Текст книги "Следы остаются (Роман)"

Автор книги: Павел Вежинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Веселин и Чарли быстро и радостно переглянулись.

– Конечно хорошо! – сказал Чарли и возбужденно встал с места. – Это получше халвы на ниточке[1]1
  По народному болгарскому обычаю, на заговенье все дети в семье собираются в одной комнате и выстраиваются в круг. Потом начинают вертеть по кругу кусок твердой халвы на ниточке, спущенной с потолка. Каждый ребенок старается откусить ртом кусочек халвы – хватать халву руками запрещено. Это удается очень трудно, и в комнате все время звенит веселый смех детей и их родителей.


[Закрыть].

После тяжелого разговора ребята весело и широко улыбнулись, словно какая-то тяжесть упала с их плеч.

ИСЧЕЗ

В последующие дни, произошли два незначительных на вид события, которые здорово взбудоражили мальчиков.

Однажды утром в маленьком квартальном скверике собрались в ожидании утреннего выхода Тороманова не только дежурные наблюдатели, но и несколько добровольцев. К восьми часам из дома Тороманова вышла высокая худая женщина в темных очках, на которую в начале никто не обратил внимания. Внезапно Чарли, которому показалось, что в ее фигуре есть что-то знакомое, изумленно воскликнул:

– Да это Тороманова!

В первый момент никто не мог сообразить, почему ее не узнали сразу. Только внимательно присмотревшись они поражено поняли – волосы! Тороманова покрасила свои до вчерашнего дня светлые волосы в самый обыкновенный каштановый цвет, который хотя и не имел естественного блеска, неузнаваемо изменил ее вид. Приглядевшись получше, мальчики увидели, что она постриглась, на бровях и ресницах краски нет, губы слегка подкрашены. Вообще она выглядела значительно скромнее и больше походила на человека, не было прежнего бросающегося в глаза отталкивающего вида.

– Видите! – торжествующе воскликнул Чарли. – Что я вам говорил!

– Интересно, когда она успела так перемениться?

– Вчера вечером, – тихо пробормотал Веселин. – Мы рано сняли посты и не дождались ее.

Тороманова завернула за ближайший угол, и улица стала безлюдной.

– Даже туфли сменила, – сказал Чарли. – На низком каблуке одела…

– Готовятся они к чему-то, – сдержанно заключил Пешо, оглядев всю группу. – Нужно быть на чеку, смотреть в оба!

На следующий день тревога увеличилась. Утром, следуя за Торомановым во время его обычной краткой прогулки, они увидели, что он зашел в мастерскую туристских принадлежностей, куда заходил несколько дней тому назад. Но на этот раз Тороманов не вышел оттуда с пустыми руками – большой новый рюкзак висел на его плече.

– Готовятся! – твердо решили ребята. – Никакого спора и быть не может!

Следующий день был воскресенье. Обычно в выходные дни мальчики все вместе ходили куда-нибудь на экскурсию. Летом их любимым местом была река Искыр – там они целый день купались, загорали, тайком ловили рыбу и поздно вечером возвращались воскресными поездами, довольные и счастливые на целую неделю. Конечно, в это воскресенье никто и не подумал о тихих и тенистых заводях Искыра – нужно было сидеть в городе и следить за Торомановыми. Пост был поставлен очень рано, но и до позднего вечера никто из Торомановых не показался на улице. Во второй половине дня мальчики встревожились – неужели Торомановы удрали ночью? Когда их тревога достигла высшей точки, они решили проверить, дома Торомановы или исчезли? Проверку поручили Косте. Он должен был позвонить Торомановым или, вернее, звонить долго, тревожно и настойчиво, пока ему не откроют. Когда же дверь откроется, Костя должен спросить доктора Найденова, которого, как будто вызывают по спешному случаю в соседний дом. В действительности же, доктор Найденов жил этажом выше, и Костя должен был притвориться, что спутал этаж.

Сложная разведывательная операция была произведена сразу же, но не дала никакого результата. Напрасно Костя звонил, напрасно ждал у дверей с колотившимся сердцем – никто ему не открыл, за молчавшей дверью не было слышно никаких шагов. Может быть, они спят? Нет, это было совсем невозможно, кто это спит в половине шестого дня! Костя позвонил в последний раз, подождал, потом подавленный спустился к приятелям.

