Текст книги "Запретный король (ЛП)"

Автор книги: Павлов Лора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

22 Кингстон

Я отнес ее в свою комнату, и теперь мы лежали вместе на кровати. Я просто слушал, как ее дыхание понемногу выравнивается.

Я всегда был тем мужчиной, который любит секс. Если честно, я обожал его. Это был мой любимый способ сбежать от всего.

Доставлять удовольствие женщине – это то, что я всегда делал до того, как начинал думать о себе.

И я никогда не подводил.

Но заставить Сейлор Вудсон потерять голову – это было нечто совсем иное.

Смотреть, как она растворяется. Слушать эти тихие стоны и вздохи – это было самое горячее, что я когда-либо переживал.

Потому что это была она.

Все было по-другому, потому что это была именно она.

Это была не просто интрижка. Это было нечто куда большее, и мы оба это понимали.

Я понимал, почему Сейлор не хочет, чтобы ее брат знал. Почему не хочет, чтобы кто-то вмешивался. Она думала, это создаст слишком много давления.

Но правда в том, что давление – оно от самих чувств.

Чувствовать настолько сильно – чертовски страшно.

Да что там, белые фургоны, пчелы и клоуны не шли ни в какое сравнение с этим.

Это было пугающе до ужаса. Потому что если я облажаюсь, если потеряю ее – я уже никогда не оправлюсь.

Я не сомневался: она – та самая.

Теперь я был уверен, что бабушка с самого начала была права. Я, наверное, влюбился в нее еще много лет назад. И после этого ничто не шло ни в какое сравнение.

Но как я мог полюбить ее еще до того, как впервые поцеловал или прикоснулся к ней?

Понятия не имею.

Но знал точно: я любил ее.

– Ты какой-то тихий, – прошептала она, положив голову мне на грудь.

– Просто думаю… – отозвался я.

– Да? – Она перекатилась на живот, и ее ладонь скользнула вниз по моему телу, прикасаясь ко мне поверх джинсов. Конечно, я уже был твердый, как камень. – Я тоже думаю.

– Тебе не обязательно это делать, – я обхватил ее запястье, чтобы остановить ее движение.

– Кинг, – мягко сказала она, глядя мне в глаза.

– Сейлор… – ответил я, и наши взгляды встретились.

Она улыбнулась:

– Не будь занудой. Я тоже хочу прикоснуться к тебе.

– Обещаю, никто и никогда не называл меня занудой. Ты думаешь, я не хочу, чтобы ты меня трогала? – Я отпустил ее руку. – Я просто не хотел, чтобы ты чувствовала давление.

Ее ладонь продолжала скользить вверх-вниз, и я резко вдохнул:

– Я не чувствую никакого давления. Я все время думаю о том, чтобы прикоснуться к тебе.

Она поднялась на колени, потянулась к пуговице на моих джинсах и расстегнула молнию.

Я приподнялся, давая ей возможность стянуть джинсы с моих бедер, а потом она потянулась к поясу моих трусов и стянула их вниз. Она облизнула губы, глядя на меня снизу вверх.

– Блядь, Сейлор, – простонал я. – Я кончу, еще до того как ты ко мне прикоснешься, если ты продолжишь смотреть на меня таким взглядом.

Она обхватила мой член рукой, провела по нему несколько раз, а потом наклонилась и обвила губами мой ствол.

Господи.

Ее язык обвел чувствительную головку, и она взяла меня примерно до половины, продолжая сжимать основание рукой и двигаться вверх-вниз, задавая ритм.

– Вот так, детка... Черт, еще никогда не было так хорошо, – прошипел я сквозь зубы, изо всех сил стараясь сдержать разрядку, которая уже подбиралась.

– Я с ума схожу, глядя, как мой член скользит в твоем сладком ротике. Эти чертовы губы сводят меня с ума, – выдохнул я, и мои бедра начали двигаться быстрее.

