Текст книги "Шип и игла"

Автор книги: Пол Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Наш друг Ференгассо. На днях я видел его в таверне Палло в большой шляпе на голове. Он начал там драку, подчеркнуто защищая поклонение Факту.

– Ты уверен?

– За игорным столом я узнал его голос и глаза. Когда я избавил его от разбойника, душившего его, я заглянул под маску. Ференгассо является господином Большая Шляпа.

– Интересное совпадение, – сказал Радо, – но вряд ли зловещее. Я хочу сказать, что парню нравится разыгрывать из себя преданного Братьям в дневное время, а ночью рыскать по Портовому городу в поисках разнообразия.

– С кошельком, наполненным двойными кронами? Надеюсь, что вы не ошибаетесь, милорд.

– Конечно, я прав, – граф погладил свой синий шелковый галстук.

– Чтобы завершить эту ночь, не хватает только одного.

– Чего же это, милорд?

– Я думаю, ты догадываешься, Шип.

Лицо слуги потеряло выразительность:

– Если милорд настаивает…

– Это не должно быть столь ужасной обязанностью. Ты можешь насладиться, если пожелаешь.

– Вы знаете о моих чувствах, Радо.

– Чувства здесь ни при чем.

Они спустились по холму к таверне, поочередно попадая то под свет фонарей, то в тень. Светила луна, ревностно соревнуясь со светом острова Прайос.

ГЛАВА III

Спали даже распутники таверны Палло. Человек подождал, пока не погаснут огни в общем зале таверны. Затем он вошел внутрь, неслышно ступая туфлями по деревянным отшлифованным половицам.

Он направился по лестнице наверх, придерживаясь стены, чтобы не скрипеть ступеньками. Из наблюдателя он превратился в слухача, пробиравшегося от двери к двери. Он улавливал хрипы и храпы, сны и кошмары. Люди спят отнюдь не в тишине. Только отсутствие разговоров способствует такому впечатлению.

Он задержался у двери, отмеченной четырьмя белыми полосами. Он прижался ухом к ней. Было слышно дыхание. Они находились в номере. Он достал изогнутую проволоку и вставил ее в замочную скважину. Его руки вспотели, а губы начали дрожать, пока он возился с отмычкой. Наконец-то! Замок поддался. Дверь открылась, и человек осторожно вошел в комнату.

Обитатели номера не обращали на него никакого внимания. Они были заняты более изначальным делом. Человек услышал ритмическое движение тел, частое дыхание страсти. Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел их в античной кровати энергично совокупляющихся. Странно, подумал он. Несколько часов наблюдая таверну, он не видел ни одной женщины, поднимавшейся к графу в номер. Единственно кто с ним был, так это его слуга. Его слуга? Ко многим порокам графа Радо прибавляется еще и этот!

Человек протянул руку и почувствовал под рукой стенку тяжелого деревянного сундука. Замок был с другой стороны. Он перевернул сундучок другой стороной и вставил отмычку в замочную скважину. Он нащупал секрет замка…

Раздался щелчок.

– Радо… Радо, остановись!

– Безумие! Я не могу!

– Кто-то в комнате кроме нас!

Проклятая неудача! Надо же, каким шумным оказался этот замок! Человек оставил сундук. Он не пошел к двери, а направился к окну. Серебристый лунный свет струился сквозь запертые ставни.

С криком на него кто-то навалился. Он сбросил его и стал открывать ставни. Чьи-то руки ухватили его лодыжки и перевернули его на пол. Неуверенно он потянулся за кинжалом, но его на поясе не было.

Послышался голос:

– Вы это ищете?

Последовал сильный удар в лицо. В следующий момент он оказался на животе, а кинжал нащупывал его почки. Сильные пальцы схватили его за волосы и отогнули голову назад.

Зажглась лампа. Когда она разгорелась, в комнате стало светло.

– Кто это? – спросил граф. Он был в кровати с лампой в руках.

– Перевернись, – раздался прежний голос, должно быть слуги. Незнакомец перевернулся на спину. Дикое существо с кинжалом, приставленным к его горлу, не было слугой. С загорелого клинышка кожи под шеей его глаза скользнули на две небольшие, но несомненно женские груди. Более темный клинышек внизу живота подтверждал поразительное открытие. Шип оказался женщиной!

