Текст книги "Плеймейкер (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

19

НОВА

Я крадусь вниз по лестнице из своей комнаты. Когда я натыкаюсь на место на деревянном полу, которое скрипит, я вздрагиваю.

Харлан в гостиной смотрит игру. Мари укачивает Эмили в углу.

Ворчун: Передумала?

Сообщение Клэя подсвечивает телефон в моем кармане.

На этот раз я прячусь не от Мари и Харлана, а только от ребенка.

Я набираю ответ.

Нова: Скоро буду.

Я надеваю туфли и проверяю свое отражение в зеркале, прежде чем выскользнуть за входную дверь. Мои волосы собраны в светло-розовый хвост, а голубое мини-платье расширяется на бедрах благодаря яркому радужному поясу.

Машина Клэя стоит в конце подъездной дорожки, и я, тяжело дыша, тянусь к ручке.

– Скажи мне, что ты не спускалась по водосточной трубе, – бормочет он, когда я вваливаюсь внутрь.

– Почти. У Эмили сейчас сложный период. Клянусь, бабочка хлопает крыльями на другом конце комнаты, и этот ребенок просыпается.

С тех пор как он помог мне найти студию, мы переписывались, но оба были заняты, и у нас не было времени на личную встречу. Сегодня вечером он предложил меня подвезти, сказав, что подвозит еще несколько человек.

– А где Новичок? И Джей? – спрашиваю я, понимая, что мы одни.

– Они, э-э, решили ехать в одиночку.

Я тянусь за ремнем безопасности.

– Так что никаких нянек.

– Ты имеешь в виду их или нас?

Голос Клэя легкий, но в нем есть нотки, которые заставляют мое сердце биться быстрее.

Оказавшись наедине с ним, все меняется.

Мы не занимались сексом со времен клуба, и каждый раз, когда я вижу его, я хочу его. Черт, как же я хочу его.

Он переключает передачу и выезжает на дорогу, останавливаясь, чтобы проверить, нет ли пробок. В то же время он медленно осматривает мой наряд, задерживаясь на нескольких местах.

– Ты – радуга, – говорит он. Клэй проводит пальцем по ярко-фиолетовой звезде на моей щеке. – Ты хорошо выглядишь.

– Меня вдохновил рисунок на лице. А как насчет тебя?

– У меня нет костюма, – он сворачивает на улицу.

– Я так и думала, что ты это скажешь, – я с блеском достаю купленную корону. – Теперь ты король поля.

Он наклоняет голову, чтобы я могла надеть ее на макушку. Когда он выпрямляется, корона почти задевает крышу машины, но это неважно. Он мощный и сексуальный.

– Как тебе студия? – спрашивает Клэй.

– Отлично. Я заканчиваю работу над произведениями для выставки в Нью-Йорке на следующей неделе, – сдвигаюсь, скрещивая ноги.

– Ты пригласишь меня?

– О, Боже. Пожалуйста, не приходи. Мне нравятся эти работы, но я все еще учусь быть более толстокожей после Лос-Анджелеса. К тому же, разве ты не играешь на следующей неделе «бэк-ту-бэк»?

– Технически, да.

– Значит, технически твоя задница принадлежит Харлану, – мой рот искривился.

– Держу пари, Брук организовала колонну людей, чтобы поехать, – вздох Клэя звучит искренне, и его разочарование значит для меня больше, чем слова.

– Я сказала ей не приходить на открытие, – я прикусила губу. – Там будет много искусствоведов, и вполне возможно, что они раскритикуют мою работу. У меня будет день, чтобы эмоционально восстановиться, если мне это понадобится, – сухо говорю я.

– Тебе это не понадобится. Им понравится.

У меня сжимается грудь.

– Есть новости от Брэда? – Клэй продолжает, убивая мое настроение одним именем.

Я ерзаю на своем месте.

– Нет, – с момента первых сообщений я не отвечала, и у меня было много других дел, на которых нужно было сосредоточиться.

