Текст книги "Трюкачи - роман завершен(СИ)"

Автор книги: Пекальчук Мирославович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Затем троица покинула выставку и двинула по домам. Киоко и Уруми попрощались с Тео и дальше пошли сами. Киоко мысленно подвела итог: господин Вселенское-Зло-с-задней-парты боится пауков, не любит, что змей кормят мышами, держит дома кота. Хреновый из Тео-куна злодей. Ну да, лицо такое, что любой актер, играющий комедийных злодеев, усох бы от зависти – но неумолимая статистика гласит, что самые страшные психопаты и самые кровавые серийные убийцы выглядят вполне нормально, а зачастую еще и симпатичны. Что, собственно, и помогло им стать самыми-самыми.

На улице ее взгляд случайно выхватил из толпы знакомое лицо. Ба, Тецуя Сагара заглянул в родной город. И что ж ему не сиделось в Киото? Неужто отца проведать приехал? И двое ребят с ним – чуть помоложе него, но тоже знакомые. Вроде бы спортсмены смешанных стилей, как и Сагара-младший, но лига явно юниорская.

Дома она быстро переоделась в кэйкоги , дождалась, пока малыши тоже облачатся в тренировочную форму, и начала разминку. Тут как раз отворилась дверь, ведущая в тренерскую комнату, из нее вышел Норихиро Сагара собственной персоной, на пороге обернулся, адресовал невидимому собеседнику предписанный этикетом поклон и покинул додзе. А он-то тут что забыл? Затем из комнаты появился отец Киоко, широко улыбающийся и буквально излучающий добродушие и радость. И вовсе странно, подумалось девочке, Сагара не из тех людей, которые способны вызвать у папы положительные эмоции, и уж тем более не тянет он на домашнего питомца. Что-то тут не то.

Когда занятия закончились и ученики – ее малышня и взрослая группа – ушли, отец мимоходом заметил, подразумевая отсутствие дочери на первой тренировке:

– Случилось что?

– Ничего, папа. Просто мы ходили на выставку домашних животных.

– Хм... опять?

– Что значит – 'опять'? Некоторые люди, между прочим, держат животных дома, чтобы видеть их каждый день.

– Так может, тебе завести котенка? – улыбнулся в усы сэнсэй Хираяма.

– Эм-м-м... У меня не хватит на него времени, пап, хотя идея неплохая. Кстати, насчет времени. Я, возможно, теперь чаще буду пропускать первую тренировку, чтобы больше времени проводить с друзьями.

Отец задумчиво взялся за подбородок.

– Занятно, ведь твои друзья – Рюиджи, Синдзи, Нобору и Икуно – как раз немного расстроились, что тебя не было. Если мне не изменяет память, за пределами круга наших учеников я знаю только Уруми Кацураги. Новые появились?

– Угу, – сдержанно ответила Киоко, опасаясь следующего вопроса, который, конечно же, сразу последовал.

– И кто это?

– Теодор из параллельного класса.

– В школе появился еще один гайдзин с таким же именем, как у того, из-за которого я договаривался о твоем переводе в один класс с Уруми, или это все тот же самый?

– Вообще-то, недоразумение вышло. Теодор, на самом деле, вовсе не такой, как о нем думает вся школа, и...

– Киоко, я не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

– Но пап! Он хороший!

Отец улыбнулся, добродушно, но с хитринкой:

– Разве я утверждал, что он плохой? Ничуть. Я просто не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

– Но почему?!

– Во-первых, он гайдзин, что уже само по себе плохо, но это полбеды. Во-вторых, я встречался с его отцом на родительском собрании – и глава семейства Диренни мне решительно не понравился. Слишком уж сильно он нравился всем остальным. Гайдзин, моментально снискавший всеобщие симпатии? Не верю. Не обошлось без всяких психологических штучек, а я не люблю людей, которые манипулируют другими, особенно для того, чтобы казаться лучше, чем они есть. Честный человек должен нести то, что уготовано ему Небесами, с гордо поднятой головой, только трусы прячут уродливое лицо за маской. В-третьих, я один раз видел его сына, и он мне не понравился еще больше...

