Текст книги "Замки у моря"

Автор книги: Патриция Райан

Соавторы: Памела Бэрфорд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Квин поставил Молли на колени и сел позади нее.

– Посмотри, – сказал он, кивнув в сторону их отражения и целуя ее в плечо. – Клянусь, я никогда не видел ничего более прекрасного.

Она увидела себя, обнаженную по пояс. Длинные волосы ниспадали на плечи. Было что-то мистическое в этом освещенном свечами отражении на фоне бушующего урагана. Она посмотрела на отражение Квина. Его руки накрывали ее грудь. Они нежно ласкали ее, отчего у Молли замирало все внутри.

Она закрыла глаза.

– Посмотри вместе со мной, Молли, – прошептал ей на ухо Квин. – Ты так красива сейчас.

Она упрямо продолжала сидеть с закрытыми глазами. Его рука скользнула под ее шорты. Она вздрогнула, когда он коснулся потаенного, влажного.

– Посмотри, – мягко произнес он, когда ее ресницы затрепетали.

Она видела, как ее тело отдавалось чувственной игре его пальцев. Он то быстрее, то медленнее вращал маленькую точку, где сосредоточилась сейчас ее страсть.

Его палец проник глубоко внутрь естества, и Молли затаила дыхание. Тихие вздохи отвечали ритмичным движениям его руки, пока напряжение в ней не достигло предела и не оборвалось.

Ее сердце было готово вырваться из груди. Она жадно вдыхала воздух, когда Квин одним быстрым движением снял оставшуюся на ней одежду. Что-то мелькнуло у него в руках – маленькая квадратная упаковка. В следующую секунду он вошел в нее.

Она вскрикнула от переполнявших ее чувств, пока он проникал все глубже и глубже, не отрывая взгляда от ее глаз. Она отвечала на каждое его движение стоном. Он чувствовал себя божественно внутри нее.

Казалось, его руки были везде, в то время как он ускорял темп. Молли, снова достигнув пика сладострастия, всеми силами старалась не закрывать глаза. Она хотела видеть Квина, спешившего к вершине блаженства…

У нее не было сил открыть глаза, но она слышала каждое его движение. Он встал, оделся и ушел, чтобы вскоре вернуться к ней с мягким одеялом, в которое нежно ее закутал.

– Это нечестно, – едва слышно произнесла она, открывая глаза.

– Что нечестно? – раздался мягкий голос над ухом.

– Я никогда не видела тебя без одежды, а ты видел меня абсолютно голой дважды. – Она расстегнула пуговицу на его шортах. – Сними это. – И, хихикнув, добавила: – Танцуй для меня.

Она перевернулась на спину. Раскинувшись на пледе, наблюдала, как он снимает футболку и шорты.

– Я буду рад станцевать для тебя. С паранджой или без?

Он скинул трусы и развел руки, предоставляя своей возлюбленной изучать его.

Молли подложила руки под голову и смотрела. Квин действительно необыкновенно сложён. И, черт возьми, он опять на старте!

– Без паранджи. Я не против горячего гавайского танца.

– Ну, по-моему, от этих травяных юбок можно обчесаться.

Он прыгнул к ней под одеяло, впервые дав ей ощутить прикосновение его кожи.

– А что, если мы попробуем эту гавайскую штуку вдвоем и без национальных костюмов? – произнес он.

– Я не совсем это имел в виду, когда предложил вам чувствовать себя как дома.

Сигнал тревоги зазвенел в голове Квина. Даже во сне он сознавал, что сейчас не может звучать рядом мужской голос. Сейчас, когда они с Молли лежали в ее кровати под тонкой простыней после бесконечной ночи любви. С трудом он заставил себя открыть глаза.

Его чертыханье вызвало улыбку на лице Фила Оуэна. Но эта улыбка не сулила ничего хорошего.

Квин взглянул на Молли. Простыня закрывала только нижнюю часть ее тела, хотя она и лежала на животе. Дело не в том, что Фил не знал, как выглядит обнаженная Молли. Но теперь она принадлежала ему, Квину, и не хотелось, чтобы кто-то еще смотрел на ее красоту. Он накрыл Молли и сел на кровати, ища глазами одежду.

Улыбка Фила исчезла.

– Она в гостиной.

– А какого черта ты здесь делаешь?

