Текст книги "Замки у моря"

Автор книги: Патриция Райан

Соавторы: Памела Бэрфорд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Памела Бэрфорд, Патриция Райан
Замки у моря

Памела Бэрфорд
Июль

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Квин Маршалл поднялся на закрытую веранду летнего дома Фила и остолбенел: в дальнем углу плескалась под душем обнаженная женщина… Следует собраться с мыслями. Перепутать он ничего не мог и приехал точно по адресу. Но что здесь делает прекрасная незнакомка?

Не подозревая о присутствии постороннего человека, та с наслаждением, блаженно закрыв глаза, подставляла лицо под журчащие струи воды и пританцовывала в такт ритмичной песне Глории Гейнор.

Квин впервые видел танцующую обнаженную женщину. По крайней мере, танцующую с такой неосознанной страстью.

В голове Квина появилась первая отчетливая мысль: вода, должно быть, холодная. Он стоял настолько близко, что видел мурашки, покрывающие каждый дюйм тела незнакомки.

В конце концов чувство приличия возобладало, и Квин прекратил непристойное подглядывание. Он неуклюже попятился, все еще не находя в себе сил оторваться от завораживающей картины.

Неожиданно он споткнулся обо что-то и, чертыхнувшись, упал на брошенные им вещи. Пляжные принадлежности вывалились из корзины на посыпанную песком дорожку. Вода перестала шуметь. Кляня себя, Квин старался вытащить ногу из ручки корзины.

– Вы меня испугали! – крикнула женщина, взяла светлое пляжное полотенце и стала вытирать лицо. – Вы, должно быть, мой сосед снизу?

– Мм… скорее всего.

Квину наконец удалось освободить ногу из корзины, но при этом он остался без ботинка. Достал его, надел на ногу, чтобы с честью выйти из щекотливого положения.

– Я приехала сюда сегодня утром, – продолжала она, вытирая длинные каштановые волосы, – сняла верхнюю часть дома на весь июль. – Она направилась к нему, попутно обтирая грудь. – Меня зовут Молли. А вы приехали надолго?

Она протянула ему руку, и он словно во сне пожал ее. Рука была ледяной от воды.

Перед ним стоит обнаженная дама, и он пожимает ей руку!

Он откашлялся.

– Квин Маршалл. Рад знакомству.

– Прекрасное имя! Добро пожаловать, Квин.

На него смотрели улыбающиеся глаза, голубые, как сапфир. В уголке левого глаза красовалась маленькая родинка.

Квин не заметил бы этих мелочей, если бы не его героические попытки смотреть женщине только в лицо.

Она наклонилась, чтобы вытереть ноги, потом выжидающе посмотрела на него. И Квин вспомнил, о чем она спросила.

– Мм… – произнес он, – я снял дом на месяц. До первого августа. Не весь дом, только нижнюю часть. Без верха. Я имею в виду… ну, вы понимаете… верх ведь принадлежит вам, так? – И дал себе команду перестать нести чушь.

– Послушайте, вас это смущает? – Молли раскинула в стороны руки, демонстрируя те части тела, которые он усиленно пытался игнорировать. Несколько капелек воды задержались между ее грудями и на треугольнике темных волос.

– Нет! – Он отогнал от себя нелепые мысли и постарался принять безразличный вид.

– Я иногда забываю, что большинство людей немного стесняются своего тела. – Она завернулась в большое цветастое полотенце.

Квин знал, что на втором этаже коттеджа у него будет сосед. Но где Фил умудрился отыскать эту чаровницу? Возможно, сей городишко на Кейп-Коде является местом отдыха нудистов. Но почему никто не сказал ему об этом?

Друзья заверили его, что отдых как нельзя лучше пойдет ему на пользу: он расслабится, все взвесит, напишет новое резюме и решит, что делать дальше.

Квину пришлось довериться их словам. Ему вполне хватило бы пальцев одной руки, чтобы посчитать, сколько раз довелось выбраться куда-нибудь хотя бы на выходные за последние восемь лет, которые он целиком и полностью посвятил карьере в мире рекламы.

Две недели назад он неожиданно остался без работы. Тот факт, что Фил уволил его из-за некоего делового слияния, не облегчал положения Квина.

