Текст книги "Бегство герцогини"

Автор книги: Патриция Оливер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5
Поцелуй

Джек Хемптон только что закончил обсуждать со своим управляющим Джимом Макферсоном возможность приобретения соседней фермы, которая недавно была выставлена на торги, когда Хатчинс постучал в дверь его кабинета и сказал, что приехала мисс Беннет и желает его видеть.

– Ты не ошибся, а, Хатчинс? – спросил Джек. – Может, она желает видеть тетю Хестер?

Джек был уверен, что дворецкий все перепутал. Даже странно, что могло понадобиться от него этой высокомерной мисс Беннет? Прошло уже почти две недели с тех пор, как они поссорились. И Джек был буквально взбешен тем, что какая-то финтифлюшка заставила его почувствовать, пусть даже на секунду, чуть ли не бедным родственником.

Он поклялся, что ноги его больше не будет в Мелтон-Хаусе, пока эта задавака не уедет обратно в Лондон. То, что она до сих пор этого не сделала, только разжигал его ярость. Потому что Джек был лишен возможности общаться с семьей своего кузена. Особенно он скучал по маленькому Хью и злился из-за вынужденной разлуки.

И вот теперь эта глупая девчонка здесь, в его доме! Она приехала, без сомнения, для того, чтобы снова хвастаться перед ним своим маркизом.

– Нет, сэр, – ответил Хатчинс. – Мисс Беннет особенно подчеркнула, что желает видеть именно вас, сэр. Я проводил ее в библиотеку.

Джеку очень захотелось сказать, что он не принимает. Пусть эта претенциозная дамочка убирается туда, откуда явилась.

Но это было не в его характере. И он подавил в себе вспыхнувшее было мстительное настроение. Так и быть, он узнает, что ей нужно, прежде чем выпроводить, подумал Джек.

– Передайте мисс Беннет, что я скоро приду, – сказал он и обратился к Макферсону: – Ну что ж, Джим. Пожалуй, я последую твоему совету. Ферма небольшая, но мы можем использовать пастбища для новых овец, которых купили в Оукхемптоне на прошлой неделе. Я пошлю в Лондон за деньгами. Не позднее чем через месяц мы оформим сделку, и ферма будет наша.

Как только управляющий вышел, Джек спустился в холл и направился в библиотеку, но остановился, взявшись за ручку двери, чтобы вздохнуть поглубже перед тем, как ее открыть. Уже переступая порог, Джек твердо пообещал себе, что не свернет прекрасную шейку этой гостье, даже если у него возникнет непреодолимое желание это сделать.

Он состроил на лице жуткую гримасу и приготовился к неприятной встрече.

Мисс Беннет не слышала, как открылась дверь. Она стояла у высокого, французского окна, выходящего в сад, и любовалась чудесным солнечным днем.

Ее изящная нежная ручка в прозрачном белом муслине потянулась, чтобы сорвать веточку жимолости, росшую на западной стороне дома.

Изумительная картина предстала перед Джеком Хемптоном, когда он увидел Джорджину в белом платье, сквозь тонкую ткань которого просвечивали ее длинные стройные ноги. Великолепная грудь мисс Беннет четко вырисовывалась на фоне зеленой листвы, и золотистые пышные волосы, казалось, переплелись с лучами солнца.

Джек улыбнулся, и его взгляд немного смягчился. Что ни говори, подумал майор, чувствуя импульс плотского желания, а мисс Беннет потрясающе привлекательная женщина!

И она не слышала, как он приблизился к ней, ступая по мягкому ковру. Жимолость не поддавалась, и Джорджина наклонилась еще больше и встала на цыпочки, пытаясь достать понравившуюся ей цветущую ветвь. Джек уже широко улыбался, стоя прямо за спиной у ничего не подозревающей мисс Беннет. Он почувствовал запах ее духов, утонченных и благородных, как она сама, и это соблазняло и манило его еще сильнее.

