Текст книги "Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый"

Автор книги: Петр Алешкин

Соавторы: Юрий Васильев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Признавая кооперацию формой приспособления крестьянства к условиям капитализма, Туган—Барановский усматривал в ней зарождающиеся основы иного хозяйственного строя. Он обращал внимание на огромную воспитательную функцию кооперативного движения, создающую условия для повышения духовного уровня крестьян через создание сети библиотек, музеев, учебных заведений, курсов, народных домов[302]302
  См.: Туган-Барановский М. И. Земельная реформа и кооперация. С. 10, 12, 13; Туган-Барановский М. И. Социальные основы кооперации. С. 487, 504.


[Закрыть]. Туган—Барановский размышлял о кооперативном идеале. Он считал, что кооперативный идеал совпадает с идеалом анархическим, поскольку построен на тех же принципах: отрицании власти человека над человеком, добровольности, свободе, отсутствии принуждении. Близость мыслей Туган—Барановского в этом вопросе с идеями Кропоткина и других теоретиков анархизма выразилась, к примеру, в следующем заключении: не страсти людей должны приспосабливаться к общественному устройству, а социальное устройство должно быль таково, чтобы страсти человека направлялись не во вред обществу, а на пользу ему. В этой связи он отмечал, что кооперативный идеал есть более высокий социальный идеал, чем коллективизм, подразумевающий существование принудительной власти, подавление гармоничного развития человека, отрицающий принцип частной инициативы. Туган—Барановский утверждал: основная идея коммунизма, выраженная в коллективизме, – не более, чем половина социальной идеи, другая половина социальной идеи – в принципе частной инициативы. Он считал, что основное направление его современников—социалистов ориентировано на концепцию государственного социализма с идеей грубого, неразвитого коллективизма в своей основе. Цивилизованный социализм отнюдь не требует уничтожения крестьянской собственности и замены крестьянского труда обработкой земли большими общественными группами[303]303
  См.: Туган-Барановский М. И. Социальные основы кооперации. С. 319, 490, 492, 504; Туган-Барановский М. И. В поисках нового мира. Социалистические общины нашего времени. С. 8, 9.


[Закрыть].

Можно утверждать, что спор о преимуществах и достоинствах той или иной формы хозяйствования на селе конструктивно решен представителями сложившейся в России еще в дореволюционные годы так называемой организационно—производственной научной школы, расцвет которой пришелся на первую половину 1920—х гг. А. В. Чаянов, Н. Д. Кондратьев, А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров, А. А. Рыбников, А. Н. Минин, Г. А. Студенский и другие разработали синтезированную модель аграрной эволюции. В чем ее суть? Различные виды хозяйств имеют свои особенности. Так, Н. Д. Кондратьев (ученик Туган—Барановского) выделял три основные вида: мелкое трудовое хозяйство, крупное капиталистическое, крупное кооперативное. Сравнение трудового хозяйства и капиталистического дает результат: да, у последнего есть несомненное преимущество: меньше затрат приходится на бытовую инфраструктуру; меньше затрат в производстве в расчете на единицу площади; существует разделение труда; лучшие условия для применения научных рекомендаций и открытий, использование новейшей техники. Но почему же трудовое хозяйство оказывается более стойким и живучим, чем крупное капиталистическое? Крупному капиталистическому хозяйству необходим капитал, но он вкладывается там, где выгодно. В сельское хозяйство вкладывать не всегда выгодно, поскольку вложенный капитал приносит мало прибыли, поэтому в этой сфере ощущается нехватка капитала. Почему невыгодно? Потраченный на приобретение машин, постройки капитал используется на селе обычно полгода, а то и менее, остальное время года машины не работают, а постройки пустуют. «Мертвый» же капитал, не вращающийся в обороте, капиталисту не нужен. Кроме того, в сельском хозяйстве объективно существует повышенная доля риска для инвестиций капитала – сказывается зависимость от природных условий, урожая. Но за счет вложенного капитала необходимо покрыть стоимость произведенных затрат, оплату наемного труда и рассчитывать, помимо этого, на гарантированную прибыль. В сельском же хозяйстве нет уверенности в получении прибыли. К этим обстоятельствам добавляется проблема критической нехватки наемной силы: наемные работники предпочитают уходить в город, им выгоднее работать в промышленности: выше зарплата, круглогодичная занятость.

