Текст книги "Брачный аферист"
Автор книги: Павел Шорников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
13
В этот первый день они успели побывать еще в нескольких местах. На Ратушной площади, распугивая мирно пасущихся голубей, Светлана и Николай последовательно сфотографировались на фоне самой Ратуши (так, чтобы в кадр попал памятник Андерсену), на фоне муниципалитета, затем Международного коммерческого центра и, наконец, колонны, увенчанной позеленевшими от времени фигурами с необычно длинными и изогнутыми трубами в руках.
– Пушкин наверняка знал про этих трубачей, – задрав голову, сказал Гладышев. – По легенде, эти типы должны затрубить, если кто-то захочет напасть на город. Чем не «Золотой петушок»?
Побывали они и на смотровой площадке Круглой башни, куда вела не привычная лестница, а вымощенный булыжником, довольно широкий спиральный коридор. Отсюда Копенгаген предстал во всей своей красе. Гладышев сделал панораму – двух десятков кадров как не бывало. Начал он с залива Эрисунн, через который приветы Дании посылала Швеция, им же – заливом – и закончил.
– Увеличу до размеров обоев и оклею у себя спальню, – сказал Николай. – В память о наших странствиях.
До Русалочки они так и не добрались. Застряли в русском ресторане «Александр Невский». Это была плохая идея – идти в русский ресторан. Он оказался наполовину заполнен россиянами. Хорошо еще ни Гладышев, ни Светлана не встретили здесь никого из знакомых. Тогда бы их вообще не выпустили. А так ближе к вечеру они смогли вырваться из рук новых знакомых, клятвенно пообещав, что заедут в гости сначала в Казань и далее: Тюмень, Томск, Енисейск, Якутск, Хабаровск… И, само собой, в село под названием Голопузино, аж на сорок изб, затерявшееся где-то за Уральским хребтом.
Остаток вечера они провели в казино гостиницы. Гладышев не играл. А вот Светлана вдруг получила стопроцентное подтверждение, что азарт – это ее родная стихия. Она засела за рулетку и проиграла все! Осталось только на такси до аэропорта плюс триста крон – стоимость обеда в «Александре Невском» на двоих.
– В общем-то, какая разница, оставили бы мы их в антикварном магазине или оставим здесь… – философски заметил Николай, отдавая ей последние свободные деньги.
– Какого числа ты родился?
– Седьмого… Удачи тебе.
А ведь он просто должен, просто обязан был послать ее к черту, не делать широкого жеста, зажать последние деньги! Но он пожелал ей удачи. В этот момент что-то сдвинулось в мире, что-то произошло. Она с удивлением посмотрела на Николая, и этот взгляд сказал ему очень и очень многое. Он не смог выдержать его – опустил глаза.
Светлана поставила все фишки на семь – и выиграла. Потом была вставка на размер обуви Гладышева – выигрыш! На цвет его глаз – черный – выигрыш!.. Она отыгралась и оказалась даже в плюсе, покрыв все расходы, на которые заставила пойти сегодня Николая. Вокруг собралась толпа, на разных языках подзадоривавшая Свету. И даже крупье сделал в игре сверхзатяжную паузу, ожидая ее ставку.
– Остановись! – твердо проронил Гладышев.
Ей очень хотелось поставить еще, самый последний разочек, но неожиданно для себя она подчинилась.
В номер (уже за полночь) она вернулась такая счастливая, словно всем своим видом хотела опровергнуть поговорку: не в деньгах счастье. Николай – этот джентльмен до мозга костей – пошел опять первым принимать душ перед сном. Она слышала, как зашумела вода, представила себе, как с его мускулистых плеч соскальзывает рубашка, как обнажается сначала торс, потом ноги, а потом весь он, свободный и сильный, становится под горячие струи воды.
Нет, что-то действительно произошло там – в казино, когда Гладышев пожелал ей удачи. Иначе она никогда бы не сделала того, что сделала.
«Не пора ли вплотную заняться пикантной приметой?! Сейчас мы точно узнаем, есть у него шрам или нет!»
