Текст книги "Биомеханическая активность (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– В чем плюсы?

– Ну, у меня будет прилично денег, я смогу неплохо помочь общине, это обеспеченное будущее. А ещё я буду партнёром Керта. Если я не придушу его до совершеннолетия, он, скорее всего, позовёт меня замуж.

– В чем минусы?

– Я ненавижу торговлю. Мне скучно считать деньги и отгружать товар. Могу, но не хочу, тоска зелёная. А ещё – формально мы с Кертом будем партнёрами, а по факту – я буду работать на него. Потому что у него планы, и я их часть, а не наоборот. А ещё он будет более настойчив.

– В чём?

– В том самом. В детальном исследовании моей анатомии. Ведь в его планах мы всё равно поженимся, так зачем откладывать? Нет пойми правильно, я не собираюсь всю жизнь проходить в девственницах и не упираюсь в принцип «не давать до свадьбы». Но, чёрт побери, мне кажется, что после этого всё изменится. И я не уверена, что в лучшую сторону. Я окончательно стану его. Сейчас я Мирена, легендарный сталкер, захвативший Завод. А стану просто «девушка Керта».

– А ты легендарный сталкер?

– Ещё нет, – засмеялась Мири, – никто ж не знает. Но обязательно буду!

– Ладно, что будет, если сказать «нет»?

– Думаю, на этом всё закончится.

– Что?

– Наши отношения. Ему не нужна Мири. Ему нужна Мири-партнер. Мири, на которую он может опереться в своих планах, которой можно поручить важное дело, пока он занят ещё более важными. В Мультиверсуме полно девчонок, у которых две руки, у которых есть сиськи и жопа, и которые не против дать за них подержаться. Я себя не переоцениваю. Найти кого-то, кто его не кинет, будет сложнее, но зато это будет человек, которому он ничем не обязан. Который не играл с ним в песочнице. Не вытаскивал из депрессии, когда он потерял руку. Не выкармливал с ложечки, когда ему осколком снесло челюсть. Не сидел с ним ночами, когда он выл от боли в приживающихся нейроразъёмах. Не помогал садиться на унитаз, пока не было денег на протез ноги. Не видел его слабым, больным и несчастным. Будет человек, которому можно просто заплатить, а если что – уволить. Это, черт подери, со всех сторон удобнее, чем я.

– А если убрать из уравнения Керта? Он, знаешь, тоже не единственный парень в Мультиверсуме. Кстати, среди них немало тех, у кого две ноги, две руки и собственная челюсть. Некоторые даже могут самостоятельно сесть на унитаз. Ну, то есть, я не проверяла, но они производят такое впечатление. Серьёзно, ты водила его в туалет?

– Блин, Вась, у меня дед без двух ног. В целом, он справляется сам, но бывало всякое. Меня не напугаешь голой жопой.

– Прости.

– Забей, это не важно. Парни не стоят ко мне в очереди, но, наверное, ты права – найдётся кто-нибудь не сильно разборчивый, кому и однорукая безгрудая девка сойдёт.

– Мири, прекрати! Ты классная! Ты крутая! Ты добрая, умная, храбрая, я счастлива иметь такую подругу! Ты, в конце концов, легендарный сталкер, захвативший Завод! А грудь, может быть, ещё вырастет. Говорят, надо есть больше капусты.

– Что такое «капуста»?

– Напомни перед ужином, сделаю тебе салат. Давай вернёмся к «что, если».

– Ну, если я пошлю Керта, а он меня, то, кроме сбережённой девственности, мне останется Завод. Дед хрен его кому отдаст, не сомневайся. Это, считай, наш семейный бизнес. И это всяко интереснее торговли жратвой на рынке. Будем перепрофилировать производство, работать с Терминалом – ты же меня сведёшь с киберами напрямую, если что?

– Конечно.

– Будем очищать поля от мин – если есть боты для минирования, может быть, удастся сделать и для разминирования? Дед говорил, во время войны такие были, наверняка остались чертежи. Закупим семян этой твоей капусты, засадим ей сто тыщ гектар и я её всю сожру!

– Вот видишь, – засмеялась Василиса, – на Керте свет клином не сошёлся. И вообще, подруга, какого черта? Вы даже ещё не партнёры, а он уже ставит тебе ультиматумы. Что это за «немедленно решай»? Ты девочка, ты не хочешь решать. У тебя что, нет права разобраться со своей жизнью? Тем более, что она так резко изменилась. По какому праву он на тебя давит?