Понимая, что лучше не сжигать за собой мосты, Квин остался в хороших отношениях со своим бывшим боссом. И все же, когда Фил предложил ему бесплатный отдых на Кейп-Коде – возможно, из-за угрызений совести, – первое желание Квина было отказаться.

Но приятели заставили его сделать небольшой перерыв перед следующей попыткой покорения рынка рекламы. Время глотнуть свежего воздуха, говорили они, и никаких забот. На этом настаивали больше всего.

Он видел Молли всего несколько минут, но уже задумался, был ли когда-либо более озабочен, чем сейчас…

Молли следовала за ним.

– Я помогу тебе занести вещи.

– Спасибо большое, но это…

– О! Классная машина!

Он заглянул за угол и увидел, как она проводит рукой по сверкающему крылу его нового «мерседеса», который в одиночестве стоял на парковке. А где же машина Молли?

– Какой сочный цвет! – Она наклонилась над капотом, поглаживая машину, словно ласкала любовника. – Светлый превосходный оттенок желтого… Стильно!

Длинные мокрые волосы скользнули по блестящей полированной поверхности «мерседеса». Квин почувствовал себя так, будто она пощекотала своими волосами его живот.

Он быстро подошел к машине, открыл багажник и вытащил оттуда кожаную сумку с одеждой и небольшой чемодан. Молли взяла пластиковую сумку с кофе, сахаром и прочей ерундой.

– Я в состоянии сделать это сам.

– Ты очень напряжен, – мягко произнесла она. – Скован, понимаешь?

Он понял уже давно. Его спасали свободные шорты и незаправленная рубашка-поло. Полотенце так плотно обрисовывало ее фигуру, что Квин просто не мог не реагировать.

Молли взяла сумку под мышку и открыла дверь. Напротив входа находилась деревянная лестница, ведущая на второй этаж, принадлежащий Молли. В двери наверху имелся замок, но сейчас она была распахнута настежь. Квин поставил сумки на пол и полез в карман за ключом от своей двери.

Фил говорил, что домик очень простенький, и он не солгал. Гостиная была обставлена потрепанной, но еще пригодной мебелью. Пол выложен коричневой виниловой плиткой, деформированной и потрескавшейся в центре. Выцветшие гравюры украшали деревянные стены. Короче говоря, внутри дом был таким же ветхим и заброшенным, как и снаружи. Но по крайней мере здесь было чисто и он мог пользоваться им весь июль.

Да. Впереди был тридцать один день полного безделья, когда ты сможешь решить, чего же хочешь от этой жизни. Целый месяц без работы и городского шума и суеты, без всезнаек, постоянно дающих мудрые советы…

– Здесь не так плохо, – произнесла Молли, явно неправильно истолковав выражение его лица. – Ничего особенного, зато можно не переживать по поводу чистоты в доме.

И на лице снова появилась ясная улыбка, как будто не было никаких проблем и забот на этом свете. А может быть, ее действительно ничто не тревожило. Или Славная Молли просто недалекий человек. Так, по крайней мере, показалось Квину на первый взгляд.

– Эй, Квин, смотри! У тебя есть музыка! – Она подошла к массивному шкафу и поставила сумку рядом с небольшим проигрывателем. Сбоку находилась стойка с пластинками в картонных упаковках, перехваченных желтоватой лентой.

– Путешествие во времени, – откликнулся Квин.

– Похоже, мы попали в пятидесятые или шестидесятые, – сказала Молли, просматривая пластинки. – А музыка хорошая: «Сьюпримз», Чак Берри, Бадди Холли и «Крикетс». Похоже, кто-то купил новый проигрыватель и оставил здесь старых друзей. Печально. Пятерка Джексонов, Джеймс Браун, «Ронетс». «Будь моей деткой» – обожаю эту песню. Джерри Ли Льюис!

Она с нежностью остановилась на одном альбоме, достала пластинку, положила на диск и нажала кнопку. Пристроила иголку на поверхности пластинки. Из встроенной колонки послышалось шипение, и Молли вместе с Литлом Ричардом затянула «Тутти Фрутти».

Напевая песню, Молли ударилась в такой твист, что полотенце опасно высоко поднялось над бедрами. Дойдя до места, где пелось про девушку Дейзи, сводившую Ричарда с ума, она наконец остановилась.

– Уф! – Молли обмахивала лицо руками. – Тебе так повезло, Квин! – Она снова взяла сумку и понесла через арку туда, где, как Квин мог догадаться, была кухня. – У меня наверху нет музыки! – крикнула она. – Только моя труба.

