Текст книги "Запретный король (ЛП)"

Автор книги: Павлов Лора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

16 Кингстон

Можно умереть от сильного возбуждения без разрядки?

Хейс

Слушай, если я пережил этот лесной пожар, то ты точно выживешь без секса пару дней.

Нэш

Я и без секса дольше обходился, так что ты не по тому адресу пришел за сочувствием.

Я не за сочувствием пришел. Я за медицинской консультацией.

Нэш

Мне нужно сегодня сводить Катлера к доктору Долби из-за аллергии, так что могу у него спросить, если хочешь.

Ривер

Сам факт, что доктор Долби все еще жив – уже чудо. Ему, наверное, лет девяносто. Он еще до того появился, как термин «современная медицина» вообще начали употреблять.

Ромео

Эй, не гони на дока Долби. Он мне так сильно помог. Он больше похож на знахаря.

Ривер

Вот именно. Он ещё в 1800-х годах жил, и, скорее всего, его называли знахарем задолго до того, как он поступил в медшколу.

Можем мы, пожалуйста, вернуться к обсуждению моего члена? Я серьезно. Я просыпаюсь с эрекцией. Засыпаю с ней же. Я начинаю волноваться.

Нэш

Иди займись сексом, нытик. Я тоже просыпаюсь с эрекцией и засыпаю с ней каждый день. Это называется – жизнь, брат. Не у всех есть возможность получать удовольствие каждую секунду.

Я знал, что не стоило поднимать эту тему в общем чате. Надо было просто загуглить.

Ромео

Вместе до конца. Именно сюда ты должен приходить со своими проблемами.

Нэш

Говорит тот, кто через пару недель женится. Конечно, он весь такой дзен, как Далай-лама. Он живет с женщиной. Его потребности удовлетворяются каждый день..

Romeo

Туше. У меня тут все чертовски хорошо. Уверен, Ривер со мной согласится.

Ривер

Черт возьми, да. Я просто хочу все оформить официально. Руби сказала, что поедет со мной в Вегас после свадьбы Ромео и Деми. Она не хочет, типа, затмевать их праздник или что-то в этом роде.

Затмить их триумф, придурок.

Ривер

Как скажешь. Просто приготовьтесь к звонку: скажу, что женился. Никакой пышной церемонии – просто небольшая свадьба в Вегасе, картонный Элвис на фоне и ни капли драмы.

Ромео

Звучит чертовски неплохо. Моя мама с ума меня сводит своими бесконечными вопросами в последнее время. Кстати, Хейс, мы на этой неделе примерялись, так что тебе подгонят костюм, когда вернёшься. А вернуться ты, блядь, должен до свадьбы.

Хейс

Ни за что не пропущу. Но этот пожар разгорается все сильнее, и я чертовски вымотан. Как там моя сестра, Кинг?

У нее все отлично. Книжный магазин процветает. Тебе не о чем волноваться.

Нэш

Ага, Кинг ведет себя паинькой, присматривает за ней. Вот почему он и не трахался – к делу он подошел с полной ответственностью.

Хейс

Я не говорил, что ты не можешь пойти и заняться сексом. Я сказал, чтобы этот придурок Барри держался от нее подальше.

Сейлор – не причина того, что у меня давно не было секса. Просто не хочется никуда ходить. Я потерял свое mojo.

Это было не совсем вранье, хотя Сейлор действительно была причиной, по которой у меня не было секса. Но все дело в том, что я хотел только ее – а этого не могло быть. Все остальное – чистая правда.

Ривер

Это уже было однажды, помнишь? Мы тогда все переживали из-за тебя, потому что ты никуда не выходил.

Нэш

Чувак, тогда у него просто был дикий понос, и мы выяснили, что у него непереносимость лактозы. С его синими яйцами тогда все было в порядке.

Ромео

Это когда он чуть не обделался в Golden Goose?

Вы все – кучка бессердечных придурков. Мидж с тех пор закупает безлактозный сыр специально для меня. У меня чувствительный желудок. А мой член в тот период работал отлично и был весьма активен.

Хейс

Мой совет – переспи с кем-нибудь. И все пройдет.

Погуглю сам.