Светлана сбросила с себя туфли, словно змея вылезла из платья, кинула его на кровать. Вслед за платьем на кровать полетели другие детали одежды… Последним сверху спланировал черный кружевной лифчик. Не думая ни о чем, словно на сегодняшнее утро был назначен конец света, она открыла дверь в ванную комнату и решительно шагнула через порог.
Весь следующий день и всю следующую ночь они провели в кровати под балдахином, не размыкая объятий, словно понимая, что ничего подобного по возвращению в Питер уже быть не может, словно стремясь пресытиться друг другом, отравиться, довести до отвращения!
Но слишком мало времени было отпущено на такой сложный процесс. День отъезда они встретили поцелуями, такими же ненасытными, такими же головокружительными, как самый первый из них – под душем. За три часа до отлета они все еще лежали в постели, уговаривая друг друга одуматься, взять себя в руки, подняться, приступить к сборам, – и продолжали лежать.
Положение невольно спас (или невольно все испортил?) Гладышев.
– А мы так и не увидели Русалочку, – сказал он.
Они увидели Русалочку. Заскочили на набережную Лангелинье, наполненную криками чаек, по пути в аэропорт. Чем-то она – Русалочка – действительно напомнила Светлане ее саму. Нет, не лицом, было в ее облике что-то роковое. Такой грустный символ великой, но несчастной любви.
А через полтора часа они уже были в воздухе. Оба задумчиво молчали, словно испытывая чувство неловкости за то, что произошло.
Простились они прямо в аэропорту – на нейтральной территории. Светлана не захотела, чтобы Гладышев подвозил ее.
– Я позвоню? – спросил он.
– Нет, – не глядя ему в глаза, ответила она. – Я сама позвоню.
– Когда?
– Только не дави, пожалуйста… Дай мне немножко прийти в себя.
Он поцеловал ее в щеку и сказал:
– Что бы ни произошло… Запомни! Что бы ни произошло… я люблю тебя.
Проводив Николая взглядом, она долго стояла на месте, пытаясь справиться с волной противоречивых чувств, захлестнувших ее. Из оцепенения ее вывел какой-то вполне прилично одетый мужчина, который подошел к ней и… попросил денег. Не глядя, Света достала первую попавшуюся купюру – мужчина сделал круглые глаза и тут же исчез. И сразу стало легче. И уже не рвалась на части душа. Выплеснувшаяся из берегов река возвращалась в свое привычное русло.
Всю дорогу домой Светлана настраивалась на грандиозный скандал. Конечно, она была виновата перед Балашовым. Он столько для нее сделал. Он так ее любит. А она… Даже не позвонила ему, не предупредила, что уехала по делам на несколько дней.
«Должно быть, поседел да похудел, меня искавши, – невесело подумала Света. – Начнет душить, скажу ему – спасибо!..»
Но встреча оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла.
Артем встретил невесту по-будничному, так, словно они расстались утром и никакого трехдневного отсутствия не было.
– Да, – поцеловав Светлану в щеку, сказал Балашов. – Звонили из редакции… этот твой Велосипед. Интересовался, как там статья. Я разговаривал с ним, сделав огромную фигу. Ты знаешь – действует.
– И ты даже не спросишь, где я пропадала? – в растерянности поинтересовалась она.
– Я знаю где, – спокойно ответил он. – Ты летала в Копенгаген.
– Как! – Света была поражена. – Откуда ты знаешь?!
– Чистая случайность. – Артем вновь поцеловал ее в щеку. – На стоянке, где ты оставила машину, работает мой знакомый. Ты его не узнала, а он тебя узнал и тут же позвонил мне. Сказал, что видел тебя с каким-то типом. И номер его машины продиктовал. Я вспомнил про твоего одноклассника-мента Щербину, позвонил ему. Он дал ориентировку своим… Машину нашли в Пулково -2.Ты в это время уже приземлилась. А вместе с тобой приземлился некто Коля Гладышев… Все просто.
Света не знала, что и сказать в свое оправдание. В голове предательски крутилось: черт попутал… с каждой может случиться… прости… а, собственно, что такого произошло?.. Но Балашов невольно сам пришел ей на помощь.
– Почему ты мне не сказала? – спросил он.
– Что не сказала? – эхом отозвалась она.
