Текст книги "Мрачный и опасный"
Автор книги: Патриция Уилсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
ГЛАВА 5
Кэтрин сидела на одном из своих роскошных кожаных диванов, забравшись туда с ногами, и пребывала в раздумье, стоило ли ей, по совету Ральфа, отважиться подстричь волосы или нет. Ральф считал, что они у нее слишком длинные. И хотя это, конечно, не его дело, но он всегда рад поучить других людей жизни.
– Если ты их подстрижешь, – рассуждал он, – они у тебя будут такие же пышные и вьющиеся, как у меня.
Уверенности, что ей хочется носить такую же прическу, как у Ральфа, у Кэтрин не было. Но все же она пыталась представить себе, как будет выглядеть с кудрявой шапкой волос на голове.
Ее размышления прервало бренчание телефона. Звонила Бэтси Грин, ее редактор.
– Потрясающее предложение! – напористо провозгласила она. – Стоит ли нам останавливаться на второй книге «Жука Берти»? Я уверена, что надо сделать и третью. Будет трилогия!
– Я по горло сыта жуками, – поморщившись, сказала Кэтрин, – и уже подумывала немного позаниматься пейзажами.
– И зря потратите время, – настойчиво гнула свое Бэтси. – Сделаете третьего «Жука», а потом выберете какое-нибудь другое насекомое. Решайте теперь же. Не хотите же вы потерять своих читателей.
Кэтрин понимала, что Бэтси Грин права, но ей претило вновь влезать в книгу, которую она считала законченной. Тем более что для этого надо опять куда-то ехать, а она не успела еще насладиться пребыванием в собственном доме. Да и куда ехать? На Озера или еще куда-нибудь?
– Возвращайтесь в Корнуолл и сразу же приступайте к работе, – распорядилась Бэтси.
Кэтрин сердито посмотрела на телефонный аппарат.
– Нет, такой вариант совершенно исключается. Я даже не хочу это обсуждать!
Еще чего не хватало! Опять возвращаться под гостеприимное крылышко тетки, даже не дав той толком отдохнуть от себя? Да и потом, там этот Джейк Трелони. Она в этот момент не могла не подумать о нем, и тот факт, что он сейчас здесь, в городе, ничего не менял. Лондон огромный город. Шанс случайно встретиться с ним один на миллион, но это все же случилось. А уж в Корнуолле столкнуться с ним и вообще ничего не стоит.
Вот именно! Если она поедет в Корнуолл, этот тип наверняка окажется там. А ведь ей придется вновь вторгаться в его частные владения, что, весьма вероятно, истощит его терпение, и он набросится на нее, как разгневанный тигр, чей покой нарушили. Словом, в Корнуолле он или в Лондоне, но она каждую минуту будет опасаться его появления. Здесь они, скорее всего, никогда не встретятся. А там Трелони может подловить ее практически на каждом шагу.
– Ну как же, конечно, вам не хочется это обсуждать! – язвительно проговорила Бэтси. – Вы забыли, что у вас есть читатель, что дети вас обожают, а их мамочки не жалеют денег, чтобы порадовать свои чада очередной книжкой любимого автора. Так что езжайте в Корнуолл, и точка.
– Нет, – стояла на своем Кэтрин.
– Хорошо, завтра за ланчем все обсудим. В двенадцать тридцать жду вас возле офиса. До встречи.
Бэтси тотчас положила трубку, а когда Кэтрин набрала ее номер, там уже был включен автоответчик. Кэтрин раздраженно поджала губы. Да, теперь до Бэтси не добраться. Ох, как она умеет выбить человека из равновесия. И ничем ее не проймешь, не женщина, а просто каменная стена. Но как бы там ни было, в Корнуолл Кэтрин не поедет.
Джейк Трелони тоже имел склонность к напористости. Хорошо, что она отказалась отобедать с ним. И совсем не потому, что боится его. Но ее огорчало, что он так втемяшился ей в голову. Просочился в ее сознание, как туман, который выползает из моря, обволакивая все вокруг и забираясь во все щели и прогалины. Такой же загадочный, молчаливый и настойчивый.
