Текст книги "Дворцовые интриги на Руси"

Автор книги: Петр Толочко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Коварство княгини Ольги

Хрестоматийный образ княгини Ольги – мудрой правительницы Руси, просвещенной святым крещением, благословенной русскими людьми, наконец, святой Русской православной церкви, как бы не оставляет места для иного восприятия этой действительно незаурядной исторической личности. Между тем далеко не все ее действия и поступки были безгрешными, особенно в языческий период ее жизни.

Летописцы не скрыли от потомков коварства и жестокости Ольги в ее взаимоотношениях с древлянами после убийства ими князя Игоря. Как полагают историки, они даже намеренно сгустили краски, чтобы оттенить ее последующую праведную жизнь от неправедной языческой. Возможно, это и так, но внимательное прочтение ее жизнеописания в «Повести временных лет», по существу, не обнаруживает осуждения антидревлянских действий Ольги. Наоборот, и в этих далеко не гуманных поступках она выглядит решительной и находчивой мстительницей за своего мужа.

Разумеется, историк не обязан верить всему, что рассказано в летописи о коварстве Ольги. Многое здесь имеет явно фольклорное происхождение. И все же нет дыма без огня. Основная содержательная канва рассказа, по-видимому, отражает реальные события.

Началом всему послужило убийство древлянами киевского князя Игоря. Случилось это в 944 г. во время его внеочередного похода за данью в Древлянскую землю. Отправив большую часть дружины с полученной данью в Киев, он решил еще раз пройтись по уже хоженному маршруту. Это вызвало сильное раздражение правящей древлянской знати во главе с князем Малом. На совете они принимают решение: в случае отказа Игоря удовлетвориться уже полученной данью – убить его. Затем посылают к киевскому князю послов с просьбой не ходить больше по Древлянской земле. Игорь не внял предупреждению древлян, и те привели свою угрозу в исполнение.

Убийство киевского князя походило на публичную казнь тирана. Как свидетельствует византийский историк X в. Лев Диакон, Игорь был взят в плен затем привязан к стволам деревьев и разорван надвое. Эта беспрецедентная для Руси X в. жестокость, по-видимому, преследовала цель устрашить киевское правительство и отвратить его от посягательств на древлянскую независимость.

В «Повести временных лет» убийцами Игоря названы древляне. Составитель польской хроники XV в. Ян Длугош называет имя вождя восставших древлян – некоего князя Нискина или Мискина. А. Шахматов полагал, что здесь имеется в виду Мстиша Свенельдич, отец которого получил в свое время от Игоря право сбора дани с Древлянской земли и мог быть оскорблен его нарушением»[16]16
  Шахматов А. А. Указ. соч. С. 365.


[Закрыть].

Никаких данных для такого предположения в письменных источниках не содержится, а поэтому у нас нет оснований отказываться от летописной версии, согласно которой главным действующим лицом в древлянском противостоянии Киеву был князь Мал.

Из глухого известия летописи о погребении Игоря и замечания, что «есть могила его у Искоростѣня града въ Деревѣхѣ и до сего дне», можно прийти к выводу, что сами древляне и похоронили его, насыпав над ним невысокий курган[17]17
  Во время отправления тризны Ольга велела своим людям насыпать над погребением Игоря «могилу велику», из чего следует, что небольшая насыпь была возведена раньше.


[Закрыть].

После убийства Игоря обе стороны – княгиня Ольга и ее окружение, а также князь Мал и его старейшины – начинают сложную игру по овладению необычной ситуацией. Древлянам казалось, что они вполне могут развить свой успех и завладеть киевским престолом. Причем добиться этого они хотели не силой, а хитростью. Был придуман план женитьбы Мала на Ольге: «Рѣша же деревляне: “Се князя убихомъ рускаго: поимемъ жену его Вольгу за князь свой Малъ и Святослава, и створимъ ему, яко же хощемъ”»[18]18
  ПВЛ.Ч. 1.С. 40.


[Закрыть].