– Я приехал проверить, какой ущерб дому нанес ураган. Никто не ответил на стук. Думаю, не стоит спрашивать, что ты делаешь здесь.

Он нагло уставился на Молли, которая потягивалась, просыпаясь. Приподняла голову. Посмотрев через плечо, она недоуменно нахмурилась.

– Фил?

И села на кровати, совершенно забыв о скромности. Но, увидев неодобрительный взгляд Квина, натянула простыню до самой шеи.

Озабоченное выражение ее лица говорило Квину, что она не забыла о его настойчивом желании держать все в тайне. Но прошлой ночью, когда он был одержим жаждой обладать Молли, карьера отошла на второй план.

Теперь, когда об осмотрительности можно было забыть, Квин усиленно пытался вспомнить, почему же он так переживал по этому поводу.

Молли вошла в его жизнь, и это сейчас самое главное. Все остальное само собой как-нибудь уладится.

Квин встал с кровати. Конечно, он чувствовал себя неловко, стоя голым перед бывшим боссом, одетым в белую футболку и шорты, но он не собирался просто обмениваться с ним напряженными взглядами.

Молли поднялась, обмотавшись простыней.

– Фил, ты где-нибудь завтракал по дороге? Я приготовлю кофе.

– Он не хочет никакого чертова кофе! – прогремел Квин.

– Почему же, я не прочь выпить чашечку. Тем более Молли делает его так, как я люблю.

– Одну ложку, – ответила, зевнув, Молли, – и немного обезжиренного молока, так? И еще заменитель сахара, только вот у меня его нет, и у Квина тоже. Сахар пойдет?

– В самый раз.

Квин в изумлении уставился на Молли.

– Может быть, ты ему и яичницу с беконом пожаришь?

Молли не обратила внимания на его сарказм.

– Конечно, если он хочет. Может, ты начнешь? А я пока приму душ.

Фил наблюдал за Молли, которая вышла из комнаты, волоча по полу простыню.

Квин прошел в гостиную и надел шорты, в то время как Молли собирала свою одежду. Он проигнорировал ее попытки поймать его взгляд. Его нервы были напряжены до предела, он даже не мог понять, на кого больше зол.

За последние две недели Квин научился ценить ум Молли, ее философский взгляд на мир. Но пришло время проявить твердость!

Молли направилась в холл. Когда она проходила мимо Фила, тот положил руку на ее обнаженное плечо и прошептал что-то на ухо. Они обменялись улыбками, и она исчезла в ванной.

А этот дьявол присоединился к Квину в гостиной. На его губах играла самодовольная усмешка. Это его тактика? Быть необыкновенно милым с женщиной, которую он публично унизил, чтобы разрушить ее отношения с Квином?

Фил обвел взглядом комнату со стоящими в углу вещами с веранды, заклеенными скотчем окнами. Особое внимание он уделил валявшимся на полу пледу и подушкам. Когда Оуэн снова повернулся к Квину, его лицо искажала ярость, изо рта неслись непристойные выражения. Он желал знать, как долго они занимались любовью.

У Квина не возникло ни малейшего желания отвечать на этот вопрос. Молли права. Она была права с самого начала. Фил больше не имел отношения к ее жизни, и не должно быть никаких тайн и секретов. И то, что происходило между Квином и Молли, – не его ума дело.

Когда ответом на его вопрос послужила тишина, Фил продолжил:

– Можешь считать меня наивным, но я никогда и подумать не мог, что ты увлечешься моей бывшей невестушкой. Ты же прекрасно знаешь, что она из себя представляет. Разве мой пример – не урок? Если тебе хотелось поразвлечься, почему бы не подцепить кого-нибудь на пляже? Или в городе?

– Не могу взять в толк, что же заставило ее уйти от такого замечательного человека, как ты. Кстати, интересно знать, как долго ты сидел с готовым брачным контрактом и ждал последней минуты, чтобы вручить его Молли?

– Это называется делать двойные ставки. – Фил грустно пожал плечами. – А я думал, ты смышленый парень, Квин. Но – нет. Если бы ты был смышленым, не стал бы крутиться вокруг моей бывшей невесты! – неожиданно закричал Фил, ударив себя в грудь рукой. – Ты ведь понимаешь, что я хочу сказать? Похоже, ты сделал шаг к своему уничтожению.