Ее странно влекло к нему, и она никак и ничем не могла себе этого объяснить. Определенно она знала только одно – хорошего от встречи с ним ожидать не приходится. Даже ее тетушка, которая вроде бы симпатизировала Трелони, утверждала, что он опасен, особенно для женщин. Его жена изо всех возможностей, наверняка предлагаемых ей жизнью, выбрала наихудшее. И где она теперь?
Кэтрин почувствовала, как просто одуревает от всех этих мыслей, и решила, что хорошо бы выбраться сегодня из дома, пойти куда-нибудь, отвлечься, ибо у нее уже не было больше сил думать о мистере Трелони. Да и что, в самом деле, сидеть безвылазно дома? На сегодня у нее было приглашение на вернисаж, куда она не собиралась идти, но теперь мысль смешаться с другими людьми, да и вообще как-то встряхнуться и развеять мрачное настроение показалась ей весьма заманчивой.
Кэтрин отыскала пригласительный билет, полученный по почте несколько дней назад. Выставка открывалась в галерее на Уэст-Энде, очень престижной. Прогрессивное искусство Ванессы Стоукс. Ну что ж, посмотрим… Ральф, наверное, тоже получил приглашение, и они пойдут вместе. С Ральфом ходить куда-нибудь одно удовольствие. Он хороший компаньон – и развеселит, и отгонит всякую окольную шушеру, и вообще…
Спустившись к Ральфу, чтобы договориться о походе на выставку, Кэтрин обнаружила, что ее приятель вовсе не стремится разделить с ней это удовольствие.
– Не пойду, – сразу же заявил он, стоило ей заговорить о выставке. – Ты ведь знаешь, что из себя представляет эта Стоукс. То она пыталась выставить меня в виде сгорающего от страсти Ромео, то принималась охаивать мои работы. И все в течение одного часа.
При воспоминании о Ванессе Стоукс Кэтрин улыбнулась. Та на неполной ставке преподавала в колледже, где они учились. Это было еще до того, как ее собственные работы обрели известность и стали находить своих покупателей. Она тогда частенько донимала Ральфа, весьма смущая его своими выходками.
Все видели, что Ванесса, которая была старше Ральфа и гораздо опытнее, влюблена в него как кошка. Сам Ральф ужасался этому. Его привлекала Рози, милая девушка одного с ним возраста. Ванесса от этого бесилась и на уроках изводила его всяческими придирками и крайне злыми замечаниями.
– Да что ты, Ральф, там будет полно народу, – уговаривала приятеля Кэтрин. – Ванесса даже не заметит нас. Она будет фланировать и блистать, выказывая всю свою утонченность и артистичность.
– Нет, она будет носиться там, выказывая весь свой садизм и вампиризм, – жестко поправил Ральф. – Я не пойду, и весь разговор. По крайней мере, когда я устрою свою выставку, она, надеюсь, не притащится на нее, хотя бы потому, что ее самолюбие будет задето.
– Ол райт, я пойду одна. Но мне кажется, ты заблуждаешься. Никто и ничто не может задеть ее самолюбие. Вот увидишь, она придет на твою выставку и будет в полный голос делать свои замечания.
– Ну, там-то я с ней управлюсь, поскольку это будет происходить на моем поле. На собственной выставке я и сам смогу обойтись с ней, как садист.
Кэтрин возвратилась к себе, весьма позабавившись и развеселившись, что подняло у нее настроение. С Ральфом или без него, но она пойдет на эту выставку. Надо же как-то избавиться от идиотских мыслей, которые терзают ее последнее время. Все еще продолжая при мыслях о Ванессе усмехаться, она решила, что на бал к вампирам лучше всего облачиться во что-нибудь черное, тем более что оно прекрасно сочетается с рыжими волосами, которые сегодня будут ее единственным украшением.
Кэтрин взяла такси и, подъезжая к галерее, заметила, как много возле нее дорогих машин. Как видно, понаехало немало людей, желающих приобрести картины Стоукс. Хорошее настроение Кэтрин заметно пошло на убыль, стоило ей подумать о том, что придется выслушивать все эти скучные монологи о высоком искусстве и ни на чем не основанные рассуждения о том, какую ценность приобретут в будущем «эти работы» – словом, все, что говорится в таких случаях. Ванесса, конечно, будет в своей стихии. Нет, Ральф, пожалуй, был прав, отказавшись идти на выставку.
