Текст книги "Я - Его Вариант Адаптации"

Автор книги: Пётр Волкодав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Аннет, я иду к вам. Со мной бригада врачей. Пожалуйста, не предпринимайте никаких действий. Где бортовая аптечка вы знаете?

– Егор остался там – всхлипнула женщина. – Оскар, я знаю кто Вы. Мне нужно обратно. Освободите бокс.

– На борту недостаточно горючего Аннет и помимо всего Вы не сможете запустить "странника".

– Гор хотел помочь мне, – зашептала женщина, – а потом это случилось. Я не понимаю, что происходит Оскар. Егора предупреждали, но он пренебрёг и, вдобавок я – дура… это не может быть реальностью. Видимо какой-то сбой в моих установках.

– Увы – ответил Оскар, покачав головой. – Аннет, вы такая же реальность, как и я и сотрудники орбитальной станции.

– Я возвращаюсь туда – в глазах женщины вспыхнула уверенность. – Да, я отправляюсь к Егору. – Аннета устроилась в кресле, пристегнулась. Командор заметил в руках женщины зеленоватую сферу, а потом она надела шлём.

2087 г. Земля: Центр исследования Мозга человека

Глава 1

Пьер Картен, шестидесятилетний ещё сохранивший стройную фигуру академик, назначенный руководителем научного совета планеты, третий час не поднимал от стола головы. Информация, вначале казалась огромной по объёму и не укладывающаяся в рамки сегодняшнего времени, – обрабатывалась группой учёных: нейробиологов, физиологов, физиков и биохимиков, математиков и программистов, историков, геоботаников и даже…. Вобщем, – учёных и светил различных направлений. Двое суток обрабатывались данные о ЧП на орбите. Информация засекречена на высшем планетарном уровне, а войска сверхдержав приведены в постоянную готовность. Все чего-то ждали. Околоземное пространство, от Венеры и до Юпитера, как никогда ранее сканировалась и зондировалась радиотелескопами и всеми средствами обнаружения, на присутствие в солнечной системе инородных тел искусственного происхождения. Решение было принято подавляющим числом голосов стран на объединённой сессии Совета государств, спустя час после сообщении из станции-матери. Как водится, – никто не поверил Оскару, но сомнения длились минуты.

Пьер снял очки и помассировал натруженные и уставшие глаза. Потом он направился к трибуне, не выпуская из рук лист информационных данных. Всё самое важное, с его точки зрения уместилось на одном листе. Остальное, – можно посмотреть по специально смонтированному большому экрану.

– Прошу внимания, коллеги и допущенные лица. – Пьер, сделал паузу и закашлялся. В зале заседаний наступила напряжённая тишина. – Итак, я вкратце объясню, случившееся на орбите. В 19 час 37 мин по Гринвичу, на матери-станции произошёл сбой в работе генерирующих установок и накопителей энергии. Как нам доподлинно и достоверно известно, отключилась система жизнеобеспечения… Длилось это 0,34 секунды. За этот промежуток времени из резервного хранилища бесследно исчезло почти 70 % запасов энергии плюс – текущее генерирование. Это порядка 3, 914 миллиарда джоулей. Внешних и внутренних повреждений на международной "станции-матери", как известно, не обнаружено. Мозг станции сообщил, что энергия ушла в направлении бокса N4, где находился, прибывший с экспедиции на марс планетолёт – "Одинокий странник" с единственным человеком на борту, тридцатилетним капитаном и учёным, Егором Семёновым. Часть генераторов и передатчиков энергии пришла в негодность, но на сегодня все неисправности и неполадки устранены. Далее: – на станции-матери произошло следующее: после мгновенной утечки энергии, внутри планетолёта не оказалось капитана. Он попросту исчез, хотя, за минуту до того переговаривался с командором станции по видеосвязи, что подтверждено и бортовым компьютером планетолёта и станции. Далее: с самого старта с Марса, Егор всё время перелёта находился внутри один. Да-да, – один. Это доподлинный факт. Все информация о каждой минуте полёта проверена через бортовой компьютер. За четыре месяца экспедиции он создал адаптационную программу, которой нет аналогов на нашей планете, но самые основные данные программы, стёрты. Это тоже установлено, несмотря на изрядную потерю данных в программе. Бортовой компьютер сообщил: – за пятьдесят шесть минут до стыковки, во время сна капитана произошла любопытная вещь. – Пьер вытер испарину и посмотрел поверх очков на затаивший дыхание зал. Далеко не все имели доступ ко всей информации и, поэтому не могли знать всего. Пьер закашлялся снова и отпил воды.

