Текст книги "Бегство герцогини"
Автор книги: Патриция Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Глава 9
Фиалки на память
Джек ехал в Мелтон-Хаус по дороге, обсаженной деревьями, и не был доволен сам собой. По этой дороге, ведущей в поместье его кузена, он проезжал большее количество раз, чем мог запомнить, но ни разу он не совершал этот путь с таким грузом сомнений и вины в душе, чем в это майское утро.
Сначала он решил не обращать внимания на сердитые слова, сказанные тетей сегодня за завтраком. Но это ему не удалось. Джек теперь не мог не думать о том, что, возможно, все-таки в обвинениях тети Хестер содержится доля истины.
Особенно его задевало то сравнение, которое тетя провела между ним и герцогом Эттлбриджем. Это заставляло его думать, что, может быть, бессознательно, не отдавая себе отчета, он действовал так же эгоистично, как и этот властный аристократ.
Джек попытался проанализировать более тщательно эту мысль. Неужели он действительно был неправ? Его ужасала эта невозмутимость герцога и то, как тот совершенно уверенно говорит о втором браке своей дочери. В тот момент Джек решил, что мнение герцога отражает точку зрения на это самой мисс Беннет. Поэтому, обозлившись, он сделал вывод, что герцогиня просто развлекалась с ним. Но что если он неправ!
К тому времени, когда он слез с коня перед домом Мелтонов и Бэгли их дворецкий открыл ему дверь, Джек уже достаточно разнервничался. Когда его проводили в гостиную, он обнаружил там жену своего кузена, сидящую в глубоком кресле у окна и занятую вышиванием. Она сразу отложила в сторону маленькое розовое платье, которое шила, и приветствовала Джека своей солнечной улыбкой.
– Фредди скоро вернется, – сказала она, когда Джек наклонился и поцеловал кузину в раскрасневшуюся щечку. – Он поехал на южную ферму прямо с раннего утра. Кажется, один из мальчиков упал с крыши и сломал ногу. По крайней мере, нам так сообщили сегодня утром. И, естественно, Фредди решил все проверить сам.
Она замолчала, и Джек почувствовал ее испытующий взгляд.
– Ты сегодня бледный и нервный, Джек, – заметила она. – Что с тобой случилось?
Джек прошелся по комнате и встал у камина, в котором горел слабый огонь.
– Мне сегодня здорово накрутили уши! – ответил Джек. Он запнулся. Возможно, Летти тоже задаст ему хорошую взбучку, если узнает причину, из-за которой сегодня утром рассердилась леди Бартлет. Но он решил не тянуть с этим вопросом, потому что хотел услышать совет Летти.
– И я полагаю, ты считаешь себя напрасно обиженным? – Летти весело рассмеялась. – Фредди всегда так думает, когда я устраиваю ему головомойку, но, как правило, он ее всегда заслуживает, и я так и говорю ему. Пожалуй, я могла бы поклясться, что если леди Бартлет решила сегодня утром накрутить тебе уши, Джек, то ты это точно заслужил. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Джек с обожанием посмотрел на жену своего кузена. Она уже скоро должна была родить. И разумеется, она не принимала мужчин. Но Летти всегда относилась к Джеку как к члену семьи и, казалось, нисколько не смущалась предстать перед ним во всей своей красе на девятом месяце беременности.
– Признаюсь, я решил, что тетушка была ко мне несправедлива, моя дорогая. – И добавил: – По крайней мере, сначала.
Он замолчал, сомневаясь, стоит ли говорить о своих переживаниях.
– А потом? – мягко настаивала Летиция.
Он посмотрел на нее внимательно и увидел неподдельное сострадание в ее голубых глазах.
– Затем у меня появились сомнения, – признался он. – Тетя заставила меня посмотреть на вещи с другой точки зрения. Должен сказать, что это было для меня очень тяжелое испытание.
– И быть может, это добрый знак, – улыбнулась Летти. Она снова взяла вышивание и наклонила голову.
– Как я всегда говорю своему Фредди – мужчина чаще совершает ошибки, чем их признает.
