Текст книги "Алмазный король"
Автор книги: Патриция Поттер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)
Путешествие через изобиловавший опасными тварями лес, а потом по реке, кишевшей аллигаторами, вымотало Алекса куда больше, чем в свое время побег из Шотландии. Но, слава богу, десять дней пути позади, остается одиннадцать – на сделку и возвращение.
Представив спутников предводителю бандейранте по имени Жоржи Фильо, невысокому крепкому человеку с изуродованным несколькими рубцами лицом, смуглой кожей и прямыми черными волосами, в жилах которого, похоже, текла индейская кровь, Томас тут же исчез, и капитан снова, как в пивной, предоставил вести разговор своему португальцу.
Жоржи смерил Алекса презрительным взглядом, но в глазах стоявшего рядом с ним священника блеснул огонек интереса.
– Вы шотландец? – спросил падре.
– Да.
– Якобит?
– Да.
Падре улыбнулся одними уголками рта и заговорил на ломаном английском:
– Вы ведь не любите английских еретиков, правда?
– Не люблю, – признал Алекс.
– Что вам нужно – алмазы?
Жоржи нахмурился, но продолжал внимательно прислушиваться к их разговору.
– Да, – кивнул Алекс.
– У вас есть при себе золото? Алекс удивленно поднял брови.
– Вы мудрый человек, капитан… э-э-э…
– Зовите меня Мэлфор.
– С какой стати вы решили, что мы продадим вам алмазы?
– Я надеялся, что мы сможем найти общий язык, потому что у нас один враг – англичане, – сказал Алекс, прекрасно понимая, что ответы на эти вопросы интересуют не столько падре, сколько хмурого индейца-предводителя.
– Ваши отношения с англичанами нас не касаются.
– Говорят, вы не получаете за свои камни справедливой цены, потому что на алмазном рынке всем заправляют португальцы, которые отправляют их в Индию и продают как товар с тамошних копей, – продолжал Алекс.
Бандейранте и падре молчали, ожидая дальнейших объяснений.
– Мой друг-француз обещает продать ваши алмазы напрямую, без посредников, – раскрыл свой главный козырь капитан. – Мы дадим вам хорошую цену.
– Мы можем просто убить вас обоих и забрать деньги, не так ли?
– Вам это не выгодно: я налажу для вас постоянный канал сбыта камней.
Падре и индеец переглянулись.
– Не думаю, что вам по душе засилье португальских купцов, – гнул свою линию Алекс.
– Почему я должен вам верить? – сплюнув на землю, заговорил Жоржи.
– Потому что мы оба из тех, кто не любит власти. Индеец снова сплюнул, и Марко встревожено посмотрел на своего капитана. Но священник вдруг широко улыбнулся.
– Так у вас есть то, что нам нужно? – спросил Алекс, с подозрением покосившись на падре – он не доверял таким улыбкам.
– Скажем так: я могу это достать, – ответил Жоржи на местном диалекте. – Как насчет денег?
– Деньги частично у меня с собой, но большая их часть в Витории.
– Вы нам не доверяете?
– А вы мне?
Жоржи несколько мгновений смотрел ему в глаза, изучая, потом сказал:
– Вы смелый человек, сеньор, но я должен все обдумать и проверить.
– Мы должны вернуться в Виторию через десять дней.
– Это не моя забота, сеньор, я вас к себе не приглашал.
– Нас пригласил Томас.
– Он не имел права. Откуда мне знать, может, вас подослало ко мне правительство?
– Смотрите сюда, – сказал Алекс, откидывая налипшие на лицо волосы. – Разве у правительственных ищеек бывают такие шрамы?
– Вот это да! – ухмыльнулся Жоржи. – Что ж, может быть, мы и поладим.