– Если ты дашь мне больше подробностей, я могу попросить кого-нибудь разобраться…

– Я просто хочу забыть об этом, – это напоминает мне о том времени, когда я чувствовала себя маленькой, поэтому я меняю тему. – Я удивлена, что ты захотел пойти на вечеринку Кайла. Ты не самый большой его фанат.

– Все в команде идут. Мне нужно доказать, что я могу с ними общаться. Со всеми.

Клэю не нравится Кайл, но он не сказал мне, что именно его раздражает. На тренировках и за кулисами происходит много такого, чего публика не видит.

Кайл устраивает сегодняшнюю вечеринку в честь Хэллоуина, и все готовы к празднику. У «Кодиаков» победный рекорд – 5–3, включая три победы подряд после возвращения Клэя.

Я написала Брук, чтобы сообщить ей время нашего прибытия, а Майлз все допытывался у меня, когда мы приедем.

– Ого. Кайл арендует это место? – говорю я, когда ворота особняка распахиваются.

Мы подъезжаем к подъездной дорожке и выходим из машины, Клэй передает ключи парковщику.

Снаружи дом украшен жутким кладбищенским декором. На надгробиях написаны имена соперничающих баскетболистов. В свете из дома на красивое лицо Клэя падают тени. Он весь в черном, за исключением золотой короны, его татуировки вьются по шее и рукам.

Он берет меня за руку, когда мы идем к дому.

– Люди будут спрашивать о нас. Мы должны быть на одной волне.

Я поворачиваюсь, чтобы принять его, притягиваясь к нему то ли его хваткой, то ли невидимым притяжением, которое всегда наполняет воздух между нами.

Именно в такие моменты я чувствую, что вынуждена выложить все, что думаю, и сказать, что мое сердце всегда принадлежало только ему.

Но я учусь защищать свое сердце. И его.

– Я всегда буду заботиться о тебе. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и я знаю, что ты хочешь этого для меня. Мне кажется, иногда мы слишком сильно полагаемся друг на друга в этом счастье.

Он хмурится, как будто этот ответ его не устраивает. Он все еще изучает меня, когда раздается скрип входной двери. Это Брук, одетая как сексуальная Красная Шапочка, и кто-то в костюме медведя. Медведь снимает голову, открывая Майлза.

Внутри мы общаемся с друзьями, пьем.

Кайл одет как Майкл Джордан. У Новичка черный парик и блестящий пиджак.

– Кто ты? – спрашивает Клэй.

– Кайл обещал, что мы оба будем в образе Майкла Джордана. Майлз убедил меня, что это Майкл Джексон.

Джей и Майлз приветствуют друг друга.

– Ты отлично выглядишь, – говорю я Новичку.

– Я знаю. И я умею танцевать, – он ухмыляется, лунной походкой пересекая комнату.

– Ты должна сказать мне, какие у меня большие зубы, – сообщает Майлз Брук.

– Это волк, тупица.

Приятно видеть, как ребята отлично проводят время вместе. Работа у них тяжелая и напряженная, а здесь, на частной вечеринке, они могут немного расслабиться.

– Потанцуй со мной, – говорит Клэй мне в ухо.

Я чувствую его раньше, чем вижу.

Он снимает со своей головы корону и надевает ее на мою, поправляя мой хвост. Затем он берет меня за руку и тянет за собой.

Ничто не сравнится с тем, когда тебя обнимает Клэй. Его руки, кажется, могут унести весь мир, но сейчас они окружают меня.

От него потрясающе пахнет, и я сопротивляюсь искушению уткнуться лицом ему в грудь.

Я скучаю по нему. Боже, даже когда он здесь, я скучаю по нему.

– То, что ты сказала, что нам нужно сначала найти свое собственное счастье, – его губы касаются моего виска, когда он говорит. – Это чистая правда, Пинк? Ты больше не веришь в нас?

Я поднимаю подбородок.

Его лицо темное от теней, но я чувствую, как его глаза прожигают меня.

