Текст книги "Пришествие Хиспа"

Автор книги: Павел Миротворцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

– Она ведь эльфийка! – тоже удивленно ответила Ольга.

– И что? Если эльфийка, то её и спасать не надо?

– Но ты же человек!

– Человек – это звучит гордо! Как написал один мой знакомый и весьма ненавистный писатель. К твоему сведению, эльфийку не спасти было бы просто кощунством. Отдать такую красоту на растерзании этим свиньям. Лучше уж я буду беречь её сам.

– Странный ты какой-то – произнесла Ольга, по-птичьи свесив голову на бок.

– Конечно! – охотно подтвердил я. – Потому что с головой напрочь не дружу.

Улыбнувшись, Ольга покачала головой, а потом произнесла:

– Спокойной ночи, Хисп.

Не успел я, как говорится, глазом моргнуть, как 'уснул'.

Так прошло моё первое знакомство с Ольгой, сейчас же я очень даже охотно читал новую главу в ожидании вечера, сна и нового урока. К сожалению, глава закончилась уж как-то слишком быстро. Тяжко вздохнув, я опять запихал книгу в седельный мешок и только собрался слегка вздремнуть (можно было бы так, уснул, чтобы на урок к Ольги попасть, но днём это, к сожалению, не работает), как ко мне подъехал Кронд, с явными намерениями что-то у меня спросить. Поравнявшись, он некоторое время молча ехал рядом со мной. Мельком посмотрев на него, я отбросил идею о сне и принялся следить за какой-то яркой птичкой, которая перелетала с дерева на дерево следуя за нами, изредка залетая немного вперёд.

– Кто ты? – наконец, раздался голос Кронда.

– Я? Я – Хисп.

Некоторое время никто ничего не говорил, а я всё так же наблюдал за птахой.

– Мне всю жизнь говорили, я слышал, знал что Эхербиусы – это самые сильные воины мира. Сегодня же я стал свидетелем того, как какой-то полный псих, живущий не в ладах даже со своей головой – на этом месте у меня против воли вырвался истеричный смешок – почти играючи победил двух, не одного, а ДВУХ воинов, считавшихся самыми сильными. Теперь я повторю свой вопрос: Кто ты?

Теперь настала моя очередь думать, чего бы такого сказать, чтобы больше вопросов по этому поводу не возникло.

– Знаешь, я точно сам не знаю – начал я, решив, что полуправда будет самым лучшим ответом. – Несколько месяцев назад, я был самым обычным человеком, разве только с головой дружил меньше чем остальные, но ничем особо не выделялся. Пил, гулял, девок щупал и не только, но некоторое время назад случилась одна вещь, в результате которой я оказался в одной деревушке, как в последствии выяснилось, которой вовсе не существует. Там я в первый раз не то что взял в руки меч, а вообще его в глаза увидел, в живую, разумеется. Тогда я ещё ничего не понимал, почему я оказался там, где оказался, но на всякий случай попросил одного старого вояку подучить меня в махании мечом. Думаю, у него был ранг подмастерья, может даже мастера, но не больше. Так пролетел первый месяц, под конец которого я легко стал побеждать учителя. По ходу дела уже тогда начал разрабатывать собственную систему боя, которую до сих пор совершенствую. Как же показал сегодняшний бой, моя методика вполне успешно действует, но ещё далека до идеала. Но сейчас не об этом. Под конец первого месяца случилось одно событие, которое позволило мне понять, зачем я вообще оказался в той деревушке. Затем случилось небольшая стычка, из-за которой мне пришлось покинуть деревню, где я жил. Вообще планировал отсутствовать всего неделю – две, но сложилось несколько иначе и мне пришлось забыть о возвращение в деревушку. Я направился в город, в котором мы в первый раз встретились, заодно захватив с собой вот это спасенное чудо – кивок в сторону эльфийки, которая пристроилась с другого бока и тоже сейчас внимательно слушала, что я говорю. – До того, как я достиг города, мне было сказано, чтобы я принял приглашение купца, дабы сопровождать его до Хогарта, купец, как ты понял, был наш, то есть Вард Гротен. Ну а дальше ты уже знаешь. Если мы достигнем Хогарта, я получу дальнейшие инструкции, которые, собственно, объяснят, мне, что делать дальше. Вот, пожалуй, и всё. Вкратце и по существу.