Она двигалась все быстрее, не отрываясь, доводя меня до грани. Я зажмурил глаза, полностью отдаваясь ощущению ее губ, ее языка, ее идеального, чертовски сладкого рта.

– Мммм… – простонала она, и этого оказалось достаточно.

Я попытался отстранить ее голову.

– Детка, я сейчас кончу… – выдохнул я, но она лишь крепче сжала мои бедра и не отступила ни на сантиметр, когда я кончил ей в рот, выплескиваясь до последней капли, а она втянула щеки и приняла меня глубже.

Из моей груди вырвался хриплый стон, когда она продолжала принимать каждую последнюю каплю.

Когда она отстранилась, то вытерла рот тыльной стороной ладони и одарила меня самодовольной ухмылкой.

– О, ты ведь прекрасно знаешь, насколько это было охрененно, – пробормотал я, притягивая ее к себе и укладывая на свою грудь.

– Мне никогда раньше не нравилось это… Но с тобой все всегда по-другому.

– Ну, у нас еще куча всего впереди, – сказал я, целуя ее в макушку.

– Значит, все разрешено, кроме самого секса?

– Ага, – ответил я и приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. – А что у тебя на уме?

– Ты когда-нибудь принимал ванну с девушкой?

Я рассмеялся:

– Нет, ни разу не доводилось. Ты этого хочешь?

– У тебя же огромная ванна, а у меня дома такая крохотная… Я подумала, может, мы могли бы вместе принять ванну?

– Ладно. Но тогда я тебя раздену. Я ведь ни разу не видел тебя полностью голой. Я с ума схожу, как давно хочу увидеть твою идеальную грудь. Честно, я думаю о ней ненормально часто.

– Правда? Я никогда не думала, что они настолько примечательные, – засмеялась она. – Ну, они не слишком маленькие, но и не огромные. Хотя, наверное, довольно упругие. – Она опустила взгляд на ткань, закрывающую грудь.

Черт возьми, какая же она милая.

Я поднялся, быстро скинул штаны с трусами, а потом одним движением стащил через голову футболку. Ее взгляд скользнул по моему телу, и я тут же расправил плечи, выставив грудь вперед.

– Ну, а ты, конечно, чувствуешь себя в чем мать родила как дома, – сказала она, поправляя юбку.

Я поднял бровь.

– А ты стесняешься? Я ведь видел тебя в этом розовом бикини. Честно, этот образ не выходит у меня из головы. Давай, покажись мне, Одуванчик.

Я подошел ближе, не испытывая ни малейшего смущения, стоя перед ней совершенно голым. Она подняла руки над головой, и я стянул с нее белую хлопковую майку, бросив ее на пол у ее ног. Провел пальцами по кружеву белого бюстгальтера, задерживаясь на тугих вершинах, которые словно просили моих губ. Я наклонился и накрыл ее грудь ртом, прямо поверх ткани. Провел языком по соску, и она задрожала в ответ.

Я обожал, как ее тело откликается на меня. На мои прикосновения. На мои губы. На мои слова.

Уверен, с моим членом было бы то же самое, но сейчас речь не об этом.

Я расстегнул ей бюстгальтер на спине и дал ему упасть на пол. Несколько секунд рассматривал ее идеальную грудь, проводя по ней своими грубыми пальцами.

– Ты просто невероятная, – пробормотал я, обхватив ладонями ее груди и наклонившись, чтобы обвести языком сосок, а затем повторить то же самое со второй грудью. Она выгнулась мне навстречу, дыхание у нее снова стало частым.

Такая откровенная реакция.

Я продолжал ласкать ее ртом и языком, одновременно стягивая с нее юбку. На ней не было ни трусиков – но это потому, что я, будучи чертовски нетерпеливым, уже разорвал их.

Я обязательно куплю ей новые. Я никогда раньше не срывал с женщины трусики, но если бы они сейчас были на ней, сделал бы это снова.

– Кинг, – прошептала она, когда мои пальцы скользнули между ее бедер.