Теперь, когда произошло худшее, Квин мог только поражаться своему прежнему взгляду на вещи. Он чуть не рассмеялся. Что были угрозы этого человека по сравнению с пережитым в объятиях Молли?

– Знаешь, что я сделаю в Нью-Йорке? – добавил Фил. – Я позвоню в пару мест и переговорю с крупными рекламными агентствами. Так что готовься упаковывать гамбургеры, дружок.

– Этим ты меня не напугаешь, – ответил Квин. – Не думаю, что ты имеешь такое влияние. Раньше думал, но теперь сомневаюсь.

Фил приблизился к Квину, дрожа от гнева.

– Думаешь, я не смогу уничтожить тебя? – Он с силой сжал кулак. – Вот так. Убирайся к черту из моего дома! Сейчас же!

Это Квину не понравилось. Молли все еще в душе – слышно было, как льется вода. Он схватил футболку и трусы, надел сандалии и вышел, не сказав ни слова. К появлению Фила он уже собрал все свои вещи. Фил молча наблюдал за ним, скрестив на груди руки.

Еще минутой позже Квин захлопнул багажник машины и направился обратно к дому. За Молли. Она согласится поехать с ним, он был уверен. Фил преградил ему дорогу и протянул руку.

– Ключи.

– Молли! – позвал Квин. Неужели она все еще в душе?

– Если ты не уберешься из моей частной собственности в течение десяти секунд, я вызову полицию.

Квин отстегнул от связки два ключа и бросил их поверх серебристого «БМВ» Фила в заросли ядовитого плюща. Фил яростно чертыхнулся.

Молли сбегала по лестнице с распущенными мокрыми волосами и в развевающейся короткой юбке.

– Квин! – крикнула она. – Что происходит?

– Происходит то, что меня попросили освободить помещение. Я уезжаю, Молли.

Молли в недоумении повернулась к Филу.

– Это из-за меня? Я не думала, что ты еще что-то ко мне испытываешь.

Фил дотронулся рукой до ее щеки.

– Я тоже не думал, пока не увидел тебя с другим.

– Глазам своим поверить не могу, – пробубнил Квин.

Поведение Фила было чистейшим проявлением чувства собственника. Она не нужна ему, но его «эго» не позволяло отдать женщину другому. Недогадливость Молли раздражала Квина.

– Теперь ты довольна, Молли? – прокричал он. – Он собирается очернить меня в глазах всех. И не говори, что я тебя не предупреждал.

Она моргнула, ничего не понимая. Фил положил руку ей на плечо, и она не скинула ее. Это было слишком! Наблюдать, как этот ублюдок дотрагивается до нее!..

– Не думаю, что тебе следует переживать по поводу карьеры, Квин, – произнесла она.

– Если бы я слушал тебя, то, наверное, совсем не переживал бы по этому поводу, так? – Он яростно махал руками. – Моя жизнь просто катилась бы в неизвестном направлении. И черт с ними, с целями, желаниями, со всем, ради чего я старался!

– Квин, дай мне сказать…

– Не стоит. Мне теперь надо думать о моей карьере, Молли. И твои рассуждения сейчас не помогут.

– Ты расстроен, Квин, – наконец сказала она. – Поэтому ты кричишь на меня. Я могу это понять.

– А знаешь что? – Квин направился к своему «мерседесу». – Мне не нужно твое понимание.

Она не сводила глаз с Квина, когда он садился в машину и включал двигатель. Он думал, его внезапный отъезд побудит ее к действию. Но она стояла и ничего не говорила, не делала. Он не станет унижаться, прося ехать с ним. Если бы она этого хотела, она бы сказала. Она не из застенчивых.

Неужели она простит Фила? Позволит ему убедить ее, что он хочет вернуться? Неужели разрешит снова использовать ее? Возможно. Молли и ее бывший смотрелись чертовски сладкой парочкой, когда Квин взглянул на них.

Он развернулся в сторону дороги и высунулся в окно.

– Эй, Фил. Передавай от меня наилучшие пожелания Бену!

– Какому еще Бену?

– Какому Бену?! Бену Каррэну, шутник! Твоему кузену. Тому, кто пришел мне на замену. Неопытному и более чем некомпетентному, как мне сказали. Он стал причиной моего увольнения, помнишь?

Фил выглядел так, будто не хотел вспоминать об этом.

