Текст книги "Нейтринная гонка"

Автор книги: Пол Ди Филиппо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

6. Радушная встреча

По пути домой Эрин был показан еще один фрагмент научно-популярного образовательного фильма. На сей раз при его «просмотре» она испытала мультисенсорную стимуляцию. Эрин с ужасом ощущала, что, ничего не видя и не слыша, мчится галопом по ночным улицам родного городка, пусть даже и практически пустынным. Однако она вынуждена была признать, что Гусеница знает, что делает.

Эрин плавала в темных, солоноватых, перекатывающихся гулким эхом морях Европы. Несмотря на недостаток солнечного света, она каким-то непонятным образом воспринимала этот безумный природный мир во всей его красочной полноте. Кишащий яркими и причудливыми формами жизни, как подвижными, так и неподвижными, испещренный оазисами с курящимися жерлами вулканов, родной мир Гусеницы, похоже, был деятельным и энергичным. Мимо Эрин проплывали многочисленные соплеменники Гусеницы. Некоторые из них передвигались независимо, однако большинство восседало на более крупных созданиях, которые варьировались от продолговатых, гладкокожих, похожих на акул тварей до огромных, раздувшихся шарообразных созданий. Эрин предположила, что другие гусеницы полностью подчинили себе своих «скакунов», подобно тому, как новоявленный знакомый подчинил себе ее тело.

С каждой секундой приближаясь к божественному куполу – поначалу она лишь смутно ощущала его, затем он стал более осязаемым, – Эрин плыла, рассекая приятную, теплую толщу вод. Наконец впереди замаячил зазубренный, мерцающий слабым светом низ исполинского слоя льда, защищавшего собой биосферу Европы. Эрин почувствовала, как душа ее наполняется глубоким религиозным трепетом перед чудесным щитом, благодаря которому и существует этот удивительный мир. Ощущение было сродни присутствию на рождественской и пасхальной службах одновременно.

Европа исчезла, и к Эрин вернулось осознание ее родного мира. Она была почти что дома.

– Теперь тебе понятно, почему мы не позволим землянам святотатственно проникнуть под нашу ледовую мантию? А после того как и ваша планета будет помещена под такую же, любой из ваших видов, которому посчастливится приспособиться к новым условиям и выжить, наверняка будет нам благодарен.

– Мы, люди, – крайне неблагодарные ублюдки.

– Не важно. У нас хватит великодушия, чтобы простить вам скверные манеры.

У самого порога Эрин остановилась.

– Если я верну тебе контроль, ты пообещаешь не убегать?

Эрин вздохнула.

– Ну хорошо. Да и куда бежать? Разве что в полицейский участок: мол, мои волосы хотят, чтобы их представили правительству США.

– Мне нет никакого дела до ваших Старших. Мне они совершенно безразличны.

Эрин усмехнулась.

– Ты здесь не более часа, а уже заговорил голосом нашего радио.

– Мы многое узнали из вашего неразумного расточительного радиовещания.

Входная дверь распахнулась, и в дверном проеме возникла фигура матери Эрин.

Ростом Энн Меркин была немного выше своей мятежной дочери, на круглом, как и у Эрин, лице, по которому, правда, уже пролегла сеть морщинок, читалось такое же упрямство. Волосы, подернутые сединой, были собраны в пучок на манер наполовину очищенного банана. Интересно, пошевелились ли ее непокорные пряди, выражая сочувствие новой прическе дочери? Или то была всего лишь игра теней?

Энн была одета в халат и тапочки. На лице выражение, типичное для всех родителей: тревога, гнев и изумление одновременно.

– Что ты делала на улице в такой поздний час, юная леди? И почему… Боже мой, что ты сотворила со своими волосами?

– Мам, может, не будем обсуждать это перед дверью?

Схватив дочь за плечо, Энн Меркин втащила ее в дом.

– Посмотри, на кого ты похожа! Настоящая дикарка! Твой отец, должно быть, перевернулся сейчас в гробу! И это в ответ на нашу заботу! Но ты ведь ничего не ценишь! В жизни не видела более неблагодарного ребенка! Нет, это последняя капля, чаша моего терпения переполнена! Я прямо сейчас звоню тете Глэдис!