– Да, ты, наверное, права. Вот что бы ты сделала на моём месте?

– Я бы сказала: «Керт! Мы друзья, я очень хорошо к тебе отношусь, но это нечестно. У меня есть своя жизнь, и я не обязана подстраивать её под твои планы. Ты требуешь, чтобы я приняла решение, которое определит всю мою жизнь, не дав мне даже обдумать то, что вокруг происходит. Ты говоришь: «Мне надо, чтобы ты решила». Но это тебе надо, а не мне. Твоё «надо» имеет значение, а моё нет? Мне надо понять, как строить мою жизнь дальше, и я не хочу принимать решений, пока не пойму, что нужно мне. Мне, а не тебе. Если тебе это не нравится, вытирай себе жопу сам!»

– Блин, Вась! – заржала Мири, – я не вытирала ему жопу, прекрати! Просто пару раз помогла сесть на унитаз – ну, помнишь, когда ему ступню оторвало, а протеза ещё не было. Потом он ручку на стену прикрутил и за неё хватался. Но в остальном ты права. Примерно так я ему и скажу. И скажу так, чтобы он принял меня, наконец, всерьёз.

– У тебя есть план?

– Кажется, есть. Слушай, у тебя найдётся, чем побрить ноги?

***

Через два часа гигиенических и косметических процедур, перемежаемых примерками всего, что Василиса нашла в своём не таком уж богатом гардеробе, она решительно заявила:

– Мири, даже не смей себе не нравиться!

– Да я боюсь в себя влюбиться!

В топике с открытыми плечами, в юбке чуть выше колен, с отмытыми и уложенными волосами и лёгким, почти незаметным макияжем, девочка преобразилась.

– А представь, что сделал бы с тобой настоящий парикмахер? Я, на самом деле, ничего не понимаю в косметике, ты сама по себе симпатичная, надо было совсем чуть-чуть подчеркнуть.

– К чёрту, я пошла к Керту. Унижать и доминировать. Пока это странное колдунство, которое ты надо мной учинила, не исчезло. Пока я вижу в зеркале эту красотку, а не себя.

– Эта красотка всегда там была. Иди и будь собой!

Мири решительно вышла из каюты, столкнувшись в дверях с бортмехом.

– Откуда у нас на борту такие красавицы? – удивился он. – Тебе очень идёт, Мири.

– Спасибо! – гордо сказала девочка. – Не знаете, где Керт?

– В кают-компании, допивает чай. Если при виде тебя у него глазки выпадут, он потребует протез за твой счёт. Ушлый мальчуган, куды бечь. Вась, есть технический вопрос, можешь подойти на ходовой мостик?

– Конечно, Дядь Зелёный, пойдёмте.

Когда они с Зелёным пришли на мостик, папа сдвинул перегородку, отсекающую рубку от остальной гондолы. На памяти Василисы это было первый раз. Она даже успела забыть, что ходовые посты можно изолировать от жилого пространства.

– Ты что, решил меня выпороть? – спросила она капитана. – За то, что обещала не лезть на завод и полезла?

– В пятнадцать лет начинать как-то поздно, – вздохнул он, – хотя иногда очень хочется. Нет, ты, конечно, невозможная балда и смерть моим нервам, но разговор будет не про тебя.

– Ну вот, а я уже настроилась на выволочку…

– Вась, я столько раз тебе выговаривал за беспечность, что ты, несомненно, сможешь повторить это себе сама.

– Конечно, – кивнула девочка и продолжила строгим тоном, – Василь Иваныч, ты балда и бестолочь, ты нас в гроб сведёшь…

– Вижу, текст помнишь, – отмахнулся капитан, – но не сейчас, ладно? Есть более срочная тема.

Он прошёлся туда-сюда по мостику, покачал зачем-то штурвал и наконец спросил:

– Ты больше нашего общалась с Брэном и Мири. Как они тебе?

– В каком смысле, пап? – удивилась Василиса. – Ну, Мири умница. Ей не хватает уверенности в себе, она комплексует из-за внешности, хотя как по мне, зря – она симпатичная…

– Нет, Вась, я о другом. Как тебе кажется, можно им доверять и до какой степени?