Время тянулось медленно-медленно, каждый день становился новой пыткой. Дженна изнемогала от беспокойства – где Алекс, что с ним? Она никогда не думала, что может о ком-то так тосковать… Чтобы как-то отвлечься, она нашла себе занятие: стала учить Мэг грамоте. Поначалу девочка отнекивалась – в отличие от Робина, прежде она совсем не читала книг и не интересовалась ими, но Дженна внушила ей, что хороший моряк должен уметь читать, чтобы пользоваться лоциями, и Мэг взялась за учебу. Занятия пробудили ее живой, пытливый ум, и, раз начав, она уже не могла остановиться. Когда Дженна отдыхала, занятия вел Робин.
За несколько дней Мэг выучила алфавит и стала складывать слова.
На пятнадцатый день после ухода Алекса «Исабель» пришлось подойти к берегу, чтобы пополнить запасы пресной воды. Рядом стояло на якоре небольшое каботажное судно под португальским флагом.
Дженна была возле поручней, когда Клод свесился вниз и прокричал португальцам на ломаном испанском: «Что нового, сеньоры?»
Ответа молодая женщина не поняла, но у нее упало сердце – первый помощник побледнел, как смерть.
– Англия и Франция подписали мирный договор, – обернувшись к ней, сообщил он.
21
Следующие два дня Алекс и бандейранте торговались и пили – последнее, похоже, по местным представлениям, составляло неотъемлемую часть всякой сделки.
Если человек не пьет, значит, что-то скрывает и ему нельзя доверять, считали бандейранте, поэтому в первый день Жоржи Фильо наотрез отказался разговаривать о деле, и началась чудовищная пьянка. Поначалу Алекс пытался не отставать от своих новых партнеров, но куда там! Они наполняли свои деревянные кружки так часто, что вскоре шотландцу пришлось только делать вид, что он пьет, и тайком выливать большую часть крепчайшего пойла, которым его потчевали, под ближайший куст, – капитан не желал напиваться, как свинья, ему нужна была ясная голова.
К концу второго дня Жоржи и Томас куда-то исчезли.
Их уход очень обеспокоил Алекса, и следующие несколько часов его терзали ужасные опасения. Положение явно складывалось не в пользу гостей: Жоржи и Томас что-то замышляли, к тому же моряков сторожили – когда вконец упившиеся бандейранте попадали на землю и забылись пьяным сном, один человек остался бодрствовать – угрожающе сжимая рукоятку мачете, он сверлил Алекса и Марко ледяным взглядом.
Фильо вернулся один, объяснив, что Томас отправился по срочному делу в Виторию. При известии об этом в душе у Алекса шевельнулась тревога.
– Не беспокойтесь, сеньор, – усмехнулся Жоржи. – Вас проводит наш падре.
Перспектива возвращаться со святым отцом отнюдь не радовала капитана: падре казался ему таким же хитрым и опасным типом, как и остальные.
– Я принес вам образец товара, – сказал индеец, высыпая из мешочка на ладонь Алекса кучку разноцветных необработанных кристаллов. – Что скажете?
Капитан внимательно осмотрел камни. В Париже Этьен специально водил его к знакомому ювелиру, который показал, как отличать настоящие алмазы и определять их примерную стоимость. С этой целью шотландец даже захватил с собой небольшое увеличительное стекло.
Камни, принесенные индейцем, несомненно, были настоящими, правда, не самого лучшего качества, но в Париже их просто с руками оторвут, особенно если объявить, что они индийские.
– Мне случалось видеть камешки и получше, – резюмировал Алекс.
– Какой из них, по-вашему, самый ценный? – прищурился бандейранте.
Алекс снова оглядел алмазы – они поражали взгляд разнообразием оттенков, но его внимание привлек к себе камень с легкой голубизной.
Поколебавшись – стоит ли выдавать свою осведомленность? – Алекс все же решил ответить честно. Он достаточно хорошо разбирался в людях и понимал, что если начнет хитрить, то вряд ли доживет до следующего утра.
– Голубой, – спокойно ответил он.
– Правильно, – кивнул Фильо. – Он в сотню раз дороже остальных.
Алекс промолчал.
– Вы не такой, как остальные чужаки, – заметил индеец. – Большинство считает нас дураками, которые не видят дальше своего носа.
– Ну и как, они успевают понять свою ошибку? – поинтересовался Алекс.