Вся компания встревожилась не на шутку. А вдруг Торомановы ночью бежали куда-нибудь? Разговоры постепенно прекратились, ребята молчали, виновато поглядывая друг на друга, и ничего не говорили. Когда совсем стемнело, и все окна в домах засветились, окна Торомановых остались все такими же темными с неподвижно опущенными шторами.

– Ясно, их нет дома, – с горечью сказал Костя. – Они удрали ночью.

– Это еще неизвестно! – сказал сдержанно Пешо, но в его глазах было не меньше тревоги, чем у других ребят.

– Наверное, они пошли на экскурсию, – тонким голоском отозвалась Юлия и с сочувственной нежностью посмотрела на Пешо. – Иначе и быть не может.

Ребята уже обсудили подобную возможность, но никто серьезно этому не верил.

– Пустое! – махнул рукой Костя. – Кто это ходит по ночам на экскурсию!

– Конечно ходят! – заупрямилась Юлия, но не потому что верила в это, ей просто хотелось утешить Пешо, хоть как-нибудь. – Некоторые уезжают даже поздно вечером.

– Верно, есть такие, – немного желчно сказал Чарли. – Только они не похожи на бабку Тороманову.

– Все вы ноете! – презрительно упрекнул Пешо. – Как будто вы не ребята, а старухи.

К десяти часам стали обсуждать вопрос, как легче всего связаться с милицией. Посыпались предложения, даже открыли какого-то дядю, который работает в Министерстве внутренних дел. Только Пешо и Веселин молчали, с надеждой поглядывая на улицу – им все не верилось, что так хорошо начатое дело может провалиться.

Наконец, к одиннадцати часам пришла развязка. В конце улицы появилась легковая машина и, когда она прошла мимо сквера, все заметили, что она необычайно пыльная и даже обрызгана грязью, хотя было сухо и давно не было никакого дождя. Веселин первым догадался, что в ней могут быть Торомановы, и заглянул на мгновение в окошечко машины. В полумраке перед его глазами мелькнула женская голова, повязанная шелковой косынкой, вспыхнул огонек папиросы.

– Торомановы, – воскликнул он радостно, хотя и не был вполне уверен, что рассмотрел хорошо.

Все повскакали и чуть ли не бросились на улицу всей гурьбой.

– Стойте! – резко и властно крикнул Пешо. – Только двое!

Когда Пешо и Чарли вышли из сквера, машина уже остановилась перед домом Торомановых.

– Ты понимаешь в машинах? – тихо прошептал Пешо.

– Понимаю!

– Запомни ее марку и номер. А я буду наблюдать за людьми.

Пока они приближались, из машины медленно вылезли супруги Торомановы такие же пыльные, с утомленными путешествием лицами. Вышел и шофер, это был человек лет сорока, с продолговатым мрачным лицом и черными подстриженными усиками. И его высокая, довольно стройная фигура, и брюки из хорошей материи, и даже хорошо сшитая клетчатая ковбойка совсем не напоминали простых шоферов легковых машин. Высокий мужчина подошел к багажнику, вынул оттуда большой зеленый рюкзак и молча подал его Тороманову. Жена его уже ушла в дом. Тороманов молча кивнул в знак благодарности и, не сказав ни слова, направился к подъезду.

Мальчики медленно прошли мимо. Их сердца бешено колотились от любопытства и возбуждения. В следующий момент они увидели на полутемном полотне улицы светлые следы фар и услышали усиливающийся шум мотора. Машина настигла их и проехала, потом на довольно большой скорости свернула налево, в первый переулок.

– Ты все видел? – спросил Пешо.

– Видел…

– Марка машины?

– Я хорошо помню все – машина пятиместная, марка «Шевроле».

– Ты уверен?

– А как же! – посмотрел на него Чарли с обидой. – «Шевроле», довольно сохранившаяся, черная, заднее первое крыло ударено и ремонтировано, на окошечках занавески, задняя опущена, на переднем стекле автоматический очиститель и козырек из цветного стекла… Этого достаточно?

– А номер? – внезапно вспомнил Пешо.

– Все в порядке, у машины софийский номер – 1150.

