сила вышла из-под контроля, вырвалась в окружающее пространство и приманила то животное, что находилось поблизости и имело сродство с магией видящей.

По словам малышки, ей еще рано было призывать зверя. Когда дети анимов входили во взрослую пору, их внутренняя энергия стабилизировалась, и в поселении шаман проводил специальный ритуал по обретению животного. Но из-за пережитого ужаса Талима, сама того не зная, привязала к себе детеныша горного баркуса. Он выполз к ней прямо из стены и принялся обнюхивать и облизывать девочку успокаивая.

Елаз очень удивился, услышав о горных баркусах, поскольку в Запретном лесу считали этих животных вымыслом. Плантарам сложно давалось понимание того, что в недрах земли могут обитать создания, способные магической силой уничтожать каменные глыбы, делать для себя проходы и питаться особыми кристаллами.

Девочка подружилась с неожиданно обретенным питомцем, назвала Кортом и попросила вывести ее из тюрьмы, но маленький баркус не смог ей помочь. Он несколько раз пытался прорыть проход, только все время сбивался и возвращался в камеру. Талима еще недостаточно владела даром, чтобы управлять зверем, поэтому ей пришлось ждать помощи, о которой она молила Варта.

Мне же удалось привязать свою внутреннюю сверкающую нить к огоньку в груди детеныша и направить его на поиски выхода. Правда, я плохо представляла, куда нужно нас вывести, чтобы мы могли выбраться из Хрустальных гор, но все равно усиленно представляла образы пещер, переходов, подземных озер – словом, всего того, что знала о подобных местах в своем мире, истово надеясь, что Корт поймет меня.

Неудобное положение, мрак, голод и жажда все же дали о себе знать, я не выдержала и привалилась к шероховатой, холодной стене вырытого баркусом тоннеля.

– Больше не могу, – со слезами на глазах прошептала я. – Слабость такая, что, кажется, и рукой пошевелить не в состоянии, не то что ползти еще неизвестно сколько.

Талима прижалась ко мне, уткнулась в подмышку и тихонько захныкала.

– Кушать хочется, – призналась она, всхлипывая, – и ножки болят.

Я погладила ее по голове и сказала:

– Нужно немного потерпеть, и мы обязательно найдем выход.

Елаз оказался рядом с нами и сказал:

– Госпожа, здесь нельзя оставаться – мы быстро замерзнем. Нужно, чтобы девочка пообщалась с баркусом. Пусть выяснит, далеко ли еще до естественных пещер. Там растут мхи и лишайники – их можно есть.

Понимая всю правоту командира, я склонилась к малышке и попросила:

– Талима, поговори, пожалуйста, с Кортом. Вдруг он расскажет тебе, сколько еще ползти до места, где найдем хоть что-то съестное?

Она сонно улыбнулась, подползла к питомцу и принялась с ним шептаться, тот, пофыркивая, начал снова разгребать камни.

– Он сказал, что выход близко! – звонко объявила сияющая счастливой улыбкой девочка, и мы разом оживились. – Пещера с водой за этой стенкой!

От этой новости сил у меня как будто прибавилось, и я поползла дальше, правда, Елаз держался поблизости, видимо, приглядывая, не станет ли мне плохо.

Сложно передать тот восторг и ликование, что мы испытали, когда вывалились из узкого тоннеля на каменный пол огромной пещеры с высокими сводами, покрытыми светящимися голубоватыми кристаллами. Бледное сияние камней отражалось в небольшом озере у дальней стены. Завидев воду, мы ринулись в ту сторону. Сначала по привычке на карачках, но быстро сообразили, что здесь уже можно ходить, с трудом поднялись на ноги, размялись и поспешили к берегу.

Но возле самой кромки Елаз вскинул вверх ладонь и строго сказал:

– Сначала нужно проверить воду. Госпожа, придется еще раз воспользоваться даром. – Он с сочувствием посмотрел на меня, но особого выбора не было. – Проведите защитным амулетом по воде. Если она пригодна для питья, то кулон ярко вспыхнет.

