Текст книги "Проблема по соседству (СИ)"

Автор книги: Пенелопа Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Боль в глазах Джастина была почти ощутимой. Он откинул голову на спинку дивана, а я изо всех сил пыталась подобрать слова.

– Было неправильно вымещать злость на тебе. Моя мать вела себя как безответственный ребенок, как эгоистка. У нее было столько разных любовников, и женатых, и нет, так что меня, в общем-то, не удивило, что она опустилась до этого и с твоим отцом. Я просто чувствовала себя преданной – всеми, в том числе и тобой. Но наказывать за ее поступок тебя было неправильно и несправедливо.

Он осторожно потер глаза и повернулся ко мне.

– Что ты хочешь знать, Амелия?

– Как это началось? Как долго ты о них знал?

Он всем телом повернулся ко мне и положил руку на спинку дивана.

– Уверен, что инициатором была не она, а отец. Он часто расспрашивал меня о Патрисии, прежде чем они стали встречаться.

– Правда?

– Тогда я не знал этого, но у моих родителей был свободный брак. Моя мать уж слишком часто ездила в командировки – если ты понимаешь, что я имею в виду. Тогда я об этом и не догадывался. Как-то раз я раньше времени вернулся из школы и застал с отцом твою мать. Прямо в момент, когда они занимались сексом.

Меня передернуло.

– Боже.

Джастин взял пиво и сделал большой глоток.

– Вечером отец усадил меня и объяснил, что моя мать тоже ему изменяет, и что их роман с Патрисией начался недавно. Твоя мать заставила меня поклясться, что я ничего не расскажу тебе. Она сказала, что ты с этим не справишься, что у вас и так не лучшие отношения и что ты переживаешь стресс, о котором мне неизвестно. Каким-то образом она убедила меня, что рассказав тебе, я разрушу твою жизнь. Мол, если ты мне действительно не безразлична, то я должен молчать. И я ей поверил.

– Джастин, я ничего не утаивала от тебя. Не было никакого стресса. Она манипулировала тобой, чтобы сохранить свой проступок в секрете.

– Я хотел рассказать тебе, но чем больше проходило времени, тем сложнее мне было признаться в том, что я так долго скрываю от тебя этот секрет. В итоге я решил, что буду молчать. Я всего лишь хотел защитить тебя.

– Джастин, я…

– Дай мне договорить, – прервал меня он.

– Хорошо.

– У нас обоих проблемные семьи, но после встречи с тобой мир стал казаться мне не таким уж плохим. Я всегда чувствовал, что обязан оберегать тебя. Потому и молчал. Это не было умышленной ложью.

Теперь я это понимаю.

Признаваться в том, что я чувствовала годы назад, было стыдно, но я уже не могла держать это в себе. У меня был всего один шанс объясниться. Сделав большой глоток вина, я приготовилась выложить карты на стол.

– Я сбежала, потому что не могла справиться со своими эмоциями. Дело было не только в том, что ты что-то скрыл от меня. Я подумала, что в будущем у тебя появятся и другие тайны. – Я замолчала. Просто скажи это. – Мои чувства к тебе вышли за рамки дружеских, и я обнаружила, что не могу с ними справляться. Я не знала, как рассказать тебе. Боялась, что ты испугаешься. Почему-то я думала, что мне в любом случае будет больно, поэтому я решила уехать до того, как это случится. То был мой способ взять ситуацию под контроль. Это было опрометчиво. Глупо.

Я впервые признала, что испытывала к нему нечто большее, чем дружеские чувства.

Секунду он просто смотрел на меня, потом произнес:

– Почему ты не рассказала мне о том, что чувствуешь, до всей этой истории с нашими родителями?

– Я не думала, что мои чувства взаимны, и не хотела пугать тебя. Не хотела потерять тебя.

– Но ты сбежала и все равно меня потеряла. Где здесь логика?

– Мне показалось, что если уехать до того, как произойдет худшее, то боль будет не такой сильной. Суть в том, что я была глупой пятнадцатилетней девчонкой с бушующими гормонами. И уезжать жить к отцу было ужасной идеей. Когда на следующий год я одумалась, ты не дал мне шанса извиниться перед тобой. Поэтому я должна сделать это сейчас. Мне очень жаль. Прости, если мой отъезд тебя ранил.