– Тот тип… Этот Гладышев… он ведь и есть твой брачный аферист? Так? Я сразу догадался. Ты вышла на него и решила действовать в одиночку. Так?
«Нет, не так!» – хотелось ответить ей. Но она сказала совсем другое:
– Так… Я сомневалась. И сейчас сомневаюсь.
– Ну, я доложу, он лихо работает, твой аферист. На заграницу потратился. Знаешь, что… Я, кажется, понял. Он метит в мужья. Точно. Навел справки о твоем отце. Прикинул, что можно неплохо устроиться, вот и стал выкладываться – изменил не тактику, а стратегию.
– Я тоже так подумала, – поддакнула Света.
– Он к тебе приставал? Господи, о чем я спрашиваю. Конечно, приставал. А ты…
Она бросила на него испепеляющий взгляд.
– Все! Ответ ясен, – поднял Артем руки вверх. – Что это я тебя на пороге держу. Ты давай распаковывайся, а я пойду над чаем поколдую. Усталость как рукой снимет и спать будешь ангелочком.
За чаем разговор продолжился.
– Да, последний анекдот, – вспомнил Артем, с аппетитом доедая четвертый бутерброд. – Тут какой-то псих все названивал. Требовал какую-то Иоланту. Просто достал.
– Это мой последний жених, – призналась Светлана.
– Предупреждать надо… Я уж куда только его ни посыпал. А он все звонит и звонит, наглец. Вот что… Теперь мы будем действовать вместе, – заявил Балашов.
– Что ты имеешь в виду? – делая глоток, как всегда волшебного по вкусу чая, спросила Света.
– Я имею в виду брачного афериста. Надо взять его на пушку и под угрозой сдачи ментам вытянуть из него его историю. А история должна быть прелюбопытная.
– Он не такой простой… Даже если это он, ничего мы от него не услышим. Знаешь… Лучше сразу сдать его органам. Пусть им займется милиция. Есть свидетели… Если его опознают…
– Опознают! Это он! Я уверен! Мы сдадим его милиции. Но сначала я этого афериста выпотрошу.
– Он нам все расскажет в обмен на свободу, а мы его сдадим? Не очень-то этично.
– А ты как хотела его разговорить? Уверен, точно так же! А теперь тебе его жалко! Может быть, между вами…
Светлана не дала ему договорить, довольно резко оборвала:
– Не заставляй меня напоминать тебе каждый раз, что я тебе еще не жена! Или ты передумал на мне жениться?
Балашов извинился и привел последний аргумент:
– Ты журналист или ты не журналист, Светик?!
– Что ты думаешь предпринять? – спросила она.
– Познакомь нас!
Светлана сделала неосторожное движение и смахнула со стола чайную ложку. Та, весело звеня, покатилась по полу.
– Познакомить?! Вас?! И как я тебя ему представлю? – нырнув за ложкой под стол, спросила она.
– Пригласишь его сюда…
– Сюда? Ты меня поражаешь все больше и больше.
– Я вижу, – улыбнулся Балашов. – Пригласишь его сюда. Скажешь, что я твой двоюродный брат, с которым ты вместе росла и мнению которого доверяешь. Это будет выглядеть так, будто ты начала знакомить его с семьей. А уж я знаю, какую наживку насадить на крючок, чтобы он заглотил. Знаю, в какую сторону повести удилище. Я возьму его за жабры… Как план?
План был так себе – успех не гарантированный. Но она приняла его. Приняла, потому что знала: никакой Гладышев не брачный аферист. Она была уверена в этом… теперь… после Копенгагена. Уверена, несмотря на то что Николай в очередной раз обманул ее – не хотел с ходу попасть в отбраковку. Шрам внизу живота – особая примета брачного афериста! – у него все же был. Да, был. Но даже с этой вопящей приметой, никакой Гладышев не аферист – не похож – нормальный, надежный мужик!
Балашов тоже должен понять это. Он же не дурак. А она воспользуется вынужденной встречей втроем, даст понять Николаю, что ничего большего между ними быть не может, и они разбегутся навсегда. Гладышев вернется (если захочет) в «Узы Гименея» за новой невестой, а она, как обещала, осенью выйдет замуж за Артема. Все!