Решив, что для проверки жидкости много энергии не потребуется, я усилием воли вытянула тонюсенькую ниточку из внутреннего клубка, направила к амулету и опустила его в озеро. Вода была настолько прозрачной, что легко просматривались мельчайшие детали рельефа каменистого дна. Мы замерли в напряжении, боясь надеяться на благополучный исход и в то же время истово мечтая о нем.

Яркая вспышка магической вещицы заставила меня вскрикнуть от облегчения и тут же зачерпнуть воды. Я пила ее пригоршнями, торопилась, проливала на одежду, но все равно снова и снова черпала, стремясь напиться, казалось, на год вперед. Плантары и Талима тоже не отставали, только Корт не разделял нашего ажиотажа, он неторопливо подошел, переваливаясь с лапы на лапу к озеру, немного полакал и направился к валявшемуся на полу голубоватому кристаллу, который, видимо, обломился и упал с потолка.

Детеныш баркуса понюхал камень, лизнул, а потом вдруг схватил зубами, разгрыз и облизнулся с донельзя довольной мордой.

– Он его съел! – воскликнула я, потрясенная увиденным. – Вы заметили?

Талима подбежала к зверю, повисла на его шее и весело рассмеялась:

– Вкусно тебе? Ты такой забавный!

Корт лизнул ее в щеку, вывернулся из объятий и прошел немного вперед принюхиваясь. Он набрел на еще один подобный кристалл, взял его в зубы и отнес девочке. Она с изумлением вертела камушек в руках, рассматривая, но Корт явно добивался от нее чего-то другого. Баркус подтолкнул ее ладонь и возмущенно зафыркал.

– Ты хочешь, чтобы я попробовала? – удивилась малышка.

Но только я дернулась предупредить ее, чтобы она не вздумала слушаться зверя, как Талима быстро сунула кристалл в рот. У меня сердце оборвалось от страха, и я кинулась к девочке с криком:

– Плюнь немедленно!

Но она широко улыбнулась и, сияя от удовольствия, проговорила с набитым ртом:

– Он шладкий! Поплобуй!

Я растерялась и обернулась к Елазу, ища поддержки. Он подошел к нам и сказал с задумчивым видом:

– Я слышал про сахарные кристаллы, которые можно есть, но никогда не думал, что это правда. Давайте проверим их амулетом.

Он поднял увесистый камень с пола и зашвырнул в скопление голубых кристаллов под потолком. Раздался звон, как будто разбился хрустальный фужер, и вниз посыпался град камешков. Командир подобрал несколько и принес мне, а я приложила к ним кулон. И он засверкал!

– Здорово! – завопила Талима и бросилась собирать остатки сбитых кристаллов. – Они такие вкусные!

Плантары последовали примеру командира и тоже насбивали для себя диковинных минералов. Глядя на то, как все уплетают кристаллы, с аппетитом посасывая, и я решилась попробовать горное лакомство. Зажмурилась и отправила в рот кусочек. На языке мгновенно стало приторно сладко, будто леденец на палочке попробовала, только концентрация глюкозы здесь явно превышала все мыслимые и немыслимые пределы, конечно, если подобное вещество вообще существовало в этом мире.

После такой ударной дозы сахарных кристаллов снова захотелось пить, и мы опять жадно хлебали воду. Утолив жажду, я почувствовала, что глаза слипаются, и присела у стенки.

– Теперь можно и отдохнуть, – с мягкой улыбкой сказал Елаз, глядя на меня.

– Угу, – отозвалась я, прикрыв глаза, и заснув, кажется, в ту же секунду.

Сквозь дрему почудилось, что меня подняли на руки и куда-то переложили, но сил разомкнуть веки и осмотреться уже не осталось.

Глава 28

Олег

Сумерки спустились на перевал, когда мы почти пересекли узкое пространство между двумя горными вершинами, за которыми начиналась долина минеров. Я порывался продолжать путь до глубокой ночи, но Согаль настояла на том, чтобы мы остановились немного поодаль от тропы и хорошенько выспались.

– До тайного хода отсюда не так уж и далеко, – пояснила она. – Но нам нужно быть бодрыми и готовыми в любой момент сразиться за свою жизнь. Так что сейчас самое время отдохнуть и подкрепиться.