Мне пришла куча эмодзи, и я рассмеялся, положив телефон и направившись через кладбище к могиле родителей. Они покоились рядом. Оба родились и выросли в Магнолия-Фоллс, и хотя нас с Ривером они растили в городе, это место всегда было для них домом.

Я опустился на траву и поднял лицо к солнцу. Я часто сюда приходил. Хотя у меня не было воспоминаний о родителях при жизни, я начал навещать их, как только стал достаточно взрослым, чтобы сам дойти до кладбища.

Я слышал о них все, что только можно, от тех, кто их знал, и по этим историям понял, что во многом пошел в маму. Ривер, видимо, был копией отца. Наши родители были безумно влюблены друг в друга и были замечательными родителями, хоть и недолго пробыли с нами.

Ривер помнил их и по-настоящему скорбел.

Наши бабушка с дедушкой пережили их потерю, и я чувствовал это на протяжении всей жизни.

Они вложили всю душу и всю свою боль в то, чтобы вырастить нас с Ривером.

Авария, в которой погибли мои родители, навсегда стала для меня напоминанием о том, как быстро можно потерять близких.

Я всегда был легким на подъем парнем. Не воспринимал все слишком серьезно. Это было мое решение, принятое много лет назад.

Я взглянул в сторону, где несколько листьев шевелились на дереве, и у самого ствола цвела небольшая грядка одуванчиков.

Черт. Я вляпался по уши, и не знал, что с этим делать.

– Хотел бы, чтобы вы были рядом, – сказал я. Меня всегда поражало, что можно скучать по тем, кого даже не помнишь. Наверное, есть люди, которые навсегда остаются в твоем сердце и будто вырезаны на твоей душе. – С годовщиной. Рад, что хотя бы вы двое можете быть вместе.

Я поднялся на ноги и направился к дому престарелых, где жила моя бабушка.

Пёрл Арабелла Пирс – мой человек.

Она меня вырастила, любила и всегда в меня верила. Всегда. Когда у меня были трудности, я в первую очередь обращался к ней. Она знала обо мне то, чего не знал никто.

Парни были моей семьей. Я на них полагался.

Но за советом я шел к бабушке.

Когда я вошел в двери Magnolia Haven, я помахал паре бабушек, с которыми играл в карты раз в неделю, и направился по коридору. Комната бабушки была самой последней слева – угловой люкс с видом на сад, что было для нее важно. Ривер неплохо справлялся с посадкой цветов для нее, а я обычно просто развлекал ее.

Это у меня получалось лучше всего.

– Привет, красавица, – сказал я, заходя внутрь и целуя ее в щеку. Бабушка сидела в кресле и смотрела в окно на сад.

Она хлопнула в ладоши и улыбнулась:

– Мальчик мой. Я знала, что ты придешь сегодня. Был на кладбище?

Она знала меня. Знала, где я буду именно сегодня.

– Был. Поболтал с ними, как всегда.

Она улыбнулась, пока я опускался в кресло напротив нее.

– Что у тебя на уме, мальчик мой? В последнее время ты стал тише. Чаще навещаешь. Это значит, что у тебя в голове каша, верно?

– Все нормально. Просто в последние недели чувствую себя немного не в своей тарелке.

– Расскажи. Что происходит? – спросила она, внимательно на меня глядя.

– Все хорошо. Не о чем волноваться.

– Я не это спросила. Ну же, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все.

Я откинулся на спинку и провел рукой по затылку.

– Что-то не хочется никуда выходить, и я с головой ушел в работу, а от этого только сильнее устаю. Я ведь не привык быть ворчуном, понимаешь? – пожал плечами. Мне точно не хотелось говорить ей, что я страдаю от сексуальной фрустрации. Надо было как-то обойти эту тему, потому что совет ее мне был действительно нужен. Она никогда не подводила.

– Да, ворчун – это скорее про твоего брата, – усмехнулась она. – Но ты ведь тоже не обязан всегда быть веселым, Кингстон. Думаю, в этом как раз и зарыта проблема.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы любим подшучивать над Ривером за его ворчливость, но он всегда был честен со своими чувствами. Если он в плохом настроении, он это не скрывает. Если он счастлив, это тоже видно. А вот с тобой я никогда не знала, что у тебя внутри. Потому что что бы ни происходило, ты всегда делал вид, что у тебя все в порядке. Это твоя суть. Но никто не может быть в порядке всегда. Поэтому мне и приходится вытягивать из тебя всё клещами.