Ночь опять прошла под разными одеялами. На сей раз благородство проявил Балашов. Любимая женщина устала, проведя изнурительных три дня в обществе брачного афериста, упорно ее домогающегося. Она имеет полное право отдохнуть.
А с утра пораньше Светлана стала названивать Николаю. Дозвониться удалось только с пятой попытки.
– Ты?! – узнав ее голос, удивился Гладышев. – Я думал, не услышу тебя больше никогда.
– Я не спала всю ночь, – сказала она чистую правду. Так и было: не спала, думала. – Ты хочешь меня видеть? Сегодня!
Конечно, ответ был положительный.
– Тогда приходи к пяти часам. Я приглашу брата…
– Брата? Это так необходимо?
– Да. Я хочу показать тебя ему. Это мой двоюродныйбрат. Я тебе ничего не говорила о нем… Мы вместе росли. Я очень дорожу его мнением. От того, понравишься ты ему или нет, очень многое зависит.
– Главное, чтобы он мне понравился, – прозвучало в ответ. – Диктуй адрес.
Оставшееся время до назначенного часа Светлана провела сначала в магазинах, закупая продукты для предстоящего необычного семейного ужина, а потом у плиты, готовя из этих продуктов самые изысканные деликатесы.
Дома она была одна. Балашов уехал к себе в офис.
Процесс готовки несколько раз прерывался телефонными звонками. Снова позвонил Велосипед. Света на всякий случай сделала фигу и начала с того, что со здоровьем у нее все в порядке. Велосипед промямлил что-то в ответ и тут же попрощался.
«Неужели и вправду – энергетический вампир?» – с удивлением посмотрев на фигу, подумала Светлана.
Позвонил Гладышев, сказал, что задержится на полчаса.
И был еще один звонок. Объявился ее последний жених – Жора Прахов, девственник.
– Иоланточка! – обрадовался он, услышав ее голос. – Что же ты кидаешь меня? И скажи своему папе, чтобы он не посылал так далеко твоего жениха.
«Ого! Я уже невеста!»
– Посылал тебя не папа, а мой муж! – соврала она.
– Как муж? Ничего не понимаю! Зачем тогда все?
В мягких выражениях, чтобы не вспугнуть, Света призналась, что на самом деле она журналист, пишет развернутую статью о состоянии дел на рынке знакомств. Ей удалось разговорить Жору и взять полноценное интервью. Оказалось, как она и догадывалась, что никакой Прахов не девственник – это всего лишь приманка. А газету «Спутник жизни» он использует как личный гарем.
– Это же горячая зона. Ни у кого в мире не было столько баб, сколько у меня. Запиши число!
Записав, Света даже присвистнула – гигант! Они попрощались, вполне довольные друг другом. Жора только попросил не упоминать его настоящего имени. Реклама была ему не нужна.
– Может, все же познакомимся? – предложил он напоследок.
– Что-то не хочется иметь такой длинный порядковый номер в твоем списке, – ответила она.
Ровно в пять явился Балашов. Известие о том, что Гладышев задержится, он воспринял спокойно. Сел на диван, развернул газету и стал играть в свою любимую «аберрацию зрения».
Ровно в половине шестого раздался звонок в дверь.
Артем отложил газету, посмотрел на Светлану, которая в это время была в гостиной – украшала стол, и сказал:
– Открой. И веди себя естественно. Я с тобой.
Гладышев, такой, как обычно, с цветами (семнадцать алых роз) и дорогим коньяком в фирменной упаковке, поздоровался и хотел поцеловать ее в щеку, но Света отстранилась.
– Прошу тебя, – шепнула она ему. – Ты про Копенгаген… про то, что было, пока помалкивай.
Николай в ответ понимающе кивнул.
Они сошлись для рукопожатия на середине ковра, почти символичного багрово-красного цвета. Двое мужчин, небезразличных ей, с которыми ее связывало слишком многое, чтобы чувствовать себя спокойно в такой компании.