– А в чём дело, пап? Может, если ты объяснишь, я смогу лучше сформулировать?

– Смотри, Вась, – вступил в разговор Зелёный. – Фактически, Завод, со всем его содержимым, перешёл к ним. Его ещё могут попробовать отжать, это ценный ресурс, и даже наверняка попробуют – но это дело будущего. Сейчас он их. Что это значит для нас?

– Что они сейчас самые главные в этом срезе?

– Да, но это местные расклады, нас они не касаются. Пусть хоть короны напяливают, если им нравится.

– Маяк, – сообразила наконец Василиса. – Он стал их маяком.

– Вот, – сказал папа бортмеханику, – я же говорил, что Василь Иваныч – умничка.

– Никто и не спорил, кэп, – кивнул Зелёный.

– Вась, – сказал папа, – маяк нам нужен позарез. Маяк им нужен позарез. Но он нужен не только нам и им, желающих на него – полный Мультиверсум. Коммуна, Конгрегация, Контора, Комспас… – и это я только начал перечислять.

– Заметил, пап, они все на «К»?

– Тьфу ты, и правда, – удивился капитан. – Надеюсь, это совпадение, а не очередной намёк Мультиверсума непонятно на что. Но давай пока оставим сравнительную филологию и вернёмся к нашим проблемам. Допустим, завтра одна из этих сил на «К» заявляется сюда и требует маяк себе. Возмездным образом или за какие-нибудь плюшки. Брэн с Мири отдадут его? Твоё мнение?

– Ни за что! – сказала Василиса, не раздумывая.

– Ты так уверена?

– Да, пап. С маяком им придётся отдать Завод. Ну, или поставить его в жёсткую зависимость от новых владельцев. Для Брэна и Мири Завод – это цель жизни. Они годами искали способы туда пробраться, у них куча планов, как с его помощью поменять здешнюю жизнь.

– То есть, – уточнил Зелёный, – это больше, чем вопрос личного благополучия?

– Гораздо больше. Для них это вообще всё. Достанься завод Керту, он бы, наверное, посчитал на пальцах, что выгоднее – годами перепрофилировать производство или продать разом, и вложить деньги во что-то другое. Для Мири и Брэна такого вопроса нет. Для них деньги – инструмент, а не цель. Они заранее планируют, как будут очищать срез от мин, развивать мирную жизнь, помогать общине адаптироваться к новой реальности.

– Социально ответственный бизнес? – усмехнулся Зелёный.

– Нет, Дядь Зелёный, это вообще не бизнес. Бизнес – это когда сначала заработок, а потом остальное. А у них заработок на последнем месте. Они хотят изменить мир.

– Вот, кэп, – кивнул Зелёный, – я ж говорил, что они идеалисты. С такими сложнее иметь дело, чем с бизнюками. Бизнюки предсказуемы, а у идеалистов «в башке ветер – в жопе дым». Но зато они не продадут тебя тому, кто предложит больше.

– Понимаешь, Вась, – сказал папа, – доверяя им маяк, мы отчасти доверяем им жизнь. Свою, твою, мамину, Лешкину, Артёма с его выводком. Вообще всех, кто связан с волантером. Потому что не хотелось бы однажды прилететь сюда на заправку и оказаться на прицеле у кого-нибудь.

– Пап, я доверяла им свою жизнь. Если есть какие-то более весомые аргументы – я их не знаю.

– Спасибо, Вась. Принято. – ответил папа. – Сможешь заняться ужином? А то у нас сейчас следующий тур переговоров. Твоё мнение очень важно, мы его учтём.

– Да пап, без проблем. Против капустного салата ни у кого возражений нет?

***

В каюте сидит на кровати и горько рыдает Мири. Макияж потёк, оставив тёмные следы на щеках, которые она сейчас растирает живой рукой.

– Погоди, вот платок! – засуетилась Василиса. – Да убери ты протез, ненароком нос себе оторвёшь! Дай я тебе лицо вытру!

Она протёрла лицо подруги платком, посмотрела на результат и осталась недовольна.

– Нет, все равно выглядишь как похмельная панда. Пойдём умываться. Да что ты так ревёшь! Я думала, ты вообще плакать не умеешь.

– Оплакиваю свою самооценку, – мрачно ответила Мири.