– Это не облегчит мою совесть, – сказал Джек с явной тревогой в голосе. – Мне бы хотелось, чтобы ты сказала, Летти, прав я или нет.
Если кто и может сказать ему правду о мисс Беннет, то это, конечно же, ее кузина, подумал он.
Летиция удивленно посмотрела на него.
– Как же я могу это сделать, Джек, если ты мне не сказал, за что тетя Хестер устроила тебе головомойку?
Джек повернулся к камину и пихнул ногой тлеющее полено.
– Моя тетя читала сегодня утром газету, и там было объявление о помолвке твоей кузины. Тетя заявила, что в поступке твоей кузины виноват я.
Летти замерла, как только он заговорил о кузине, и опустила глаза.
У Джека было такое странное ощущение, будто она отодвинулась от него.
После неловкого молчания Летти снова взялась за шитье и сказала ровным голосом:
– И ты не согласен с твоей тетей, насколько я понимаю?
Джек вздрогнул, услышав нотку осуждения в ее голосе.
– У меня не было причин думать, что я могу повлиять на решение его светлости, так или иначе, – ответил он.
Джек уже пожалел, что он заговорил на эту тему. Летти подняла глаза и с жалостью посмотрела на него.
– В самом деле, Джек? – Она покачала головой. – Это говорит только о том, как смешны бывают джентльмены, когда их сильно заносит. – Она взглянула на него, и в ее глазах он заметил презрение. – И, видимо, не имея возможности повлиять на решение ее отца, ты сказал Джорджине, что вы не подходите друг другу. Это в то время, когда она ждала, что ты сделаешь ей предложение! Позволь мне высказать тебе, Джек. Услышав эту историю, я не хотела верить, что ты можешь вести себя таким постыдным образом. Вы с ней действительно не пара! Даже мой Фредди, который не видит ничего у себя под носом, и тот все понял! – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее прелестные щечки пылали от бурных эмоций. – Ты нас всех расстроил, Джек! – воскликнула она. – И это все, что я могу сказать тебе по этому поводу.
Джек печально смотрел на опущенную белокурую головку, сам кипя от эмоций. Он не мог припомнить, чтобы всегда дружелюбная, солнечная Летти когда-нибудь так сердилась. Сознание того, что он виноват в этом, наполнило его грустью, и в ушах у него все еще звучали ее обвинения.
– Я думал, что мисс Беннет хотела только пофлиртовать со мной одно лето, – сказал он, зная, что это неправда.
– Пофлиртовать?! – изумленно вскричала Летиция. – Пофлиртовать! Я сомневаюсь, что Джорджина вообще знает это слово. Во всем, что касается мужчин, она совершенно невинна, сэр!
Джек, конечно, запротестовал при этих словах.
– Вряд ли ты сможешь заставить меня в это поверить, Летти. Она десять лет была замужем. Или, может быть, герцогиня так же невинна, как ты?
Чудесный румянец вспыхнул на щеках у Летти.
– Я не это имею в виду, Джек, и тебе хорошо известно. Хотя ее первый муж был холодный как рыба. Холоднее просто не бывает. И вот потому, что Джорджина была столько лет замужем за человеком таким же старым, как ее отец, у нее почти нет опыта общения с такими мужчинами, как ты, Джек. Странно, что ты ничего не понял!
Джек обозвал себя дураком. Действительно, как он этого не заметил! Он видел очаровательную неопытность мисс Беннет. И эта ее неопытность, такая неожиданная и сладостная, просто околдовала его. Но потом, когда он узнал, кто такая мисс Беннет на самом деле, он решил, что ее неопытность, ловко разыгранная, и является лишь частью флирта. Это должно было неотразимо действовать на его впечатлительную душу.
Неожиданно он страстно захотел узнать правду об этой загадочной женщине, которая его спокойное существование превратила в хаос.
– Она действительно любит меня? – спросил он дрожащим голосом.
Летти посмотрела на него удивленно.
– Если ты не знаешь даже этого, Джек Хемптон, ты и в самом деле конченный человек, и я умываю руки.
– Что такое? Опять ты попался, Джек, дружище? – раздался веселый голос.