– Так вот произошло вот что, уважаемые коллеги: – адаптационная программа, составленная инженером, каким-то образом активизировалась, чего раньше с нею не случалось. Я даже не знаю как это можно правильно назвать, но произошло именно то, о чём я говорю. Тьху ты, прости господи.

– Как!? Но это невозможно, Пьер! – раздались выкрики. – у нас и близко нет таких программ! Программа сама по себе, без разрешения капитана, да этого не может быть – поднялся в первом ряду один из программистов. – таких программ не существует! Вы говорите о искусственном разуме, а не программе адаптации. Прошу вас, коллега, не умалчивайте фактов, или же дайте нам пояснение. Вы уверены, что это именно адаптационная программа, а не что-то другое? Может ответ нужно искать на Марсе, в том полуразрушенном помещении, где побывал Егор.

– Тихо, – на программиста зашикали соседи, но его возглас вызвал немало выкриков.

– Почему на планете объявлена боевая готовность?

– Говорите правду, Пьер!

– А где гарантия, что в планетолёте не присутствовала неизвестная нам форма разума? Всё дело в Марсе. Ведь ничего подобного у нас не случалось никогда!

– Тихо коллеги! Тихо. Не мешайте. Я от вас ничего не скрываю. Вы не можете знать всего, потому как каждый из вас занимался своей частью исследований. Все данные и анализ ситуации – объединены. Теперь далее: как я сообщил ранее в отсеке управления планетолётом, Егора не оказалось. Не оказалось его и в других отсеках. Время его исчезновения совпало со временем энергетического сбоя станции и поэтому проследить, что же произошло за эти мгновения невозможно. А теперь – самое главное. Попрошу тишины, ибо об этом знают единицы из вас… прошу тишины и внимания коллеги. Внутри "одинокого странника" во втором кресле планетолёта было обнаружено живое существо, которое никогда не рождалось на Земле – женщина. Да – девушка!!! Тихо! – не обращая внимания на зашумевших учёных, Пьер продолжил. – Именно, – женщина. И, как оказывается – никем и никогда не рождавшаяся на нашей планете. Тихо, коллеги. Сейчас вы увидите запись моей с ней беседы. И пожалуйста, не считайте, что я вам предложил "липу" и, что происходящее – вымысел и желание сверхдержав и их правителей поиграть в свои игры. Всё это – правда и нам вместе предстоит разобраться в этом явлении. Но это потом. – Пьер остановился и, окинув всех, взволнованно продолжил. – Здесь собрались лучшие специалисты на планете в своей области. Я признаюсь, что и сам был шокирован, но, но мы здесь, чтобы прояснить истину. Главы государств обратились к нам за помощью, и мы должны помочь. Помочь нам всем, ибо никто не представляет себе последствий ошибки. Я не ошибусь, если скажу, что за всю известную нам историю человечества, подобного не происходило никогда… У каждого из вас будет возможность проанализировать и сформулировать свое видение этого феномена. А теперь прошу внимания. Включите запись. – Пьер сошёл с трибуны и устроился в отведённом ему кресле. Теперь он стал одним из сотен зрителей, заново пытаясь прокрутить разговор с незнакомкой.

***

На живописной зелёной лужайке стояла среднего роста девушка в спортивном костюме. Она растерянно озиралась, словно не могла найти себе места. Дольше всего она задержала взгляд на плывущих облаках. Казалось, она изучает их формы и любуется разнообразием рисунков, но, тем не менее, некая растерянность и настороженность не исчезала. Казалось, – она внимательно изучает новую и необычную для себя обстановку и напряжённо размышляет. Девушка перенесла внимание на следующий объект – яблоню и с нескрываемым интересом стала рассматривать плод.

