Текст книги "Радость и грусть"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

7

Когда Патриция снова открыла глаза, уже рассвело. Рядом никого не было. На нее сразу нахлынули воспоминания о физической и эмоциональной близости с Ноланом, которую ей пришлось пережить ночью. Она вновь ощутила чувство единения с ним – и заплакала, закрыв глаза. Патриция знала: впереди ее ждут боль и разочарование. Она потеряет свою любовь, она не могла позволить себе продолжать любить его. Нолан же ее и вовсе не любил.

Искусно вышитые монограммы на подушке привлекли ее взгляд. Она осторожно провела по ним пальцем так нежно, как ночью ласкала Нолана.

Это постельное белье было когда-то вышито одной из невест клана Стюартов. Наверняка счастливой невестой. И досталось ему по наследству. Невеста клана Стюартов, уж это-то ей никак не грозит! Слезы жгли веки. Где же Нолан? Нельзя, чтобы он увидел ее в слезах и догадался, что она переживает.

А что она переживает? Что? Неужели еще надо спрашивать?

Разве ее поведение не доказывает, что она была права. Просто не решалась посмотреть правде в глаза еще с первой их встречи. Она влюблена!

Зажмурив веки, Патриция с трудом проглотила ком в горле. Нет уж, она не должна… Где ее гордость, ее самоуважение, чувство собственного достоинства и самосохранения? И кстати, – где же все-таки Нолан?

Квартира казалась пустой. Неужели он оставил ее одну, неужели не боится, что она убежит? После всего, что наговорил… после угроз и вспышек необузданной ярости!

Она осторожно спустила ноги с кровати, завернулась в покрывало, чтобы прикрыть наготу, и подошла к двери спальни.

– Нолан…

Ответа не последовало. Но тут кто-то неистово забарабанил во входную дверь. Не зная, что делать, Патриция заколебалась и вдруг услышала взволнованный голос Сильвии:

– Пат, открой мне скорее!

Когда она отворила дверь, Сильвия чуть не упала, вбежав в прихожую. Она раскраснелась и была явно не в себе. Казалось, она даже не обратила внимания на то, что Патриция не одета, как и на то, что она тут одна.

– Одевайся быстрее! – скомандовала она. – Поторопись, у меня нет времени на объяснения!

– В чем дело? – недоумевала Патриция. – Тебя прислал Нолан?

– При чем тут Нолан? – Только после этого вопроса Сильвия заметила, что его здесь нет. – А где же он?

– Не знаю.

– Ну и ладно, мы все равно не можем его ждать. Даже если ты этого хочешь.

Она хочет? Если бы Сильвия знала!

– Нет, все нормально, – дрогнувшим голосом отозвалась Патриция, направляясь в спальню, чтобы собрать раскиданную одежду. Краснея, она порадовалась, что Сильвия не пошла за ней следом.

Пока нежданная гостья в нетерпении расхаживала по гостиной, Патриция быстро приняла душ и оделась. Потом вышла к Сильвии, с досадой бросив, что, наверное, ужасно смотрится без косметики.

– Ты отлично выглядишь, – услышала она в ответ заверения. – Бежим!

– Куда? – спросила Патриция, но Сильвия лишь схватила ее за руку и потащила за собой.

Господи, что же происходит! Почему все, кому не лень, хватают ее за руку и волокут в неизвестном направлении, даже не считая нужным что-либо ей объяснить. Где же Нолан? Почему Сильвия так возбуждена и так спешит? Просто приключения Алисы в Стране Чудес, ошеломленно думала Патриция.

Но, очутившись на улице, она резко остановилась. Возле огромного блестящего «ровера» стояла Вивьен.

– О, Пат! – взволнованно вымолвила Вивьен, обнимая ее, и Патриция увидела в глазах пожилой женщины слезы.

Совершенно ошарашенная, она молчала, глядя на женщин, которые обменялись странными взглядами.

– Ну же, скорее в машину! – скомандовала Сильвия. – Вивьен, ты уверена, что сможешь вести?

– Конечно. – Она улыбнулась, хотя в глазах ее по-прежнему сверкали слезы; судорожно обняв Сильвию, добавила: – Но я не уверена…

– Уверена, уверена! – решительно промолвила та.

– Садись, милая, – обратилась Вивьен к Патриции.

Милая! У Патриции чуть челюсть не отвисла, но Сильвия уже заталкивала ее на сиденье.

– Только не слишком быстро, – попросила она Вивьен.

– Может быть, кто-нибудь скажет мне, что происходит? – взмолилась Патриция.