Молли, похоже, решила смириться с происходящим. Если бы она пролила хоть одну слезинку, если бы посмотрела на него как раньше, если бы сделала хоть что-то, он бы остался и боролся за нее. Но она бездействовала.

Квин нажал на газ и рванул вперед, достав на ходу карту.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Молли смотрела, как «мерседес» исчезает за поворотом.

Он вернется. Ему просто нужно время, чтобы побыть одному и подумать. А потом он вернется к ней.

Все ее внимание было сосредоточено на Квине, и она не замечала некоторых деталей, которые увидела теперь. Так, например, руку Фила на своем плече.

Она резко отошла в сторону.

– Ты действительно угрожал Квину?

– Это были не угрозы, Молли. Завтра же сделаю несколько телефонных звонков.

Она вздохнула.

– Что ж, это твое право. Ты отвечаешь на брошенный вызов. Я понимаю.

– Я восхищаюсь тем, как легко ты понимаешь людей, Молли. И этим отличаюсь от Квина.

– О, ты очень сильно отличаешься от Квина. Раньше я этого не понимала.

– Что ж, лучше поздно, чем никогда. Хотя я не удивлен, что ты заинтересовалась кем-то, кто напомнил тебе меня.

Он подошел ближе, но она мягко увернулась.

– Кстати, о телефонных звонках, – сказала Молли. – Знаешь, я тут звонила в несколько мест, но не волнуйся, я оплачивала разговоры своей кредиткой, так что тебе не предъявят счет.

– Но это было необязательно. – Фил очаровательно улыбнулся.

– Ну, знаешь, я не хочу пользоваться оказанным мне доверием.

На земле что-то блестело.

– Это твои ключи? – спросила Молли.

– Мм, да. Если не трудно, кинь их мне.

– Знаешь, они лежат как раз в ядовитом плюще, так что мне сложно это сделать.

Ей стало жалко людей, которые приезжают сюда отдохнуть с детьми и находят дом в полном запустении. Опасно прогнившие доски на верандах, полуразвалившиеся качели, заросший ядовитым плющом сад… Она много раз говорила об этом Филу. И он постоянно обещал заняться ремонтом. Но Фил бережет каждую копейку, какой уж тут ремонт!

– Не возражаешь, если я спрошу, кому ты звонила?

– Всем, кто нуждается в помощнике редактора.

– И что-нибудь нашла?

– Честно говоря, да. Знаешь Рэндэла Харкина?

– Рэнди Харкин? Ответственный редактор «Рекламы сегодня».

– Да, похоже, ты знаешь всех в мире рекламы!

Он усмехнулся.

– Да, я попал туда, не пряча голову в песок.

– Скажи-ка еще раз! Рэнди находит твою карьеру изумительной.

– Правда? Вы что, говорили обо мне?

– Говорили ли мы о тебе?! – Она издевательски ухмыльнулась. – Спроси лучше, говорили ли мы еще о чем-нибудь!

Глаза Фила восторженно загорелись.

– Обо мне не писали в «Рекламе сегодня» долгие годы. Может быть, мне стоит позвонить Рэнди и…

– Не надо утруждаться. Все уже готово. И я говорю не об одной колонке, а о целом очерке! Мне удалось убедить его, что ты пользуешься спросом. Что ты скажешь по этому поводу?

Фил с благоговением смотрел на Молли.

– Ты правда сделала это? Для меня?

Молли одарила его своей самой очаровательной, ангельской, улыбкой.

– Это меньшее, что я могла для тебя сделать после всего, что ты сделал для меня!

– И кто пишет статью?

– Я.

– Ты?

– Он нанял меня!

– Что? – переспросил Фил. – По телефону?

– Нет, конечно, нет. Мы встречались. Рэнди милый парень, Фил. Ты знал, что он, можно сказать, чемпион по глубоководной рыбалке? Так вот, мы сели на его яхту, и он поймал такого…

– Подожди-ка секундочку. Ты пишешь статью обо мне?

– Она уже написана. Рэнди взял меня как помощника редактора, но я вправе выбирать темы для статей. Кстати, знаешь, что я узнала, обзвонив туристические агентства в округе? Почти все платят за дома больше, чем ты! Как же так получается?! Все захотели поучиться у тебя.

Некоторое время его губы бесшумно шевелились.