Рис. 4. Прием Ольгой древлянских послов, прибывших в Киев просить ее руки за князя Мала

В этом летописном отрывке обращают на себя внимание две детали. Киевские князья не рассматриваются древлянами как естественные владетели славянской земли. Подчеркнув, что они убили «руского» князя, древляне как бы хотели сказать, что сами-то они русскими не были. И второе. Женитьба Мала была нужна древлянам прежде всего для того, чтобы извести эту «рускую» княжескую династию. В пользу этого свидетельствует фраза о том, что со Святославом они собирались сотворить все, что хотели. «Хотения» эти в летописи не раскрыты, но обычная практика языческой поры подсказывает, что это могло быть и физическое устранение еще одного «руского» князя.

К Ольге было снаряжено большое посольство, которое состояло из 20 лучших мужей Древлянской земли. По Тетереву и Днепру сваты князя Мала спустились на ладьях к Киеву и пристали к берегу под Боричевым узвозом. Летописец объясняет необычность места пристани тем, что тогда вода текла возле гор Киевских и на Подоле люди не жили, а только на Горе. Длительное время исследователи объясняли это сообщение как свидетельство того, что до 945 г. днепровские воды покрывали Подол, и жизнь на нем образовалась только в XI в. Новейшие археологические раскопки доказали безосновательность такого объяснения. Культурные слои на Подоле датируются не позднее VIII в. Хорошая сохранность дерева и полученные при его исследовании точные дендродаты убеждают, что уже к начальному периоду княжения в Киеве Олега Подол имел срубную усадебную застройку.

Сообщение летописи о водах, текущих у гор Киевских, следует понимать как указание на необычное весеннее половодье, вынудившее людей переселиться на Гору. Оно же дает нам и уточненную дату визита древлянского посольства в Киев. Скорее всего, это вторая половина апреля – начало мая 945 г., когда половодье Днепра возле Киева достигает своей наивысшей точки.

Княгиня Ольга якобы со всей серьезностью отнеслась к визиту древлянского посольства и его предложению. Она принимала посланцев в своем дворце, выслушивала их речи и даже одобрительно отзывалась об их предложении выйти замуж за князя Мала. Вот как изложил это летописец: «Рѣша же древляне: Посла ны Деревьска земля, рекущи сице: мужа твоего убихомъ, бяше бо муж твой аки волкъ восхищая и грабя, а наши князи добри суть, иже роспасли суть Деревьску землю, да поиди за князь наш за Малъ... Рече же имъ Ольга: “Люба ми есть рѣчь ваша”»[19]19
  ПВЛ. Ч. 1. С. 40-41.


[Закрыть].

Многим исследователям представляется странным, что древляне решили сватать Ольгу за убийцу ее мужа. На этом основании высказывались даже сомнения в реальности этого сватовства. Однако то, что странно для нас и даже, как покажут последующие события, было странным для самой Ольги, не обязательно являлось таковым же для древлян. Их желание перенять власть убитого ими князя посредством женитьбы своего князя на Ольге находит аналогии в древних представлениях, восходящих еще к пережиткам матриархата. Занятие престола не зависело от происхождения: тот, кому удавалось убить царя (главу рода), становился и его преемником по власти, женившись на вдове убитого.

Выслушав древлянских послов и дав им надежду, Ольга попросила их идти к своей ладье и вновь прибыть к княжескому дворцу на следующий день. При этом она советовала им потребовать от киевлян, которые придут за ними, чтобы те принесли их на княжеский двор в ладье. Тем самым древляне-де подчеркнут важность дела, с которым они прибыли в Киев, а Ольга сможет достойно почтить их перед своими людьми.

Если бы древлянские послы могли предполагать, чем кончится их миссия, они, наверное, не стали бы следовать этому коварному замыслу Ольги. По существу, она обрекала их на смерть и – еще над живыми – собиралась совершить обряд погребения. Ведь передвижение людей в ладье, носимой на руках, – это знак смерти. Достаточно вспомнить, что обряд захоронения в ладье был широко распространен на скандинавском севере. Знали его и на Руси. Ибн-Фадлан описывает обряд сожжения руса на корабле, случившийся на Волге.

Рис. 5. Первая месть Ольги за убийство Игоря: погребение древлянских послов живыми в яме

Однако ничего не подозревавшие послы князя Мала в точности исполнили на следующий день советы княгини Ольги. На княжеский двор их несли по Боричевому узвозу в ладье, а они при этом величались, были веселы и, обращаясь на расстоянии к своему князю, говорили: «Знал бы ты, княже, как мы тебе все устроили».