– Погоди, не плачь. Слушай, хочешь ванну с пеной? Меня всегда успокаивает.

– Ну, ты спросила! Хочу, конечно. Ты ж знаешь, как у нас дома с водой хреново. Умыться-то не всегда выходит.

Василиса пустила воду в роскошную ванну, отрегулировала температуру, опрокинула под струю колпачок с пеной.

– Нифига не помогли мне твои тряпки, – вздохнула Мири, раздеваясь. – Только слезами, вон, топик закапала.

– Чёрт с ним, я из него выросла. В наличии груди есть и свои недостатки. Давай, помогу протез отстегнуть. Залезай и рассказывай.

– Залезай со мной, а? В такой большой акватории мне одиноко, я раньше только в тазу мылась. А мне будет удобнее рыдать тебе в плечо.

– Конечно.

Василиса разделась и тоже залезла в ванну, благо места в ней хватило бы ещё на пару девочек. Вип-каюты круизного в прошлом волантера оснащены действительно шикарно. Перехватив взгляд Мири, прикрыла грудь пеной.

– Да ладно, я просто смотрю, как у людей бывает, – вздохнула она.

– Рассказывай, подруга.

– В общем, нашла Керта в кают-компании, дождалась, пока дед догадается оставить нас вдвоём. И сказала, вот почти как ты: мол, какого чёрта я должна немедленно решать? Не надо на меня давить и всё такое.

– А он?

– А он ответил, что ему надоели мои выкрутасы, что он годами терпел мои капризы, что я недооцениваю серьёзность ситуации, и что мне пора наконец определиться.

– А ты?

– А я взбесилась и послала его к чёрту. Тоже мне, говорю, Властелин Всего нашёлся. У меня есть моя жизнь, у меня есть дед, у меня есть Завод, у меня есть лучшая подруга – это, кстати, ты, – и у меня есть свои планы, как всем этим распорядиться. И если, мол, тебе на мои планы плевать, то мне тогда на твои вообще срать вприсядку.

– А он?

– А он сказал, что раз так, то я могу сама убираться к черту. Что я вообразила себе невесть что, и вырядилась, как невесть кто, а на самом деле я никто, просто крыса помоечная, которой повезло. Что он был готов для меня на всё, а я плюнула ему в душу, и теперь он знать меня не желает.

– Так и сказал?

– Нет, про крысу я сама додумала. Он просто сказал «тебе повезло». Как будто я шла такая в сортир, а мне с неба ключи от Завода в карман упали. Я жизнью рисковала, проходы разведывала, а он – «повезло». Ну, не козёл?

– Козёл, – согласилась Васька, – и мудак. Хрен на него. Не стоит он того, чтобы из-за него плакать.

– Да я не из-за него. Наверное.

– А из-за чего?

– Просто я всё-таки думала, что имею ценность сама по себе, понимаешь? Как девушка, как подруга, как человек, в конце концов. А оказывается, я нужна только как помощница, на рынке торговать – или что там он для меня придумал. А если я на это не согласна, то к чёрту меня. Ничего ты, Мири, не стоишь. Ни сисек у тебя, ни жопы, ни ума. Пустое ты место.

– Ну хватит, хватит, – обняла зарыдавшую снова подругу Василиса. – Послушай, но это же глупо! Если ты не нужна Керту, это не значит, что ты не нужна никому!

– А кому?

– Деду нужна. Мне нужна. Этому миру, в конце концов, нужна! Блин, знаешь, – осенило её, – до меня только что дошло!

– Что?

– Почему Керт так взбесился! Он же раньше был круче тебя! Ну, как ему казалось. Кто такая Мири? Не слишком удачливый нищий сталкер. Извини.

– Ничо, так и есть, продолжай.

– А Керт – логистический менеджер, или как там он себя называл. Стоит у доски, рисует циферки, зарабатывает деньги, все его знают и все уважают. Сталкеров до черта, а он один такой. Он тебя, может, искренне любил, но только пока мог слегка так, знаешь, снисходить. Наслаждаться тем, что он тебя, чумазую девчонку с отстойным протезом, готов принимать как равную. В этом и состояла для него привлекательность ваших отношений.

– Думаешь? – с сомнением спросила Мири.