– Господин Ференгассо! – сказал Радо. – Что вы здесь делаете?

– Он – шпион! – сказала Шип. – Я знала это! Слишком много совпадений. Он появляется везде вслед за нами.

– Вы – шпион? – спросил граф. – Он сел, собрав вокруг пояса простыню. Кончик кинжала был прижат к горлу Ференгассо, и тот не осмелился говорить. – О, дай ему сказать, – проговорил Радо.

– Мне нечего сказать, – выдохнул шпион.

– Посмотрим. Вы понимаете ведь, что вы поставили нас в неудобное положение, раскрыв секрет Шип. Мы должны найти способ заставить вас молчать.

– Кто вас нанял? – спросила Шип. – Братья?

– Я не скажу ничего.

Граф встал и пошел, волоча простыню. Он вынул меч и приказал Шип оставить шпиона. Он протянул ей белую рубашку.

– Она не является женщиной бесконечного очарования, – сказал граф, – но она познала невообразимые науки.

Шип покраснела и отступила к кровати. Радо склонился над Ференгассо. Он держал меч свободно, не угрожая им. Доверительным тоном он сказал Ференгассо:

– Ей известно много способов причинить боль, на вашем месте я начал бы рассказывать до того, как она приступит к работе.

– Я не боюсь зла, – сказал Ференгассо. – Моя сила в Факте. Факт со мною.

Кончиком меча Радо скинул шляпу с головы шпиона, обнажив кольцо ободранной кожи на том месте, где полагалось быть обручу. – Теперь понятно, почему вы были в шляпе и в маске. Где ваш обруч сейчас?

– Мне сказали, чтобы я оставил его… – он остановился, плотно сжав рот.

– Что вы возитесь с ним? – сказала Шип сердито и вынула стилет.

– Я знаю, кто его послал.

– Тихо! – Радо постучал Ференгассо по голове, призывая его послушать его. – Вы не сочтете ее за религиозную женщину, не правда ли? А вот представьте себе – она жрица, священник с полным посвящением. В ее ордене обучают рукопашной схватке. Она может справиться с дюжиной обычных мужчин.

Еле слышно Ференгассо сказал:

– Стражи храма.

– Да, вы слышали о них? Очень хорошо. Рад, что вы понимаете.

Шпион понимал это даже слишком хорошо. Его молодое лицо приобрело восковой оттенок при свете лампы.

– Это безжалостное войско, – продолжал граф, – выращенное за оградой храма из детей, отданных жрице. Только одна девочка из десяти по силе и мастерству достигает старшего класса, но когда она там, то ее обучают всем известным боевым видам борьбы. Не правда ли, Шип?

Она стояла, прислонившись к спинке кровати, с жесткой неподвижностью на мальчишеском лице.

– Стражи не только охраняют храм, защищают его секреты и сокровища, они также отвечают за безопасность жрицы. В особых случаях им может быть поручена защита других лиц.

– Как вы удостоились такой чести? – спросил Ференгассо.

– О, я много приложил усилий для этого. Я…

– Довольно этого! Со шпионом надо расправиться, – сказала Шип. Ференгассо раскрыл рот. Граф поднес свой меч к уху шпиона.

– На вашем месте я не стал бы кричать. В этой прекрасной старинной гостинице никто не обратит на это никакого внимания. – Ференгассо закрыл рот, он ждал, что стальной клинок вонзится ему в шею, однако граф медлил.

– Исполняйте, – сказала Шип.

Радо опустил оружие:

– Почему я? Это твое дело, а не мое.

– Вы убили больше людей, чем я.

– В дуэлях, обратите внимание. Дело чести. Мои противники были на ногах и вооружены.

Она презрительно фыркнула:

– Тогда это правильно. Что вы предлагаете? Вооружить шпиона? Дать ему мой стилет, чтобы ваше мужское чувство чести позволило бы вам убить его?

– Что женщины знают о чести? Ничего. Вас этому учили? Ха! Это мышление дикаря!

Пока они спорили, Ференгассо взвешивал свои шансы. Если он загасит лампу, у него появится шанс убежать. Пальцами левой руки он нащупывал кусок мягкой ткани. Бархатный графский жилет.