Сели за стол, преодолевая первые минуты взаимной неловкости. Волновались все – она это чувствовала. Но больше всех почему-то Балашов, который и организовал это представление. После первой рюмки напряжение, казалось, спало. Мужчины без труда нашли общую тему – футбол. Так и трепались целый час о футболе: кто забил, кому забил, куда забил, как забил…
Светлана недоумевала. Она ждала от Артема каких-то неординарных шагов, вопросов со значением, словесных ловушек… Но ничего этого не было. Шел обычный мужской разговор, в котором она едва принимала участие.
Наконец пришло время чая.
– Пойду заварю, – поднимаясь из-за стола, сказала Света.
– Позволь мне! – встрепенулся Балашов. – У меня это лучше получится.
– Это правда, – сев на место, подтвердила она. – Артем заваривает его на травах. Это стоит попробовать.
Балашов ушел на кухню, а Гладышев, взяв Светлану за руку, прошептал:
– Что бы сейчас ни произошло, обещай мне сохранять спокойствие.
– А что должно произойти? – удивилась она.
– Обещай! – потребовал он.
– Ну хорошо, обещаю, – все больше недоумевая, сказала Света. Сказала, потому что ничего серьезного произойти просто не могло. Она была уверена в этом. До сих пор ведь все шло гладко и даже скучно. И с чего бы это вдруг все должно было пойти по-другому?
Но она, как это часто было в последнее время, опять ошиблась.
14
Балашов был сама любезность. Чай, уже разлитый по изящным фарфоровым чашкам, он принес на подносе. Сам, не торопясь, с прибаутками расставил чашки. После чего сел и прочитал маленькую занудную лекцию о том, какие ингредиенты были использованы при создании данной вкусовой композиции и как следует пить его чай, чтобы достичь максимального полезного действия.
А чай действительно был на удивление вкусен, как никогда. Светлана оценила напиток с первого же глотка. После такого двойного нахваливания просто невозможно было удержаться и не приложиться к чашке. Но Гладышев не приложился.
– Почему ты не пьешь? – скорее на правах хозяйки, чем из любопытства спросила у него Светлана.
И с этого ее вопроса за столом началась настоящая фантасмагория. Света словно оказалась на сцене, где разыгрывалась сюрреалистическая пьеса.
– Почему я не пью? – переспросил Гладышев. – Да вот думаю, какую смерть мне здесь уготовили?
За столом сразу воцарилась тишина.
– Так какую? А! Артем! – подождав, продолжил Николай. – Спорим, только не острая сердечная недостаточность. Зачем повторяться, создавать ненужные параллели! Апоплексический удар? Ураганный отек легких? Что там у нас еще из жизненно важных органов: почки, печень…
– У него что, крыша поехала? – обращаясь к Светлане, как будто только она его и слышала, спросил Балашов.
Света не смогла произнести ни слова. Она просто не понимала Гладышева, но почувствовала – происходит что-то не то.
– Да я-то нормален, – ответил Артему Николай. – А вот тебе еще предстоит пройти экспертизу…
– Гладышев, ты что несешь? Какая смерть! Что за дурацкие шутки!
– Это не шутки. Все очень даже серьезно… Вот, прошу знакомиться! – Николай показал рукой на Артема. – Гений от фармакологии. Изобретатель нового поколения лекарств… в кавычках… Знаешь, Света, отчего умер твой знакомый Шурик Родишевский?
– Сердечный приступ… – по инерции отозвалась она.
– Да, сердечный приступ… Спровоцированный! Проще говоря, Родишевского отравили! И отравил его… он! – Гладышев ткнул пальцем в сторону Балашова. – Он же только что сделал попытку отравить и меня…
– Ты соображаешь, что говоришь! – возмутилась Светлана. – Артем! Ну что ты молчишь!
– А что ты хочешь услышать от него? Признание! Не дождешься! Не на того напала.
– Артем! Да скажи хоть слово!
Балашов пришел наконец в себя после такой внезапной и коварной атаки, которая, казалось, лишила его дара речи.
– Все нормально, Светик, – улыбнулся он. – Мы просто недооценили этого типа. Этот аферист… еще тот аферист. Подготовился что надо… Он просто знает, что мы жених и невеста. Вот и пытается устранить меня таким подлым образом. Ты же помнишь, его цель – это ты.
– Сейчас же уходи! – Светлана поднялась из-за стола и показала Гладышеву на дверь.