Да уж, ему очень повезло.

– А у тебя больше посуды, чем у меня, – продолжала она. – И к тому же новее. Думаю, будем есть по большей части у тебя.

Он остолбенел, не успев поднять сумки, и зашел в гостиную в тот момент, когда Молли направлялась в спальню.

– А ты будешь здесь один? – спросила она.

– Мм… Молли…

– Я тоже. На каждом этаже по три спальни. Тебе понравится эта. Она самая большая, и есть собственная ванная комната. Правда, маленькая. – Она прошла в спальню и прыгнула на кровать. – А здесь буду жить я.

Квину понадобилось какое-то время, чтобы заговорить.

– Прости, не понял…

Молли указала на потолок.

– Наверху. Я заняла такую же комнату. Ты будешь спать прямо подо мной! – Она мельком взглянула на него. – Послушай, я надеюсь, ты не подумал, будто я предлагаю…

– Нет, – ответил он, стараясь быть убедительным.

Она улыбнулась.

– Отлично. Иногда ляпну что-нибудь, а потом думаю: боже, меня могли неправильно понять!

Она несколько раз весело подпрыгнула на кровати, вскочила и пошла в ванную. С нездоровой завороженностью наблюдателя смертельного торнадо Квин рванул к двери, чтобы посмотреть, как Молли изучает ванную размером с туалет в самолете. Белый фарфор покрывали ржавые пятна, на шкафчике под раковиной были сломаны петли.

– Можешь ничего не говорить, – сказал он. – У тебя наверху есть мраморный туалетный столик, джакузи и биде, обрамленное золотом.

Она повернулась к нему с восхищенной улыбкой.

– А у тебя есть чувство юмора!

Квин глубоко вздохнул.

– Молли, мм… когда ты сказала, что мы в основном будем есть здесь, что конкретно ты…

– Только то, что нас здесь всего двое.

И она стала протискиваться мимо него. Он затаил дыхание и с неловкой улыбкой постарался предоставить ей как можно больше места. Его окружили тепло, аромат моря и пленительный запах женщины, будоражащий…

Она остановилась и добавила:

– И еще я ненавижу есть в одиночестве.

– Что же, не возражаю, – отозвался он.

Она одобрительно улыбнулась.

– Прекрасно. Сообщи, если вдруг передумаешь.

Он пошел за ней в холл, сожалея, что она так быстро ушла. Нет, он не против занимательного летнего приключения. Но оно может стать пагубным. Им с Молли предстоит жить в этом доме целый месяц. Достаточный срок, чтобы легкий, безобидный роман превратился в путаницу слез, раздражения и взаимных обвинений.

Дойдя до двери, Молли развернулась.

– Думаю, ты не захочешь пропустить закат, Квин. Все собираются вечером на пляже, чтобы посмотреть, как залив поглощает солнце.

– Откуда ты знаешь про закат?

– Мы с Филом часто приезжали сюда и ни разу не пропустили его. Возможно, это место не блещет роскошью, но, уверяю тебя, лучше ты нигде никогда ничего не найдешь. Этот дом стоит у самого пляжа, и ты можешь оказаться в воде через полминуты. Каково? – Она с любопытством посмотрела на Квина, который, похоже, с трудом переваривал полученную информацию.

– Так ты Молли! – наконец вымолвил он.

– А разве я не представилась?

– Молли Фила.

– Ну, уже нет. Но зовут меня Молли Лэм. А откуда ты знаешь Фила? Я думала, ты нашел это место через агента.

– Я работаю на него. Точнее, работал, – поправился Квин.

– Уволился?

– Мм… не совсем.

– Значит, у нас есть что-то общее. Меня он тоже уволил.

– Да, я знаю.

– Ах, ну да. Все знают эту историю, ведь так?

У Молли был такой вид, будто они говорят о недавно вышедшем фильме. Есть хоть что-нибудь на этом свете, что может задеть эту женщину?

– Было очень приятно познакомиться с тобой, Квин. Поверь, тебя ждет незабываемый отдых. Этот дом просто чудо! Кстати, я не шучу по поводу заката. Хочешь, покажу его тебе сегодня?

Он мрачно кивнул.

– Отлично! – Дружеский хлопок по плечу, и она исчезла, мигом вспорхнув по лестнице.