– Ранил? – Он зло рассмеялся, затем шокировал меня следующими словами: – Он не ранил, а навсегда изменил меня. Амелия, я любил тебя. – Джастин пробежался сквозь волосы пальцами. – Как, черт возьми, ты могла этого не понимать?

Его слова словно разрубили мне сердце, и я потеряла дар речи. Такого я точно не ожидала. Я знала, что дорога ему, но не допускала и мысли, что он любил меня, как я любила его.

Он любил меня?

Джастин продолжил:

– В то время я был готов отдать за тебя жизнь. Когда ты уехала, мир словно рухнул. Ты была единственным человеком – за исключением твоей бабушки, – которому я мог доверять. Ты всегда была рядом… пока не уехала насовсем. И это преподало мне урок. Я осознал, что рассчитывать можно лишь на себя. И изменился… причем не в самом хорошем смысле этого слова.

Слышать это было так больно.

– Прости.

– Не надо. Ты уже извинилась.

– Если ты не простил меня, значит мне нужно извиняться еще и еще.

Он глубоко вздохнул.

– Я уже говорил тебе, что забыл обо всем и стал жить дальше.

Я не хотела, чтобы он забывал. Я хотела перенестись назад в прошлое и обнять его. И никогда больше не отпускать.

Еще потрясенная его признанием, я вонзилась ногтями в подушку дивана.

– Я не хочу, чтобы мы были чужими. Ты по-прежнему много для меня значишь. То, что ты сердишься на меня, этого не изменит.

– Чего ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы мы попробовали опять стать друзьями. Чтобы мы могли сидеть в одной комнате и разговаривать. Может даже шутить. Этот дом навсегда принадлежит нам. Когда-нибудь мы будем приезжать сюда с детьми. Нам нужно ладить.

– Никаких детей у меня не будет, – сказал он категорично.

Признание Джейд о том, что он не хочет детей, вылетело у меня из головы.

– Джейд мне сказала.

– Да? Что еще вы обсуждали? Размер моего члена? Ты сообщила ей, что хорошо его рассмотрела?

Я решила не отвечать на его колкость.

– Джастин, почему ты не хочешь детей?

– Ты лучше других должна понимать, что заводить ребенка без стопроцентной уверенности в своих возможностях – это идиотизм. Мои родители – яркий пример людей, которым запрещено размножаться.

– Мы не наши родители.

– Да, но я – гребаный результат их ошибок и повторять их историю не собираюсь.

Мне стало ужасно грустно. Я знала, что из Джастина получился бы чудесный отец – если вспомнить его заботливое отношение ко мне. Он просто не видел того, что видела я. Помня о своем обещании не вспоминать после этого вечера прошлое, я поняла, что надо срочно ловить момент.

– Позволь не согласиться. Я думаю, что ты намного сильнее как личность, потому что тебе пришлось повзрослеть намного раньше, чем детям, которых баловали и которые все получали легко. Ты даешь людям то, что не давали тебе родители. Я никогда не забуду, как ты в любой ситуации умудрялся развеселить меня, как защищал, как всегда знал, чем помочь. Это те качества, которые делают человека хорошим родителем. И есть у тебя дети или нет, ты все равно удивительный человек. И невероятно талантлив. Мне грустно думать о том, сколько я пропустила из-за своего страха и глупости. Мы оба изменились, я знаю, но я все равно вижу в тебе хорошее – даже когда ты пытаешься это скрыть. – У меня защипало в глазах, и одна слеза сорвалась и потекла по щеке. – Я скучаю по тебе, Джастин. – Слова лились сами собой, и я не думала о последствиях.

Неожиданно он протянул руку и большим пальцем стер с моей щеки слезу. Я закрыла глаза. Его прикосновение было таким приятным.

– Думаю, на сегодня разговоров достаточно, – сказал он.

Я кивнула.

– Конечно.

Он поднялся с дивана и выключил телевизор.

– Вставай. Сходим подышать свежим воздухом.

Вслед за ним я вышла к пляжу. Мы шли молча, казалось, целую вечность. В тишине ночи слышался лишь шорох волн. Океанский бриз успокаивал, и, как ни странно, молчание между нами произвело какой-то лечебный эффект. С наших плеч словно упал тяжкий груз, ведь я наконец-то высказала ему то, что давно отягощало мне душу. Хотя наш конфликт был разрешен не до конца, нам теперь многое было понятно.