Полчаса спустя, когда Кэтрин понемногу поговорила со всеми, кого знала, и даже вынуждена была выпить немного шампанского, она признала решение Ральфа еще более мудрым, чем ей показалось сначала. Все это было очень скучно, и ей оставалось лишь выждать удобный момент и незаметно ускользнуть. А в ожидании такого момента она изучала одну из картин и пришла по поводу ее к глубокомысленному заключению, что даже Снежок мог бы исполнить это гораздо лучше, стоило лишь вымазать его хвост краской и позволить ходить по холсту. Она даже подумала: а не купить ли, несмотря на высокие цены, один из этих «шедевров», чтобы подарить Ральфу? Хоть какое-то развлечение. Впрочем, лучше уж, добавив немного денег, купить себе «бентли».
– Нечего и раздумывать, – послышался вдруг глуховатый голос. – Это сверх меры перехвалено и сверх меры же оценено. Лучше купить что-нибудь полезное.
От одного звука этого голоса Кэтрин пронизала дрожь. Она притащилась сюда, чтобы выбросить Джейка Трелони из головы, а он тут как тут, стоит у нее за спиной. Кстати, ей показалось, что ее слегка тряхнуло током еще до того, как он заговорил. Да, он и вправду, видно, излучает электричество, раз она кожей почувствовала его присутствие, даже не зная, что он здесь, и меньше всего ожидая его здесь встретить.
Кэтрин медленно повернулась, надеясь, что все это ей пригрезилось и никакого Джейка за спиной не окажется, но он там оказался и выглядел мрачнее, чем обычно, а облачен был в темный вечерний костюм с черным галстуком. Нет, это просто невыносимо, тем более что и он, кажется, весьма раздражен тем, что встретил ее. Да, вот именно, он выглядит раздраженным и злым.
– Мистер Трелони, – умудрилась пролепетать она.
– Мисс Холден. – Он смотрел на нее сверху вниз, потом оглядел зал галереи и вновь обратил свой взор на нее, причем рот его исказился ухмылкой. – Вот уж не ожидал вас здесь встретить. Вы будто с неба свалились.
– Простите, но я приглашена, – несколько даже обиженно проговорила Кэтрин.
Чему, собственно говоря, он удивляется? Думает, что если она рисует детские картинки, то ей не место в мире настоящих художников?
– Естественно. Вы ведь здесь свой человек, не то что я, – весьма сардонически проворчал он. – Отчего бы не развлечься? Тем более бесплатно.
– Вы ошибаетесь! Не знаю, как вам, а мне это не кажется приятным развлечением. Чувствую, что зря потратила время, поскольку все здесь скучно и неинтересно.
Джейк приметил в ее глазах вспышку ярости, поскольку не мог оторвать взгляда от ее лица и этих колдовских зеленых глаз. Его желание разозлить ее вмиг исчезло. На самом деле, появившись здесь и увидев ее, он, прежде чем подойти, какое-то время наблюдал за ней. Вот и опять она взяла и просто явилась ему, как всегда делала. Возникла будто ниоткуда. Одета во что-то такое черное, наряд такого цвета он совсем не ожидал на ней увидеть. Но и на этот раз свое одеяние она носила весьма необычно, хотя в самом платье почти ничего необычного не было.
Платье легко ниспадало к ее коленям – еще одно полупрозрачное, чуть ли не марлевое творение. Без рукавов, открывающее ее нежную и безукоризненно гладкую кожу, сзади чуть даже не до самой талии, а на ногах изящные вызолоченные туфельки без каблуков. И он спросил себя, как ей удается в подобном платье выглядеть такой невинной, почти девочкой с широко распахнутыми глазами. Другие женщины наверняка надели бы к этому платью туфли на высоком каблуке, ювелирные украшения, к тому же лица их выражали бы совсем иное. А на Кэтрин Холден даже черное платье выглядит, как девичий наряд.
Джейк взял ее за руку и, не успела она охнуть, уволок в другую часть зала, где было не так многолюдно. Умело маневрируя, он задвинул ее за вазу с каким-то высоким экзотическим растением и закрыл своей мощной фигурой от всех остальных.