– Что это за тетя Глэдис? – спросил Гусеница.

– Сестра моей матери, настоящая стерва! Живет в деревне. Меня наверняка там неделю продержат взаперти. Но сначала попытаются обрить мне голову.

Слой инопланетной кожи на голове Эрин съежился от отвращения.

– Быть такого не может!

Энн Меркин уже набирала телефонный номер.

– Прекратите ваши бредни, юная леди!

Длинный завиток новой прически Эрин выскочил подобно пружине и обвился вокруг шеи женщины.

– Ой!

– Не задуши ее, Гусеница! Так и убить недолго!

Подобно карточному домику Энн Меркин без чувства повалилась на застеленный линолеумом пол. Гусеница же ответила Эрин:

– Я причиню ей небольшое неудобство лишь на короткое время – мне нужно взять под контроль ее сонные центры. Теперь эти цепи замкнуты в контур обратной связи, и она не будет ничего понимать до тех пор, пока я не разбужу ее.

Висящая телефонная трубка издавала раздраженные гудки отбоя, и Эрин рассеянно положила ее на место. Затем подошла к матери и повернула ей конечности так, чтобы той было удобнее лежать. А чтобы лучше спалось, принесла из гостиной подушку и вязаный шерстяной платок.

Гусеница не мешал ей, а после того как Эрин закончила, сообщил:

– Отлично. Теперь мы должны приступить к работе.

7. Прыгая в чей-то поезд

На часах давно была полночь. В доме и вокруг него стояла гулкая тишина. Все и вся – включая и Энн Меркин – спало безмятежным сном, не ведая о грядущей судьбе планеты, рождавшейся под пальцами Эрин.

Судя по всему, пальцы девушки обрели недюжинную сноровку и свой собственный разум. Как ни странно, она взялась делать то же самое, что мальчишки, любители всяких машин и механизмов, делают с автомобилями. При помощи нескольких инструментов – кухонного ножа, пинцета, игровой приставки и портативного фена – руки Эрин принялись собирать какой-то странный механизм.

Сначала она наблюдала за тем, как хорошо знакомые ей пальцы с обгрызенными ногтями, покрытыми лаком «Черное гетто», разбирают телевизор, радио, видеомагнитофон, микроволновку и электрочайник, которые прямо на глазах превратились в кучу бесполезного хлама, наваленного на полу гостиной. Затем Эрин изумилась тому, как Гусеница, ловко орудуя ее собственными конечностями, принялся собирать эти компоненты в соответствии с какими-то только ей ведомыми инопланетными правилами. Эрин и представить себе не могла, что носик электрочайника способен испускать микроволны, однако, видимо, именно таким образом собрался использовать его Гусеница.

После первого часа трудоемкой работы Эрин почувствовала, что ей становится скучно и неудобно сидеть в одной позе.

– Эй, Гусеница! Можно мне сесть иначе? Такое ощущение, будто у меня ноги начинают отваливаться!

– Извини. Позволь мне изменить форму твоих скверно отрегулированных циркуляционных каналов и избавить тебя от дискомфорта.

Не меняя позу ни на дюйм, Эрин почувствовала, что больше не испытывает никакого неудобства.

– О черт, спасибо! – Подобное внимание к ее конфискованному телу заставило Эрин задать новый вопрос: – А как же вам удается выжить в нашей атмосфере? Почему ты не дергаешься, как рыба, вытащенная из воды?

– Моя раса анаэробна. Для нашего метаболизма кислород не нужен, хотя мы можем существовать и в кислородном, и других режимах. Следует признаться, однако, что меня сильно угнетает сухость вашей атмосферы.

– Намочить тебе голову?

– Может, немного позже. Нам нужно доделать работу.

В тягостных трудах прошло еще полчаса. Эрин поймала себя на том, что у нее возник еще один вопрос.