Тишину нашей прогулки прервал звонок его телефона. Джастин взял трубку.

– Привет, детка.

– Все хорошо.

– Замечательно. Вау. Это и правда свершилось.

– Просто гуляю.

Мне показалось занятным то, что меня он не упомянул.

– Я тоже. Скорее бы.

– Я тоже тебя люблю.

– Хорошо. Пока.

Когда он отключился, я взглянула на него.

– Как Джейд?

– Хорошо. Завтра будет играть, потому что у главной актрисы умер дед.

– Ого. Это потрясающе. В смысле не то, что умер дед…

– Да. Я понял.

Мы молча побрели к дому.

Джастин указал на что-то вдали.

– Видишь?

– Что? Где?

В следующий миг я почувствовала невесомость. Джастин подхватил меня на руки и побежал к воде. Судя по его смеху, смотреть было не на что – он просто хотел отвлечь меня, чтобы поднять.

Дурак.

Он бросил меня в океан прямо в одежде, и соленая вода хлынула мне в горло и в нос. Джастин сразу убежал обратно на берег, бросив меня пробираться сквозь волны одну. Продолжая смеяться, он сел на песок и снял футболку, которая вымокла, как и его штаны.

– Ну что, теперь тебе лучше? – фыркнула я.

– Немного. – Он усмехнулся. – На самом деле… намного.

– Очень хорошо. Рада за тебя, – ответила я, выжимая подол.

Джастин поднялся.

– Давай помогу.

Неожиданно для меня он встал у меня за спиной и выжал мои длинные волосы. Он убрал руки не сразу, только через пару секунд, и мои соски напряглись. Чтобы отвлечься от этого ощущения, я повернулась и наткнулась на взгляд его сияющих голубых глаз. Он выглядел бесконечно красивым.

На мгновение онемев, я пробормотала:

– Э-э… спасибо. Хотя мне не стоит, наверное, благодарить тебя, ведь это ты все устроил.

– Ну, мне захотелось швырнуть тебя в воду в первый же день, когда я приехал.

– Да неужели…

– Серьезно. – Он озорно улыбнулся.

– Кстати, а почему ты все еще здесь?

Он прищурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты запросто мог вернуться в Нью-Йорк вместе с Джейд. Сам знаешь.

– На что ты намекаешь?

– Ни на что. Я просто знаю, что ты использовал выступления в «Сэндис» как оправдание, но в это трудно поверить.

– Что ты хочешь услышать, Амелия? Что я остался из-за тебя?

– Нет… Я не знаю. Я…

– Я не знаю, почему я остался. Окей? И это чистая правда. Просто подумал, что еще не пришла пора уезжать.

– Ясно.

– На сегодня ты закончила донимать меня… заноза в заднице?

– Ага. – Я улыбнулась. То было еще одно прозвище, которым он называл меня. Из-за моей фамилии – Пэйн⁷.

– Хорошо.

– Кстати, я очень рада, что ты остался.

Он покачал головой и потер глаза.

– Пытаться ненавидеть тебя – довольно выматывающее занятие.

– Тогда прекрати пытаться.

У меня застучали зубы – становилось прохладно.

– Пошли в дом, – сказал он.

Я шла за ним, и холодный воздух никак не мог остудить то тепло, которое появилось внутри меня от воссоединения с ним.

– Хочешь есть? – спросил он.

– Ужасно.

– Иди переоденься. Я приготовлю ужин.

– Серьезно?

– Ну, нам же надо поесть, разве нет?

– Да. Наверное. Я скоро вернусь.

Уходя в свою комнату, я улыбалась. Он будет готовить мне!

Когда я вернулась в сухой одежде, мое сердце затрепетало при виде Джастина, стоящего у плиты. Все еще без футболки, но в своей серой шапочке, он жарил овощи.

Я откашлялась.

– Пахнет вкусно. Что делаешь?

– Курицу с терияки и рисом… Из-за тебя у нас ограниченное меню. Когда ты перестала есть красное мясо? Раньше ты его обожала.

Должно быть, он вспомнил, как раньше мы с ним уминали гамбургеры.

– Просто однажды проснулась и подумала, что есть коров – странно и дико. И перестала их есть.

– Серьезно? Какая нелепица.

– Да.

– Ты всегда была странноватой, Амелия. Не могу сказать, что я удивлен.

Я подмигнула ему.

– За это ты и любишь меня.