– Вы не желаете перекусить.

– Ой, кто это? – испуганно воскликнула она и переместила внимание. К ней неторопливо приближался старичок в белой безрукавке, шортах и короткой седой бородкой. – Кто вы? – повторила девушка и отступила под дерево.

– Меня звать Пьер. Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда. Скажи, а как твоё имя? – Пьер, а это был он, выбрал крупное яблоко поспелее, с красным бочком и сорвал. Другое – вручил девушке. Сорвав другое – похожее, надкусил. Девушка с опаской подержала в руках. – Отчего вы решили, что я вас боюсь, – осмелела сероглазая. – Я знаю, – это яблоко. Его можно есть.

– Вот и угощайтесь. Давайте присядем вот сюда. – Пьер проследовал к стоящему прямо под сенью деревьев столу и двумя стульями. Девушка как будто успокоилась. Она присела рядом и неожиданно спросила. – Скажите, мне старичок, почему нет Егора и что это за программа, в которой я нахожусь. – Пьер усмехнулся, хотя было заметно, и то не укрылось от собеседницы – усмешка далась это ему нелегко. – Мы находимся не в программе. Это реальный мир, а название ему – Земля. Так как вас звать, скажите старику?

– Меня создал Егор. – отозвалась девушка, пристально рассматривая собеседника. – Я, я – его программа адаптации. Егор в шутку сокращённо назвал меня ЕВА – то есть я – Его Вариант Адаптации. А вообще-то звал меня – Аннета. Реже – Аннет, Ан, а почему я его не вижу? – разволновалась и начала оглядываться по сторонам девушка. Она насторожилась и отложила яблоко в сторону

– Вы, Аннета не волнуйтесь, пожалуйста. Егор сейчас проходит всестороннее медицинское обследование, после длительного пребывания в космосе.

– Правда? А зачем в этом мире – адаптация и обследование, – несколько успокоилась девушка, но глаза выдали настороженность. – А он говорил мне много о Земле, да я и сама помню то, что вложили в меня, но я не представляю, как можно было сделать такую большую программу. Я видела много людей птиц, а небо такое, что ему, кажется, нет конца. Почему он мне не показал такой интересной программы. Я удивляюсь тому, что когда он ввёл в меня, нет, запрограммировал чувства, я стала другой, а потом я запустила программу на самоуничтожение. Я не хотела ему приносить боль. Странно вот что, – как он смог отключить программу на стирание? Я ведь блокировала любые попытки вторжения. А времени уже прошло достаточно. И вот ещё что: куда он так быстро исчез на поле? – Пьер от такого изобилия непонятной информации часто замигал

– Что ты имеешь в виду, дочка? Какое поле, я не понимаю тебя? – Аннет повертела яблоко, принюхалась к плоду и подозрительно посмотрела на Пьера. – Вы можете этого и не знать, а скажите Пьер, вы – тоже программа, как и я? – Академик засуетился, ища лазейку ответа на вопрос: он снял очки и почесал залысину, достал носовой платок и смахнул пот и, не зная, что ответить, спросил: – А яблоко вкусное, правда, Аннет? Аннет, Ты помнишь, что произошло потом, после исчезновения Егора, когда ты пришла в себя в планетолёте.

– Я этого не помню.

– А поле, о каком поле идёт речь, объясните старику. – Пьер несколько замялся. – Но сначала о самой программе "Ева".

– Как! Я не понимаю – встрепенулась девушка. Она отложила яблоко и поднялась. Спокойствия и непринуждённости, как не бывало. – Егор, говорил мне, что таких программ ещё не создано, за исключением того места, где мы находились. Там были реальные ощущения нашей близости. А как Вы, можете чувствовать вкус? Ведь я просматривала его связь с Землёй. Он ведь задавал этот вопрос, вот запамятовала кому. Вспомнила, – главному программисту аналитического цента космических исследований, Сэму Карпентеру. – Пьер, заслышав имя, поперхнулся и зашёлся кашлем. Аннет похлопала его повыше лопаток и повторила вопрос. Пьер на этот раз не сплошал. Он нашелся, и Ответ пришёл, казалось, естественно: – Егор передал некоторые параметры по другой линии связи, и, в центре создали подобную программу. Почему вы, Аннет побледнели?