– А ты не хочешь узнать, о чем моя статья? – поинтересовалась Молли. – Ты же умираешь от любопытства.

– Ну, предполагаю, она описывает историю моего продвижения вверх по карьерной лестнице, мои заслуги…

Молли отмахнулась от такой рутины:

– Это публичный Фил Оуэн, известный всем. Я решила, читателям будет интереснее узнать, кто скрывается под тысячедолларовыми костюмами. Так сказать, посмотреть на тебя изнутри, понимаешь?

Зрачки его глаз расширились.

– Что ты написала?

– Односторонний брачный контракт, подсунутый в последнюю секунду. Очевидное продвижение родственников. Многие твои, скажем, деловые трюки. Все перечислила. Плюс ко всему огромный букет цитат. Я обзвонила многих людей, с которыми ты общался. Все они с радостью были готовы поделиться со мной парочкой анекдотов. Ну, и кульминационный момент! Твое фото – на обложке! Рэнди был без ума от статьи!

Глаза Фила налились кровью. Молли была благодарна разделяющему их ядовитому плющу.

– Это он тебя надоумил, – процедил Фил сквозь зубы.

– Кто? Квин? Вовсе нет. Он знает только, что я получила работу. На то у меня свои основания. Хотя вдохновило меня его предложение написать открытое письмо в какой-нибудь журнал.

– Ты уничтожишь эту статью, Молли!

– Хорошо.

Он сморщил лоб.

– Что?

– Пока еще есть время все исправить.

Он вздохнул с облегчением и прищурился.

– Говори, сколько ты хочешь?

Она шлепнула себя по бедру.

– Неудивительно, что ты предлагаешь деньги. Всегда думаешь только о них. Но существует много других причин, по которым я все затеяла.

– Ближе к делу, Молли. Что я должен сделать?

– Дело не в том, что ты должен, а в том, чего ты делать не должен. Конкретнее – не разрушать карьеру Квина.

Она видела, как до него доходило, что всего лишь за один месяц она превратилась из бездействующей сомнамбулы в опасного противника.

И все потому, что раньше она никогда еще не любила.

Фил скрестил руки на груди.

– Нет никакой статьи, никакой работы. Ты блефуешь.

Она рассмеялась.

– Я не умею блефовать. Спроси у своего брата.

Фил набрал в легкие побольше воздуха.

– Хорошо. Я не буду никуда звонить. Не буду мешать карьере Квина. Даю слово.

– Да, твое слово для меня значит очень многое. Но ты же понимаешь, часто люди забывают, по какому поводу они давали слово. Поэтому я оставлю статью у себя и буду регулярно обновлять ее. Просто так, на всякий случай.

На самом деле Молли совершенно не хотела портить репутацию Фила. И надеялась, что статья не будет опубликована, хотя и разрекламировала ее Рэнди. Единственной целью статьи было обеспечить безопасность Квина.

– Да, кстати, – продолжила Молли. – Все-таки есть кое-что, что ты должен сделать.

Он вопросительно приподнял одну бровь.

– Приведи в порядок это место, – сказала она. – И внутри, и снаружи. Найми садовников, которые изредка будут наведываться сюда и проверять, безопасно ли все, что растет здесь. Только подумай! Тогда ты сможешь брать больше шестисот семидесяти пяти за этаж в неделю.

– Откуда ты знаешь…

– Я позвонила местному риелтору, чьими услугами ты пользуешься. Сильвия была шокирована суммой, которую ты берешь с меня. Мне показалось, она хочет переговорить с тобой по этому поводу. Милая девушка эта Сильвия. Ты знал, что ее тетя Tea была маникюршей Элвиса?

– Предполагаю, это следующее требование, – обреченно пробормотал Фил. – Я верну тебе часть денег.

– Неужели? Спасибо! Честно говоря, это не приходило мне в голову, но, раз ты предлагаешь, не откажусь. Признайся: начав совершать хорошие поступки, ты почувствовал себя лучше.

– Нет.

– Надеюсь, когда-нибудь это все же произойдет, Фил. Верю, что в тебе больше хорошего, чем ты показываешь окружающим. Больше… человечности, Что ли.

Он посмотрел на нее с выражением, близким к благоговейному страху.

– Ты серьезно так считаешь? После всего, что я тебе сделал?