Шип встала между Радо и шпионом. Он невольно прислушался к их словам.

– …так и не узнав, что им известно уже о нас. Если мы убьем его и тайно захороним тело, Братья не смогут связать его исчезновение с нами.

– А кого им еще подозревать? Два дня он следует за нами, – ответил Радо.

Шип остановилась у камина. Она заметила отмычку в замочной скважине сундучка. Она осенила себя знаком Богини.

– Он лазил в сундук! – воскликнула она.

Радо выругался:

– Проклятье! Он видел это, как ты думаешь?

– Рисковать нельзя!

Шип и граф стояли над сундуком. Ференгассо вскочил на ноги и бросился к закрытому окну. В мгновение ока Шип метнула кинжал, который вонзился шпиону в спину. Он вскрикнул, успел раскрыть ставни и упал из окна на улицу головой вперед.

Когда Радо и Шип выбежали на улицу, они оказались в густом тумане, пришедшем с моря. Они не сразу нашли Ференгассо. Тот успел отползти в сторону.

Граф перевернул его на бок. Изо рта у него потекла кровь.

– Не имеет смысла, – пробормотал он. – Вы двое… как враги. Почему?

– Все мы исполняем свои роли, – сказал Радо. – Мою роль обеспечивает Шип. – В глазах умирающего стоял невысказанный вопрос. – Я пришел, чтобы убить вашего бога, – сказал Радо.

Они оттащили труп в порт и утопили его там. Она вымыла руки от крови, затем забросила кинжал в воду. Затем они пошли в гостиницу.

– Мрачное дело, – пробормотал граф.

– Зато необходимое, – возразила Шип. – Если бы он убежал, нам бы не миновать виселицы.

– Я слышал, что Братья не казнят своих врагов.

– Чепуха. Сказка для легковерных.

Колокола на башнях сити пробили дважды. Когда Шип и Радо поднимались из гавани к улице Миззен, сквозь густой туман послышалось равномерное жужжание.

– Что это? – спросила Шип.

– Это идет из Миести, – граф напрягал глаза, но напрасно: туман был слишком плотным. Гудение приближалось и становилось громче. Источник звука прошелся над их головами и удалился в гавань. Стало тише. Шип двинулась вперед, но Радо схватил ее за рукав.

– Посмотри! – выдохнул он.

Далеко над проливом блеснул яркий луч света из облаков. Он полоснул по морю из края в край, как будто великан изучал обстановку. Затем они увидели и вовсе невероятное: в небе, среди расступившегося тумана показался корабль.

– Что бы это могло быть? – спросил граф, когда свет и гул исчезли.

– Колдовство, – сказала Шип мрачно. – Вы заметили, куда это видение двигалось? Нет? Вам следует уделять больше внимания обстановке, а не женщинам в игре. Чем бы ни был этот призрак, он направлялся на остров Прайос. – Она сжала руку в кулак. – Нам надо побывать там.

ВТОРОЕ:
Совершенный город

Очаровательная леди, разве вы не знаете, что законы хороши, что все правила, все точные нормы хороши?

Ханнс Хейнц Эуэрс Алрауне (1911)

ГЛАВА IV

На следующий день Харлик Вост возвратился с документами графа Радо. Он прибыл в том же экипаже, с теми же охранниками, в той же одежде. Шип, не выспавшись, приняла субпрелата в общем зале таверны. Она налила горячую воду в чашку с чайной корой. Привередливый Вост поджал губы, когда Шип вылила напиток, не заботясь о том, что в нем плавают крошки коры.

– Как я и ожидал, разрешение на въезд графа Радо не встретило возражений, – сказал Вост, выкладывая документы на стол перед Шип.

– Некоторые проблемы возникли в связи с вами.

– Со мной? – переспросила Шип.

– Да. Мы обычно не рассматриваем дела лиц с неопределенным происхождением и вассальной зависимостью. Благосостояние Миести привлекает много жулья.

Шип подняла бровь. Вост поспешно добавил:

– Однако, учитывая вашу близость к графу Радо, мы разрешили ваш въезд.

– Рад слышать!

Радо, картинно прислонившись к поручням лестницы, одетый в капюшон и при мече, выступал вперед с преувеличенной важностью:

– Я не смог бы прожить без моего верного слуги. Прошу передать мою благодарность Коллегии Мира.