После пережитой тревоги у мальчиков отлегло на сердце и поднялось настроение. Они разошлись по домам… На следующий день в шесть часов утра первые дежурные заняли свои посты в сквере, а к восьми часам там были уже почти все – включая и Юлию, тайком удравшую из дому. Утро не принесло ничего особенного. Тороманова купила молока в квартальном молочном магазине и вернулась домой, а Тороманов ходил только за газетой и папиросами к киоску. В этот день магазинчик Торомановых по всей вероятности останется закрытым – воскресная прогулка, наверное, здорово утомила хозяев.

К четырем часам дня Тороманов вышел из дому со своей большой хозяйственной сумкой под мышкой.

За ним пошел Костя, а Юлию и Бебо сразу же послали к дому зубного врача. Почти вся оставшаяся группа рассыпалась по улице, чтобы издали следить за своим неприятелем. Никогда еще до сих пор Тороманов не ходил под таким огромным конвоем – на этот раз были приняты все меры, чтобы он не ускользнул из их рук. После событий последних дней мальчики смутно чувствовали, что решительный час наступил.

Но Тороманов и не подозревал, что находится в таком плотном окружении, он шел спокойно, на перекрестках быстро бросал взгляд назад, но ни разу не обратил внимания на мальчишек, которые шли себе по улице, не глядя на него. Дойдя до первого большого продуктового магазина, он вошел туда, не торопясь рассмотрел витрины и начал делать покупки. Он купил полкруга хорошего сыра, потом несколько банок варенья. Костя, делавший вид, что небрежно рассматривает витрины, почувствовал, как его сердце учащенно забилось.

Покупки возобновились!

В КАБИНЕТЕ

Задыхаясь от спешки Юлия и Бебо пришли к дому зубного врача. По предварительному плану они должны были ждать Тороманова здесь, в случае, если ему удастся каким-нибудь образом ускользнуть от других преследований. Притом Бебо должен был сразу же подняться к зубному врачу, как обыкновенный больной, и разузнать, что делается наверху. Эта мысль совсем не соблазняла его, и он даже чувствовал, как занемел его гнилой зуб. Не очень-то будет приятно, когда незнакомый зубной врач зажмет его на стуле и введет в дырочку зуба противное сверло.

В ранний послеобеденный час улица была пустынна. Откуда-то издали долетал обычный шум больших столичных бульваров – трамвайные звонки, гудки автомобилей, тонкие свистки милиционеров, регулирующих уличное движение. Откуда-то вылезла толстая серая кошка и лениво направилась к противоположному тротуару. Юлия, очарованная ее гибкой походкой и большими красивыми желтыми глазами, хотела позвать «кис, кис», но мгновенно вспомнила, что она уже большая, серьезная девочка, что у нее здесь важное дело и пристыжено закрыла рот.

Прошло четверть часа, ничего особенного не случилось. Время от времени случайные прохожие пересекали улицу, какой-то велосипедист рассеянно позванивал, и снова наступала тишина. Окна в квартире зубного врача были открыты, но там не было видно ни души, как будто и в комнатах, и в кабинете не было никого. За все это время из подъезда белого дома вышла только какая-то сгорбленная старушка, и никто не вошел туда. Так ждать было довольно скучно.

– Слушай, Бебо, давай поиграем в классы! – внезапно предложила Юлия.

Бебо, думавшему все время о своем зубе, было не до игры.

– Глупости! – сказал он презрительно. – Что я девчонка, что ли!

– И мальчики играют в классы…

– Играют малыши…

– А мы должны играть! – сказала настойчиво Юлия. – Если кто-нибудь увидит сверху из окна, как мы стоим и ждем, может усомниться…

Бебо со вздохом согласился, что это действительно так. Юлия вынула из кармашка передника кусок мела, начертила классы, и игра началась. Уже давно, с тех пор как ее приняли в компанию мальчиков, она не играла ни в какие игры и сейчас увлеклась, глаза ее радостно заблестели. В самый разгар игры кто-то рядом с ними произнес:

– А мне можно с вами поиграть?

Юлия вздрогнула и повернулась. На тротуаре стояла высокая худенькая девочка, с двумя толстыми, блестящими черными косами на груди и новым красным галстуком на белой блузке. Это была девочка, с которой она познакомилась в прошлый раз, пока ждала здесь на улице Тороманова.