На этот раз молчание длилось намного дольше. Видимо Кронд (а заодно и Солина) 'переваривали' все, что я им сказал. Я же всё так же наблюдал за птичкой, которая теперь доканывала нашего местного повара, готовящего в этот момент обед. Спустя пару минут, повар всё же расщедрился и насыпав немного какой-то крупы, себе на ладонь, бросил её на траву. Птичка тут же отстала от бедолаги и перелетела на то место, куда повар кинул крупу.

– Знаешь, тебя только о чём-нибудь спрашивать – произнёс Кронд. – Вроде ответил на мой вопрос, но теперь количество этих самых вопросов возросло в два – три раза.

– Сказать, как в этом случае говорят? Истина где-то рядом… не наступите! Есть правда ещё одно высказывание. Скрывая свои секреты, мы жаждем услышать чужие. Обо мне мы поговорили, теперь не мешало бы поговорить и о тебе. Ты ведь оборотень?

– Нет, я не оборотень – сразу же ответил он.

– Но и не человек? – уточнил я.

– Знаешь, я точно сам не знаю – ответил он моей фразой. – Я не знаю, как меня сделали таким, какой я есть.

– Сделали?!

– Да. Когда я был маленький, меня отобрали у моих родителей за то, что они не смогли рассчитаться за дом, и увезли в какую-то глушь. Поначалу я там просто жил, играл с другими точно такими же детьми, а потом вообще полюбил это место. Но спустя пару месяцев, меня стали водить в какую-то странную комнату и усыплять, просыпался же я уже в своей кровати. Я даже не задумывался о том, что там могло происходить, всё так же играл с другими детьми, тем более их точно так же водили в эту комнату и приносили обратно. Первые признаки этого 'хождения в комнату' стали появляться спустя пару месяцев. Сначала в виде быстрой реакции и повышения выносливости, спустя ещё месяц на мне всё стало заживать как на оборотне. Усилился слух, зрение, нюх. Тогда мне это казалось просто чудом, мне это нравилось. Пока я, наконец, не стал свидетелем того, что происходит в этой комнате. Из-за своих новых качеств я смог пробраться и подсмотреть, что же всё-таки там делали со мной и остальными детьми. То, что я там увидел, начисто отбило мне желание сколько-нибудь ещё оставаться в этом месте. После того как нас приводили в эту комнату, то просили раздеться и лечь на стоящую там кровать, после чего некоторое время водили руками вдоль всего тела и мы засыпали. Так было со всеми, кого туда приводили, но в тот день я увидел, что происходило дальше. После того как мы засыпали, две стены просто исчезали, открывая вид на странное место со странными приборами, сосудами, трубками, жидкостями. Но помимо этого там была ещё одна кровать, на которой был прикован Кьярд – я даже не имел представления ни о каком Кьярде, но перебивать Кронда и спрашивать кто это такой, не стал, он был полностью погружен в свои воспоминания, а я хотел услышать эту историю с начала и до конца. – Кровать, на которую мы ложились, подкатывали к прикованному Кьярду, а затем на ребенка нацепляли какие-то странные приборы и под кожу вводили маленькие трубочки, по которым сразу же потекло что-то красное, по-моему, это была кровь. Кровь Кьярда. Люди же некоторое время ничего не делали, просто стояли и смотрели, затем же отцепляли все приборы и отходили в сторону, уступая место другим, которые были одеты в странные мантии. Эти некоторое время водили руками вдоль всего тела ребёнка, так же как при усыплении, только их руки начинали светится мягким белым светом. После этого на теле делали пару разрезов, и в них засыпался какой-то порошок, а люди в мантиях опять начинали водить руками вдоль тела, заживляя сделанные раны. После же этого был ещё один этап. Ребёнка переносили с кровати на пол и клали в центр начерченного рисунка, после чего становились возле него кругом, по краям рисунка. Так они стояли некоторое время, а потом разом опустились на колени и положили руки на рисунок. Я не знаю, что было дальше, я на некоторое время ослеп от внезапного вспыхнувшего света, но услышал, как кто-то выругался и раздался неприятный чавкающий звук. Когда же я пришёл в себя, то увидел полностью забрызганную кровью комнату с некоторыми фрагментами тела ребёнка. В тот день мне крупно повезло, что я смог дойти обратно, ни на кого не наткнувшись. На следующее же утра, во время завтрака, нам сказали, что вчера приезжали родители мальчика и, наконец, заплатили за дом, после чего забрали его с собой. Это был первый, дальше почти каждый день стали 'приезжать родители и забирать детей домой'. Понимая, что скоро очередь дойдёт и до меня, я рассказал другим то, что видел. Большинство мне не поверило, но нашлись и те, кто поверил. Таких было человек десять, и именно с ними я и сбежал. Правда во время побега трое погибло и ещё двое, пока мы смогли добраться до ближайшего города. Спустя какое-то время я вернулся в свой дом на радость отца, так как я был самым старшим ребёнком. Десять лет я прожил с родителями, а потом, когда и без меня стало много детей, пошёл в наёмники. С тех пор уже прошло около двадцати лет, а я так ничего и не добился в жизни. Из тех же, кто сбежал вместе со мной, я больше никогда никого не видел.