– За все эти годы мне несколько раз удалось увидеть тебя настоящего, – ответила Молли, грустно улыбнувшись. – И ты ни за что не убедишь меня, что все было игрой.

Он задумчиво пожал плечами, и она увидела просачивающуюся сквозь стальную оболочку человечность.

– Я действительно переборщил с этим брачным контрактом?

– Это уже не важно. Все случилось так, как должно было случиться.

– Да, наверное, ты права. – Он осмотрелся. – Я пришлю сюда садовников. А что касается всего остального… – Он взглянул на ветхий дом. – Я займусь этим. На следующей неделе уезжаю в Кению на сафари. До отъезда постараюсь все уладить.

Фил направился к машине, даже не посмотрев на Молли.

– Ты знаешь правила. Надеюсь, к полудню тридцать первого числа тебя здесь не будет.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Молли вертела в руке маленький кулончик, висящий на золотой цепочке у нее на шее.

Спасибо, что показала Лебедя, вспомнила она его слова и подумала: спасибо, что показал мне любовь.

Было тридцать первое июля, почти час ночи. Молли уже упаковала все вещи. Остались только те, что понадобятся утром. Ей надо будет выехать из дома к полудню. Подруга Клер завезла ее сюда месяц назад по дороге к своему другу в Бостон. Договорились, что на обратном пути она заберет ее в Нью-Йорк.

Молли взяла с полки шерстяное одеяло и вышла из дома. Ночной ветер встретил прохладным дуновением. Туман застилал округу. За облаками почти не было видно звезд. Она накинула одеяло на плечи и пошла босиком по направлению к пляжу.

Твердый асфальт скоро сменился прохладным мягким песком. Она будет скучать по этому месту и до конца жизни вспоминать Квина. Где он, как идут его дела, с кем он проводит время, счастлив ли он? Она желала ему счастья. И любви. И достижения всех целей в жизни.

Она наступила на что-то острое и, наклонившись, подняла небольшую ракушку. Рассмотрела ее под лунным светом, слегка пробивавшимся сквозь облака, потом размахнулась и кинула в залив.

Квин так и не вернулся. Спустя три дня Молли пришлось признать, что она ждет напрасно, хотя была уверена, что он испытывал те же чувства, что и она: сладкое очарование открытия чего-то нового и просто желание быть друг с другом.

Возможно, ей следовало уехать вместе с ним. Три дня назад она была уверена в обратном: ему нужно время. Но когда он не вернулся и даже не позвонил, начали закрадываться сомнения.

Нет! Она не хочет вешаться ему на шею. Если бы он хотел быть с нею, уже дал бы знать о себе.

Надо было рассказать ему про статью две недели назад, когда она только начинала над ней работать, но Молли побоялась, что лишь запутает ситуацию, потому что тогда они пытались разобраться в своих чувствах. Все же карьера оставалась для него на первом месте. Работа значила для него больше, чем все остальное, включая и ее.

Но в ту чудесную ночь, когда Квин целиком принадлежал ей, он даже не упомянул ни о Филе, ни о карьере. И Молли смогла расслабиться и насладиться всем сполна. Это было незабываемо.

Когда на следующее утро он высказал ей все в лицо, она предположила, что он просто вспылил.

Но прошло три дня…

Он возненавидел ее за то, что на него разозлился Фил. Как бы несправедливо это ни было, все случилось именно так. Она попыталась объяснить, что бояться ему нечего. Но он слишком разозлился, чтобы выслушать ее.

Молли остановилась и плотнее закуталась в одеяло. Она стояла и слушала стрекот сверчков и шелест ветра в высокой траве. Отсюда не было видно ни домов, ни огней. Поздний час и прохладная тишина означали, что пляж полностью в ее распоряжении. Именно это сейчас было необходимо.

Она обернулась и поняла, что рано стала рассыпаться в благодарностях за то, что осталась в одиночестве. Чья-то фигура показалась на фоне неба, решая, хороша ли ночь для прогулки по пляжу. Нет, хотелось закричать ей, уходи прочь, я первая пришла сюда. Молли почувствовала, что незнакомец смотрит на нее. Хорошо бы он угадал ее мысли.

И он пошел, но не прочь, а по направлению к ней. Раздражение на миг охватило ее, но тут она узнала знакомую походку этого длинноногого человека. Даже в темноте Молли могла отличить походку Квина.