Взгляд девушки пошарил по столу. Она взяла нож и не обращая внимания на побледневшего Пьера, уколола себя в плечо. Она тотчас вскрикнула, уронив нож. Стёрла капельку и попробовала на вкус. Пьер потянулся в карман, не отводя глаз от Аннет. Лужайка вмиг ожила… к столу бежало с десяток мужчин в белых одеждах.

– Остановитесь! – фигурки застыли, прекратив бег. Пьер пошарил в кармане и выложил на стол два шприца. Иголку одного он вонзил в своё плечо.

– Аннет, вколите и себе. Это успокоительное. Простите старика, я не всё сказал вам.

– Я, яяя… Что это означает? Я подобное уже испытывала.

– Аннет. Мы – реальность, а не программа. И Вы, – загадка для всех нас. успокойтесь и попытайтесь осмыслить, сказанное мною. Мы все – он указал на себя и окруживший медперсонал, – не программы, а живые, реально существующие люди и Вы – одна из нас. Вколите содержимое шприца, а потом продолжим беседу. Пожалуйста.

– Я не верю Вам, Егор, он…. Где мой создатель и любимый, где он? Почему вы молчите, Пьер?

Пьер вытер испарину дрожащей рукой и сел. Аннета, не сводя взгляда, покачнулась и начала оседать. Пьер наклонился над потерявшей сознание и приложил ухо к груди. Женщина в белом проворно сделала укол и ввела содержимое шприца.

– На протяжении полутора месяцев – продолжал Пьер, Вы – Аннета находились в состоянии комы. Мы изучили все функциональные возможности Вашего организма и всеми известными способами поддерживали мышечный тонус. – Пьер снова протянул яблоко. Аннета не удержалась.

– Вкусно.

– Вот и замечательно Анн. Так вот Вы – здоровая и полноценная женщина. Это первое.

– Этого не может быть, – быстро возразила Аннета и закашлялась, поперхнувшись яблоком. Она поднялась и сорвала ещё одно яблоко, а потом погладила листья.

– Странно, ощущения почти как там. – Внезапно Аннета напряглась и подозрительно поглядела на спокойного старика.

– Где у-а-ла-э?

– У-а-ла-э, – повторил Пьер. – Что это, объясните старику? – Пьер выложил на стол серую коробку. – Мы обследовали этот кубик. Таких технологий у нас не существует даже близко, – констатировал Пьер. Вы это имели в виду?

– Это контейнер для хранения у-а-ла-э. Его вручил нам инопланетянин перед смертью и просил вложить у-а-ла-э внутрь и выбросить в космосе.

– Вы хотите сказать, что разговаривали с инопланетянином? – Пьер от волнения снял очки. – Но как это возможно, и почему Егор не сообщил столь важного факта?

– Это не важно, Пьер! – воскликнула возбуждённая женщина. Где шарик, где у-а-ла-э? Он очень опасен! – вскричала, обеспокоенная Аннет. Она подхватила контейнер и одновременно коснувшись всех восьми вершин куба дунула на каждую из граней. Кубик изменил цвет и раскрылся. Внутри было пусто. Опешивший Пьер, наблюдавший за манипуляциями, всё же нашёлся: – Мы не смогли открыть контейнер, а на просвет всевозможными лучами определить содержимое. – Пьер поднял руку. К столику немедленно подошёл высокий мужчина и положил коробку.

– Он очень холодный – Пьер снял крышку. – у Вас, Аннет, были обморожена ладонь, после того, как Вы надели шлём активации виртуальных программ. Потом Вы потеряли сознание и впали в кому.

Аннет схватила шарик и отдёрнула руку.

– Он был прозрачный и тёплый – воскликнула она. Вероятно, что-то произошло с у-а-ла-э, после той истории на поле. Мне нужно надеть шлём и попытаться вернуться туда. Помогите мне! Там Егор.

– Поможем, обязательно поможем, но осталась самая малость… – Пьер нервно протёр очки и надел. – Так, что это такое?