Нихренасебесказалясебе!!! Пять минут послушай и два часа отходи. Никогда бы не подумал, что в этом мире проводят эксперименты на людях. Причем, что-то вроде генетических. Может, где-нибудь по этому миру уже бегает своя овечка Долли? Если это так, то тут определенно опасно жить (правда и без этого опасно, но так опаснее)! У нас хоть как будто бы нельзя клонировать людей, хотя, руку готов отдать на отсечение, что уже попробовали и может быть даже клонировали, но всё равно нельзя. Тут же совсем другой случай. Более, так скажем, запущенный. Ведь угробили целую свору детей на непонятные эксперименты, и никто ничего не предпринял в отношении этих людей. Неизвестно ещё к чему могли привести такие эксперименты, может, они их забросили, а может, за двадцать лет добились каких-нибудь результатов, причем последнее мне видится более вероятным. Правда, сейчас меня интересует несколько другое, а именно, кем же всё-таки стал Кронд, после всех этих экспериментов.

– Так ты сам не знаешь, как стал тем, кем стал? – медленно произнёс я, стараясь ухватить за нагло виляющий хвост какую-то мысль.

– Нет, не знаю. Но, скорее всего, по типу того, что я видел.

На некоторое время я опять замолчал, пытаясь ухватить за наглый хвост, наглую мысль, но она была прямо как птаха. Когда я уже почти её хватал, она резко срывалась с места и двумя взмахами крыльев опять оказывалась в недосягаемости. Успокаивающе покачиваясь в седле, в такт движению Снежка, я анализировал всё то, что услышал.

– Ладно, давай посмотрим на всё чистой логикой заядлого алкоголика – произнёс я, больше для себя, чем для Кронда. – В результате лабораторных опытов, почти наверняка генетических, но только с помощью магии, у тебя обострился слух, зрение, обоняние, ты стал физически силён, быстрее, отлично регенерируешь. Ещё что-нибудь есть?

Кронда на секунду задумался, а потом отрицательно покачал головой, но тут же опять задумался.

– Бывает…иногда – начал он не слишком уверенно – редко, но бывает, что я отлично вижу в темноте. Обычно это происходит, когда я очень сильно напряжён. Хотя по своей воле так и не могу научиться это контролировать. Ещё я начинаю чувствовать опасность намного раньше, чем она таковой становится. Кроме этих двух вещей больше вроде ничего такого нет.

Я добавил новые факты уже к имеющимся и почувствовал, что нагло виляющий хвост, наглой мысли, стал ощутимо ближе.

– Так, теперь мы имеем в своём распоряжении целостную картину. Надо просто подумать логически. Сначала отсеем самое простое, то есть зрение, обоняние и слух. Почти любое животное имеет преимущество перед человеком во всех этих трёх вещах. Теперь следующее – физическая сила. Физически сильные животные это, как правило, хищники, да и сомневаюсь, что этих экспериментаторов заинтересовала бы хотя бы лошадь, так что будем исходить, что всё же хищники. Быстрая реакция подразумевает, что особо крупных хищников можно исключить, так как они в большинстве слишком медлительны, хотя, конечно, не без исключений. Но вот регенерация ставит меня в тупик. К сожалению, я кроме оборотня никого не знаю, кто мог бы быстро регенерировать, да и то, про оборотней слышал только слухи и ничего более. Тебе кто-нибудь на ум приходит?