Тем временем трагическая развязка неумолимо приближалась. Как только процессия достигла княжеского двора, послы вместе с ладьей были брошены в широкую и глубокую яму, выкопанную накануне по приказу Ольги.

«Ну как вам оказанная честь?» – будто бы спросила подошедшая к краю ямы княгиня. На что послы ответили, что она им хуже смерти Игоря. После этого Ольга велела засыпать яму землей: «И повелѣ засыпати я живы, п посыпаша я».

Казалось, Ольга должна была удовлетвориться свершившимся возмездием древлянам за смерть мужа, а те, в свою очередь, наученные горьким опытом, не станут более испытывать судьбу. Тем не менее все повторилось. Ольга входит в мстительный раж, а древляне вновь «проглатывают» брошенную им наживку.

Внешне обращение Ольги к древлянам выглядит вполне убедительно. Она в принципе соглашается на предложение выйти замуж за Мала, но, поскольку окончательное решение зависит не от нее, а от киевлян, просит, чтобы древляне повысили уровень приглашающего ее посольства: «Да аще мя просите право, то пришлите мужа нарочиты, да в велицѣ чти приду за вашь князь, еда не пустять мене людье киевьстии»[20]20
  ПВЛ. Ч. 1. С. 41.


[Закрыть]. Древляне охотно принимают предложение Ольги. Теперь в состав их посольства входят не просто «лучшие мужи», но лучшие из лучших, те, кто держит Древлянскую землю. В поздних летописях (Софийской первой, Воскресенской, Тверской, Никоновской и др.) указывается, что их было 50. В предыдущем посольстве было только 20 «лучших мужей».

В «Повести временных лет» сваты действуют от имени своего князя, но сам он в этом ритуале как бы не присутствует. Послов избирают на вече, там же принимается решение о поездке в Киев. В Летописце Переяславля Суздальского этот недочет древних хронистов существенно исправлен. Здесь активным действующим лицом выступает сам князь Мал. Правда, предстоящий брак с Ольгой он видит в своих снах: «Князю же веселие творящу к браку, и сон часто зряще Мал князь: се бо пришед Олга, дааше ему пръты многоценьны червены, вси жемчюгом иссаждены, и одеяла чръны, с зелеными узоры и лодьи, в них же несеным быти, смолны»[21]21
  Оболенский М. Летописец Переяславля Суздальского. М., 1851. С. 11.


[Закрыть].

Увиденное Малом в снах ничего хорошего ему не предвещало. Жемчуг символизировал слезы, черные одеяла – траур, а ладья – похороны. По форме сновидение Мала перекликается со сном Святослава Всеволодовича в «Слове о полку Игореве», по содержанию – с рассказом о смерти первого древлянского посольства. Малу снится, что Ольга дает ему ладьи, в которых ему «несенным быти».

Сон Мала, как говорится, был в руку. Ольга предлагает высоким гостям принять баню перед тем, как прийти к ней во дворец. Те принимают приглашение, которое, как и в первом случае, имело сокровенный смысл. Как и несение в ладьях, баня являлась частью похоронного обряда. В слове, которое приписывалось Иоанну Златоусту, но принадлежало русскому автору, говорится об обычае топить бани для мертвых[22]22
  ПВЛ. Ч. 2. С. 300.


[Закрыть]. Едва древляне начали мыться, как двери истопки[23]23
  «Истопка», «истба», «изба» —помещение, отапливавшееся печью.


[Закрыть] были наглухо закрыты, а вскоре она заполыхала огнем. «И ту изгорѣша вси», – заключает рассказ о второй мести Ольги древлянам летописец.

Рис. 6. Вторая месть Ольги: сожжение древлянских послов в бане

После уничтожения второго посольства Ольга задает древлянам третью загадку. На сей раз она посылает своих послов с сообщением, что готова идти к ним, но по дороге хотела бы сотворить тризну по мужу, для чего древляне должны были изготовить много меда: «Се уже иду к вамъ, да пристройте меды многи в градѣ, иде же убисте мужа моего, да поплачюся надъ гробомъ его, и створю тризну мужю своему»[24]24
  ПВЛ. Ч. 1. С. 41.


[Закрыть].

