Текст книги "Опасная стихия"
Автор книги: Патрисия Пелликейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Мэгги была ослепительна, но и непреклонна тоже. Идти с ней за покупками Майку было строго-настрого запрещено.
– Я пойду следом. Ты даже не узнаешь, что я за тобой иду.
– Забудь об этом.
– В таком случае я закрою глаза.
Мэгги бросила на него насмешливый взгляд.
– Хорош же ты будешь, когда станешь переходить с закрытыми глазами улицу!
– Я хотел сказать, что на платье даже не посмотрю.
Мэгги сосредоточенно кивнула.
– Конечно, не посмотришь. Тебя просто не будет в примерочной.
Майк продолжал канючить, настаивать, даже попытался запретить Мэгги ходить по магазинам в одиночестве – ничего не помогло. Увидеть, как Мэгги будет выбирать себе платье, Майку было не дано.
Делать нечего. Пришлось уламывать Мириам и Сьюзен, чтобы они составили Мэгги компанию.
Когда машина Сьюзен появилась на подъездной дорожке, у Майка слегка отлегло от сердца. Несмотря на охрану, отпускать Мэгги в одиночку ему не хотелось.
Чтобы не торчать весь день одному дома, Майк решил пуститься на хитрость. Проследив из окна за тем, как машина Сьюзен, а затем автомобили полицейских отъехали, Майк выждал некоторое время, потом выскользнул из дома и забрался в свой верный джип.
Он знал, что если Мэгги его заметит, скандала не избежать, но предпочитал выдержать бурю, чем маяться той тревогой, которая теснила ему грудь. Сидеть дома и ждать возвращения Мэгги он был просто не в силах, так что выбора у него, в сущности, не было.
– Что за спешка?
Мэгги с улыбкой посмотрела на будущую родственницу.
– Спроси лучше об этом своего братца. Это он решил, что свадьба должна состояться в субботу.
Мириам хихикнула и сказала только одно слово: «Мужчины!» В ее устах это всеобъемлющее понятие давало ответы на все вопросы, включая и тот, почему Майк так спешил. Женщины, во всяком случае, отлично друг друга поняли.
Сьюзен хмыкнула.
– Ему-то что? Договорился со священником, начистил ботинки, погладил костюм – и все дела. А мы вот ходим из магазина в магазин уже несколько часов, и все еще не купили уйму всяких необходимых вещей… – Увидев выставленные в витрине небольшого бутика роскошные платья, она дернула Мэгги за рукав и, округлив глаза, прошептала: – Ты посмотри!
Мэгги проследила за взглядом Сьюзен и сразу же поняла: вот оно, то самое, что она искала! Платье, сшитое из натурального шелка и украшенное великолепными кружевами, было цвета шампанского и имело длинные узкие рукава и высокий воротник с кружевами в духе средневековья, делавший шею длиннее и стройнее. Лучшего наряда, на взгляд Мэгги, и придумать было невозможно.
Как выяснилось, платье было старинным, прошлого века, и стоило куда больше современных свадебных нарядов. Мэгги, женщина деловая, отдавала предпочтение костюмам и джинсам. У нее всего-то было два вечерних платья, в том числе то, которое она надевала на свадьбу Томми и Джинни. По этой причине Мэгги очень захотелось сделаться на время мотовкой. Она решила венчаться именно в этом наряде, хотя он и стоил больше того, что она заработала за три недели упорного труда на студии.
Платье оказалось широковато в талии, но Мириам пообещала его ушить. В другом магазине они наткнулись на ирландские кружева подходящего цвета и, посовещавшись, решили, что из этих кружев выйдет отличная фата. Оставалось подобрать к наряду туфли, поисками которых они и решили заняться после ленча.
Они сидели в ресторанчике, попивая коктейли, когда Сьюзен заметила на другой стороне улицы сидевшего в машине человека и едва не поперхнулась.
– Не обращай на него внимания, – сказала Мириам, которая уже довольно давно обнаружила его присутствие.
– По-моему, он говорил, что останется дома?
– Слушай ты его больше, – хохотнула Сьюзен. – Ты что, Майка не знаешь? Он всегда поступает так, как считает нужным.
– Что это он делает? – воскликнула Мириам в тот момент, когда Майк выскочил из своего джипа и устремился к человеку, переходившему улицу и намеревавшемуся, по-видимому, войти в ресторан, где они сидели.