Ее чувства смешались. Появление Квина могло означать либо все, либо ничего. Он мог просто приехать за какой-нибудь забытой вещью.

Она смотрела, как он приближается. Скудный лунный свет мешал понять выражение лица, пока Квин не подошел так близко, что можно было без труда коснуться его.

Увидев его глаза, Молли почувствовала, что сердце остановилось. Нежным взглядом он смотрел на ее волосы, губы, глаза… осторожно поднял руку и провел пальцем по ее ресницам.

– Слезы? – произнес он нежно. – Молли…

Она, дрожа, всхлипнула.

– Ты вернулся. Я… я уже не думала…

– И я не думал. Или думал слишком много. Хотя мы с Филом все же похожи.

– Нет, ты совсем не похож на него, Квин. Я могла понять это с самого начала, но я боялась.

– Тебя нельзя в этом винить.

– Ты больше не злишься на меня за то, что Фил все узнал?

– Молли! – Он взял ее лицо в свои руки. – То, что я говорил… Я не имел в виду… Я должен был посадить тебя в машину и увезти с собой. Это было против моей натуры, но я жалею, что не поступил так.

Она снова всхлипнула.

– Мы оба совершили ошибку, идя на поводу у самих себя.

– Я идиот.

– Скажи громче. Хочу, чтобы все это слышали.

Он откинул назад голову и прокричал:

– Я идиот! Квин Маршалл…

Она накрыла его рот рукой. Он поцеловал ее ладонь.

– Раньше мне казалось, что стать врагом Фила – худшее, что может случиться в моей жизни, – сказал Квин. – Потом это произошло, и я понял, что, пока ты со мной, остальное не имеет никакого значения.

Молли прикусила губу, чтобы не расплакаться от радости и облегчения. Квин положил руки ей на плечи и прижался лбом к ее лбу. Они стояли, наслаждаясь близостью и теплом друг друга. Молли первая нарушила тишину:

– Почему ты так долго не возвращался?

Он чмокнул ее в лоб.

– Я думал, ты простила Фила.

Она изумленно смотрела на него, не произнося ни слова.

– Да. Я же сказал, что я идиот. Потом стал звонить знакомым, и всплыли очень интересные вещи. Похоже, моя Славная Молли очень предприимчивая женщина.

– Славная Молли? – Она прокрутила это в голове и одобрительно кивнула. – Продолжай.

– Многие люди, которым я звонил, разговаривали с одной очаровательной девушкой, работающей над статьей о Филе Оуэне для «Рекламы сегодня». Я догадывался порой, что не один считаю его хвастуном, и теперь мои догадки полностью подтвердились.

– Что посеешь, то и пожнешь.

– Но, говорят, статья уничтожена. Потом оказывается, что Фил даже и не пытался раздавить меня. Понимаешь, в каком свете предстает все? Даже такой идиот, как я, понял.

– И в каком же свете все предстает?

– Славная Молли научилась искусству вымогательства.

Она пожала плечами.

– Он угрожал мужчине, которого я люблю.

Квин посмотрел ей в глаза и глубоко вздохнул.

– Ты меня опередила. Я хотел признаться тебе в том же.

Она улыбнулась.

– Я тебе еще ни в чем не признавалась. Разве не так?

– Ладно, будем считать, что я ничего не слышал. – Он коснулся губами ее уха. Дыхание было горячим, но не оно согрело ее. – Я люблю тебя, Молли. Я люблю тебя так сильно, что это пугает меня.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она в ответ. – И это меня совершенно не пугает.

Квин прикоснулся губами к ее губам. Она почувствовала себя маленькой девочкой, обвила его руками, и одеяло стало спадать с плеч. Он ловко поймал его и накинул ей на плечи.

– А под этой штукой хватит места для двоих? – спросил он.

Она накрыла его одеялом и была тут же вознаграждена. Квин обнял ее за талию и притянул к себе. Другой рукой он гладил ее волосы и наклонял ее голову для поцелуя, страстного и глубокого.

– Три дня! – прогремел он, целуя ее лицо и шею. – Я больше не хочу расставаться с тобою.

Молли не заметила, когда он успел расстегнуть кофточку. Она только почувствовала холодное дуновение ветра на груди, горячие руки Квина и простонала от удовольствия. Он расстегнул молнию на ее джинсах, она сняла с него свитер. Они чуть не упали, пока с Квина слетали ботинки, джинсы и трусы.