Древляне исполняют просьбу Ольги. Они варят мед и свозят его в Искоростень к месту тризны. Тем временем Ольга с небольшой дружиной прибывает к месту убийства и захоронения Игоря. Поплакав над гробом мужа, она велит своим людям насыпать большую могилу, а после исполнения этой работы приступить к тризне.

Рис. 7. Третья месть Ольги: угощение древлянских послов вином и расправа с ними

Здесь участвующие в поминании Игоря древляне ставят перед Ольгой вопрос, который, очевидно, уже давно волнует и читателей: «Кдѣ суть дружина наша, ихъ же послахомъ по тя»[25]25
  ПВЛ. Ч. 1. С. 42.


[Закрыть].

Если абстрагироваться от некоторой сказочности сюжетов о «загадках» Ольги древлянам и попытаться найти в них исторические реалии, поставленный вопрос представляется вполне естественным. Буквально он свидетельствует о том, что о предыдущих злокознях Ольги в Древлянской земле ничего не знали. Ведь трудно себе представить, чтобы после уничтожения Ольгой двух посольств древляне сохранили бы веру ее словам и приняли участие в тризне по Игорю. Такое впечатление, что оба убийства держались в глубокой тайне, а визит Ольги в страну древлян был осуществлен немедленно после их совершения. Что называется, впереди молвы.

Вопрос древлян не застал врасплох хитрую Ольгу. Она ответила, что вслед за ней идет к Искоростеню дружина, а вместе с ней и древлянское посольство. Подвыпившие участники тризны вполне удовлетворились таким ответом и продолжили поминальное пиршество. Ольгины отроки все подносили и подносили древлянам меды, а когда те были уже совсем пьяны, Ольга приказала своей дружине посечь их мечами.

«И исѣкоша ихъ 5000», – подытожил летописец рассказ о кровавой тризне Ольги по своему мужу Игорю.

Могло ли это быть в реальной жизни? Безусловно, да. Тризна в языческое время – это не только пир по покойному, но и обязательно военная игра, состязание. Драки «по мертвецах», заканчивавшиеся увечьями и смертями, засвидетельствованы во многих источниках. Не исключено, что именно такая военная игра была устроена на тризне по Игорю, затем переросшая в настоящую битву. Она вполне могла готовиться окружением Ольги. Для того и спаивались древлянские дружинники, чтобы обречь их на поражение. Что касается древлянских потерь, то они, наверное, сильно преувеличены, так сказать, для усиления эффекта мести Ольги за мужа.

Летописные рассказы о мщении Ольги подчеркивают несообразительность древлян и мудрость киевской княгини, уверенность в сочувственном отношении к ее поступкам киевлян. В Летописце Переяславля Суздальсого имеется характерное добавление: «Сыну моему добро видети и киянам, ать не зазрят ми».

После третьей мести Ольга, сбросив маску потенциальной невесты Мала, идет военным походом на древлян, побеждает их и подчиняет своей власти. Рассказ «Повести временных лет» о военной акции Киева против древлян неожиданно прерывается изложением еще одной, четвертой, мести Ольги древлянам. Простояв целое лето у Искоростеня без надежды на овладение им, она шлет к древлянам послов с предложением мира. При этом заявляет, что ей не надо ни меда, ни скоры, а хочет она, чтобы дали от каждого двора по три голубя и по три воробья. Такая легкая дань объяснялась тем, что искоростенцы изнемогли в осаде, и Ольга жалеет их: «Нынѣ у васъ нѣсть меду, ни скоры, но мало у васъ прошю: дадите ми от двора по 3 голуби да по 3 воробьи. Азъ бо не хощю тяжьки дани възложаити, яко же и мужь мой, сего прошю у васъ мало»[26]26
  ПВЛ. Ч. 1. С. 42.


[Закрыть]. Птицы нужны Ольге якобы для совершения жертвенного обряда.

Обрадованные древляне охотно выполняют просьбу Ольги. Необычная дань распределяется между киевскими дружинниками. Они привязывают к каждому голубю и воробью по зажженному фитилю и отпускают на волю[27]27
  В летописи читаем «и повелѣ... привязывати цѣрь» Д. Лихачев полагал, что слово «церь» означает «трут» из губки, растущей на березе.