– Это как раз потому, что он не прячет свое лицо за маской!

– Честь ему за это и хвала, если так. Но то, что ты так быстро изменила свое мнение о нем, настораживает. Не удивлюсь, если младший Диренни учится применять на тебе трюки своего отца. Опять же, не он ли в страхе всю школу держал?

– Папа, ну пойми, что это недоразумение! Теодор родился с таким странным лицом, но на самом деле он хороший!

Отец слова улыбнулся.

– Я повторяю, что не утверждаю ничего плохого о нем, так как не имею твердых фактов. Вполне возможно, что это ангел с лицом демона. Однако я не хочу, чтобы ты с ним встречалась. Помнишь, что я обещал маме?

– Помню, – хмуро ответила девочка.

– На том и порешим. Ты не должна с ним встречаться, за исключением неизбежного в школе. Если же ты не согласна – мое условие по этому поводу ты тоже помнишь.

***

В горы отправлялись на трех автобусах: благо, Сакурами у самого подножия, далеко ехать не надо. Умэ уже готова распустить бутоны, сакура только готовится – самое время для приятного и необременительного путешествия.

Поехали все первые классы, потому как вторые ездили к храму, когда сами были первыми, теперь они отбывают к восточному побережью префектуры. Тео был этим не очень доволен, было бы лучше, если бы вторые классы, а с ними и Юдзи, тоже поехали к храму. Правда, перед отправкой произошел небольшой казус: Такехиса прикатил в школу на скутере и сообщил, что отправляется в небольшой поход вместе с клубом скутеристов на своих, так сказать, колесах.

– А я и не знал, что ты состоишь в клубе скутеристов, – заметил Тео.

– Так я и не состоял раньше, – пожал плечами Такехиса, – у меня ведь и скутер только вчера появился... К слову, в этом в какой-то мере есть и ваша заслуга, Теода-сан.

– Каким же это образом?

– Ну как бы это сказать... С тех пор, как вы стали первым в Хоннодзи, я обнаружил, что у меня появилось полно времени, которое раньше тратил на бесконечные разборки. Вот я и пошел на автомойку немного подработать.

– Что ж, ты хотя бы дельно этим временем распорядился.

А вот поездка самого Тео сложилась предсказуемо хреново. Он выбрал самое последнее место в салоне, рассчитывая не попадаться лишний раз никому на глаза, благо, не все места были заняты, можно выбирать. К слову, Тео мальчик догадывался, что именно его класс отбывает на экскурсию в самом неполном составе как раз из-за него. Каждый день в школу ходить надо, даже если в классе учится ужасный Йома, но вот поездку на экскурсию вполне можно пропустить и хотя бы пару дней провести без этого монстра поблизости.

В придачу к этому, Тео попытался сымитировать сон, чтобы никого не напрягать, и потому поездка проходила в относительной тишине, видимо, никто не желал быть тем несчастным обреченным, который накличет на себя беду, в буквальном смысле слова разбудив спящее лихо, пока оно тихо. Так что пришлось доставать планшет и делать вид, что играет.

Небольшой перерыв произошел к полудню, когда автобусы остановились у придорожной закусочной на обед. Правда, маленький зал вмещал за раз едва ли три десятка человек, потому все три класса обедали по очереди, по пятнадцать минут. Благодаря этому обстоятельству Тео смог поболтать с Киоко и Уруми, пока обедал класс 'один-три'.

– Здорово, должно быть, жить здесь, – заметил он, стоя у перил.

– Угу, красиво тут, – согласилась Киоко.

Перед ними далеко внизу – небольшой городок, вдали на горизонте синий океан сливается с голубым небом, так что даже линию горизонта не разглядеть как следует. За спиной – шоссе, опоясывающее горы, и сами горы упираются вершинами в небосвод. Не Гималаи, конечно, но рядом с этими громадинами человек все равно кажется исчезающе маленьким. Величие панорамы захватывает дух, куда ни посмотри, особенно у того, что четырнадцать лет провел дома и за свою жизнь видел слишком мало впечатляющих пейзажей.