Квин закрыл дверь на замок, прошел в гостиную и плюхнулся на полуразвалившийся диван. Литл Ричард затянул свою «Ну и ну, мисс Молли».

Да, дом большой, но все-таки недостаточно большой для того, чтобы не встречаться с убежавшей невестой Фила Оуэна весь этот чертов месяц.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Снова раздался этот странный звук. Молли прислушалась. Серебряная труба застыла у ее губ. Шум снизу прекратился. Молли пожала плечами и продолжила импровизацию в стиле своего любимого новоорлеанского джаза.

Опять! Чем Квин там занимается? Пол гостиной содрогнулся у нее под ногами.

Молли вышла на лестницу и позвала Квина. Вспомнила, что он запер свою дверь, и улыбнулась. Вытащили парня из города – и что?

С трубой в руке она спустилась по лестнице и постучалась. Наконец раздался щелчок замка, и дверь немного приоткрылась. Божественный аромат вырвался наружу: что-то острое с соусом из лука и чеснока.

Она взглянула в глубокие серо-зеленые глаза, обрамленные иссиня-черными ресницами, и почувствовала странную дрожь, пробежавшую по телу, совсем как утром, когда они впервые встретились. Это были чувственные глаза прожженного жиголо или надменного сердцееда. Они совершенно не подходили облику рекламного агента, выбравшегося отдохнуть.

Молли посчитала это одной из шуток матушки-природы.

– Квин, что ты делаешь с потолком? Истребляешь термитов бейсбольной битой? Или тебя беспокоит это? – Она показала трубу.

Квин, с метлой в руке, распахнул дверь, и Молли увидела, что, кроме серых спортивных брюк, на нем ничего нет. Выражение его лица было хмурым и ясно говорило, что он сильно раздражен.

– Уже далеко за полночь.

Она прислонилась к косяку двери.

– Да, но я слышала, как ты ходишь по комнате.

– Ты не считаешь, что сейчас немного поздновато дудеть в трубу?

– Нет, если ты хочешь знать мое мнение. – Она язвительно улыбнулась. – Стук в потолок – городская привычка. Почему не поднялся и не попросил перестать, если это тебе действовало на нервы?

– Я не говорил, что… На самом деле ты играешь очень даже неплохо.

– Спасибо. Но если хочешь, могу…

– Нет. Думаю, это было просто…

– Силой привычки? – Она улыбнулась.

Его губы искривились в ухмылке.

– Пожалуй.

– Что ты готовишь? Пахнет аппетитно! – Она потянула носом.

– Чили с сыром. Горячий сырный соус.

– Шутишь! – Молли скользнула мимо него в кухню, где на плите в сковородке булькала смесь из оранжевого расплавленного сыра, кусочков помидора и золотистого лука. – Чувство юмора есть, и готовить умеешь! Женись на мне, Квин!

– Думаю, хватит и на двоих. Могу я… мм… предложить тебе что-нибудь выпить?

– О, какая же я бесцеремонная! Врываюсь сюда и чувствую себя как дома. Пива, если есть. – Она распахнула холодильник и начала изучать его содержимое. – Квин, ты же был сегодня в магазине.

– У меня есть пиво.

Он прошел в другой конец кухни, открыл шкаф и достал оттуда пакет чипсов и большую миску. Молли нравилось наблюдать за его движениями. В них сквозила легкая мужская грация, о существовании которой он сам вряд ли догадывался.

– И это все, что у тебя есть? – продолжала она. – Пиво, газировка, минералка, молоко. Сидишь на диете?

– Посмотри в морозилке, – ответил Квин, унося еду в гостиную, – раз уж делаешь опись имущества.

– Ужин перед телевизором? У тебя на веранде есть прекрасное место для барбекю! Ты не обратил внимания?

– А еще есть микроволновка. Это проще. Ты идешь со мной или как?

– Дело не в простоте. Дело в лете. Дело в Кейп-Коде.

Она открыла пиво и присоединилась к Квину, упав на диван и аккуратно положив рядом с собой трубу.

На ней были белый топ с большим подсолнухом посередине и шорты, настолько короткие, что кончики внутренних карманов вылезали из-под обтрепанных краев. Квин устроился на одном из стареньких табуретов. Причем его немного натянутый вид совершенно не соответствовал одеянию.

