Текст книги "Биомеханическая активность (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Странно, что тут нет рынка, – сказала Мири. – Такое место бойкое.

– Думаю, теперь будет. Раньше Терминал работал в ограниченном режиме, но сейчас появились возможности расшириться, и Алинка их не упустит.

– Да, она ушлая тётка, хоть и пластмассовая.

Со стороны бара внезапно послышались унылые причитания. Голос показался Василисе знакомым.

– Что ж вы за люди такие? Хотя, какие вы, нафиг, люди… Что ж вы за роботы, а? Вам что, жалко? Налейте бедной Доночке хоть пивка! Лучше, конечно, водочки, но хоть пивка-то налейте? Я третий день сухая, как лист, я же так с ума сойду!

– Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?

– Да чем я тебе оплачу, дурак железный? У Доночки нету денежек! Совсем-совсем нету! Все бросили бедную Доночку, все забыли, никто её не любит, пива ей не наливает! Налей пива, жопа железная!

– Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?

– Эх, а у тебя ведь и жопы-то нет… Ты просто говорящий кран, да? Прикручен, вон, к стойке болтами…

– Я робобармен. Наливаю напитки с идеальной точностью и могу рассказать анекдот из списка.

– Так налей с идеальной точностью!

– Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?

– И это, по-твоему, смешно? Надеюсь, хотя бы анекдот бесплатно?

– Анекдот! – объявил бармен. – Заходят в бар контрабандист, рейдер и глойти. Контрабандист заказывает стакан водки, рейдер заказывает стакан водки, глойти заказывает стакан водки. Контрабандист видит, что в стакане муха, устраивает скандал, ему приносят новый стакан. Рейдер видит, что в стакане муха, молча выкидывает её, выпивает водку.

Официант замолчал.

– Тебя что, заклинило? А глойти?

– А глойти хватает муху, трясет её над стаканом и кричит: «Выплюнь, выплюнь немедленно!»

– Совсем несмешной анекдот… И вообще, ты, по-моему, издеваешься над бедной Доночкой. Которая трезвая уже третий день!

Василиса повернулась к бару и увидела растрёпанную девушку в круглых очках с разными стёклами – лиловым и малиновым.

– Донка? – удивилась она, – ты что тут делаешь?

– А ты ещё кто? – уныло спросила девушка. – Я тебя знаю?

– Ты вела караван со шмурзиками, а мы с братом ехали пассажирами.

– Я постоянно с этими шмурзиками, чтоб им облысеть, – пожаловалась Донка, – как будто Доночка не может отвести караван никуда, кроме как в Эрзал. А у меня там аллергия! На пыльцу! Приходится надираться, чтобы не чихать! А они выпить не давали!

– Кто?

– Ну, мужик какой-то с рыжей бабой. Неважно. Я их не запоминаю, у меня мозг не для этого. И тебя не помню. Я, наверное, упоротая была, да?

– Скорее, пьяная, – сказала Василиса. – Но я не очень разбираюсь.

– Хрен редьки не слаще. А теперь я трезвая! Уже три дня! А этот железный болван мне не наливает! И все меня бросили!

– Кто тебя бросил? – спросила девочка.

– Если б я помнила… Караван какой-то. Я их досюда довела. Помню, вечер был, какой-то праздник, объявили, что бар бесплатный… И всё, больше ничего не помню. Проснулась в каком-то гараже, выползла, похмелье страшное, и никого нет. Уехал мой караван, а я даже не помню, какой и куда. Третий день тут слоняюсь. Сплю в холле. Здесь тётка есть такая пластиковая, знаешь?

– Знаю, это Алина.

– Она меня не гонит и поесть даёт. Но выпить – ни капли! Бедная Доночка и просила, и плакала, и ругалась – я знаешь, как могу ругаться? – Ух! Но ей плевать, что я третий день смертельно сухая. Я уже не помню, когда я так долго была трезвой! Впрочем, – горестно сказала девушка, – я вообще мало чего помню. Хотела с караваном уйти – никто не берет. У всех уже есть глойти. А ты, говорят, Донка, пьянь подзаборная. Не хотим с тобой связываться. Разве не сволочи?

– Да, как-то негуманно, – согласилась Василиса.

– Детишки! – воодушевилась вдруг Донка. – А купите бедной Доночке выпить? Что вам стоит?