Я тяжело выдохнул.

– Мне казалось, у вас с дедом и так было полно забот. Вам не нужны были еще и мои срывы. Вы потеряли сына и невестку, а потом растили внуков, все еще скорбя по ним. А еще Ривер тогда оказался в больнице на несколько месяцев – это ведь тоже было непросто. Я их не помнил, так что только один из нас ничего не потерял. Меньше, что я мог – это быть веселым, правда? Я был слишком маленький, чтобы понять, что потерял.

Ее глаза округлились. Неужели мы никогда об этом не говорили?

– То, что ты тогда не осознал утрату, не значит, что это не была огромная потеря на протяжении всей твоей жизни, – она взяла меня за руку и сжала. – Можно грустить из-за того, что ты не успел узнать родителей. Можно горевать по тому, чего у тебя не было. И можно не быть в хорошем настроении все время. Так что давай перестанешь притворяться со мной и расскажешь, что на самом деле происходит.

– Ты же знаешь, как много для меня значат парни. Мы друг за друга горой, во что бы то ни стало. Я бы никогда не сделал ничего, чтобы это разрушить. Мы всегда были преданы друг другу.

– Но?

– У меня какие-то… чувства, бабушка, – прошептал я, наклоняясь вперёд.

– Какие именно чувства, мой мальчик?

– Я сам не знаю, вот в чем дело. Со мной такого никогда не было, так что я не могу сказать наверняка. – Я покачал головой, не зная, хочу ли вообще произносить это вслух. Но я буквально сгорал изнутри и мне нужно было с кем-то поговорить. Парни бы сказали: даже не думай об этом. И они были бы правы.

– Расскажи мне, Кингстон.

– В последнее время я много времени провожу с Сейлор. Ты же знаешь, я помогал с ремонтом ее книжного магазина, а Хейс попросил приглядывать за ней, пока он на пожаре. Иногда, когда я рядом с ней, я просто… что-то чувствую. Чувства, которые не должен испытывать к младшей сестре лучшего друга, понимаешь?

Пожалуйста, пойми без слов и не заставляй меня произносить это вслух.

– Ах вот оно что… Она вчера была здесь. Знаешь, эта милая девочка приходит ко мне почти каждый день после работы. Приносит новую книжку или холодный чай из Magnolia Beans, или красивые цветы, сорванные по дороге. Она особенная. Я понимаю, почему тебе так трудно, но, по-моему, ты только сам все усложняешь.

– Думаю, все правда сложно.

– Почему? Ты же постоянно зовешь женщин на свидания. Никогда не был стеснительным.

– Бабуля, – выдохнул я, потрясенно глядя на нее, наклонился вперед и потер ладони. – Это же Сейлор. Это не просто какая-то женщина. Я не могу просто начать с ней встречаться. Хейс мне башку оторвет.

Она откинулась в кресле, и на ее лице расплылась лукавая улыбка:

– А это потому, что он не знает правды.

– Ну, видимо, я тоже не знаю правды, потому что я не понимаю, что, черт возьми… что, блин, делать с этими чувствами. Так что, пожалуйста, просвети меня.

– Ох, мой мальчик, ты правда не понимаешь, да?

Я всплеснул руками:

– Абсолютно. Перестанешь уже меня мучить?

– Причина, по которой ты сомневаешься, в том, что ты ее любишь. А это все меняет.

Я ничего не понимаю в любви. Зато я точно знаю, что хочу делать с Сейлор Вудсон всякие неприличные вещи. И это, безусловно, неправильно.

– Это устаревшее мышление, бабушка. Я ничего не знаю о любви, когда речь идет о романтических отношениях. Но я точно знаю, что не хочу быть с ней просто друзьями. Это хоть немного понятно?

Она рассмеялась:

– Все понятно, милый. Я думаю, ты влюбился в Сейлор Вудсон еще тогда, когда она приехала к нам много лет назад. Ты не проявлял этих чувств, потому что любишь ее. Ты боишься любви, Кингстон. Потому что потерял первую и самую важную любовь в своей жизни – своих родителей. С самого детства ты наблюдал, как те, кого ты любишь, переживают утрату. Поэтому ты старался быть веселым, легким, не усложнять ничего. Но делал это не только ради нас. Ты защищал самого себя. Свое сердце. Ты узнал, что такое утрата, раньше, чем узнал, что такое любовь.