– Уверена. Он не тебя любил, а себя, великодушного, готового закрыть глаза на твою ничтожность. Любовался собой и гордился. Поэтому и предлагал тебе войти в его бизнес без равного вклада, потому что, если бы он был равным, то он не мог бы так гордиться своей добротой. Поэтому и перешёл границы, когда под майку тебе полез. Искренне не понял, как ты, такая незначительная, можешь ему, такому снизошедшему, сказать «нет». Просто не услышал это «нет», потому что так не бывает.

Мири перестала плакать, села ровнее и сказала:

– Продолжай, подруга.

– А теперь ты, внезапно, из нищей сталкерши, крысы помойной, становишься совладелицей Завода. То есть, теперь ты можешь свысока поплёвывать на какого-то там мелкого коммерсанта с его придорожной лавочкой. Ты решаешь судьбу целого среза, а он яблоки на базаре продаёт!

– Я бы никогда так не поступила! – возмутилась Мирена.

– Ты – нет, а он – да! Поэтому он так и торопил тебя с решением, поэтому хотел сделать своей – пока ты этого не осознала. Готова поспорить, что он первым делом выдернул бы тебя с Завода и отправил подальше с караваном.

– Да, – кивнула Мири, – он на что-то такое и намекал.

– Это был последний шанс оставить тебя в позиции девчонки, получающей незаслуженные подачки от великодушного Керта, и потому вечно ему благодарной. Но ты не захотела, и он сорвался. И знаешь, что его взбесило?

– Что?

– То, что ты пришла в красивой одежде, причёсанная, накрашенная и вообще звезда-звездой, глаз не отвести. Он вдруг увидел не замарашку помоечную, а гордую красивую девушку.

– Скажешь тоже…

– Скажу! И повторю – это его добило окончательно. Ему было важно, что ты ничего не стоишь, а он тебя возвышает. А тут как по башке – перед ним красавица, владеющая активом, о котором он и мечтать не может, легендарная сталкерша, нагнувшая Завод! Он понял, что вы поменялись местами, и у него моментально резьбу сорвало. Теперь, поди, жалеет, что не удержался.

– Думаешь, жалеет?

– Не сомневаюсь. Вот увидишь, придёт в себя, успокоится и бегом побежит мириться. Потому что быть с тобой в ссоре теперь не выгодно. Ты потенциальный ключ к Заводу, или, как минимум, к выгодным контрактам с ним. Он должен был тебя обхаживать до совершеннолетия, потом жениться и стать совладельцем. Но платье и макияж выбили его из колеи, и он сорвался.

– И ноги! – засмеялась Мири. – Я же побрила ноги!

– И ноги, – согласилась Василиса. – А теперь давай вылезать. Я собираюсь кормить тебя капустным салатом!

Глава 11. Любовь, бизнес и киберы

За ужином Мири и Керт старательно не смотрят друг на друга. Василиса специально нарядила её в самое лучшее своё платье и даже сделала маникюр – как сумела, потому что сама не слишком умеет. Когда ты механик, это не в приоритете. Но по сравнению с грязными, частью обгрызенными, частью обломанными ногтями, которые были у Мирены раньше, руки стали выглядеть опрятнее.

– Чувствую себя странно, – сказала Мири, рассматривая себя в зеркале перед выходом из каюты. – Как будто это не я.

– Понимаю, – кивнула Василиса. – Меня однажды наряжали и красили перед королевским приёмом, представляешь? То же самое чувство. Но есть и польза – я запомнила, как делать макияж и маникюр. Иногда надо этим пользоваться!

– А ты сама почему не нарядишься?

– Не хочу отсвечивать. Сегодня твой вечер. Ты должна показать Керту, чего он лишился! Добей его красотой и равнодушием!

Мирена пытается есть аккуратно, не нарушая образа. Василиса подумала, что на королевском обеде она бы выглядела странно, но для дружеского ужина сойдёт. Особенно с учётом не слишком точной механики протеза. Капустный салат попробовала с подозрением. Кажется, он ей не очень понравился, но съела весь и попросила добавки. Эта одержимость Василису удивляет – по её мнению, от большой груди одни неудобства. Особенно если надо кабель под палубой протащить.

Когда все наелись, капитан принёс бутылку бренди, разлил себе, бортмеху и Брэну. Керту, несмотря на его недовольное лицо, так же, как и девочкам, налил сок. Хотя в переговорах он равная сторона, но всё равно несовершеннолетний.