Расширившимися от удивления глазами Мэгги наблюдала, как Майк, притиснув прохожего к джипу, быстро и весьма профессионально обшарил его карманы.
Один из одетых в штатское полицейских, постоянно сопровождавших Мэгги, вылез из автомобиля и направился к Майку. Некоторое время они о чем-то оживленно переговаривались. Наконец Майк пожал плечами и отпустил схваченного им человека.
– Похоже, не тот, – ухмыльнулась Мириам, обращаясь к подругам.
– Да уж не Генри, это точно, – подтвердила Мэгги, снова откидываясь на спинку кресла. – Вот ведь непослушный какой! Это я о Майке. Сидел бы сейчас дома, не пришлось бы выслушивать нотации от полицейского.
– Он вообще упрямый, – пробормотала Сьюзен, кивая в такт своим собственным мыслям. – Так что выволочку он заслужил.
Появилась официантка и принесла поднос с ленчем, состоявшим из вкуснейших салатов и морепродуктов. Дамы настолько увлеклись едой, что скоро забыли о Майке. А он, злой и голодный, продолжал стоять на страже, охраняя их покой.
Прошло еще несколько часов, покупки были сделаны, и Сьюзен, высадив подруг около ранчо, укатила домой. Мэгги зашла к Мириам, где и оставила большую часть покупок. Завтра с утра им предстояло заняться подгонкой платья. После этого она пошла домой.
Когда она открыла двери, сняла пальто и внесла в гостиную свертки, сверточки и коробки, она едва не столкнулась с Майком, стоявшим посереди комнаты со скрещенными на груди руками. Вид у него был недовольный.
– Ну что, хорошо провела время?
– Чудесно, – улыбнулась Мэгги.
– Все купила?
– Угу.
– Проголодалась?
– Скажи скорее, что ты меня любишь, а на кухне ждет вкусный горячий обед, – проговорила Мэгги, зная наверняка, что никакого обеда он приготовить не успел.
– Я могу поджарить парочку бифштексов.
Мэгги готова была расцеловать его за эти слова.
– Это было бы чудесно. А что ты сегодня делал? – как бы между прочим спросила она.
– Да так. Ничего особенного.
Мэгги сняла сапоги и принялась растирать замерзшие ноги. Потом прошла на кухню. Печь уже пылала, а сковородка была раскалена. Майк доставал из холодильника бифштексы.
Через четверть часа, когда они сидели за столом и ели горячее сочное мясо, заедая его листьями зеленого салата и запивая все это вином, Мэгги промолвила:
– Знаешь, сегодня произошла одна странная вещь.
– Да? – откликнулся Майк. – Какая же?
– Мы со Сьюзен и Мириам сидели в ресторане и пили коктейли и вдруг увидели, как какой-то человек внезапно выскочил из своего джипа. – Мэгги метнула в его сторону молниеносный взгляд и снова опустила глаза. – Джип был точь-в-точь как у тебя. – Она отправила в рот очередной кусочек мяса. – М-м-м! Очень вкусно.
Лицо Майка приобрело виноватое выражение. Интересно, узнали ли его женщины и что вообще они могли увидеть из окна ресторана?
– Знаешь, что произошло дальше? – продолжала мучить своего жениха Мэгги. – Выскочив из машины, этот человек набросился на прохожего и прижал его к крылу джипа. А потом быстро и профессионально его обыскал. Прямо как полицейский.
Майк вздохнул. Смысла длить эту игру не было. Впрочем, извиняться за свое поведение он тоже не собирался. Посмотрев на Мэгги исподлобья, он сказал:
– Я не обещал, что не поеду за тобой.
– Точно, не обещал.
– Ты сильно на меня разозлилась?
– Да нет. – Мэгги улыбнулась, и Майк понял, что она и вправду на него не сердится. – Я одного только не пойму, как тебе удалось оказаться дома раньше нас с Мириам?
– Я знаю короткую дорогу, – хохотнул Майк.
– Твоя сестра сказала, что ты великий упрямец. Думаю, она права.
– И что с того? – с вызовом спросил Майк, одновременно прикидывая: придется ему извиняться за свое поведение или нет.
– А ничего. Думаю, я смогу свыкнуться и с этим.