[Закрыть]. Те летят в свои гнезда и поджигают город. Летописец замечает, что не было двора, где бы не бушевал огонь. Люди в панике бежали из города, где их встречали киевские воины и брали в плен. Часть искоростенцев была передана Ольгой «мужам своим», на оставшихся наложена дань в пользу Киева.

Рис. 8. Четвертая месть Ольги: сожжение древлянского города Искоростеня

Новая хитрость Ольги как бы выпадает из ряда актов ее мести древлян за убийство мужа. Она проявлена ею во время военной кампании и направлена на овладение столицей Древлянской земли. Совсем уж сказочный ее характер, а также удивительная глупость искоростенцев, обрекавших себя на гибель такой данью, позволяет усомниться в реальности этого предания «Повести...». Искоростень, наверное, был взят Ольгой во время ее похода 945 г. на древлян. Не исключено, что и здесь не обошлось без какой-то военной хитрости. Но столь странной дани скорее всего не было.

Д. Лихачев в комментариях к «Повести временных лет» высказал предположение, что четвертая месть Ольги присочинена составителем этого свода. В Новгородской первой летописи, в которой отразился Начальный свод, предшествовавший «Повести...», рассказа о четвертой мести Ольги нет[28]28
  ПВЛ. Ч. 2. С. 302.


[Закрыть].

Тяжба Ольги с древлянами, спровоцированная убийством Игоря, завершилась ее полной победой. Овладев столицей Древлянской земли – городом Искоростенем, – а еще раньше истребив «мужей лучших», Ольга, по существу, покончила с автономией древлян. На них была возложена тяжелая дань, а управление их землей перешло в руки киевской администрации: «И възложиша на ня дань тяжьку: 2 части дани идета Киеву, а третья Вышегороду к Ользѣ; бѣ бо Вышегородъ градъ Вользинъ. И иде Вольга по Дерьвьстѣй земли съ сыномъ своимъ и съ дружиною, уставляющи уставы и уроки; и суть становища еѣ и ловища»[29]29
  ПВЛ. Ч. 1.С. 43.


[Закрыть].

Как обошлась Ольга с князем Малом, «Повесть временных лет» умалчивает. Однако тот факт, что после этих событий его имя больше не встречается на страницах летописи, позволяет предполагать, что он не избежал смертной казни. Это тем более вероятно, что физическое устранение Мала позволяло Ольге вообще ликвидировать у древлян институт «племенных» князей[30]30
  В 1864 г. Д. Прозоровский высказал предположение, что отец Добрыни и Малуши Малко – одно лицо с Малом, князем древлянским, а Любечанином летопись назвала его потому, что Ольга, взяв его в плен, поселила в Любече. Подтвердить достоверность сказанного, по существу, нечем. В то же время версия об убийстве Мала находит подтверждение в ряде летописных сводов.


[Закрыть].

Подводя краткий итог летописным рассказам о четырехкратном коварстве княгини Ольги, следует признать, что полусказочные предания о ее мести древлянам – это отражение непростых процессов становления единого Киевского государства. Летописцы в этом противостоянии центра и земель симпатизировали Киеву, а поэтому даже неприглядные, нередко жестокие действия его правителей представляются ими проявлением их особой мудрости. В последующем летописец будет восхищаться мудростью Ольги, уже христианки, перехитрившей византийского императора, якобы желавшего взять ее в жены, но мотив этот, несмотря на его христианскую облагороженность, производит впечатление вторичности. Ведь перед тем, как «переклюкать» византийского императора Константина Багрянородного, Ольга «переклюкала» древлянского князя Мала.

Трагедия Ярополка Святославича

Княжеская карьера старшего Святославича складывалась как нельзя лучше. Еще при жизни отца он фактически стал киевским князем. Неспокойный, постоянно обуреваемый идеей переноса столицы Руси на Дунай, Святослав мало интересовался внутренним ее распорядком. Пока была жива мать, властная княгиня Ольга, всеми делами в Киеве и на Руси, по-видимому, управляла она. После ее смерти Святослав передал это управление сыновьям. В 970 г., как свидетельствует летопись, Ярополк был посажен в Киеве, Владимир – в Новгороде, Олег – в земле древлян. Сделав эти распоряжения, Святослав отбыл на Балканы. Оттуда в Киев он уже не вернулся, поскольку был убит печенегами в районе днепровских порогов.