– Ох, это ты! – обрадовалась Юлия. – Ну, конечно! Втроем интереснее.

Но Бебо надулся. Играть с одной девчонкой в классы – куда ни шло, ни с двумя – это уже ни на что не похоже. И потом… если внезапно появится Тороманов – как они отвяжутся от нее? Он неохотно скакал на одной ноге по квадратам и чувствовал, как его настроение падало все ниже и ниже. Стоявшие рядом девочки внимательно следили за ним.

– А вы не боитесь играть на нашей улице? – вдруг спросила Живка.

– А чего бояться?

– Как чего? А если Крум придет?

– Какой Крум? – не поняла Юлия.

– Тот, которого вы били в прошлый раз…

Юлия совсем забыла о нем. Бебо перестал скакать и все еще дуясь за то, что его заставили играть, гневно пробормотал:

– Пусть только он покажется, я как дам ему – вон туда полетит.

Юлия с уважением посмотрела на его палец – он показывал не меньше, чем на середину улицы. Живка, которая была постарше, совсем не увлекалась его хвастовством и медленно покачала головой.

– Вы не знаете какой он, потому и говорите…

– Пусть только сунет сюда нос! – храбро возразил Бебо, хотя уже не был уверен в силе своих кулаков, как это могло бы показаться по его тону.

– Лучше будет, если он не покажет носа, – скептически заметила Живка.

– Нет, нет, лучше, если покажет. Как раз отучим его задираться.

– Во всяком случае, он очень плохой мальчик, – заметила тоном взрослой девочки Живка. – Представьте себе, его поймали в школе, когда он рисовал мелом свастики.

– Что, что?

– Ломаные кресты! – важно объяснила Живка. – Фашистскую эмблему! – Представьте себе, я не верила, что есть такие мальчишки! Он просто фашист!

– Хорек несчастный! Пусть только он появится! – мрачно пригрозил Бебо.

Но не прошло и пяти минут, как он горько пожалел о своей угрозе. Как раз в разгар игры, откуда-то из дворов вышел рыжий негодяй и медленно направился к ним. Он как всегда был босиком, в коротеньких штанах, в одной руке он держал гибкий прут, в другой кусок старого железа. Увидев его вооружение, Бебо почувствовал, как кровь застывает в его жилах, лицо его чуть заметно побледнело. Рыжий подошел, и заметив Юлию, впился в нее своими маленькими злыми глазками. Было совсем очевидно, что он узнал своего старого врага.

– А ну-ка! Убирайтесь отсюда! – грубо и мрачно приказал он. – Ну, чтоб духа вашего здесь не было!

– Убирайся ты! – так же грубо крикнул Бебо, но голос его как-то дрогнул, и лицо потеряло свое решительное выражение.

Резкий тон все же произвел впечатление на рыжего.

– Ты не задавайся! – сказал он более мягко. – Как тебе дам оплеуху, вон к тому забору прилепишься, как почтовая марка.

– А я как тебе дам – оба глаза выскочат!

Но каким грозным ни было обещание Бебо, тон его был довольно примирительным и весь вид не предвещал ничего такого.

– Ой, ой, – злобно пробормотал рыжий. – Очень ты страшный.

– Мало тебе было в прошлый раз!

В глазах рыжего мелькнула ненависть и любопытство.

– A-а, ты из тех? Не потому ли ты такой грозный! – Он многозначительно повертел прут в руке. – Подойди, подойди, ты мне нужен…

– А другие тебе не нужны?

– И другие нужны…

– Тогда подожди только две минутки! Они сейчас придут!

На лице рыжего мелькнуло явное беспокойство.

– А где они?

– Здесь наверху, у зубного врача! Если хочешь, могу им свистнуть. Ты и никнуть не успеешь, как они уже будут здесь.

Рыжий бросил на Бебо продолжительный взгляд, полный ненависти и потом, не сказав больше ни слова, так же медленно пошел по улице. Победитель, оставшийся на поле боя, торжествующе посмотрел на девочек, ради которых он не сбежал еще в первый момент. Но к его удивлению лицо Юлии было неприветливым и даже хмурым.

