Текст книги "Бегство герцогини"
Автор книги: Патриция Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 8
Лондонский сезон, 1817
Лучи яркого весеннего солнца пробились между неплотно задвинутыми шторами ее спальни. Джорджина проснулась этим апрельским утром гораздо раньше, чем она собиралась вставать.
Несколько секунд она лежала неподвижно.
До ее слуха донесся шум оживленного уличного движения у Сент-Джеймс-парка, и тогда Джорджина вспомнила, что она снова в Лондоне. Она вздрогнула и натянула одеяло на голову. Но солнечные лучи сделали свое дело: она окончательно проснулась.
Нетерпеливо она сбросила одеяло и потянулась к ленте звонка.
Можно было уже и вставать, подумала Джорджина, взглянув на изящные маленькие часики на столике рядом с кроватью, стрелки которых показывали без пятнадцати семь. Нечего валяться в постели и жалеть о том, что было, но уже не поправить, сказала она себе.
Будет гораздо лучше, если она сейчас встанет и займется делами, которых обычно хватает у леди, собирающейся вот-вот выйти замуж.
При мысли о супружестве она снова вздрогнула.
Уже несколько месяцев она чувствует себя совершенно бессильной. Она стала пленницей тех необъяснимых событий и той роли, с которой тщетно боролась еще с прошлого лета.
Воспоминание о том лете в Девоне вызвало сразу же знакомую боль в груди.
Джорджина вздохнула, надела свое любимое синее шелковое платье, подошла к окну и отдернула шторы.
Вид безоблачного яркого голубого неба сразу вернул ее к тем далеким месяцам, которые она так старалась похоронить в самых глубоких тайниках своей души.
Отчаяние и шок после ухода Джека Хемптона сделали ее безвольной. Она не смогла противиться решению отца увезти ее немедленно домой в Норфолк.
В последующие затем месяцы Джорджина училась жить с болью. С конца октября, после множества сумбурных писем своей кузине, зачеркнутых и перечеркнутых, орошенных горькими слезами и не изменивших ничего в ее судьбе, Джорджина перестала упоминать майора Джека Хемптона. В дальнейшей переписке со своей кузиной она сосредоточилась исключительно на рассказах о приготовлении к Рождеству и на тех обрывочных сплетнях, которые все еще доходили от ее родственников и друзей из Лондона.
Ей принесли горячий шоколад, и она забыла сразу о своих мрачных мыслях.
– Доброе утро, ваша светлость, – сказала молоденькая горничная с улыбкой на круглом румяном личике. – Ваша светлость желает, чтобы пришла мисс Морган?
– Доброе утро, Дженни, – ответила Джорджина. – Поставь чашку на розовый столик и попроси Морган прийти ко мне через полчаса, если тебе не трудно.
Горничная сделала реверанс и вышла. Мысли Джорджины вернулись в прежнее русло.
С тех пор как еще на прошлое Рождество она приняла это фатальное решение после особенно острого спора со своим отцом, Джорджина чувствовала, как будто невидимая страшная петля все туже затягивается вокруг нее. И самое худшее было то, что винить в создавшейся ситуации она могла только саму себя.
Герцог во второй раз выбрал для нее мужа, и она снова согласилась с этим выбором?
То, что маркиз Портлендский приехал погостить к ним на Рождество, было отнюдь не случайно. Они вдвоем, нее неукротимый отец и занудливый Берти, оба склонили ее к этому, и у нее уже не оставалось сил, чтобы сопротивляться. Решение казалось тогда неизбежным.
Ее мать, герцогиня, не предложила ей никакой поддержки. Наоборот, ее светлость не упускала возможности всякий раз заметить своей дочери, что маркизы не растут гроздьями на деревьях. Кроме того, что Бертрам Рассел богат как Крез и считается в свете красавцем-мужчиной, он еще и обожает Джорджину.
– Мало того, – добавляла герцогиня. – Берти от тебя совершенно без ума, моя дорогая. И на это нельзя закрывать глаза. Особенно женщине пожилой.
– В двадцать восемь лет женщину еще вряд ли можно назвать пожилой, мама!
Джорджина протестовала, но ей было хорошо известно, что по стандартам того мира, в котором они живут, герцогиня абсолютно права.