– О чем мы вообще говорим? Дело не в любви. Все потому, что… – я раздраженно вскинул руки. – Бабуля, я не могу спать с другими женщинами, потому что все время думаю о Сейлор. Постоянно, блин. Это просто физиология. Ничего больше. А если я поддамся этому, Хейс меня прибьет.

– Не согласна, – пожала плечами она и сделала глоток из чашки, словно мы обсуждали погоду, а не развал моих жизненных устоев.

– Ты не согласна? Это все, что ты можешь сказать?

– Да. Если бы это было только физическое влечение, ты бы уже давно удовлетворил его. Пошел бы и сделал то, что обычно делаешь, – с чем, кстати, я не согласна, но это тема для другого разговора. Но тут не про тело, Кингстон. Поэтому тебе так тяжело.

Я застонал:

– Кажется, ты не понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать.

– А мне кажется, что это ты не понимаешь, о чем речь, – она приподняла бровь, ставя чашку на столик. – Я живу гораздо дольше тебя. Поверь, я знаю, что говорю. Так что вот тебе единственный совет, который я могу тебе дать. Хорошо?

Я наклонился вперед, опершись локтями на колени и сложив руки:

– Ладно.

– Не убегай от этого. Редко встречаются люди, которые так сильно влияют на тебя. Которые занимают и твое сердце, и твою голову. Это то, что было у меня с твоим дедом. То, что было у твоих родителей. И то, что Ривер нашел с Руби. Не убегай от этого, милый.

Вот и весь ее совет?

– Я надеялся на что-то конкретнее. Типа: «давай, переступай черту, и ты не станешь ужасным человеком, который предал лучшего друга», – проворчал я. – «Не убегай от этого»? Бабуля, что вообще значит «не убегай»?

– О, мой мальчик. Ты приносишь мне столько радости, что иногда это слишком, – рассмеялась она. – Я имею в виду, доверься своему сердцу. Оно тебе что-то подсказывает. Не делай этого за спиной у Хейса. Сначала поговори с ним. Скажи, что чувствуешь.

О, привет, дружище. Я постоянно думаю о том, как переспать с твоей сестрой. Ты не против?

– Я не могу сказать ему, что хочу переспать с его сестрой. – Вот, я сказал это.

Она даже глазом не моргнула, будто ждала этих слов:

– Определенно не рекомендую формулировать это именно так. Попробуй сначала пригласить ее на свидание, Кингстон. Скажи Хейсу, что у тебя к ней чувства, и ты хочешь встречаться с ней.

– Я никогда ни с кем не задерживался надолго. Я не умею строить отношения, ты же знаешь. И Хейс никогда не примет тот факт, что у нас может быть просто…

– Мимолетная связь? – подсказала она, глаза заблестели.

– Интрижка.

– Нет, не думаю, что он будет в восторге от этого. Похоже, тебе придется пересмотреть свое правило «никаких отношений». Потому что если ты хочешь переступить черту с Сейлор Вудсон, все твои прежние установки придется выбросить к черту.

Да уж.

Вот в чем и загвоздка.

Я обнял ее на прощание, не почувствовав ровным счетом никакого облегчения после разговора.

17 Сейлор

Книжный магазин был открыт уже несколько дней, и с самого утра до закрытия у нас было полно народу. Сегодня исключением не станет – в Love Ever After приезжала сама Эшлан Томас, и вся округа только об этом и говорила.

– Даже чертова Мидж Лонгхорн в восторге, – заметила Руби, пока помогала мне раскладывать печенье и сладости, которые я заказала специально к этому дню.

– Да потому что Мидж снова сошлась со своим бывшим, Дагом, – вставила Пейтон, добавляя клубнику в большой стеклянный графин с водой. – Вот и накрыло ее волной романтики.

– Кто бы мог подумать, что у Мидж вообще есть чувства? – рассмеялась Руби.

– Она уже с утра звонила, чтобы узнать, во сколько открываются двери. Видимо, она читает все, что когда-либо писала Эшлан.