Я хотела сказать это в шутку, но вспомнив о его недавних признаниях, немедленно пожалела, что использовала слово «любовь». Когда он не ответил, я запаниковала.

– Я не имела в виду, что ты все еще любишь меня. Я просто пошутила. Я…

Он поднял ладонь.

– Остановись, пока еще чего-нибудь не сказала. Я понял, что ты имела в виду.

Я сжала губы, пытаясь быстро придумать новую тему.

– Ты вернешься к выступлениям в «Сэндис»?

– Наверное.

– Здорово. Я очень их жду.

Он разложил содержимое сковороды на две тарелки и одну подал мне.

– Вот.

– Спасибо. Пахнет божественно.

Блюдо получилось действительно очень вкусным. Он добавил кунжут и водяные каштаны.

– Где ты научился так хорошо готовить?

– Нигде. Научился сам. Я готовил для себя много лет.

– Где сейчас твои родители?

– Я думал, мы уже закончили разговор об этих вещах.

– Прости. Ты прав.

Тем не менее он оторвал взгляд от тарелки и ответил:

– Мать, пока я был в колледже, перебралась назад в Цинциннати. Они продали дом. А отец сейчас живет в Провиденсе.

– Сколько они встречались после того, как я уехала?

– Около года. Моя мать узнала о том, что он делал под нашей крышей, и выставила его. Какое-то время он жил у Патрисии, потом между ними все начало рушиться.

– Он переехал к ней?

– Да.

Я не могла в это поверить.

– Значит моя мать скрыла от меня это факт. Теперь понятно, почему бабушка перестала общаться с ней. Она была в ужасе из-за их действий.

– Я проводил много времени с твоей бабушкой перед тем, как уехал. Она помогла мне не спятить.

– Ты когда-нибудь говорил с ней обо мне?

– Она пыталась поговорить со мной, но я не стал.

– Как думаешь, она оставила этот дом нам двоим, чтобы заставить нас сблизиться?

– Я честно не знаю, Амелия.

– Мне кажется, да.

– У меня не было никакого намерения приезжать сюда и мириться с тобой.

– Нет… серьезно? Я не понимаю. – Он улыбнулся, и я спросила: – Ты все еще зол на меня?

– Вещи не меняются в одночасье. Мы поговорили. Но это не сотрет несколько прошедших дерьмовых лет. Мы не можем по мановению волшебной палочки снова стать лучшими друзьями.

– Я этого и не ждала.

Прежде чем снова заговорить, я долго думала, гоняя еду по тарелке.

– Я просто хочу сказать одну последнюю вещь. И обещаю, что больше не буду поднимать эту тему.

– Я бы не был так в этом уверен.

Его губы вновь изогнулись в улыбке, и это придало мне уверенности раскрыть ему душу еще раз.

– Я, наверное, до конца своих дней буду думать о том, что было бы, если бы я не сбежала, если бы поборола свой страх и рассказала о своих чувствах. Сегодня ты сказал, что любил меня. Джастин, мне жаль, но я правда об этом не знала. Честное слово. Мне нужно, чтобы ты знал: я тоже любила тебя. И выбрала самый дерьмовый способ показать это. Из-за чего ты все эти годы меня ненавидел. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Если я вызываю у тебя стресс или злость, то быть может, нам лучше держаться на расстоянии. Но если есть шанс, что мы сможем опять стать друзьями, то я была бы этому рада. И я не дура. Я понимаю, что это не произойдет в одночасье. Все. Больше я не скажу об этом ни слова. – Я встала из-за стола и положила тарелку в посудомоечную машину. – Спасибо за ужин и за то, что поговорил со мной. Я хочу лечь спать пораньше.

Едва я ступила на лестницу, меня остановил его голос:

– Я никогда не ненавидел тебя. Я не смог бы возненавидеть тебя, даже если бы попытался. А я, поверь мне, пытался.

Обернувшись, я улыбнулась.

– Приятно слышать.

– Спокойной ночи, Заноза в заднице.

– Спокойной ночи, Джастин.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Два дня спустя, когда я пила свой утренний кофе, мне пришло сообщение. От доктора Уилла Дангера.

Может, поужинаем завтра вечером?