– Здорово ты ему дал! – сказала она с горечью. – Просто щека у него посинела!

– Постой, но…

– Если бы здесь был Пешо, – прервала его сердито Юлия. – Он рассчитался бы с ним…

Бледное лицо Бебо порозовело от внезапного прилива крови.

– Ясно ли тебе, что не нужно подымать шума, – сказал он, смутясь. – Ты же знаешь, какая у нас задача.

Юлия молчала, но последняя фраза очевидно произвела впечатление на Живку, потому что, некоторое время спустя, она спросила:

– А зачем вы ходите сюда? Ведь вы далеко живете?

– Так… приходим, – все еще обиженно и недовольный вопросом, сказал Бебо.

– Наверное, здесь тротуар лучше, чтобы играть в классы, – с легкой иронией заметила Живка.

– Глупости – классы! Я просто хожу… к зубному врачу.

– Ага!

– Лечу зуб…

– Да, но врач живет наверху…

– А я жду, когда подойдет время! – сердито ощетинился Бебо. – У меня назначен определенный час.

Живка улыбнулась, ее смуглое лицо, как будто засияло.

– Другими словами, тебе немного страшновато, – сказала она, но в ее тоне было больше сочувствия, чем насмешки.

– Не то, чтобы мне было страшно, но…

– Знаю, знаю!. Во всяком случае, все говорят, что этот зубной врач просто прекрасный. Работает так. что не охнешь…

– Ты знаешь его? – внезапно спросила Юлия.

– А как же! Мы ведь живем в одном доме… Я лечила у него зуб, посмотри, – она устрашающе разинула рот перед своей новой подружкой. – Этот запломбированный, видишь! Он очень хороший человек и здорово делает, говорю тебе!

– Хороший? – переспросила недоверчиво Юлия.

– Да, хороший…

– А ты уверена?

– Как тебе сказать – уверена, конечно! – но голос ее не прозвучал совсем твердо. – Вообще он почтенный человек.

Юлия продолжительно– посмотрела на нее.

– А вот я слышала, что он фашист! – внезапно ляпнула она.

Сильное слово потрясло ее новую подругу. Она замигала, даже задумалась на мгновение, потом чуть улыбнулась.

– Нет, он не фашист… И речи не может быть… С какой это стати он фашист? Ты просто выдумала.

– А ты очень в этом уверена? – спросил Бебо.

– Уверена! – на этот раз более решительно сказала Живка.

– Откуда ты знаешь?

– Да папа мне говорил…

Бебо на мгновение задумался.

– А кто твой отец?

– Папа? Папа – офицер.

– Наверное, он из старых офицеров.

– Нет, – немного нетерпеливо возразила Живка. – И если хочешь знать, он учился в Советском Союзе, два года тому назад окончил… А почему это вы спрашиваете?

– Ничего, так просто разговариваем, – пробормотал внутренне удовлетворенный Бебо. – Только… мы забыли классы… Чья сейчас очередь?

– Моя! – ответила Юлия без настроения.

В сущности у нее было право потерять всякое настроение. Во-первых Бебо струсил перед ней, а во-вторых – с какой это стати зубной врач хороший человек? Если он действительно хороший человек, выходит они напали на неверный след, а они все так рассчитывали, что у зубного врача распутаются все загадки. Нет, не может быть, наверное Живка обманулась! Разве может какая-то девчонка проникнуть во все тайны шпиона. Ведь шпионы потому и шпионы, что умеют хорошо притворяться! Иногда и по десять лет могут жить под твоим носом, совершать самые большие предательства, а ты ничего и знать не будешь.

Но хотя Юлия сама успокаивала себя, она чувствовала тревогу в сердце. А может быть, Тороманов совсем случайно ходил к зубному врачу. Может быть, тайна ключа открывается совсем не здесь! Вот и теперь, прошло уже столько времени, а никто не появлялся – ни Тороманов, ни его преследователи. Может быть, они напрасно теряют здесь время.

Но беспокоилась она зря. Через полчаса на улице показался Тороманов с полной сумкой в руках. Заметив его, Бебо прекратил игру и беспокойно сказал:

– Мне пора идти! Доктор, наверное, уже ждет!