– Обалдеть. Романы и правда объединяют людей, да?

– Ну, для моего бизнеса это было бы просто идеально.

– Я бы сказала, что твоя первая неделя прошла с огромным успехом, – добавила Руби.

Мой телефон завибрировал, и я опустила взгляд – сообщение от Деми.

Деми

Мы здесь.

Руби только посмеялась над тем, как мы с Пейтон нервничали, как вдруг открылась дверь кофейни Деми, и они вошли в книжный магазин. С будущей невесткой Деми, Бринкли Хендрикс, я уже была знакома, а вот двух других женщин я еще не встречала.

– Ну что, готова к большому дню? – спросила Бринкли.

– Да, – ответила я, и голос у меня предательски дрожал, отчего сразу стало понятно, как я волнуюсь.

Деми улыбнулась и повернулась к женщинам, стоявшим рядом с ней:

– Вы все знаете Бринкли, а это ее сестра, Джорджия Ланкастер. Она тоже работает в книжной сфере, и ее семья владеет издательством Lancaster Press. А это – та самая Эшлан Томас. Точнее, это ее псевдоним. Настоящее имя – Эшлан Кинг.

– Очень приятно познакомиться со всеми вами, и рада снова видеть тебя, Бринкли. Я безмерно благодарна за то, что вы согласились на это, – сказала я.

Мы по очереди обнялись и поздоровались – все выглядели так же взволнованными, как и мы.

– Как тут мило, – восхитилась Эшлан. – Я должна сфотографировать это оформление. Моим девочкам точно бы понравилось, как все тут уютно и красиво.

– Они до сих пор расстроены, что не смогли приехать? – спросила Бринкли.

– Да. Но Хэдли сегодня тренировка по футболу, а Пейсли – занятия танцами, так что Джейс повез их. А Монро просто рада быть с сестрами.

Эшлан улыбнулась, и сразу стало видно, как сильно она любит своих дочек.

– Они, должно быть, очаровательные. А как твой сыночек? – спросила Джорджию Деми.

– Все отлично. В следующем месяце уже первый день рождения. Не могу поверить, как быстро все происходит.

Они обе достали телефоны и стали показывать фотографии своих малышей. Я моментально успокоилась, и весь мандраж из-за встречи с Эшлан испарился.

– У входа огромная очередь, – сказала Пейтон, заглянув в окно.

– Поехали, – бодро произнесла Эшлан и заняла место за столом, который я приготовила для автограф-сессии. Она заранее прислала сюда несколько коробок с книгами, и мы были готовы к началу.

Я распахнула дверь и, увидев, что очередь огибает целый квартал, широко раскрыла глаза. Все пришли, чтобы увидеть Эшлан, и я не могла быть счастливее.

Романы в Магнолия-Фоллс были живее всех живых.

Эшлан была настоящей профи – подписывала книги и общалась с читателями с легкостью.

Когда к столу подошли Мидж и Жанель из Sweet Magnolia, я как раз принесла Эшлан свежий стакан сладкого чая.

– Расскажи мне все пикантные подробности, Эшлан. Где ты черпаешь вдохновение для эротических сцен? – спросила Мидж, и я бросила на нее взгляд, ясно давая понять, что в ужасе от ее вопроса.

Голова Жанель откинулась от смеха.

– Мидж, ну это даже для тебя слишком.

– Ну же, – пожала плечами Мидж. – Она ведь пишет про любовь. Мы тут все взрослые. Я подписана на тебя в соцсетях, и видела твоего горячего мужа.

– Господи, Мидж, хватит, – покачала головой Деми, прикрывая рот рукой, чтобы не рассмеяться.

– Все в порядке, – пожала плечами Эшлан. – Вдохновение приходит отовсюду. Но да, мой муж и правда чертовски хорош собой.

– Смотри-ка, она стала лучше справляться с такими вопросами, – сказала Джорджия только мне и Бринкли, которые стояли рядом.

– С ней так легко говорить. Я не могу вас отблагодарить достаточно за помощь в организации, – сказала я искренне.

– Даже не думай об этом. Ты семья для Деми, а значит и для нас тоже. А наша кузина Эшлан – одна из самых добрых людей, которых я знаю. Я сразу была уверена, что она с радостью поможет тебе с открытием, – сказала Бринкли.