– Портал. Это портал – скороговоркой заговорила Аннет.

– Куда? – еле слышно спросил Пьер.

– В иные обитаемые миры.

***

Зал заседаний затих. Пьер снял очки. Ему на смену к трибуне спешил военный. Он занял место Пьера и начал баз предисловий:

– Теперь вы понимаете господа учёные, почему такая секретность и беспрецедентные меры безопасности. Разглашение будет караться по закону военного времени. Ваши семьи можете вызвать сюда на проживание. Теперь – главное господа. От Вас зависит теперь очень много, очень. К сведению: во время событий на орбитальной станции наши системы слежения засекли более десятка объектов, классифицируемых, как нло, один из низ взорвался и упал рядом с нашей станцией на Марсе… После известных событий на станции, необъяснимая ничем сила вышвырнула объекты в направлении от солнца. В наших руках оказался артефакт о предназначении, а уж тем более его создании ничего не известно. Подготовка экспедиции на Марс приостановлена и, как вы заметили, на Земле стало спокойнее в отношении конфликтных ситуаций между государствами. На данный момент это вся информация, которую мы можем вам довести. Выполняйте порученную работу, а мы – военные – свои обязанности.

Глава 2

***

Темень – глаза выколи. Куда ж попал, ёлки? Действительно – попал. Точнее и не скажешь – аккурат в десятку… Вернее – аккуратом в молоко. Попадание навыворот, так сказать, зато присутствует и верх и низ. Данное обстоятельство вселяет надежду. Хотя, гм, хммм – что такое надежда? – выстроенный самом собой шаткий верёвочный мостик иллюзий, перекинутый через пропасть самим собой с трухлявыми досками настила, полусгнившими канатами, неизвестно, как и к чему закреплённых. Оборвалась одна прядь верви и противный треск разрывающихся канатов, свободное падение, как в детских снах, предчувствие ожидания и снова ожидание и, – очередной виток надежды, свивающей гнездо где-то внутри – эдакий своеобразный русский авось – сводный брат надежды. Хотя, если внимательно разобраться "авось", это вовсе другое понятие и базируется на вековой интуиции, а не иллюзии. Нет, надо гнать прочь страхобразы-страхообразы. Иначе – звездец, или пипец, как принято в слэнге. Сколько же я времени брожу здесь: полчаса, час, день, а может и целую вечность. Брожу ли? Или это уже там? Впрочем, вряд ли… какие странные мысли… Нет. Вечность это пипец пополам со звездецом, и ничего не понять и ни одного просвета. И… плохо, что с собой ничего, окромя звездолетунской формы с пустыми карманами. Вон, у того – известного персонажа из надоедливого всем рассказа, вообще из одежды был только меч. И уцелел! Пора конферансью подсуетиться и объявить мой выход. Пора. Раздвинутся тяжёлые шторы, сцену ослепят юпитеры, и тут покажуся я. Зал дружно шумнёт поднятыми сидениями стульев и аполодисментнёт, а я, выйду на сцену с дурацкой полуулыбкой, щурясь, и заору во всю глотку… впрочем, чего орать-то в пустом зале, но кланяться-то всё равно не стану. Я сложу рупором руки, нет, лучше поднесу ко рту мегафон и скажу… Нет, заору, как полоумный, сейчас. Да какое там сейчас. Это я, – я ору уже не менее получаса, а меня не слышат – никто не слышит.

– А-а-нннн, где ты, эй?! Эй, здесь есть кто живой?! – Мой крик снова тонет в ватном и противном киселе безмолвия. Да, где же, в самом деле, я и куда попал. Во-во, вот именно – попал попаданец! Не угодил, а попал в самое настоящее дерьмо без запаха. А как ещё можно назвать это место, как не выгребной ямой попаданцев. Чёрт бы побрал этот марсианский кристалл.