– К вашим услугам, милорд. – Вост встал и вручил графу медальон Факта. – Кроме того, я хотел бы дать некоторые разъяснения, граф.

Радо принял цепочку и металлическую эмблему:

– Какие?

– В пределах Миести вам надлежит носить это все время.

– А если милорд не пожелает? – спросила Шип.

– Он будет арестован и выслан, – сказал Вост. – А вы, господин Шип, не имея такой эмблемы, должны постоянно находиться в обществе графа. Охранники очень строги на этот счет, и я не рекомендую испытывать их.

– Не опасайтесь, господин Вост. Я, конечно, всегда буду носить эту эмблему. – Радо с беспокойством взглянул на Шип. – Что-нибудь еще субпрелат?

– В Миести действуют законы, имеющие целью поддержание общественного порядка. Постепенно вы узнаете их, но три из них особенно важны. Вы подпадаете под их юрисдикцию немедленно.

– Такие, как?…

– Во-первых, комендантский час. Никто не должен появляться на улицах после восьми ударов колокола и до пяти утра. Во-вторых, женщинам закрыт вход в общественные места…

– Скучное постановление, – сказал Радо.

– Почему? – спросила Шип.

– Мы, Братья, научены Фактом, что место женщины дома, в семейном хозяйстве и с детьми. Если им разрешить появление в общественных местах, театрах и тому подобном, это отвлечет их от их обязанностей.

– Очень здраво, по моему мнению, но тем не менее обещает скуку, – сказал граф.

Вост откашлялся:

– В-третьих, что бы вы в Миести не увидели, вы не должны вмешиваться. Я знаю, что это звучит расплывчато, но добродетельность Факта проявляется в сити каждый день. Если вы не последуете этому правилу, вы столкнетесь с серьезными последствиями.

– Мне и в голову не придет вмешиваться, как и Шипу. – Радо повесил медальон на шею. Он был сделан из какого-то дешевого металла, может быть, олова, и покрашен красной и золотой краской. Эмблема субпрелата была массивнее и была отделана перегородчатой эмалью.

– Итак, когда мы пойдем? – спросил Радо.

– Вы можете вступить в сити через любые ворота Портового города между восемью и десятью ударами колокола, – сказал Вост. Он застегнул свою официальную сумку и выпрямился. – Он поклонился. – До свидания, господин Шип.

Когда Вост ушел, Шип сказала:

– Несносный педант.

– Согласен, – сказал граф, – Но тебе следует притворяться безразличной, выслушивая откровения людей Факта, в противном случае ты навлечешь на себя подозрения.

Восьмой удар только что пробил, и они решили идти к ближайшим воротам немедля. Шип разбудила Баккера. Граф дал ему пять медяков, чтобы он помог Шип вытащить багаж на улицу. Пока вещи перетаскивали, графу удалось договориться с возницей полупустой повозки о доставке их с багажом до ворот.

Баккер поднял вещи на повозку, а Шип разместила их на повозке и уселась на куче мягких вещей. Они тронулись, оставляя уродливого хозяина таверны на улице. Скоро повозка скрылась за пригорком. Баккер вытер руки о грязный фартук и вошел в таверну.

* * *

Волею случая или капризом богов граф Радо и Шип оказались у тех же ворот, что использовал Оратор Факта Варлан Черт для препровождения в сити новообращенных. У ворот была очередь из желающих пройти. Возчик остановился за телегой, нагруженной овощами.

– Проклятье! Никакого терпенья не хватит! – воскликнул граф. – Нельзя ли попробовать другие ворота?

– Быть может, да, быть может, нет, – сказал кучер. – У ворот всегда очереди.

Граф выходил из себя в связи с ожиданием:

– Шип, сходи к охране, скажи, чтобы пропустили немедленно.

Она с сомнением посмотрела на него:

– Как этого добиться?

– Скажи им, кто я, – важно заявил Радо.

Не убежденная этим, Шип все же спрыгнула с повозки и пошла в голову очереди. Охранник, с которым она говорила, отмахнулся от нее, высказав кучу неприятных вещей.

Шип подошла к графу, закрываясь от солнца рукой:

– Он сказал, что все равны, а граф Хапмарк не более равен, чем все остальные.