– Уйду, – миролюбиво согласился Николай. – Но пусть он сначала выпьет мой чай. Весь! До капельки.
Света в нерешительности посмотрела на Артема, на лице которого читалась легкая растерянность.
– Выпей его чай – и закончим! – приказала она.
– Светлана! – удивился Балашов. – Ты ему поверила? Поверила, что я мог Шурку… Я!!! Шурку!!! Да он только этого и добивается! Сейчас он наплетет, что я хотел отравить тебя, а потом твоего отца… И в это ты тоже поверишь? Опомнись, Света! Вспомни, кто он! Это же аферист!
– Уходи! – Она вновь показала Гладышеву на дверь.
– Пусть выпьет, и я уйду! – упрямо повторил Николай.
– Хорошо! – сказала она. – Это сделаю я!
Светлана взяла чашку, которая была предназначена гостю, поднесла ко рту, но сделать глоток не успела. Гладышев выбил чашку из ее руки. Фарфор звонко разбился о стену – осколки посыпались на любимый диван Артема. Следы чая остались повсюду: на скатерти, на полу, на стене и даже на потолке.
– Дешевый трюк! – вскочил с места Балашов. – Ты поняла?! Поняла?! Якобы он тебе жизнь спас!
– Спас! А ты был готов пожертвовать ею! Почувствовал, что не видать тебе Светланы, так пусть она не достается никому!
– Ловко стелешь, гаденыш!
– Сейчас узнаем, кто из нас гаденыш!
– Прекратите! – крикнула Света.
Воцарилась тишина. Светлана переводила взгляд с Гладышева на Балашова и обратно. Они оба были на ногах, разделенные столом, готовые кинуться друг на друга.
– Знаешь, почему он вспомнил про твоего отца? – первым заговорил Николай. – Сыграл на опережение! Он действительно хотел его отравить. Но только после того, как ты стала бы его женой. Ты и никто другой наследница империи Савельевых – вот в чем фокус. А после отца он занялся бы тобой…
– Чувствуешь! – задохнулся Артем. – Прямо подметки рвет на ходу! Ловкач! Или излагает нам собственныепланы? А? Жениться на тебе, избавиться от твоего отца, а потом и от тебя.
– Интересно, как я хотел избавиться? – спокойно ответил на этот выпад Николай. – Киллера нанять? Тогда и ежик догадается, кому что было выгодно. Другое дело, естественная смерть… Похожаяна естественную!.. Светлана! Это он обворовал собственную бывшую лабораторию – вынес оборудование. Все для того, чтобы синтезировать ЯД…нет, не яд… слишком грубо для того, что он получил из вполне безобидных компонентов – композицию! Именно композицию! Достаточно одной дозы такой композиции,чтобы отправить человека на тот свет. И никакая экспертиза без подсказки не догадается, отчего на самом деле наступила смерть. Причины – самые естественные.
– Я же говорил, что он хорошо подготовился, – обращаясь к Свете и кивая на Гладышева, возмутился Балашов. – Только лабораторию ограбил не я! Воров-то поймали! Этого он, похоже, не знал! Теперь ты видишь, что я был прав! Это штучка еще та! Аферист!
– Ты!.. Ты!.. – Светлана не находила слов от возмущения. – Да ты!..
– Остановись! – приказал ей Николай. – Тебе просто подбросили дезинформацию! Понимаешь?! Он должен был чувствовать себя в безопасности! – Теперь Гладышев кивнул на Балашова. – Иначе вся операция пошла бы насмарку!
– Ах, операция! – вскинулся Артем. – Я не удивлюсь, если он сейчас достанет милицейские корочки! Знал бы я, так тоже себе такие в переходе прикупил.
– У тебя есть корочки? – спросила Света.
– Теперь это уже неважно. Ты все равно не поверишь, что они настоящие.
– Ну артист! Так и хочется разразиться аплодисментами. Светлана, спроси-ка у этого артиста, на какие деньги он – простой российский мент – катал тебя в Данию! Товарищи по работе скинулись?
Света вопросительно посмотрела на Гладышева. Тот смутился, но все же не промолчал.
– Дело в том… Ответ тебе не понравится… Деньги на поездку дал… Владимир Петрович – твой отец. Мы посвятили его в тонкости операции. Он счел возможным помочь.