– Хорошо, иди, – кивнула Юлия. – Я буду здесь играть с Живкой.

В конце улицы показался Костя, а спустя немного времени и Пешо. Точно в этот момент Тороманов остановился у подъезда, бросил беглый взгляд назад и нырнул внутрь. Бебо мгновение поколебался, потом и он пошел медленно к большому белому дому.

Войдя в подъезд, Бебо оглянулся и стал подыматься по лестнице. Он совсем не был. спокоен, хотя и не было ничего страшного в том, чтобы среди бела дня сделать визит какому-то зубному врачу. Он совсем забыл о своем зубе, его мысли сейчас были направлены к человеку в белом костюме и к неизвестному таинственному зубному врачу, которые уже наверное о чем-то сговариваются наверху.

Поднявшись на третий этаж, он увидел дощечку зубного врача и нерешительно остановился. Дороги назад нет! Его палец надавил кнопку – откуда-то из глубины комнат еле слышно донесся звонок. Прошла длинная минута напряжения, потом двери бесшумно отворились. Бебо судорожно глотнул. На пороге появился низкий широкоплечий мужчина с широким, круглым, добродушным лицом. Его светлые глаза остановились на смущенном, почти испуганном лице мальчика, и в них появился насмешливый блеск. Зубной врач, видимо, по-своему истолковал страх маленького пациента.

– В чем дело, парень? – спросил он шутливо.

– Я… Я… У меня один… зуб, – смущенно пробормотал Бебо.

– Ну-у, только один зуб? – засмеялся врач. – Вот так случай!

– Нет, нет! У меня один гнилой зуб! – взял себя в руки Бебо.

– Да ну! А я бьюсь с тобой об заклад, что самое меньшее четыре! Заходи!

Бебо покорно вошел. Они прошли маленький узкий коридорчик и вошли в комнату ожидания, такую же тесную, голую, без окон, с несколькими стульями и низким круглым столиком, на котором были разбросаны старые журналы с порванными обложками. Первое, что здесь увидел Бебо, была громадная хозяйственная сумка Тороманова, поставленная между столиком и стеной. Привлеченный ею, словно гигантским магнитом, он сел на стул около нее.

– Подожди немного, у меня только один больной, – сказал врач и вошел в кабинет.

Бебо с любопытством посмотрел ему вслед. Врач не закрыл дверь кабинета плотно, и Бебо со своего места видел все, что делается внутри. На громадном, старательно начищенном зубоврачебном кресле сидел Тороманов, развалившись свободно и небрежно, словно он лежал в шезлонге на своей даче. Тороманов сидел спиной к двери, так что Бебо не мог видеть его лица, но это было удобно – ничего приятного не было в том, если бы человек в белом костюме наблюдал за ним все время.

– Откройте рот! – сказал врач и взял какой-то длинный никелированный инструмент. – Так! Осталось немного.

Бебо задумался. Нет, это не было похоже на таинственный заговор. Тороманов только что сел в кресло и, если бы им нужно было что-то сказать друг другу, они по крайней мере закрыли бы дверь. А почему она открыта? Наверное потому, что в этой комнате не было окон и единственным светом, который проникал в нее, был свет из кабинета с большими солнечными окнами.

Кроме того, в отношении зубного врача к своему пациенту чувствовалось что-то официальное, это было обычное обращение любого врача со своим пациентом. Может быть, напрасно ему будут ковырять здесь зуб? Нет! Нет! Не надо торопиться с выводами. Шпионы, конечно, никогда не подают вида, что их что-то связывает.

Как только врач нагнулся с инструментом ко рту Тороманова, Бебо внимательно рассмотрел большую хозяйственную сумку. По всему было видно, что она переполнена продуктами: торчали хвостики колбасы, пахло свежим сыром, соблазняли своими золотистыми корочками несколько больших белых хлебов. Бебо, который ничего не ел с самого обеда, молча проглотил слюну. А нет ли там нескольких романов? Нет, никаких книг не было видно! Внезапно Тороманов зашевелился на своем месте, и Бебо осторожно отодвинулся.

Пока врач работал, они не проронили ни слова. Наконец зуб был запломбирован, и Тороманов с облегчением поднялся с места.

– Вы кончили? – спросил он немного нетерпеливо.