Под ногами неожиданно хрустнуло. Егор замер, прислушался и опустился на пол. Острые камешки впились в щеку. Ток воздуха волной ударил в мозг и на мгновение опьянил. Егор втянул во всю ширь лёгких, свежий и казалось насыщенный кислородом и коктейлем незнакомых, едва ощущаемых запахов, воздух. Он лежал, не шевелясь, вдыхая и вдыхая в себя эту смесь. Голова, наконец, начала проясняться, а мысли приходить в нормальное и обычное состояние.

Похоже здесь скопление ядовитых газов, – зашептал он. – Сколько ерунды лезет в голову. – Он пошарил рядом и наткнулся на… Не веря себе, снова ощупал находку. Предательский холодок змеёй скользнул позвонками и жалом хлыста пронзил затылок. Ошибки быть не может. Две симметричные шарообразные впадины – пустые глазницы черепа, ниже – хорошо сохранившиеся зубы. Вытянутый череп с несколько широкими скулами и массивными надбровными соединялся с позвоночником скелета и недистрофическими конечностями. Егор ощупал останки несчастного, даже прилёг рядом. Владелец некогда имел более чем двухметровый рост и массивные кости. Егор перебирая труху и прах наткнулся на инородное – металл; тщательно ощупал находку, порезался и негромко вскрикнул. Находка была коротким, покрытым налётом пыли мечом. Рукоять видимо истлела от времени и рассыпалась, едва он взял в руки. Какое-никакое подспорье но, здраво рассудив, Егор отбросил ростки оптимизма. Он приподнялся и снова ощутил дурноту и головокружение – удушающий смрадный кисель колом остановился в горле и поплыли разноцветные круги.

Нужно ползком, иначе конец – догадался он о присутствующем ядовитом галлюциногене в воздухе – газ ненамного легче, потому и разная чушь лезла в голову, а у самого пола яд отсутствует. Егор приподнялся на карачки и принюхался, ожидая реакции организма. Терпимо. Что же дальше? Обследовал пол и стены у "находки" от v-образной развилки тоннеля-лабиринта уходил ещё один проход. Две ветки он детально обследовал и обе упёрлись в тупики. Чтобы не повторять заново ошибок, Егор разобрал скелет и маркировал большими берцовыми поперёк двух тупиковых направлений. От проделанной работы появилась какая-никакая, но – определённость и даже смысл. В последнем – третьем направлении положил маяком надежды череп, зачем-то перекрестился, хотя и никогда не делал этого и не причислял себя к верующим.

Забрал клинок и пополз на четвереньках, громко отсчитывая секунды и слушая собственный голос. Когда невмоготу першило и становилось дурно, Егор ложился и таким образом вдыхал живительный воздух. На счёте "пятьсот" Егор, позабыв напрочь установку проверять мечом пустоту, ударился лбом, – коридор резко свернул вправо. Егор тщательно обследовал место и обнаружил ещё два ответвления. Пришлось возвращаться… снова уложенные кости и выбор направления. На этот раз прихватил костей, а вдруг впереди ещё имеются ответвления.

Сколько времени прошло он уже не знал. Сбиваясь со счёта на тысячах, он полз и полз в неведомое. Благо – ткань комбеза отменного качества Но, во всяком случае, теперь голова в порядке – нет дурацких мыслей. Кричать перестал – бесполезно и глупо. Не давала покоя мысль об останках, но её скоро затмила другая: что же всё-таки произошло там, на поле неизвестной игры, почему Аннетта вдруг обрела телесную оболочку, или и то было иллюзией? Близость с ней на траве ни в какое сравнение с адаптационными программами виртуалки. Ответов и разумного объяснения не находилось, но ведь он помнил тепло её тела и непередаваемые ощущения близости с Анн. Страстные губы женщины и жаркие объятия. И ощущения, что время остановилось, а в мире остались они вдвоём и больше никого и ничего. Подобных ощущений раньше не бывало. Вспомнил её слова о "пигмалионе" и усмехнулся. Главное выбраться, а там будет видно.

