Текст книги "Каста Огня (ЛП)"

Автор книги: Питер Фехервари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Мои слова развеселили тебя? – холодно спросил тау.

– А ты не видишь иронии? – горько улыбнулся арканец. – Ты ведь тоже интриган, Авель. Возможно, величайший интриган на Федре.

– Это было…

– Необходимо? – Хольт покачал голову. – Знаешь, по-моему, вы, синекожие, совсем не такие просвещенные, какими пытаетесь казаться. И вообще мне кажется, что вы очень похожи на нас.

К удивлению Айверсона, его развеселила произнесенная им самим ересь.

– Мы совершенно не похожи на вас, гуэ’ла! – злобно огрызнулся Авель. – Тау’ва возвышает и объединяет нас.

– Только когда рядом стоят ваши драгоценные эфирные и держат всех на поводке, – с издевкой произнес Хольт. – А если их нет поблизости, всё начинает разваливаться, не так ли?

Арканец нахмурился, внезапно заинтересовавшись этой мыслью.

– Кстати, почему так? Какую власть эфирные имеют над всеми вами?

– Ты ничего о нас не знаешь.

– А сколько вы знаете о себе на самом деле? – настаивал Айверсон, следуя за тусклым огоньком интуиции. – Могу поспорить, вам действительно нравится быть здесь, вдали от эфирных.

– Замолчи, – тау навел на него пистолет.

– Всё это – ложь, – с внезапной уверенностью заявил Хольт. – Высшее Благо, несмотря на все красивые речи и яркие блестки, всего лишь очередная ложь.

Авель выстрелил в тот же миг, как мир ушел у них из-под ног.

– Надо глушить двигатели! – заорал кто-то из экипажа на содрогнувшемся мостике. – Корабль разваливается на части!

Товарищи флотского что-то закричали в знак согласия, поэтому Катлер застрелил его, а потом того, кто стоял рядом – просто на всякий случай. Судя по шуму в коридоре, битва приближалась к мостику; звуки выстрелов перемежались отчаянными воплями ярости и боли. Время было на исходе.

– Переместите корабль в варп! – гаркнул полковник. – Иначе я вас всех уложу!

– У нас нет навигатора, – это сказала высокая, безволосая женщина преклонных лет. В отличие от других, она выглядела скорее раздраженной, чем испуганной. – Даже если поля Геллера выстоят, мы никогда не выберемся из имматериума.

«Прекрасно, – прошептала Скъёлдис. – Он никогда не сбежит».

Из-за толчка Авель рухнул на пол, послав пулю чуть в сторону. Заряд навылет пробил левое плечо Айверсона, но тот почти не заметил раны.

«Катлер сделал это! – с неистовой радостью подумал арканец. – Он запустил двигатели!»

Хольт вскочил на ноги, черпая силы словно из ниоткуда. Пошатываясь, он отыскал взглядом врага: ксенос, распростершийся на полу, всё же не выпустил оружие. Ты ничем не лучше нас, синекожий. Качаясь на дрожащем полу, Айверсон потащился к тау. Увидев неприятеля, чужак оскалился и открыл огонь, держа прыгающий пистолет двумя руками. Резко подняв искусственную руку, арканец закрыл лицо. Ты такой же, как мы! Хольт шел вперед, а пули, словно удары молота, врезались в него… он почувствовал тупую боль в ногах… в животе… в груди… Ты такой же потерянный и проклятый. Услышал, как пули со звоном отскакивают от металлического кулака… увидел, как вылетают искры из его «щита»… И выхода нет, ни для кого из нас. Ощутил жгучую боль в щеке, которую пробил шальной заряд.

– Всё это ложь, – прохрипел Айверсон, падая на ксеноса.

Авель успел выстрелить ещё раз, а потом Хольт сжал автопистолет в аугментированной хватке и раздавил вместе с кистью тау, превратив плоть и металл в неровный, перемешанный ком.

– Вам понятно, что я говорю? – ровным голосом спросила женщина-офицер. – Вы обрекаете нас всех на муки в аду.

Несмотря на возраст, у неё были ярко-синие глаза.

«Возможно, там для нас самое место», – сказала Скъёлдис.

– Возможно, там для нас самое место, – сказал Катлер.

Он не хотел стрелять в женщину с синими глазами. Кем бы ни была офицер, она оказалась храбрее всех её товарищей, вместе взятых.

– Ада не существует, – пробормотал о’Сейшин, как будто пытаясь убедить самого себя. – Это всего лишь примитивное заблуждение.

– Ну, Си, я думаю, скоро мы вместе узнаем ответ, – Энсор направил пистолет на женщину, которую всё равно не смог бы застрелить. – Выполняйте.

– Ваша раса… умирает! – рычал Авель, безнадежно пытаясь отбиться от Айверсона. – Будущее… за нами!

С размаху ударив тау в лицо аугметическим глазом, Хольт прервал его блажь. Затем он продолжил бить чужака, не обращая внимания на отголоски мучительной боли в собственном черепе, пробивая бионическим протезом плоть и кости.

Мы все умираем, а будущего нет. Возможно, его не было никогда.

Наконец, враг замер, и Айверсон повалился на пол, хватая воздух. Последний выстрел Авеля пробил легкое, и арканец чувствовал, как грудь наполняется жидкостью.

Я тону в собственной крови. Возможно, так было всегда.

Хольт посмотрел в изуродованное лицо ксеноса. Один глаз вытек, но второй, полный безжизненной злобы, вперился прямо в человека. Пока Айверсон глядел в эту черную бездну, мир как будто растянулся, удаляясь от арканца. Он вывалился из реальности, словно вырезанная по контуру бумажная фигурка, и оказался перед уходящим в бесконечность перевернутым телескопом. Через немыслимо далекие линзы Хольт увидел бурлящий водоворот радужного света.

Мы вошли в имматериум, а поля Геллера отказали, и теперь варп здесь, с нами. Возможно, так было всегда.

Айверсона вывернуло кровью, жидкость темными потоками закружилась вокруг головы, и арканец начал удаляться от врага, падая назад… и казалось, что он падает вечно… падает внутри телескопа, к жадному забытью радужного спектра.

Я погибаю, и это к лучшему, и уже никаких «возможно».

– Ты не погибнешь здесь, Айверсон, – слова звучали так, будто всплыли со дна загрязненного океана, но резкий гортанный акцент остался прежним.

– Рив… – закрыв глаза, Хольт увидел девушку, стоявшую на коленях рядом с ним. Правая сторона лица Изабель поросла радужными грибками, а левая превратилась в бескровный алебастр. Какие-то белесые создания ползали внутри рваной дыры в шее.

– Рив, ты ошибаешься, – прошептал он. – Ты опоздала. Я уже мертв.

Изабель засмеялась, и низкий хрип разогнал призрачных паразитов в её глотке.

– Смерть – только начало пути, Хольт Айверсон.

Где-то в необозримом лабиринте времени и пространства он услышал звон колокола и подумал о доме.