Жизненность и стойкость трудовых крестьянских хозяйств заключается в иной хозяйственной мотивации: добывании средств к существованию, а не погоне за прибылью, в результате издержки и затраты таких хозяйств сокращаются. В условиях неурожая или других природных невзгод крестьянин не бросает свое хозяйство, он находит возможности получения побочных заработков. Но мелкое трудовое крестьянское хозяйство – лишь переходная ступень. Будущее, по Кондратьеву, за крупными кооперативными хозяйствами. В регулировании площади землевладения целесообразно постепенное отчуждение излишков земли сверх трудовой нормы, но только посредством налоговых мер[304]304
  См.: Кондратьев Н. Д. Что такое аграрный вопрос? // Чаянов А. В. Избр. произведения. М.,1989. С. 46—50 (данная работа Н. Д. Кондратьева ошибочно включена составителями в сборник произведений А. В. Чаянова); Кондратьев Н. Д. О крупно—крестьянских хозяйствах: Доклад Н. Д. Кондратьева в Комиссии по подготовке земельной реформы // Труды Комиссии по подготовке реформы. Вып.3. Пг., 1917. С. 22—23, 25.


[Закрыть].

Помимо выделенных Кондратьевым видов организации земледельческого производства А. В. Чаянов отмечал различие между крупным артельным и крестьянским кооперативным хозяйствами. Последнее, на его взгляд, организационно превосходит все остальное. Он доказывал невозможность распространения господства капитала на все явления экономической жизни, недостаточность пользования исключительно только категориями капитализма. Сельское хозяйство, отмечал Чаянов, построено в основной своей части не на капиталистических началах, а на основе трудового семейного хозяйства, которому свойственны иные мотивы хозяйственной деятельности и даже иное понимание выгодности. Мотивация хозяйственной деятельности крестьянина отлична от мотивации предпринимателя.

В чаяновском анализе преимуществ и недостатков различных видов хозяйств можно отметить следующие особенности. Деятельность трудовых крестьянских хозяйств ориентирована на обеспечение достаточного уровня потребления семьи путем наиболее полного использования имеющихся в ее распоряжении средств производства и рабочей силы самой семьи. Эта деятельность управляется прежде всего внутренними регуляторами: в результате затрат годичного труда семья получает единый трудовой доход и соизмеряет свои усилия с получаемым материальным результатом. В крестьянском хозяйстве тоже сравниваются результаты и затраты, но по—иному, чем на капиталистическом предприятии. Далеко не все, что выгодно капиталистическому предприятию, оправдано с точки зрения трудового крестьянского хозяйства и, наоборот, деятельность, заведомо не привлекательная для капиталиста из-за низкой прибыли, вполне устраивает крестьянина. Ведь для капиталистического хозяйства критерием выгодности является не столько общая выручка хозяйства, сколько разница между этой выручкой и затратами, то есть прибыль. В этом кроется причина устойчивости и сопротивляемости крестьянских хозяйств экономическим невзгодам[305]305
  См.: Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации // Чаянов А. В. Избранные произведения. М., 1989. С. 181, 184, 205, 207, 210, 264, 305.


[Закрыть].