– Вы здесь одна?
– Ральф тоже получил приглашение, но идти отказался. Он терпеть не может Ванессу.
– А вы с ней знакомы?
Он спросил это чуть ли не с ужасом. Кэтрин слишком нежна и невинна, чтобы водить знакомство с такими особами, как Ванесса. Что, к черту, она вообще здесь делает? Ей совсем не место в таком шуме, среди всех этих преувеличенно патетичных восклицаний, псевдофилософских рассуждений и прочих проявлений напыщенного идиотизма. Нет, она не может иметь отношения к таким, как Ванесса. А если он ошибается, значит, ее невинность всего лишь иллюзия. Он сам прекрасно знал Ванессу Стоукс.
– Она иногда читала нам лекции в школе искусств, – сказала Кэтрин, удивляясь, почему он все время злится. – Это было еще до того, как она обрела известность. Она обожала Ральфа, отчего тот просто из себя выходил. И при этом всячески поносила его работы.
– А вы считаете, что это было несправедливо? – спокойно спросил Джейк, любуясь ее лицом и прекрасными волосами.
Боже, она и здесь, под тенью развесистой пальмы, выглядит всего лишь тенью, которая может исчезнуть в любую минуту, и, как бы он ни был «властен и опасен», ему не удастся удержать ее.
– Нет, Ральф прекрасный художник, – ответила она, взглянув на картины, которые оставались в поле ее зрения. – Я имею в виду, что он настоящий художник. Его работы будут висеть в галереях и тогда, когда изделия Ванессы истлеют на каком-нибудь пыльном чердаке. Но, как я сказала, теперь она стала известной.
– Да, она уже давно всем известна, – довольно двусмысленно проворчал он, отчего Кэтрин покраснела.
Она прекрасно поняла, что имел в виду Джейк, говоря подобное. Тут еще и тетя Клэр вспомнилась с ее замечанием насчет того, что девушки всегда были без ума от Джейка Трелони. Ванесса, конечно, теперь далеко не девушка, но вот Джейк переменился мало.
– Так вы пришли повидаться с Ванессой, а не насладиться ее живописью? – спросила Кэтрин, глядя на него невинным взглядом.
– Полагаете, я слишком примитивен для посещения подобных мест? – Гнев его все возрастал. – Думаете, что таким дикарям не место в приличном обществе?
Волосы его были слишком длинными, но это ему шло. И даже в вечернем костюме он все равно выглядел диким и свободным, плохо вписываясь в окружающую обстановку.
– Вы не дикарь. Скорее, тигр, не вполне прирученный тигр.
– Не беспокойтесь, я не стану окунать свою лапу в шампанское, – сердито сказал Джейк. – Теперь, по крайней мере, мне понятно, почему вы отказались со мной пообедать. Еще бы, такое большое животное, которое способно взять и вылизать свою тарелку.
– Ну, так я не думаю, и вы сами это понимаете, – возразила Кэтрин, опять покраснев.
Когда гнев пробуждался в его темных глазах, она чувствовала, что ее что-то опаляет.
– Конечно, вы так не думаете. Вы подозреваете меня в гораздо худших вещах, чем те, что может сделать не вполне прирученный тигр, не так ли?
– Ни в чем я вас не подозреваю, потому что и вообще о вас не думаю, – солгала Кэтрин. – Я вас не знаю.
– Нет, знаете. Вы имели возможность и видеть меня, и слышать. Я тот самый страшный злодей, который находится под подозрением. Вы наверняка думаете, что я преследую вас с какими-то дьявольскими намерениями.
Кэтрин вдруг побледнела, и это заставило его опомниться. При виде ее испуганных глаз он испытал нечто вроде чувства вины, хотя и ярость его еще не улеглась окончательно. Он даже подумал, что надо бы извиниться, объяснив свою вспышку дурным характером, но в этот момент кто-то подошел и прикоснулся к его руке.
– Джейк, дорогой! Кого это вы собрались преследовать с дьявольскими намерениями? И какого черта вы запропали, скрываясь в своих корнуоллских чащобах?
Это была Ванесса, и Джейк повернулся к ней, крайне смущенный и в то же время сердитый. А та заметила Кэтрин и угольно-черными глазами быстро всю ее ощупала.