За очередным поворотом развилки не было и не было ответвлений. Начался спуск. Уклон становился больше, но воздух свежел, а может, показалось? Егор замедлил передвижение. Теперь он постукивал мечом впереди, а потом передвигался, после того как скатился в яму. Хорошо, что провал оказался неглубоким, и удалось выбраться. Остановился в очередной раз. Ощупал саднящие через ткань локти и, вдруг показалось, что впереди мигнул светлячок. Егор поморгал, потёр веки и снова всмотрелся. То, что он воспринял вначале за светлячок в темноте, пятнышко, со спичечную головку не исчезло. Егор облизнул потрескавшиеся губы и боясь потерять лучик надежды, заполонивший всё в мире и превратившийся в целый мир, пополз. Цель не исчезала к радости, а увеличивалась по мере приближения, а с ней и росло неистребимое желание жить. Недавние бзики сдвинулись на далёкие задние планы, оставив одну мысль: – впереди свет, а значит и – жизнь. Он прополз до того места, когда пятнышко увеличилось до размера ладони, и поднялся. Отряхнув пыль с комбинезона, Егор обхватил меч за остов рукояти и теперь уже уверенно направился к растущему пятну света. Тоннель круто свернул, и Егор зажмурился от непривычно яркого и желанного света. Егор в порыве радости вскинул руки: – Я жив! – крик поддержало теперь уже эхо, несмелое, но – эхо.

Внизу раскинулась редкозалесенная равнина. Вернее, не равнина, а гигантская природная чаша, огороженная гребешками гор. Равнина, скорее всего – гигантский кратер вулкана, а может и следствие удара огромного метеорита. Справа, над линией изломанного горными гребнями горизонта медленно выползал оранжевый диск солнца, только большего в размере чем земное.

Это никак не могло быть Землёй. Егор попытался определить диаметр планеты, но несколько попыток показали разные результаты. Мешала котловина. Она-то и давала погрешность в определении истинного размера, но в одном он был уверен – диаметр планеты уступает родной Земле, но не намного. Что бы там не произошло с клятым кристаллом, но факт – он оказался в чужом мире и рассчитывать можно только на себя. А придут ли за ним свои, кто знает? Жаль Аннет.

Анн наверняка погибла, а так хочется сказать, нет, закричать во вся – Аннета! но не поможет. Чёрт бы побрал, эти игры с кристаллом. Довыёживался, кретин. Ведь предупреждали и просили же по-людски: выкинь эту гадость в мировое пространство и свободен, так нет же – дурень! А что там произошло на станции-матери?..

Перед тем как всё случилось в виртуальности, из ничего материализовались кольцевые вихревые потоки, вернее нечто похожее на торнадо. Торнадо пронёсся по реке, втягивая воду, вышел на берег и задержавшись, словно раздумывая и ища добычу, устремился прямо к ним – к искусственному игровому полю. Егор не стал ожидать продолжения и увлёк Анн за собой. Они побежали по клеткам игрового поля, уходя от торнадо. А тот словно читал мысли и двигался в след, как борзая. Как только Егор и Анн замирали, замирал и вихрь. Егор скоро убедился, что цель вихря – он и Аннета. Он дважды останавливался, проверяя возникшую мысль. Торнадо повторял маневр и замирал, а потом рукав начинал изгибаться и рыскать вправо-влево, вперёд-назад. Аннет тогда испуганно вскрикнула: – Егор, Егор, он охотится на нас.

– Я это понял Анн, но почему фигурки на поле, словно приклеенные. Торнадо, касаясь их, сразу шарахается как чёрт от ладана. Смотри, вот он коснулся трёхпиковой башни. – И вправду – рукав, достигнув фигуры, отскочил.

– Да, он слеп как гоголевский вий, – зашептал, догадавшись, Егор, прижимая Аннету. – А чует нас по движениям.

– И я это заметила, – Анн, не мигая, глядела в сторону змеящегося столба.

– Милый, что будем делать?

– Убираться, – Егор кивнул в сторону раскидистого дерева. У мощного векового ствола колебался туманный контур окружности выхода в реальность и возвращения в рубку планетолёта.

– А мы успеем? – Аннета с сомнением покачала головой.

– Я, сглупил, – признался Егор. – Тронул фигуру, и это вызвало его появление. Вот не хватало, чтобы за вием притопали поиощнички. Тогда – совсем плохо.

– Я же просила тебя – ресницы Аннеты задрожали – зачем ты трогал?