– Это так весело. Мы были в восторге от поездки в Магнолия-Фоллс, – добавила Джорджия. Она была такой же простой и душевной, как и ее сестра. Деми рассказывала мне, что у мужа Джорджии есть частный самолет, и они прилетели сюда на один день вместе с Эшлан из Хани-Маунтин.

Похоже, это было в порядке вещей и для Бринкли, чей муж был одной из звезд НФЛ, и она летала с ним по всей стране.

– Это так много значит для меня. И я рада, что у нас будет время поужинать вместе перед вашим отъездом, – сказала я. Мне очень хотелось наконец-то расслабиться и просто пообщаться. Последние дни я только и делала, что готовилась к сегодняшнему дню. Но если быть честной, больше всего меня волновал завтрашний день. Я собиралась встретиться со своим отцом и его семьёй, и была из-за этого на взводе. Хотя мысль о том, что Кингстон будет со мной, немного успокаивала. Хотя и это было отдельной проблемой.

Он мне нравился.

Безумно нравился.

Мы уже не раз пересекали черту, и меня раздражало, что он не может просто отпустить ситуацию и позволить отношениям идти своим чередом. Как это бывает у взрослых людей. Ведь нет никаких гарантий. Но меня бесило, что он считал, будто Хейс должен решать, позволительно ли нам быть вместе.

Мы оба взрослые.

Два взрослых человека, принимающих осознанные решения.

– Сейлор, у меня к тебе вопрос, – сказала Мидж, направляясь ко мне, а Жанель с Пейтон шагали за ней, обе уже смеясь.

– Мне стоит волноваться? – осторожно поинтересовалась я.

– Не слушай этих двух зануд, – пожала плечами Мидж.

– Уверяю тебя, никто и никогда не называл меня занудой, – обиженно отозвалась Пейтон.

Деми подошла к нам с широкой улыбкой:

– Это правда. Никто не называл ее занудой.

Мидж раздраженно взмахнула рукой, будто ее все достали:

– В общем, я хотела спросить, не могла бы ты сортировать книги не только по жанру, но и по уровню откровенности?

– Ты хочешь, чтобы я подписала полки по степени сексуальности книг?

– Именно. Иногда женщине хочется чего-то погорячее, чтобы немного оживить собственную спальню. А в другие разы мне нужно что-то серьезное. Без всяких сцен. Так что, давай, помоги девушке, – Мидж скрестила руки на груди.

– Мидж Лонгхорн, с тех пор как ты снова сошлась с Дагом, ты совсем рехнулась, – усмехнулась Жанель, покачав головой.

– Может быть. Но зато теперь я в гораздо лучшем настроении, и многим это нравится.

– Это ты в хорошем настроении? Ты только что наорала на меня за то, что я слишком долго несла тебе стакан воды со льдом, а потом назвала занудой, – заметила Пейтон.

– Ну ты и правда копалась, а занудой я называла и Жанель тоже, – с вызовом подняла бровь Мидж.

Смех вновь наполнил комнату. Бринкли и Джорджия наблюдали за происходящим с неподдельным восхищением.

Я заметила, как Эшлан подошла ко мне сбоку, когда толпа уже начала расходиться, и я с облегчением подумала, что скоро мы закроемся. Я снова обратила внимание на Мидж.

– Честно говоря, я не уверена, что стоит ставить уровень «остроты» на все книги, – пожала я плечами. Это была правда.

– Почему же? Я слышала, что многие используют систему с чили-перцами, – настаивала Мидж. Боже, эта похотливая старушка, похоже, сама могла бы проставлять уровни на своих любимых книгах.

Я не знала, как ей ответить, пыталась придумать что-то дипломатичное, и тут Эшлан положила руку мне на плечо и наклонилась:

– Думаю, лучше, если читатель сам определит уровень «жара», потому что это очень субъективно. Кто-то ставит моим книгам один перчик, кто-то – три или четыре.

Я улыбнулась ей с благодарностью – было очевидно, что Мидж буквально боготворила Эшлан.