Пришлось признать ее правоту и помочь Шауну обустроить место для ночлега. Куцые кусты и груды осыпавшихся камней не особенно располагали к созданию мало-мальски приемлемого укрытия, но мы все же отыскали укромную площадку за скалами, расчистили ее от булыжников и постелили шкуры. Хотелось съесть что-нибудь горячее и питательное, но Согаль запретила разводить костер.

− Минеры нас не обнаружат, − сказала она. – Их охранные системы закрывают доступ к столице, им нет смысла контролировать перевал. Да и не пользуется им давно никто. Арки переноса безопаснее и удобнее во много раз. Зато здесь обитают те, кто запросто придут на запах еды.

В груди неприятно екнуло, но я постарался скрыть страх.

− Кто, например? – спросил я как можно безразличнее.

− Держи свою порцию хлебного плода и не забивай голову, − буркнула пигалица и всучила мне половину до тошноты надоевшего фрукта. – Сегодня можешь спать спокойно. А завтра будем молить Варта оградить нас от любых напастей.

Нисколько не успокоенный ее уклончивым ответом, я запихал в рот булко-подобный плод, чудом прожевал и обильно запил водой, лишь бы протолкнуть внутрь. У всех остальных поедание деликатеса особых проблем не вызывало, казалось, они даже удовольствие получают, до того у Шауна и Брины были довольные лица, когда Согаль выделила им по куску. Санита же сидела с отсутствующим видом и явно мыслями была далека от нас. Она машинально пережевывала, что дали, и хранила скорбное молчание.

Ночью сон никак не мог полностью завладеть мной, и я ворочался с боку на бок, не в силах дать истерзанному тревогами разуму полноценный отдых. Мне чудилось, что за нами издалека кто-то наблюдает, но подойти не осмеливается. Согаль предупредила, чтобы мы не вздумали выходить за пределы круга, созданного ею с помощью порошка, и я не мог отделаться от мысли, что за его пределами нас окружают жуткие монстры, обитающие в горах. Только когда небо слегка посерело, я смог наконец-то крепко уснуть.

Но девчонка подняла нас в такую рань, что я весь оставшийся путь до долины минеров находился между сном и явью, чуть ли не падая с волка каждый раз, когда ненароком прикрывал глаза.

Горная гряда осталась позади, перед нами открылась широкая впадина, окруженная со всех сторон заснеженными каменными хребтами и до отказа застроенная серыми зданиями с плоскими темными крышами. Мы находились на такой высоте, что сложно было разобрать архитектурные особенности этого города или полюбоваться местными диковинками, но одно строение сразу и безоговорочно завладело моим вниманием.

Огромный белокаменный дворец с округлыми башнями, увенчанными флагштоками и флюгерами, приковал к себе взгляд каждого из нас. Он будто прорастал из иного мира и иной эпохи прямо из-под земли в самом центре множества однотипных блеклых прямоугольных построек и казался только что найденной жемчужиной в залепленной грязью и водорослями раковине.

– Логово Повелителя, – процедила Согаль с таким презрением и ненавистью во взгляде потемневших бирюзовых глаз, словно Локин ей всю жизнь испортил, хотя я готов был поспорить, что она никогда не общалась с ним лично.

– Расплата близка! – проскрежетала надломленным голосом старуха. – Он ответит за страдания моей девочки!

Рейнка вздрогнула, посмотрела на нас, словно только теперь вспомнила, что мы рядом, смутилась и торопливо произнесла:

– Животных придется оставить здесь. Вон за тем выступом – вход в пещеру. Там начинается тоннель, он приведет нас к тюремной крепости. Звери не выдержат долго в темном и замкнутом месте. Лучше проститься сейчас.

Она отвернулась и свистнула Гира, который тут же спикировал к ней на локоть. Я подозвал Дикара и потрепал по холке:

– Погуляй здесь, дружище. Надеюсь, у нас все получится, и к тебе выйду уже не я, а твой настоящий хозяин.

Волк коротко рыкнул и боднул меня огромной головой. В груди защемило, я опустился перед ним на колени и крепко обнял.

– Жаль, что у меня нет такого надежного и верного зверя, как ты, – шепнул я.

Дикар лизнул меня в лицо, перемазав пахучей слюной, я с печальной улыбкой снова погладил его и поднялся, чтобы следовать за Согаль. Она уже отпустила своего сокола и показывала Брине узкий заросший низким кустарником проход к пещере.