– О, кого я вижу! Кэтрин, привет! – воскликнула Ванесса. – А я как раз на днях собиралась представить тебя Джейку. Какое миленькое платье, дорогая. – Сказав это, она повернулась к Джейку и вмиг забыла о Кэтрин. – Дорогой мой, пойдем, я покажу тебе свои последние вещи. Знаю, тебе это все кажется страшно скучным, но я не буду терзать тебя слишком долго, а потом мы пойдем куда-нибудь и прекрасно проведем вечер вдвоем.
Джейк оценивающе осмотрел ее. Эта женщина не привыкла стеснять себя соблюдением моральных правил, о чем он прекрасно знал. А как пренебрежительно она обошлась с Кэтрин! И это скорее всего от понимания, что ей самой никогда не выглядеть так, как эта девушка. Ванесса тоже была в черном платье, но оно у нее было жутко блестящим и чрезмерно тесным. К тому же на ней висело слишком много драгоценностей.
Он посмотрел на Кэтрин, взгляд его лишь чуть коснулся ее. Рядом с экзотически вычурной Ванессой она казалась бледной, бесплотной, ну просто ангел в черном шифоне. Ореол, созданный сиянием ламп вокруг ее единственного украшения, волос, делал девушку еще нереальнее. Но эти колдовские глаза понимали все, были скептичны и немного сердиты. Наверняка связывает его с Ванессой, осуждает и тем высокомерно отторгает от себя. Вдруг ему захотелось причинить ей боль.
– Давай, показывай, что там у тебя, – с улыбкой сказал он Ванессе. – Если уж тебе так хочется, я могу и посмотреть. – Он холодно кивнул Кэтрин. – Приятного вечера, мисс Холден. Не задерживайтесь здесь слишком долго. Скоро совсем стемнеет.
– Я и так собиралась уходить, мистер Трелони, да вы меня задержали. Все, что хотела, я уже увидела. Благодарю за внимание и всего доброго.
Он взглянул на нее и обругал себя. Так тебе, дураку, и надо! Получай! Они едва знакомы, но понимают друг друга с полуслова, и Кэтрин Холден, как он видел, прекрасно поняла его и непринужденно покинула собравшуюся повеселиться парочку, заставив его тотчас пожалеть о содеянном. Девушки уже не было в поле его зрения, а ее лицо продолжало маячить перед внутренним взором. Какого черта ему вздумалось обидеть ее? В итоге он наказал себя, а она будто и не думала на него обижаться. Так, во всяком случае, это выглядело. Ну и кретин! Чего он так взъелся на нее? Из-за того, что она сказала, что он полуприрученное животное? Вот – ушла. Она всегда уходит. Всегда исчезает. Если даже он сейчас побежит за ней, ее наверняка нигде не окажется.
– Джейк, дорогой, ты идешь? – напомнила о себе Ванесса. – Я действительно не задержу тебя слишком долго.
– Ты бы могла задержать меня на какое угодно время, – холодно отозвался Джейк, – но не сегодня, мне надо уходить. Надеюсь, это не слишком огорчит тебя, ведь твое время прошло лет пять назад, если помнишь.
– Ты сущий выродок! – прошипела она, и щеки ее вспыхнули огнем негодования.
– Согласен, – сказал он рассеянно. – Но это не должно тебя особо удивлять, поскольку давно тебе известно.
Джейк покидал галерею, пытаясь убедить себя в том, что Кэтрин и след простыл, но надежда была сильнее его умственных потуг. Однако, увы, нимфа и в самом деле исчезла, и он в самом мрачном расположении духа поплелся к своему автомобилю. Перед внутренним его взором стояли две женщины.
Одна, Ванесса Стоукс, весьма эффектная, с черными блестящими глазами и длинными холеными черными волосами. Другая, Кэтрин Холден, неземное видение, затмившее не только Ванессу, но и всех других женщин, которые пришли на галерею показать себя, для чего вряд ли ограничились лишь тем, чтобы набросить на себя платье и расчесать волосы.