– Мне не кажется, что это хорошая идея, – покачала головой Васька.

– Ну, купите! Ну, пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста!

– Напоминаю, – сказал бармен, – бар не отпускает спиртные напитки детям!

– Вот вы гады… – снова впала в уныние глойти, – все вы заодно. Бедная я бедная, никому не нужная Доночка! Так и сгину в этой дыре, умру от трезвости!

Мири придвинулась к Василисе и шепнула ей на ухо:

– Нам не помешала бы глойти. Мне и Керту. Нанимать их у цыган чертовски дорого.

– Даже такая никчёма? – удивилась Васька.

– Для начала любая сойдет.

– В любом случае, бросить её тут было бы неправильно, – вздохнула девочка. – Я и сама была в её положении. Осталась тут одна с больным братом, если бы не Алина, не знаю, что бы делала. Эй, Донка!

– Что, детишки? Придумали, как раздобыть выпивки?

– Придумали, как забрать тебя отсюда, – решительно сказала Мири. – Ты готова выслушать, или будешь продолжать говниться на бармена?

– Отчего-то мне кажется, что это будет не лучшее предложение в моей карьере, – серьезно сказала Донка. – Но к чёрту, остозвездило тут торчать. Излагай, однорукая!

***

На площади вокруг дирижабля суетятся ремонтные боты, облепив нижнюю часть гондолы, как муравьи дохлого жука. Они тащат металлические фермы, листы профиля, тросы и штанги.

– Мы тут немного распорядились твоим приданым, – сказал Василисе Зелёный, наблюдающий за процессом. – Топливо будет на внешней подвеске. Не хочется загонять бензовоз в гондолу, провоняет всё. Опять же если перестрелка – пусть лучше солярка будет снаружи. Так что в гондоле остался пустой трюм. Нам бы ещё пару тракторов – и был бы полный комплект для обмена.

– Я знаю, где их взять, – сказала Василиса. – Но прежде всего, хочу тебе представить – это Донка. Она глойти, и она полетит с нами. Если, конечно, никто не против. Мири и Керт договорились с ней о сотрудничестве.

– Внезапно, – признал Зелёный. – Ну, так-то места на борту пока хватает. Если кэп не возражает – почему нет.

– Эй, мужчина, – сказала Донка задушевным тоном, – вы такой представительный!

– Это вы к чему, барышня?

– Такой представительный мужчина наверняка угостит даму водочкой!

– Да, Дядь Зелёный, – вздохнула Васька, – забыла предупредить. Надо весь алкоголь на борту убрать под замок. И замок найти покрепче.

– Эй! – вяло запротестовала Донка. – Так нечестно!

– Мы договорились! – твёрдо сказала Мири. – Никакого алкоголя, пока ты на борту.

– Вы злые, злые… Ладно. Я потерплю. Я не алкоголичка какая-нибудь! Я в любой момент могу бросить! Просто не хочу…

– Да уж, – покачал головой Зелёный, – умеешь ты, Вась, проблем на нашу голову найти. Ну да ладно, что там про трактор было?

Ремонтные боты закатывают прицеп-цистерну на подвешенную под гондолой платформу. Оранжевая бочка портит изящный силуэт волантера и вообще выглядит очень чужеродно.

– Ничего, – успокоил Василису Зеленый. – Платформа разборная. Довезём бочку, отсоединим фермы, затащим их в трюм до следующей оказии.

– Папа, Брэн, это Донка. Она глойти. Керт с Мири взяли её в компанию. Она странная, и от неё надо прятать алкоголь, но мы же не можем её тут бросить.

– Вась… – сказал папа безнадёжным голосом и только рукой махнул.

– А ещё у меня есть идея, где взять технику на обмен. Я рассказывала тебе про рейдеров Бадмана? У них просто прорва всякой колёсной дребедени. Некоторая даже ездит. А ещё Бадман звал нас в гости с волантером, хотел наладить торговлю.

– Рейдеры? – с сомнением сказал капитан. – С ними вообще можно иметь дело?

– С Бадманом можно, – сказала Донка. – Бадман вменько. Ну, для рейдера, конечно. И давно ищет рынки сбыта.

– Получится ещё один крюк. Этак мы никогда до маяков не доберёмся…

– Так тут же недалече, – ответила Донка. – Я вас доведу за полдня. Только налейте бедной Доночке вкусной водочки – и оглянуться не успеете!