– Вы мне действительно нравитесь, сеньор! – расхохотался Жоржи. – Думаю, дело у нас сладится. Понимаете, правительство платит за камни гроши. Гринго говорят, что наши камни ничего не стоят, но мы ведь на самом деле не простаки, понимаем: если бы камешки и впрямь ничего не стоили, то гринго не открывали бы рудники чуть ли не на каждой речке. Однако у нас нет выхода на рынок. – Он пристально посмотрел на Алекса и добавил: – Трудно найти достойного доверия человека.
– Потому что контрабанда алмазов – нарушение закона, а достойные доверия люди обычно закон чтят, – ответил капитан. – Вам нужно найти честного человека, живущего не в ладах с законом.
– Может быть, я уже нашел такого? – подмигнул индеец.
– Вам достаточно моего честного слова?
– Боюсь, что нет, – покачал он головой. – Вам придется доказать свои добрые намерения.
– Каким образом?
– Я хочу получить за эти камешки хорошие деньги. Давайте договоримся: если вам удастся их продать с большой прибылью, вы предложите нам в следующий раз более высокую цену.
– Как вы узнаете, что я вас не обманываю?
– Если вы вернетесь, сеньор, я узнаю.
– А если не вернусь?
– Мы все равно внакладе не останемся: вы дадите нам больше, чем «као».
Алексу не понадобилась помощь Марко, чтобы понять значение этого слова – «собаки».
Индеец наполнил своим ужасным пойлом две грубо выструганные деревянные кружки, поднял одну в знак приветствия и осушил. Алекс тоже приветственно поднял кружку, но выпил совсем немного, стараясь сохранить ясную голову, – они по-прежнему не доверяли друг другу. Капитан был уверен: если бы он явился к Жоржи со всеми деньгами, то был бы уже давно мертв.
Они оба были опасными людьми, поставившими перед собой трудно осуществимые цели. И именно поэтому могли заключить чертовски выгодную сделку.
– Я должна вернуться в Виторию и предупредить капитана, – беспокойно меряя шагами каюту, сказала Дженна, когда погрузка бочек с пресной водой подходила к концу. Тревога молодой женщины росла с каждой минутой.
– Он отдал совершенно ясный приказ, мадемуазель, – покачал головой Клод. – В Виторию мы вернемся только через шесть дней, а пока должны держаться подальше и не привлекать к себе внимания.
Пока грузили воду, первый помощник нанес визит на каботажное судно, чтобы подробнее расспросить португальского капитана, и тот рассказал, что в Рио-де-Жанейро зашел на ремонт английский военный корабль, который намеревался затем направиться вдоль побережья на поиски каких-то пиратов. По слухам, еще несколько английских фрегатов прочесывали Карибское море.
Что и говорить, новости были хуже некуда, и первый помощник мысленно похвалил себя за предусмотрительность: он загодя распорядился замаскировать «Исабель» под торговое судно: матросы спрятали пушки, завалили палубу бочками и ящиками и, кроме того, натерли землей и песком сверкавшее свежей краской название корабля, чтобы казалось, будто оно принадлежало ему изначально. А когда португальский капитан спросил, где же его коллега с «Исабель», Клод очень убедительно солгал, что патрон заболел, временно передав полномочия ему.
– Я заплачу португальскому капитану, чтобы он отвез меня в Виторию, – настаивала Дженна. – Я должна предупредить Мэлфора и Берка.
– Нет, мадемуазель, я не могу вас отпустить, – покачал головой Клод. – Это сделает кто-нибудь другой.
– Но вы не можете ни подойти к одному из больших портов, ни даже переждать здесь – это было бы нарушением приказа. А англичане начнут рыскать вдоль всего побережья.
Клод колебался – леди была права. Если англичане зайдут в порт Витория, то кто-нибудь из местных обязательно вспомнит, что видел прихрамывающего моряка со шрамом, и капитан угодит в ловушку.
– Я отведу туда «Исабель», – решил первый помощник.
