Текст книги "Маски мира"

Автор книги: Петр Зорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

12    О РИТУАЛАХ

Ритуал – это определенное символическое действие способствующее успешному развитию какого-либо мероприятия. Особенно широко используются ритуалы в религиозных службах и магических действиях. Исполнение ритуалов создает у человека состояние ожидаемого успеха, что “все кончится хорошо”. Ритуалы могут выполняться сознательно и, нередко, совершенно бессознательно. Обычно бессознательные действия, которые можно трактовать как ритуалы, возникают в те периоды, когда ситуация осложняется в связи с трудностями, которые сразу решить не удается. Тогда человек начинает, не осознавая этого, выполнять ритуальные действия. Например, грызть ногти, кусать губы, чесать у себя за ухом. И это может продолжаться до тех пор, пока не появится хоть какое-то решение проблемы или не снизится эмоциональное напряжение. Ритуалом может быть и поза, которую принимает человек перед началом какого-то действия. Принятая поза может не только свидетельствовать о том, что предстоящая деятельность будет выполнена достаточно успешно, но и являться своеобразным сигналом к началу действия. Например, человек принимает определенную позу для занятий медитациями. Выполняя какое-то ритуальное действие он этим самым подсоединяет к решению проблемы физический ум, благодаря чему получает дополнительную энергетическую поддержку к планируемой деятельности. Но ритуал может выполняться и на ментальном уровне. В этом случае он может быть выражен каким-то словом или фразой, которые предшествуют действию и запускают его. В духовной работе таким ритуалом может быть поза, например, для занятий медитацией, или слово, при помощи которого создается состояние готовности к какому-либо действию или состоянию. Например, возникла очень напряженная ситуация, и вы сами себе сказали: «Спокойно!» Это слово включит ту субличность, которая прежде помогала вам быть спокойным. Само название работы, которую вам предстоит начать, создает предварительную готовность, для более успешного ее выполнения.

 Автор этих строк когда-то много выступал на сценах дворцов культуры различных городов Советского Союза с популярными лекциями о социальном значении гипноза и всегда перед их началом повторял на первый взгляд бессмысленную фразу, которая помогала ему за одну – две минуты быть готовым к общению с аудиторией в несколько сотен человек. Каждый человек может найти для себя подходящую фразу, которая будет включать его в достаточно часто производимую работу. Совсем не обязательно, чтобы она была бессмысленной, но очень важно, чтобы эта фраза имела определенную цель.

13    О НОРМЕ И ПАТОЛОГИИ

Понятие нормы очень расплывчато, и никто не знает границ, за пределами которых начинается патология. У людей существует много вариантов нормы, каждый из которых уместен в конкретных условиях. Если для воина, находящегося в окружении противников, допустимым может быть определенное поведение, то для человека в производственных условиях, в которых у него нет ни одного единомышленника, допустимым будет только корректное поведение, при котором он не показывает свое негативное отношение к окружающим его людям. В противном же случае его, возможно, сочтут нетактичным или даже ненормальным и могут принять соответствующие меры. Актеры, художники, музыканты в своем кругу ведут себя несколько иначе, чем за пределами своего круга. Если бы нудист вздумал следовать своим принципам на улицах города, то это бы не совсем хорошо для него кончилось. В психиатрической больнице ее пациенты могут сколько угодно высказывать любые идеи, и поведение их может быть совершенно неадекватным для условий за пределами психиатрической клиники, но в палатах им позволено многое. Это как бы пределы дозволенной «нормы». Для каждого человека существуют различные варианты норм общения с людьми различного круга или же с людьми различной степени близости. Для человека не существует определенной нормы поведения для всех случаев. Обычно мы говорим о патологии тогда, когда нарушаются общепринятые правила поведения в конкретных условиях. Практически, любое поведение в конкретных условиях может быть вариантом нормы, и даже любые высказывания опять-таки в конкретных условиях могут быть приняты за нормальные. В действительности, патология чаще проявляется в том, что человеческое поведение не соответствует условиям, в которых оно проявляется. Это выглядит так, будто происходит своеобразное совмещение двух ситуаций, одна из которых реальна, а другая – отражение возможной реальности и человек, в конкретной реальной ситуации ведет себя по правилам другой реальности, которая в данных обстоятельствах отсутствует. Возможно, норма человеческого поведения состоит в том, что человек вовремя «сонастраивается» с той реальностью, в которой он находится, а при патологии как бы одновременно живет в двух реальностях, одну из которых он осознает, но не может с ней сонастроиться, потому что его внутренние механизмы, возможно, в это время связаны с какой-то другой реальностью. И тогда возникает состояние, когда человек, испытывая всевозможные эмоции, вызванные одной ситуацией, которую он совершенно не осознает, привязывает их к другой реальности.