Невеста из Мэгги получилась выше всяких похвал. И неудивительно: из красивых женщин всегда получаются красивые невесты. Когда заиграл орган, Майк с замирающим сердцем стал наблюдать, как отец Мэгги повел ее к аналою. В эту минуту Майк решил, что она самое прекрасное существо на свете, а он – счастливейший из смертных.
Венчались в небольшой церквушке в пригороде. Когда жених и невеста поцеловались, скрепив брачный союз, к молодым подошел исполнявший роль шафера Абнер.
Мэгги всмотрелась в его морщинистое лицо, так лучившееся довольством и гордостью, что можно было подумать: она превратилась в миссис Стэнфорд исключительно благодаря его стараниям.
– Извините, Абнер, целовать в губы я вас не буду. Я ведь просила – бросьте курить, а вы не послушались, – заявила Мэгги, целуя старика в щеку.
– Вот ведь незадача какая! – усмехнулся в ответ тот. – Но я брошу, честно, – прямо с завтрашнего дня.
– Тогда завтра и приходите целоваться!
– Если этот парень не выкажет вам достаточного почтения, только дайте мне знать!
– Вам первому скажу, клянусь!
– Что достанется первому и кто будет первый? – поинтересовался подошедший Майк.
– Тебе достанется. На орехи, – сказал Абнер, – если не будешь уважительно относиться к леди.
– Я буду относиться к ней хорошо, сэр, – пообещал Майк, в первый и последний раз ответивший своему приятелю с уважением, которого требовал его возраст. – Кстати, Абнер, на тебя все время поглядывает миссис Колтон. Не пойму, что она нашла в таком старом олухе?
– Она увидела настоящего мужчину, которого в тебе не разглядишь и под микроскопом, – не моргнув глазом парировал Абнер.
Мэгги и Майк рассмеялись и вышли из церкви, возглавив процессию, состоявшую из родственников, друзей и знакомых.
Стоял ясный, теплый день. Гости нестройной толпой потянулись к дому Майка. Кое-кто приехал уже давно, загодя, а некоторые прибыли прямо к столу. Среди приглашенных были отец Мэгги и его подруга Марли Перкинс. Прибыла и сестра Мэгги, Пат. Энди, ее муж, приехать не смог, зато Пат прихватила с собой своих сыновей. Эндрю было уже восемь, Полу – пять. С первого взгляда стало ясно, что на ранчо им понравилось. Мэгги подумала, что лучшего места, чтобы растить детей, и в самом деле не сыскать. Они с Майком пока еще не заводили разговора о детях, и она решила, что с ее стороны это было большим упущением. Впрочем, она надеялась, что у них будет еще время обсудить этот вопрос – ведь впереди целая жизнь. Мэгги не сомневалась, что Майк любит детей и захочет иметь их целую кучу.
Они стояли во дворе и наблюдали, как мальчики во главе с Джейком во всю прыть неслись к амбару.
– Так кто из них рассказывает неприличные анекдоты?
– Тот, что помладше, – Пол.
Майк кивнул.
– Да, похоже, что заводила в этой семье Пол.
– Он не заводила, он хулиган.
Майк хмыкнул.
– Как думаешь, мы сможем в ближайшее время завести себе такого же?
– Только если прибегнем к услугам конторы по усыновлению.
Майк с удивлением на нее посмотрел и вспомнил, что они до сих пор ни разу не касались этой темы. Какое упущение! Ведь Мэгги – деловая женщина и печется о своей карьере. Кто знает, быть может, дети ей не нужны вовсе?
Поскольку он никогда не откладывал дела в долгий ящик, то сразу же спросил:
– А ты бы хотела иметь детей?
– Конечно, но если тебе нужен мальчик пяти лет, тебе придется довольно долго ждать или же усыновить кого-нибудь.
Майк облегченно вздохнул.
– Ты права. О детях нам следовало поговорить особо.
– Нам о многом следовало поговорить. Но тебя интересовало лишь, как бы побыстрее уложить меня в постель.
– Мне показалось, что наши интересы совпадают. А твое мнение?
– Дорогой, у тебя в голове так много ценных мыслей, что не хочу нагружать тебя еще и своим мнением.
– Я люблю тебя, – рассмеялся Майк.