– Это кончил… А мост?

– Нет, не сейчас, – покачал большой головой Тороманов. – Я спешу. У меня дела.

– Это дело не долгое, – сказал врач. – Хотя бы подготовку сделать.

– Нет! Нет! Сейчас это бессмысленно. Да я и уезжаю на днях, когда вернусь, тогда.

– Как хотите! – любезно улыбнулся врач. – Но лучше, начав работу, довести ее до конца…

Тороманов встал, вынул из кармана пачку мелких денег и расплатился. Потом он затянул пояс на брюках, который временно распустил, и медленно пошел в комнату ожидания. Бебо сунул нос в журнал, который взял в руки, в то же время внимательно следя за всем. Тороманов взял сумку с продуктами, рассеянно пробурчал «до свидания» и так же медленно вышел. Бебо отлично видел, как дверь закрылась за его спиной, и мягко щелкнул английский замок.

Мгновение Бебо стоял неподвижно и ошеломленно.

То, что произошло так внезапно, совсем не отвечало их предположениям. Все считали, что Тороманов носит сумки, полные продуктов и книг, зубному врачу, что здесь в его кабинете кроются разгадки всех тайн, а выходит, что они горько обманывались. Тороманов вынес сумку с продуктами, и кто знает, куда он пойдет, какими тайными путями поведет их. Его до такой степени охватило горькое разочарование, гнев, огорчение, что он даже забыл, где находится.

– Иди сюда, мальчик, – послышался из кабинета голос врача.

К черту этого врача! Сейчас после всех бед и несчастий он должен вытерпеть и жестокое мучение. Бебо, как осужденный, встал со своего места и безропотно подошел к никелированному креслу.

– Сесть? – спросил он угасшим голосом.

– А как же? – улыбнулся врач. – Стоя, конечно, нельзя!

Бебо сел, как на электрический стул, и умоляюще посмотрел на врача.

– Прошу вас, доктор, сделайте так, чтобы не было больно.

– Господи боже, какой богатырь! Конечно, не будет болеть. Естественно, если ты будешь сидеть смирно и не дергаться.

Действительно, совсем не было больно. После осмотра оказалось, что у него два разрушенных зуба, но врач начал лечить только один. Он работал ловко, осторожно, время от времени хитро подмигивая своему маленькому пациенту.

– Ну как, было больно? – спросил врач, окончив работу.

Бебо встал с воодушевлением. Он забыл о Тороманове, забыл свои тревожные мысли – он был исполнен радостным чувством спасения от мучений.

– Завтра я приду снова! – великодушно пообещал он, и просто вылетел из кабинета. Когда он спускался по лестнице, его веселый свист раздавался по всем этажам, в своих спортивных тапочках он легко перескакивал через несколько ступенек. Внезапно на последнем повороте лестницы он остановился. Ему показалось, что в дверях подъезда мелькнула чья-то белая спина и исчезла на залитой солнцем улице. Эту спину он бы узнал даже во сне. Короткого мгновения, в которое он его увидел, было достаточно, чтобы узнать Тороманова.

Одного не мог себе объяснить Бебо, где пропадал Тороманов эти десять минут, пока врач делал ему зуб. Но сейчас для размышлений не было времени. Бебо быстро выскочил на улицу – как раз в тот момент, когда Тороманов сворачивал в переулок. По противоположному тротуару шел Костя, с притворной небрежностью, засунув руки в карманы.

– Не уйдет! – с облегчением вздохнул Бебо.

Он знал, что немного дальше, у церкви, двое мальчиков с завидным увлечением играют в шарики. Но так только казалось. Это были ребята, которые ожидали появления Тороманова, чтобы принять от Кости дальнейшее преследование.

Бебо оглянулся и заметил Пешо, сердито смотревшего на него. Чуть подальше стояла Юлия и что-то оживленно говорила Живке. Пешо подошел нахмуренный. На его сердитом лице было что-то от гнева взрослых людей.

– Ты что же прилепился к нему? – с сдержанной злостью сказал он. – Мы ведь решили, что ты останешься у врача. А ты… бежишь, боишься пропустить чего-нибудь!

В первый момент от его сердитого лица и несправедливого обвинения Бебо растерялся.