Все женщины, которых он знал прежде, были похожи на Ванессу Стоукс. И Джиллиан той же породы – жесткая, блистательная, расчетливая. Джиллиан, конечно, была штучкой потоньше, чем Ванесса, но все они одного сорта. Беда в том, что он думал, будто этот сорт женщин един для них всех, других не бывает. Вот на чем он споткнулся – на собственном опыте. Кэтрин оказалась другой. Он даже не знал, как себя вести с ней. И мало того, что она, эта прекрасная лесная нимфа, ломала все его представления о женщинах, он, как ни старался, все еще не мог выбросить из головы ее летящий, недосягаемый образ.
Он, конечно, понимал, что Кэтрин, покинув галерею, взяла такси и уехала до того, как он вышел на улицу, и все же у него возникло навязчивое ощущение, что она просто растаяла в воздухе. Вне его поля зрения она наверняка другая, но он, увы, видеть этого не мог. Хорошо, а что он видел, когда она находилась в зале? Своим появлением он явно шокировал девушку, ведь встретить его здесь она не ожидала. Одна из причин, почему она сбежала и вновь забыла его. Да, нет сомнения, она вспоминала о нем лишь тогда, когда он неожиданно возникал перед ней – один раз на пороге ее квартиры, другой – здесь, в галерее.
А Кэтрин по дороге домой все никак не могла успокоиться. Его жесткие манеры задевали ее, но она спрашивала себя, с какой стати ей на него сердиться? У него своя жизнь, у нее – своя. Он опасен, хладнокровен, бездушен, и лучше всего никогда не встречаться с ним вновь. Тем более что она сама видела, как он обрадовался появлению Ванессы. По всему видно, что они давно и хорошо знакомы. Ну и прекрасно. Они у нее на глазах договорились провести вместе этот вечер, и Кэтрин не была такой уж дурочкой, чтобы не понимать, чем подобные вечера заканчиваются.
Ральф прав, Ванесса по натуре своей вампирша. Но это и влечет к ней многих мужчин. Впрочем, сомнительно, чтобы Джейк Трелони принадлежал к категории слабых мужчин. Он такой сильный, ироничный, на него вряд ли могут влиять женские чары такого сорта. Но, как бы то ни было, а он пошел за этой женщиной.
И все же Кэтрин чувствовала, что он поступил так ей назло, она видела это по его злым глазам; хотел ей досадить, поскольку она разозлила его. Но неужели этот человек так мелочен, что способен мстить женщине? И за что? За то, что она сказала, что он наполовину прирученный тигр? Смешно! Хорошо, пусть мстит, ей это все равно, ведь они никогда больше не увидятся. Корнуолл определенно не то место, куда она собирается нанести визит в ближайшее время. Она очень любила Клэр, но если тетушке захочется ее увидеть, пусть сама приезжает и погостит у нее. Они прекрасно проведут время, гуляя по Лондону и посещая всякие интересные места. Сама она будет спать на диване, а Клэр предоставит свою спальню. И Кэтрин принялась составлять план их будущих экскурсий и увеселений, лишь бы выкинуть из головы мысли о Джейке.
Вернувшись домой, она села в лифт, а когда медленно проползала мимо этажа Ральфа, услышала шум и гам, доносящийся из его квартиры. Неужели Ральф устроил вечеринку? Обычно он заранее сообщал ей о таких мероприятиях. Впрочем, сейчас это все не имело значения, она была крайне раздражена несносным поведением Джейка Трелони. Какое право он имеет вести себя подобным образом? Схватил ее, затащил в угол! И с чего взял, что может чем-то задеть ее и обидеть?
Войдя в квартиру, Кэтрин сердито отбросила сумочку, она была слишком не в духе, чтобы думать о чем-то ином, кроме спокойных вечерних занятий и приготовлений ко сну. Правда, шум снизу был довольно громким, но это лишь усиливало ощущение безопасности. Джейк здорово напугал ее.
Вдруг внизу все затихло, а через несколько минут она услышала жужжание поднимающегося лифта. Затем в дверь затарабанили, это был Ральф, и оказалось, что весь шум и гам переместился теперь на ее территорию.
– Сюрприз! – завопил Ральф, когда она открыла дверь.
– Скорее, нападение, – поправила его Кэтрин, видя за его спиной множество веселых лиц.