Повернувшись, Джек увидел в дверях своего кузена. Фредди поспешно подошел к жене и нежно поцеловал ее.
– Извини, что задержался, любимая, – сказал Фредди. – Но мне пришлось послать за доктором Джонстоном, чтобы он занялся ногой мальчишки. Сломана в двух местах, кажется.
– Мне надо было поехать вместе с тобой, – быстро сказала Летти. – Бедная миссис Джонсон! Она, наверное, очень переживает. Всего два месяца назад ее второй сын чуть не утонул в утином пруду. Я надеюсь, что с нашими мальчиками ничего подобного никогда не случится.
– О, обязательно что-нибудь случится, – заверил ее Фредди. – И, без сомнения, с девочками тоже! Особенно, если вырастут такими же красивыми, как ты.
Было что-то в этой легкой болтовне между Фредди и Летицией, что заставило Джека особенно остро почувствовать свое одиночество. Но почему-то он не вспомнил в этот момент о своей любимой Мэри. Он подумал о чудесных фиолетовых глазах, которые смотрели на него с удивлением и нежностью.
Возможно, думал он позже, когда ехал со своим кузеном в Хатерлей, надо было дать прекрасной герцогине шанс высказать ее собственное мнение по поводу того, какого мужа она для себя предпочитает.
Даже если бы это означало, что она отвергнет настырного деревенского мужика. По крайней мере, услышав этот приговор из ее собственных уст, Джек получил бы полное и своеобразное удовлетворение, зная, что он был совершенно прав, считая, что Джорджина решила только пофлиртовать.
Но гораздо больше его беспокоила мысль, что он может оказаться неправ.
Что если, как утверждают тетя и Летиция, он подтолкнул герцогиню к нежелательному браку? Как узнать правду? После того, как Джорджина уехала в Лондон, не было никакого способа, если только…
Джек резко натянул поводья, остановил коня и замер, глядя на девонширские холмы.
Да, способ был! И можно узнать, вел ли себя Джек как дурак или его самого одурачили. И он сделает это, подумал Джек, пришпорив коня и догоняя кузена.
После столь долго ожидаемого объявления о помолвке Джорджины и маркиза Портлендского, прошло уже две недели.
Джорджина сидела грустная у окна в своей спальне и, как обычно, была погружена в глубокие раздумья. Джорджина хотела совсем забыть о прошлом и думать о предстоящем бракосочетании, которое должно было состояться в июне. Но ее мысли были далеко, и она не могла ни на чем сосредоточиться.
Как она ни пыталась, но не могла разделить радость матери по поводу предстоящего события. Даже выбор свадебного платья не вызвал у Джорджины ничего более, чем мимолетную улыбку. Именно этим утром надо было идти на очередную примерку в модный салон мадам Голуас на Джерминстрит.
Джорджина вздохнула и стала пить свой утренний шоколад, по-прежнему глядя из окна на небольшой закрытый садик.
Даже ее красивое атласное платье, расшитое жемчугом, о котором ее мать и модистка говорили как о последнем писке моды в свадебных нарядах, не могло вызвать ни искры интереса у будущей невесты. Ярды тяжелого атласа, сверкая, каскадами ложились вокруг ее талии. Но Джорджине они казались нелепыми и неприятно напоминали о ее первом свадебном платье. Ее мать выбрала точное такое же, она хорошо помнила. И в семнадцать лет другая невеста точно так же подчинялась командам своей матери, как сейчас это делала ее старшая копия.
Джорджина тихо встала и прошлась по комнате, а затем взглянула на свое отражение в большом высоком зеркале на ножках.
Она безразлично отметила, что ее глаза опухли, как будто она плакала. Хотя она давно, уже несколько месяцев, не плакала вообще.
Она хорошо помнила те бессонные ночи и бесполезные слезы. Все это теперь кончилось, думала она, подходя к туалетному столику. Объявление о ее помолвке сделало невозможным возврат к этим глупым мечтам и всей этой романтической чепухе о том, что где-то ее ждет единственный мужчина, который может дать ей необыкновенное блаженство.