– Гуард! – тут же выпалил он.

– Кто?

– Гуард. Он единственный, кто подходит почти под всё сказанное. Только он как раз большой, даже огромный.

– Согласна – тихонько произнесла эльфийка. – только вот как они его умудрились поймать? Это ведь просто невозможно.

Кронд раздумывал буквально секунду.

– Детёныш.

– Наверное, но всё равно сомнительно. На Гуарда практически не действует магия, а своего детёныша мать способно отыскать где угодно, даже мёртвого. Убить же Гуарда вообще невозможно, по крайне мере это ещё никому не удавалось. Это слишком умное животное, что бы попасться в ловушку или сражаться с большим количеством противников, а если таких меньше полусотни, то Гуард убьёт всех. Возраст для них не имеет значения, от старости они никогда не умрут. Правда, потомство дают только два раза за всю жизнь, а умирают же исключительно в стычках друг с другом за территорию или за самку. Единственные с кем Гуарды уживаются это с нами – эльфами. Они даже иногда подпускают к своим детёнышам, только всё равно мало кто рискует подходить. Гуарды достигают роста взрослого мужчины, его когти прорезают камень как пальцы человека проходят сквозь песок. Он быстрее любого другого животного в несколько раз, так же как и сильнее. Он может залечивать даже смертельные раны. Гуарды имеют всего один недостаток, когда они спят, их невозможно разбудить. Во время сна они всё равно, что умирают. Спят же они один раз в месяц, и всего несколько часов. Когда же они спят, то прячутся так, что даже эльфы всего пару раз находили их в таком состоянии.

– Ты только что ответила на все вопросы.

Заметив, что меня никто не понял, я пояснил.

– Скорее всего, маги нашли Гуарда спящим и просто взяли у него крови. Есть ещё один вариант, но это полный 'анреал'. Кто-то из эльфов помог им найти Гуарда или детёныша, и они с помощью магии смогли спрятать его от матери или, как и в первом случае, взяли у него кровь.

Эльфийка даже фыркнула от возмущения.

– Это не просто невозможно, это НЕРЕАЛЬНО! (ну так я именно это и сказал). Никто из эльфов не стал бы помогать человеку, впрочем, как и человек эльфу. Это за гранью возможного.

Теперь настала моя очередь фыркать.

– Хочу тебе напомнить, что как раз я, можно сказать, человек, и я спас тебя, даже более того, ты сама изъявила желание остаться со мной и вполне помогала мне.

Теперь уже фыркнул Кронд.

– Вы друг друга стоите. Два совершенно ненормальных существа. Человек, который спасает эльфийку и даже не воспользовался ею (как же Солина становится красива, когда краснеет) и эльфийка, которая напрашивается ему в попутчики, зная, что её может ожидать в людских поселениях. Самое же интересное, это то, что человек тоже прекрасно это понимает, а так же то, что из-за неё у него могут быть куча проблем, но, тем не менее, он берёт её себе в попутчицы.

И в этот момент я, наконец, ухватил мысль за хвост.

– Химера!!! – заорал я, совершенно дурным голосом заставляя караван моментально остановиться и привлечь к себе внимание всех людей, в нём (караване) состоящих.

– Что?! – враз вопросили Кронд и Солина.

После того, как я объяснил людям, что ничего опасного нет и можно двигаться дальше, а мой крик ничего более как снизошедшее озарение, я ответил на вопрос Кронда и Солины.