– Наглец, мерзавец. Он действительно сказал так?

– Он высказал это покрепче. Дословно он сказал следующее…

– Это неважно.

Они достигли ворот лишь после девяти ударов колокола. Охранник узнал Шипа и постарался придраться к документам графа, но в конце концов вынужден был пропустить их.

– Вот мы и прошли, – сказал Радо.

Их проход через ворота не был отмечен никаким волшебным светом и никакими божественными голосами. Проем в стене для прохода был очень глубоким: в два раза больше, чем высота повозки. В стенах не видно было швов – они выглядели как отлитые из жидкой массы.

Сразу за воротами был мощеный круг. Возница направил повозку на круг и встал, заявив:

– Здесь я должен оставить вас, милорд.

– Почему?

– У меня нет пропуска, но даже если бы он и был, я все равно не смог бы везти вас.

Он указал на щит из дерева, прикрепленный к столбу напротив ворот. На щите черными буквами отечественного алфавита было написано: «Живая тяга за пределами этого круга запрещена Коллегией здравоохранения».

– Это просто смешно! Как можно передвигаться по городу без лошадей? Они ждут, что Шип потащит мои вещи на спине?

– Надеюсь, это не так, – ответила она.

Повозку разгрузили, возчику уплатили. Шип и граф остались с дюжиной других пришельцев, у некоторых из них были огромные тюки багажа, предназначенного на продажу. Когда удалились последние повозки, ведомые лошадьми, раздался десятый перезвон колоколов. Все ворота в сити закрылись.

– Не теряй зря времени. Нам нужен транспорт. Иди и найди что-нибудь.

Шип достала свернутую фетровую шляпу из кармана и надела ее. Она присоединилась к группе, бредущей с теми же целями вдоль короткой и широкой улицы.

За первым рядом домов параллельно городским стенам тянулась широкая улица. Дома на ней не были похожи на продутые всеми ветрами деревянные и терракотовые дома Портового города. Насколько хватало глаз, везде были видны белые кварталы жилых домов, выстроенных как по линейке. Преобладали дома в три, четыре и пять этажей, все крытые шифером, со стеклами в окнах. За этими домами на холмах были здания с куполами и шпилями, с колоннами выше, чем мачты корабля. Для Шип многое было необычным. Она сошла на проезжую часть, новички вокруг нее также были поражены увиденным.

Пронзительный крик вернул ее на землю. Шип увидела повозку, несущуюся прямо на них.

– Назад! – закричала она. – Сорвалась неуправляемая повозка!

Она изготовилась к прыжку, готовая вскочить на повозку и помочь перепуганному вознице затормозить. Однако повозка объехала ее, и она увидела водителя, который управлял безлошадным экипажем при помощи изогнутого рычага… как лодкой. При этом он считал сложившиеся обстоятельства вполне нормальными и помчался дальше. Шип, раскрыв рот, видела, как он скрылся за углом.

– Что это было? – спросил кто-то позади нее.

Пришельцы, прибывшие одновременно с ней, были поражены и напуганы. Кое-кто упал на колени, моля богов о защите. Едва Шип успела переварить полученные впечатления, как показалась другая незапряженная тележка, на этот раз на трех колесах.

Она замахала обеими руками человеку в повозке, которая замедлила ход и остановилась. На водителе был шлем, похожий на старинный рыцарский. Он приподнял козырек и спросил:

– Что случилось? Кто-нибудь ранен?

Ему пришлось повторить свой вопрос дважды, прежде чем Шип смогла ответить.

– Что это такое? – спросила она, указывая на самодвижущуюся повозку.

– Это? Коляска. – Он посмотрел на сгрудившихся иностранцев, затем на ворота. – А, я понял. Вы здесь новички. Никогда не видели коляску? – Шип замотала головой. – Привыкнете. В Миести их много. – Он нажал педаль. Повозка тронулась. – Всего хорошего, брат! – сказал он.

Шип побежала к графу Радо. Сбивчиво она рассказала, что она видела. Он откашлялся:

– Заколдованный экипаж? За кого ты меня принимаешь? Чушь!

– Посмотри сам!