Нередкими могут быть и такие случаи, когда на отношения людей влияют содержания сновидений, в которых они могут увидеть реализованными подозрения или ожидания. У каждого человека прежде, чем он совершит какой-либо шаг, имеется много возможностей, и в сновидениях эти возможности могут предстать как некая реальность. И это сновидение может быть очень близким к реальности, в которой он бодрствует, по смыслу, поэтому оно воспринимается как нечто доказательное и даже иногда как бесспорное. И тогда меняется отношение одного человека к другому и не может понять этот другой, что произошло с его близким человеком, и начинает думать, не случилось ли с его психикой чего-нибудь непоправимого. Но, в действительности произошло перенесение смысла одного события на реальность другого.

Возможно перенесение роковых слов или событий, которые произносились или происходили в далеком прошлом, может быть, в раннем детстве, а возможно, еще в период, когда человек находился во внутриутробном состоянии. Это может происходить следующим образом.

 От внутриутробного периода жизни человека, через раннее детство и к сегодняшнему дню его существования тянутся цепочки событий, образов, состояний, в чем-то похожих на сегодняшнее. И все, что было в прошлом, особенно значимое, влияет на те обстоятельства, в которых оказался человек сегодня. Предположим, оказался он вблизи православного храма и почему-то им овладела грусть, хотя все вокруг было торжественно. Ему не пришла в голову мысль, что в этом храме отпевают умерших, да он никогда и не видел этого. Не подумал он и о том, что придет время, и храма на этом месте не будет. Это чувство грусти похоже на чувство утраты чего-то очень ценного. Если бы этот взрослый человек сумел удержать в себе состояние грусти и не поторопился бы уйти от храма, он, возможно, постепенно, вспомнил бы, что в раннем детстве случайно уронил здесь под колеса машины свою любимую игрушку и потом горько о ней плакал. Детство давно ушло, а обстоятельства напоминают об этой утрате состоянием грусти, которая возникает именно на этом месте, при виде этого прекрасного храма. То же самое возможно при встрече с человеком, который чем-то отдаленно похож на его детского обидчика. И тянутся события, нанизываясь, как бусинки, на определенные нити, от прошлого к настоящему, исподволь переоценивая все, с кем мы встречаемся и в какой ситуации оказываемся. И поэтому эти прошлые события часто делают нас неадекватными сегодня, извращая наше поведение до ненормальности.

Не менее важными могут быть остаточные состояния после каких-то эмоциональных событий. Кажется, человек уже успокоился, перешел в нейтральное состояние, после которого он может переходить к любому другому состоянию и быть адекватным во вновь возникающей ситуации, но те остаточные состояния, которые, кажется, давно уже позади, могут все изменить. Человек под влиянием недавних событий, неожиданно даже для самого себя, начинает вести себя неадекватно в совершенно новых обстоятельствах.

Не менее неожиданным может оказаться поведение человека, который ожидает от будущего одной ситуации, но получает нечто противоположное ожидаемому. При этом он может стать неадекватно агрессивным, и для человека, который осознает происходящие события достаточно отстраненно, такого рода поведение выглядит неожиданно, и для здравого рассудка не вполне понятно. Можно рассматривать еще множество других примеров, но все они имеют один механизм: на событие или ситуацию, которая имеется в настоящее время, накладывается нечто другое из прошлого или ожидаемого будущего. Но есть еще одна причина, извращающая поведение человека, – это состояние готовности человека к какому-либо действию или внутреннему процессу. В этот период он может совершенно неадекватно реагировать на события, которые не имеют отношение к цели его состояния готовности. Предположим, студент, перед тем как зайти в кабинет профессора для сдачи экзамена, хорошо и долго готовился к этому. Перед входом в кабинет он чувствует себя заполненным необходимой информацией до краев. Это состояние похоже на удерживание в равновесии сосуда, заполненного жидкостью, когда любой толчок может ее расплескать. И таким толчком может быть вопрос его товарища, который, предположим, хочет пополнить свои недостающие знания. И его вопрос будет совершенно несвоевременным и вызовет в лучшем случае раздражение, а спрашивающий не понимает, почему его вполне корректный вопрос вызвал агрессию.