Чем дальше мы уходили по темному тоннелю, где несло сыростью и плесенью, тем тревожнее становилось на душе. Звуки наших шагов разлетались гулким эхом по бесконечному проходу и исчезали, теряясь в зловещем мраке. Мне мерещились шорохи то позади, то сбоку от нас. От этого сердце стучало все чаще, и не хватало воздуха, хотя здесь гулял сквозняк, и недостатка в кислороде мы уж точно не испытывали, ежась от холода.

Согаль уверенно шла первой, будто выросла в этом мрачном, унылом месте и не испытывала неудобства от долгого пребывания в земных недрах. Она несла подобранную возле входа палку, которую облила из пузырька с фиолетовой мерцающей жидкостью в самом начале пути, и озаряла дорогу этим своеобразным источником слабого, но все же света. Вот только его явно было недостаточно, чтобы вселить в нас чувство безопасности.

Брина и Шаун держались рядом со мной и поминутно прислушивались – видимо, им тоже чудились посторонние звуки. Санита плелась перед нами, сразу за девчонкой, и мы приглядывали, чтобы старая ведьма не натворила дел. Ее руки пришлось развязать, иначе анимка без конца спотыкалась и задерживала нас.

– Долго еще идти до крепости? – спросила Брина, передернув широкими плечами. – У меня такое чувство, что мы приближаемся к отхожему месту. Может, здесь недалеко выгребная яма?

Я принюхался и подавил рвотный позыв, воняло действительно скверно, и чем дальше, тем явственнее доносился до нас отвратительный запах. Согаль вдруг замерла посреди тоннеля, и мы чуть не налетели на нее сзади.

– Ты чего? – удивился Шаун.

– Тихо, – прошипела девчонка. – Кажется, мы набрели на могильник ашеров.

– Кого? – переспросил я, нутром чуя, что мы оказались по уши в тех самых нечистотах, которые так портили воздух.

– В Хрустальных горах водятся полуразумные существа, – зашептала она взволнованным голосом. – Они очень прожорливые и давно бы сожрали всех минеров до единого, если бы не охранная система. Ашеры не обладают магией и не могут разрушить защитные преграды.

– А могильник что такое? – выдавил Шаун, понизив голос.

– Место куда ашеры стаскивают добычу и хранят до определенного времени, – отозвалась Согаль, потихоньку идя дальше. – Они любят, чтобы еда была с душком.

Меня чуть не вывернуло от таких подробностей, и я счел за лучшее дышать ртом. Так хоть усиливающееся с каждым шагом зловоние не доводило до исступления.

Согаль двигалась осторожно, стараясь ступать бесшумно, мы тоже крались следом. Внезапно тоннель оборвался, и перед нами разверзлась чернота. Тусклый свет, что давала палка, не мог озарить достаточное пространство, и нам не удавалось разглядеть, куда мы попали. Но уходящая и вверх, и вниз темнота явно говорила о том, что здесь то ли пещера, то ли пропасть.

– Несет мертвечиной так, будто там склеп нескольких стай койотов, – прогнусавила Брина, зажимая нос.

– Т-с, – шикнула на нас Согаль. – Ашеры посещают могильник, только когда добыча будет готова к употреблению. Будем надеяться, что срок еще не подошел.

– Судя по вони, – буркнул я, – она вот-вот дойдет до кондиции, если уже не дошла.

Девчонка подошла к самому краю обрыва и поводила палкой по кругу, пытаясь осветить хоть что-нибудь.

– Здесь есть каменный выступ вдоль стены, – сообщила она результаты своего осмотра. – Мы можем пройти по нему и миновать могильник.

– А ты уверена, что этот выступ ведет на другую сторону провала? – с подозрением покосился на нее Шаун. – Может, лучше развернуться и найти другой путь? Нэ ровен час хозяева этой кормушки появятся, и тогда нам несдобровать.

Согаль бросила на него холодный взгляд из-под нахмуренных бровей и сказала:

– Другого пути нет. Если боишься, можешь вернуться и подождать у входа.