– Скоро ты все сама узнаешь, – ответила Сильвия и загадочно улыбнулась.

Ужасная мысль пришла в голову Патриции. Что, если Нолан решил прибегнуть к помощи родственниц, чтобы они… А что они? Кроме того, стоило бросить лишь один взгляд на их лица, чтобы понять, их действия не имеют ничего общего с тем, как Нолан истолковал ее разговор с Барбарой.

Нет, какова бы ни была таинственная причина их поведения, ясно, что обе они возбуждены, но как бы в предвкушении чего-то приятного и радостного. Патриция прикусила губу, но тут же дернулась от боли, губы все еще горели от страстных поцелуев. Она еще раз внимательно оглядела своих спутниц.

Сильвия просто возбуждена, а вот Вивьен… Вивьен была не просто возбуждена, а крайне взволнована. И она назвала ее «милая». Что это, оговорка или…

– Вивьен, объясните же мне, что происходит? – снова взмолилась Патриция.

– Не могу, – отозвалась Вивьен. – Сама увидишь… – Она прикрыла рот рукой, и Патриция увидела, что глаза пожилой женщины опять наполняются слезами. – Я пообещала… не могу.

– Пообещала? Кому?

Сердце Патриции заколотилось от волнения, а Вивьен тем временем свернула на какую-то знакомую ей дорогу.

Патриция старалась сейчас не думать о том, что случилось ночью. Ну как она посмотрит в глаза Нолану, зная, какого он о ней мнения? Зная, что он ее презирает? Да она готова была провалиться сквозь землю или бежать на край света, лишь бы никогда не видеть его, ведь теперь он отыскал ее слабое место – догадался, что она любит его. Наверняка Нолан понял, почему она так страстно отзывалась на его ласки.

Мужчины-то устроены иначе. Мужчины не… Но ведь она решила не думать о нем. Выброси пока все это из головы, приказала себе Патриция. И тут обнаружила, что Вивьен выехала на дорогу, ведущую к аэропорту. Аэропорт? Почему аэропорт?

Неужели ее везут в аэропорт, чтобы… Чтобы что? У Патриции даже паспорта с собой не было.

Нахмурясь, она пристально посмотрела на Вивьен. Та казалась моложе, мягче, уязвимее, чем раньше. Патриция уловила легкий запах духов. И прическа явно только что сделана, на ногтях свежий маникюр. Вивьен всегда выглядела элегантно, но сегодня… Сегодня на ней был надет красивый костюм жемчужно-серого цвета, подчеркивавший ее по-девичьи хрупкую фигуру. Господи, да она выглядит так, будто у нее свидание, сообразила Патриция, и у нее голову пошла кругом.

– Еще чуть-чуть, пожалуйста, потерпи, милая, – попросила Вивьен, словно поняв в каком недоумении пребывает Патриция.

Ну вот, снова «милая». Что же происходит?! Патриции отчаянно хотелось все поскорее узнать, но Вивьен въехала на стоянку, по-прежнему сохраняя таинственный вид. Но и после того, как машина была припаркована, Вивьен и Сильвия отказались объяснить, что сейчас последует.

– Скорее, у нас так мало времени! – Они почти бегом направились к входу в здание.

Вивьен вела себя как молоденькая девушка в предвкушении первого любовного свидания. Казалось, она сбросила, по крайней мере, несколько десятков лет, и Патриция внезапно представила себе, как выглядела Вивьен, когда встретилась с ее дедом. Как они похожи с мамой, растерянно подумала Патриция. Сейчас еще больше, чем в тот раз, когда она ее впервые увидела.

Пассажиры с только что прибывшего рейса как раз начали выходить в зал. Вивьен тащила Патрицию за собой, крепко сжимая ее руку, и та поняла, что пожилая женщина вне себя от возбуждения и нетерпения.

Она машинально окидывала взглядом усталых пассажиров, и вдруг глаза ее расширились от изумления. Что здесь делают ее дед, родители и сестра? Она повернулась к Вивьен, ища объяснения, но та не в состоянии была ответить. Пожилая женщина, не отрываясь, смотрела на рослого, седого, широкоплечего мужчину, который обогнал остальных пассажиров и направлялся к ним. Подойдя к барьеру, он протянул руки и взволнованно вскричал:

– Вивьен, моя малышка Вивьен!

– Джефф, – всхлипнула Вивьен.

Разинув рот, Патриция смотрела, как ее дед и Вивьен обнимаются со всем пылом юности, не обращая внимания на окружающих, гладя друг друга, плача и смеясь, будто не в силах поверить в то, что они наконец увиделись.