Для анализа внутрихозяйственных процессов и установления природы мотивации хозяйственной деятельности крестьянской семьи применялась теория потребительского баланса. Суть ее в следующем: крестьянская семья расширяет производство прежде всего ради удовлетворения своих потребностей, причем до определенного предела, пока тягостность усилий не превысит полезность добываемых этими усилиями ценностей. Как только переходится граница равновесия между тягостностью труда и полезностью его результатов, хозяйственная деятельность становится все менее интенсивной, а затем прекращается. Если крестьянин и его семья имеют достаточно запасов, продуктов и денег на целый год, то хозяин не позарится даже на занятие, гарантирующее высокую оплату. Крестьянин работает тем интенсивнее, чем больше и разнообразнее его потребности. Особенно сильное воздействие оказывают эластичные потребности в различных промышленных товарах и духовных благах. Напротив, потребность в продуктах малоэластична, поскольку насыщается сравнительно быстро.

Приведенный анализ мотивации хозяйственной деятельности отвергал популярную в свое время концепцию, объединяющую в одном лице крестьянина как предпринимателя—капиталиста и эксплуатируемого им рабочего (нередко сознательно или нет некоторые авторы путают эту концепцию с взглядом на двоедушие крестьянина как собственника и труженика, что далеко не одно и то же). Данная концепция представлялась Чаянову сомнительной, слишком натянутой и искусственной, поскольку скорее запутывала факты, чем объясняла их. Крестьянское хозяйство как хозяйство предпринимательское допустимо только в условиях капиталистического строя, крестьянское хозяйство как организационная форма существует и в других народнохозяйственных системах, где нет категории наемного труда[306]306
  См.: Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации. С. 207; Чаянов А. В. Организация крестьянского хозяйства // Чаянов А. В. Избранные произведения. С. 304—306, 310.


[Закрыть].

Спор о преимуществах крупного или мелкого хозяйств Чаянов считал беспредметным. По его мнению, при равных условиях хозяйство крупное имеет бесспорные преимущества. Этот тезис он называл основным экономическим законом, который нелепо отрицать. Но превосходство крупного хозяйства не беспредельно – в разных отраслях сельского хозяйства оно далеко не одинаково: в одних отраслях преимущества подавляющи, в других – ничтожны. Поэтому важнее не признание абстрактного факта превосходства, а определение количественной величины конкретного преимущества крупного хозяйства над мелким. Так вот, как раз в земледелии это количественное выражение оказывается незначительным. Обратимся к обоснованию данного положения. Существуют объективные пределы в укрупнении сельскохозяйственных предприятий, которые зависят от конкретных экономических, социальных, исторических, технических особенностей и условий. Чем крупнее хозяйство – тем больше затраты, в конечном итоге это сказывается на себестоимости продукции. Выгода, получаемая от укрупнения, поглощается удорожанием затрат на интенсификацию и транспортные издержки. В итоге количественное выражение преимущества крупного хозяйства над мелким в земледелии никогда не может быть особенно большим, особенно в сравнении, например, с обрабатывающей промышленностью. Поэтому оно не может погасить ни недостатков крестьянского земледелия, ни – тем более – некоторых достоинств семейной формы производства[307]307
  См.: Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации. С. 184—188.


[Закрыть].

Чаянов разработал теорию дифференциальных оптимумов. Суть ее в том, что в сельскохозяйственном производстве все явления и процессы имеют свои оптимальные размеры, обеспечивается соответствие между размерами земельной площади, количеством применяемой техники, количеством работников. В результате в каждой отрасли или регионе крестьянские хозяйства имеют свою оптимальную структуру и размеры на разных стадиях технологического развития. Если хозяйство оказывается меньше или больше оптимального размера, эффективность его начинает снижаться. Оптимальный размер земледельческого хозяйства вовсе не соответствует оптимальному размеру перерабатывающего аграрного предприятия. Оптимум заложен там, где при прочих равных условиях себестоимость продукции наименьшая. Оптимум зависит от природных, географических условий, от производственного направления хозяйства и других объективных факторов. Найти оптимум – значит найти точку минимальных издержек на единицу продукции. Разработанная Чаяновым методика его определения строго научна. В старом споре «о борьбе крупного и мелкого земледелия» Чаянов усматривал изначальную ошибочность самой постановки вопроса. В рассуждениях о крупном и мелком хозяйствах противопоставляется количество количеству. На самом деле существует качественное противопоставление трудового крестьянского хозяйства, которое ведется силами семьи, и капиталистического хозяйства, построенного на наемном труде. Причем, по замечанию ученого, между капиталистическим и трудовым земледелием в сущности никакой активной борьбы не ведется: реальна лишь проблема сравнительной выживаемости той или иной хозяйственной формы, сравнительной их сопротивляемости экономическим кризисом и невзгодам.