– Чтобы подвергнуть опасности детей и весь экипаж? – нахмурилась молодая женщина. – Поверьте, для капитана главное – безопасность детей. – Она сделала паузу, чтобы до Клода как следует дошел смысл ее слов, и добавила: – Разве капитан не упоминал об одном островке к югу отсюда? Вы могли бы подождать нас на этом островке.
– Мадемуазель, поймите, я не могу вами рисковать…
– О каком риске идет речь? Я скажу португальцам, что бежала из пиратского плена и, подкрепив свою просьбу припрятанными деньгами, попрошу отвезти в Виторию, где можно сесть на большой корабль, который отвезет меня домой. Таким образом, я доберусь до Берка, а потом…
В душе Клода шла борьба – план миледи был очень разумен, но, как истинный француз и галантный кавалер, первый помощник не мог подвергнуть опасности даму.
– Нет, – покачал он головой.
– Но, по вашим словам, португальский капитан производит впечатление порядочного человека.
– И все-таки даме не стоит путешествовать без сопровождения.
– Это совершенно неопасно, потому что моя семья наверняка объявила награду за мое освобождение, – солгала Дженна. – Я уверена, что эта сумма намного превышает годовое жалованье португальского капитана, поэтому у него появится материальная заинтересованность в моем благополучном прибытии в Виторию. Он будет стараться еще больше, когда узнает о связях моей родни с королевским семейством.
– Нет, – упорствовал Клод, – я пошлю кого-нибудь из матросов.
– Кого? – удивленно подняла брови молодая женщина. – Кому можно доверить такое важное дело и кому удастся убедить капитана действовать по другому плану?
– Хэмишу.
– А кто будет заниматься парусами?
– Тогда Микки.
– Он ирландец и не говорит ни по-португальски, ни по-французски, – возразила Дженна, знавшая, что испанский капитана каботажного судна еще хуже, чем у первого помощника. – А я говорю. И еще я немного понимаю по-испански и владею латынью, потому что с детства любила заниматься языками.
Клод что-то пробормотал себе под нос.
– А как я обвела вокруг пальца губернатора? – напомнила она.
– Да уж, ловко, ничего не скажешь, – согласился первый помощник.
Дженна воспряла духом, решив, что он сдается. В самом деле, никто на борту больше не говорил по-испански и никто, за исключением отсутствовавшего Марко, не знал португальского, ведь команда состояла в основном из французов и шотландцев; Хэмиш рассказывал, как Мэлфор и Клод обрадовались, когда перед отъездом из Франции к ним присоединился Марко.
– Нет, мадемуазель, – отрезал Клод, развеяв ее надежды, и ушел.
Глядя, как матросы поднимают на борт последние бочки с водой, Дженна размышляла о детях, которые отправились на камбуз помогать Микки готовить ужин. К удивлению молодой женщины, утром Мэг робко вышла на палубу в новом платье. Матросы встретили свою любимицу одобрительными возгласами, а Робин, казалось, просто потерял дар речи. Потом он весь день ходил за Мэг, как собачонка.
Парочка была на редкость мила: мальчишеские вихры Мэг уже немного отросли и, вымытые накануне заботливыми руками Дженны, красиво вились, обрамляя хорошенькое личико; Робин же с его правильными чертами лица, врожденной грацией и благородством манер казался юным рыцарем из сказки.
«Мы обязательно встретимся вновь, мои дорогие, и очень скоро», – мысленно пообещала Дженна и принялась обдумывать план действий. Сначала надо было как-то перебраться на португальский корабль, а уж там она сумеет убедить капитана доставить ее в ближайший порт, откуда чудом бежавшая от пиратов заложница могла бы уплыть в Европу.
Между тем погрузка пресной воды закончилась, и это означало, что «Исабель» еще до рассвета снимется с якоря. У Дженны оставалось всего несколько часов на осуществление «побега», и она очень нуждалась в союзнике. Подумав, молодая женщина решила, что на эту роль лучше всего подойдет Микки, кок и по совместительству мастер на все руки, который от души ненавидел англичан и был готов на все, лишь бы им насолить.