– Донка! – сказала строго Мири.

– Ты не понимаешь, однорукая. Я глойти. У меня вместо башки жопа. И в этой жопе, кактусом промеж булок, торчит фрактал Дороги. Я могу это терпеть, я такой родилась. Но я не могу с этим работать. Трезвой не могу. Трезвый человек не станет трогать кактус, торчащий у него в жопе.

– Она права, Мири, – подтвердил Керт. – Все глойти малахольные. Нужно ей выпить – дайте, чёрт с ней.

Капитан молча вышел из кают-компании и вернулся с бутылкой. Так же молча налил стакан и подвинул глойти.

– Закусить? – спросил он.

– Спасибо тебе, добрый человек! – ухватилась за стакан Донка. – Счастья тебе, неба и мира! Пусть Мультиверсум будет добр к тебе, как ты добр ко мне! А закуски не надо. Закуска градус крадёт.

Девушка, ничуть не смущаясь направленных на неё взглядов, одним махом опростала емкость. Зажмурилась, даже перестала дышать, прислушиваясь к себе. Потом выдохнула и сказала с чувством:

– Вот теперь я жива! Куда там вам надо было? К Бадману? Подержите мой стакан!

***

Волантер плывёт над пустыней в закатных лучах. Тень имеет непривычные очертания из-за висящей под гондолой цистерны, но на ходовых качествах это практически не сказалось.

– Надеюсь, они не начнут по нам палить, – нервно сказал капитан. – Не устроят себе солярочный дождь.

Внизу суетятся рейдеры – мчатся в клубах пыли машины, бегают люди, кто-то машет руками, кто-то – оружием. Волантер медленно и величественно снижается – на всякий случай не над лагерем, а чуть в стороне.

– Есть касание! – сказала Василиса, следящая через нижнюю камеру за подвешенной платформой.

– Стоп машина! Опустить трап!

От лагеря к месту приземления мчится небольшой кортеж – красивая ретромашина и пара мотоциклов с колясками, над которыми на длинных шестах подняты белые флаги.

– Надо полагать, встречающая делегация, – сказал Зелёный. – Хотя оружия при них многовато.

– Это ж рейдеры, – пьяно засмеялась Донка. Пока летели, проходя срез за срезом, она выпросила себе второй стакан и теперь пребывает в гармонии с собой и Мультиверсумом. – Они даже в сортир без дробовика не ходят.

Кортеж лихо затормозил у трапа, подняв тучу пыли. Из роскошного авто неторопливо вылез Бадман. Мотоциклы встали просто так. Видимо для солидности.

– Приветствуем волантер! – торжественно заорал главный рейдер, как только трап опустился. – Не бойтесь, мы хорошие ребята! Дикие, но симпатичные!

Мотоциклисты заржали сквозь тряпки на лицах.

– Приветствуем знаменитого Бадмана, – сказал капитан, спускаясь ему навстречу.

– Ха! Да мы знакомы! Вы же те самые контры, которые вернули мне Худую Дарлинг!1 Хорошо, что я вас тогда не убил. И рад, что смешные ребятишки добрались благополучно, – рейдер без смущения ткнул грязным пальцем в стоящую на трапе Василису.

1 Эта история рассказана в книге «Небо над дорогой».

– Васька! Васька! – замахал руками один из мотоциклистов, сдергивая с лица тряпку и поднимая очки. – Помнишь меня?

– Привет, Худая, – обрадовалась девочка.

Она сбежала вниз по трапу и обнялась с пыльной рейдершей.

– Я теперь Худая Ловкая! – похвасталась та. – Ты принесла мне удачу! Вы надолго?

– Не знаю, это как переговоры пройдут. У моих есть предложение для Бадмана.

– Это здорово, – кивнула Худая Ловкая, – а то дела в последнее время не очень. Караванов почти нет – ни поторговать, ни ограбить. Так что Бадман счастлив. Не рассчитывайте быстро свалить, он устроит из вас шоу. Нам тут чертовски не хватает хороших новостей.