– Нонсенс, дорогая! – настаивала мать. – Конечно, ты по-прежнему очень красива. Этого никто не может отрицать. Но бесполезно притворяться, что ты все еще юная девушка. А джентльменов так притягивает юность и невинность, ты знаешь. В самом деле, я просто удивляюсь, как это Берти до сих пор еще не попался в эту ловушку и не женился давным-давно.
Конечно, он всегда был к тебе неравнодушен, Джорджина. Он был очень расстроен, когда отец отдал тебя герцогу Вэа одиннадцать лет назад. Такая преданность достойна награды, дорогая. Он будет тебе верным и заботливым мужем. И если ты не собираешься навсегда остаться вдовой, я советую тебе не упрямиться и сделать твоего отца счастливым, приняв приглашение нашего бедного Берти.
«А как же мое счастье? – спрашивала себя Джорджина. – Мне действительно нужен такой муж, который будет просто верным и заботливым?»
Это были опасные вопросы. Джорджина сразу видела перед собой лицо того мужчины, который предлагал ей намного больше, чем мог дать любой маркиз.
Воспоминания о Джеке Хемптоне были такими сладкими, что ее кровь бежала быстрее, а душа пела, и Джорджина каждый раз с трудом успокаивалась, когда она позволяла себе окунуться в прошлое и увидеть снова тот божественный вечер, проведенный вместе на постели из фиалок в Мелтонском лесу.
Да, вспомнила она вновь о своем решении, она все-таки сдалась под напором отца. Теперь все это ничего не значило для нее.
Будущее Джорджины предопределено. Она приняла предложение Берти, которое он сделал ей на Новый год. Затем она стойко вынесла восторженные речи ее отца и поздравления родственников.
Она подумала о том, что многие из этих людей были свидетелями ее первой помолвки с герцогом Вэа при похожих обстоятельствах одиннадцать лет назад. «Явно это не самый удачный ее сезон!» – подумала она.
Джорджина нехотя открыла свою шкатулку для драгоценностей. Внутри лежало кольцо с огромным изумрудом и алмазами. Кольцо, которое преподнес ей Берти в знак его любви. Наверное, это кольцо было у него уже давно, несколько месяцев, а может, еще с прошлой весны, когда отец опубликовал объявление о ее помолвке. Эти двое мужчин были так уверены в ее согласии!
И бледное лицо Джорджины вспыхнуло от гнева.
Она резко захлопнула шкатулку. Джорджина отказывалась надевать кольцо, – и это раздражало герцога, – пока не настал день официальной помолвки. Кстати, ее единственное условие, при котором она согласилась принять предложение маркиза, было таким – это будет их семейной тайной до того, как помолвка будет объявлена во время лондонского сезона. Никакие уговоры отца, желавшего немедленно послать объявление в газету, не смогли изменить решение Джорджины.
Но чего она хотела добиться таким упрямством? Джорджина посмотрела на свое бледное отражение в зеркале.
Или она еще надеялась на чудо? Неужели мистер Хемптон неожиданно опомнится и сообразит, какая драгоценность выскользнула у него из рук.
Джорджина застонала, стараясь избавиться от глупых мыслей.
Больше восьми месяцев прошло с тех пор, как она последний раз видела Джека Хемптона в Девоне. Восемь долгих мучительных месяцев. Она говорила себе снова и снова, что надо было последовать совету кузины и довериться майору Хемптону, когда она только приехала в Девон.
Но этого не произошло.
А ведь она могла бы и сейчас быть женой Джека и жить в Хемптон-Холле, вместо того, чтобы позволить втянуть себя в еще один брак с мужчиной, которого она никогда не будет любить.
Джорджина заглянула в гардероб, где висели ее платья.
Для сезона ей потребуется новое платье. И перспектива ожидания в салоне у лондонского портного не улучшила ее настроение.
Ах, если бы она была сейчас в Девоне…
Но она быстро отбросила от себя эти мысли. Какой смысл мечтать о том, что могло бы быть! Кроме того, если честно признаться, она была уверена, что Джек ни разу не поцеловал бы ее, узнай он только о ее титуле и богатстве. Судя по его словам, ему претило и то и другое.
Но теперь она хотя бы знала, что такое поцелуй страстного мужчины!