Глядя на них, Патриция почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы. Вот такой и должна быть любовь. Она прикусила губу, напоминая себе, что Нолан не любит ее, в то время как ее дед…

– О, Джефф, ты совсем не изменился, – услышала она дрожащий голос Вивьен.

– Ты тоже, – нежно ответил Джефф, ласково обнимая пожилую женщину. – Выглядишь точно так же, как в юности.

– Ох, я уже совсем не та…

– Ты – та единственная женщина, которую я всегда любил, – решительно прервал ее Джефф. – И всегда буду любить. Я не решаюсь поцеловать тебя так, как положено, здесь, в общественном месте, чтобы не нарушать приличия. – И он снова обнял Вивьен.

– Ах, милый, – прошептала она, зардевшись.

– Да, да, ведь это чистая правда, – сообщил Джефф, ничуть не стесняясь окружавших их людей. – Чертовски много лет прошло, Вивьен, а у меня, кроме тебя, никогда не было никого другого.

– Неужели это не сон, просто не верится, – продолжала Вивьен взволнованно. – Когда Сильвия сказала, что звонит дед Патриции и желает поговорить со мной, я и предположить не могла…

– А я так боялся, что ты повесишь трубку, – прервал ее Джефф. – Но после того как Барбара созналась во всем и рассказала, что они с Пат задумали, я должен был вмешаться и остановить внучку.

– Я сразу узнала твой голос, – застенчиво промолвила Вивьен, – но никак не могла поверить…

– Давай не будем говорить о прошлом. Мы и так потеряли много лет. И мне не хочется расходовать на пустяки те, что остались. Я ведь уже не молод.

– Но в моих глазах ты прежний, – нежно возразила Вивьен.

Она все еще не пришла в себя. Какое потрясение она испытала, когда ее позвали к телефону поговорить с дедом Патриции, а это оказался Джефф, ее Джефф! Все открытия, которые за этим последовали, еще не уложились у нее в голове. Она сдержала Данное Джеффу слово и ничего не сказала Патриции по дороге в аэропорт, хотя так хотелось приласкать обретенную внучку, поговорить с ней о ее родных, о своей дочери.

А Джефф. Он так прекрасно сохранился – высокий, подтянутый, только волосы серебряные. И все те же теплые глаза. Его запах, его прикосновение, его поцелуй. Она снова ощутила себя молодой.

Но ведь прошли годы, и теперь их отношения иные, с ними связаны многие другие люди, и особенно… Вивьен боязливо посмотрела за спину Джеффа, на потрясающе красивую рыжеволосую женщину, стоявшую чуть в отдалении рядом с мужем и дочерью, и прикусила губу.

Они уже разговаривали по телефону, вместе поплакали, но все же…

– Эйлин, дорогая, – тихо позвала она, неуверенно протягивая руки.

– Вивьен! Мама!

– О, моя любимая девочка! – зарыдала Вивьен, обнимая свою уже немолодую дочь. В последний раз она держала ее на руках младенцем, но сейчас казалось, что она узнает ее – по аромату родной кожи, по глазам и волосам.

Она назвала ее «мама»!

– О, моя любимая, родная девочка, – снова прошептала Вивьен. – Как ты могла поверить, что была не нужна мне? – Она посмотрела прямо в глаза Эйлин, взволнованно шепча: – Не было дня, чтобы я не вспоминала о тебе, не было ночи, чтобы я не молилась за твое счастье… Мне так тебя не хватало! Каждый день твоего рождения я думала о тебе, пытаясь хотя бы мысленно передать тебе свою любовь. Единственная причина, по которой я от тебя отказалась… я же верила, что поступаю как лучше. Как лучше для тебя.

У Патриции по щекам текли слезы. Барбара смотрела на эту сцену широко раскрытыми глазами. Отец, стоявший между дочерьми, позвал деда и тихо произнес:

– Давайте их оставим, пусть они несколько минут побудут вдвоем.

– Расскажите же мне наконец, что здесь творится! – потребовала Патриция. – Как все это получилось. Вивьен мне ничего не сказала.

– Это дед попросил ее молчать, – ответил отец, сухо добавив: – Наверное, он решил, что вы с Барбарой уже достаточно натворили дел.

Патриция горестно опустила голову, услышав справедливый упрек в голосе отца.

– Ладно, – смягчился тот, – мы, так и быть, расскажем тебе о том, что произошло, но сначала покажи мне, где здесь кофе.