– За наше общее и, надеюсь, благополучное будущее, – произнёс он тост.

Все чокнулись и выпили.

– Завтра волантер уходит в поиск. Нас ждут маяки. Чем-то ещё можем помочь, пока мы здесь?

– Вы и так очень сильно помогли, спасибо, – вежливо ответил Брэн. – Дальше мы с Мири справимся сами.

Василиса отметила, что у Керта сразу сделалась кислое лицо.

– Пап, – спросила она, – а мы можем по пути заскочить на Терминал?

– В принципе, не вижу проблем. Несколько удлиняется маршрут, но Брэн пообещал нам заправку, так что можем себе позволить. А зачем нам туда?

– Хочу напрямую свести Мири и Алину.

– Алину?

– Ну, киберхостес Терминала. Им нужны детали для киберов, Завод производит нечто похожее. Будет здорово, если они договорятся о прямых поставках. Без всяких там посредников.

Она покосилась на Керта, тот потемнел лицом и нахмурился.

– Мири, ты хочешь лететь с ними? – удивился Брэн. – Что же раньше не сказала?

– Сама только что узнала, но теперь хочу, конечно! Продержишься без меня несколько дней?

– Я без тебя сорок с лишним лет продержался, – улыбнулся он. – Но не задерживайся, работы тут много.

– Туда и обратно, дед! Зато если договоримся…

– Вам всё равно нужна логистика! – перебил её Керт. – Кто-до должен будет доставлять ваши изделия на Терминал. А мой караван…

– …не единственный на Дороге, – перехватила инициативу Василиса. – Терминал – крупнейший логистический узел, его администрация имеет большой вес в сообществе караванщиков, потому что снабжает всех топливом. За скидку многие согласятся делать крюк через здешний рынок. Поначалу объёмы будут небольшие, так что им даже не понадобится дополнительный транспорт.

Керт помрачнел ещё больше.

– Вам не придется доставлять меня обратно, – обратилась Мири к капитану. – На Терминале я легко найду попутку.

– Мири, – с сомнением сказал Брэн, – Мультиверсум – опасное место…

– Я присмотрю за ней! – внезапно вызвался Керт. – Мне тоже надо на Терминал. Всякие бизнес-дела. И, раз уж выпала такая оказия, прошу взять меня тоже.

– Свободных кают полно, – пожал плечами капитан.

– А потом мы вернёмся вместе с Мири. Вдвоём безопаснее.

– Я не нуждаюсь в присмотре, – недовольно ответила Мирена. – Особенно всяких…

– Мири, пожалуйста, – попросил Брэн. – Мне будет спокойнее. Пожалей старика.

Девочка молча пожала плечами, но возражать не стала.

***

После ужина, когда все разошлись по каютам, Василиса переоделась в пижаму и собралась спать. Прошедший день выдался очень насыщенным и утомительным. В дверь каюты кто-то тихо поскрёбся. Она подумала, что это Мири, и открыла, но за дверью оказался Керт.

– Прости, что поздно, – сказал он смущённо, – можно с тобой поговорить?

– Я вообще-то уже спать ложусь.

– Я недолго! Пожалуйста! Это очень важно!

– Ну ладно, заходи.

Василиса уселась на край кровати и показала ему на стул.

– Красиво тут у тебя… – парень оглядел роскошную вип-каюту.

– Слишком вычурно, как по мне, – возразила Васька. – Ты пришёл поговорить о дизайне интерьеров?

– Нет, прости, нервничаю. – Он сел на стул, неловко пристроив на ковёр металлическую ступню.

– Ну, в чём дело? – поторопила его Василиса.

– Я сделал ужасную глупость. Мы с Мири повздорили, я наговорил ей гадостей, мне ужасно стыдно.

– Иногда помогает попросить прощения, – подсказала девочка. – И даже если не помогает, всё равно лучше попросить. Но не у меня, а у неё. Ко мне-то какие вопросы?

– Я пытался. Она меня выгнала и слушать не стала. А ты её лучшая – да что там, единственная – подруга. Она тебя уважает и к тебе прислушивается, я же вижу.

– И что я, по-твоему, должна сделать?

– Попросить, чтобы она меня выслушала. Я не прошу, чтобы ты за меня заступалась. Я просто хочу с ней поговорить!