– Слушай, Тео-кун, а твой отец фокусник, да?

– Ну, вроде того.

– А какие фокусы он показывает? С хитрым реквизитом, с ловкостью рук или основанные на психологии?

Мальчик пожал плечами и достал из кармана монетку:

– Сама смотри. Вот у меня на ладони лежит монета. Возьми меня за запястье, чтобы я не смог сделать какое-нибудь хитрое движение и спрятать монетку в рукав. Теперь глядите, вот я сжимаю кулак, ширли-мырли-оп – и разжимаю.

Киоко и Уруми удивленно уставили на пустую ладонь.

– Сжимаю кулак снова – мырли-ширли-оп! Монетка опять на ладони.

– Класс! – зааплодировала Уруми.

– Что-то я не понимаю, куда ты ее прятал, – призналась Киоко.

Тео пожал плечами:

– На самом деле, никуда. Мой отец на своем выступлении человека прямо на сцене 'спрятал', так что он даже с камер пропал. Но как – это, сама понимаешь, большой секрет.

– Покажи еще какой-нибудь фокус, Тео-кун! – попросила Уруми.

Тео краем глаза заметил, как поближе подтягиваются другие ребята, стараясь при этом стоять сбоку, вне поля зрения Йомы. Боятся, но любопытство – штука сильная.

– Ладно, – согласился мальчик, отошел на несколько шагов и показал присутствующим кулак: – считайте пальцы.

Сосредоточившись, он мысленно прочитал заклинание иллюзии и представил себе руку с шестью пальцами, стремительно, чтобы совпало с последним арканным словом, разжал кулак и снова сжал, развеяв наложенные чары.

– Сколько было пальцев?

– Шесть! Как?!!

Тео пожал плечами:

– На то и фокус.

– А еще один?!

– Ладно. Смотрите внимательно.

Одно из первых изученных заклинаний – левитация. Простое и эффективное, доступное, по словам отца, подавляющему большинству дроу, даже не-магам. Зрители, включая двух учителей, ахнули, когда Тео, презрев законы гравитации, легко подпрыгнул на носках и повис в нескольких сантиметрах от асфальта.

В этот момент из закусочной начали выходить пообедавшие ученики, потому представление пришлось завершить. А ведь это идея, осенило Тео. Можно периодически показывать в классе 'фокусы'. Бояться его меньше вряд ли станут, но рано или поздно хотя бы те, которые на переменах уходят из класса, начнут задерживаться, чтобы посмотреть представление, и обнаружат, что страшный Йома в перерывах между занятиями никого живьем не ест.

Ближе к вечеру экскурсия добралась к месту назначения. Синтоистский храм, некогда величественный, произвел сильное впечатление даже несмотря на то, что его лучшие дни давно миновали. Он весь утопал в зелени и цветущих деревьях, преимущественно сакуры, из-за поблекшего фасада практически сливаясь с пейзажем, да так, что представить себе это место без храма было невозможно. Казалось, он не был построен, а всегда здесь стоял.

Гостей встретили у ворот старый священнослужитель и миловидная женщина средних лет. После короткого обмена ритуальными приветствиями и поклонами, учитель Ода спросил:

– А почему вы один, почтенный нэги Кояма?

Старик печально улыбнулся:

– Гудзи Тодояси умер три недели назад, потому я теперь гудзи. Гонэги Мидзура приболел и отправился в Фукутияму, в больницу. Из Киото обещают прислать молодых каннуси – но пока не прислали, а мой единственный помощник поехал отвезти Мидзуру да купить припасов, вернется он, возможно, вместе с гонэги. Так что тут пока только я да мико Реко, уж прошу простить за непредусмотренное положение вещей, и предупредить не мог. Связи тут нет, да я и переносным телефоном-то пользоваться не умею.

– Ладно, – отозвался учитель Тадзира, – значит, наша экскурсия будет несколько сильнее напоминать приключения в глуши вдали от цивилизации, чем планировалось, ничего экстраординарного.

Ученикам идея пришлась по душе. Старик провел незамысловатый ритуал, обойдя учеников по кругу, напевая молитвы, обращенные к ками, и вращая особой тростью.