Он вздохнул глубоко, наполнив свои легкие ее запахом, чтобы ощутить полнее всю квинтэссенцию ее женственности. Это понравилось ему; и он сделал еще один глубокий вдох, почти войдя таким образом в обладание ею.

Наклоняясь все сильнее за ускользающей от нее капризной веточкой, мисс Беннет тихо ругнулась сквозь зубы. Джек постарался не рассмеяться. Он быстро протянул руку из-за ее плеча и сорвал непокорную жимолость.

– О! – воскликнула мисс Беннет.

Она резко повернулась, оказавшись между открытым окном и широкой грудью Джека Хемптона.

Затем она взмахнула беспомощно руками и опустила их ему на грудь, как на твердую и прочную опору. И в этот момент Джорджина была очень похожа на молоденькую школьницу, ожидавшую первого поцелуя.

Когда Джек подумал об этом, он нашел возможность поцеловать мисс Беннет весьма заманчивой и любопытной.

Он молча подал ей цветок и заглянул в ее широко открытые глаза.

То, что Джек увидел в них, заставило его замереть во второй раз после того, как он вошел в комнату. В глазах мисс Беннет была не холодная голубая темнота недоверия и осуждения, которую Джек ожидал найти. Он обнаружил, что смотрит в два плещущих от эмоций фиолетовых озера-близнеца, которые можно было назвать какими угодно, но только не холодными.

Он прочитал в ее глазах тревогу и потрясение, что было естественно ожидать от нежной женщины с деликатным воспитанием, оказавшейся вдруг в объятиях джентльмена.

Но, глядя в удивительные глаза мисс Беннет, Джек заметил в их фиолетовой глубине вспышку чего-то бесконечно более сладкого. Эта вспышка загипнотизировала его и дала новый, более мощный импульс его желанию. Время, казалось, остановилось, Джек смотрел в ее глаза. А затем, как бы по обоюдному согласию, он опустил свой взгляд вниз, на ее губы, все еще слегка приоткрытые, будто с них вот-вот должен был сорваться крик, как с соленых губ жены Лота.

Вот это да, подумал Джек. А ведь эта аппетитная малышка приглашает поцеловать ее!

Мысль о том, что мисс Беннет, чопорная мисс Беннет, которую он хорошо знал, вряд ли может решиться на что-либо подобное, неожиданно мелькнула в его сознании, но Джек тут же отбросил эту мысль. Он хотел побыстрее избавиться от собственных сомнений. Джек целовал в своей жизни столько женщин, сколько ему хотелось. И он мог гордиться тем, что знал абсолютно точно, когда его намерения будут желанны и когда нет. У него была своя тактика нападения, если ему требовалось получить удовольствие от женщины, не желающей его. Но сейчас весь его инстинкт подсказывал, что мисс Беннет желает того же, что и он.

Наверное, я пожалею, если поддамся своим инстинктам, но что я пожалею еще больше, если не поддамся им, подумал он. Джек обнял мисс Беннет за талию и крепко прижал к себе.

В его объятиях она была удивительно покорна. И оказалась даже меньше ростом. Ее золотые волосы были лишь у его плеча.

Джек осторожно взял ее лицо кончиками пальцев и опустил свою голову, требуя теперь поцелуя. Он заметил, как молнией промелькнула тревога в ее фиолетовых глазах. Но затем колдовские чары ее духов и прикосновение ее твердых грудей к его груди захватили все его чувства – было слишком поздно отступать.

И тогда прозвучал где-то в глубине его сознания маленький сигнал, который предупредил его, что мисс Беннет, вероятно, не так уж и жаждала поцелуя, как это могло показаться. Сигнал, который Джек не хотел слышать и потому продолжал целовать ее все более и более страстно.

Джек тут же пожалел, что не сдержал немного свой порыв.

Ибо едва только ее мягкие податливые губы раскрылись под его нажимом и он проник в ее прелестный ротик, как сразу понял, что мисс Беннет явно новичок в этом искусстве.

Неужели ее маркиз никогда не целовал ее? Значит, он полный дурак, не знающий, какое сокровище у него почти в руках. Может, это и было причиной, из-за которой мисс Беннет сбежала от своего благородного поклонника?