Она вздохнула. Ее тактика не оправдала себя. Время шло, а ничего не происходило. Джек хранил упорное молчание. И в письмах Летти было тоже мало надежды. Кузина, конечно, подбадривала ее, но, как считала Джорджина, просто по доброте душевной.
И она уже не могла больше тянуть с объявлением о помолвке. Мать настаивала на том, что официальная помолвка должна состояться на балу в последнюю неделю апреля. У Джорджины не было никакой реальной причины для отказа.
Берти и так был более чем терпелив. Полгода назад, в Рождество, апрель казался еще очень далеким, но теперь она снова в Лондоне, а бал уже не за горами. И их брак, кажется, неминуем.
– Маркиза Портлендская, – пробормотала Джорджина.
Если именно это было ее будущее, то пора уже начинать привыкать.
Джорджина выбрала зеленое платье в полоску для прогулок.
Надо заказать целую коллекцию потрясающих платьев! И сегодня вечером она скажет отцу, чтобы он послал объявление в «Газету» о помолвке.
И никто не заподозрит маркизу Портлендскую в том, что она питает хоть каплю любви к одному таинственному мужчине.
Когда Джорджина появилась снова в Лондоне, все светское общество только и говорило об удивительных переменах, которые в ней произошли. Из скромной застенчивой герцогини Вэа она превратилась в ослепительную красавицу. И ходили слухи, что она тайно уже обручена с маркизом Портлендским. Ее отец явно одобрял этот выбор дочери и занимался приготовлениями к будущему торжеству.
– Все должно быть сделано по первому разряду, – говорил он каждое утро герцогине за столом в присутствии Джорджины, – чтобы никто не мог сказать, что моя дочь нищая, ты согласна со мной, дорогая?
– Абсолютно с тобой согласна, – отвечала герцогиня. – Все должно быть как положено. И я рассчитываю, что мы будем сегодня вечером на балу у леди Беллингем. Говорят, что сам принц будет там, хотя мне трудно поверить, как леди Беллингем это удалось. Слух о том, что его высочество будет у нее, уже сделал ее бал успешным.
Герцог тревожно посмотрел на жену. – Я надеюсь, что Берти будет тебя сопровождать, моя дорогая?
– О да. Но если принц будет там, я хочу, чтобы ты представил ему Джорджину. Ты ведь дружен с его высочеством, насколько я помню, и мы должны быть уверены, что он будет у нас на балу через неделю.
– Полагаю, что я вполне могу обойтись и без принца, – заметила Джорджина, рассеянно слушая разговор своих родителей.
Мать с жалостью посмотрела на нее.
– Это только говорит о том, как ты плохо еще знаешь жизнь, моя дорогая. Я всегда думала, что наш дорогой Джордж слишком много времени держал тебя вдали от столицы. И это несмотря на то, что у него тут был великолепный дом! Я просто счастлива, что Бертрам гораздо меньше мечтает о природе.
– А мне нравится природа!
Джорджина чувствовала, что обязана хоть что-нибудь возразить. И была немедленно награждена встревоженными взглядами родителей.
– И я по-прежнему настаиваю, чтобы мы проводили за городом как можно больше времени, – добавила она, игнорируя их беспокойные взгляды. – В конце концов, мама, ведь и вы с отцом живете в основном в имении. Почему я должна жить по-другому?
Но родители, казалось, и не собирались отвечать на этот вопрос. Да, впрочем, Джорджина и не ожидала ответа. Она дала знак лакею, чтобы он налил ей вторую чашку чая, и взяла себе еще один тост.
Какая разница, где провести остаток своих дней, думала она. Когда она выйдет замуж за Берти, ей все будет уже безразлично. Она просто попытается сыграть как можно лучше навязанную ей роль.
Мрачное настроение преследовало Джорджину целый день и рассеялось немного только вечером на балу. Стало ясно, что принц все-таки не почтит леди Беллингем своим присутствием. Джорджина слегка приободрилась и смогла даже наслаждаться вальсом со своим женихом. Это был второй танец, который они танцевали вместе, и она изучающе смотрела на Берти. Одет он был великолепно, его серые глаза светились любовью. Джорджина снова подумала о том, как ей повезло. Невозможно было отрицать, что маркиз Портлендский самый красивый мужчина в этом зале.