– Это 'хараи' – ритуальное очищение, – пояснила Тео Киоко.

– Ты синтоистка?

– Сложный вопрос. И да, и нет. Или наоборот – и нет и да.

– Как так? – удивился мальчик.

– Понимаешь, синто является глубоко национальной японской религией и в каком-то смысле олицетворяет нашу нацию, ее обычаи, характер и культуру. Так уж вышло, что в настоящее время очень многие из нас воспринимают ритуалы, праздники, традиции, жизненные установки, правила синто уже не как религию, а как культурные традиции нашего народа. Парадоксально, с одной стороны, буквально вся жизнь Японии, все ее традиции пронизаны синтоизмом, с другой – лишь немногие из нас считают себя приверженцами синто. Религия плавно трансформировалась в культуру. С одной стороны – я не синтоистка, но с другой – я японка, что в какой-то мере делает меня синтоисткой. Синто вокруг меня, независимо от того, религиозна я или нет. И даже в повседневных делах можно найти отголоски традиций синто. Например, генеральная уборка в доме дважды в год, осенью и весной, отражает древнюю церемонию Великого Очищения, с этим же связан обычай открывать счета в июне и декабре. А деловые люди часто имеют обыкновение завершать хлопком в ладоши удачную сделку или разрешённый спор – этим традиционным синтоистским жестом они привлекают ками с целью засвидетельствовать достижение соглашения и удачное завершение дела.

– Хм... Буду знать. Я в курсе про хлопок, мне дедушка рассказывал, но я думал – это просто жест вежливости.

После ритуала все три учителя собрались на совет вместе со жрецом, а затем огласили результаты.

– Мы остаемся тут, как и было запланировано, – сказал учитель Ода, – однако в виду отсутствия помощников, нам самим придется озаботиться нашим комфортом. Каждый класс получит свое задание и будет отвечать за его выполнение. А начнем мы, собственно, с заселения.

Тео украдкой достал планшет. Связи, конечно же, нету. Просто супер.

***

Что Тирру больше всего не понравилось на своем последнем выступлении – так это парочка лиц. Он ожидал увидеть громил дона Луиджи и действительно увидел пару подходящих типчиков, но гораздо больше его внимание привлекли совсем другие люди.

Первый – давешний деревенщина с фотоаппаратом. На второе представление он пришел без дочурки, о которой говорил, но зато вместе с каким-то смуглым типом. Что особенно насторожило мага – так это полная смена имиджа. Былой деревенщина на этот раз стал совершенно иным человеком с совершенно другой манерой держаться и одеваться.

Все эти детали Тирр хорошо рассмотрел, когда покидал казино. Оба типа – лже-деревенщина и его товарищ – сидели у стойки бара так, чтобы хорошо видеть выход и внимательно вглядывались в проходящих людей. Что-то тут не то.

В довершение всего Дженис, уходя, задержала на 'деревенщине' взгляд, словно узнав его. Совпадение?

Тирр вышел на улицу, махнул рукой, подзывая такси, достал телефон, и, сев на заднее сидение, набрал номер помощницы.

– Алло, шеф?

– Кто тот тип, возле которого ты прошла тридцать секунд назад? Который сидел у стойки бара?

Дженис несколько секунд соображала, затем ответила:

– Я его не знаю. Он просто показался мне похожим на одного джентльмена из Техаса...

– Что за джентльмен?

– Шеф, это мое личное дело!

– Ладно. А этот джентльмен из Техаса обо мне не расспрашивал?

Вот тут до нее начало доходить. Пять минут спустя Тирр уже знал весь ход беседы своей помощницы с этим человеком. И хотя Дженис умолчала о том, где разговор происходил, маг догадался: в постели. Итак, один и тот же сукин сын вначале деревенщина, затем – обаятельный конный заводчик из Техаса, а теперь – явно ищейка. Зачем он тогда фотографировался с магом? Должно быть, как доказательство. Для чего и кого? Интересный вопрос.