– А тебе есть, что ей сказать? Или опять будешь бубнить про свои великие планы, в которых ты любезно нашёл место для неё?

– Она рассказала, да?

– Мы лучшие подруги, – напомнила Василиса.

– Она всё не так поняла!

– Точно? – скептически прищурилась девочка.

– Ну… Ладно, кое-что так. Но всё не так просто. Я же хочу её защитить!

– Мири не похожа на человека, нуждающегося в защите.

– Ну да, конечно, она крутая сталкерша. Круче неё только горы. Но то, во что она ввязалась… Пойми, всё изменилось. Я утром был на рынке, он бурлит слухами. Мины частью отключены, частью дистанционно подорваны, это, разумеется, заметили. Впервые не было ночного посева – беспилотники не вылетели. Вчера в горах был воздушный бой, его многие видели, потом за горами грохотало и дымило. Люди уже сложили два и два – Завод взят. Пока никто не знает, кем именно, но это дело пары дней. Вычислить несложно, впрочем, Брэн и не думает скрываться. Уверен, он уже завтра объявит всему миру, что Завод под ним. Ты понимаешь, что это значит?

– Что Мири больше не помойная крыса, а совладелица самого крутого ресурса этого среза?

Керта аж перекосило.

– Я никогда её так не называл!

– Некоторые вещи и не надо произносить вслух!

– Да пойми ты, дело не в этом! Уже сейчас народ кучкуется и размышляет, что если Завод перешёл под кого-то, то почему не под него? Послезавтра вернётся Бадман, и угадай, что он первым делом подумает?

– Что?

– Как бы ловчее его отжать! И не он один. Слухи по Дороге разлетаются моментально. И это ещё про маяк никто не знает! А ведь узнают рано или поздно, его не спрячешь. Брэн разминировал подходы и отключил турели – как только это дойдёт до сталкеров, они ломанутся в горы бегом. Ведь столько богатых локаций открылось! И уже через неделю они будут стучать в ворота Завода и спрашивать, какого чёрта они должны перебиваться сдачей мусора, когда вы там жируете. А самые решительные молча полезут в каждую щель, чтобы выкинуть Брэна и занять его место.

– Ты серьёзно?

– Если бы я не знал, что случилось, то сам бы, подпрыгивая от нетерпения, ждал Бадмана, чтобы устроить рейд для захвата Завода. И так думает каждый первый, не сомневайся, просто не у всех есть возможности.

– А что же они раньше сидели на попе ровно?

– Пока Завод непонятная мистическая сверхсила – это одно, а когда он принадлежит «таким же как мы, просто им повезло» – совсем другое. Все сейчас думают: «Какого чёрта? Чем они лучше нас?» А когда Брэн объявит о себе официально, у всех просто задницы запылают: «Как, этот безногий неудачник? Да мы просто обязаны забрать у него всё! Разве он сможет правильно распорядиться?»

– Так, может, ему не объявлять?

– Я ему говорил: «Не отключай турели! Не спеши разминировать подходы! Восстанови защиту вокруг маяка! Верни на дежурство ударные дроны! Никому не говори, что Завод ваш!»

– А он?

– А он твердит: «И чем мы тогда будем отличаться от башки на тумбочке?»

– Хм, логично.

– Да ни черта не логично! Нельзя быть таким идеалистом! Но ему уже за полтинник, он ветеран и всё такое, а я кто? Пацан с рынка? Чёрта с два он меня послушал. Поэтому я хотел Мири оттуда выдернуть. Но облажался по полной. Что на неё нашло вдруг?

– На неё нашло? – рассердилась Василиса. – Ты себя вообще слышишь сейчас?

– Да что я сделал не так?

– Представь себе, подходит к тебе на рынке Мири и говорит: «Так, Керт. Бросай ту ерунду, которой ты тут занимаешься и бегом на Завод. У нас там полы не мыты, сортиры не чищены, головам на тумбочке некому перхоть вычёсывать». Ты такой в ответ: «Но у меня же свой бизнес, я годами ждал шанса, добивался, учился, готовился, и вот, только-только начало что-то получаться…» А она этак снисходительно: «Да что там твой бизнес, мелочёвка эта… У меня большие планы! Ты со мной или пойдёшь к чёрту? Решай прямо сейчас, я ждать не стану! А, кстати, чуть не забыла – ты, конечно, пару раз прогоревший в ноль мелкий коммерсантишка без ноги и руки, и вообще весь такой невдалый, но я тебя всё равно люблю. Цени это. Ну что, ты ещё здесь? Почему не бежишь собирать вещи?» Как бы ты отреагировал?