Полюбовавшись на закат, Дженна огляделась – большую шлюпку уже подняли на борт, но на волнах покачивалась другая шлюпка, поменьше, поскольку в прибрежной деревне еще шли переговоры о покупке фруктов.
Молодая женщина вернулась в капитанскую каюту и стала собираться в дорогу. Отобрав белье и два подходящих платья, она взяла иглу с ниткой и взялась за уже привычную работу – стала зашивать в подол одного из платьев свои драгоценности.
– Клод – человек робкий, он, конечно, никогда не решится ослушаться приказа капитана. Что вы хотите – француз! – сказал кок, когда Дженна рассказала ему о своем плане.
Она без труда нашла подход к Микки, зная его маленькую слабость: ирландец, ценивший и уважавший только своих соотечественников, как заметила молодая женщина, делал исключение только для одного чужестранца – капитана. Мэлфор, перехитривший англичан, заставивший их заплатить за высокомерное презрение к своим соотечественникам, был в глазах Микки не просто вождем и героем, а почти что богом. Разве мог ирландец отказать ему в помощи? Сыграла свою роль и бунтарская натура кока, который не раз спорил с Клодом, не желая ему подчиняться.
После ужина Дженна немного почитала детям и, заметив, что Мэг начала клевать носом, уложила ее в постель. Робин тоже отправился спать. Через несколько минут девочка уже сладко посапывала в подушку. Погладив на прощание Мэг по щеке, молодая женщина выскользнула за дверь.
Когда она появилась на камбузе, Микки как раз собирался пропустить положенный по морскому обычаю стаканчик рома.
– Это вы, мисс? – вскочил он, увидев нежданную гостью.
Дженна знала, что, по его понятиям, она почти святая, ведь ей удалось вызволить из губернаторского плена самого капитана и поставить на ноги Мэг, поэтому она просто сказала:
– Мне нужна ваша помощь, Микки.
– Моя, мисс? – удивленно вскинул он свои густые черные брови. Как ни велико было его преклонение перед спасительницей капитана, он не мог себя заставить произнести традиционное «миледи».
– Да. Помогите мне «сбежать» на португальское судно, и я доберусь на нем до Витории.
Микки несколько секунд пристально смотрел на Дженну, размышляя, потом спросил:
– Вы хотите, чтобы я…
– Помогите мне сесть в шлюпку, которая пойдет за последними припасами. Думаю, я сойду за матроса, если переоденусь в мужскую одежду…
– И речи быть не может! Разве я могу оставить вас одну на чужом корабле?
– Можете сопровождать меня, если хотите. Португальцам я объясню, что вы – мой защитник, который помог мне бежать от пиратов.
– Лучше – что я ваш слуга, – хмыкнул Микки. – Это правдоподобнее.
– Как вам будет угодно.
– Вы хоть понимаете, на что идете? – нахмурился кок. – Если нас разоблачат, вам тоже не поздоровится, миледи.
– Окажись на моем месте капитан Мэлфор, он поступил бы так же, – ответила Дженна, вздрогнув от неожиданности: матрос впервые произнес ее титул. – Я не могу допустить, чтобы дети осиротели во второй раз.
– Считайте, что теперь у вас есть расторопный слуга-ирландец, – широко улыбнулся Микки. – Хотел бы я увидеть лицо французишки, когда он поймет, что случилось!
– Мне понадобится мужская одежда. Первый помощник не должен догадаться о моем побеге до возвращения шлюпки, – продолжала молодая женщина, чувствуя облегчение и одновременно нетерпение – скорее бы начать действовать! Она снова стала ощущать, что живет, а не существует.
– Я могу дать вам рубаху и брюки, – предложил кок, испытующе глядя на свою «хозяйку», – но, боюсь, они не очень чистые.
– Ничего страшного. Вы сумеете пронести в шлюпку небольшой мешок с моими вещами?
– Конечно. Скажу, что хочу кое-что обменять на продукты.
– Спасибо, Микки.