– Химеры, я точно не помню, что это конкретно означает. Знаю лишь то, что так назвали людей, на которых были 'удачно' поставлены опыты по соединению генов (можно подумать, что Солина и Кронд знают, что именно обозначает это слово) людей с различными животными. Думаю, именно это и пытались сделать те люди. Так что ты Кронд, скорее всего, и есть Химера, только незаконченная, а может, даже и законченная. Но скорее все же незаконченная, ведь ты не обладаешь многими качествами Гуарда. Если бы ты остался там, то, я уверен, тебя бы завершили, если бы, конечно, всё прошло как надо. Вероятно, ты подвергался всему, что видел, кроме последнего этапа с рисунком, который вовсе не рисунок, а, почти наверняка, пентаграмма, алхимический круг преобразования. Это всё мои догадки, но то, что ты видел, результат неудавшийся человеческой алхимии. На этом этапе они, видимо, хотели, чтобы произошло полное завершение, то есть сделать идеальную Химеру. Химеру, которая бы обладала всеми качествами того животного, чья кровь была использована во время первого этапа. Ты видел как использовалась кровь Кьярда. Так что в идеале ребёнок должен был стать человеком-кьярдом. Но это в идеале, на деле же у них что-то не получалось и ты стал свидетелем первого неудачного преобразования в череде последующих.

Именно эта мысль так усердно от меня убегала. Самое интересное, это то, что поймать мне её позволил Кронд, отвлёкший меня на постороннюю тему. Если бы не это, я бы так и не вспомнил про Химер. Некоторое время я ехал, уставившись ничего не видящим взглядом прямо перед собой, пока что-то больно не резануло по глазам. Это 'что-то' оказалось солнцем. Мы, к моему неудовольствию, выехали из под тени деревьев, в открытое поле. Точнее, на открытую холмистую местность. Довольно скверное место, должен я заметить. Точнее, место-то как раз прекрасное! Луговая трава едва-едва колышется под лёгким ветерком, над всем этим порхают подобие бабочек, но в сто крат красивее, свежий воздух, пахнущий луговыми травами и теплое, приветливое солнце. Всё бы хорошо, если бы не одно НО. Дорога петляла между холмами, в результате чего в такой местности можно было спрятать хоть целую армию, а мы пройдём мимо и не заметим. Эту мысль я незамедлительно озвучил во всё горло, но в более кратком виде:

– Всем быть наготове!!! – если бы где-нибудь поблизости была засада, она бы уже точно была наготове. От моего голоса даже у меня заложило уши.

– Если здесь кто-нибудь был, то он уж точно теперь готов – высказал Кронд мои собственные мысли.

– Конечно! Но ведь так даже интересней.

– Вот только тут никого нет.

– Я тоже так считаю.

– Тогда зачем было заставлять людей напяливать тяжёлые доспехи и нервничать?

– Пусть лучше будут наготове, мало ли, что нам кажется. Если вдруг мы ошиблись, то для этих людей эта ошибка может стоить жизни. Просто это ведь идеальное место для засады. Со стороны тех, кто так упорно нам мешает, было бы большой глупостью не воспользоваться этим. Хотя, скорее всего, пару дней нас никто не побеспокоит. Ведь сначала никто не ожидал, что мы отобьёмся от тех двух сотен, и мы целых три дня прожили спокойно, вряд ли кто-нибудь ожидал, что мы сможем справиться и с двумя Эхербиусами, так что, думаю, пару дней мы поживём спокойно.

– Я тоже так считаю – тряхнув головой, ответил Кронд. – Ведь два Эхербиуса – это сила – тут он немного подумал и закончил. – По крайне мере, раньше были силой.

– Времена меняются – философски заметил я, невольно поймав себя на том, что начинаю сваливаться с седла в бесполезных попытках разглядеть, что будет за следующим холмом.

– И всё-таки я не понимаю…– начал Кронд.

– Чего? – тут же вопросил я.

–…как можно за пару месяцев научиться сражаться лучше, чем это делают те, кто всю жизнь только этим и занимался? Так мало этого, ещё придумать какую-то систему, в результате которой можно победить двух самых сильных воинов мира. Это ведь просто невозможно!

Действительно…я как-то сам даже об этом не думал. Воспринял как должное. То, что я стал сильнее и быстрее, тут явно не причем. Если быстрота помогает, то сила не слишком важна. Для парирования ударов надо лишь чуть-чуть отклонить меч противника, а это способен сделать даже пятилетний ребёнок в поединке с взрослым. Можно, конечно, списать на хорошую теоретическую базу. В смысле, в теории я знал очень много приемов, но на практике не мог их воспроизвести без должных навыков. Только вот я всё равно сомневаюсь, что это помогло бы мне стать тем, кем я, по сути, стал – лучшим воином этого мира. Это при условии, что Эхербиусы действительно лучшие. Хотя…есть у меня одна догадка. Благодаря тому, что меня проапгрейдил Дженус, я приобрёл много чего полезного. Но в некоторых случаях происходила одна странная вещь…я знал то, чего никогда не знал. Именно это мне помогло стать таким воином. Видимо, Дженус успел вложить в меня кое-какие знания для выживания в этом мире. Но может я и ошибаюсь,и я действительно всего этого добился сам, но вряд ли. Хоть что-то, но Дженус явно сделал (помимо проапгрейденного тела), и это 'что-то' работает на меня, что не может не радовать