Я задумалась. Что же ответить? Наверное, мне было бы полезно немного отвлечься от Джастина. С тех пор как мы поговорили, наше общение стало более дружелюбным. По крайней мере, он больше не избегал меня. Вчера мы даже вместе возвращались домой после его выступления в «Сэндис». Поездка прошла в тишине, но это был шаг в правильном направлении. Так что дела шли хорошо – насколько это было возможно.

Проблема заключалась во мне. Я все еще не могла обуздать тягу к нему и не знала, как совладать со своими эмоциями. Я думала о нем каждую секунду. Скоро наши пути должны были разойтись. Существовало и другое незначительное препятствие – его отношения с Джейд. Намеренно я бы никогда не стала их рушить. Но контролировать свои чувства я не могла.

Я заставила свои пальцы написать Уиллу ответ.

Давай. Во сколько?

– Вижу, ты заварила мой кофе, – вдруг прозвучал голос Джастина. В нем была утренняя хрипотца.

Я подскочила и быстро спрятала телефон. Джастин хмыкнул.

– Ой. Я помешал? Переписываешься с мальчиками?

– Нет.

Он подозрительно посмотрел на меня.

– Врунишка.

У меня вырвался нервный смешок.

– Хочешь кофе?

– Пытаешься сменить тему?

– Возможно.

– И все-таки, кто тебе писал?

– Уилл.

– Доктор Опасность?

– Да.

– Слышала когда-нибудь про «опасного незнакомца»?

– Да.

– Этот термин создали про него.

– Да что ты?

– Точно тебе говорю. – Он налил себе кофе и снова повернулся ко мне. – Ладно, шутки в сторону. Ты идешь на свидание с доктором Недоумком? Серьезно?

Я кивнула.

– Завтра вечером. Чем он тебе так не нравится?

– Он хам.

– Почему это?

– Он начал раздевать тебя взглядом еще до того, как узнал, что мы не пара.

– Может, он просто проницательный.

– В смысле?

– Он почувствовал, что ты меня презираешь. Это бросалось в глаза.

– Куда он поведет тебя?

– Пока что не знаю.

– Узнай.

– Зачем?

– Если ты пропадешь, я сообщу полиции, откуда начать поиски.

***

Приближался вечер, и я понятия не имела, что же надеть. Уилл сказал, что поведет меня в ресторан у моря в соседнем городке Тивертон. Ночь обещала быть теплой и влажной, поэтому я склонялась к легкому платью-трубе с цветочным принтом, которое купила в начале лета, когда ходила за покупками с Джейд.

Из глубины коридора донеслось пыхтение Джастина.

Опять? Только не это.

Я не рискнула идти туда, дабы не стать свидетелем очередной сцены самоублажения. Через несколько минут к тяжелому дыханию прибавились звуки ударов. Я решила нарушить свой зарок не вмешиваться и пошла посмотреть, что там происходит.

Оказалось, что Джастин выбивал дурь из боксерской груши в тренажерной комнате.

По его рельефной спине стекали капли пота. Он был в наушниках, и мне было слышно, как в них гремит музыка. Стискивая зубы, он бил все сильнее и сильнее. Мое сердцебиение ускорялось с каждым ударом.

Когда я осторожно приблизилась, он прорычал:

– Отойди.

Я вздрогнула, когда его рука пронеслась в опасной близости от меня.

Я отступила в угол, но не ушла. Раньше я уже видела, как он занимался, но сегодня все было иначе. Сильный и мужественный, он был похож на дикого зверя. Может, он вымещал на груше сексуальную неудовлетворенность? Ведь Джейд так долго не было. Как бы там ни было, энергия, которую он источал, завораживала, и я не могла оторвать от него взгляд.

Внезапно он остановился, вынул наушники и подошел к дверному проему, где был устроен турник. Мои глаза, пока он подтягивался, следили за каждым движением его тела, за каждым сокращением каменных мышц.

Он спрыгнул с турника и вытер вспотевший лоб.

– Больше нечем заняться, кроме как смотреть, как я занимаюсь? Разве ты не должна наряжаться к свиданию?

– Я уже нарядилась.

– Это что, платье Джейд?

– Нет. Оно такое же, как у Джейд, но мое. Мы купили одинаковые платья в одном магазине и в один и тот же день.

– На ней оно выглядит более-менее. А на тебе… просто нелепо.

Я похолодела.

– Считаешь, я толстая?

– Нет, но твое тело отличается от ее. Ты в этом платье выглядишь неприлично.