– Не благодарите меня, миледи, ведь я обязан жизнью нашему капитану: он подобрал меня в Париже, когда я просто помирал от голоду – никто не хотел нанимать на работу ирландца, – и взял на свой корабль. Как закончим плавание, поеду в Ирландию, может быть, смогу забрать оттуда свою семью.
«Боже, я же ничегошеньки о нем не знаю!» – впервые задумалась Дженна. Микки никогда о себе не рассказывал, но у него наверняка была своя печальная история – ведь не от хорошей же жизни он покинул родные места, оказавшиеся под властью англичан?
Ее сердце наполнилось жалостью и раскаянием: в мире столько горя, почему она этого прежде не замечала? Бедному Микки, наверное, пришлось хлебнуть лиха в прошлой жизни. И вот теперь она попросила его помочь, не задумываясь о том, что, по сути, подбивает его на авантюру, которая закончится неизвестно как.
– Когда окончательно стемнеет, большая часть матросов разойдется с палубы, – продолжал ирландец, не обращая внимания на внезапную нерешительность своей сообщницы. – Ближе к полуночи я принесу вам одежду, и мы уйдем перед сменой впередсмотрящего. Первый помощник будет уже видеть седьмой сон.
Обратная дорога давалась Алексу так тяжело, что он впервые в жизни усомнился в своих силах. Значительная часть пути проходила по каменистой, неровной земле, а потом снова начался густой тропический лес, удушливо жаркий и влажный. Дождь лил, не переставая, и шотландец, с трудом отрывая от себя то и дело наползавших пиявок, часто оскальзывался и падал.
Томас так и не вернулся, и маленькую процессию, направлявшуюся обратно в Виторию, возглавлял молчун с холодным взглядом убийцы. Он шел, не обращая никакого внимания на состояние капитана, и делал привал только тогда, когда капитан падал и не мог подняться даже с помощью Марко. Моряков сопровождал также священник, который должен был закончить сделку, – видимо, где-то в складках рясы он прятал мешочек с оставшейся частью алмазов.
Однако Алекс, грязный, заросший многодневной щетиной, терзаемый болью в раненой ноге, не терял надежды. Его поддерживала мысль о другом мешочке с алмазами, очутившемся в его кармане после того, как он вручил Жоржи Фальо нужную сумму. В этих камнях – будущее его и детей.
«Чертова жара», – досадовал Алекс, ощущая, что с ним происходит что-то неладное: казалось, с каждым шагом воздух вокруг накалялся все сильнее, очень хотелось пить, тогда как самая мысль о еде вызывала отвращение. «Шагай, шагай, – подгонял он себя, – раз-два, раз-два…» Алекс надеялся, что слабость скоро пройдет, но в глубине души знал, что это не так. Боль сделалась совершенно невыносимой, и его охватил ужас: вдруг нога совсем перестанет его слушаться и он не сможет ходить?
Чтобы отвлечься от черных мыслей, он попытался думать о детях, но их сразу заслонил образ Дженны. Приободрившись, Алекс стал вспоминать ее глаза, волосы, тонкую фигуру и постепенно забыл об ужасах окружавшего его леса.
Внезапно ему навстречу из зарослей метнулось что-то длинное, темное – капитан чертыхнулся от неожиданности. В ту же секунду суровый проводник обернулся и быстрым, почти неуловимым движением взмахнул своим мачете – разрубленная на две части змея, извиваясь, упала в каких-нибудь нескольких дюймах от Алекса.
Тот судорожно сглотнул, поглядев на издыхающую тварь, – бандейранте рассказывали, что укус такой змеи мог стоить человеку жизни, – и благодарно кивнул проводнику. Кивнув в ответ, тот двинулся вперед, прорубая дорогу в зарослях, которые, казалось, стали еще гуще за прошедшие полмесяца.
Алекс пришлепнул на щеке москита. Сколько дней осталось идти – три или четыре? Он представил себе зеленоватую морскую гладь, прохладный бриз, пахнущий солью и свежестью… Насколько на море легче дышать, чем в этом проклятом лесу, источающем тяжелые испарения…
Внимательно посмотрев на шотландца, священник приотстал и пошел рядом.