Светлана не сказала на это ни слова. Зато не смолчал Артем:
– Ловко вывернулся. Нет, он на самом деле достоин звания афериста, да еще с большой буквы… Сейчас он скажет, что аферист – это его прикрытие!
– Так и есть. Прикрытие! – подтвердил Гладышев.
– Врешь! – возмутилась Света. – Все врешь! Тебя опознали! В первый же день…
– В «Узах Гименея», блондинка в голубом, – подхватил Николай. – Все не так… эта женщина… блондинка… она оперативный работник. В ее задачу входило привлечь ко мне твое внимание…
– Опять ложь! Ты просто видел, как она делала мне знаки!
– Ну хватит петь! – прорычал Балашов и сделал шаг. – Пора тебя вышвыривать!
– Нет, постой! – крикнула Светлана и тут же повернулась к Гладышеву. – Что еще ты нам приготовил? Говори! Я тебя внимательно слушаю!
– Светик! Ты что! – возмутился Балашов. – Ты же видишь, как он умеет промывать мозги. Выстави его за дверь! А еще лучше выкинуть в окошко.
– Помолчи! Пусть говорит! Пусть ответит, за что ты отравил Шурика.
– Света!!! – возмутился Артем, но, поймав ее взгляд, махнул рукой.
– Так за что он отравил Шурку? А?! Гладышев!
– Родишевский принимал участие в краже оборудования, но ничего не знал о том, чтоони задумали. А когда узнал… случайно, хотел предупредить тебя. Это и стоило ему…
– Они?! – перебила она. – Кто они?!
– Светик… – вновь заговорил Балашов.
– Я же просила тебя помолчать! Пусть скажет все, что приготовил.
– Это вполне нормально, что ты мне все еще не веришь, – понимающе кивнул Николай и продолжил: – Когда Балашов познакомился с тобой, он ведь был женат. Ты не забыла? Это его жене принадлежит план, как легко и просто заграбастать все, что заработал твой отец. Они развелись – иначе, как бы он женился на тебе! Но далеко от себя она его не отпустила, стала его секретаршей…
– Секретаршей? – воскликнула Светлана. Кольцо на ее пальце крутилось с бешеной скоростью. – Артем, это правда? Твоя секретарша – твоя бывшая жена? Почему ты ничего не сказал мне?!
– Ну вот видишь, – ответил Балашов, – ты расстроилась. Я просто не хотел тебя расстраивать. Не мог же я оставить ее без куска хлеба. Она попросила – я взял ее на работу. Это правда! А все эти россказни… Мы этого типа просто недооценили. Я же говорил…
– Твоя жена уже три часа как дает показания! – холодно проговорил Гладышев. – Света, как он объяснил, что ему известно, где ты пропадала три дня? Сослался на какой-нибудь случай? На самом деле он следил за тобой. Ты думала, он отменил отпуск и ушел с головой в работу? На самом деле все эти дни он за тобой следил! А когда ты звонила в офис, твой звонок просто переадресовывался на его мобильник! Он следил за тобой, а мы за ним! На тебе просто проехались, Балашов! На твоей ревности, которая и не ревность вовсе, а боязнь, что деньги, которые ты уже считал своими, уплывут из рук… У нас есть запись разговора твоего и твоей жены, где вы обсуждаете ситуацию и решаете от меня избавиться. Вы поняли, что я вполне способен расстроить свадьбу. И опять выбрали яд – опробовано! Ты как миленький привел нас в свою подпольную лабораторию…
Гладышев не договорил. В этот момент под окнами раздался вой милицейской сирены. Артем и Светлана вздрогнули.
– Щербина приехал, – спокойно сказал Николай. – Между прочим, это Игорю принадлежит план операции. Если бы ты не обратилась к нему за помощью с этим своим брачным аферистом… Нет никакого брачного афериста в нашей питерской природе! Ты просто в ножки должна поклониться тому, кто вручил тебе этот счастливый билет… Когда Игорь услышал, что Родишевский скончался от сердечного приступа… Кстати, это с ним – Щербиной – у меня была назначена встреча тогда – у «Маяковской».