Он покинул казино, никем не узнанный, его облик с руной на лбу с его же обликом без оной никто не увязал. А с этим типом надо будет разобраться и выяснить, зачем ему понадобилось разыскивать сильнейшего мага на свете.

Но вначале – дон Луиджи.

Он поехал к себе в отель, поужинал и лег спать, а наутро вышел на охоту.

Лет четырнадцать назад, освоившись в новом для себя мире, Тирр начал искать новые пути применения магии, и научные изыскания привели его в том числе и к мобильной связи. Маг быстро понял, что текстовое сообщение – не письмо, руну на него не наложить и не зачаровать, однако идея передавать магию через мобильный телефон его не оставила. В самом деле, возможность переслать заклинание проклятия или огненного шара через телефон просто захватывает дух. От любого врага можно избавиться, лишь позвонив ему, и смертоносное колдовство отыщет свою цель даже на другой стороне Земли.

В процессе поиска решения Тирру пришлось понять, как работает радиосвязь вообще и мобильная в частности. Разобравшись в теоретических основах, во всех этих кодировках, операторах, серверах, вышках, маг осознал всю безнадежность своего занятия. Потому что радиоволну увидеть и пощупать нельзя, руну на ней не начертить, и даже если бы можно было как-то зачаровать ее, не видя и не осязая – все равно дохлый номер, радиоволна уносится вдаль с немыслимой скоростью и способна 'оббежать' всю Землю скорее, чем маг откроет рот для чтения заклинания.

Однако изыскания не остались совершенно бесплодными. Разобравшись в общих чертах, как работает мобильный телефон, маг обнаружил, что возможности тут все же имеются. Мобильный телефон никаким образом не спасает своего владельца от обмана, если собеседник при помощи магии притворяется другим человеком. Руны 'маски чужого лица' и 'маски тысячи лиц' были легко доработаны, чтобы обманывать не только людей, но и видеокамеры, оказалось, что они работают и с телефоном.

Но вот как раз тут была одна загвоздочка – номер. Короткое слово, всего пять букв – но как же Тирру пришлось помучиться, чтобы решить проблему!

Первый же эксперимент наглядно показал: номера телефонов делают обман крайне маловероятным. Тирр позвонил жене, предварительно составив заклинание, позволяющее прикинуться ее братом, и потерпел сокрушительное фиаско.

– Алло, Маргоша?

– Привет, Илья.

– Тут такое дело, мы хотели бы завтра одолжить у тебя Теодора, чтобы он дал нам небольшой урок по фехтованию...

– Хм... Дай ему трубку.

– Ему? Его тут нет, я же из дому звоню.

– Тогда почему с его телефона?! Тирр, если тебе лень ехать завтра в Питер – так бы и сказал!

Маг немало попотел, но способа при помощи магии подменять номер отправителя или звонящего не нашел. Заколдовывать свой телефон бесполезно, потому что телефон жертвы в полном порядке, равно как и сервер оператора. Измененный магией голос дойдет до жертвы вместе с номером абонента – и точка. Вариант – забраться к оператору и 'уболтать' его оборудование, однако дело это не очень простое, а заклинание, наложенное на большое и мощное оборудование, долго не продержится.

Оставался последний, тоже непростой, но весьма действенный метод. Тирр сможет дурить жертву как захочет, если заколдует ее телефон специфическим образом. Поэкспериментировав и так, и сяк, маг составил простую и эффективную узкоспециализированную руну, дающую ему возможность повелевать чужим телефоном, передавая ему приказы при помощи текстовых сообщений.

И вот теперь он сидит в дорогой забегаловке, принципиальная разница между которой и обычной забегаловкой – лишь в цене за одну и ту же жратву. Ну и официанты с 'бабочками'. За соседним столиком – Стелла Франко с двумя подружками. Тирр выслеживал ее битых четыре часа, пока, наконец, не подвернулся подходящий момент.

Заметив, что именно заказывали себе девушки, маг заказал себе быстрый перекус, чтобы успеть съесть его до того, как жертва покинет забегаловку. Он подзаправился, слушая, о чем говорит с подругами дочь дона Луиджи, затем достал свой мобильник с предварительно вынутой батареей, потыкал для вида кнопку включения.