– На вашей Европе есть такая вот техника? В ваших фильмах я ничего подобного не видела.

– Нет, мы не технологическая цивилизация. Мы занимаемся непосредственным ментальным контролем над силами вселенной. Понимаешь, космические возмущения в континууме пространства-времени, создаваемые танцем электромагнитной гравитационной плазмы в самом Юпитере и его спутниках, дают нам непосредственный доступ к определенным разновидностям энергии. Мы естественным образом научились манипулировать силами, о которых вы, низшие виды, даже не имеете представления. Однако на вашей холодной планете мне приходится прибегать к более грубым методам, извлекая энергию из глубин твоей памяти.

– Что за околесицу ты несешь? Я ни хрена не понимаю в этих электронных штучках.

– Тебе так кажется.

Эрин оставалось лишь задуматься над истинным смыслом этого утверждения. Гусеница тем временем продолжал свою работу. Под конец девушка почувствовала, что погружается в сон, хотя усталые глаза ее оставались широко открыты, чтобы и далее направлять движения рук.

Когда она окончательно пробудилась, миновало несколько часов. В руках она сжимала рукоятку игровой приставки, от которой провода тянулись к беспорядочной груде хлама, испускавшей приглушенное мерцание. На экране приставки беспорядочно мельтешили изображения неведомых символов.

– Мне нужно еще несколько деталей, которых нет в твоем доме. Придется отправиться на военную базу.

С той минуты, когда они с Гусеницей стали практически одним целым, Эрин не слышала ничего безумнее. Абсурдность услышанного по настоящему «завела» ее.

– Да ты в своем уме? Меня же там пристрелят!

Гусеница остался по-прежнему невозмутимым.

– Смею с этим не согласиться. Видишь ли, исследуя твой разум, мне удалось обнаружить некий латентный, законсервированный потенциал твоего мозга, который значительно облегчает нашу задачу. Похоже, в качестве частичной компенсации за в высшей мере неудачное место появления на свет ваша раса научилась, сама того порой не ведая, обходить кое-что из законов физики. Вам доступны нелокализованные действия, экстратемпоральное восприятие и другие относительно редкие способности, отсутствующие у более сложных и высокоразвитых существ вроде меня. Я всего лишь предлагаю взять эти ваши таланты под мой непосредственный контроль.

– Все равно не пойму, что означает вся эта чушь.

– Только то, что я сказал. Пожалуйста, сосредоточься на мысли о ближайшей военной базе, которая тебе известна.

Эрин послушно воспроизвела в памяти образ форта Вандермир, в котором ее отец проходил службу в рядах Национальной гвардии.

Морозное небо над казармами было пасмурным. Эрин резко развернулась, под ногами хрустнул гравий. Единственное, что она могла различить, – это силуэт часового у ворот, устремившего взгляд за пределы базы – откуда, собственно, и могли проникнуть потенциальные злоумышленники.

– Черт!.. – выругалась Эрин, услышав, как леденящую тишину нарушил кашель часового.

– Тихо! – оборвал ее Гусеница. – Сейчас я исследую вот то строение без окон, склад…

Внутри похожего на сарай здания царила полная тьма. Однако Эрин с удивлением обнаружила, что способна видеть и в темноте, правда, черно-белым зрением. Гусеница направлял девушку то вверх, то вниз по многочисленным проходам, и вскоре она набрала массивную стопку каких-то железок.

В следующую секунду Эрин с облегчением бросила свою ношу на пол гостиной родного дома.

Подняв с пола руками девушки датчик глобальной системы навигации, Гусеница произнес:

– На этом приборе нестандартные крепления. Давай сходим в магазин скобяных изделий.

Первый прыжок сквозь ткань пространства прошел довольно гладко, так что перспектива повторной телепортации не слишком ее испугала.

– Может, зайдем и за едой? В доме нет даже плитки шоколада!

Эрин с неослабным вниманием следила за тем, что Гусеница после этого сделал с ее разумом.