Худая Ловкая была права – вариант «быстренько договориться и свалить» даже не рассматривался. Команду со всем возможным почтением доставили в лагерь, Бадман залез на капот своего монстр-трака с микрофоном и заорал:

– Я знаю, что некоторые из вас, придурков, бубнят, что, мол, жизнь стала говно. Что караванная торговля подыхает, что контры обходят нас стороной, что нам скоро будет нечего жрать и нечем заправлять наши тачки. Да-да! Если Бадман не напинал вам ваши татуированные жопы за такие разговоры, это не значит, что Бадман их не слышит! Бадман слышит всё! И вот что я вам скажу, братья по колесу – Бадман всё порешает! Даже если для этого придётся кой-кого порешить! Все вы видите вон тот волантер, да? Если кто-то лежит угашеный и не видит – пните его, чтобы проснулся и посмотрел! Так вот, этот волантер тут потому, что Бадман об этом договорился! И тем говнюкам, которые шепчутся по углам, что «Бадман, мол, уже не тот» – да-да, я знаю про вас, засранцы! – этим трусливым слабакам я предлагаю задуматься! Кто ещё, кроме Бадмана, имеет такие связи, что единственный в Мультиверсуме волантер первым делом летит к нему? Кто там ныл, что нам скоро будет нечем заправляться? А ну, разули глаза и посмотрели на цистерну горючки у него на подвесе! Что вы на это скажете, ссыкуны и маловеры? И это только начало! Начинаются новые времена! Сытые времена! Весёлые времена! Но об этом мы поговорим потом, а сейчас – у нас праздник в честь наших друзей! Всем пить и веселиться, ведь для этого мы и живём на свете!

Рейдеры ответили ему недружными, но громкими воплями. По лагерю разгорались костры, включалась музыка, открывались бутылки и начиналось веселье.

В командирском шатре Бадмана меж тем относительно тихо. На столе еда и напитки, но все трезвые, и разговор идет серьёзный. Мири периодически шлёпает по руке тянущуюся к стаканам Донку. Бадман смотрит на это с удивлением, но никак на комментирует.

– Я понял, что эта горючка не нам, – говорит он, – но мне надо как-то развеселить людей. И вам не надо опасаться попыток экспроприации. Я не дурак. Одна бочка топлива не решит наших проблем, а вот регулярная торговля – ещё как решит. Вам нужно два дизельных трактора? У меня есть подходящие тягачи. Как раз небольшие, влезут вам в трюм. Прикрутить к ним плуги – дело нехитрое. Я их готов вам подарить, потому что нам они нафиг не впёрлись. Для рейда слишком медленные, а сажать тут нечего, некому и негде. Но! Мне нужно что-то, что изменит ситуацию. Мне нужны поставки. Мне нужен выход на рынки Мультиверсума. Мне нужны контракты на охрану и сопровождение. Мне нужно хоть что-то, чтобы занять моих головорезов, иначе они начнут задумываться, а им нечем. Они же как злые дети – сначала всё разнесут к чертям, а потом сядут на руинах и вымрут от пьянства. О них некому позаботиться, кроме меня, но это не помешает им вздернуть меня на стреле крана, если я не удержу ситуацию.

– Я предлагаю вам большой бизнес, – сказал Керт.

– Этот пацан у вас кто? – спросил Бадман, обращаясь к капитану. – Не обижайтесь, но у нас за всех говорит главный, то есть я.

– Выслушайте Керта, – ответил Иван. – Торговля – его зона ответственности.

– Как скажете, – Бадман пожал могучими татуированными плечами под кожаной жилеткой. – Говори, парень.

– Вам нужно топливо. Я дам вам топливо. Столько, сколько сможете увезти. И это не разовая поставка, а постоянный канал. Вам нужен рынок сбыта техники? Тут вы ошибаетесь, не нужен. Вам нужна сама техника. Если мы договоримся – вам понадобится каждая машина, которую вы сможете удержать на ходу! Вам нужны контракты на охрану и сопровождение караванов? У меня есть идея получше!

– Излагай, парень, – кивнул Бадман. – Поёшь ты сладко, но что с ценой?

– Зачем вам торговать с караванами, охранять караваны, грабить караваны? Зачем размениваться на мелочи? Вам нужен свой караван!

Глава 5. Продукты сельского хозяйства

Василиса не застала конец переговоров, ушла болтать с Худой Ловкой. Торговые дела представлялись ей скучными и взрослыми. Выросшая в Коммуне, она почти не сталкивалась с деньгами, поэтому рассуждения о прибыли ей чужды. Это всего лишь деньги. Иногда они нужны, но это инструмент, а не цель.