Она и правда нашла его, этого мужчину. Но он вдруг оказался таким же, как ее отец. Да, несмотря на весь свой деревенский шарм, Джек Хемптон поступал в точности, как ее отец, когда дело касалось титулов и богатства. Никто, кажется, не мог увидеть в ней просто женщину, которой нужна любовь. Они все были ослеплены ее титулом, ее положением в обществе, ее богатством:
Как все это надоело, подумала она, открывая ее резную шкатулку с драгоценностями. Берти тоже ничем не лучше других! Но он хоть иногда спрашивает ее мнение… Конечно, он этого не сделал, выбирая для нее обручальное кольцо. А если бы он все-таки спросил, она бы ни за что не выбрала такой огромный квадратный изумруд, сидящий словно в гнезде из алмазов.
Она взяла перстень и надела его себе на палец. Берти преподнес ей это кольцо еще на Рождество, когда она наконец приняла его предложение… Но она отказывалась надевать это кольцо до официальной помолвки. Кольцо было на ней во время бала две недели назад, и с тех пор она надевала его всегда. Берти очень настаивал, чтобы символ их совместного будущего не покидал ее руку.
Джорджина сняла дорогую побрякушку и сунула ее обратно в ящик. Ей сразу стало легче на душе. Хотя тут же Джорджина почувствовала себя виноватой за то, что не испытывает к своему жениху той любви, которую он питает к ней.
Ее мечтания были прерваны, когда сама герцогиня в модном зеленом платье для прогулок вошла в комнату.
– Как, ты еще не одета, Джорджина? – сказала она своим спокойным голосом и критически посмотрела на свою дочь, которая все еще была в голубом домашнем шелковом халате. – Мы должны быть в салоне мадам Голуас ровно в одиннадцать. Уже больше десяти, а ты все еще в неглиже. Почему я не вижу тут Морган?
Герцогиня повернулась к высокой длиннолицей женщине, которая вошла вместе с ее светлостью.
– Джексон, – сказала ей герцогиня, – немедленно пришли сюда служанку моей дочери.
Затем она снова повернулась к Джорджине и недовольно посмотрела на ее золотые кудри.
– Сядь, Джорджина, – приказала она. – И пусть Джексон сделает тебе скромную прическу. Я уже начинаю сомневаться в том, что ты когда-нибудь превратишься в приличную маркизу.
– Я была приличной герцогиней целых десять лет, – спокойно ответила Джорджина. – И Джорджу всегда нравились мои волосы, – добавила она.
Но мать не дала сбить себя с толку.
– Теперь ты должна заботиться о том, чтобы понравиться Бертраму, моя дорогая! А он куда строже в этом отношении. Я гарантирую, что ему не понравится, если ты появишься перед ним в таком виде.
Она внимательней присмотрелась к своей дочери.
– Не пойму, что случилось с твоим лицом! – воскликнула она. – Ты выглядишь очень утомленной. Ты опять плакала, Джорджина?
– Ну вот еще! С какой стати? – ответила с иронией Джорджина. – Благодаря тебе и моему папочке я скоро выйду замуж за баснословно богатого и титулованного джентльмена. – Она искоса и хитро посмотрела на свою мать и добавила: – Что ж тут плакать?
– Джексон, иди в мою комнату, принеси розовую воду и горшочек этого нового огуречного крема, который я купила на прошлой неделе, – сказала герцогиня.
А когда ее служанка покинула комнату, продолжила:
– Это лучшее средство для омоложения кожи, моя дорогая, – объяснила герцогиня. – Сама леди Джерси рекомендовала мне его.
– Как это кстати! – ответила Джорджина. – Думаю, я должна закупить побольше этого крема для себя, мамочка. Ведь я уже, как ты заметила, пожилая женщина.
Джексон, которая была служанкой матери сколько помнила себя Джорджина, принесла лосьоны.
– Вам еще очень далеко до этого возраста, миледи, – сказала Джексон с фамильярностью старой прислуги. – Вы еще многим успеете голову вскружить.
Служанка поставила горшочки на туалетный столик и вновь занялась пышными локонами Джорджины.