– Лучше оставь эту тему – наконец, ответил я Кронду. – Я сам не всё до конца понимаю, а ты и подавно не поймёшь. Я ведь много не рассказал, так что о некоторых нюансах ты не знаешь.

– Хорошо, оставлю.

Ещё два часа езды и мы опять оказались в лесу. Правда, дорога через лес была немного странной. Она больше всего походила на аллею в парке, только жутко неухоженную. Создавалось ощущение, что лес неохотно, но всё же разрешил пройти через себя. Деревья же стояли вплотную к дороге и угрожающе нависали над тем, кто посмел пройти этой дрогой. Казалось, что если лесу хоть что-нибудь не понравится, то он моментально разберётся с возмутителем его (леса) спокойствием. Добавить к этому всему жутковатую темень, так как деревья надежно закрывали дорогу от солнца, и шелестящую пожухлую листву под копытами коней, от шелеста которой сразу представлялась глубокая осень и труп висельника на дереве, немного покачивающийся от легкого ветра, ветра, который шуршит листвой (я не больной, просто очень уж всё мрачно выглядит). Короче, этот лес был мечта любого режиссера ужасов, кошмаров, триллеров и прочих нелюдей, снимающих в мрачном жанре. Помимо всего вышесказанного, было видно, что дорогой давно не пользовались, когда же я спросил Кронда так ли это, то его ответ мне совсем не понравился. Последний раз ею проходил их отряд, направляющийся в столицу. Больше же этой дорогой никто вообще не пользовался. На мой вопрос 'Почему?', он ответил просто:

– Поле 'Режущей смерти' будет прямо за ним.

– И почему же у него такое странное название?

– Чем оно странное? – нахмурившись, сказал Кронд.

– Как чем? Названием, конечно!

Мой спутник с явным удивлением на лице повернулся ко мне и некоторое время разглядывал, причем, как особо редкую и неизвестную зверушку.

– Ты что, никогда не слышал об этом поле?

– Почему же? Слышал! – очень правдиво возмутился я. – Несколько дней тому назад от Варда.

– Значит, не слышал – подвёл итог Кронд. – Объяснять бесполезно, сам посмотришь. Да, кстати, с виду оно выглядит как обычное поле, через которое проходит дорога, так что не вздумай по неосторожности зайти на него. Думаю, что даже ты вряд ли выживешь, так как никто не знает, что именно всех убивает.

– Ммм…а поподробней?

– Просто, кто заходит на поле, моментально умирает.

– То есть как? – слегка озадачился я. – Только делает шаг на поле и падает замертво?

– Не совсем так – покачал головой Кронд. – Точнее совершенно не так. Когда что-нибудь живое заходит на это поле, то создаётся ощущение, что того, кто зашёл на поле, просто мелко нарезали очень тонкими ножами.

Больше я ничего спрашивать не стал, так как после каждого ответа, вопросов лишь прибавлялось. Пока я говорил с Крондом, то даже не заметил, как мы уже полностью оказались в лесу. Кстати, должен себя поправить, в лесу не темно, там было вообще нихрена не видно! По крайне мере, некоторое время, пока глаза привыкали после яркого солнца к мрачноватому лесу. В нём было даже темнее чем, в том лесу, где я встретился с Солиной. Зато Снежку здесь почему-то очень даже понравилось. Он весь взбодрился, приходилось буквально силой удерживать его от попыток сорваться в галоп. Не знаю из-за чего, он стал так себя вести, но я его еле-еле удерживал. Впрочем, Снежок довольно быстро успокоился и даже как-то притих, зато другие лошади стали проявлять явные признаки беспокойства. Причем, не все сразу, а по мере того, как караван продвигался вперёд. Видя, что лошади начинают вести себя, мягко говоря, подозрительно, я решил подстраховаться. Подъехав к глубоко задумавшейся о чем-то эльфийке, я буквально за шкирку пересадил её на Снежка, усадив перед собой. Ушастая тихо пискнула от такого обращения, но больше ни чем не выдала своего возмущения, я же подобрал поводья её лошадки и подтянул за них её (лошадь) поближе к Снежку. Как показало время, подстраховался я не зря. Только мы пересекли невидимую мне 'границу', как лошадь Солины шумно всхрапнула и что есть мочи рванула вперёд, едва не скинув меня и Ушастую на землю, благо поводья на деле оказались не слишком прочные. Увидев, как повела себя лошадь эльфийки, я вцепился в поводья Снежка просто мёртвой хваткой (эти точно не порвутся!), боясь, что повторится то же самое, но к моей радости мой конь вёл себя спокойно.