Подошла Пат.
– Не хотела бы мешать вам любезничать, но тебя просят к телефону, – сообщила она сестре.
Мэгги протиснулась сквозь толпу, вошла в дом и, закрывшись в спальне, чтобы не донимал шум, взяла трубку.
– Как ты могла это сделать, Мэгги? Как ты посмела рассказать всем о нашей любви? Я ведь хотел только одного: любить тебя, а ты меня предала.
– Генри? – Мэгги сама не знала, почему она задала этот вопрос. Ведь она сразу узнала этот голос.
– За это мне придется тебя убить. Я не хотел этого, но теперь уже ничего не поделаешь.
Ей вдруг показалось, что он скрывается где-то поблизости. Она машинально окинула взглядом комнату и, чтобы успокоиться, несколько раз глубоко вздохнула. Впадать в панику ей ни в коем случае нельзя. Стоит только начать, потом вовек не остановишься. Чтобы не свихнуться, надо чем-то занять свой мозг, занять себя. Например… например, поговоритьс Генри.
Хотя, услышав этот голос, Мэгги хотелось завопить от ужаса, она нашла в себе силы довольно спокойно произнести:
– Знаете что, Генри? Нам надо поговорить.
– О чем это?
– О моем выступлении по телевидению. Сказать по правде, я ничего такого о вас не думаю.
– Не думаешь? А выставила меня перед всем миром психом и кровожадным маньяком!
– Если помните, я ни разу не назвала вас сумасшедшим, – возразила она. – Конечно, я говорила какую-то чушь, но только для того, чтобы снова услышать ваш голос.
– Что?
Теперь Мэгги вполне владела собой. Она даже обрела подобие спокойствия. Как ни странно, после предложения поговорить она почувствовала в голосе Генри смущение и неуверенность. Присев на край кровати, она проворковала в трубку:
– Как вы не понимаете? Я хотела, чтобы вы опять позвонили. Хотела вас снова увидеть, не знала, где вас найти.
– Ты мне правду говоришь?
– Конечно, правду. Мы должны встретиться. Скажите, где вы?
– Объясни мне лучше, отчего столько народу собралось сегодня на ферме Стэнфорда? – с подозрением поинтересовался он.
Мэгги ощутила озноб. Значит, она права: Генри и в самом деле где-то здесь, совсем близко. Так близко, что может наблюдать за происходящим на ранчо. Господи, какой ужас! Но надо было что-то отвечать.
– Один из здешних работников женится. Но это ерунда. Скажите мне лучше, где вы сейчас находитесь.
– Дудки, – ответил Генри голосом обиженного ребенка. – Я тебе не доверяю.
– Вы можете верить мне, Генри. Клянусь вам! Я хочу видеть вас снова – очень хочу!
– Ладно. Я тебе перезвоню.
– Подождите, не вешайте трубку! – воскликнула она, но Генри уже дал отбой.
В следующее мгновение она едва не подпрыгнула, услышав:
– По-видимому, у нас с тобой проблемы, моя милая?
Мэгги нервно заерзала на кровати, едва с нее при этом не свалившись. Господи, а она-то думала, что совсем одна! Боже, сколько же времени он здесь находился? И что успел услышать?
– Привет! – на всякий случай сказала она почти спокойно. – Я и не знала, что ты здесь.
Майк мрачно кивал головой:
– Здесь я, здесь, и сам во всем разберусь. Лично.
Улыбка, которую она попыталась изобразить, получилась какая-то вымученная. Разумеется, кое-что Майк все-таки слышал, а домыслить мог и того больше. Сейчас он прямо на глазах все больше наливался гневом.
– Может быть, ты сообщишь все-таки, с кем ты только что разговаривала по телефону?
– В сущности… я… я разговаривала… с… – Мысли Мэгги лихорадочно заметались.
Майк ее перебил:
– Давай с самого начала договоримся: никогда друг другу не врать.
– Знаешь что, Майк? – медленно, чуть ли не по слогам произнесла она, чтобы придать словам больше весомости.
– Что? – сказал Майк, опускаясь на стоявший рядом стул.
– Не кажется ли тебе, что оставлять гостей надолго неудобно?
– Перебьются, – отмахнулся он. – Кто это был? С кем ты разговаривала, Мэгги?