Квин обнял Молли. Ее желание возрастало с каждой секундой, заставляя забыть обо всем на свете, кроме Квина.

Ночное небо перевернулось, и он опустил любимую на шуршащий под одеялом песок. Она уже не владела собою, а его руки и губы все ласкали ее тело.

Он поцеловал ее губы.

– Доверься мне, – прошептал он, и его рот жадно двинулся по ее телу.

Она стиснула руками его голову. Обжигающее дыхание горячих губ вызвало крик чувственного наслаждения, и Молли раскрылась навстречу его нежным поцелуям, которые становились все крепче, продолжительнее и острее. Она была в жарком мареве, плавилась в неведомых ранее ощущениях и, когда он остановился, подняв голову, только прошептала, прижав его к себе:

– Не останавливайся.

Молли услышала легкий смешок и тут же ощутила их слияние.

Он приподнял ее, и она почувствовала себя в полете, а он ждал малейшего сигнала, чтобы воспарить с нею в небеса, словно лебедь.

Она улыбнулась, и Квин понимающе улыбнулся в ответ. Он отбросил сдержанность, ее лебедь приземлился, дотронувшись до нее крылом. Такое она испытала впервые.

Обессиленные, они лежали на песке, и сердца их бешено стучали. Молли глубоко вдохнула свежий прохладный воздух. Она погладила Квина по спине и поцеловала его в закрытые глаза. Он не глядя чмокнул ее в ответ. Поцелуй пришелся на кончик носа.

Вдруг что-то мокрое попало ей в глаз, и она моргнула. Еще одна капля на руке, еще одна на ноге.

– Квин, пошел дождик.

Он невнятно пробубнил что-то. Молли попыталась приподняться, но Квин и не думал ее отпускать. Она, рассмеявшись, легонько толкнула его.

– Квин! Дождь идет. Вставай!

Он приоткрыл глаза и лениво улыбнулся. Молли подумала, есть ли в мире что-нибудь такое же греховное, как улыбка этого мужчины? Дождь пошел сильнее, но Квин так и не дал Молли подняться.

– Просто лежи и наслаждайся, как я, – сказал он, приковывая ее руки к песку.

Она беспомощно засмеялась, закрывая глаза. Вдруг он резко приподнялся на локте.

– О, нет.

– Что?

– Мы ничего не использовали.

– А-а, я даже об этом не подумала…

– Я тоже. Такого никогда раньше со мной не случалось.

– Что ж, у меня сейчас неподходящий период.

Он поцеловал ее и поднялся, собирая их одежду.

– Нет такого периода, который на сто процентов безопасен. Извини. – Он продолжил с задумчивым выражением лица: – Хотя я не стал бы так говорить, если бы ты забеременела. Не стал бы извиняться. Короче… – Он вздохнул. – У меня не очень хорошо получается выражать свои мысли.

Молли подошла и посмотрела ему в глаза.

– У тебя все получается хорошо. – Она провела пальцем по его губам. – Я люблю тебя, ты любишь меня. Чем может стать наш ребенок, как не благословением небес?

– Но я не хотел наваливать это на тебя так быстро. Не хотел спугнуть тебя. – Он глубоко вздохнул и взял ее за руки. – Выходи за меня, Молли.

Сердце подпрыгнуло внутри, замирая. Она лишилась дара речи.

– Понимаю, ты уже однажды обожглась, и я не хочу принуждать тебя. Но таковы мои намерения, и я хотел, чтобы ты была в курсе.

Она открыла было рот, но он продолжил:

– Предупреждаю, что не собираюсь составлять никаких контрактов.

– И я должна доверить тебе свои обширные владения?

– Знаешь, я обнаружил, что немного старомоден, когда дело касается брака. – Он хмуро усмехнулся. – Ведь это ты нашла работу.

– А ты еще не нашел?

– Я искал пару дней. Предложения есть, но ничего существенного… Как я подтрунивал по поводу твоего положения, а ты умудрилась найти работу, не выходя из дома.

– Я же ездила к Рэнди…

– Ты всегда придираешься к словам?

Она издала раздраженный возглас, пытаясь всунуть руки в промокшие рукава кофточки.