'Зона ненормального поведения лошадей' продолжалась часа два, а закончилась только тогда, когда мы вышли из леса к большому полю. Всё-таки Кронд был не прав, когда сказал, что поле выглядит обычно. Едва я только его увидел, что сразу стало понятно, что на нём что-то не так. Во-первых, оно выглядело так будто его газонокосилкой ровняли, несмотря на то, что трава на поле была мне где-то по пояс, она была строго определенной высоты (короче, говорю, большой газонокосилкой прошлись, точнее, очень большой, даже огромной). Во-вторых, поле было 'мертво', даже жалкой мошки не летало над ним, хотя рядом сколько угодно. В-третьих, дорога через это поле была совершенно заброшенная. Видимо, когда отряд в последний раз по ней проезжал, он её слегка 'подновил', хотя это уже было практически незаметно.

Пока я, остановив Снежка, разглядывал поле, караван, к моему удивлению, тоже полностью остановился и по тому, что начали делать люди, я понял – у нас привал. Это довольно странно, ведь солнце ещё высоко. Слегка тронув поводья, я подошёл к Кронду.

– У нас уже привал? – слегка удивленно спросил я.

– Да. Поле можно будет пересечь где-то послезавтра ночью. Мы немного опередили график нашего путешествия, так что придётся подождать.

Я с минуту помолчал, обдумывая кое-чего, но, так и не поняв, решил опять спросить у Кронда.

– Почему же сейчас нельзя пересечь поле? Какая разница когда?

– Сейчас нельзя – умрёшь. Через поле можно пройти только один раз в тридцать дней.

– И от чего же это зависит, а так же как вы узнаете, когда именно можно идти?

– От чего это зависит я не знаю, да и никто не знает. Узнаём же мы очень легким способом. Сначала просто считаешь, сколько времени прошло после того как через поле 'открывалась' дорога, а потом на всякий случай за пару дней до очередного 'открытия' дороги начинаешь проверять её на проходимость. У нас ведь как раз сейчас есть три захромавшие лошади, вот ими и будем проверять.

– То есть вы просто выталкиваете бедных животных на поле и, если они умирают, то ждёте дальше? – возмутился я.

– Да – вдобавок к ответу Кронд кивнул головой. – Другого выхода у нас нет.

– Ты так считаешь – хмуро произнёс я (что поделать, животных я очень люблю). – Что же, мы ещё посмотрим, есть ли другой выход или нет.

Кронд внимательно посмотрел на моё хмурое лицо и, предостерегающе подняв руку, произнёс:

– Прежде, чем начнёшь пробовать сделать хоть что-нибудь, посмотри на лошадь Солины – сказал он и махнул рукой в сторону поля.

Кинув взгляд в ту сторону, которую показывал Кронд, я в первую секунду даже не понял, что именно я увидел. Лошадь Солины, точнее то, что от неё осталась, лежала чуть в стороне от дороги (непонятно, как я её не заметил), но выглядела она, мягко сказать, 'неаппетитно'. Целым от неё остались только четыре ноги, остальная же часть представляла собой сплошное месиво из мяса, костей, органов, кожи и прочей хрени нормального здорового организма кобылы. После того, как я увидел такое зрелище, мой желудок решил воспользоваться моментом и избавиться от моего сегодняшнего обеда. Закрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов, заставляя желудок успокоиться, я опять внимательно посмотрел на останки (хотя точнее будет сказать на свежий фарш) лошади, заметил ещё одну деталь, которую не подметил сразу. Труп (хотя этот 'фарш' и трупом-то назвать нельзя) лошади медленно 'поглощался' землёй. Кровь, например, впиталась уже почти вся, а 'фарш' начал как бы проседать, будто кто-то снизу старательно тянул всё, что осталось от лошади Солины, на себя. Причем очень старательно, минут через десять вряд ли хоть что-нибудь останется на поверхности. Не зная, чем это объяснить, я спросил у Кронда.