– Ты всегда такая влажная для меня, – прошептал я, вводя один палец внутрь. Она запрокинула голову, а я прикусил ее сосок, заставив ее задохнуться от удовольствия. Ее бедра задвигались навстречу, и я добавил ещё один палец. Она сжалась вокруг меня, двигаясь на моей руке.

Ее руки запутались в моих волосах, она потянула меня к себе, и я жадно впился в ее губы, продолжая двигаться пальцами.

Она крепче сжалась вокруг меня, ее пальцы крепко вцепились в мои волосы, когда она закричала мое имя.

Я продолжал ласкать ее, пока она не пережила последний всплеск удовольствия.

Ее глаза были широко раскрыты, она прикусила нижнюю губу, а потом опустила голову мне на грудь, будто не могла встретиться со мной взглядом.

– Эй. Это было чертовски горячо. Я обожаю доводить тебя до такого.

– Ну, для меня это вообще не норма. Так что спасибо тебе за все эти оргазмы, – засмеялась она.

Я обнял ее крепко, прижав к себе.

– Я только начинаю. Пошли принимать ванну.

Сейлор включила воду, а я принес чистые полотенца.

– Можно я добавлю вот эту пену? – спросила она, наклоняясь к ванне за бутылкой, которую мне когда-то подарили.

Я прислонился к раковине и наблюдал за ней.

– Конечно, можно. Продолжай так наклоняться, открывая мне вид на свою красивую киску и можешь делать все, что захочешь.

Она обернулась через плечо, ее рот приоткрылся от удивления.

– Ты со всеми женщинами так разговариваешь?

– Я никогда раньше не принимал ванну с женщиной. И ни о чьей киске не думал, что она идеальна, как у тебя. И такой красивой груди я тоже не видел. Так что ответ – нет.

Ее щеки порозовели, когда она вылила пену в воду и закрутила крышку. Она протянула мне руку.

– Залезай первым.

– Никогда не был любителем принимать ванну, но сидеть в воде голым вместе с тобой – это совсем другое дело, – признался я, опуская палец ноги в воду и взвывая от того, какая она горячая.

– Не будь ребенком, не такая уж она и горячая, – засмеялась она.

Я забрался в ванну и сел, широко расставив ноги, чтобы она могла устроиться между ними.

Ее спина удобно устроилась у меня на груди, я закрыл глаза и просто наслаждался этим моментом.

– Помнишь, как я говорил, что все это время хранила твой плед, потому что он отгонял кошмары?

– Помню.

– Это не совсем правда, – тихо, почти шепотом сказала она. – Просто мне нравилась мысль, что ты где-то рядом.

– Знаешь, наверное, для меня этим был тот одуванчик, который я набил себе на плечо, – признался я.

– Но этот одуванчик был еще и напоминанием держаться от меня подальше, – сказала она, разворачиваясь в просторной ванне так, будто это был ее личный бассейн.

– Да, так и было. Но в то же время он всегда напоминал мне о тебе.

– Ты уже устал от меня? – спросила она, легко и шутливо.

– Нет. Именно поэтому я и привел тебя сюда.

Она нахмурилась:

– В смысле?

– Я хочу, чтобы ты осталась на ночь. Я не могу рисковать и ночевать у тебя – Руби может заявиться в любой момент. Если уж нам суждено быстро друг от друга устать, то я хочу как следует насладиться этим временем вместе.

– Ничего себе. Без секса, но с ночевкой, – улыбнулась она.

– Я никогда в жизни не спал так крепко, как те месяцы, когда мы делили одну постель. Странно, да? – спросил я, потому что этот факт всегда удивлял меня.

Мне никогда не нравилось делить постель с женщинами после секса. Я становился слишком нервным, хотел больше пространства, любил раскинуться во сне. Но воспоминания о том, как спал с рукой Сейлор в своей руке, всегда приносили мне какое-то особенное, ни с чем не сравнимое спокойствие.