– Похоже, у вас болит нога, сеньор? – спросил он. – Может быть, попросить Роберто остановиться?
– На остановки нет времени, – ответил Алекс. – В назначенное время за нами вернется мое судно, и я не хочу заставлять его ждать.
– Вы сдержите свое слово, сеньор?
– О чем вы? – не понял Алекс.
– Вы обещали нам вернуться, – напомнил падре.
– Конечно, сдержу, – облегченно вздохнул капитан. – Если не смогу вернуться сам, пришлю вместо себя кого-нибудь другого. Не волнуйтесь, мои товарищи очень заинтересованы в нашем общем деле.
Падре ответил ему долгим пристальным взглядом.
– Мы люди недоверчивые, сеньор, – сказал он. – Контрабанда – серьезное преступление, за которое полагается строгое наказание. Увы, наш народ беден, поэтому нам очень нужны деньги. Но у нас нет посредника, который мог бы продавать наши камни, а приезжие торговцы обычно говорят, что алмазы, которые мы добываем, – низкокачественная дешевка.
– Они врут, – заметил Алекс. – Найдется немало торговцев, которые с удовольствием дадут за ваши камни неплохую цену. – Он на мгновение задумался и добавил: – Если не попаду в лапы англичан, обязательно вернусь и расскажу, какие камни пользуются особым спросом.
– Я вам верю, – улыбнулся священник.
Мужчины пошли дальше молча, думая каждый о своем. Когда солнце уже садилось, Роберто вывел спутников на берег реки и остановился. Алекс обрадовался – наконец-то можно смыть с себя пот и грязь! Не увидев поблизости аллигаторов, он подошел к воде и хотел было зачерпнуть ее рукой, но его остановил священник.
– Осторожно, сеньор, – предупредил он. – В реке полно водяных змей.
Алекс отдернул руку и с сожалением отошел.
Через силу поужинав каким-то загадочным местным блюдом, наскоро состряпанным проводником, капитан тяжело опустился на землю под деревом. Нога болела ужасно, но ему становилось легче от мысли, что его мучения будут вознаграждены сторицей: карман приятно оттягивал мешочек с драгоценными камнями. За них и за те алмазы, которые нес священник, в Европе можно выручить целое состояние…
Алекс смежил усталые веки, и тотчас перед ним возникла прелестная молодая женщина с колдовскими глазами и золотыми прядками в русых волосах…
– Уходи, оставь меня в покое, – пробормотал он, зная, однако, что это совершенно бесполезно.
В темноте – на «Исабель» уже погасили большую часть огней – Дженна и Микки подошли к веревочной лестнице. Пятерым оставленным на часах матросам ирландец заранее рассказал байку об особого сорта спиртном, которое якобы продают португальцы, и предупредил, что хочет быстренько сплавать за ним с другом. Поскольку он для убедительности налил часовым по стаканчику рома, они не нашли в его намерении ничего необычного, беспрепятственно пропустив припозднившихся товарищей к шлюпке.
До этого момента Дженна старалась не попадаться никому на глаза. Еще раз убедившись, что Мэг и Робин спят, она написала им записку, в которой все объяснила – ей не хотелось, чтобы у детей возникло ощущение, будто она их бросила.
В мужской одежде она чувствовала себя хоть и немного странно, но удивительно свободно, поэтому легко преодолела веревочную лестницу и спрыгнула в шлюпку. Микки сел на весла и взял направление на каботажное судно.
Заспанный матрос-португалец глянул на странную пару с удивлением.
– Нам нужно видеть вашего капитана, – потребовала Дженна на смеси английского языка с испанским и сдернула с головы матросскую шапку – по плечам рассыпались длинные золотистые волосы.
Недоумевающий португалец тем не менее сделал приглашающий жест, и беглецы поднялись на борт. Матрос исчез, видимо, пошел за капитаном. Оставалось только ждать. Дженна с беспокойством посматривала на темный силуэт «Исабель» – не ровен час, кто-нибудь из матросов доложит Клоду о визите двоих членов команды на португальское судно, тогда всей затее конец… Через несколько минут, однако, молодая женщина уже входила в капитанскую каюту, такую же чистую и аккуратную, как на «Исабель», но очень тесную: в ней хватило места только для койки и стола.