– Пешо, подожди, я тебе объясню!

– Чего мне объяснять, и так все ясно!

– Но ведь я действительно остался у зубного врача… и остался там около десяти минут, после него. Честное пионерское – вот посмотри. – И он показал зуб.

– Уж не хочешь ли ты мне сказать, что Тороманов десять минут спускался по лестнице?

– Я не знаю, где он был, но нагнал я его у самого выхода.

– Зелен ты, брат! – снова разозлился Пешо. – Ловко же тебя одурачили. Пока ты сидел в кресле, разинув рот, врач повел его в другую комнату, они сделали там свое дело, и перед твоим уходом он проводил его до дверей квартиры.

Тут и Бебо рассердился.

– Если ты будешь спешить ругаться, я ничего не скажу! Только знай одно – зубной врач почтенный человек!

– Ха! Нечего сказать! – удивился Пешо. – Если почтенные люди дружат с темными личностями и устраивают в своих домах склады продуктов, тогда какими же будут непочтенные?

– Если бы ты выслушал меня, все понял бы! Я не спускал глаз с Тороманова, пока он не вышел из квартиры. Я уверен, что зубной врач считает Тороманова самым обычным больным.

– А тогда почему же он берет продукты?

– В том-то и дело, что он… – здесь Бебо остановился для большего эффекта, – продукты он носит не врачу.

– Ты уверен? – взволнованно и ошарашено воскликнул Пешо.

– А как же! – с гордостью сказал Бебо. – Я заглянул в его сумку – все продукты были там… Потом он взял ее и вынес на моих глазах такой же полной.

– Куда он ее вынес?

– Как куда, вынес из квартиры, замок щелкнул за его спиной.

Лицо Пешо приняло совсем смущенное и запутанное выражение.

– Этого не может быть, – сказал он и в его голосе впервые с тех пор, как началась вся эта история, прозвучали нотки беспомощности.

– Как это не может быть? – в свою очередь удивился Бебо.

– Не может быть, потому… потому что Тороманов вышел из дома с пустой сумкой.

Теперь Бебо уставился на него.

– Правда?

– Абсолютная правда! – взгляд Пешо внезапно прояснился. – Подожди, дело еще не потеряно! Значит, он носит продукты не зубному врачу, но все же в этот дом! Это точно!

И сделав несколько взволнованных больших шагов по тротуару, горячо прибавил:

– Видишь, какое важное открытие мы сделали? Просто удивительно!

Но Бебо очевидно не видел в этом открытии ничего радостного:

– Черт возьми! – выругался он. – Только было напали на след и все пропало!

– Подожди, еще ничего не пропало? Будем искать!

Бебо сделал отчаянный жест рукой, словно хотел сказать «ищи ветра в поле». Но глаза Пешо словно разгорелись от внутреннего напряжения.

– Дом вверх дном перевернем, – добавил он, – и все же узнаем в чем дело!

Внезапно Бебо повернулся и внимательно посмотрел на двух девочек, которые делали вид, что продолжают заниматься своими классами, и в то же время бросали на них любопытные взгляды. «А почему бы и нет? – мелькнуло у него в голове. – Это действительно облегчило бы дело».

– Слушай, у меня идея, – сказал он почесываясь.

Пешо вопросительно посмотрел на него.

– Видишь эту девчонку? Эту, которая играет с Юлией. Она живет в этом доме и знает всех жильцов. Лучше всего поговорить с ней подробно, расспросить ее.

– Нельзя доверяться незнакомым лицам! – хмуро сказал Пешо.

«Лицо» словно почувствовало, что говорят о нем и любопытно уставилось на него.

– Слушай, ее отец офицер! – быстро продолжал Бебо. – И она сознательная, даю тебе честное слово! Да и что сделать, все равно нужно найти в этом доме какого-нибудь знакомого.

– Девчонки много трепятся, – мрачно сказал Пешо, но по его тону чувствовалось, что он уступит.

– Хорошо! – Мы не скажем ей все! Как-нибудь обманем ее.

– Ну, так можно!

И подумав с минуту, тихо добавил:

– Хорошо, попробуем. Только надо немного подумать, как ее подцепить.

Обе девочки совсем прекратили игру и смотрели на них любопытными, ожидающими глазами.