– Мы подождем тебя тут, – сказала Барбара и, когда отец ушел, обратилась к сестре: – Ну а ты, – она лукаво усмехнулась, – пока никого нет рядом, расскажи мне, как вышло, что тебя всю ночь не могли найти?

– Потом, Барбара, сейчас не до того, – прошипела Патриция, бросая на нее предостерегающий взгляд. Ее чувства, ее любовь к Нолану, его непонимание, неприязнь – все это она могла обсуждать лишь с сестрой, да и то…

Нахмурившись, Патриция вдруг поняла, что впервые в жизни ей не хотелось делиться даже с сестрой своими переживаниями. Все это настолько личное… Нет, сейчас не время думать о Нолане и о прошедшей ночи.

– Я все еще понятия не имею о том, что же случилось, – напомнила Патриция отцу, когда он вернулся с чашкой кофе в руке.

– Ну, мы и сами еще в шоке, – начал отец, – особенно твои мать и дед. Похоже, с самого начала мы все не так понимали. Вивьен и не собиралась отказываться от ребенка. Ее вынудили. Отец не позволил бы ей оставить девочку у себя, он даже не знал, что она беременна. Но мать догадалась обо всем. Она отослала Вивьен к кому-то из дальней родни, поэтому Эйлин и родилась на северо-востоке страны.

– Да, а бабушка все равно продолжала любить дедушку, – вступила в разговор Барбара. – Отец Вивьен сообщил ей, что англичанин женат и у него есть ребенок, вот она и решила с ним не встречаться. А когда он уехал, Вивьен узнала, что беременна. Вивьен говорит, что в те времена люди не разводились так легко, как сейчас. К тому же она все равно бы ничего не сказала Джеффу, считая, что любимый женат. Она не в силах была разрушить чужую семью и оставить неизвестного ей ребенка без отца…

– Барбара, да начни же сначала, – прервал отец, видя, что Патриция совсем запуталась.

– Это и было начало! То есть начало мамы. Ну ладно, рассказывай сам, – смирилась она.

– Когда я узнал, что ты в Чарлвилле, – сказал отец, – я догадался, что вы задумали. Я, конечно, знаю, как вам жаль маму, но мне не хотелось, чтобы вы действовали сгоряча и попали в трудное положение. Вот я и решил рассказать деду, что происходит.

– А дедушка сразу устроил переполох и настоял, чтобы я дала ему твой номер телефона, – нахмурилась Барбара. – Я не хотела, но ты же его знаешь.

Квентон Томас перебил дочь, продолжив рассказ:

– Твой дед решил сам выяснить, в чем дело, и заставил Барбару позвонить в Аделаиду. Сильвия сказала, что тебя нет дома. Она сама поговорила с дедом и между прочим сообщила ему, что ты очень волнуешься за маму. Представь себе, что испытал дедушка, когда Сильвия вдруг сказала в сторону: «Вивьен, звонит дед Патриции, а она уже ушла».

Вот тут-то дед и попросил позвать к телефону Вивьен. Он утверждал, что ничего страшнее в жизни ему делать не приходилось. Лучше уж сразу поговорить с Вивьен, предупредить ее о том, что задумали его замечательные внучки.

– Но я уже сама решила отступиться! – Патриция виновато посмотрела на сестру. – Я просто не могла, Барбара. Мне она так понравилась, и я… я…

– Так вот, твой дед попросил Сильвию позвать к телефону Вивьен. Думаю, они обе удивились, но, когда Вивьен взяла трубку, и…

– Представляешь, она сразу узнала голос деда! – возбужденно вмешалась Барбара. – А потом Вивьен, то есть наша бабушка, начала плакать, дедушка тоже чуть не прослезился…

– В конце концов Джефф и Вивьен поняли, что много лет назад их обоих обманули, – опять прервал Барбару отец и повернулся к Патриции. – Твой дед ведь никогда не был женат, и других детей у него не было. – Отец помрачнел. – Вивьен так отчаянно хотела оставить себе ребенка, но в те годы… – Он покачал головой. – И ее мать, и врачи в госпитале убедили ее, что будет лучше, если она прервет всякую связь с младенцем. Ей не дали даже увидеться с девочкой после ее рождения. Она рассказала нам, как многие месяцы спустя просыпалась по ночам и приходила в ужас от того, что больше не беременна, не в силах сообразить почему, а потом вспоминала, что уже родила и что младенца с ней нет.

Глаза Патриции вновь наполнились слезами. Она видела, что и сестра чуть не плачет.

– А что сказала мама, когда узнала про Вивьен, про свою мать? – прошептала Патриция.

Отец нежно улыбнулся.