Я хочу нашей близости, хочу чувствовать его руки вокруг себя. Хочу заснуть рядом с ним и…

– ВАФЛЯ?!

Собака пропала, и Клэю приходится помогать в ее поисках.

– Где ванная? – спрашиваю я Кайла.

– Наверху, в конце коридора.

Я следую его указаниям, спотыкаюсь там и хватаюсь за свою корону, когда она соскальзывает. С другой стороны есть спальня и ванная. Я пользуюсь удобствами и, выходя, сталкиваюсь в спальне с Кайлом.

– Это потрясающий дом, – говорю я.

– Спасибо, – он пожимает плечами. – У вас с Уэйдом что-то есть?

– Это сложно.

– Я наблюдал за тобой сегодня. С самого вечера. Что бы он ни сделал, чтобы ты сбежала, я никогда не упущу тебя из виду.

Выражение его лица заставляет мой желудок напрячься. Мой взгляд метнулся к двери.

– Это лестно, но мне неинтересно.

Кайл подходит ближе.

– Он никогда не узнает.

Кайл явно ничего не знает ни обо мне, ни о Клэе, если думает, что Клэй узнает о том, что помешает мне переспать с ним.

Я снимаю с головы корону, проводя пальцем по остриям на макушке.

– Клэй в два раза лучше тебя. Если ты еще раз пристанешь ко мне, я возьму эту корону и проткну тебя ею. Тогда мы посмотрим, кто останется неудел.

Между его ног пробегает собака. Я пользуюсь неожиданностью и забираю Вафлю, уворачиваясь от Кайла, чтобы вернуться вниз.

Я все еще тяжело дышу, когда нахожу Клэя, разговаривающего с несколькими парнями.

– Я иду домой, – говорю я.

Он хмурится.

– Я отвезу тебя.

– Нет, – ставлю Вафлю, и собака убегает. – Я возьму Uber.

Я не спешу упоминать о том, что случилось с Кайлом. Мне не нужно создавать еще больше проблем между ними.

Всю дорогу я чувствовала его взгляд на своей спине.

20

КЛЭЙ

Следующие два вечера мы играем в Далласе.

Майлз потянул мышцу и не может выйти в старте, но я играю свою лучшую игру с момента возвращения, забивая без остановки, перехватываю пасы у Джея, нахожу Новичка в углу для трехочковых, подключаю Атласа.

Но Кайл в дерьмовом настроении и не говорит об этом. Он фолит по всей площадке.

Проигрыш оказывается тяжелым, а Кайла удаляют за фолы за несколько минут до конца.

Когда мы садимся в самолет Bear Force One, чтобы отправиться обратно, Майлз и Атлас спорят.

– Это что, самопомощь? – насмехается Майлз, пытаясь взять толстую книгу, раскрытую на коленях Атласа.

– Убери руку из моего медвежьего пространства, – пихает Майлза Атлас. – Занимайся своей игрой.

Новичок опускается на сиденье рядом со мной.

– Что тебя гложет? – спрашивает он.

– Ничего, – я суетливо поправляю наушники.

– Да, по лицу видно, что «ничего».

Я бросаю на него взгляд.

– Нова. Она практически сбежала с вечеринки на выходных.

Может быть, я был слишком резок. Я хотел сблизиться с ней, а вместо этого оттолкнул ее.

Она написала мне сообщение, чтобы я знал, что она добралась до дома нормально, но с тех пор не выходила на связь.

Я знаю, что на этой неделе она отправляется в Нью-Йорк на свое шоу, а мы готовимся к череде домашних игр. Но я не могу забыть об этом.

– Это был не ты, – говорит Новичок.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я искал Вафлю, я нашел ее наверху, разговаривающей с Кайлом, – он колеблется, бросая взгляд через весь самолет на человека, о котором идет речь. – Я не понял, о чем идет речь, но она не выглядела счастливой.