– Ты права, Эшлан. Я не могу доверять какому-то постороннему, чтобы он решал, насколько книга мне подойдет. У тебя как раз идеальный баланс «пара». Мы с Дагом вчера слушали твою последнюю аудиокнигу вместе, – Мидж свистнула. – Скажу одно: у нас была отличная ночь.

– Ого. Приятно знать, – покраснела Эшлан, но быстро взяла себя в руки.

Бринкли и Джорджия буквально катались со смеху, и мы все к ним присоединились.

Мидж и Жанель вскоре ушли, и мы занялись уборкой.

– Пошли уже есть. Я умираю с голоду, – сказала Руби.

Все с радостью согласились, мы закрыли магазин и провели полтора часа в ресторане, хохоча без остановки – вспоминая и Мидж Лонгхорн, и как Оскар Дейли пришел за книгой в солнцезащитных очках и бейсболке, надеясь остаться неузнанным.

Я была благодарна за то, что напрочь забыла о своей тревоге по поводу завтрашней поездки к отцу.

Руби осталась ночевать у нас, чтобы отвлечь меня, хоть я и уверяла, что все в порядке. Она скоро должна была съехать, но я знала, что она согласилась снимать вторую комнату только ради меня. Почти каждую ночь она проводила у Ривера. Но мы засиделись допоздна, болтая, и я была так измотана, что, когда моя голова коснулась подушки, у меня не осталось сил терзаться сомнениями.

Утром зазвонил телефон, на экране высветилась фотография Хейса. Я отправила ему сообщение посреди ночи, чтобы узнать, все ли в порядке – пожар до сих пор не могли взять под контроль, он бушевал с невероятной силой.

– Привет, – сказала я, машинально касаясь кулона на цепочке. – Как ты? Все в порядке?

– Привет, Сэй, – в его голосе слышалась усталость. – Пожар до сих пор не поддается, но мы не сдаемся. Было пару минут, чтобы перезвонить, увидел, что ты писала ночью.

– Да, проснулась и заглянула в приложение. Заволновалась. Надолго ты там? Ты хоть ешь? Спишь? – я опустилась на кровать и начала грызть ноготь. Ночью я спала плохо – вскоре после того как заснула, проснулась и начала снова переживать за Хейса, проверяла обновления, а потом долго не могла успокоиться.

– Я тут, наверное, еще недели на две. А может, и дольше – все зависит от погоды. Этот чертов ветер все портит: стоит сделать шаг вперед, как погода все рушит. Но не волнуйся, я нормально ем и сплю. Все хорошо. Расскажи лучше, как прошло мероприятие.

– Говорит человек, который сам постоянно обо всех волнуется, – усмехнулась я, хоть и не слишком весело. Потому что я волновалась. И не без причины. Он там, в самом центре пожара. – Все прошло отлично, Хейс. Весь город пришел посмотреть на Эшлан. Она была потрясающей – обаятельная, веселая, открытая. С момента открытия у нас полно посетителей. А сегодня у меня первый выходной за долгое время.

– Я горжусь тобой, Сэй. Ты так хотела этого, и у тебя получилось. Что будешь делать в свой выходной?

Я прочистила горло. Пора было сказать ему. Последнее, чего я хотела – чтобы брат переживал, что я еду к отцу, но я знала, что Кингстон не шутил, когда сказал, что расскажет сам, если я этого не сделаю.

– Только пообещай, что доверишься мне, ладно?

– Если ты хоть приблизишься к Барри, я взорвусь.

– Я его даже не видела. Кстати, мама была на встрече с читателями, было приятно ее увидеть. Она хорошо выглядит. И, к слову, твои истерики еще никогда ничем не помогали.

– Говори уже.

– Я еду к папе и Констанс. Хочу познакомиться с нашими сводными братьями и сестрами. Он пригласил меня на обед. И прежде чем ты взбесишься – я сказала Кингу, и он настоял, чтобы поехал со мной. Относится к своей роли телохранителя очень серьезно, – добавила я, не скрывая сарказма.

Хотя на самом деле я совсем не была против того, что Кингстон поедет со мной. Но брату знать об этом необязательно.

– Рад, что он едет с тобой. Удивлен, что он не сказал мне, когда мы вчера говорили.

– Он сказал, что если я тебе не расскажу до выезда, он позвонит сам.