– Поле забирает свою добычу – пожав плечами, ответил тот и посмотрел на меня таким взглядом, будто это же элементарно, как я сам-то не понял?

Причем этот взгляд меня настолько задел, что я со злости рявкнул:

– Что такое синхофазатрон?!!

Кронд откровенно обалдел, но потом выдавил из себя:

– Не знаю.

После этого я посмотрел на него точно таким же взглядом, которым одарил он меня. Кронда к дуракам отнести было сложно, так что он мгновенно понял, зачем был задан вопрос и, вздохнув, пояснил:

– Об этом поле практически ничего неизвестно, кроме, как я уже говорил, того, что раз в тридцать дней, ночью, его можно безбоязненно пересечь в любом месте. Так же все знают, что поле утягивает свою добычу под землю. Вот и всё, что о нём можно сказать. Больше я ничего не знаю…да и никто не знает.

– Ладно, понятно, остался последний вопрос. Какого хрена мы попёрлись через это поле и попросту не объехали его?

Кронд, прежде чем ответить, спрыгнул на землю и, начав расседлывать своего коня, пояснил:

– Поле тянется на многие лиги в обе стороны и пересекает чуть ли не половину Светлой Империи, так что объезжать его довольно долго, но большинство так и делают. Если же мы пересечем поле, то почти наверняка оторвёмся от любых преследователей, всё-таки ехать через поле рискуют очень не многие. Если же мы поехали бы в обход поля, то гарантированно бы нарвались на такую засаду, что и армию бы смогла остановить. Хоть мы и очень сильно рискуем, переходя поле, но в случаи чего выигрыш будет намного больше.

– Раз так, то больше у меня вопросов к тебе нет, пока нет.

Спрыгнув на землю, я легко выдернул из седла эльфийку и, опустив её рядом с собой, начал расседлывать Снежка. В принципе, ему на это седло (по моему скромному мнению) было полностью наплевать, есть оно на нём или нет, главное, чтобы травку пожевать не мешали, но всё равно я всегда старался снять с него лишний груз. Да и под голову было что подложить во время сна. Сняв седло, я пристроил его в ложбинке между двух деревьев, что особняком стояли от сплошной стены леса. Места там как раз было на меня да Ушастую, которая в последнее время спала всё время рядом со мной. Страх перед тем, что с ней могут что-нибудь сделать у неё прошёл окончательно, даже более того, её саму опасались. Всё-таки она положила чуть ли не полсотни человек своими стрелами, так что народ мудро рассудил, что с ней лишний раз лучше не сориться, да и я со своим покровительством заставлял изрядно задуматься, прежде чем хоть чем-нибудь обидеть эльфийку. Правда, это не затронуло моих учеников. Кронд попросту не видел причины, из-за которой можно было её боятся, а близнецы…а близнецы нашли новую мамку. Слушались они её даже больше, чем меня. Их даже не смущало то, что эльфийка была старше их всего на чуть-чуть, да и она сама не скажу, чтобы возражала против такого отношения к ней. Наоборот, пока я что-нибудь читал, спал, ел или ещё занимался какой-нибудь хренью, вроде болтовни, она им что-то рассказывала, объясняла, а те слушали её, открыв рты. Видя, что Ушастая за каких-то пару дней стала для них подобием матери, я попросил её обучить этих оболтусов грамоте. Солина к этой просьбе отнеслась со всей возможной ответственностью, так что на привалах я теперь имел удовольствие лицезреть, как близнецы с покрасневшими от усердия лицами что-то рисовали на земле вслед за Солиной. Вот и сейчас, пока я устраивал наши вещи, она уже что-то объясняла близнецам сидя невдалеке от меня.