Вся площадка перед лифтом была плотно забита людьми. Наверное, они перебрались сюда за два раза, хотя она слышала единственный подъем лифта.
– Э-э… Я не совсем понимаю… – начала она, но люди были слишком возбуждены и жизнерадостны, чтобы замечать такие малости.
– Гуляем! – сказал один из пришельцев.
И не успела Кэтрин глазом моргнуть, как вся компания с шутками и смехом ввалилась в ее квартиру.
Гости принесли с собой выпивку, орешки, хрустяшки и прочие мелкие вкусности. Бутылки были отнесены на кухню, а бокалы и тарелки с угощением размещены на отполированных столах и столиках, после чего вечеринка продолжилась.
– Ральф! – громко воскликнула она, пытаясь докричаться до соседа, находящегося в другом конце помещения.
– Они все вдруг заявились, чтобы заранее поздравить меня с будущей выставкой – прокричал он ей в ответ, беспомощно разводя руками. – Ну что тут будешь делать. Не выставлять же их за дверь. Да ты всех тут знаешь.
Теперь Кэтрин и сама видела, что гости и вправду почти все ей знакомы. Это все были их соученики по школе искусств. Как видно, Ральф не особенно сопротивлялся нашествию, и, когда Кэтрин увидела среди гостей привлекательную пышную блондинку, ей стало понятно почему. Со всеми другими явилась и Рози Каммингс. Когда-то она была пассией Ральфа. Девушка ничуть не изменилась с тех пор, такая же хорошенькая, как и в дни юности. Кэтрин подумала, что прекрасно понимает Ральфа. Тогда, в юности, ничему не придавалось особенно серьезного значения, а теперь все могло показаться иным.
В конце концов Кэтрин вздохнула, осмотрелась и присоединилась к компании. По крайней мере, можно подкрепиться. В вечеринках, в сущности, нет ничего плохого, особенно в таких, которые возникают стихийно и проходят весело и непринужденно. После времени, бездарно проведенного на выставке Ванессы, Кэтрин почувствовала, что эта стихийность и это веселье весьма живительны для нее.
Приятное мероприятие продолжалось и два часа спустя. Оставалось только благодарить небеса, что у нее нет соседей, да и магазин уже закрыт, на часах было начало одиннадцатого. Но никто, против ее ожидания, не пролил выпивку на обивку мебели, никто не оставил липких кружков от бокалов на безукоризненной полировке столов. Крошки закусок, правда, кое-где рассыпаны, но в общем и целом все не так уж плохо. Снежок, по своему обычаю, сгинул, укрывшись от ненавистного ему многолюдья в одном из своих тайных мест.
Когда в дверь позвонили, Кэтрин немного занервничала, и это беспокойство, оставшееся от дней полубездомного студенчества, позабавило ее. Будто она забыла, что здесь нет ни соседей, ни владельцев дома, сдавших вам жилье. Это была ее собственная квартира, о чем она с удовольствием себе напомнила. И Ральф тоже владелец квартиры, расположенной внизу, так что никто, ни по каким причинам не станет их беспокоить. Скорее всего, прибыл кто-то из запоздавших гостей.
Прежде чем Кэтрин успела добраться до двери, Рози, смеясь и болтая с Ральфом, открыла ее. Она даже не взглянула на того, кто пришел. Просто отперла дверь и вновь повернулась к Ральфу, продолжая оживленный разговор. А Кэтрин стояла шагах в трех от двери, удивленно глядя на не менее удивленного Джейка Трелони. Она даже не знала точно, чего в ней было больше – страха, раздражения или смущения.
Джейк выискал среди толпы Кэтрин, брови его поднялись, он выглядел так, будто не верит своим глазам. Кэтрин и сама глазам своим не верила. Что он здесь делает? Почему пришел? Неужели его мероприятие с Ванессой закончилось так рано? Она с минуту молчала, а затем проявила естественность своей натуры, смирившись с обстоятельствами:
– Проходите, мистер Трелони. Присоединяйтесь к нашей вечеринке.
Он вошел в квартиру, но выглядел весьма настороженно, даже дверь за собой не закрыл, и Кэтрин обошла его, чтобы сделать это.
– Я думал, вы одна, – сказал он мрачно.