– Ты сам знаешь. Так что нечего ко мне приставать. Только это не то, о чем ты думаешь.
– Неужели? То есть у тебя и в мыслях не было встретиться с ним и устроить ему ловушку?
Мэгги неуверенно повела плечами.
– Как тебе сказать? В принципе эта мысль приходила мне в голову, но…
Она не успела договорить. Майк неожиданно сорвался с места, свалив с грохотом стул, и принялся метаться по комнате, выкрикивая ругательства и ничуть не стесняясь при этом гостей, находившихся в соседней комнате.
– Послушай, Мэгги, что с тобой происходит? Может, из-за всего пережитого ты тронулась умом? Неужели жизнь тебя ничему не научила? И неужели ты думаешь, что я, твой муж, позволю тебе снова сунуть голову в петлю? Нет, черт возьми, я не дам тебе погибнуть: у нас с тобой даже не было еще медового месяца!
– Майк, – робко начала Мэгги, пытаясь остановить этот поток красноречия, – у нас полон дом гостей, которые рассчитывают на внимание хозяев!
– Я уже сказал тебе – перебьются.
– Быть может, мы обсудим все это позже?
– Нет, милая моя. Мы обсудим это сейчас же, – взревел вконец обозленный Майк.
Мэгги тяжело вздохнула.
– Готова спорить, что этот твой вопль они уж точно слышали.
– Ну и пусть! Говорю тебе, Мэгги, в последний раз: если мне ради твоего спасения придется каждый день привязывать тебя к кровати, клянусь, я буду это делать!
– Между прочим, у этой кровати нет ни спинки, ни ножек, так что и привязывать будет не к чему.
– Не умничай!
– В этом-то вся проблема, Майк! Тебе не нужна умная жена. Тебе нужна женщина, которая будет слепо, не рассуждая, тебе подчиняться.
– А разве плохо, если жена подчиняется мужу?
– Замечательно. Но есть одна маленькая деталь: ты выбрал себе не ту жену.
– Я женился на женщине, которую полюбил.
– Но ведь не идиотку же ты полюбил? Я не собираюсь встречаться с Генри на заброшенной сельской дороге.
– Ты вообще с ним не будешь встречаться. Ни на дороге, ни в городе. Нигде.
– В брачном обете не сказано о том, что один супруг имеет исключительные права на другого.
– У меня нет ни малейшего желания иметь исключительные права на твой труп. – Когда Майк произнес эти слова, в нем что-то надломилось. Даже голос его зазвучал глухо – как у больного. Казалось, он уже живет тем печальным и неотвратимым будущим.
И тут Мэгги поняла, что его гнев проистекает не от дурного характера или желания командовать ею, но от страха за нее. Она подошла и обняла его за плечи.
– Не надо, мой милый, мой дорогой. Тебе не о чем печалиться.
Майк обнял ее с такой силой, что она ахнула.
– Прошу тебя, не делай этого. Не встречайся с этим подонком. Мне страшно за тебя. Это такая боль, какой бы я не пожелал никому.
– Я не буду с ним встречаться, клянусь. В конце концов, полицейские могут подсунуть ему вместо меня какую-нибудь другую женщину.
Майк зарылся лицом в ее волосы.
«Нельзя его заставлять так страдать, – подумала Мэгги. – Вдруг он от этого умрет – как я тогда без него?»
– Что ты собираешься предпринять? – спросил Майк дрогнувшим голосом.
– Об этом звонке я расскажу Джиму. Когда Генри перезвонит мне, он организует его поимку. Я даже не буду в ней участвовать.
– Он собирается тебе перезвонить?
Мэгги кивнула.
– Я очень на это надеюсь. Когда я заявила ему, что снова хочу его видеть, он крайне удивился и теперь находится в замешательстве. Не знает, что ему делать.
– Ты даешь мне слово, что будешь с ним только говорить – и ничего больше?
– Да.
Майк никак не хотел выпускать ее из своих объятий.
– Что-то уж очень тихо стало. Неужели все ушли? – с удивлением спросил он.
– Полагаю, гости пришли к выводу, что мы ругаемся, и теперь не знают, то ли им оставаться, то ли уезжать.
– А что, по-твоему, теперь делать нам?
– Мы можем запереться в спальне и надеяться на то, что они все-таки уедут.