Она вспомнила! Да, так и было! Машиной, в которую сел Гладышев, управлял ее одноклассник, он же – сотрудник уголовного розыска Игорь Щербина. Светлана бросила на Балашова взгляд, полный ненависти. Тот, ухмыльнувшись, отвернулся. Еще секунда – и она бросилась бы на него, но в этот момент раздался звонок в дверь.
Дальнейшие события Света воспринимала со смешанным чувством. Все сказанное Гладышевым подтвердилось. Вот когда она по достоинству оценила пророчество Александра Блока – не того – этого. Хрустальный меч – это бокал с ядом. Бумажный щит – уголовное дело. Вино, пролитое на скатерть, – смерть. А змея… Да, Артем Балашов… человек, за которого она готова была выйти замуж, оказался настоящим змеем, волком в овечьей шкуре. Его чувства… его любовь к ней – все было обманом, хорошо поставленным и сыгранным спектаклем. Но, наверное, не настолько хорошо. Что-то ведь заставляло ее отвечать «нет» на неоднократные предложения Балашова выйти за него замуж! Даже сказав «да», она инстинктивно проявила осторожность и отодвинула свадьбу на осень.
Светлане страшно было подумать, что могло произойти, если бы свадьба состоялась. Неужели через несколько месяцев отца не было бы уже на свете? Это просто в голове не укладывалось! А как могла уложиться в голове мысль, то и сама она в самом ближайшем будущем могла отправиться в лучший из миров в вечную командировку, отнюдь не по заданию редакции?! Так и было бы, если б не подруга.
Выходило, что своим спасением Света обязана Кире Тапорковой с ее интригами?! Тогда она просто заслужила ее искреннюю благодарность – кольцо с бриллиантом, которое подарил ей Балашов (отдать и забыть, все равно носить она его уже никогда не будет!). Но такой шикарный подарок Кира принять отказалась. А вот дружбу, да еще после того, как узнала всю историю целиком, с подробностями, она приняла охотно и легко.
Метаморфозу, произошедшую с Балашовым, Светлана, в общем-то, перенесла стоически. А вот разрыв с Гладышевым…
Через несколько дней после ареста Артема между ней и Николаем состоялся разговор. Гладышев пытался все объяснить, но объяснять было нечего. Все и так ясно. Ею просто воспользовались. Отвели роль живца. На нее… на нее!!! кого-то там ловили, не важно кого! Пусть Артем негодяй. А Гладышев разве лучше? Он тратил деньги ее отца, как свои… Он коварно приковал ее интерес к себе всего лишь для того, чтобы вызвать ревность Балашова и спровоцировать того на активные действия. Он… он все врал в аэропорту, когда сказал, что любит ее! И врет сейчас, когда пытается доказать, что это правда! Нет, не будет Гладышеву прощения!
– Теперь я поняла, почему ты назвался психологом, – с горечью сказала она. – Такая скрытая похвала самому себе и своему приятелю Щербине. Что ж, поздравляю. Рассчитано все верно. И со свиданием на кладбище, и с уговорами бросить это дело, и с блондинкой в голубом, и с украденными письмами…
Здесь Гладышев смолчать уже не смог. Свидание на кладбище – да, для того чтобы, не вызвав подозрения, расспросить о Шурике Родишевском. Увещевания Щербины бросить это дело – да, чтобы получить обратный результат. Блондинка – да… Но пропавшие из «Спутника жизни» письма – нет.
Письма, взломанный компьютер в ЧП «Арканов», странные звонки – все на совести жены Балашова. Делалось это не без ведома Артема, с одной простой целью – напугать Светлану, заставить ее изо всех сил вцепиться в своего жениха, единственного родного человека на всем белом свете. Чтобы у нее даже мысли такой не возникло, будто свадьба может не состояться.
– Я тебе не верю! – был ее приговор – и такое чувство, будто сама себя осудила на пожизненное одиночество.
Но нет худа без добра. Иногда полезно постоять на краю пропасти – способствует переоценке ценностей. Светлана помирилась с отцом, вернулась домой. Отец встретил ее необычной новостью: Гладышев вернул все деньги, которые брал на поездку в Данию, – продал свою машину.