Наклонившись над журнальным столиком, Молли взяла чипс и окунула его в соус.

– Осторожно, – предупредил Квин, – соус горячий.

Она подула и положила лакомство в рот, запивая расплавленный сыр, прилипший к небу, холодным пивом.

– Я нетерпелива, – заговорила она, прожевав. – Думаешь, это признак незрелости, когда не можешь отложить наслаждение?

Квин призадумался, открывая бутылку минеральной воды.

– Я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы ответить. А сама как считаешь?

О, боже, она же пошутила! Всего лишь поддержала разговор. С чувством юмора или без него, но, похоже, этот парень чересчур серьезен.

– Незрелость, – продолжил он, – проявляется в безответственности или в том, что не выполняешь обещаний.

Из-под густых темных бровей на нее пристально смотрели эти глаза жиголо. Квин потянулся за чипсами. И тут Молли поняла, что он хотел сказать.

Фил. Свадьба.

– Я догадываюсь, – заговорила она, – что Фил рассказал обо всем.

– Я сам был свидетелем всего.

– Где? В церкви?

Он кивнул.

– Бросить жениха у алтаря. Что можно сказать…

– Он еще не стоял у алтаря!

– Молли, уже играли свадебный марш, а ты так и не появилась.

– Я приходила!

– Знаешь, у всех сложилось обратное впечатление. Конечно, сам Фил промолчал. Его брат Рон…

– Милый парень Рон, – перебила его Молли. – Дьявольский игрок в покер. Он даже пытался научить меня блефовать, но я оказалась не слишком хорошей ученицей.

– Рон остановил музыкантов и сообщил всем, что свадьба отменяется, так как невеста дала задний ход.

Молли взяла пиво.

– Что ж, это правда. Я именно так и сделала.

Квин пристально посмотрел на нее.

– И ты можешь так спокойно об этом говорить?

– Квин, это было четыре месяца назад. Я уже все пережила.

– Пережила?! – Он наклонился к ней, его лицо помрачнело. – А как же Фил? Боль, которую ты ему причинила, унижение…

– Ты хочешь узнать все?

– Нет.

– Я так и подумала, – мягко произнесла Молли. – Людям достаточно того, что они знают, ведь так? Или думают, что знают. Почему Фил уволил тебя? Ты, видимо, остался в хороших отношениях с ним, – продолжила она. – Это важно – не обижаться. Знаешь, очень многие не могут переступить через себя. Особенно парни. Соус изумительный. Ты должен научить меня готовить.

– С его стороны это было чисто деловое решение, – твердо сказал Квин. – Ты, наверное, знаешь о слиянии с «Глэкен и Росс»? Полная реструктуризация. И я оказался одним из пострадавших. Фил расстроился, но у него не было выбора.

– Сколько ты работал на него?

– Четыре месяца.

– Ты пришел, когда я взяла отгулы: последние две недели перед свадьбой. Предполагала, что все будет как в сказке. Я чувствовала себя Золушкой, попавшей на бал.

До того момента, когда прошла через грязь и унижение. Когда погрузила в «хонду» сестры роскошные кремовые волны и рванула со стоянки возле церкви. Слезы ручьями лились тогда из глаз, она не разбирала, куда едет, помнила только, как остановилась, чтобы позавтракать, где-то на проселочной дороге.

Молли загнала все воспоминания в маленькую темную норку. Ничего хорошего не выйдет, если сыпать соль на раны.

– Значит, ты продолжаешь общаться с Филом, раз снял его дом на целый месяц.

Квин хотел опровергнуть ее заявление, но передумал.

– Ты же сама сказала: нет смысла обижаться. Но, должен признаться, я сильно удивлен, что тебе захотелось приехать сюда после всего случившегося. Странно, что Фил согласился.

– Он знает, как сильно я люблю этот дом и Кейп-Код. Мы столько времени провели здесь… Это подходящее место, чтобы собраться с мыслями, обрести себя, понимаешь?

Квин колебался, спрашивать ли ее. Наконец решился.

– Сколько ты платишь?

– Девятьсот пятьдесят баксов.

От изумления Квин приподнял брови.

– Хорошая сделка. Видимо, он еще испытывает к тебе что-то. Конечно, место не такое шикарное, но он мог получить за него и побольше.

– Это стоимость одной недели.