И, конечно же, на человека почти непреодолимо влияют гормональные бури, которые в некоторых случаях катастрофически воздействуют на состояние его сознания, делая его узким и односторонним или же пассивным и безразличным. Это тоже патология, но такая, с которой люди смирились как с неизбежным и поэтому отнесли ее к категории условной нормы. А где у человека норма, а где патология, как нам найти ее, эту норму, когда множество всевозможных причин расщепляют сознание и искажают ее?

Но расщепление сознания может быть вызвано и другими причинами. Человек живет в многомерном мире, каждый из которых населен сущностями, претендующими на реализацию в мире людей, и для этого они предпочитают использовать человека, а не какое-либо другое существо. Человек не осознает их воздействие в связи с тем, что он привык присваивать себе различные состояния и эмоции, которые в действительности ему не принадлежат. В том случае, если бы человек мог различать то, что ему принадлежит, и то, что ему не принадлежит, он сумел бы распознать постороннее влияние и как-то противостоять ему, чтобы быть адекватным в соответствующих условиях.

И еще, человек – существо двойственное. Внешняя его оболочка, состоящая из физического тела, витала и ментала, принадлежит внешнему миру, а внутренняя, истинная часть принадлежит высочайшим мирам истины. И, конечно же, в этом случае происходит наложение влияния внутренней истинной части человеческого существа на реакции внешней его части, что также меняет его отношение к происходящим событиям и его поведение. В том случае, когда человек избирает внутренний путь истины и целиком подчиняет себя духовной работе, он начинает жить по своим внутренним законам, не вполне понятным для обычных людей. Для непосвященных он может выглядеть как человек со странностями, слова и дела которого не соответствуют норме.

Можно думать, что расщепление сознания происходит на границе осознаваемого и неосознаваемого. То, что человек осознает, становится возможным для его управления. Разумеется, это происходит только в том случае, когда он не захвачен каким-либо состоянием. Но и неосознаваемое им может захватить его сознание и подчинить его поведение себе. Таким образом, для того, чтобы быть свободным от воздействий различного рода сил, необходимо быть максимально сознательным и исследовать прежде не осознаваемые любые состояния и побуждения, которые пытаются руководить нами. Только в этом случае мы можем осознавать реальность, пытающуюся овладеть нашим сознанием, и освободиться от влияния всевозможных сил низшей природы.