8. Влюбленные Коты

Подкрепившись дюжиной плиток «Кит-Кат», позаимствованных из запасов запертой бакалейной лавки – разве есть преграды для путешествующих в пространстве? – Эрин несколько долгих часов трудилась под руководством Гусеницы. Когда рассвет перешел в утро, гостиную стал медленно заливать солнечный свет. При этом все то жутковатое, что было наполовину скрыто ночной тьмой, постепенно начало открываться взору. Эрин чувствовала, что с каждой минутой ей становится все больше не по себе. Неустанная работа Гусеницы над Машиной Судного Дня требовала от Эрин постоянных движений: она то забиралась на стулья, то слезала с них, то ползла под вытянутыми в самых разных направлениях полками с электрическими цепями, то протискивалась в какие-то полости. В результате она ощущала себя совершенно взмыленной, словно пробежала марафон от пляжа до дома. От нее на милю разило потом. Эрин испытывала необоримое желание вымыться, а заодно выкурить индийскую сигаретку.

– Гусеница, мне нужен отдых!

– Тебе больно?

Эрин прислушалась к своим мышцам. Как ни странно, они не чувствовали усталости.

– Нет. Но мне нужно принять душ, а не то я грохнусь в обморок!

– Я бы тоже не прочь погрузиться во второсортные и все же освежающие воды вашего мира. Однако сначала надо приступить к его преобразованию в соответствии с европейскими стандартами. Вся наша цивилизация целиком и полностью в моей власти.

– Я-то не нанималась на эту работенку.

– А разве не ты на берегу моря протянула мне доверчивую руку межпланетной дружбы?

Эрин ответила не сразу.

– Ну, вообще-то типа того… Но это было до того, как я узнала о твоих черных замыслах.

– Неужели тебя волнует судьба Земли? Только не пытайся убедить меня в любви ко всему человечеству. Вспомни, что я обладаю доступом к твоей памяти. Не ты ли частенько желала этому миру провалиться в тартарары, чтобы тем самым покончить с твоими так называемыми страданиями?

– Я… я всего лишь хандрила! У меня и в мыслях не было причинять кому-то зло! Просто мне становится хреново, когда разные придурки несут всякую околесицу! Как в дни войны в Персидском заливе, когда я была маленькой, – тогда все вокруг болтали, что задушили бы первого встречного араба собственными руками!

– Тем не менее тебя должно радовать, что жалкая загадка человеческого существования вот-вот будет разгадана.

Эрин попыталась телепортироваться в полицейский участок, однако из ее попытки ничего не вышло. Очевидно, подобная функция оставалась под контролем Гусеницы. Вместо этого она безвольно попятилась назад от инопланетной машины. Рукоятка игровой приставки была по-прежнему подсоединена проводами к хитроумному устройству. Пальцы Эрин заплясали по кнопкам управления, и по дисплею замелькали какие-то странные изображения.

– Дверь в Комнату Смеха!

Внутренности машины наполнились ослепительным сиянием, и в следующее мгновение раздался негромкий хлопок.

Появившееся из недр агрегата создание напоминало шаровую молнию или призрачный огонек болотного газа – искрящийся, рыхлый сгусток энергии, с той разницей, что в нем таились бесконечные глубины, заполненные вспененными, туманными образами. Эрин показалось, что она разглядела среди них что-то вроде мордочки Чеширского Кота, которая на миг растаяла, затем появилась снова, затем еще и еще, раз за разом. Эрин ощущала, как от существа исходят любопытство, радость и бьющая ключом энергия. Будто пытаясь привлечь к себе ее внимание, оно «заурчало». Звук этот явно был адресован подсознанию, тем не менее был доступен обычным органам чувств.

– Что… что это?

– Разумное существо, целиком состоящее из того, что ваши ученые недавно окрестили «странной энергией». Оно появилось непосредственно из субстрата самой вселенной, того, что находится ниже уровня Планка. Мы часто используем эти создания в роли помощников, поскольку они умеют манипулировать материей непосредственно на квантовом уровне.