– Почему же вы так думали, мистер Трелони? У меня великое множество друзей, как сами сейчас можете видеть.
У него, очевидно, были причины для столь мрачного расположения духа, и Кэтрин почувствовала себя вполне отомщенной. Наверное, думал, что она вернулась домой и тоскует в одиночестве, в пустой квартире, в то время как он сам приятно проводит время с Ванессой Стоукс. Да уж, лучшего момента, чтобы прийти сюда, и выбрать нельзя.
Но самое удивительное, что его появления никто не заметил. Он был такой привлекательный, такой эффектный, что всеобщее невнимание не могло не задеть его самолюбия. Ну как же, обычно все головы поворачивались в его сторону, стоило ему только где-нибудь появиться. А тут, на его беду, все головы затуманены вином, музыка звучит слишком громко, все говорят в полный голос, и людям так хорошо и весело друг с другом, что на Джейка Трелони, к его большой, очевидно, досаде, никто просто не обращает внимания.
Кто-то из мужчин мимоходом сунул в руку новоприбывшего гостя бокал вина, и Кэтрин, подняв свой бокал, посмотрела прямо ему в глаза и простодушно сказала:
– Мы тут решили немного пошуметь, собрались старые друзья-приятели. Хорошо, что вы не привели сюда Ванессу. Для нее хорошо. Потому что почти все здесь присутствующие терпеть ее не могут. Некоторые даже презирают.
– Потанцуем, Кэти, – пригласил ее один из гостей, когда музыка возобновилась.
Парень уже протянул к ней руку, и она собиралась пойти с ним танцевать, как вдруг Джейк вцепился в нее.
– Моя очередь, – резко сказал он.
– Вы не занимали очередь, мистер Трелони, – столь же резко отозвалась Кэтрин. – Вы пришли незваным. И надо еще посмотреть, не принадлежите ли вы к тому сорту людей, которые приходят на вечеринки лишь затем, чтобы всем испортить настроение.
Он отставил свое вино, забрал и у нее бокал, тоже отставив его, и почти насильно потащил ее в угол, где, притиснув к стене, навис над ней, как башня.
– Какого черта вы делаете в этом хаосе? – сердито спросил он.
– Я здесь живу! – Она повела рукой, как бы показывая ему все происходящее. – Мы частенько так собираемся. Я обожаю подобные вечеринки.
– Черта вы тут обожаете! – прошипел Джейк. – Это не ваша стихия. Вы спокойная, застенчивая, воздушная, можно сказать, неземная.
– За дурочку меня держите? За этакую маленькую, несчастную хромоножку?
– Ничего подобного, я не имел в виду, и вам это известно!
Джейк удерживал ее за хрупкие плечи и даже слегка потряхивал. Это просто взбесило Кэтрин. Руки распускает… Да по какому праву он здесь? Что он вообще о себе вообразил?
– Я живу жизнью, о которой вы ничего не знаете, – твердо проговорила она. – И вам до этого нет никакого дела. Что вам от меня нужно? Уберите немедленно от меня свои руки.
– Вы слишком много выпили! – заявил он. – Вы не из этой жизни, подобному сорту веселья и шума вы не принадлежите, так же как и хмельным пирушкам.
– Я принадлежу тому, что люблю, – твердо стояла на своем Кэтрин.
На самом деле она выпила лишь бокал вина. Впрочем, Джейк, так неожиданно явившись, лишил ее и той легкой и невинной степени опьянения, которая лишь приятно бодрит и веселит. Она вмиг отрезвела и хотела понять одно: зачем он пришел? Теперь, кажется, у нее не осталось сомнений, что этот человек преследует ее. Зачем? С какими целями? Обвиняет ее в чем-то – непонятно в чем, – старается обидеть. Чего он хочет этим добиться? Они чужие люди…
– Я не могу разговаривать с вами в таком гвалте, – хмуро проворчал Джейк. – Давайте выйдем отсюда.
И, не дожидаясь ответа, он схватил ее за талию, а когда Кэтрин попыталась вырваться, тесно прижал к себе. Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась на площадке у лифта. Он захлопнул дверь квартиры и снова притиснул ее к стене в своей обычной возмутительной манере.