– Нет. Мы поддерживали друг друга в очень тяжелое для нас обоих время. Ты переживала за Ривера, а я сам был не в себе из-за всего, что творилось в семье. Мы были рядом друг с другом.

– И всегда будем. Что бы я ни натворил, просто знай – я всегда буду рядом, – тихо сказала она.

– Я в этом никогда не сомневалась, Кинг. Вот почему никто и не должен знать, что у нас происходит – ни о нашей дружбе, ни о нашем прошлом. Твоя связь с моим братом, моя с твоей бабушкой… Все это только создает лишнее напряжение. А я хочу вот этого. То, что происходит между нами сейчас. Для нас. Для себя. На сколько бы этого ни хватило. Мне с тобой хорошо. Всегда было хорошо.

Вот эта девчонка… Такая искренняя, настоящая.

– Ну что ж, я твой, пока тебе не надоем, – подмигнул я.

– Договорились. Думаю, к рассвету мне это уже надоест, – рассмеялась она, прижимаясь щекой к моей груди.

Я и сам не понимал, что творю.

Мой лучший друг где-то сейчас борется с огромным пожаром, а я играю с огнем тут.

А ведь когда играешь с огнём, кто-то обязательно обжигается.

23 Сейлор

Я бы ни за что не подумала, что в книжном магазине будет так много народу после открытия. Каждый день приносил новые сюрпризы и еще раз доказывал, почему Магнолия-Фоллс – лучший маленький город на свете.

Местные меня поддержали, и это для меня многое значило. Даже те, кого я никогда бы не ожидала увидеть в магазине любовных романов, приходили, чтобы выразить свое одобрение. Я была благодарна, даже если кое-кто и чувствовал себя немного неловко.

– У меня к тебе вопросы, – сказал Уилл Голди.

Он преподает химию в старшей школе Магнолия-Фоллс. Когда я там училась, его ещё не было – он всего на несколько лет старше меня, но я знала его почти всю жизнь.

– Конечно. Что ты хочешь узнать?

Он листал какой-то исторический роман, потом повернулся ко мне:

– Насколько много романтики в книгах такого жанра? Я пришел больше ради исторической части, ради познавательного контекста, понимаешь?

Да все вы так говорите, Уилл.

– Да, я читала эту серию, она потрясающая. Здесь очень много подробностей о Шотландии, и когда читаешь, чувствуешь, будто оказываешься в восемнадцатом веке. Но здесь еще и грандиозная история любви – это главное в книге.

– Я беру! – отозвалась Мидж Лонгхорн с другого конца магазина. Я наклонилась, чтобы почесать макушку Нудлу – теперь она везде ходит со своей собакой. – Вот это, наверное, что-то стоящее.

– Ты интересуешься историей Шотландии? – спросил Уилл, подбородок у него был вздернут, как будто он хотел поумничать.

Мидж фыркнула:

– Нет. Меня интересуют накачанные шотландцы, которые сходят с ума по своим героиням.

Щеки Уилла порозовели, глаза расширились:

– Мидж, это немного некорректно.

– Уилл, ты еще с тех времен ходишь в мою забегаловку, когда тебя все называли Козявкой. Я тебя знаю с тех пор, как ты даже горшок не освоил. Это магазин любовных романов. Или сбавь пафос, или катись отсюда.

У него челюсть отвисла, я прикрыла рот ладонью, чтобы не расхохотаться в голос. Я прекрасно помнила, что Уилл приходил на заседание городского совета, когда я получала разрешение на открытие магазина. Тогда он пытался помешать открытию, но проиграл тот бой.

Уилл начал шумно фыркать, демонстрируя, как он возмущен:

– Я совсем не пафосный. Я просто предпочитаю читать то, что развивает ум.

– А я предпочитаю то, что развивает во мне что-то другое, – подмигнула Мидж, а я только покачала головой и улыбнулась.

– Ладно, давайте просто останемся при своих. Все книги в этом магазине – в первую очередь романы. Вот этот раздел – чистая романтика. Здесь сцены секса «за кадром», ничего не описывается – просто подразумевается, что между героями что-то случилось, – я провела его к полке в другом конце магазина.