Кайл смотрит на нас, сузив глаза. Он эгоист, и мне противно думать, что он рядом с ней. Я должен разобраться с этим. Пока это не вышло из-под контроля.

21

НОВА

– Ты готова? – поддразнивая, спрашивает владелица галереи. Она на несколько лет старше меня и, кажется, понимает мои нервы.

Я прячусь в комнате, жую щеку и прохаживаюсь по кладовой, заставленной холстами.

Моя первая художественная выставка состоится в галерее в Нохо.

Брук написала мне недавно, чтобы пожелать удачи и сказать, что завтра она будет первой в очереди.

У команды сейчас «бэк-ту-бэк», поэтому каждую секунду с конца сегодняшней игры до завтрашнего дня они будут проводить на восстановлении.

Моя сегодняшняя коллекция посвящена не спорту, а людям, запечатленным в движении. Мне нравится движение. Оно подразумевает перемены, импульс, праздник. Все меняется. Все меняются.

– А ты думал, что никто не придет, – говорит владелец галереи.

– А они приходят? – мое сердце подскакивает.

– Мы почти заполнили зал.

Я следую за ней в главную галерею, и у меня челюсть падает на пол, когда я вижу несколько десятков людей с напитками и канапе в руках.

– Давайте я вас познакомлю, – говорит она, подталкивая меня к паре, оживленно обсуждающей картину, вдохновленную танцовщицами Лос-Анджелеса.

Час спустя мне удалось выпить бокал шампанского, и я счастливо жужжу, но это от атмосферы и этого места.

Краем глаза я вижу, как хозяин наклеивает красные точки на карточки с названиями не одной, а двух картин.

У меня перехватывает дыхание.

– Что это значит?

– Продано. На предварительном просмотре, – она оглядывается по сторонам. – Ему, – она сдержанно кивает. – И им, – еще одна пара. – Если мы не будем осторожничать, ты можешь распродать все сегодня.

Она берет еще одну наклейку с красной точкой и прикрепляет ее к третьей картине.

– Кто купил эту? – спрашиваю я, крутясь на месте.

– Это был человек по телефону, который купил ее на сайте галереи.

Здесь я ценна. Я имею значение.

– Извините, – говорит приятный голос, от которого у меня на шее поднимаются волосы.

Она поднимает взгляд на что-то через мое плечо.

– Мы обсудим это позже, – шепчет мне владелец галереи.

Я поворачиваюсь, и кровь отхлынула от моего лица. Стоящий передо мной мужчина одет в сшитые на заказ джинсы и спортивную куртку. У него борода, в отличие от того, когда я видела его в последний раз, но лицо то же самое.

– Брэд, – шепчу я.

– Давно не виделись, Нова.

Это как увидеть призрака.

Мимо нас проходит пара, Брэд приятно улыбается им и берет меня за руку, направляя к полотнам.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я вполголоса, осознавая обстановку, в которой мы находимся. Я не хочу устраивать сцену.

– Я хотел извиниться за то, как все закончилось.

Мои глаза расширяются.

– Как ты исчез посреди ночи, не сказав ни слова? Это один из тех случаев, когда ты мог просто написать смс.

Он моргает, удивленный моей смелостью.

– Я должен был увидеть, что ты создала.

Я перехожу к следующей картине.

– Творчество – это единственное, что нас объединяет. Ты творчески подошел к работе с клиентами компании и их деньгами. И подставил меня, чтобы я за это ответила.

Брэд бросает тревожный взгляд по сторонам.

– Я пытался обеспечить нам безопасность. Ты сбежала при первых признаках неприятностей.

Этот человек делил со мной дом. Попросил меня стать его навсегда.

Но мой взгляд пробегает по мазкам, которые я нанесла на один из холстов. На этой картине есть старая версия меня и новая. Каждый слой – это еще один слой меня.

Я поднимаю подбородок.

– Я могу видеть вещи насквозь. По крайней мере, когда они того стоят.

– Я правильно понял, что ты встречаешься с каким-то баскетболистом? Такие парни не для серьезных отношений.