Что с того, что Берти уже далеко не молод? Годы почти не отразились на его красивом лице, как, например, у лорда Беркли. И хотя Берти не назовешь широкоплечим, но зато у него очень стройная фигура и нет такого живота, как у графа Донлея.
Что с того, что он такой тихий? Это гораздо лучше, чем быть громогласным и неуклюжим, как лорд Саммерс, который ведет себя в гостиной так, будто он на охоте.
Богатство и титул еще не делают мужчину подходящим спутником жизни, подумала Джорджина. А Берти был очень подходящим.
Поэтому Джорджина постаралась отбросить воспоминание о другом, не очень богатом, незнатном мужчине, чьи широкие плечи и ласковые карие глаза снились ей наяву. Мужчина, чьи губы… Но она ведь обещала себе забыть эти губы, не так ли?
Джорджина улыбнулась Бертраму, который смотрел на нее вопросительно.
– Ты довольна, моя сладкая? – спросил он. Джорджина посомневалась только секунду, прежде чем ответить.
– Конечно. Но ты меня совсем избаловал своими подарками.
Он слегка нахмурил брови.
– Мне хочется, чтобы ты носила мое кольцо, Джорджина. А то я чувствуя себя так, будто ты не совсем согласна, и меня это очень тревожит.
Она не должна недооценивать Бертрама, подумала Джорджина. Она знала его слишком хорошо. Наверное, он догадывается, что она приняла его предложение лишь из желания иметь надежного союзника.
Несколько легких поцелуев, которые она ему позволила, вряд ли могли укрепить его ожидания.
И где же те, другие поцелуи!..
Она опустила глаза, чтобы спрятать свое неожиданное смущение при воспоминании о страстных поцелуях в Мелтонском лесу.
Немного помолчав, она посмотрела на своего жениха и улыбнулась.
– После нашей официальной помолвки. Ты согласен?
– Если ты согласна, моя дорогая. Только если ты согласна.
Джорджина улыбнулась и снова опустила глаза.
У нее сжалось горло, и ей вдруг очень захотелось плакать.
Нет, быть женой этого человека, оказывается, не так легко, думала она. Берти заслуживает гораздо лучшей участи. Маркизу нужна не просто дружба, которую Джорджина собиралась ему предложить.
Впервые Джорджина по-другому взглянула на всю эту ситуацию и поняла, какая пропасть разверзлась у нее под ногами.
И так же впервые она страстно желала, чтобы никогда ее нога не ступала не землю Девона.
Однажды утром, в начале мая, Джек Хемптон вошел в столовую и обнаружил там леди Бартлет, которая наливала себе вторую чашку чая.
Джек плохо спал этой ночью, и проснулся в ужасном настроении. Его слуга, старик Петигрю, сразу всем сообщил, что его хозяин встал не с той ноги.
– Доброе утро, Джек, – как всегда весело приветствовала племянника леди Бартлет.
Джек ухмыльнулся.
– С чего бы это ему быть добрым, тетя?
Он взял чашку кофе из рук Хатчинса, который осторожно поприветствовал своего нахмуренного хозяина.
– Опять мучили кошмары, дорогой? – спросила тетя. – Пусть доктор Джонстон даст тебе какое-нибудь снотворное, Джек. Не понимаю, зачем ты упрямишься? Ты сильно похудел, мой дорогой мальчик.
Хотя Джек знал, что тетя действительно волнуется, ее постоянная забота не уменьшала его тоски. Только потому что он любил тетю, Джек постарался говорить спокойно.
– Я собираюсь поехать к Хатерлею, тетя. Его интересует мое мнение по поводу ягнят, которых он хочет купить. Такая поездка лучше всякого лекарства. Потом буду спать как убитый, так что не волнуйся за меня.
Леди Бартлет тихо охнула, и Джек с радостью заметил, что она забыла на время о медицине и читает последний номер «Морнинг-Пост».
Несколько минут прошло в приятной тишине. Джек съел приличный кусок ветчины, пару тостов и яйца с беконом, затем сделал знак Хатчинсу налить вторую чашку кофе.
В это время тетя вздохнула, и Джек заметил, как газета задрожала в ее руках.
– Читаешь скандальную страницу, тетя? Какие новости преподнесли сегодня? Леди Смузерит снова потеряла свой парик во время бала?