– Я тоже ничего в этом не понимаю, – соглашалась с ней Худая Ловкая. – Я люблю мчаться по пустыне на моте, люблю жить с колёс, люблю пить пиво и плясать. Торговля – это уныло.

Васька составила ей компанию, с трудом отказываясь от многочисленных предложений выпить. Рейдеры были искренне рады визиту волантера и выражали свою симпатию, как умели.

«Донку бы на моё место, – думала Василиса. – Вот кто был бы счастлив!»

Впрочем, они отлично повеселились и так – поплясали под громкую ритмичную музыку, покатались вокруг лагеря на моте, покидали дротики в мишень. (У Василисы вышло не очень, но Худая Ловкая обыграла всех – видимо, не зря её назвали «ловкой».) Прилично выпившая рейдерша хотела выйти на ринг и «показать этим мужикам, как дерётся настоящая Худая», Васька её не без труда, но отговорила.

Потом сидели на пороге сарайчика, смотрели на шумное веселье вокруг и просто болтали.

– Может, я и дура, – твердила Худая Ловкая, – но не настолько, как ты думаешь. Всё это весело, пока ты молодая. Пьёшь, гоняешь на моте, стреляешь. Прикольно, но дальше что?

– Бадман говорит, что вы все как дети.

– Бадман умный. Мы не хотим взрослеть. Взрослеть – тупо. Пока ты как ребёнок – тебя всё радует. Как только ты решил, что взрослый, – труба. Теперь ты отвечаешь за весь этот поганый мир вокруг. И должен либо менять его, либо меняться сам, и вообще что-то со всем этим делать. Но это не прикольно.

– Мне кажется, – сказала Васька, – это как в розовых очках ходить. Мир вокруг всё равно не розовый, ты просто себя обманываешь.

– Лучше уж сама себя. А тебе не хочется себя обмануть? Ах, да, ты даже не пьёшь. Как ты выносишь эту реальность?

– С большим интересом, – рассмеялась девочка. – То, что она не такая, как мне хочется, делает её непредсказуемой. В моей жизни есть место странному.

– А странным? Есть в твоей жизни место странным?

– Что ты имеешь в виду?

– Вот это.

Худая Ловкая повернулась к ней лицом, обхватила за плечи, притянула к себе и поцеловала в губы. Она не отрывалась, обнимая Ваську всё крепче. Губы её были твёрдые и упругие, от неё пахло алкоголем, потом, пылью и бензином. Василиса не отталкивала, пытаясь понять, нравится ей или нет. Она целовалась с мальчиком, теперь целуется с девушкой. Есть разница? Потом решила, что это интересный опыт, но, пожалуй, достаточно. Потому что руки Худой уже переместились с плеч ниже, и это не то, чего Ваське хочется.

– Не надо, – отстранилась она. – В моей жизни есть место странным, но это место не здесь.

– Я обидела тебя? – зашептала Худая. – Прости, прости, я дура!

– Я не обиделась. Но давай останемся просто подругами.

– Извини, извини, извини. Просто вдруг так одиноко стало…

– Я всё понимаю. Твоя жизнь не так хороша, как ты пытаешься себя убедить. Знаешь, что? Просто иди сейчас спать.

– Ты посидишь со мной, пока я не усну? – спросила рейдерша неожиданно жалобно. – Я не буду приставать, честно.

– Посижу.

Когда Худая Ловкая уснула – на это не потребовалось много времени, – Васька ушла ночевать на волантер. Чем закончились переговоры, ей рассказали уже утром.

***

Выйдя с чашкой кофе на прогулочную палубу, Василиса наблюдала, как похмельные рейдеры загоняют по грузовой аппарели в трюм два гусеничных тягача. Они похожи на старинные трактора – открытые, без кабин, с жёсткими сиденьями и мощными рычагами фрикционов. Рычат и плюются в небо чёрным дымом из коротких труб. Видно, что привычные к колёсной технике рейдеры не очень умеют с ними управляться, но дело потихоньку идёт. Так что Василиса удержалась от порыва побежать и предложить свою помощь, просто встала у поручней ограждения, дождавшись вышедшей за ней Мири.