– Он свой в доску. Всегда рядом, если нужно. Вот это мой брат. Но я не понимаю, зачем ты стараешься ради человека, который сам тебя бросил. И ради семьи, которой ты никогда не была нужна.

У меня перехватило горло от его слов.

– Все не так черно-бело, Хейс. Папа ошибался – я это прекрасно понимаю. Но я не бросаю людей. У нас есть братья и сестры, и мне бы хотелось с ними познакомиться. Они ведь нам ничего не сделали. Не надо нападать на меня, ладно? Я просто хочу это сделать.

– Ладно, – зевнул он. – Мне важно, чтобы с тобой все было хорошо. Я знаю, что временами бываю упрямым придурком, Сэй. Но ты у нас всегда была настоящей, доброй, до самой сути. И мне просто хочется защитить тебя от всего этого дерьма. Я не хочу, чтобы он снова тебя ранил. Только поэтому. Я не ненавижу его других детей – я их не знаю. Но я не уважаю его, потому что он ушел от нашей мамы, завел интрижку, новую семью и ни разу не оглянулся. Ему было плевать на нас. Он даже не попытался нас узнать. Он выбрал их. – В его голосе слышалась боль, и я почувствовала, как сжалось и мое сердце. – А я… я был занят тем, чтобы быть мужчиной в доме после его ухода. Мама тогда вообще ни с чем не справлялась.

По моей щеке скатилась слеза, и я постаралась взять себя в руки.

– Я знаю. И я хочу, чтобы ты знал: ты был для меня не просто братом. Ты был защитником, лучшим другом и единственным настоящим родителем. Я безмерно тебе благодарна. Ты – лучшее, что со мной случалось. Но ты должен научиться доверять мне и моим решениям. Хорошо?

– Конечно. Просто напиши потом, как все прошло. Я рад, что Кинг поедет с тобой. Этот парень может превратить даже самый дерьмовый момент в праздник.

– Да, он определенно умеет разрядить обстановку. И хотя меня бесило, что ты буквально заставил его быть моей нянькой, я рада, что он едет со мной.

– Я тоже. Будь умницей и береги себя, ладно? Ты надела свое ожерелье? – в его голосе прозвучала забота. Это было нашей внутренней шуткой: он всегда говорил, что будет защищать меня от всего зла в мире, а когда его нет рядом, за это отвечает мой кулон с глазом от сглаза.

– Конечно. Я снимаю его только на ночь. И со мной все будет хорошо. Это ты влез в самый эпицентр пожара. Давай лучше я за тебя поволнуюсь, – я постаралась говорить легко. – Я тебя люблю, Хейс.

– Я тебя тоже. Никогда не забывай об этом.

– Только не говори это таким тоном. Звучит, будто ты сейчас пойдешь в огонь и не вернешься, – покачала я головой.

Он тихо рассмеялся и прикрыл смех покашливанием:

– Ладно. Я тебя люблю. Позже перезвоню.

Мы закончили разговор, и я просто сидела, глядя в одну точку – переживала за брата и нервничала перед тем, что меня ждет сегодня.

– Эй-эй! Ты готова к путешествию? Я уже загрузил все снеки в машину, – Кингстон появился в дверях, облокотившись на косяк, чертовски привлекательный в темных джинсах и белой футболке. Темно-синяя бейсболка была надета задом наперед, что ему невероятно шло, а в руке он держал золотистые авиаторы.

– Я же говорила, что возьму снеки, – я поднялась и направилась к нему.

– Я тоже говорила ему, что ты все уже собрала! – крикнула Руби из кухни.

– Я прекрасно знал, что ты захватишь свои «полезные» закуски. Но мне не нужна вода со вкусом фруктов и дольки апельсина. Я хочу холодный газированный напиток с сахаром, вяленое мясо, острые чипсы и красную лакрицу.

– От этого у тебя будет болеть живот, – проворчала я и прошла мимо него в кухню, где аккуратно упаковывала все для поездки.

– Ты напряженная. Нервничаешь из-за сегодняшнего дня, Одуванчик? – спросил он.

На самом деле я действительно волновалась. Но не по тем причинам, о которых он думал.

Потому что провести несколько часов в машине наедине с мужчиной, к которому я испытывала безумное влечение, было куда сложнее, чем увидеть отца впервые за столько лет.