14    БРАТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НА СЕБЯ

Взять ответственность на себя – это не только стремиться отвечать за свои дела и принятые решения, но и стремление не следовать бездумно за авторитетами, не искать опору для своих мнений и даже для своего мировоззрения в мнениях и знаниях других людей, не быть слишком доверчивым. Истинная опора для человека может быть только в нем самом, потому что все остальное для него непредсказуемо. Мы ищем примеры искренности, чистоты, силы, мудрости, постоянства и т. д. среди людей и, найдя, делаем их своими кумирами и разочаровываемся в них, если они однажды не оправдают наших надежд. Мы с удовольствием читаем «Чайку по имени Джонатан Ливингстон», «Мост через вечность» Ричарда Баха, и в нашей душе поднимается восторг и нежность. Теперь автор этих произведений становится для нас примером прекрасного, необычного, становится нашей надеждой на исполнение мечты и тайных стремлений. Мы получаем в его лице опору нашим слабым возможностям, надежду в преодолении наших неуверенностей. Мы лелеем его в своем сердце. Если есть такие люди, следовательно, и мы можем быть такими же. Но обычно на этой стадии все останавливается. Зачем нам прилагать усилия, когда это уже достигнуто другими, когда нам есть на кого молиться или перед кем преклоняться? Но вдруг мы узнаем, что Ричард Бах расстается с Лесли, и что его не интересует ровным счетом ничего, кроме его самолетов. Но это невозможно! Какое он имеет на это право! У нас возникает чувство, что Бах предал нас. Ну как он мог так поступить? Он что, не знает, что приручил нас, своих читателей, как Маленький Принц приручил розу?! Мы лелеем своих кумиров, но мы не прощаем им слабости. Любя поэзию или музыку, мы неожиданно для себя узнаем, что наш любимый поэт или композитор был в чем-то не так высок, как в своих произведениях, и отворачиваемся от них, потому что не можем позволить гениям быть еще и людьми. Если бы это было в наших силах, то мы гениев и тех, кого мы называем нашими учителями, держали бы в золотых клетках и не позволяли бы им своевольничать. Мы ищем прекрасное во внешнем мире, забывая о том, что оно только отражение прекрасного, находящегося в нашем сердце. Но мы не можем взять ответственность на себя за выражение этого прекрасного и за удержание его в чистоте, и поэтому требуем от людей, в которых это прекрасное проявилось, чтобы они оставались на высоте наших ожиданий. Мы ищем себе лидеров, которые вели бы нас в наше счастливое будущее, и бываем недовольны, когда нас заводят туда, куда мы и не стремились. Мы не хотим брать ответственность на себя даже в своих ошибках и ищем причины наших неудач в ком-то или в чем-то, за пределами нас самих. Мы не свободны в наших мнениях и предпочтениях и спешим получить совет у других, которые в этом вопросе могут быть для нас авторитетами. Мы выбираем то, что выбирают другие, и не решаемся быть оригинальными, потому что боимся осуждения.

И все это делает нас зависимыми от окружающего, потому что мы не можем обойтись не только без внешней опоры в чем-либо, но мы не можем обойтись даже без "мальчика для битья". Мы не можем брать прекрасное и истинное, если находим его в безобразном и ложном, нам как слепым, требуется поводырь, хотя мы знаем направление нашего пути. Мы особенно ясно осознаем все уродливое и несовершенное, и не потому, что хотели бы трансформировать его, а для того, чтобы осудить его. Мы забываем о том, что подобное тянется к подобному, и наши внутренние несовершенства направляют наше внимание к несовершенствам внешнего мира. Не следует ли из всего сказанного, что мы не берем ответственность на себя, потому что не уверены в себе, потому что не хотим приложить достаточно усилий, чтобы достичь того, что действительно необходимо для нас, потому что не доверяем истине, которую носим в своем сердце. Возможно, наше сознание узко, потому что границы его восприятия очерчены теми, кому мы доверили себя. Человек должен быть свободен в своем стремлении к истине, и никакие авторитеты не должны маячить перед его глазами, чтобы не закрывать путь, который предназначен только для него.