– В общем, – сказала та, втягивая в себя кофе с довольным хлюпаньем, – договорились вчера. Но ты правильно ушла. Керт занудил всех насмерть. Донка дорвалась до бутылки какого-то местного самогона и накидалась в хлам. Бадман оказался куда умнее, чем можно было подумать. Но, в целом, результат всех устроил.

– И до чего договорились? – Василиса заметила, что рейдеры внизу на неё пялятся, сообразила, что вышла в коротком халатике, и поспешно отошла от края площадки. Снизу донёсся разочарованный свист.

– Бадман снаряжает собственный караван. Он идёт на Терминал за топливом, затем на наш рынок. С ними Керт, и Донка за глойти. Если, конечно, не помрёт сегодня с бодуна – вчера она совсем себя не жалела. Но Бадман заверил, что рейдеры умеют справляться с похмельем.

– Боюсь, только «клин клином», – фыркнула Василиса. – Если никогда не трезветь, то и похмелья не будет!

– В общем, я иду с Кертом, а дед остаётся с вами. Вы меняете топливо и трактора на продукты и тоже приходите на рынок. Там и встречаемся.

– Ты же не хотела в караванщики?

– Не брошу же я его одного. Да и за Донкой глаз да глаз, а то опять напьётся и потеряется. Так что я попрощаться вышла. Вы сейчас отбываете – вон, уж всё закатили, – а мы остаёмся. Надеюсь, скоро встретимся.

Девчонки обнялись, и Мири убежала собираться в дорогу.

***

В какой-то момент Василиса поймала себя на том, что перестала с восторгом и ужасом вглядываться в каждый новый срез, ожидая невесть чего. Выходя из зигзага, она сосредоточена на рулях и тяге, следит за высотой и экраном РЛС, деля вахту то с отцом, то с бортмехом. А за борт смотрит уже потом и без особого интереса. То ли устала, то ли привыкла.

– Малый ход, резонаторам стоп.

– Есть стоп, есть малый!

– Рубка, доклад!

– РЛС – чисто! Задняя сфера – чисто! Ветер слабый, осадки отсутствуют, местное время – примерно середина дня. Тепло, похоже, что лето, – доложил Зелёный.

– Дорога под нами, идём ровно! – скорректировала курс рулями Василиса. – Высота семьсот метров.

– Средний ход! – скомандовал капитан.

– Есть средний.

Внизу неторопливо плывёт неуклюжая тень. Дорога – непременный элемент их путешествия – в этом срезе старая, давно не езженая, заметена листьями и пылью, но посередине недавние следы.

– Тут кто-то проезжал, – констатирует Зелёный.

– Керт говорил про специальный караван. Может, это они, – ответил капитан. – Вон, кстати, не их ли лагерь?

Внизу на площадке, бывшей некогда парковкой большого логистического центра, стоит разнообразная техника: гусеничные вездеходы, внедорожники на огромных мягких колёсах, санные волокуши, прицепы с цистернами, вагончики на лыжном шасси. При виде волантера по лагерю забегали люди, но их немного – человек пять.

– Скорее всего, дежурная группа, – сказал Зелёный. – Следят за техникой, готовят к следующему рейсу, пока основной караван ушёл с грузом. Спустимся поболтать?

– А не начнут они палить сдуру? – засомневался Брэн. – Мы для них, как ни крути, конкуренты.

– Не похоже, – ответил бортмех, – оружия на виду нет, машут скорее пригласительно. О, вон тряпку какую-то на палку привязали. Она не то чтобы совсем белая, но сойдёт.

– Ладно, – решил капитан, – информация может пригодиться. Самый малый, лево руля, снижение.

Караванщики оказались неагрессивными. Волантер рассматривали с большим интересом, о конкуренции не волновались.

– Даже будь у вас десять дирижаблей, – сказал их главный, седой редкозубый мужик в замасленном комбинезоне, – всё равно вам и сотой части не вывезти. Так что не будьте себе врагами, не роняйте цены.

– Нам пофиг, не подумайте, – заявил второй, – мы всё равно своё возьмем, но вот вам для справки курс, по которому мы меняемся.

Он протянул бумагу, где вручную разлинована таблица. В левой графе – продукты: «Пшеница мешок. Пшеничн. мука мешок. Мясо суш. Картофель мешок. Колбаса в асс.»