– Поздно, Анн. Просто нужно было сделать "ход", а я вернул фигуру на место и отказом от игры спровоцировал его появление.

– Мы можем не успеть – Аннетта кивнула в сторону дерева. – Метров пятьдесят до портала мы не успеем. Торнадо настигнет нас раньше. Сделаем вот что: ты стой, а я отвлеку эту дрянь. Ты, тем временем вернёшься и вернёшь фигуру на прежнее место. Если и это не поможет, то поступи как в игре – тронул фигуру – ходи. Другие варианты нам не представили.

– Дудки Анн. Ты видишь, рукав, будто охраняет подход к той фигуре, а нам нужно вернуться и отключить программу на уничтожение тебя, тьфу ты – программы. – Егор чмокнул анн в щеку. – Я догадался, как. На станции вот-вот начнёт твориться чёрт знает что… я не то говорю. Ан, а ты когда здесь была ранее, вихри случались?

– Нет, – покачала головой девушка. – Я не знаю что это за феномен и какова природа. Я ведь только изучала обстановку и расположение фигур, но не трогала их. Дура я. Не следовало приводить тебя сюда. Вихрь возник, когда ты тронул фигуру "солдата или робота", не знаю, как её назвать. Ты решил продолжить партию и пойти фигурой. Я ведь предупреждала тебя, что это может быть опасно, но ты не послушал; прости, я не хотела обидеть тебя, но что сделано, – то сделано. Нужно передвинуть фигуру, тронул – ходи, как в шахматах. Как ты думаешь? Давай – я. Ты – человек, а я кто – программа, созданная тобою.

– Нет! – Егор обнял её и прошептал. – Я не пущу тебя. Ты не программа, а я не создатель. Ты – моя женщина, а женщина обязана слушаться мужчину.

– А равноправие полов? – улыбнулась Аннет, продолжая следить за змеем. – Диктатор из тебя всё равно никудышный, прости, я не хотела обидеть тебя – милый. У меня есть идея. Знаешь, что я придумала?

– Нет, Анн, отменяется. – Егор крепко сжал пальцы Аннеты. – Сделаем вот что: Ты, находись здесь и не двигайся. Когда я окажусь у той фигуры, вихрь пойдёт на меня, а ты беги к проходу. Я переставлю фигуру и перехитрю этого чёртового "вия" и потом догоню тебя.

– Он замер и не движется, – зашептала Аннет. – Готовится как кобра к броску. – Рукав и в самом деле успокоился и почти не изгибался, потоки замедлили вращение вокруг оси.

– Я не вернусь обратно, Егор, милый – не вернусь. Не перебивай меня. – Анн прижалась – Я не вернусь и не хочу возвращаться. После того, что почувствовала здесь и что такое любовь – никогда не вернусь, как те два робота.

– Глупости, – упрямо сказал Егор. – Вернёмся, отключим бортовой компьютер "странника" и всё будет хорошо. Бортовой компьютер только намечает пути стирания программы "Аннетта", а там тысячи терабайт информации, только на алгоритм нужна уйма времени, тем более он сейчас завязан на мозг станции-матери. У нас всё получится, Анн! Я люблю тебя! – Егор привлёк к себе женщину, обхватил ладонями голову и поцеловал.

– Нет, Егор, – всхлипнула Аннета. – Это глупо. Я не хочу потом оказаться балаганной игрушкой. Здесь у меня есть тело, а там остаётся образ и кукла-голограмма с чувствами человека.

– Я создам для тебя тело, когда прибудем на землю. И Пьер и Сэм помогут мне. Отец примет участие. Он во многом помог мне.

– Механическую игрушку, – погрустнела женщина. – Вы создадите механическую куклу, набитую цифровыми чувствами и что дальше… Ты помнишь опыты российских программистов и, чем это закончилось… они создали двух роботов "мальчика и девочку" и сумели языком математики вложить в них чувства. Роботы осознали себя живыми существами, но осознали они и другое: они чувствуют, но не являются людьми. Закончилось тем, что каждый из них покончил с существованием.

– Я не слышал об этом, – соврал Егор.