Я вдруг почувствовала себя голой.

– О чем ты говоришь?

– Ты хочешь, чтобы я сказал это вслух?

– Да.

Он взял меня сзади за плечи и поставил перед зеркалом на стене. От прикосновений его сильных рук по моей спине побежали мурашки.

– Посмотри. Твоя грудь вылезает из выреза. А соски выпирают прямо посередине этих цветов.

Мой разум заволокло туманом. Я могла воспринимать лишь тот факт, что позади меня – его разгоряченное и вспотевшее тело. Тогда он развернул меня и прожег взглядом. Он был слишком близко, и под натиском его сексуальности у меня слабели колени.

– Взгляни на свою задницу. Ее еле прикрывает подол. На что, как ты думаешь, будет смотреть доктор Дулитл, когда ты так одета?

– Ты правда думаешь, что это платье настолько ужасно?

Он внезапно отошел от меня и вернулся к турнику. У меня покалывало соски. Я хотела, чтобы он снова схватил меня.

– Я думаю, что ты выглядишь в этом платье, как шлюха. – Он несколько раз подтянулся, затем с грохотом спрыгнул на пол. – Ты правда не осознаешь этого, да?

– О чем ты?

– Ты никогда не догадывалась, какой производишь эффект.

– Можно конкретнее?

– Когда мы были подростками, ты садилась ко мне на коленях, клала на меня свои руки, перебирала волосы, обнимала все время, прижимаясь этими своими огромными титьками. Я постоянно ходил с гребаным стояком и ничего не мог с этим поделать. А ты и понятия не имела, каково мне.

– Нет, не имела.

– Теперь-то я это знаю. Ты даже не представляешь, сколько раз мне приходилось защищать тебя у тебя за спиной. Парни обсуждали твое тело, говорили пошлости о тебе прямо передо мной. Знаешь, сколько раз я влезал из-за тебя в драки?

– Ты никогда мне этого не рассказывал.

– Не рассказывал, да. Потому что хотел защитить твои чувства. Я так сильно старался защитить тебя от дерьма, и именно это в итоге сыграло со мной злую шутку.

– Прости.

Он вскинул руки.

– Знаешь, что? Неважно. Забей. Зря я опять поднял эту тему. Мы же закончили разговор.

– Хорошо.

– Я бы хотел продолжить тренировку, если ты не против. Один.

– Хорошо.

Вернувшись к себе, я услышала, что он снова начал молотить грушу с полной самоотдачей. Отходя от его слов, я не могла не спросить себя, а не был ли Джастин прав? Может, я и правда была невнимательной. Но ведь он тоже не признался мне в своих чувствах. Я что, должна была читать его мысли? Чувствуя необходимость высказаться до конца, я вернулась в коридор и под звук ударов заговорила:

– Ты спрашивал, почему я никогда не говорила тебе о своих чувствах. Однако ты сам признаться тоже зассал.

Джастин перестал бить, но оставил руки на груше и прислонился к ней лбом. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы отдышаться.

– Я думал, мое отношение и так очевидно. Разве нет? Все те гребаные песни, которые я тебе посвятил… Ты когда-нибудь видела меня с другими девчонками?

– Нет. Но ты признался, что целовался с кем-то перед той вечеринкой у Брайана.

– Я поцеловал всего одну девушку. Хочешь знать, почему? Потому что не хотел облажаться, когда у нас наконец-то дошло бы до поцелуя. Я хотел, чтобы первый настоящий поцелуй у меня был с тобой. И поцелуй, и все остальное. Но я боялся, что ты еще слишком юная, поэтому ждал. Я не хотел торопить события и все испортить. Но ты права. Отчасти я и правда зассал признаться тебе.

– Жаль. Ты был нерешительным, а я недогадливой. Эти два «не» нас подвели. Минус на минус не дал плюс.

– Минус на минус не дал плюс? Ты это только что придумала?

– Да.

– Какая сентиментальная хрень.

– Спасибо большое.

– Иди лучше готовься к свиданию со своим докторишкой.

Я рассмеялась, чувствуя облегчение от того, что он теперь улыбался.

– Поможешь мне?

– Что? С какого рожна тебе нужна моя помощь?

– Помоги мне с выбором наряда. Потому что ты прав. Это платье немного откровенное.

– Немного? Да тебе завтра же позвонят из «Плейбоя», если я скину им твою фото.