– Только не забирайте, у меня один экземпляр!

– Вась, сними своим телефоном, – попросил отец, – хоть какая-то от него польза будет.

– Я пейзажики снимаю! – возмутилась Васька. – Когда-нибудь попаду туда, где есть компьютер, и всё солью, а то память заканчивается.

– В общем, главный там некто Евграф Муслиныч, то ли народный староста, то ли председатель колхоза, то ли царь-анпиратор. У них там хрен чего разберешь, всё странно. Но вы не парьтесь, они вам будут рады. Мы просто физически не можем вывезти то, что они готовы продать. И техники не хватает, и девать некуда. Со жратвой по живым срезам обычно проблем нет. Это с технологиями беда.

– Я бы так не сказал, – ответил мрачно Брэн.

– А, вы вон откуда… – посмотрел на его платформу мужик в комбинезоне. – Вы исключение, да. Но к вам не пускают. Грозятся сжечь и товар, и технику. Такая мафия засела… Да дело ваше. Удачной торговли. И сразу предупреждаю, на переходе будьте внимательны. Ветер там ну очень злой.

***

Ветер оказался не просто «злой». Ветер ударил в борт волантеру, как взрывная волна. Стоящий на ногах капитан и стоящий на гусеницах Брэн повалились на палубу ходовой рубки. Василиса и Зелёный удержались в креслах ходовых постов буквально чудом.

– Носом к ветру! Полный ход! Высоту поднимаем! – кричал капитан, пытаясь привести в вертикальное положение Брэна. Тяжёлая гусеничная платформа этому никак не способствовала.

– Брось, потом поднимем! – ругался Брэн.

Он отсоединил нейроразъёмы, бодро пополз к свободному креслу и втащил себя туда сильными руками.

– Сносит, кэп! – сказал бортмех, когда волантер развернулся носом на ветер, и его перестало раскачивать.

– А что вы хотите от дирижабля? – хмыкнул Брэн. – Парусность огромная, пропеллеры маленькие, устойчивость к боковому ветру нулевая. Как бывший хвостовой стрелок авторитетно заявляю – погода тут для вас ну совсем нелётная. Чудо, что платформу с цистерной не потеряли.

За стенами рубки метёт снег, быстро налипающий на стекло. Видимость упала до нуля.

– Вась, запиши или запомни – надо стеклоочистители какие-то приколхозить. Раз уж диск Кента1 тут поставить некуда, – недовольно сказал капитан.

1 «Диск Кента» – центробежный судовой стеклоочиститель.

– Можем идти по навигатору, – сказал Зелёный, – но он показывает только дорогу. А от неё мы сейчас стремительно удаляемся жопой вперёд. Ветер сильнее, чем наши моторы.

– Высота решает, – сказал Брэн, – набирайте высоту. Ветер никогда не дует в одну сторону на всех высотах. Ваша ошибка – слишком низко зашли.

– Привыкли определяться визуально, выходить на небольших высотах, – объяснил капитан.

– Плохая привычка. Но ничего – поднимемся выше облаков, станет легче.

В облаках волантер ещё немного поболтало, но все уже пристегнулись к креслам и волновались только за цистерну. Обошлось – ремботы Терминала отлично закрепили платформу. Зато над облаками засияло солнце. Снег с обзорного стекла постепенно обдуло, и стало можно любоваться на раскинувшееся внизу облачное море.

– Возвращаемся на курс, – удовлетворённо сказал Зелёный. – Тут ветра почти нет. Ну, как мне кажется.

– Забортный анемометр тоже запишите, – сказал Брэн. – Как вы без него летаете вообще?

– Мы начинающие воздухоплаватели, – вздохнул капитан. – Учимся методом тыка понемногу.

– Главное, чтобы это не был тык в землю… – проворчал Зелёный. – Мы над дорогой, лево руля!

– Есть лево! – завращала штурвал Василиса.

– Пять минут до перехода!

***

Наверху солнце, вокруг небо, внизу – поля. Поля, поля, поля, много полей. Местность сверху выглядит мозаикой разноразмерных прямоугольников, рассечённых просёлками и небольшими речушками. Главная большая дорога одна, по ней умеренное движение. По мере того, как волантер снижается, становится видно, что это, в основном, повозки на гужевой тяге. Редкие трактора тянут за собой целые вереницы прицепов, но большая часть трафика – одинокая телега, запряжённая лошадью.