Мысль о том, что он, Джек Хемптон, простой деревенский сквайр, имеет шанс научить мисс Беннет тому, чему не желает или не в состоянии ее научить этот маркиз, показалась весьма забавной.

Он прижал покрепче к себе податливое тело мисс Беннет и стал целовать ее лицо, ее закрытые глаза. Джек услышал, как она тихо застонала. Тогда, улыбнувшись довольно, он снова вернулся к ее губам. Что ж, он научит эту красотку кое-чему, подумал Джек и крепко сжал ее грудь. Он насладится прелестями мисс Беннет! Да так, что уже ни один маркиз не сотрет след Джека Хемптона с ее гладкой кожи.

И вдруг мысль о любом другом мужчине, прикасающемся к этой женщине, стала для Джека Хемптона просто невыносимой.

Он поднял голову и посмотрел в нежное личико Джорджины, на ее изогнутые брови над закрытыми глазами, мягкий чувственный рот, дрожащий от его поцелуев. Нет, это немыслимо, чтобы другой мужчина воспользовался ее прелестями.

В нем словно вспыхнуло все, и Джек знал, что он хочет быть тем мужчиной, который научит мисс Беннет любви, страсти, научит тому тяжелому, как заклятие, похожему на летаргию желанию, которое охватило его в этот момент.

И лучшего места, чтобы преподнести этой красотке науку любви, просто не найти, подумал он…

Прежде чем он снова поцеловал ее, мисс Беннет открыла глаза, и Джек неожиданно почувствовал беспокойство. Ее взгляд потемнел, из фиолетового превратившись в холодный голубой, а ее ладони настойчиво уперлись Джеку в грудь.

Нехотя, он выпустил ее из своих объятий и отступил на шаг, глядя на нее с тревогой.

Мисс Беннет посмотрела вниз, на веточку жимолости, которая лежала между ними. Веточка была смята и своим видом говорила о силе их объятий.

Джорджина пыталась еще сохранять спокойствие.

– Как вы смеете, сэр? – сказала она дрожащим голосом, от которого при других обстоятельствах у Джека наверняка взыграла бы кровь.

Он не знал, что подумать и что сказать, чувствуя, как начинает сердиться.

– Как я смею? – повторил он.

Глаза мисс Беннет блеснули гневом, она гордо подняла подбородок. Ее щеки покраснели то ли от ярости, то ли от смущения, Джек не мог точно определить.

– Думаю, вы не собираетесь стоять здесь так и долдонить одно и то же?

Он попытался улыбнуться в ответ.

– И не мечтаю об этом, мисс Беннет. Я онемел от восхищения, моя дорогая леди.

– Вы невыносимы! – воскликнула она, едва сдерживая слезы. – Я приехала специально, чтобы извиниться за те ужасные слова, которые я вам сказала тогда! И что же вы со мной сейчас сделали? Вы… вы…

Казалось, что она не может найти подходящего слова.

– Я поцеловал вас, – помог ей Джек.

Мисс Беннет совсем зарделась.

– Как вы это себе позволяете, сэр? – воскликнула она снова.

– Перед вами невозможно было устоять, моя дорогая, – сказал Джек, любуясь ею.

Интересно, нельзя ли как-то поскорее прекратить ссориться и начать ее снова целовать?

Мисс Беннет, должно быть, угадала его желание по выражению лица, потому что она быстро отошла и встала за креслом.

– Не смейте прикасаться ко мне, вы… вы…

И опять ей не хватало слов. Джек и в этот раз пришел ей на помощь.

– Нахал? – подсказал он, не в силах скрыть улыбку.

– Нахал, это еще слишком мягко для вас, сэр. Я вижу, что напрасно теряю с вами время. Я хотела извиниться перед вами, майор, но у вас, кажется, совсем помутилось в голове, если вы не замечаете явных вещей.

– То есть? – спросил он добродушно.