– Ах, вот и ты, Морган, – сказала герцогиня, когда горничная Джорджины вошла в комнату. – Ты и Джексон должны позаботиться, чтобы моя дочь через несколько минут была готова. Я заказала карету на одиннадцать часов.
Прошло все-таки больше, чем полчаса, когда Джорджина наконец появилась в гостиной, где ее ждала мать.
Джорджина была рада, что герцогиня вполне довольна ее элегантным платьем цвета морской волны и кокетливой соломенной шляпкой с зелеными бантами.
– Этот цвет очень идет тебе, дорогая, – улыбнулась герцогиня. – Спускайся вниз. Я слышу, что Тэрнер идет сказать, что карета подана.
Дверь гостиной открылась, и в комнату вошел внушительного вида дворецкий. Но он объявил вовсе не о карете.
Дворецкий нес в руках серебряный поднос, на котором лежал маленький букетик свежих нежных фиалок, перевязанный белой ленточкой.
Джорджина смотрела как завороженная на цветы, а дворецкий подошел и остановился напротив нее.
– Только что передали для вашей светлости, – произнес он. – Записки не было.
Несколько секунд Джорджина стояла, словно окаменев, брови дворецкого невольно дернулись и поползли вверх. Тогда она опомнилась и быстро взяла цветы.
Нет, подумала она. Нет, это не может быть то, о чем она мечтала! Импульсивно она подняла букетик и прислонилась лицом к душистым лепесткам. Результат не замедлил себя ждать. Она тут же унеслась обратно в Девон. В тот яркий прекрасный день, когда Джек Хемптон целовал ее в лесу.
– Кто бы мог прислать тебе такой дешевый букетик, моя дорогая?
Замечание матери рассеяло туман воспоминаний и вернуло Джорджину к реальности.
– Понятия не имею, мама, – ответила она, не сводя глаз с фиалок.
И действительно, она не знала. Было бы просто абсурдом надеяться на то, чего не может быть, не правда ли?
– Пожалуйста, отнеси цветы в мою комнату, Морган, – сказала она быстро и, повернувшись, вышла вслед за матерью.
Джек Хемптон по прибытии в Лондон, как и его отец и его дед до него, остановился в отеле «Грильон» на Мльбермаль-стрит.
Хотя Хемптоны и Мелтоны были не частыми гостями здесь, но их хорошо помнили и всегда хорошо принимали. Отель находился в респектабельной части города, был очень удобен и замечателен еще и тем, что в нем не требовалось брать слишком большой штат прислуги.
Джек был доволен своими апартаментами. Он попросил одного лакея, чтобы тот послужил у него какое-то время, пока Джек будет находиться в городе. Затем Джек полностью посвятил свои мысли сбежавшей герцогине.
Первым делом он зашел в цветочный магазин и приказал, чтобы букетик свежих фиалок доставляли каждое утро в резиденцию Деверо для Джорджины герцогини Вэа.
– Нет, это не обязательно, – ответил он, когда хозяин магазина спросил, не желает ли Джек к букетику прикрепить визитную карточку.
Джорджина поймет, кто шлет ей по утрам фиалки. В этом Джек был уверен.
Такой романтический способ Джек придумал во время длинного путешествия в Лондон. Он взял с собой только старика Неда, чтобы тот присматривал за лошадьми.
Джек решил, что фиалки сразу напомнят герцогине обо всем, если она, конечно, еще хочет помнить об их встречах. Фиалки ясно скажут ей, что Джек теперь в городе.
Однако, едва только послав букет, Джек посмеялся над своей наивностью. Наверное, он сошел с ума, слишком надеясь на такие театральные эффекты, думал он.
Джек хотел пообедать в клубе, но передумал, заметив, как туда заходит не кто иной, как сам герцог Эттлбридж в компании своего будущего зятя.
Вместо этого Джек решил зайти к своему портному.
Он провел у Скотти больше времени, чем намеревался. Джек заказал себе новую охотничью куртку из коричневого вельвета, элегантное пальто, две пары узких светло-серых брюк в обтяжку и дюжину галстуков из самой лучшей материи.