Слова направлены в мягкие места между моими ребрами, но они проскакивают мимо.

Он больше не может причинить мне боль.

Осознание этого заставляет меня выпрямиться.

– Как бы мучительно ни было остаться и столкнуться с последствиями всего, что ты сделал, я должна поблагодарить тебя.

– Поблагодарить меня? – повторил Брэд, испытывая беспокойство.

– Ты помог мне убрать из моей жизни все, что мне было не нужно, и освободить место для того, что нужно. А теперь, – поднимаю я подбородок, – если ты здесь не ради искусства, я попрошу тебя уйти. Знаю, что ты это умеешь.

Я смотрю, как он направляется к двери, спотыкается и переходит улицу перед галереей.

Мне не хотелось его больше видеть, но в каком-то смысле я рада, что он пришел. Это показало, что он всего лишь призрак, не имеющий никакой силы. Напоминание о том, кем я была раньше и как далеко зашла.

Прежде чем я успеваю обернуться, мой взгляд падает на скамейку снаружи. Мое сердце замирает, когда я вижу знакомую фигуру, покоящуюся на скамейке с букетом в руках, наполовину освещенную огнями галереи.

Я никогда в жизни так быстро не подбегала к двери.

КЛЭЙ

Когда я добрался до галереи, то хотел было зайти внутрь, но остановился, увидев ее через стекло, улыбающуюся с другой женщиной.

На ней было бледно-золотистое платье, волосы заколоты в розовый узел на голове, в ушах болтались серьги.

Она выглядела как художница.

Или богиня.

Я никогда не любил сидеть на скамейке, когда можно было быть в центре событий, но сегодня я хотел, чтобы этот момент принадлежал только ей.

Поэтому я сел.

– У тебя игрв «бэк-ту-бэк», – бормочет Нова, когда видит меня.

– У тебя первая выставка в галерее. Я должен был быть здесь.

Она улыбается, ее глаза блестят под светом уличных фонарей, на ресницах собираются капли дождя.

Какие части ее тела созданы меня? Ведь год назад я не был таким человеком. Не испытывал этих чувств до нее.

– Это для тебя, – я протягиваю маргаритки – самый большой букет, который я смог купить в магазине в нескольких минутах ходьбы от галереи. – Ты всегда говорила, что они напоминают тебе о доме. Подумал, что в большом городе ты оценишь это напоминание.

Нова берет их, ее медленная улыбка и то, как она держит их в руках, заставляют меня радоваться, что я обошел три разных цветочных магазина, чтобы найти именно те, что нужно.

– Кто был тот парень, который только что ушел? – спрашиваю я.

Она тяжело вздыхает.

– Брэд.

– Твой бывший мудак Брэд? – я поворачиваюсь на пятках, чтобы посмотреть, на месте ли он, готовый нанести урон.

– Даже не думай об этом, – она тянет меня внутрь.

Мы гуляем по галерее, Нова рассказывает мне о каждой работе.

Она красивая и живая, ее творения на стене. Она оставляет частички своей души на холсте, как я оставляю свою на корте.

– Без тебя этого никогда бы не случилось.

– Это не так.

– Нет, я серьезно, – ее брови сошлись. – Ты подтолкнул меня, заставил поверить, что я могу быть таким художником, у которого будет выставка.

– Ты всегда видела людей лучше, чем я.

– Я вижу других людей. Ты увидел меня.

Будучи профессиональным спортсменом, я привык к тому, что мое тело болит. Рядом с ней те части меня, которые обычно болят, чувствуют себя лучше, а те, которые я никогда не замечал, растягиваются и ломаются.

Я прокручиваю в голове то, что она сказала ранее.

– Итак, твой бывший, – я не могу заставить себя произнести его имя, – вам есть о чем поговорить?

Нова фыркнула.

– Он показал мне то, чего я хотела в своей жизни.

Какого черта? Она же не прощает его всерьез.

Мое нутро скручивается, да так сильно, что кажется, меня стошнит прямо на тротуаре.