Неожиданно в гостиной материализовалось второе существо – Эрин поймала себя на том, что мысленно называет их Влюбленными Котами. «Котик» не стал ожидать своего «собрата» и мгновенно юркнул сквозь стены дома, не причинив им ни малейшего вреда.

Затем Влюбленные Коты стали появляться один за другим, увеличиваясь в количестве с каждой секундой. Все они исчезали в самых разных направлениях. Лишь первый кот оставался на прежнем месте.

– Он служит чем-то вроде реле связи между машиной и остальной стаей, – объяснил Гусеница.

– Что же они будут делать?

– Я даю им разные задания. Во-первых, им предстоит увеличить альбедо – отражательную способность – шапок льда на ваших полюсах. Эго приведет к резкому похолоданию на Земле, поскольку все больше и больше солнечной энергии будет возвращаться в космос. Те, кого ты называешь Влюбленными Котами, займутся другими вещами, например, возьмут под свой контроль углерод. Ваш испорченный климат и без того балансирует на кончике иглы – достаточно легкого толчка, и он погрузится в мороз и стужу очередного Ледникового периода. Пройдет всего несколько лет, и земной шар будет полностью заморожен, превратится в новую Европу, станет новым местом обитания для моих соплеменников. По моим предположениям, ваша цивилизация погибнет примерно через шесть месяцев. Однако, как я уже говорил, некоторое количество землян переселятся в новый мир – если смогут перенять привычки и способности морских млекопитающих.

Эрин в душе ужаснулась – боже, какому кошмару она невольно стала пособницей! Даже антисанитарные условия труда или неодолимое желание курнуть чего-нибудь этакого блекли в сравнении с жуткой картиной будущего.

9. Перепады настроения

Все долгое утро до полудня из чрева Машины Судного Дня появлялись новые и новые невесомые Влюбленные Коты. Эрин не оставалось ничего другого, как в немом ужасе наблюдать за существами, намеренными заморозить Землю по безжалостному приказанию Гусеницы. Судя по всему, инопланетянин не нуждался в отдыхе. Он без устали продолжал надзирать над тем, чтобы врата в космическую преисподнюю, названную им Комнатой Смеха, работали бесперебойно.

Мысли Эрин неустанно крутились вокруг побега и спасения родной планеты. Как бы ей сбежать? Как спасти Землю? Может, новый Ледниковый период пощадит Англию, согреваемую теплым Гольфстримом, и минует дом обожаемого ею Роберта Смита, клон чьих волос теперь венчал ее неразумную голову? И наконец, чем эта грядущая планетарная катастрофа грозит ее девичьей интимной жизни?

Примерно в три часа дня раздался стук во входную дверь.

– Не открывай! – предупредила девушку Гусеница.

– Привет, Эрин! Это я, Элис! Почему тебя сегодня не было в школе?

– У нее есть ключ, – сообщила Эрин Гусенице.

Увы, ее подругу это уже не спасло.

– Ух ты, какой отпадный причесон! – ахнула Элис, переступая порог.

В следующий миг она бесследно растворилась в воздухе.

Через десять секунд раздался точно такой же стук в дверь, которая самым загадочным образом успела закрыться.

– Привет, Эрин! Почему тебя сегодня не было в школе?

Элис вошла в дом, произнесла ту же самую фразу – «Ух ты, какой отпадный причесон!» – и вновь исчезла.

Прошло еще десять секунд, и ситуация повторилась снова.

– Что ты сделал с Элис, ты, чудовище?

– Я превратил ее существование в короткую последовательность событий, после чего отсек от временного континуума. Теперь она подобна обручу, что вращается в ландшафте времени, то и дело выныривая на поверхность.

– Привет, Эрин! Это я, Элис! Почему тебя сегодня не было в школе? Ух ты, какой отпадный причесон!

– Эрин, привет! Это я, Элис! Почему тебя не было сегодня в школе? Ухты, какой отпадный причесон!

– Эрин!..

– Это просто ужасно! Ты должен отпустить ее! Смотри, соседи могут заподозрить неладное, возьмут да и вызовут полицию!