– Подожди-ка. Фил берет девятьсот пятьдесят за неделю? Это же… три тысячи восемьсот за месяц!

– Больше. В месяце четыре с половиной недели. Но сделка неплохая. Обычно он сдает дом за тысячу с лишком.

– Это он тебе сказал?

– Хм-хм. А что? Сколько он берет с тебя?

– Не обижайся, но я не люблю обсуждать свои финансовые дела.

– Только чужие. – Она рассмеялась от его наигранно сурового взгляда и кинула в него подушку. – Я шучу! Тебе надо расслабиться, Квин. Ты же на отдыхе!

– Ты редактировала тесты у Фила? – спросил он. – И, как я понимаю, другую работу пока не нашла.

– Сейчас мало хороших вакансий. Если к возвращению в город ничего не появится, я какое-то время поработаю на себя. – Она подобрала кусочком картошки остатки чили на дне миски.

– Но разве тебе не нужно платить за квартиру, например?

– Так мило, когда кто-то заботится о тебе! В банке на счете уже ничего не осталось, но, слава богу, существует такая вещь, как кредитка. Без нее меня сейчас здесь не было бы.

– Ты платишь за отдых кредитной карточкой?

– Да, а что? – Она смаковала остатки пива.

– Но как? Что-нибудь вроде двадцати одного процента сверх твоих расходов…

– Ты очень много думаешь. Знаешь, иногда надо просто забыть о каждодневной рутине, которая тянет куда-то вниз, и открыться всему этому. – Она раскинула руки, указывая на пляж, залив, на соблазнительно яркий Кейп-Код.

– Даже если придется расплачиваться месяцы, а то и годы, не имея ни копейки в банке и перспективной работы?

– Не хотела прибавлять тебе забот. – Молли отмахнулась.

– Что ты имеешь в виду? У меня нет никаких забот. – Квин поудобнее уселся на табурете, положил ногу на ногу.

– У тебя ведь нет работы, не так ли? – спросила Молли.

– Это ненадолго. Если бы остался дома, уже был бы полный порядок. Ехать сюда освежиться – не моя затея. – Он постукивал пальцами по ноге.

– Что ж, чья бы это затея ни была, она неплоха. Только подожди чуть-чуть, и сам в этом убедишься, получив удовольствие от отдыха. Но ты почему-то сопротивляешься. Разве сегодня ты не собирался наблюдать закат?

– Но я там был!

– Целых две секунды!

Квин пожал плечами.

– Это же закат. Сколько можно стоять и смотреть?

Она улыбнулась и погрозила ему пальцем.

– Ты скоро все поймешь. Однажды, когда будешь возвращаться с пляжа, это снизойдет на тебя. – Она поднялась. – Ну, сейчас уже поздно, и у тебя закончилось чили.

Она положила руки на поясницу и, выгнув спину, потянулась и издала удовлетворенный стон. Квин перестал стучать пальцами. Он замер, хотя выражение лица не изменил. Молли чувствовала, как он наблюдает за ней, и ее соски под тонкой майкой напряглись. Он заметил это, и на несколько секунд она ощутила себя одной из тех девушек-рабынь, которых выставили на показ шейху.

Чушь! Ее воображение сегодня разыгралось.

– Спасибо за чили. И за пиво. – Она начала собирать посуду.

Квин выхватил миску из ее рук.

– Оставь, я сам все уберу.

– Послушай, может быть, устроим завтра барбекю? У меня есть сосиски, курица, картофельный салат… Принесешь парочку бутылочек. – Она кивнула на пиво. – У нас получится роскошный ужин.

– Спасибо за предложение, но я предпочитаю ужинать один.

– Мм…

– Знаешь, я… просто хочу провести несколько недель в полном одиночестве.

– Понятно.

– Никаких обязательств. Никаких… забот.

Волна смущения окатила ее с головы до ног. Она вторгается к парню, ест его еду, пьет его пиво, критикует его мировоззрение, в то время как все, чего он хочет, – это просто побыть в одиночестве!

– Никаких проблем, – ответила она, пятясь к двери. – Спокойной ночи.

– Не забудь трубу.

Молли медленно поднялась по ступенькам, прошла в гостиную и упала на диван, прижимая к груди трубу.

Тридцать один день. Как она сможет избегать своего серьезного соседа с глазами жиголо и плечами, от которых невозможно оторвать взгляд? Чертов месяц!