Смерть отца, по существу, сделала Ярополка настоящим великим князем киевским, и неслучайно летопись начинает отсчет его княжения от этого трагического события. От Святослава перешла на службу к Ярополку киевская дружина, а главное – опытный и испытанный в сражениях воевода Свенельд. Скандинав по происхождению, он пустил на Руси прочные корни и явился основателем целой династии киевских воевод. Святослав очень ценил воинские способности Свенельда. Можно сказать, что последний занимал положение княжеского канцлера. Когда Святослав заключал мир с императором Иоанном Цимисхием, то со стороны Руси доверенным лицом был Свенельд. Причем летописец счел необходимым это особо подчеркнуть: «Равно и другаго свѣщания, бывшаго при Святославѣ, велицѣмь князи рустѣмь, и при Свѣнальдѣ»[31]31
  ПВЛ. Ч. 1. С. 52.


[Закрыть]. Авторитет этого человека, как явствует из последующих событий, для Ярополка был, по существу, непререкаемым.

Это обстоятельство, к сожалению, сыграло роковую роль во взаимоотношениях Ярополка и его брата Олега. Конфликт между ними, согласно летописному свидетельству, спровоцировал сын Свене льда Лют. Около 9 75 г. он отправился на охоту в землю древлян. Там его увидел Олег Святославич и спросил у своего окружения, кто это такой? Те ответили, что это Свенельдич. Олег якобы возмутился таким наглым поведением юного воеводича и убил его. Сам ли он сделал это или же кто-то из его окружения, в летописи не сказано. В любом случае вина легла на Олега и стала причиной раздора между братьями. Подогревал этот раздор Свенельд, побуждая Ярополка идти походом на Олега: «И молвяше всегда Ярополку Свенѣльдъ: “Поиди на братъ свой и прими волость его”»[32]32
  ПВЛ. Ч. 1. С. 53.


[Закрыть]. Летописец не скрывает, что Свенельд был движим желанием отомстить за смерть сына.

Поход состоялся в 977 г. Бой между дружинами братьев произошел под городом Овруч. Ярополк оказался более удачливым: древлянская дружина дрогнула и обратилась в бегство. Побежал с поля боя и Олег. Все устремились к городским воротам, к которым по гребле вел узкий мост. В панике отступающие спихивали друг друга с моста в глубокий ров. Столкнули незаметно и Олега. Туда же, придавливая собой людей, падали и лошади.

Когда в город вслед за отступающими вошел Ярополк с дружиной, он не обнаружил там брата Олега. Поиски оказались безуспешными. Князь как сквозь землю провалился. Вскоре выяснилось, что так оно, собственно, и случилось. К Ярополку пришел один из жителей города и сказал, что он видел, как Олега вчера столкнули с моста в городской ров. Князь приказал немедленно разобрать завал трупов. Работали с утра до полудня, пока, наконец, не нашли бездыханное тело Олега. Подняв со рва, его положили на ковер. Ярополк, который, безусловно, не хотел смерти брата, оплакивал его. Обратившись к стоящему рядом Свенельду, он воскликнул: «Вижь, сего ты еси хотѣлъ»[33]33
  Там же.


[Закрыть].

Похоронили Олега с большими почестями вблизи Овруча. Над его могилой по старинному языческому обычаю насыпали высокий курган. «И принял власть его Ярополкъ», – так подытожил этот печальный эпизод летописец. Случившееся на юге Руси стало известно в Новгороде. Владимир будто бы испугался и бежал за море. Ярополк послал посадника в Новгород и стал один владеть Русью.

Рис. 9. Подступ Владимира Святославича к Киеву

Как долго был Владимир в Скандинавии, мы не знаем. Два пустых года в «Повести временных лет» (978 и 979) скорее всего свидетельствуют о нечеткости хронологии этих ранних событий истории Руси, а не о том, что в течение этого времени Владимир жил на севере. Под 980 г. летопись сообщает, что он с варягами пришел к Новгороду, изгнал посадников Ярополка и начал готовиться к походу на Киев.

Перед выступлением он отправил к Ярополку посадников с предупреждением: «Володимеръ ти идеть на тя, пристраивайся противу битися». Этим известием, если оно действительно имело место, Владимир как бы продолжил рыцарскую традицию отца, всегда предупреждавшего своих врагов. Угроза младшего брата обеспокоила Ярополка, и он начал собирать дружину. Никоновская летопись сообщает, что в Киев стекались вой «многы».