Шаун сжал челюсти с такой силой, что раздался скрип зубов, и процедил:

– Пошли уже. Чем дольше торчим здесь, тем больше шанс наткнуться на местных трупоедов.

Хоть я в полной мере и разделял мнение бритоголового, но высказываться не решился. Да и как тут вернешься, если другого способа отыскать Алису в этих проклятых горах нет. Брина тоже не проронила ни слова, но подрагивающие руки выдавали ее с головой. Санита же совсем ушла в свои внутренние переживания и, казалось, даже не слышала того, что мы обсуждали.

Согаль вытянула руку с палкой вперед, осветила выступ и скользнула на него, держась свободной ладонью за щели и неровности стены.

– Ступайте осторожно, один за другим, – прошептала она. – Ориентируйтесь за свои ощущения и свет.

Ловко переставляя ноги и руки, она начала продвигаться вперед. Я пошел следом, за мной – Санита, дальше – Брина, а Шаун замыкал нашу цепочку. Выступ оказался до того узким, что моя широкая стопа с трудом на нем умещалась. Благо хоть стена была сплошь исполосована продольными и поперечными углублениями, за которые я цеплялся и потихоньку полз дальше.

Непроглядная темень поглотила нас, и лишь то и дело вздрагивающая светящаяся палка служила маяком в этом безбрежном океане черноты.

Казалось, мы идем так целую вечность, хотя, скорее всего, и десяти минут не прошло, но я уже изнемогал от неудобного положения и неизвестности. Палка, которая теперь стала дороже всего на свете, все двигалась и двигалась, будто нам предстояло век болтаться над зловонной пропастью с горой трупов на дне.

– Я так нэ могу! – вдруг раздался жалобный всхлип Брины. – Они здесь! Я чувствую!

– Тише, тише, – прошептал в ответ Шаун, стараясь успокоить и ободрить ее. – Никого здесь нет. Сосредоточься на выходе отсюда. Скоро мы дойдем и окажемся в безопасности.

Но видимо, нервы у Брины сдали, и ее всхлипы перешли в истерические рыдания, при этом силясь их скрыть, девушка давилась слезами.

– Замолчите! – донеслось до меня шипение Согаль. – Слышите?

Мы разом притихли. Далеко внизу раздался неясный то ли писк, то ли свист, а потом – смачное чавканье. У меня тут же комок подкатил к горлу, и я сглотнул, борясь с тошнотой.

– Быстро за мной! – скомандовала девчонка, и я увидел, как впереди светящаяся палка начала трепыхаться все сильнее и сильнее в такт ловким движениям рейнки.

Я тоже постарался передвигаться как можно скорее, но узкий выступ ни в коей мере не способствовал этому, а потом вдруг светящийся ориентир замер, и в тишине, нарушаемой лишь звуками возни внизу, послышался полный отчаяния шепот Согаль:

– Это конец. Дальше выступ обрывается, и я не знаю, куда идти и сколько еще до противоположного края.

Внутри все сжалось от ощущения нависшей над нами катастрофы, а Брина вновь зарыдала, теперь даже не пытаясь этого скрыть. На дне пропасти больше не раздавалось чавканье, и в темноте я вдруг явственно увидел две пары фиолетовых огней, которые двинулись в нашу сторону.

– Согаль! – рявкнул я, борясь с подступающей паникой. – Как их отпугнуть?! Что вообще известно об этих тварях?!

Девчонка сквозь слезы принялась сыпать сумбурными фактами:

– Прожорливые, с острыми когтями и зубами, чешуйчатая плотная кожа, не обладают внутренней силой, откладывают яйца, быстро размножаются… Да они сущий бич для минеров! Спасают только охранки да энергосетки! Ну еще магические кристаллы, но у меня больше нет ни одного.

Она заревела и выставила перед собой палку, словно собиралась защититься с помощью нее от кровожадных монстров, и в неясном свечении я увидел двух ящероподобных существ. У них было тощее тело, сплошь покрытое темными чешуйками, длинный хвост, короткие когтистые лапы и вытянутые морды с приплюснутыми носами и фиолетовыми раскосыми глазами.

Они карабкались по стене, цепляясь когтями за камни, но, завидев источник света, шарахнулись в сторону и истошно завизжали, обнажив полные острых зубов пасти.