– Хорошо. Не немного, а очень.

– А ты не можешь разобраться сама? Это просто. Прикрываешь сиськи и задницу. Все.

– Ага. Но я хочу выглядеть хорошо. Ты же знаешь, что у меня есть привычка выбирать странные вещи. Мешки от картошки и все такое. Я будто бросаюсь из крайности в крайность и не знаю, как найти золотую середину.

– Ладно, – сдаваясь, выдохнул Джастин и пошел за мной в мою комнату.

Я начала доставать платья из шкафа и одно за другим бросать на кровать.

– Как насчет этого?

– Шлюховатое.

– А это?

– Еще хуже.

– Хорошо. Это?

– А сандалии к нему у тебя есть?

– Окей… Это?

– Ну, если хочешь избавиться от него.

Я закрыла руками лицо.

– А-а-а! Ну сколько можно!

– У меня есть решение.

– Какое?

– Не ходи на свидание.

– Потому что я не могу выбрать платье?

– Да. Тебе лучше остаться дома.

– Просто он тебе не нравится.

– Ты чертовски права.

– Спрошу еще раз… почему?

– Потому что, Амелия, он хочет лишь одного: залезть в твои трусики.

– Ну, это ему не светит.

– Уверена?

– Я не сплю с парнями на первом свидании.

Он скептически приподнял бровь.

– Ты никогда не спала с парнем на первом свидании?

– Ну…

– О чем и речь.

– Даже если я и хотела бы с ним переспать – а я не хочу, – это случилось бы не сегодня.

– Почему?

– Я снова порезалась.

Он покачал головой и, поняв, что я о месячных, усмехнулся.

– Понятно.

– И все-таки, почему ты считаешь, будто его интересует лишь мое тело?

– Прочитал по глазам. Я не доверяю ему. Можно много понять о человеке по его взгляду. И у него взгляд плохой.

– Ну, у меня есть не только сиськи и задница. Так что, будем надеяться, ты ошибаешься.

– Ты права. Еще у тебя красивые ямочки на щеках, когда ты улыбаешься.

От неожиданного комплимента меня опалило огнем. Я не знала, как реагировать, поэтому просто сказала:

– Заткнись.

– Будь осторожна, – сказал Джастин серьезно. Потом сунул руку в задний карман. – Кстати об осторожности… Вот, возьми с собой. – Он протянул мне свой старый швейцарский ножик из нашего детства.

– Он до сих пор у тебя?

– Это полезная штука.

– Ты правда хочешь, чтобы я взяла с собой нож?

– Да.

– Хорошо. – Я забрала нож.

– Мы закончили?

– Мы еще не выбрали, что мне надеть.

Джастин подошел к моему шкафу и, медленно проведя рукой по висящей одежде, остановился на простом черном платье без рукавов, которое было максимально закрытым и подошло бы скорее для похорон. Вообще я и покупала его на похороны бабушки. Но в завещании она попросила, чтобы ее просто кремировали, а прах безо всяких церемоний развеяли над океаном.

– Это? Серьезно?

Он достал платье.

– Не проси моей помощи, если не собираешься слушать.

– Ладно. Как скажешь.

Я забрала у него платье, и он пошел к двери. Мой взгляд остановился на прямоугольной татуировке у него на спине. Она выглядела дьявольски сексуально, но у меня еще не было возможности хорошо ее рассмотреть.

– Джастин?

– Да? – Он обернулся.

– Что за татуировка у тебя на спине?

Его тело застыло.

– Это штрихкод.

– Я так и подумала. А он что-нибудь значит?

Он не ответил и просто сказал:

– Одевайся. Ты же не хочешь опоздать к доктору Дурачку.

***

Ожидая Уилла, который должен был заехать за мной через двадцать минут, я сидела на кухне и, чтобы расслабиться, потягивала белое вино. Выбранное Джастином платье выглядело действительно очень мило. Оно не показывало ничего лишнего, и вероятно так было правильнее всего.

Аромат одеколона побудил меня оглянуться. При виде Джастина мое сердце дрогнуло. Я бы не заметила его, если бы не почувствовала его запах. Видимо, он наблюдал за мной.

Он принял душ и выглядел невероятно сексуально в простой черной футболке, которая обтягивала его мышцы, и тех самых джинсах, которые наилучшим образом подчеркивали его зад. У меня был выходной, но Джастин должен был выступать в «Сэндис», и я уже знала, что сегодня женщины не дадут ему прохода.