Естественный ход событий изменил воевода Блуд, заявивший Ярополку, что не стоит всерьез воспринимать предупреждение Владимира. Не может брат младший поднять руку на брата старшего, как не может синица напасть на орла. А поэтому нет нужды утруждать дружину сборами. Ярополк успокоился и свернул подготовку к отражению Владимира. Между тем слова Блуда были лукавыми, призванными усыпить бдительность своего князя. Летописец замечает, что воевода еще до подхода Владимира к Киеву был «уласкан и улащен» новгородским князем.

Вскоре во главе большого войска, в котором были словены, чюдь, кривичи и варяги, Владимир появился под стенами столицы Руси. Ярополк закрылся в городе, а Владимир стал лагерем на Дорогожичах, неподалеку от того места, где в XII в. была возведена Кирилловская церковь. Понимая, что взять хорошо укрепленный город очень сложно, Владимир прибег к услугам своего тайного агента Блуда. Он шлет в город своих послов, которые должны были окончательно уговорить воеводу отступиться от Ярополка, по существу, склонить к предательству. Летописец замечает, что воевода был совершенно сражен льстивыми обещаниями Владимира в случае своей победы над братом чтить Блуда как родного отца: «Поприяй ми! Аще убью брата своего, имѣти тя хочю во отца мѣсто, и многу честь возьмешь от мене: не язѣ бо почалъ братью бити, но онъ»[34]34
  ПВЛ. Ч. 1. С. 54.


[Закрыть].

Блуд не заставил долго уговаривать себя. Послам Владимира он заявил, что готов служить новому господину и приложить все силы, чтобы помочь ему в овладении Киевом. Безнравственность и коварство Блуда буквально потрясли русского летописца. Он, пересказав содержание переговоров с новгородскими послами, воскликнул: «О злая лесть человъческа!» При этом привел несколько фраз из псалмов Давида: «Ядый хлѣб мой възвеличить есть на мя лесть», а также «Мужъ въ крови льстивъ не припловить дний своих»[35]35
  Там же. С. 54-55.


[Закрыть]. Совет Блуда с новгородцами летописец называет злым и бесовским, поскольку он обрекал на погубление своего князя.

С этого момента Блуд стал фактически человеком Владимира в стане Ярополка. Сперва он вознамерился убить своего князя, а когда понял, что реализовать этот план ему не удастся, стал плести тонкую интригу. К Владимиру он слал тайных гонцов, побуждая его идти на штурм города. Ярополка уговаривал сидеть в Киеве и ждать, когда Владимир устанет и снимет осаду. При этом нашептывал Ярополку, что киевляне будто бы ведут тайные переговоры с Владимиром и обещают ему, как только он приступит к городу, перейти на его сторону. Кто были эти загадочные «кияне», Блуд не раскрывал, но подбрасывал Ярополку предательскую мысль, что в таких условиях лучше всего оставить город: «Побѣгни за градъ».

Рис. 10. Отъезд Ярополка Святославича из Киева в город Родень

Агитация Блуда сделала свое дело. Ярополк поверил, что киевляне вот-вот откроют Владимиру городские ворота, и принял решение покинуть Киев. Под покровом ночи отряд всадников выехал из города и взял путь на юг. Это был Ярополк с ближайшими своими слугами. Удивительно, но среди них был и воевода Блуд. После всего, что он учинил со своим князем, его присутствие здесь было, по меньшей мере, неуместным. Ведь он добился своего. Условия Владимира были выполнены. Киев Владимиру был преподнесен, как подарок судьбы. Можно было найти тысячу причин, чтобы остаться в Киеве и вожделенно ожидать обещанных почестей. В конце концов, Блуд мог откровенно сказать Ярополку, что время того прошло и он будет служить другому хозяину. В сложившейся ситуации такое откровение ему ничем не угрожало. Тем временем ничего подобного не случилось. Блуд спокойно скакал рядом с князем в городок Родень, что в устье Роси. Почему? Настолько вошел в роль злого гения Ярополка, что не смог вовремя выйти из нее? Или, возможно, ему еще надлежало сыграть в последнем акте этой трагедии?