Может быть, она пошла дальше, хочет чего-то другого, чем я думал.

– Ты ел? – спрашивает она.

Я качаю головой.

– Как насчет итальянской кухни?

Мы заканчиваем выставку, и владелица галереи начинает закрываться. Нова благодарит ее и немного обсуждает бизнес, затем мы с ней направляемся в мой любимый ресторан в городе, расположенный в нескольких кварталах отсюда.

Мы проскальзываем за столик в дальнем углу, чтобы заказать напитки и ужин.

– А как же здоровое питание в сезон? – поддразнивает она после того, как я заказал феттучине альфредо.

– Нужно жить понемногу.

Мы едим, но я почти не чувствую вкуса еды. Я слишком сосредоточен на ней.

На изгибе ее щеки.

Веселье в ее глазах.

Я знаю, что могу наклониться и прикоснуться к ее губам.

Я бы миллионы отдал, чтобы сделать это прямо сейчас.

– Ты сказала, что бывший показал тебе, чего ты хочешь? – я притворяюсь, что это случайный вопрос. Но это значит все.

Последние несколько недель я осознаю, насколько важна Нова. Именно она удерживает меня от нездоровой одержимости баскетболом. Не отрывая меня от него, а напоминая, как прекрасен остальной мир.

– Дом. Семья. Место, где я могу заниматься творчеством и познавать мир.

– Ты хочешь этого с ним?

Она моргает.

– Нет. Он показал мне, чего я хочу, дав мне то, чего я не хотела.

Облегчение захлестывает меня, но оно недолговечно.

– Я тоже не дал тебе этого, – признаю я. – Я должен был быть рядом с тобой. Когда стало трудно, я замкнулся и отгородился от тебя. Я перестал быть рядом с тобой, когда все, что ты делала, было для меня. Прости меня. Я все еще работаю над этим, но мой психотерапевт помог мне разобраться в некоторых вопросах. На будущее я назначил себе встречи каждые пару недель, – тяжело вздыхаю. – Я был в плохой спирали. Как будто я жил в центре бури, из которой не мог выбраться. И сколько бы хорошего ни происходило, я не мог понять, как мне быть дальше.

– Я продолжаю задаваться вопросом, могла ли я помочь тебе больше.

– Нет. Ты не отвечаешь за тучи. Ты моя радуга, Пинк. Ты – то хорошее, что приходит после нее.

Ее глаза смягчаются.

Мы ужинаем, и я вспоминаю, как приятно проводить с ней время. Дело даже не в сексе, а в том, что я просто наслаждаюсь ее обществом, как я расслабляюсь, когда она рядом.

Когда официант приносит счет, я протягиваю ему кредитную карту. После того как я расплачиваюсь, мы выходим, идя бок о бок.

Я вдруг становлюсь серьезным.

– До встречи с тобой я думал, что жизнь хороша настолько, насколько это возможно, если я не получу титул. Ты перевернула все с ног на голову. Я понял, как много мне еще предстоит узнать о жизни и баскетболе. Я не был лучшим игроком, каким мог быть, и уж точно не был лучшим человеком. Ты важнее любого чемпионата. Если ты дашь мне шанс, я хочу вернуть тебя. Медленно и неуклонно. Ты – моя цель, Нова, и я собираюсь показать тебе, что это значит.

Нова молчит, ее брови сведены вместе.

Я схожу с ума, не зная, о чем она думает.

Не сходит ли она с ума, находясь так близко ко мне, как я к ней.

Я тянусь к ее запястью, останавливая ее и заставляя посмотреть на меня.

Я на фут выше, но это она меня взвешивает. Измеряет меня. Оценивая, стою ли я того, чтобы рискнуть.

Она смотрит на меня из-под ресниц.

– Ты собираешься вернуться в Денвер сегодня вечером?

Я тянусь к ее шее, притягивая ее к себе так близко, что наши носы сталкиваются.

– Ты мне скажи.