– Ой, нет, не лошадью, – сказала Василиса, приглядевшись. – Это какое-то… Я не знаю, что.

– Дай глянуть! – Зелёный взялся за бронзовую подзорную трубу на карданном подвесе – один из немногих приборов, которыми пользовались неведомые создатели волантеров.

Они вообще в этом отношении придерживались странного аскетизма, оснастив рубку довольно скудным набором контрольных инструментов. Пришлось, как выражается бортмех, «колхозить» – теперь на фоне изящных, но немногочисленных стрелочных шкал поселились мониторы наружного обзора, панель радиостанции, круглый экран РЛС и многое другое. Выглядит не так красиво, зато летать стало удобнее и безопаснее.

– Да, это нечто! Похоже на… Фиг его знает, на что.

Повозки внизу неторопливы, зато тяжело нагружены. Лошадь бы такой груз не утащила. А вот те причудливые существа, которые тут выполняют их роль, – запросто. Но выглядят они странно – огромные, больше бизона размером, с совершенно безволосой, покрытой костяными шипами шкурой.

– На динозавров похожи, – сказала Василиса. – Будет интересно рассмотреть их вблизи.

Шанс посмотреть в глаза местной тягловой силе вскоре представился. Дорога упирается в большой рынок, и центральная площадка на нём достаточно просторная, чтобы туда мог заехать целый караван. Или опуститься волантер.

Местные жители отреагировали на опускающийся летательный аппарат удивительно индифферентно. Никто не бежал ни к нему, ни от него, никто не кричал и не показывал пальцем. Люди поднимали головы, щурились, разглядывая, и насмотревшись, возвращались к своим делам. Как будто у них тут каждый день по три волантера приземляется.

К трапу подошёл всего один человек. Коренастый, среднего роста, с обветренным загорелым лицом, в рабочем комбинезоне, соломенной шляпе, пыльных сапогах и с пухлой картонной папкой в руке.

– Здравствуйте, – сказал он спокойно. – Зовите меня Евграф Муслиныч. Я говорю за всех.

– Вы тут главный? – уточнил Брэн.

– Я говорю за всех. Разговаривайте со мной.

– Мы хотели бы обменять цистерну солярки и два трактора на продовольствие.

– Обменивайте. Вот курс обмена солярки на разные продукты, – он достал из книги разлинованный вручную лист. – Тракторы надо сначала смотреть.

– Вот наличие продуктов на ближнем складе, – он достал другой лист, – их можно загрузить прямо сейчас. Если нужны другие – придётся ждать доставки. Я знаю, вы привыкли быстро, но у нас это занимает от суток до недели, смотря откуда везти. Если предупредите заранее, привезём к следующему прилёту на ближний склад.

– А можно погулять тут и посмотреть? – спросила Василиса.

– Можно, девочка. Гуляй и смотри, если найдёшь, на что.

– Это безопасно? – заволновался папа.

– У нас абсолютно безопасно. Никто никогда не обидит ребенка. Никто ничего не возьмёт без спроса. Можете не волноваться. Как посмотреть на трактора?

Василиса оставила взрослых решать скучные вопросы и пошла погулять. Интересного вокруг действительно немного. Прилавки полны продуктов сельского хозяйства. Их много, они отлично выглядят и вкусно пахнут, но и только. Пожилая женщина в платке немедленно вручила ей яблоко, а на вопрос об оплате только рассмеялась.

– Девочка, никто не возьмет с тебя денег за еду! У нас так не принято!

– Это потому, что я из другого мира?

– Нет, это потому, что еда у нас ничего не стоит. Нет достаточно мелкой монеты, чтобы заплатить за одно яблоко. Даже за ведро яблок!

– Ничего себе!

– В столовой, правда, придётся заплатить – но это за готовку. Сами продукты слишком дешёвые, чтобы кто-то остался голодным.

– Спасибо.

– Не за что. Хочешь апельсин? Банан? Грушу?

– Нет, не надо, – отказалась Василиса, – я не голодная.

Она пожалела, что с ними нет Мири – вот кто не избалован фруктами. Налопалась бы сейчас от пуза, а потом провела познавательную ночь в гальюне.