Оставив ее с багажом, Радо пошел посмотреть. На перекрестке улицы, ведшей от ворот и большой улицы, он увидел большую повозку, которой необходимо шесть лошадей, но которая ехала сама по себе. На ней возили ткани и другие материалы. На стенке вагончика было написано: «Форг Минясик. Торговля тканями и кожей».

Радо спросил у одного из грузчиков, каким образом в сити перевозят вещи.

– Полагаю, что надо нанять коляску, – прохрипел тот в ответ. С другим грузчиком тот погрузил последний тюк в повозку. – Все! – сказал он, – толкайте!

Шестеро грузчиков уперлись ногами в мостовую и приналегли на повозку. Колеса застонали. Водитель, сидевший высоко наверху, заработал рычагами. Где-то внизу повозки заскрипел металл о металл. Повозка тронулась, грузчики побежали за ней, вскакивая на ходу в нее.

– Извиняюсь, – сказал Радо, возвратившись к Шип. – Ты говорила чистую правду.

– Вы не заметили, что я всегда говорю чистую правду.

Солнце перевалило за жемчужно-серые стены. Пришлые люди по двое и по трое пошли пешком или были подобраны коммерческим транспортом, предназначенным для грузов из Портового города. Места еще для двоих ни у кого не нашлось, и к одиннадцати часам Шип и Радо остались одни.

– Пора идти, – сказал граф.

– А что с багажом?

– Тебе надо справиться с ним.

В конце концов Радо согласился нести два места багажа. Шип осталось остальное. У нее не хватало рук, и она связала ремешком вещи. Они с трудом тащились по улице, не зная, собственно, куда. Коляски проносились мимо, не обращая внимания на предлагаемое графом золото.

Стояла жара. Куртка Шип пропиталась потом. Она сняла ее, но Радо щелкнул языком:

– Лучше надень ее. Трудовая роса разоблачает то, что ты не мужчина.

К сожалению, это была правда. Насквозь промокшая рубашка обнажала то, что Шип следовало скрывать. Она вновь надела куртку.

Они опустились в низину, затем начался подъем. Шип бросила вещи:

– Хватит! С меня довольно. Я не могу нести твой гардероб дальше!

– Хорошенький разговор для слуги, – ответил он. – Ты забыла наш пакт? Жрица наказывала тебе услуживать мне во всем, пока я выполняю ее поручение. Ты забыл это, мой юноша?

– Нет, черт побери! – она подняла лицо к его лицу. – Мало того что вы использовали мое тело для удовлетворения своей похоти. Мало мне было ваших претензий на благородное происхождение. Мало мне терпеть ваши насмешки надо мной. Теперь еще мне работать как какому-нибудь рабу.

Он раздражающе улыбался:

– Пусть никто не говорит, что Радо Хапмарк проявлял негибкость. Если ты хочешь расторгнуть наш пакт, я готов сделать это немедленно. Что ты на это скажешь?

Шип почувствовала снова бремя ответственности.

– Вы знаете, что я не могу пойти на это. Только жрица может снять с меня это бремя. – Она взяла на плечо ремешок багажа. – Но, когда задание будет выполнено, я заставлю тебя заплатить за это, Радо.

– Граф Радо.

Улица казалась бесконечной. В полдень они встретили стражника. Он был одет так же, как охранники у ворот, только был в шляпе, а не в каске.

– Вы не поможете нам? – спросил Радо. Шип почти распласталась перед ним.

– Ради святого Факта, что с вами?

– Мы – иностранцы в Миести, у нас нет лошади с повозкой. И мы с трудом добираемся своими силами от самых ворот. Мой бедняга слуга совсем выдохся.

Стражник спросил у графа его документы. Бегло просмотрев их, он ознакомился также с медальоном.

– Тысяча извинений, милорд. Разве Братья у ворот не сказали вам, что они могут организовать для вас общественную коляску, чтобы довезти вас, куда вам нужно в Миести?

– Охранник у ворот был чрезвычайно груб. Будь это в моей власти, я наказал бы его.

Стражник достал дощечку:

– Дайте мне час вашего прохода и скажите, через какие ворота вы шли, и это будет сделано, милорд.

Радо расплылся в улыбке. Он сообщил информацию об охраннике.

Стражник сказал:

– Пожалуйста, отдохните здесь, я вызову для вас экипаж.