– Вот так всегда, как только надо позвонить – эта фиговина разряжена, – со вздохом посетовал Тирр и повернулся в сторону своей жертвы: – мисс, не будете ли вы так любезны, одолжить мне телефон на минутку?

Стелла Франко не почуяла никакого подвоха. Приличное заведение с приличными посетителями в приличной одежде настраивают на определенный лад. Так просто, что даже неинтересно.

Тирр, получив ее мобильный, наложил на него руну, вызвал себе такси и вернул владелице с полупоклоном:

– Премного благодарствую. Официант, мне счет, будьте любезны, а этим трем молодым леди – напитки по их выбору за мой счет. Хорошего всем дня.

Все прошло как по маслу. Тирр, усевшись на заднее сиденье такси, назвал адрес своего отеля и вынул из кармана батарею своей мобилки. Ну-ка...

Жертва не обнаружила, что ее телефон получил эсэмэску с пятью нулями, так как аппарат покорно выполнил волю мага, скрытно отослав на его телефон всю ее переписку и список контактов, а затем сам стер полученное сообщение. Тирр же, изучив все данные, криво усмехнулся: план, им задуманный, оказалось очень просто воплотить в жизнь. Стелле всего три часа назад написала некая Сюзи, сообщая, что вечеринка намечается на завтрашний вечер. На ловца и зверь бежит. Он быстро набрал сообщение, которым приказал телефону жертвы блокировать любые звонки и сообщения с номера Сюзи. Готово.

Однако делать пока было нечего, и Тирр изменил конечный адрес, отправившись в казино, где выступал в последний раз. Там он пошел в туалет, аккуратно удалил со своего лба руну, в зале подошел к первому же охраннику и попросил отвести его к шефу службы безопасности.

– Понимаете, – объяснил он цель своего визита, – я, когда выступал у вас прошлый раз, заметил двух подозрительных типов. Один из них – стопроцентно не тот, за кого себя выдает, и оба что-то вынюхивают. Вот я и подумал, что они могут, скажем так, замыслить недоброе.

Шеф, довольно толковый для человека малый, внимательно выслушал 'фокусника' и предложил:

– А если мы посмотрим видеозаписи, вы их узнаете?

Тирр кивнул, с трудом скрыв усмешку: ему ведь этого и надо, людьми так легко манипулировать.

Шеф запросил у спеца по видеонаблюдению записи с нужных камер в нужное время, и маг сразу же указал на парочку у стойки бара:

– Вот они. Вот этого я запомнил, потому что он был на моем выступлении и выдавал себя за полнейшего 'рэднэка'. А вот тут он ведет себя совсем иначе.

– Иначе – в каком смысле?

– В прямом. Понимаете, я же фокусник. Я вынужден очень хорошо разбираться в людях, потому что неправильный выбор добровольца для фокуса приведет к провалу. Я вижу многое по мелким признакам, это профессиональное. И этот вот сукин сын – мастер перевоплощений, потому что при первой встрече я не заподозрил фальши. Так я потом еще свою ассистентку расспросил – ну, вы понимаете, мы, фокусники, всегда опасаемся шпионов конкурента – и выяснилось, что сей мерзавец расспрашивал и ее тоже, в том числе и о казино, прикинувшись конным заводчиком из Техаса.

– О нашем казино?

– Именно что о вашем, – солгал Тирр.

Шеф потер подбородок.

– Я проверю. У меня есть знакомые в ФБР – если на сладкую парочку что-то есть, я это узнаю.

– Держите меня в курсе дел, – попросил Тирр, – услуга за услугу.

– Хорошо. Спасибо за помощь.

Маг вернулся к себе в отель и знатно отобедал. Как только официант принес свеженький десерт – еще теплую пахлаву с вареньем – зазвонил мобильный.

– Я уже пробил их, – сообщил шеф службы безопасности, – тот, первый, раньше работал в ФБР, а потом подался на вольные хлеба. Сыскарь он. Смуглый тоже в базе нашелся – колумбиец, Хосе Морено. Он подозревался в связях с наркокартелем некоего дона Мендеса и несколько раз ставился на прослушку, но без толку.