Чаянов выдвинул на первый взгляд парадоксальное утверждение: земледельческое капиталистическое хозяйство, в силу своей меньшей сопротивляемости и выживаемости, было бессильно внедрить в организацию земледелия крупные формы хозяйства – этот процесс, как ни странно, выпал на долю трудового крестьянского хозяйства[308]308
  См.: Там же. С. 188, 189.


[Закрыть]. Что имелось в виду? Для обоснования данного положения Чаянов разработал схему развития кооперативной концентрации хозяйственной деятельности, объясняющую основную роль капитализма. Содержание ее в следующем. Капиталистический рынок разложил натуральный строй крестьянского хозяйства и втянул эти хозяйства в денежно—торговый оборот. Те или иные технические или экономические процессы, которые не в состоянии самостоятельно осилить мелкие хозяйства, выделялись из индивидуального хозяйства и организовывались совместными усилиями на стороне в крупное коллективное предприятие кооперативного типа. Не разрушая тех сторон хозяйствования, где оно выгоднее в мелкой форме, в крупное выделялось одновременно то, что дает наибольший эффект именно в этой форме. Организационный план земледельческого хозяйства как бы расщеплялся, и каждое из его звеньев организовывалось именно в той степени крупности и на тех социальных основах, которые ему наиболее подходят. Поэтому кооперативное трудовое хозяйство оказывалось наиболее совершенной формой земледельческого предприятия. Оно превосходило обычное мелкое крестьянское хозяйство в тех сторонах своей организации, в которых укрупнение дает положительный эффект, и превосходило капиталистические предприятия в тех случаях, где мелкое семейное хозяйство оказывается более приспособленным.

Подобный анализ снимает внешнюю парадоксальность приведенного выше чаяновского утверждения. Крестьянское хозяйство выступало своеобразным генератором внедрения крупных форм хозяйствования. Коллективизировались те отрасли предприятия, в которых крупная форма производства имела значительные преимущества над мелкой, в индивидуальном крестьянском хозяйствовании оставались те его отрасли, которые лучше организуются в мелком предприятии. Итоговый вывод Чаянова таков: далеко не все отрасли земледелия подлежат кооперации, вследствие чего кооперативный коллективизм имеет свои пределы, оставляющие значительный объем деятельности семейному хозяйству. Что касается преувеличения заслуг кооперации некоторыми исследователями, то здесь дана следующая оценка: как в дореволюционной России, так и во всех капиталистических странах кооперация представляла собой не более чем приспособление мелких производителей к условиям капиталистических отношений, не более чем средство в борьбе за существование. Поэтому никакого нового общественного строя она не представляла и не могла представлять[309]309
  См.: Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации. С. 189, 190, 263; Чаянов А. В. Организация крестьянского хозяйства. С. 330.


[Закрыть].