Он подошел к ближайшему столбу. Как и все в Миести, столб был больше обычного. Он был в два человеческих роста и толщиной с человеческую талию. На уровне лица в столб была вставлена воронка раструбом наружу. Рядом с воронкой была рукоятка как на кофейной мельнице. Стражник проделал странные действия. Он покрутил рукоятку, а затем начал говорить в воронку.

– Говорит Брат Мира Смерт с дороги Принца Тема. У меня здесь благородный иностранец, некий граф Радо и его слуга. Им срочно нужна коляска. Пожалуйста, пришлите сюда немедленно одну. – Он обернулся к графу: – Если вы останетесь здесь, сюда подъедет коляска за вами.

Он повернулся, чтобы пойти.

– Погодите, – сказал граф. – Вы что, хотите сказать, что кто-то слышал вашу просьбу? Как это возможно?

– Это все Факт, милорд. Факт сделал возможным многие вещи для верующих. Ну, мне пора продолжить мой обход. Всего хорошего.

Шип приподнялась и села.

– Это самый безумный город, который я видела. Повозки без лошадей, разговоры через фонарные столбы! Похоже, нам здесь ждать до темноты.

– Не думаю, – возразил Радо. – коляска уже подъезжает.

Перед ними развернулась четырехколесная коляска. Ее боковые планки и рама были окрашены в белый цвет. Флаг Факта на древке был вставлен в старомодное гнездо. Улыбающийся усатый парень с большой эмблемой Факта на шее отпустил рычаг, и повозка встала.

– Добрый день. Вы – граф Хапмарк и его слуга? – спросил он.

– Да.

Парень поклонился:

– Сувин Хайнарк к вашим услугам. Сожалею, что не смог прибыть раньше.

– Как вы нашли нас? – спросила Шип.

– Стражник сообщил. Поехали! Давайте погрузим багаж в машину.

Радо положил свою ручную кладь в повозку и уселся рядом с водительским местом. Шип не грузила багаж, а только села сама. Веселый Хайнарк закинул вещи одну за другой в повозку. Последним был сундучок, который пытался открыть Ференгассо. Сначала Хайнарк не смог его поднять. Он поплевал на руки и предпринял вторую попытку. Вены вздулись у него на шее, когда он оторвал сундучок от земли.

– Что в нем? – спросил он.

– Золото, – ответил граф. – Так я храню деньги.

– У вас, должно быть, княжеский пансион!

Радо рассеянно перебирал пальцами по эфесу:

– Можно сказать.

Хайнарк сел за рычаги:

– Куда поедем?

Радо признался, что он совсем не знаком с Миести.

– Быть может, в таверну или постоялый двор? – предложил Хайнарк.

– Да, конечно.

– Я знаю гостиницу, которая подошла бы для принца, – сказал Хайнарк. Он надавил на педаль, и коляска тронулась. Шип вцепилась в планку.

– Готовы? Поехали!

Хайнарк манипулировал рычагами и педалями. Коляска рванула вперед как олень. Радо держался с достоинством. Хайнарк улыбался, как счастливое дитя. Он повернул рукоятку влево, передние колеса повернулись, повернулась и вся коляска. Они завернули за угол. Хайнарк надавил на педаль, и скорость увеличилась.

– Замечательный аппарат, – сказал граф, стараясь перекричать свист ветра. – Чем он двигается?

– Это знают только Братья, – сказал Хайнарк. – За последние годы прелаты Коллегии Мира дали нам многие чудеса. У меня была повозка и две лошади, но после того как Коллегия Здравоохранения запретила животных в сити, я научился водить коляску.

– Почему они это сделали? – спросила Шип.

– Навоз, – ответил Хайнарк через плечо.

– Не понял?! – воскликнул граф.

Житель Миести засмеялся:

– Я не хотел вас оскорбить, милорд. Прелаты запретили лошадей, мулов и волов на улицах сити, чтобы не было навоза под ногами. С тех пор Миести выглядит и пахнет лучше других городов мира.

Он повернул рычаг вправо, и коляска сделала поворот. Мимо пронеслась трехколесная коляска, водитель которой прокричал нечто вульгарное. Хайнарк спокойно продолжал свой путь.

– Вы слышали, что он прокричал? – спросила Шип.