– Согласен, – кивнул Майк, проводя руками по ее спине.
– Или можем выйти к гостям и сделать вид, что никакой ссоры между нами не было.
– Я предпочитаю первый вариант.
Мэгги засмеялась, вывернулась из его рук, подошла к зеркалу и стала приводить себя в порядок.
– Это все, конечно, хорошо, но пока мы здесь с тобой выясняли отношения, я проголодалась. А ведь к свадебному пирогу еще никто и не прикоснулся.
Было уже совсем поздно, и начал накрапывать дождь, когда последняя машина с гостями отъехала от дома Майка. На ранчо и в домиках вокруг горел свет – люди укладывались спать.
Очень скоро ему без всякого риска удастся подобраться к самым окнам и выяснить, правду ли сказала Мэгги. Она, помнится, утверждала, что снова хочет его видеть и вовсе не считает психом, каким выставила перед всем миром, выступая по телевизору. По ее словам, все это она затеяла только для того, чтобы он откликнулся. Генри никак не мог взять этого в толк. К чему было лить на него грязь, если она просто хотела снова с ним встретиться? А уж как она только его ни называла – и шизофреником, и серийным убийцей…
Он, конечно же, не такой. Да, он убил несколько человек, но только по необходимости. Ему вовсе не хотелось лишать их жизни. И никакой радости ему эти убийства не принесли. Разве что так, самую малость…
Между прочим, это она во всем виновата. Если бы она любила его по-настоящему, никто бы не пострадал.
Залаяла собака, а потом послышался мужской голос, требовавший от пса, чтобы тот заткнулся. Губы Генри растянулись в улыбке.
Сегодня все обитатели фермы устали и основательно нагрузились спиртным, стало быть, можно будет спокойно подобраться поближе к дому. Кроме того, пошел дождь, поэтому вряд ли кому придет в голову, что он укрывается неподалеку от ранчо.
Двери амбара были отворены. Там за маленьким столиком сидели двое полицейских, они пили кофе и играли в карты. Их специально оставили здесь, чтобы охранять Мэгги, но особого рвения на своем посту они не проявляли. Генри хмыкнул. Если бы он захотел ее убить и выполнил задуманное, то никто не узнал бы об этом до самого утра. Может, все-таки стоит ее прикончить? Хотя бы для того, чтобы показать этим полицейским, какие они болваны.
Генри подкрался к мокрому от дождя окну и заглянул внутрь. Он примерно ориентировался в расположении комнат в доме и сосредоточил свое внимание на окне гостиной.
Мэгги, улыбаясь, в последний раз помахала на прощание уезжавшим гостям. Это были самые близкие ей люди – отец с Марли Перкинс, сестра и ее племянники. Все они перебирались на ночь в мотель, находившийся неподалеку. Завтра, прежде чем они отбудут к себе в Калифорнию, она увидит их снова. Потом, когда закончится генеральная уборка после свадебных торжеств и их с Майком жизнь войдет в нормальное русло, они обязательно навестят отца.
Как знать, подумала с улыбкой Мэгги, может быть, и они с Майком попадут прямо на свадьбу. Судя по пламенным взглядам, которыми обменивались отец и вдова Перкинс, это было вполне вероятно.
– Я уже думала, они никогда не уедут, – заметила Мэгги, направляясь в гостиную к Майку, который, развязав галстук, стаскивал черный пиджак.
Усевшись на диван, он, не потрудившись развязать шнурки, сбросил с ног туфли и тут же принялся вытягивать из-за пояса брюк белую рубашку.
– Что это ты делаешь?
– Как что? Раздеваюсь.
– А я-то думала, мы еще немного посидим, выпьем винца, поболтаем – отметим это дело вдвоем, прежде чем…
– Неужели для того, чтобы выпить вина, мне обязательно нужно быть во всех этих доспехах?
Мэгги расхохоталась.
– Ты совершенно прав. Не нужно.
– К тому же это непрактично. Пролью еще случайно вино, испачкаю свадебный костюм или белую рубашку…
Мэгги с деланно серьезным видом кивнула:
– Очень практично с твоей стороны. Очень по-фермерски.
Майк выразительно на нее посмотрел.
– Вот ты со мной соглашаешься, а сама при этом не делаешь никаких попыток, чтобы освободиться от всего этого. – Он обвел рукой ее наряд. – Или хотя бы расстегнуть платье и снять фату.