15    ОКЕАН СОЗНАНИЯ И ЕГО ВОЛНЫ

Пытаясь осознать грань между проявленной и непроявленной частями нашего существа, я вошел в поле сознания, которое не имеет "я". Та моя часть, которая вошла в это поле, не встретила ничего, кроме осознавания. Это осознавание было и по отношению к моей проявленной части, и к той части, которая вошла в поле сознания. Зная о том, что внешний мир отражается внутри нашего существа в виде фантомов, без чего он не может быть осознан нами, я пытался найти хотя бы один фантом, но встретил только одно поле сознания, в котором не было ничего. Но, осознавая внутри себя чистое сознание, при моем воспоминании какого-то факта я увидел, что в соответствии с этим фактом, словно из ничего, возник фантом. Далее, когда я обратил свое внимание на первый попавшийся мне на глаза объект, то вновь возник фантом этого объекта, и в ответ на его появление внутри моего поля сознания появился прежний фантом этого объекта, который уже давно находился в моей памяти. И когда эти два фантома ноложились один на другой, во мне возникло состояние узнавания и я понял, что если бы такого наложения не произошло, то этот объект был бы для меня «увиденным впервые». Продолжая исследовать свое поле сознания, я обнаружил, что все, что мы знаем, находится в этом поле сознания в свернутом виде и появляется в виде фантома только в ответ на необходимость в нем (это мы называем воспоминанием) или же при возникновении фантомов в ответ на внешнюю реальность. Поясню это на примере. Предположим, я увидел человека в определенного цвета костюме, и цвет вызвал по сходству в памяти фантом человека, мне знакомого, который ходил в такого же цвета костюме. В это время я мог сказать своему попутчику, что мой хороший знакомый ходит в таком же костюме. При взгляде на мир, точнее, при постоянном смотрении в мир, мы тут же получаем серию фантомов этого мира, которые своим присутствием в нашем внутреннем пространстве вызывают сходные фантомы, прежде виденной нами реальности, и благодаря этому мы осознаем, что находимся в знакомой обстановке. Такого рода наблюдения приводят к знанию, что в нашем внутреннем пространстве в архивном виде может поместиться вся видимая и невидимая Вселенная. Можно предполагать, что наша Вселенная – это только фантом, рожденный в сознании бесконечного Бога. Бесчисленные галактики, разлетающиеся во все стороны, – это части фантома, который сам по себе бесконечно сложен по своей структуре. Не следует думать, что родившийся фантом проявленного мира, который вот уже много миллиардов лет продолжает расширяться, единственный в бесконечном непроявленном поле сознания Непостижимого. В бесконечной Вселенной в различных ее частях возникают все новые и новые фантомы бесчисленных миров, со своими галактиками и своими пределами, которые пройдя свой немыслимый цикл, снова войдут в непроявленное, чтобы потом, на следующем витке эволюционной спирали, возродиться в еще более прекрасное и величественное проявление. И мы, люди и все живое и неживое, которое возможно для осознавания, и за пределами возможного, точно пена на поверхности волн бесконечного океана божественного сознания. Мы в бесконечной своей череде рождений и смерти, только части непостижимого бесконечного Божественного существа. И в то же время наше как будто бы ограниченное сознание, в отличие от сознания всех, даже самых могущественных существ и сущностей Вселенной, может, раскрываясь, охватить внутренним взором всю бескрайность мироздания и даже осознать необозримую глубину его вечности. И в такое время человек становится величайшим существом вселенной, и начинает осознавать в этой своей возможности Божественное обещание своего исключительного бесконечного восхождения.

16    КТО ОВЛАДЕВАЕТ  ЧЕЛОВЕКОМ

«Снимаю!» – говорит фотограф человеку, сидящему на стуле, и убирает круглую крышку с объектива большого деревянного фотоаппарата. Вот с тех пор и пошло это слово вместе с фотографами, любителями и профессионалами, странствовать по свету. Теперь уже фотограф ничего не снимает а только нажимает на кнопку фотоаппарата, но все-таки получает фотоснимки. Но это только пример, которым я хотел показать, что слова, которые мы используем не задумываясь, имеют иногда буквальный смысл. Например, говорят, что человека «охватил» гнев, или ужас, а иногда: он «полон» радости, или печали; а в некоторых случаях мы говорим, что гневаемся, печалимся, радуемся или сердимся – это возвратный глагол, и поэтому мы иногда печалим или радуем себя. Почему же мы так говорим? Каково происхождение этих событий, когда мы радуемся или тревожимся.? Может быть, нас действительно что-то охватывает или заполняет? Возможно, когда-то «видящий» однажды увидел, что человека охватывает нечто и тогда он приходит в определенное состояние. Но все «возможно» и «может быть» рассыпаются, когда мы прочитаем книги, несущие в себе учения Толтеков, или узнаем из христианской эзотерической литературы о бесах, смущающих человека, а также прочтем что-либо о шаманизме, или другую подобную литературу. Весь этот океан информации о сознательных существах, которых мы не воспринимаем при помощи наших органов чувств, не мог возникнуть на пустом месте.

Для человека, ставшего на духовный путь, не может быть безразличным то, что он встречает на своем пути, тем более, что внутренний путь всегда связан с взаимодействием всевозможных сил с человеком. Фактически духовный путь можно сравнить с исследованием незнакомой густо населенной планеты, которая живет по своим законам и где все человеческие правила, все человеческие знания, которыми может быть перегружен его ум, не имеют никакой ценности, когда улыбка воспринимается на этой планете как злобный оскал, таящий в себе агрессию, а дружественное рукопожатие означает приглашение к дуэли. И на этой планете не действуют никакие человеческие законы или правила. Но есть одно из обязательных условий, соблюдая которое, духовный искатель может успешно пройти какую-то часть пути – это быть отстраненным, чтобы не быть захваченным.