Джек постарался говорить шутливым тоном. Но тетя Хестер не ответила на его вопрос, вместо этого она попросила прислугу выйти.
– К сожалению, ничего смешного, – сказала она потом, сильно нахмурившись. – Я советовала тебе быть активней несколько месяцев назад, но ты же меня не послушался. Она снова вздохнула тяжело и добавила: – Теперь, конечно, уже поздно.
Джек почувствовал тревогу.
– О чем ты говоришь, тетя? Ты же отлично знаешь, что в девяти случаях из десяти я непременно слушаюсь твоих советов.
Леди Бартлет посмотрела на него, опустив газету.
– Может быть, тебе будет интересно узнать, что герцог и герцогиня Эттлбридж дали бал на прошлой неделе в их лондонской резиденции. Сам принц присутствовал, кажется. Пишут, что это был грандиозный успех.
Секунду Джек думал, почему это имя ему так знакомо. А вспомнив, скривил в усмешке губы.
– Не понимаю, почему ты решила, что меня должен интересовать какой-то бал? Этих балов в Лондоне за сезон бывает больше дюжины.
– Да. Но этот бал дан в честь их дочери Джорджины Беннет. – Она помолчала и внимательно посмотрела на племянника, прежде чем продолжить: – И на этом балу было объявлено о помолвке Джорджины с Бертрамом Расселом пятым маркизом Портлендским.
Джек молча уставился на свою тетю Хестер невидящим взором. Потом он резко поставил свою чашку и посмотрел на капли разлитого кофе, будто хотел прочитать в них тайну вселенной. Он тихо выругался и поднял голову. Его глаза горели.
Он усмехнулся, но совсем невесело.
– Мы же знали, что так и будет, верно?
– Ничего подобного мы вовсе не знали, – резко ответила тетя. – Ты отлично знаешь другое. Что бедную девочку заставили это сделать. Дорогая Летиция мне рассказала о герцоге. Настоящий деспот, вот он кто такой.
– Таких ужасных типов я еще не видел, – прорычал Джек, вспомнив о своем унижении.
– Ну так вот, дорогой. Хотя ты мне ни разу не говорил о том, что произошло тогда между вами. Но я и сейчас уверена, что Джорджина не виновата.
– Она обманывала нас, тетя, – грубо прервал ее Джек. – Хотела напустить на меня туман и наслаждаться. Это несомненно! Но поняла, что так просто у нее не получится.
Он не мог скрыть обиду.
Джек и сам был удивлен, как сильно он переживает до сих пор. Еще долго, после того разговора с мисс Беннет, которую он надеялся назвать своей женой, Джек испытывал чувство унижения от обиды, нанесенной ему ее отцом герцогом Эттлбриджем. И самым унизительным было обвинение в том, что Джек охотится за богатыми женщинами.
Хотя поместье Хемптона было не очень большое, но хорошо организованное и давало солидный доход.
Циничная фраза о том, что он ищет себе богатую жену, вывела Джека из себя. Его кровь закипала каждый раз, когда он вспоминал усмешку на красивом лице герцога, и особенно, когда тот заявил, что Джорджина ему не ровня.
– Значит, ты ее бросил, я так понимаю? – спросила тетя, прервав течение его грустных мыслей.
Джек смутился.
– Как я мог бросить женщину, которой не сделал предложение? – возразил он, чувствуя, что говорит неправду.
Леди Бартлет посмотрела на него укоризненно.
– Ты хочешь сказать, что так и не сделал ей предложение?
– Нет, конечно, официальное предложение я ей не сделал! – прорычал он.
– Но ты помчался тогда с такой скоростью, дорогой. У меня создалось впечатление, что между вами все решено.
Джек уставился на нее, а сам снова подумал о той встрече. Да, он был уверен, что между ними все решено… И вдруг получил такой удар! Джек не мог сомневаться после их страстных объятий прошлым вечером. Он знал, что она согласится. Но попался в ловушку как неопытный юнец. Нет, ничего не было решено. Обман и предательство ждали его. И когда он думал, что сбываются его мечты, прекрасный сон обернулся кошмаром.
Джек пытался забыть. Он даже пытался простить. Но не смог сделать ни того, ни другого. Со временем боль не уменьшилась. И Джек уже начал думать, что он никогда не сможет теперь жить спокойно.