Капитан оказался немолодым дородным бородачом с всклокоченными волосами – незваные гости подняли его с постели, и одевался он в большой спешке, потому что из-под его потертого жилета, едва сходившегося на изрядном животике, торчали полы не заправленной в брюки рубашки.
Португалец ошеломленно взглянул на длинные волосы Дженны, потом на ее одежду и на Микки, который, как и большинство матросов Алекса, смахивал на настоящего головореза.
– Мне нужна ваша помощь, сеньор, – сказала молодая женщина по-французски. – Вы говорите на этом языке?
– Да, – поклонился португалец, – у меня был дедушка француз. Но что я могу для вас сделать?
– Отвезите меня в Виторию.
– Нет, это невозможно, – вытаращил глаза капитан.
– Почему?
– Мы направляемся на север.
– Вот, посмотрите… – Дженна порылась в своем мешочке и протянула португальцу свое роскошное ожерелье, вспыхнувшее в свете фонаря изумрудным огнем. – Я щедро оплачу вашу услугу.
– Не понимаю…
– Вы получите больше, гораздо больше, если отвезете меня в Виторию.
– Но почему вы не хотите плыть на своем корабле? Дженна знала, как ответить на этот вопрос. Бросив взгляд на не понимавшего ни слова Микки, готового, впрочем, в любую минуту броситься на ее защиту, она начала свой рассказ, отрепетированный за долгие часы ожидания на «Исабель»:
– Я – жертва пиратов. Они хотели потребовать выкуп за мое освобождение, но на Мартинике мне удалось бежать и тайком пробраться на борт «Исабель». Моряки отнеслись ко мне очень хорошо, но из-за неприятностей с бразильским правительством – боюсь, их подозревают в контрабанде – отказались везти меня в порт, где есть правительственные учреждения.
Насчет контрабанды она придумала на ходу, наблюдая за португальским капитаном, и сразу поняла, что попала в точку: эта деталь сделала ее историю более правдоподобной. Наверное, в бразильских водах контрабанда – обычный промысел. Может быть, португалец и сам немножко контрабандист?
– Увидев ваше судно, я решила обратиться за помощью к вам. Пожалуйста, отвезите меня в Виторию. Моя семья хорошо вам заплатит, а для начала я отдам вам свое ожерелье, – закончила свою историю Дженна.
– Мне хорошо заплатят, вы говорите? – переспросил капитан, разглядывая ожерелье с алчным блеском в глазах.
– Конечно. Я из очень знатной, богатой семьи, и мои родственники щедро отблагодарят вас за помощь в моем освобождении.
Капитан молчал, не сводя глаз с ожерелья, видимо, прикидывал, сколько можно за него выручить.
– Как можно отказать такой очаровательной сеньорите, – наконец сдался он, решив, что несколько дней, потраченные на дорогу в Виторию и обратно, окупятся с лихвой.
– Мне бы хотелось отплыть раньше, чем на «Исабель» обнаружат мое отсутствие.
– Вот как? Почему? – насторожился португалец. – Разве там не обрадуются, узнав, что вы на пути в безопасное место?
– Понимаете… – Дженна смущенно потупилась, – они, вероятно, тоже ждут вознаграждения за помощь, которую мне оказали, а у меня нет с собой ничего ценного, кроме ожерелья. Месье, ваш корабль подходит мне больше – вы благородный человек, я могу вам довериться и вы португалец, значит, без опаски заходите в любые порты.
Польщенный капитан отвесил ей низкий поклон – теперь он был сама любезность.
Дженна с улыбкой кивнула Микки – ирландец смотрел на «хозяйку» в замешательстве: он сообразил, что она добилась успеха, но не понимал, как ей это удалось, – и поблагодарила капитана.
Через полчаса португальское судно снялось с якоря и покинуло стоянку, не потревожив мирного сна «Исабель».