Мэгги пожала плечами.
– У меня не было такой задачи. Я же не знала, что ты сразу после отъезда гостей начнешь раздеваться.
– Я просто пытаюсь экономить, как ты не понимаешь?
– На счетах из прачечной, что ли?
– Все начинается с малого, – с ухмылкой произнес Майк. Он уже избавился от всего лишнего, небрежно разбросав свои вещи по комнате.
Мэгги посмотрела на его скомканную, валявшуюся на полу футболку и, укоризненно покачав головой, сказала:
– Предупреждаю, я это потом поднимать не буду.
– Да ладно тебе. Я сам все потом соберу. Кстати, никак не пойму, почему ты все еще одета?
– Ну, я подумала, что если ты наловчился так быстро сбрасывать с себя одежду, то, возможно, поможешь и мне?..
– Сначала я принесу нам вина.
– Это почему же?
– Потому что, как только я тебя раздену, я не смогу тебя оставить ни на секунду.
– Неужели?
– Да-да. Только не по той причине, о которой ты думаешь.
Мэгги с интересом следила за ходом его мысли.
– Я в данном случае вообще ни о чем не думала.
– Оно и видно, а вот я – думал. О том, например, чтобы тебе не было холодно. Когда мы вместе, твоя печка – я. Если же я буду то и дело вскакивать и бегать куда-то, ты замерзнешь, и мне придется снова растапливать камин, а мне неохота. Ты что, думаешь, я по-прежнему буду выполнять всю работу по дому?
– А что, нет?
– Только если ты как следует меня об этом попросишь.
Майк поднялся с дивана и направился на кухню за вином, а Мэгги с улыбкой смотрела ему вслед.
– Мне почему-то кажется, – крикнула она, – что уговаривать тебя особенно не придется.
– Как сказать, – отозвался Майк с кухни.
Мэгги слышала звон бокалов и звяканье подноса. Затем он вернулся.
– Да, вот еще что, – заметил он, расставляя на столике бокалы. – Я давно хотел побеседовать с тобой о проблеме невесомости.
Мэгги смотрела на его обнаженное смуглое тело, и ей потихоньку становилось жарко.
– Ты что, решил стать астронавтом?
– Да нет, просто никак не могу себе представить, как заниматься любовью, когда оба партнера ничего не весят. Интересно, на что это похоже?
Мэгги озадаченно моргнула. Честно говоря, мысль о любовных играх в состоянии невесомости ее до сих пор не посещала. Подавив невольное желание расхохотаться, она серьезным голосом поинтересовалась:
– И часто тебе в голову приходят такого рода мысли?
Майк придал лицу задумчивое выражение.
– Как тебе сказать? Время от времени.
– А как еще тебе бы хотелось заняться любовью? – с любопытством спросила Мэгги.
– На лошади.
– Да что ты?
– Я не шучу, Мэгги, так что готовься, – торжественно произнес Майк, и его темные глаза потемнели еще больше.
Мэгги почувствовала, как кровь приливает к щекам и жар постепенно разливается по всему телу.
– Интересно, чтобы такое пришло в голову, нужен особый склад мышления?
– Ты это о чем? О том, что я предложил несколько нестандартных способов для занятий любовью?
Мэгги кивнула.
– А что в том необычного? Насколько я знаю, почти все мужчины фантазируют на эти темы.
– А по-моему, ты не такой, как все. Ты для меня особенный.
Он смотрел на нее, и сердце его наполнялось радостью.
– Ну-ка подойди поближе и повтори то же самое.
Мэгги в секунду преодолела разделявшее их расстояние. Когда она уселась на диван, Майк произнес:
– Увы, занятия любовью в космосе крайне затруднительны. – Она устремила на него вопрошающий взгляд, и он уточнил: – Там нет твердой опоры.
Они рассмеялись, затем Майк откупорил бутылку и наполнил бокалы. Они с минуту сидели в молчании, потягивая рубинового цвета вино.
– Но попробовать все-таки стоит, – глубокомысленно заявил Майк.
– В таком случае тебе придется поднимать меня очень-очень высоко.
– Ничего, я и на земле смогу тебя поднять высоко.