– Ничего они не сделают. Они решат, что вы, девчонки, просто играете, дурачитесь, как это обычно водится с подростками. В любом случае изменения, произведенные Влюбленными Котами, станут необратимыми в течение ближайших нескольких часов. Вообще-то я настолько уверен в успехе нашего дела, что, пожалуй, воспользуюсь предложением намочить твою голову.

Управляемая Гусеницей, Эрин прошла мимо спящей матери в ванную. Здесь инопланетянин заставил ее раздеться. Под черным нарядом Эрин носила отделанную кружевами маечку и белые хлопковые трусики, на которых красовалось изображение Бадтц-Мару, загадочного пингвина, друга Хелло Китти. Глядя на зеркальное отражение мрачной птицы, Эрин подумала, что Бадтц-Мару сейчас заявит: «Наконец-таки вся Земля станет пригодной для пингвинов!»

Оставшись совершенно голой, Эрин была вынуждена разглядывать себя в огромное, в рост человека, зеркало, чего она обычно старательно избегала. Господи, почему у меня фигура не такая, как у Зены, королевы воинов?! Может, тогда удалось бы спасти Землю?..

Гусеница не стал задергивать занавеску душа, прежде чем открыть холодный кран. Поворот ручки, и из рассекателя на голову девушки хлестнули упругие струи ледяной воды. На короткий миг Эрин возникло ощущение, будто ее покрывает корка льда, однако затем она ощутила от холодного душа истинное удовольствие.

– Ах, если бы только в этой бледной жидкости было побольше серы! Вот тогда бы я точно почувствовал себя как дома!

Эрин решила до конца воспользоваться представившейся возможностью и хорошенько вымыться. На подвесной проволочной полочке стояло несколько пластмассовых флаконов: шампунь, оттеночный шампунь, кондиционер и с полдюжины других средств для ухода за волосами. Хотя Эрин терпеть не могла свои прежние волосы, она тщательно ухаживала за ними. Не имело смысла ходить с грязной головой, чтобы насолить матери. Она инстинктивно потянулась за флаконом, однако ее рука неожиданно повисла в воздухе.

– Что это такое?

– Всего лишь шампуни.

– А-а-а, моющие средства. У нас на Европе таких нет. Отлично. Продолжай.

Эрин намылила свои новые волосы пенистой, ароматной жидкостью и принялась втирать ее в кожу головы.

Неожиданно ее охватило ощущение потери ориентации, и вдруг Гусеница запел:

– О, какое блаженство! О, как восхитительно! Какой божественный запах! Какая прелестная смесь! В моих жилах струится амброзия! Еще! Еще! Еще!

Подобно обезумевшему косметологу, Эрин «угостила» Гусеницу шестью разновидностями шампуня. Пение инопланетянина перешло в какую-то экстатическую тарабарщину.

Эрин эксперимента ради потянулась к крану и выключила воду. Этому никто не воспрепятствовал. Она свободно, не встречая никакого сопротивления, вылезла из ванны. Гусеница продолжал блаженно стонать и завывать. Схватив баллончик с муссом для волос, Эрин направила струю на жителя далекой Европы, запечатав токсичные химические вещества под слоем мгновенно схватывающейся пленки – именно так Гусеница хотел расправиться с Землей.

Посмотрев на себя в зеркало, Эрин увидела на одном уровне восприятия не слишком привлекательную картину: посиневшее от холода девичье тело, покрытое гусиной кожей, и торчащие дыбом волосы под коркой лака.

Однако на другом уровне на нее смотрело отражение самой Зены, королевы воинов.

Забалдевший Гусеница, порывшись в памяти Эрин, выхватил наугад обрывок песни из репертуара «Cure». Бесполым контральто инопланетянин снова и снова повторял одни и те же строки:

 
Покажи мне, покажи мне, покажи свой этот трюк!
Из-за которого кричу: «Она больна, и ей каюк!»
Ну а тебе я обещаю – вместе мы сбежим!
 

Эрин улыбнулась.

– Не беспокойся, мистер Морской Слизняк! Парочку трюков я тебе непременно покажу!