Джастин выдвинул стул рядом со мной, и от его близости мои соски встали торчком.

Он осмотрел мое лицо и сказал:

– Ты выглядишь не слишком воодушевленной.

– Если честно, я не понимаю, что чувствую.

– Ты же не нервничаешь из-за того, что встречаешься с этим ослом?

– Немного.

– Почему? Он не стоит твоих нервов.

– Это мое первое свидание после Адама.

Он почти зло поджал губы.

– Того парня, который тебе изменял...

– Да. Откуда ты знаешь?

– От Джейд.

Меня удивило, что они говорили обо мне. Я не знала, как реагировать на то, что Джастин знал про Адама.

– О-о.

– Не думай, что из-за случившегося с тем придурком, ты должна соглашаться на первого встречного Тома, Дика или Гарри.

– А ты изменял своим девушкам?

Он ответил не сразу.

– Да. И не горжусь этим. Но тогда я был моложе. Сейчас я считаю, что если возникает желание сходить на сторону, то лучше просто расстаться. Измены – для трусов.

– Согласна. Я бы хотела, чтобы Адам просто порвал со мной.

– Я рад, что ты больше не с ним.

– Я тоже.

– Он пытался усидеть на двух стульях сразу. Вот увидишь, он поступит так и с другой.

– Джейд повезло с тобой. Здорово встречаться с верным парнем.

Он помрачнел.

– Соблазн естественен. Но это не значит, что ему следует поддаваться. – Он проговорил это задумчиво, словно пытаясь убедить самого себя.

– Да. Конечно.

Джастин быстро сменил тему.

– Ты взяла нож?

– Да. Он мне не понадобится, но он в сумочке.

– Хорошо. У тебя есть мой номер?

– Да.

– Ты должна взять свою машину.

– Ну, я уже согласилась, чтобы он заехал за мной.

– Если он попробует что-нибудь выкинуть, позвони. Я приеду и заберу тебя.

– У тебя же будет концерт.

– Все равно. Позвони мне, если тебя будет нужно забрать.

– Хорошо. Позвоню.

Его беспокойство напомнило мне о былых временах. Чувствовать заботу о себе было очень приятно. К слову сказать, я не ощущала ее с тех пор, как сбежала из дома годы назад.

Сделав еще глоток вина, я хотела было поставить бокал на стол, но Джастин перехватил его из моей руки и залпом допил все, что там оставалось.

Мой голос опустился до шепота.

– Не знала, что ты любишь белое вино.

– Наверное, сегодня у меня для него подходящее настроение.

Он отнес бокал к барной стойке и налил еще вина, затем вернулся на место и поставил его передо мной.

Мы молча пили из одного бокала, смотря друг другу в глаза. Каждый раз, когда Джастин слизывал шардоне с губ, на меня накатывало возбуждение. Мне было стыдно, но я не могла себя контролировать. Он же сказал, что искушение – это естественно, верно? Я знала, что не смогу ничего предпринять, что Джастин недосягаем, и это делало ощущения только острее.

Если честно, я вообще не хотела встречаться сегодня с Уиллом. Все во мне рвалось на выступление Джастина, раз уж до его отъезда в Нью-Йорк оставались считанные дни.

В дверь громко и уверенно постучали. Джастин потер шею. Если бы я плохо знала его, то сказала бы, что он тоже нервничает из-за этого свидания.

Когда я поднялась с табурета, чтобы открыть дверь, он произнес:

– Подожди.

– Что?

– Ты правда хорошо выглядишь. Думаю, это платье – правильный выбор.

Мое сердце затрепетало.

– Спасибо.

Стуча каблуками по плитке, я подошла к двери.

В руках Уилл держал маленький букет цветов.

– Добрый вечер, Амелия. Боже, ты выглядишь потрясающе.

– Привет, Уилл. Спасибо. Проходи.

Руки Джастина были скрещены на груди. Такая поза подошла бы скорее охраннику в банке, чем парню на своей кухне.

– Ты ведь помнишь моего соседа Джастина?

– Конечно. Как вы себя чувствуете?

– В данный момент, доктор Опасность, я полон сил.

Уилл с некоторым раздражением поправил его:

– Моя фамилия Дан-гер.

– Прошу прощения, не хотел злить доктора Дан-гера.