Мэгги подумала, что если он и хвастает, то самую малость. И потом – почему немного не подурачиться?
– Надеюсь, твоя ракета обеспечит мне состояние невесомости.
Пока они болтали, взгляд агатовых глаз Майка бродил по ее телу, не упуская из виду ни одной детали.
– Из тебя получилась очень красивая невеста.
– Все невесты красивые, Майк.
– Ничего подобного. Ни одна из них тебе и в подметки не годится. Но по-моему, это платье уже сослужило свою службу. Поскольку ты отметила мою профессиональную способность быстро раздеваться, почему бы мне не помочь тебе его снять?
– Ты профессионал широкого профиля в сфере раздевания, или твой профессионализм имеет узкую направленность?
– Узкую, Мэгги, узкую. До твоего появления здесь он был направлен в основном на мою собственную персону.
– Это мне нравится, – усмехнулась Мэгги.
Затем, со всех сторон обозрев платье Мэгги, он произнес:
– Ну-с, посмотрим, с чего лучше начать.
– Там на спине молния. Ты ее, надеюсь, заметил?
– Я же профессиональный раздевальщик – как я мог пропустить такую важную деталь?
Рука Майка потянула язычок молнии, платье оказалось расстегнутым до пояса.
– Между прочим, все это можно проделать и в спальне.
– А вот у меня была мыслишка заняться этим в гостиной при свете камина.
Платье упало к ее ногам, и Мэгги осталась в белом бюстгальтере без бретелек и крохотных трусиках, которые можно было назвать одеждой лишь условно. На нижней части бюстгальтера было пришито нечто вроде пояса, на котором держались на широких подвязках белые шелковые чулки. Майк с шумом втянул в себя воздух.
– Тебе нравится?
Майк сглотнул. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло, словно его внезапно прихватила ангина.
– Слово «нравится» не отражает и тысячной доли того, что я ощущаю, глядя на это великолепие.
– Продавщица в магазине назвала этот комплект «веселая вдова», – пояснила Мэгги.
Майк кивнул.
– Слово «вдова» очень даже уместно для этого сооружения. Не думаю, что я долго протяну, если это будет находиться на тебе хотя бы еще несколько минут.
Первым делом он занялся чулками. Он медленно отстегивал резинки, а потом валиком скатывал чулки вниз. Мэгги, чтобы сохранить равновесие, пока он таким образом трудился, держалась за его плечи. Потом Майк разогнулся, зашел к ней со спины и начал расстегивать крючочки бюстгальтера.
– Хорошо, что ты профессионал и тебе удалось быстро разобраться в конструкции этой штуковины.
– Не волнуйся, дорогая, смекалка всегда при мне.
Когда шуршащая шелковая сбруя наконец оказалась на полу, Майк удовлетворенно хмыкнул. Затем Мэгги вдруг сказала:
– А задерни-ка ты на всякий случай шторы.
Майк коснулся поцелуем ее соска и, прежде чем отойти к окну, предупредил:
– Только не двигайся. Я еще не закончил.
Стоя на улице под холодным мелким дождем у окна гостиной, Генри изнывал от душевной муки. «Изнывал» – это еще слабо сказано. Он чудовищно страдал, и слезы, которые текли у него по лицу, мешались с дождевыми струйками. В груди болело так, будто кто-то воткнул ему под ребра нож и непрестанно его поворачивал.
Итак, Мэгги его снова обманула. Она вовсе не хотела его видеть. Она была такой же шлюхой, как и его мать. Она позволила этому мужчине снять с себя одежду, позволила ему прикасаться к своему телу. Генри ее ненавидел. Он ненавидел ее больше, чем любое другое человеческое существо, когда-либо встречавшееся ему на жизненном пути.
Он неверной походкой двинулся к своему автомобилю, укрытому за холмами. Усевшись за руль, он снял машину с ручника и покатил под уклон, все больше удаляясь от ранчо. Заводить мотор он пока не собирался. В ночной тишине любой звук слышен на большом расстоянии, а Генри вовсе не хотел себя обнаружить. Грязная свинья – вот она кто. Свинья и шлюха. И он ее достанет. Обязательно. Даже если ради этого ему придется пожертвовать собственной жизнью. Убить ее, уничтожить, стереть с лица земли было теперь для него куда важнее, нежели остаться в живых самому.