– То есть, другими словами, скукота, – пропела Мидж, хватая исторические романы и неся их к кассе. – Это тебе подойдет, Уилл.

– Я надеюсь, эти книги помогут мне с личной жизнью, – признался он, снимая одну с полки.

– О, да, отсюда можно почерпнуть много романтических идей, – сказала я, когда дверь распахнулась и в магазин бодро вошел Оскар Дейли.

– Сейлор, мне нужна книга, как чинить старинные напольные часы. У тебя найдется что-то такое? – спросил он, почесывая затылок и направляясь почему-то к полке с мафиозной романтикой.

Мидж подняла бровь и усмехнулась:

– Ну уж явно не найдешь такую там.

– Я же говорила, Оскар, что такие книги у меня не продаются, – сказала я, подойдя к нему, когда закончила с Мидж. – Ты можешь просто загуглить и найти все в интернете.

– Точно, – он бросил на меня взгляд, и тут я поняла, зачем он пришел на самом деле. На прошлой неделе он купил первую книгу из этой мафиозной серии, и тогда сказал, что это для его дочки, но я почему-то не очень-то в это поверила.

– Сабрине понравилась первая книга из серии? – спросила я, доставая со стеллажа вторую и протягивая ему.

– Ага. Ей понравилось. Раз уж я тут, давай возьму и вторую… для нее.

– Вот мужчины, стесняются читать романы – смешно даже, – заметила Мидж.

Я вернулась за прилавок, пока трое продолжали препираться. Оскар убеждал, что книга не для него. Уилл уверял, что выбранная книга поможет ему научиться готовить, потому что герой – шеф-повар. А Мидж не давала им покоя, подшучивая то над одним, то над другим.

Когда они ушли, я с облегчением направилась в подсобку, где новые коробки с книгами были сложены у стены. Я начала распаковывать их, как вдруг зазвенел дверной колокольчик.

Я подняла глаза и увидела, как заходит Барри. Я его не боялась. Он бы ничего не сделал при людях – он все делал за закрытыми дверями. Весь город считал его обаятельным, но я знала, кто он на самом деле. После того, как меня и Хейса забрали из дома подростками, слухи пошли по городу. Барри ненавидел, что люди догадывались, что он натворил.

– Не ожидала тебя здесь увидеть, – сказала я, упершись руками в бока. Он остановился прямо передо мной, и невозможно было не почувствовать злость, которая исходила от него.

– Если я не буду приходить сюда, я вообще не увижу свою дочь.

Моя дочь.

Этот человек никогда не был мне отцом. Он только ухудшил и без того сложную ситуацию. Нашел женщину с депрессией и убедил ее, что она не справится без него. Был властным, контролирующим, я его не любила с первого дня.

– Чем могу помочь, Барри?

– Для начала – поговори со своим дебильным братом. Именно из-за него наша семья развалилась, – он провел рукой по челюсти и покачал головой. – Люди ссорятся. Дети получают подзатыльники, ничего страшного. Это же не повод вычеркивать человека из жизни. Он причиняет боль твоей матери, а значит и мне. Я сыт этим по горло.

– Серьезно? – я даже не пыталась скрыть сарказм, пальцы сами потянулись к подвеске на шее. – Ты правда пришел в мой магазин, чтобы поливать грязью моего брата? Ты правда хочешь приуменьшить тот ад, через который ты провел нашу семью? Люди ссорятся, да. Но не переходят к рукоприкладству. Не поднимают руку ни на жену, ни на дочь, ни на сына. А ты это сделал. Не стоит обвинять Хейса за то, что он не выдержал. И советую тебе поосторожнее говорить про него, Барри. Он уже не маленький мальчик. Он только и ждет повода разобраться с тобой, так что будь осторожен.