Наутро киевляне узнали, что Ярополк бежал из города. Для многих из них это известие было драматическим. Они готовились к отражению неприятеля, советовали князю вывести войско из города и первым ударить по позициям Владимира. Ярополк, парализованный коварством Блуда, не послушался советников, а теперь и вовсе оставил город. Сопротивление Владимиру теряло всякий смысл, и киевляне открыли ему городские ворота.

Владимир занял великокняжеский престол, но счастье его было неполным. Не мог он отрешиться от мысли, что занял чужое место, занял во время отсутствия его законного хозяина. Ведь Ярополк не отрекся от престола, а только оставил его под давлением силы. С ее помощью он может и вернуться. Не случайно Ярополк бежал не куда-нибудь, а на Рось, поближе к союзным ему печенегам. Здесь он еще в 979 г. расселил печенежскую орду хана Илдея, дал ему несколько порубежных городков, за что тот обязался верно служить киевскому князю. Как явствует из Никоновской летописи и летописи В. Татищева, между Илдеем и Ярополком сложились отношения не только как между вассалом и сюзереном, но и как между приятелями. Ярополк мог призвать на помощь печенегов, сделать это настоятельно советовал ему один из его слуг по имени Варяжко, но он так и не воспользовался этой возможностью. Бездеятельно сидел в Родне, полагаясь, по-видимому, на то, что его конфликт с братом каким-то образом уладится сам собой. Не исключено, что причиной этого удивительного безразличия Ярополка к своей судьбе был все тот же Блуд, убеждавший князя в возможности примирения с братом.

Тем временем Владимир двинул к Родне свое войско и осадил город. Были блокированы все выходы из крепости, перекрыты все подходы к ней. Через некоторое время в городе начался голод. Его масштабы были столь велики, что впоследствии все аналогичные несчастья сравнивали с роденьским. На Руси бытовала даже пословица: «Беда, аки в Родне».

Ситуация выходила из-под контроля Ярополка. В любую минуту можно было ожидать падения города. И здесь вновь сказал свое слово воевода Блуд, обратив внимание князя на численность войска Владимира и невозможность противостоять ему, он посоветовал князю немедленно согласиться на мир с братом: «И рече Блудъ Ярополку: “Видиши, колько воинов у брата твоего? Нама ихъ не перебороти. Твори миръ съ братомъ своимъ”»[36]36
  ПВЛ. Ч. 1. С. 55.


[Закрыть].

Летописец знает, что совет Блуда неискренен, и завершает фразу словами «льстя подъ нимъ се рече». Знал ли это Ярополк, сказать сложно, но он без сопротивления принял предложение своего воеводы: «И рече Ярополкъ: Так буди»[37]37
  Там же.


[Закрыть].

Из дальнейшего рассказа летописи следует, что Блуд продолжал оставаться в сговоре с Владимиром и исполнял его волю. Тайно от Ярополка он шлет из осажденного города гонца к киевскому князю и сообщает радостную весть, что все идет по плану: Ярополк дал согласие вернуться в Киев, и теперь можно будет с ним легко расправиться: «И посла Блудъ къ Володимиру, сице глаголя, яко сбысться мысль твоя, яко приведу к тобѣ Ярополка, и пристрой убити и»[38]38
  ПВЛ. Ч. 1. С. 55.


[Закрыть].

Получив такое известие, Владимир собрал в теремном дворце, построенном еще его отцом, свою дружину на совет. В. Татищев говорит о совете Владимира с вельможами, что вероятнее всего. Летописный термин «дружина» нередко обозначал наиболее близких соратников князя. К сожалению, летописец обрывает свой рассказ об этом совете, так ничего и не сообщив о принятом на нем решении.

Следующая летописная картинка вновь переносит нас в Родень, когда Блуд рассказывает Ярополку, как ему надо себя вести, когда тот прибудет в Киев. Из краткого пересказа летописцем этого разговора явствует, что о возвращении Ярополка на великокняжеский престол не могло быть и речи. Он должен был согласиться на любое предложение Владимира, даже и на самое незначительное: «И рече Блудъ Ярополку: Поиди же къ брату своему и рьчи ему: что ми ни вдаси, то язъ прииму»[39]39
  Там же.


[Закрыть].