Тирр поблагодарил собеседника и отключился, сжав челюсти. Дон Мендес, йоклол его возьми.

Бурное прошлое мага все-таки нашло его.

***

Заселение в отель – относительно новое здание, выстроенное лет тридцать назад для туристов за пределами территории храма – прошло довольно быстро. Всех расселили по комнатам на четыре человека каждая, затем по одному человеку из каждой комнаты выстроились в очередь в кладовую, где мико Реко выдавала постельное белье. Из класса Теодора поехало всего двадцать пять человек, двадцать пять на четыре – шесть и один в остатке, и этим остатком предсказуемо оказался он сам. Что ж, хотя бы никому на нервы действовать не будет, живя в отдельной комнате.

Затем каждый класс сформировал свою кухонную бригаду с таким расчетом, чтобы за время экскурсии каждый побывал в роли повара. Оказалось, что кухонное оборудование предельно примитивно – ни комбайнов, ни мультиварок, ни микроволновок, а все потому, что электричество сюда провести то ли забыли, то ли не посчитали нужным. Газовые плиты, питающиеся от баллонов – прошлый век.

Тем не менее, ужин, приготовленный под руководством мико и надзором учителей, получился вполне приличным. Девочки, располагая только консервированным и долгохранящимся провиантом, сумели наготовить немало вкусных блюд. Тео мимоходом удивился, что в таком малолюдном месте такой обширный запас продовольствия, но потом сообразил, что школа планирует экскурсии сюда много лет подряд, так что заблаговременная закупка провизии для учеников, видимо, давно стала обыденным делом.

После ужина устроили конкурс на лучшую готовку. Учитель Ода объявил правила: каждый класс выбирает по два арбитра, почетные главные судьи – гудзи Кояма и мико Реко. Арбитры вкушают образцы готовки с завязанными глазами и определяют, что вкуснее, по итогам нескольких раундов определяется класс-победитель. Выиграл класс один-три, но с минимальным отрывом.

Вечером началось, собственно, именно то, что японцы подразумевают под 'любованием цветами'. Большинство учеников, запасшись всяческой мелкой снедью вроде такояки и разбившись на группки, расположилось во дворе храма, под нависающими красно-белыми от цветов ветвями умэ и сакуры. Негромкий галдеж, обсуждения всего и вся. На ступенях храма заядлые игроки играют в 'го' и 'хасами шоги' . Тео попытался было понаблюдать за игрой, но заметил, что напрягает всех, и ушел.

Какая насмешка... Четырнадцать лет в одиночестве дома, затем переезд в Японию, школа... Казалось бы, все, заточению конец – ан нет. Здесь, среди своих ровесников, он по-прежнему одинок.

Тео занял себя, исследовав храм изнутри. В принципе, ничего необычного, ему уже приходилось бывать в синтоистских храмах, но этот был во многом другим. Те – новострои, в основном, потому что Сакурами – город, построенный меньше ста лет тому назад, а этому храму лет, по крайней мере, пятьсот, а то и больше. Крышу много раз чинили, фасад много раз красили и обновляли – но стены, сложенные из камня, снаружи покрыты вековым мхом, а изнутри, вблизи светильников – вековой копотью, которую не раз отчищали, да так и не вывели полностью. В камень въелась.

Еще он с удовольствием полазал бы по горам, исследовал местность – но на этот счет инструктаж был абсолютно однозначным: без учителей нельзя ни от автобуса отойти, ни за пределы храма шаг сделать. Япония – вообще страна тотального контроля ответственных лиц над подопечными и подчиненными во всем, что касается человеческой жизни. Даже квалифицированная медсестра обязана делать больному инъекцию только под наблюдением врача и никак иначе, в противном случае это расценивается, как нанесение пациенту вреда и чревато огромными проблемами целой больнице. Однако эти 'огромные проблемы' – строго гипотетические, потому как японцы – на редкость дисциплинированный и организованный народ. По другому, если вдуматься, нельзя: на относительно крошечном архипелаге проживает почти сто тридцать миллионов населения, что всего на десятку меньше, чем население огромной России.