– Это не имеет значения, – ответил Хайнарк. – Это был неверующий. Ему можно только пожелать, чтобы он когда-нибудь пришел бы к Факту.

– А много неверующих в Миести? – невинно спросил Радо.

– Немного. Здесь активно поработали Ораторы.

– А сколько, как вы думаете?

Хайнарк прикрыл один глаз, задумавшись. Коляска вильнула и едва не наехала на фонарный столб. Шип резко вздохнула, но ничего не сказала.

– Наверное, каждый седьмой или восьмой. Я с цифрами не в ладах, – сказа Хайнарк.

– Это пропорция относится и к женщинам?

– Этого я не могу сказать, милорд. Поскольку женщины не слышат голоса Факта, трудно оценить степень их вовлечения.

Радо посмотрел на Шип. Никто из них не видел и не слышал, чтобы женщины носили эмблему Факта или обруч.

Хайнарк отпустил рычаг, и коляска встала как вкопанная, так что Радо чуть не вывалился из нее.

– Вот мы и приехали… Гостиница «Красная лягушка».

Воистину красная лягушка! Радо и Шип смотрели на кристально чистое стекло. В доме было не менее восьми этажей. Над двойными бронзовыми дверями была изображена сама красная лягушка, как и положено гостиничной вывеске, только ее контур был сделан из красных трубок, которые светились даже днем. Стена гостиницы была выполнена из белого отшлифованного камня.

Багровое лицо Хайнарка, казалось, лопнет от улыбки.

– Это не лучшая гостиница в Миести, но я надеюсь, что граф одобрит ее, – сказал он.

Радо подавленно кивнул головой. Он вышел из коляски и обошел ее. Тем временем Шип сгружала багаж. Хайнарк помогал ей. Граф дал Хайнарку дукат, а тот немедленно дал сдачу в четыре звездные монеты. Волшебная коляска уехала, стуча окованными железом колесами по мостовой.

– Куда мы попали? – проворчал Радо. – Такие здания в городе для приезжих… Каковы же их официальные издания?

– Из одного камня – пусть самого прекрасного – не построишь веры, – возразила Шип. – А самые хитроумные трюки не составят истинной религии.

Она схватила ремешок и потянула связку вещей ко входу. Когда до дверей оставалось пять шагов, они внезапно раскрылись сами собой.

– Еще трюки, – сказала Шип с презрением. – И нет им конца?

Они вошли в общую приемную с восьмиугольной стойкой в центре зала. В центре стойки находился человек в кремовой ливрее с золотым шитьем. В его эмблеме Факта переливались драгоценные камни. Еще одна эмблема был вытатуирована у нега на лбу.

– Добро пожаловать, достопочтенные гости. Меня зовут Кларен Сарстик, я – управляющий гостиницей «Красная лягушка». Чем я могу помочь вам?

Радо сказал вызывающе:

– Для начала помогите с багажом. Или вы ожидаете, что мой бедный слуга перетащит все?

Кларен Сарстик улыбнулся и склонился над стойкой. Он сказал несколько слов в раструб воронки на стойке. Появилась пара крепких парней с небольшой тележкой. Сарстик указал им на багаж графа Радо.

– Так-то лучше. Могу я получить номер с камином и ванной и с прилегающим помещением для слуги?

Сарстик перелистал огромную книгу.

– Да, апартаменты Дельфина свободны. Пятнадцать звездных монет за ночь, или пять дукатов и пять звездных монет за неделю.

Радо щелкнул пальцами. Шип взгромоздила сундучок с деньгами на прилавок, небрежно бросив его на полированную поверхность. Радо достал ключ из связки на шее и отпер сундучок. Он достал из железной коробки шесть дукатов. Полученную сдачу он презрительно бросил в сундучок и захлопнул его.

– А теперь разрешите ваши документы, – спросил Сарстик.

– Для какой цели?

– Законы сити требуют, чтобы иностранные гости хранили свои документы у управляющего гостиницы, пока они живут в ней. – Граф, поколебавшись, протянул свои документы. – Пока у вас есть эмблема гостя, вы можете свободно ходить по городу-сити, – объяснил Сарстик. – Если вы пожелаете покинуть гостиницу или сити вообще, мы вам, разумеется, вернем ваши документы.