– Невероятно! Пара пощечин и вы все строите из себя святош, будто такого не бывает в других семьях. Это называется дисциплина, Сейлор. Ты сама напросилась, когда получила. Ты сама ввязалась в ссору, которая была между мной и твоей матерью, – его глаза сузились, плечи напряглись, а руки сжались в кулаки.

Я замечала такие вещи, потому что меня этому научила сама жизнь. Когда живешь в доме с человеком, который непредсказуем и склонен к насилию, очень быстро учишься читать по нему любые сигналы.

Я подняла подбородок, давая понять, что не боюсь его.

– Ты душил мою мать, и я попыталась тебя остановить. Это все твоя вина. Ты причинил ей боль, а потом причинил ее мне. Мне было всего-то… Я была гребаным подростком, Барри. Ты швырнул меня, и я упала прямо на журнальный столик. Потеряла сознание. Это все на твоей совести.

– Да хватит уже. Не стоило лезть во взрослые разборки, сама виновата, Сейлор. А теперь ты вернулась в город, отказываешься приходить домой, когда я там. Это создает напряженность в браке. Твоя мать стала холодной, почти не разговаривает со мной в последнее время. Я сыт этим по горло, слышишь меня?

Я даже не услышала, как открылась дверь и зазвенел колокольчик. Кингстон возник рядом с нами молниеносно.

– Барри, даю тебе одну минуту, чтобы ты убрался из магазина, пока я тебе не выбил все зубы, – его голос был тихим и холодным.

Кингстон резко оттеснил меня за себя, держа руку на моем плече, чтобы я не двигалась.

– Это что, шутка? – Барри захохотал, совсем не по-доброму, и ткнул пальцем в Кингстона. – Здесь, между прочим, общественное место.

– Второй раз я просить не буду. Решай сам. Лично я бы с удовольствием тебе морду набил. Давно хочу. Дай только повод, – Кингстон шагнул ближе, убирая руку с меня, чтобы вплотную нависнуть над Барри.

– Вы все со своими дружками возомнили себя лучше меня. Я зарабатываю больше, чем вы все вместе. Вы просто кучка неудачников!

– Давай, говори, Барри-Бой, – спокойно произнес Кингстон, с каждым шагом поджимая Барри к выходу.

– Ты меня разочаровала, Сейлор. Никакой преданности к тем, кто тебя воспитывал. Твой родной отец вообще не был рядом, а крышу над головой тебе дал я.

У меня в горле встал комок, по щекам потекли две слезинки.

– Ты меня тоже разочаровал, Барри.

Кингстон схватил его за рубашку, распахнул ногой дверь и вышвырнул Барри наружу.

– Я могу вызвать полицию за то, что ты меня тронул, щенок.

– Давай. Мой адвокат с удовольствием объяснит, почему тебе тут не рады, – ухмыльнулся Кингстон. – И держись подальше от нее. Мы все следим за этим, обещаю.

Дверь захлопнулась, и Кингстон тут же вернулся ко мне, обхватив лицо ладонями.

– Ты не пострадала?

– Нет, он меня не тронул, – прошептала я, когда слезы прорвались наружу и потекли по щекам. Моя семья – просто развалины. Один отец, который меня бросил, и отчим, которого я боюсь почти все время. Мать увязла в своих проблемах, но есть еще Хейс.

Он всегда был моей опорой.

– Все хорошо, Одуванчик, – Кингстон обнял меня крепко, прижимая к себе.

– Со мной все в порядке. Он ничего не сделал, – упрямо повторила я, отстраняясь и качая головой. – Просто ненавижу, что у меня такая семья.

– Эй, – он поднес руку к моему подбородку и заставил меня посмотреть ему в глаза. – Семья – это те, кого ты сам выбираешь. Хейс, я, Ривер, Ромео, Нэш, Бифкейк, Деми, Руби и Пейтон. Моя бабушка. Вот твоя настоящая семья. И у нас все нормально.

Я вытерла слезы, ненавидя, что позволила Барри вывести себя из равновесия.

– Я знаю. Все нормально.