– Эта сбежавшая герцогиня меня одурачила, – сказал он после длительного молчания. Он кивнул на газету, которую тетя Хестер по-прежнему держала в своих дрожащих руках. – Похоже, что мисс Беннет возобновила общение с богатыми аристократами, – добавил он. – Взглянем на это прямо, дорогая тетушка. Меня аккуратненько вели по тропинке, и хорошо, что все не зашло слишком далеко. Мы с ней не пара, даже если бы герцогиня согласилась выслушать мое предложение.
– Какая ерунда! – воскликнула тетя Хестер. – Она сложила газету. – И ты все это сказал ей?
Ее обычно нежный голосок дрожал от негодования.
– Что мы не пара? Да, конечно, я это ей сказал. Ее отец дал мне это ясно понять.
Леди Бартлет возвела взгляд к небу.
– Ничего более ужасного ты не мог сделать, племянник! Вот тебе и результат! Поздравляю, мой дорогой мальчик, ты хорошо потоптался там, где надо было действовать деликатно. Не удивительно, что бедняжка уехала обратно в Лондон.
Джек удивленно поднял брови и посмотрел на тетю.
– Я совсем не обрадовался, когда меня обозвали охотником за богатыми женщинами, и мне совсем не понравилось, когда меня обозвали деревенщиной, – холодно сказал он.
– Уверена, что Джорджина не говорила ничего такого!
– Герцог сам был столь любезен, что объяснил мне всю несостоятельность моих притязаний на руку его дочери. И я вынужден был согласиться с ним!
Леди Бартлет отчаянно простонала.
– И ты только на основании его слов сделал вывод, что мисс Беннет тебе не пара?
Она уставилась на него, и Джек снова подумал: какая муха ее укусила?
– И я полагаю, что в твою тупую голову ни разу не пришла такая мысль – а что если у мисс Беннет другая точка зрения? – Она продолжила, не дав ему ответить: – Вижу, что нет. И скажу тебе всю правду, Джек Хемптон. Ты вел себя ничем не лучше, чем ее отец.
Она замолчала, чтобы немного передохнуть после такой тирады, и осуждающе смотрела на Джека.
– Ну, тетя, – сказал Джек, – это уже чересчур, ты не считаешь?
– Ерунда! – воскликнула леди Бартлет. – Неужели ты не понимаешь, что у Джорджины были свои соображения по поводу того, подходите ли вы друг другу? Нет, ты не понимаешь! Я вижу, ты об этом и не думал. Ты все решил за нее, и причем точно так, как хотел ее отец. Ты сыграл ему на руку, мой дорогой мальчик. Я надеюсь, что хоть это ты понимаешь.
Джек уставился на тетю, он уже начал сердиться.
– Тебя там не было, тетя. Ты не представляешь ту степень унижения, которую я пережил.
– Ах, ты, значит, страдал от унижения? – набросилась на него тетя. – А как насчет того унижения, которое испытала мисс Беннет, мой мальчик? Ты об этом подумал? Нет, я сомневаюсь, что ты вообще об этом думал.
Джек открыл было рот, собираясь возразить, но леди Бартлет не позволила ему этого:
– И она стояла там, бедняжка! Она ждала, что ты сделаешь ей предложение, она верила, что ты для этого к ней и приехал. И что же она получила? – Глаза тети Хестер гневно блеснули. – Большую оплеуху, вот что! Бесповоротный отказ. Причем отказ человека, который мог спасти ее от нежеланного мужа, по возрасту подходящего ей в отцы. О да! – добавила она, видя удивление Джека. – Летти мне все рассказала о маркизе Портлендском. И позволь сказать тебе, Джек. Я никогда не думала, что доживу до того дня, когда молодой Хемптон без боя решит сдаться престарелому лондонскому денди.
Джек улыбнулся и пошел к двери. Но он должен был знать, что тетя не даст ему уйти, не выпустив последнего залпа.
– Ты ответственен за это ужасное объявление, ты знаешь, – бросила она ему в спину. – И ты ошибаешься, если думаешь, что герцогиня одурачила тебя, Джек. Ты сам свалял дурака, мой мальчик. С помощью его светлости, конечно.