– Мири это вот так восприняла?

– А как ещё она могла это воспринять?

– Но я ничего такого не имел в виду! Я её люблю!

– Чёрта с два! Ну, то есть, может, и любишь, конечно, я не эксперт по любви. Но даже когда мы только познакомились, и я ничего про вас не знала, то сразу заметила, что ты с ней разговариваешь, как с ребёнком. Покровительственно и снисходительно. «Ах, какие милые смешные глупости бормочет эта малышка! Какое ми-ми-ми!»

– Не было такого!

– Ещё как было! И ты всё время давал понять, что выбрал её, и она будет твоей. Как будто её мнение значения не имеет. Ведь ты же её любишь, ага! Как будто это автоматически даёт тебе на неё какие-то права.

– Но я её правда люблю!

– Это, блин, твои проблемы, а не её! Она хоть раз сказала, что любит?

– Нет. Но, и что не любит, тоже не сказала!

– Слушай, я тебя всего полчаса слушаю, и уже готова ударить чем-нибудь тяжёлым. Не представляю, как она это годами терпела.

– Вась, помоги мне! Чёрт с ними, с отношениями, пусть не любит и даже ненавидит пускай. Но я должен с ней поговорить! Рассказать то, что рассказал тебе. Да, я накосячил, надо было сначала всё рассказать, а потом требовать решения. Нельзя было давить, и права требовать у меня нет, всё так. Но она же в опасности!

– А ты уверен, что это не потому, что тебе просто нужен доступ к Заводу?

– Вот так ты про меня думаешь, да? «Керт коммерсант, он родную маму бы продал, будь у него мама». Я же вижу, твои именно так ко мне относятся. И папа твой, и механик. Вида не подают, но осторожничают. Брэн для них хороший, он же не за деньги, он для всех старается. А Керт плохой, он только о прибыли думает! Скажешь, не так?

Василиса припомнила разговор в рубке и неопределенно пожала плечами.

– Но я тебе вот что скажу – даже будь я такой жадный засранец, каким они меня видят, Завод мне нафиг не сдался. Это крутой актив, но дико токсичный. Знаешь, что с ним дальше будет? Его попытаются отжать одни, если у них не получится – другие, потом третьи будут отжимать уже отжатое у вторых, в процессе всё разнесут к чертям, по итогам разграбят руины и сдохнут от голода на награбленном, потому что его некому будет продать. Ты правда думаешь, что я хочу в эту безнадежную историю инвестировать?

– И что, никаких вариантов?

– Ну, может быть, сразу придёт кто-то настолько крутой, что отжимать у него уже никто не рыпнется. Тогда, может, Завод и останется. Но ни Брэна, ни тем более меня, в этой истории уже не будет. Брэн сам себе голова, а Мири я хочу из этого вытащить. Ладно, признаюсь – я и не хотел ничего ей объяснять.

– Почему?

– Потому что, если я скажу правду: «Мири, ваш Завод отожмут, твоего упрямого деда грохнут, весь срез в процессе зачистят так, что десять лет войны будут вспоминать как пикник. Поэтому давай ты свалишь со мной, чтобы при всём этом не присутствовать», – она просто пошлёт меня подальше и останется с дедом. Она тоже упрямая.

–Офигеть! – всплеснула руками Василиса. – Теперь ты решаешь, что Мири должна знать? И ты выбираешь, быть ей с дедом или нет?

– А что мне остаётся? – закричал Керт.

– Не быть высокомерной жопой! – заорала на него в ответ Васька.

– Эй, вы чего? – спросила их Мири. – С ума сошли?

Она стоит в дверях каюты и смотрит на них с недоумением.

– Я стучала, – уточнила девочка, – но никто не ответил. Я платье тебе принесла.

Мирена снова переоделась в драные штаны и растянутую футболку, но что-то в ней изменилось. Как будто красивое платье осталось незримо присутствовать в образе.

– Мири… – сказал растерянно Керт.

– Он что, теперь к тебе пристаёт, подруга? Если потянет свои липкие ручонки, ты только скажи! В этот раз я доведу дело до конца!