Чаянов поддержал положение о том, что вовлечение сельского хозяйства в общую систему капитализма, развитие капиталистического влияния и концентрации в аграрной сфере вовсе не должно обязательно происходить в форме создания крупных капиталистических производств, построенных на базе наемного труда, зарождения и развития крупных хозяйств—латифундий. Более вероятен путь наступления капитала в формах торгового и финансового капитализма, захватывающего господство над значительными сельскохозяйственными районами и даже регионами. Торговый капитал в виде крупных торговых предприятий вовлекал в сферу своего влияния массы распыленных крестьянских хозяйств, хозяйственно подчиняя их своему влиянию. Развивая систему кредитов, полностью господствовал над ними. Между тем в производственном отношении по—прежнему главную роль играли мелкие семейно—трудовые крестьянские хозяйства, в своей внутренней организации подчиняющиеся законам трудопотребительского баланса. Если в производственном отношении процесс концентрации в сельском хозяйстве оставался мало выражен, то в хозяйственном отношении капитализм как народнохозяйственная система сделал весьма заметные и большие завоевания в аграрном секторе[310]310
  Чаянов А. В. Организация крестьянского хозяйства. С. 314, 318.


[Закрыть]. Рассуждения Чаянова основывались на реалиях того времени, в котором он жил и работал. Замена распыленного крестьянского хозяйства предполагала становление форм производства концентрированного как условия организационного овладения процессами сельскохозяйственного производства. Но развитие концентрации мыслилось на основе объективных экономических факторов, но ни в коей мере не на стремлении осуществить «коммунизацию производства», кооперировать все процессы сельскохозяйственного производства в «интегральную» земледельческую артель.

Чаяновский анализ мотивации хозяйственной деятельности различных типов хозяйств, основанное на этом анализе методологическое положение ученого – с экономической точки зрения далеко не все отрасли земледелия подлежат кооперированию, существуют определенные пределы, оставляющее значительный объем деятельности семейному хозяйству, – послужили основанием для следующего утверждения: «Земледельческая артель может быть более совершенным аппаратом по сравнению с индивидуальным крестьянским хозяйством, так как преимущества организации в крупных формах… могут иметь большее количественное выражение, чем преимущества организации в малом размере. Но при сравнении земледельческой артели с крестьянским хозяйством, кооперировавшим на степень крупнейшего хозяйства все те и только те отрасли, в которых это укрупнение более выгодно, это сравнение не может быть в пользу земледельческой артели, так как при равенстве в технической организации процессов… артельное хозяйство уступит частично кооперированному…». Вот почему Чаянов оппонировал утверждению, что со временем все процессы сельскохозяйственного производства будут кооперированы в интегральную земледельческую артель, своего рода земледельческую коммуну. Ведь трудовой коммуне придется организовывать не только крупные отрасли хозяйства, выгодные ей, но и те, в которых мелкое производство технически более совершенно. А это значительно ограничивает ее возможности. Поэтому переход к коммунизации производства с технической точки зрения не мог восприниматься явлением прогрессивным[311]311
  Чаянов А. В. Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации. С. 216, 264.


[Закрыть].

В ноябре – декабре 1929 г. был объявлен политический приговор затянувшемуся спору. И. В. Сталин обрушился с резкими обвинениями в адрес оппонентов марксизма. В программной статье «Год Великого перелома. К ХII годовщине Октября», опубликованной в «Правде» 7 ноября 1929 г. и в речи на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г. «К вопросам аграрной политики в СССР» он выдвинул формулу «великого перелома» в качестве подтверждения на практике теоретического тезиса марксизма о преимуществе крупного хозяйства перед мелким. Он утверждал: марксисты – противники теории «устойчивости» крестьянского мелкого земледелия – получили новый неоспоримый аргумент против буржуазных ученых, «провозглашающих устойчивость мелкокрестьянского хозяйства в его борьбе с крупным хозяйством»: в условиях общественной собственности крупное хозяйство имеет очевидное преимущество. В сталинской интерпретации суть такой метаморфозы заключалась в «коренном переломе» в развитии земледелия от мелкого индивидуального хозяйства к крупному коллективному земледелию. К буржуазной науке были приравнены «антинаучные теории» «советских» ученых «типа Чаяновых»[312]312
  См.: Сталин И. В. Соч. Т. 12. С. 125, 151, 152.