Перед отправкой на боковую учителя собрали всех вместе и объявили, что завтра будет небольшой поход по туристическому маршруту в горах к еще одной местной достопримечательности – миниатюрному, но красивому водопаду. Оказывается, чуть выше в горах есть озерце, питающееся от ледников, из него-то и вытекает ручеек, превращающийся в маленький, но бурный горный поток.

– А давайте к озеру сходим?! – послышались со всех сторон голоса.

– Нет, – возразил учитель Тадзира, – во-первых, туда трудновато подняться, во-вторых, там значительно холоднее...

– Кхе-кхе, – сказал внезапно гудзи Кояма, – боюсь, к водопаду тоже идти нельзя. Там над тропинкой – естественная терраса, а на ней – дерево, не так давно оно окончательно усохло. Оно может вывернуться с корнем или сломаться и упасть прямо на тропинку в любой момент. То есть, я бы не советовал ходить к водопаду. Я собирался отправить туда моего помощника, чтобы срубить это дерево, но тут Мидзура приболел, и...

– Значит, не пойдем, – решил учитель Ода.

Послышались вздохи разочарования, и тут Тео сообразил: это его звездный час!

– А может, давайте сами срубим это дерево? – предложил он. – Заодно избавим достопочтенных каннуси от хлопот.

– Мы, вообще-то, не лесорубы, – заметил Тадзира.

– Пффф! Делов-то! Топор – не штангенциркуль, не буссоль и не астролябия, ничего сложного.

– Конечно, – согласился учитель, – но не стоит забывать, что этот инструмент требует определенной сноровки, и...

– У меня она есть, – заявил Тео, – мы с отцом когда-то ходили в пеший поход, строили шалаш, рубили дрова – я вас уверяю, научиться есть палочками и то сложнее!

Послышались сдержанные смешки. Учителя переглянулись, затем Ода пожал плечами:

– По правде, не вижу проблемы. Завтра пойду и срублю...

– Вам понадобится помощник, – подсказал Тео, – кто-то должен будет стоять внизу на тропинке и следить, чтобы никто не проходил. Я вам помогу.

– Ладно, – кивнул учитель, – так и сделаем.

Кто-то ткнул Тео локтем в бок – это оказалась Киоко.

– Молодец, спас поход к водопаду, – подмигнула она.

Мальчик и так чувствовал себя героем дня, но только до того момента, когда краем уха поймал сдавленный шепот:

– Я не удивлюсь, если завтра мы увидим учителя Оду живым в последний раз...

***

Наутро Тео позавтракал, переоделся в специально припасенный туристический костюм и подошел к учителю Оде:

– Я готов!

– Вот и отлично. Сейчас возьму у мико Реко топор и пойдем.

Пресловутая терраса находилась от храма едва ли в трехстах метрах на восток, и попасть туда было проще простого, всего лишь поднявшись по травянистому склону. По левую руку – отвесная скала уходит ввысь, по правую – небольшой обрыв, на дне которого, собственно, и начинается дорожка для пешей прогулки к водопаду. А на краю террасы, довольно узкой – то самое дерево, усохшее и мертвое.

Учитель Ода подошел к оголенному стволу, растерявшему листву и часть веток, и с сомнением его осмотрел, затем подошел к краю и осторожно выглянул вниз.

– А оно больше, чем я думал, – сказал он. – Если мы срубим его, дерево попросту перекроет тропинку внизу. Ветки мы пообрубаем, которые сами не сломаются, и унесем, но вот ствол там так и останется. Нехорошо.

– У меня идея получше, – сказал Тео, – если правильно подрубить дерево с левой стороны, оно упадет не вниз, а налево, и дальше никуда не скатится, потому что тут грунт, а не скальная порода. Ветками зацепится – и все. Потом помощнику каннуси останется только распилить и унести по кускам. А еще лучше – спилить ветки и убрать острые сучки. Ствол дерева превратится в отличную лавочку для желающих посидеть на террасе и полюбоваться горами.