После этого он отправился в отель «Грильон», чтобы насладиться там хорошим обедом в знаменитом ресторане, и затем уже возобновить свое знакомство с Гайд-парком, который был излюбленным местом светского общества. Джек увидел там большое количество карет, всадников и прохожих, снующих вокруг. И понял, что это был как раз тот самый модный час, когда престижно прогуляться по Гайд-парку.
Вид огромного количества людей, такая непохожесть на тихие уголки родного Девона забавляли Джека, и он прохаживался по дорожкам, разглядывая нарядно одетую публику.
Он уже собирался повернуть к Северным воротам, чтобы вернуться в свой отель, когда неожиданно услышал знакомый голос, назвавший его имя.
– Майор Хемптон! – кричал женский пронзительный голос, явно очень восторженный. – Мой дорогой майор Хемптон! Я здесь, сэр! Какой приятный сюрприз, должна я вам сказать!
Джек повернулся и осмотрел поток прогуливающихся людей, выискивая в нем обращающуюся к нему леди. И… чуть не застонал.
С полным равнодушием отвергая любопытные взгляды, полная представительная женщина двигалась прямо к нему, пробивая себе путь локтями.
На ней было атласное платье с огромными складками и очень смелым декольте, обнажавшим почти полностью пышную грудь, которая впечатляюще раскачивалась, будто вот-вот выпрыгнет наружу.
– Мой дорогой майор! – задыхаясь сказала леди Хаддерсфилд. – Какой приятный сюрприз встретить вас здесь. Я и понятия не имела, что вы собираетесь почтить столицу своим присутствием. Каролина, моя дорогая, – добавила она, вытаскивая из-за себя свою сопротивляющуюся дочь и пихая ее к Джеку, – скажи майору, как ты счастлива, что мы встретили его в Лондоне.
Сразу смутившись и сильно покраснев от полного отсутствия такта у ее матери, Каролина взглянула на Джека Хемптона из-под опущенных ресниц и невнятно пробормотала несколько слов.
– Да не мямли ты, дорогая, – строго сказала леди Хаддерсфилд и снова перенесла свое внимание на майора. – Бедное дитя пользуется таким огромным успехом с тех пор, как мы приехали в Лондон месяц назад, что мы не успели даже еще сделать визиты. И это ее первый сезон! – Леди Хаддерсфилд хитро посмотрела на Джека. – А вы когда приехали, сэр? Жаль, что вы не известили нас о своем прибытии. Мы остановились у моей сестры миссис Томпсон, как Керзон-стрит, и я надеюсь видеть вас часто, если вы еще намерены пробыть в городе какое-то время.
Джек, конечно, видел, как она умирает от желания узнать, что привело его в Лондон. Однако он не имел ни малейшего желания ей об этом рассказывать.
Он улыбнулся Каролине, которая снова покраснела и улыбнулась ему в ответ.
– Я рад слышать, что вы произвели настоящий фурор среди молодых кавалеров, мисс Хаддерсфилд, – сказал Джек. – Вы уже успели побывать в театре?
– О да! – воскликнула Каролина, сразу оживившись. – Мы ходили на прошлой неделе вместе с дядей Недом и тетей Гасси и смотрели «Макбета». Прошлым летом папа возил нас в Бат на постановку бродячих артистов, но это, конечно, не идет ни в какое сравнение!
– Не тараторь, дорогая! – одернула ее леди Хаддерсфилд. – Запомни, моя любовь, джентльменам не нравится, когда женщина слишком много болтает, и еще джентльмены терпеть не могут слишком активных мисс.
Каролина с испугом посмотрела на Джека и смущенно опустила глаза. Ему было жаль бедную девушку.
– Может быть, если вы свободны в среду вечером, миледи, – неожиданно для себя сказал Джек, – вы позволите мне сопровождать вас и мисс Хаддерсфилд в театр на комедию Шекспира?
Леди Хаддерсфилд вся затрепетала от восторга.
– Вы так любезны, майор Хемптон, и это огромная честь, что вы согласились нас сопровождать. Каролина, моя дорогая, скажи майору, как ты счастлива, и поблагодари его за доброту.