[Закрыть]. Сталин объявил: практика опровергла возражения «науки» (в кавычках, что значило – буржуазной), показав, что не только практика должна учиться у «науки», но и «науке» не мешало бы поучиться у практики. Обобществленный социализм, по Сталину, давал возможность, в отличие от капиталистических стран, строить крупные зерновые фабрики—гиганты. Сталин объяснил эту, по его словам, «маленькую разницу»: у капиталистов нельзя организовать крупную зерновую фабрику, не закупив ряд земельных участков или не платя абсолютной земельной ренты, что обременяет производство колоссальными расходами, ибо существует частная собственность на землю. Преимущество социализма проявляется, подчеркивал Сталин, в отсутствии абсолютной земельной ренты, купли-продажи земельных участков, что создавало благоприятные условия для развития крупного зернового хозяйства, ибо нет частной собственности на землю. Далее, у капиталистов крупные зерновые хозяйства имеют своей целью получение максимума прибыли или, во всяком случае, получение такой прибыли, которая соответствует так называемой средней норме прибыли, без которой капиталу нет интереса ввязываться в организацию зернового хозяйства. Социализм, по Сталину, предоставил возможность крупным зерновым хозяйствам, являющимся государственными хозяйствами, обходиться минимумом прибыли (а иногда вообще без всякой прибыли), не нуждаясь ни в максимуме, ни в средней норме прибыли – считалось, что такие условия создавали благоприятные возможности для развития крупного зернового хозяйства[313]313
  См.: Сталин И. В. Соч. Т.12. С. 129, 130.


[Закрыть].

Одновременно критиковались «теоретическая работа» и «теоретическая мысль» советских аграрников-марксистов, которые могли «вырасти и окрепнуть» не иначе, как «в беспощадной борьбе с этими и подобными им теориями». Установка партийного руководителя (в то время уже в статусе теоретика партии – других к этому времени не осталось) ориентировала исключительно на «марксистскую разработку» вопросов аграрной политики, которая «дает возможность выкорчевать с корнями все и всякие буржуазные теории, … засоряющие головы нашим практикам». При этом подчеркивалось, что «выкорчевать эти теории и отбросить их прочь давно бы следовало»[314]314
  См.: Сталин И. В. Соч. Т.12. С. 170—171.


[Закрыть]. Однако, вопреки сталинскому приговору, теоретический спор не закончился до сих пор. К тому же в сталинской интерпретации предмет полемики между марксистами и их оппонентами несколько сместился в сторону: реальной проблемой является не борьба различных форм хозяйствования в деревне, а проблема сравнительной их выживаемости, сопротивляемости экономическим кризисам и невзгодам.

Приведенная выше дискуссия марксистов и их многочисленных оппонентов, представлявших различные политические и научные направления, охватившая значительный временной отрезок в несколько десятилетий, к тому же в условиях разных социально-экономических и политических систем (капитализма и социализма), показала, что общий подход к выработке оптимальной модели взаимоотношений крестьянства и государства детерминирован не субъективными оценками руководителей и вождей, а законами и объективными факторами аграрной эволюции. Именно А. В. Чаянов, Н. Д. Кондратьев и их научная школа конструктивно разрешила предмет дискуссии о перспективах земледелия и будущей судьбе крестьянства – давнего спора, истоки которого уходят в Западную Европу ХIХ в. Претензии И. В. Сталина на окончательную точку в данном споре в виде «великого перелома» и победу марксизма являются не более чем политическим вердиктом и волюнтаристским приговором в отношении «ученых типа Чаяновых», анафемой в адрес чаяновщины и кондратьевщины (дополненных впоследствии физическим уничтожением российских ученых мирового уровня, научное наследие которых оказалось востребовано в мировой науке и практике во второй половине ХХ в. Их идеи актуальны и широко используются и сегодня).