– Ну, можешь себе представить. Конечно, она была совершенно потрясена, и поначалу ей немного трудно было все принять. Я решил, что будет лучше, если дед ей сам все расскажет. Они поплакали, а потом… В общем, Вивьен взяла инициативу в свои руки, позвонила твоей матери, сказала ей, что она чувствует, – и лед тронулся. С того момента они без конца говорили по телефону.

– Какие-то чудеса. Во все это невозможно поверить! – затрясла головой Патриция.

– Ну, а где ты-то была все это время? – спросила Барбара.

– Я была с Ноланом, – просто ответила Патриция.

– Да, Сильвия нам сказала, – кивнула сестра. – Мне так хочется познакомиться с ней поближе. Замечательная, должно быть, женщина. И уж конечно, я умираю от желания увидеть твоего Нолана.

– Он не… – Патриция помолчала. – Он сейчас занят.

Несмотря на радость за мать, она с горечью осознала: рано или поздно ей придется рассказать своим, как обстоят дела с Ноланом. И лучше рано, чем поздно, потому что ей вовсе не хотелось, чтобы они приняли его как нового члена семьи.

– Итак, что случилось? – спросила Барбара, глядя на расстроенное лицо сестры.

Они сидели в номере, который сняли в гостинице при аэропорте. Родители отправились ужинать с Элен и Брайаном, а дед повел в ресторан Вивьен.

– Нам нужно столько всего рассказать друг другу, – сообщил Джефф родственникам.

– Получается, что не только у Патриции здесь роман, – лукаво улыбнулась Барбара. – Интересно, может быть, мне тоже удастся кого-нибудь найти.

Патриция тогда с трудом улыбнулась…

– Патти, – ласково прошептала Барбара. – Расскажи же мне, тебе станет легче.

– Дело в Нолане, – призналась Патриция, не в силах больше сдерживаться.

– Вы поругались? – предположила сестра.

Патриция покачала головой.

– Все гораздо сложнее. – И она кратко пересказала Барбаре все происшедшее.

– Да как он посмел! – в гневе завопила Барбара, когда Патриция поведала, что Нолан обвинил ее в намерении шантажировать Вивьен. – Боже, это же нелепо. Как подумаю, сколько времени мы потратили, убеждая родителей и деда, что не надо окружать нас телохранителями, будто мы уроды какие-то. Сколько проблем у нас с тобой было из-за того, что наша семья так богата. Ты не сказала ему, что нам совершенно незачем кого бы то ни было шантажировать? Что мы с тобой росли, боясь доверять кому-либо, особенно мужчинам, потому что любого из них могли привлечь не мы, а наши деньги. Господи, тяжело же ему придется, когда он узнает правду!

Патриция печально улыбнулась.

– Нет, Барбара, ничего такого не будет. Нолан хочет меня, но он меня не любит. И я не смогу его видеть теперь, когда он знает, что я к нему испытываю… – Она помолчала. – Ну почему все так уверены, что мы с ним – пара! А я хочу улететь домой зализывать раны. – Тут Патриция умоляюще посмотрела на сестру. – Барбара, сделай кое-что для меня!

– Нет.

– Но я же тебе еще не сказала, что именно!

– Все равно. Чувствую, что мне это не понравится.

– Но тут нет ничего плохо, я бы сама это обязательно сделала для тебя, – уговаривала Патриция.

Барбара с подозрением уставилась на сестру. Та сделала глубокий вдох и решилась:

– Притворись, что ты – это я.

– Что? Но семья…

– Его семья, – поправила Патриция. – Я хочу, чтобы ты увиделась с Ноланом и сказала, что ненавидишь его и не желаешь больше видеть.

– Вот это да! – присвистнула Барбара.

– Можешь оскорблять его как угодно, – продолжала Патриция. – Чем хуже, тем лучше. Пусть он думает, что ему только показалось, будто я люблю его. Пусть возненавидит меня так, чтобы в будущем ему и говорить обо мне не хотелось.

– А здорово он тебя достал.

– Пойми, у меня самой не хватит сил. – Патриция закрыла лицо руками. – Я так люблю его! И не смогу сделать вид, что ненавижу, если окажусь рядом. А так… скажу всем, что мы поссорились и я улетаю одна.

– Им это не понравится. Они хотят пробыть тут не меньше месяца.

– Но они поймут, особенно мама. Она же увидит, что мне больно, и уговорит папу и дедушку. А потом… Так сделаешь? – умоляюще спросила Патриция.

– А зачем еще нужны сестры-близнецы? – хмуро спросила Барбара.

И они крепко обнялись.