Джек видел, что мисс Хаддерсфилд отнюдь не восхищена перспективой провести целый вечер в компании мужчины почти вдвое старше ее, хотя, безусловно, очень завидного холостяка. У него было сильное подозрение, что отсутствие интереса к нему со стороны Каролины, наметившееся еще с прошлого лета, связано с теми знаками внимания, которые оказывает девушке сэр Ричард Данстон, недавно вернувшийся со службы у Веллингтона из Испании, капитан Данстон был на десять лет моложе майора и очень нравился молоденьким девушкам.
Джек подумал, знает ли почтенная леди Хаддерсфилд о романе капитана и ее младшей дочери? Естественно, что леди метила выше и не делала секрета из того, что очень хотела бы добавить майора Хемптона к списку ее зятьев.
Его, конечно, не интересовала Каролитна. «Нет, – думал он, – меня интересует та женщина, которая меньше чем через месяц должна стать женой другого».
Мысль о том, что Джорджину может обнимать тот самый денди, которого он встретил прошлым летом в Мелтон-Хаусе, заставила Джека даже перекоситься.
Оставалось так мало времени, чтобы еще успеть поправить то зло, которое он причинил герцогине – если действительно тетя Хестер и Летти были правы и он был виноват в том, что Джорджина не по своей воле выходит замуж. А что если все-таки тетя Хестер ошибается и герцогиня вполне довольна женихом?
Вынесет ли он тогда ее насмешки по поводу нелепой заботы деревенского мужика о будущем счастье герцогини?
Мысли Джека так далеко унеслись от настоящей ситуации, что он едва ли слышал болтовню леди Хаддерсфилд.
А леди говорила в это время о том внимании, которое оказывают Каролине многие титулованные джентльмены с первого дня ее появления в Лондоне. Джеку были незнакомы почти все имена, называемые этой леди. А судя по тем именам, которые он знал, было похоже, что Каролиной заинтересовались охотники за ее внушительным приданым. Очевидно, Хаддерсфилды вращались не в самых изысканных кругах, и потому ничего удивительного не было в том, что Каролина не получила предложения в Альмак и ее не приняли в свет, где она могла найти более достойного кавалера.
Эти размышления были прерваны, когда леди Хаддерсфилд неожиданно сильно двинула его локтем под ребра.
– А вот и она сама собственной персоной, эта хитрюга! – воскликнула леди Хаддерсфилд. – И кто бы мог подумать, что наша мисс Беннет окажется такой важной птицей? Теперь-то она ведет себя совсем по-другому, конечно! Ох и отбрила она меня две недели тому назад, когда я случайно встретилась с ней у Хатчарда. Притворилась, что не заметила меня, вот так! И не приняла, когда я пришла нанести ей визит на следующее утро. Все вежливые люди делают друг другу визиты, если встречаются в городе. Я хотела просто пожелать ей счастья. Она ведь в июне выходит замуж на маркиза.
Джек ухватил только фрагменты ее гневной тирады. При первом упоминании имени Джорджины он обвел толпу горящим взором и теперь стоял, глядя на блестящий фаэтон, медленной катившийся по дорожке в их направлении.
Но не роскошная карета привлекла его внимание, не пара великолепных гнедых и не впечатляющей внешности джентльмен, небрежно развалившийся на сиденье рядом с кучером.
Глаза Джека были устремлены на золотоволосую красавицу, которая держала в руках поводья, легко управляя лошадьми и не глядя на прогуливающихся джентльменов, которые бросали на нее восхищенные взгляды.
Казалось, Джек стоял и молча смотрел на это видение в элегантной открытой карете целую вечность.
На красавице было изумительное зеленое муслиновое платье, и широкополая шляпа очень шла ей к лицу, которое он так старался забыть все эти восемь месяцев.
Слава Богу, она не увидела его, подумал он, сожалея о своем неосторожном поведении.
Он оторвал свой взгляд от проехавшего мимо фаэтона и повернулся снова к дамам, ища предлог, чтобы извиниться и уйти.
Это неожиданное появление сбежавшей герцогини решительно повлияло на то, что Джек захотел немедленно найти способ выяснить их отношения. Даже если это будет означать, что он потеряет ее навсегда.