– Сейлор, тебе не обязательно делать вид, что все хорошо ради меня. Этот человек – конченый. Он сказал ужасные вещи. Ты можешь и имеешь право расстроиться. Но он не твоя семья, и ты должна это помнить. Он больше не подойдет к тебе. Я всегда буду рядом. Обещаю.

– Откуда ты узнал, что он здесь?

– У меня есть друзья, которые присматривают за ним и сразу сообщают, если он где-то рядом с твоим магазином. Слышал, что он в центре, и понял, что он придет к тебе. Чуйка сработала.

В этот момент вошел Нэш, с широко раскрытыми глазами, оглядываясь по сторонам.

– Что случилось?

– Он был здесь. Пытался сделать ей больно. Но теперь ушел.

– О господи, – простонала я. – Вам не обязательно было обоим сюда приезжать.

Не успела я это сказать, как вбежали Ривер и Ромео.

– Блядь. Я как раз обучал кого-то и не видел, что звонит Нэш. Как только увидел пропущенный, сразу помчался. Что произошло? – Ромео осматривал магазин, будто Барри мог прятаться за полками.

– У меня та же история: был с клиентом, увидел звонок, – сказал Ривер, проводя рукой по волосам.

– Она в порядке. Этот гад попытался на нее давить, но мы ему все объяснили. Думаю, он понял, – сказал Кингстон, не спуская с меня глаз.

У Ромео зазвонил телефон, он взглянул на экран:

– Это Хейс. Видимо, у него шестое чувство.

Я знала, что никто не станет звонить ему, пока не станет ясно, приходил ли Барри сюда. Но у моего брата всегда была какая-то внутренняя связь с такими вещами, так что неудивительно, что он звонит.

Я слышала, как Ромео объясняет ситуацию, а потом Хейс попросил поговорить с Кингстоном.

– Да. Не переживай, брат. Я с ней, глаз с нее не спущу. Она может остаться у меня, если тебе так спокойнее.

– Дай мне трубку, – попросила я, качая головой и беря телефон из рук Кингстона. – Я сама поговорю.

– Ты в порядке, Сей? – голос у Хейса был уставший, и я сразу пожалела, что добавила ему переживаний.

– Все нормально. Он ничего не сделал, просто твердил, какие мы ужасные, раз вычеркнули его из жизни. – Я тяжело вздохнула. – Кингстон его спугнул. Думаю, он не вернется.

– Этот придурок… Сколько еще шансов он думает ему дадут?

– Я знаю. Он совсем не изменился. Я как раз собиралась встретиться с мамой, думаю, он просто злится, что его не пригласили. Все будет хорошо.

– Сможешь сделать мне одолжение? – спросил Хейс, а он редко просит что-то, так что мне трудно было отказать.

– Конечно.

– Останься на несколько дней у Кингстона, в гостевой комнате. Просто ради безопасности. Барри непредсказуем, а если он напьется – неизвестно, на что способен.

– Хейс, со мной все нормально. Ты сам сейчас в эпицентре огромного лесного пожара. Перестань за меня волноваться.

– Пообещай, что сделаешь это. Всего пару ночей. Я скоро вернусь. Мне просто надо знать, что с тобой все в порядке.

Я встретилась взглядом с Кингстоном.

– Хорошо. Я обещаю.

– Спасибо. Можешь остаться в гостевой. Надеюсь, Кингстон сможет пару ночей обойтись без девушек. Не хотелось бы, чтобы тебе пришлось слушать это, – он засмеялся, и это был первый раз за долгое время, когда его голос прозвучал спокойно.

– Не волнуйся, я проигнорирую любые подозрительные звуки из спальни Кингстона, ладно?

Парни все разразились смехом, но Кингстон метнул в их сторону предостерегающий взгляд.

– Ладно. Позже поговорим. Люблю тебя, Сэй.

– И я тебя.

Я завершила звонок и заметила блеск в глазах Кингстона.

Я собиралась провести у него следующие несколько ночей и нам даже не нужно было это скрывать.