Мисс Беннет потребовалось немало усилий, чтобы смирить свой гнев при этой лаконичной ремарке.

– Неужели вам не понятно, что ко мне нельзя относиться, как… как к молочнице? К любвеобильной молочнице, у которой можно все купить.

Глаза мисс Беннет грозно сверкали, и он боролся между двумя желаниями – поцеловать ее снова или встряхнуть так, чтобы все зубы повыскакивали из ее бестолковой головы? В любом случае, признался он сам себе, оба желания преследовали одну и ту же цель, а именно, схватить опять покрепче эту красотку. В итоге он не решился ни на то, ни на другое.

– Я очень сомневаюсь, что вас можно принять за молочницу, мисс Беннет, – серьезно сказал он. И улыбнувшись добавил: – Особенно, за любвеобильную. И главным образом потому что, ни одна молочница никогда не жаловалась, когда ее целовал Джек Хемптон.

Первое желание Джорджины, после того как она покинула Хемптон-Холл и села в свое ландо, собираясь вернуться обратно в Мелтон-Хаус, было стряхнуть со своих элегантных туфелек здешнюю пыль и уехать побыстрее в Лондон.

Все полчаса пути она не позволяла себе думать ни о чем другом. Особенно она старалась не думать о той сцене, которая только что произошла в библиотеке.

И лишь в своей комнате, переодевшись с помощью горничной в зеленое шелковое платье и сев у открытого окна, Джорджина смогла подумать о своей последней ссоре с Джеком Хемптоном спокойно и без истерики.

Теперь-то уж точно все кончено, подумала она. Ну что за мужчина! Вместо того, чтобы как цивилизованный человек выслушать ее извинения и снова стать хорошим другом, которого ей очень не хватало, хоть она и боялась сознаться в этом сама себе, Джек Хемптон совершил такой поступок, от которого у нее голова шла кругом.

Вздохнув глубоко, Джорджина облокотилась на подоконник. Вечерний ветер ласкал ее руку.

И она позволила себе окунуться в эти воспоминания, переживая каждый маленький секрет, запечатлевшийся отчетливо в ее душе, и с таким странным, волнующим чувством, которое трудно было определить…

Ее губы стали неожиданно такими горячими и требовательными, что она была чуть ли не парализована этими новыми для нее эротическими ощущениями.

В этом было что-то собственническое, будто Джек Хемптон ожидал ее сопротивления. Но как она могла сопротивляться, когда вся была переполнена потрясающими ощущениями его мужественности. Ее тело будет всегда помнить каждый дюйм его тела, до конца ее дней. Каждый изгиб, каждый мускул! Все, что есть в нем, все мужское отпечаталось в ее собственном предательском теле, которое будто само льнуло к нему.

Как это все случилось, Джорджина не имела понятия. Она не сознавала, что делала, когда майор заключил ее в своих объятия. Ее тело отвечало ему и радовалось, как засыхающий в зной цветок целительным струям дождя. Ее руки лежали надежно на его плечах, ее груди чувствовали ритм его сердца, которое билось в унисон с ее собственным.

И его рука… Джорджина невольно вздрогнула, вспомнив как сильно и одновременно ласково рука майора сжала ее грудь. Джорджина покорно наслаждалась каждым моментом, каждым прикосновением. Неужели это было? Как она могла?

Но, по крайней мере, Джорджина была честной, не лгала самой себе по поводу отношений с Джеком Хемптоном. Все-таки, как же это могло случиться, что она позволила в общем-то совершенно не знакомому человеку целовать ее, ласкать ее прямо перед открытым окном?

И она мысленно издала громкий стон, неожиданно сообразив, что пережила сама почти ту же сцену, которая произошла между Фредди и Летицией и свидетелем которой Джорджина была сама.

Может, с ней что-то не так, с испугом подумала Джорджина. Может, она совсем помешалась, если специально искала подходящую ситуацию. И что заставило ее высовываться из окна и тянуться за жимолостью, как впечатлительную школьницу?

Получается, что Джорджина сама виновата? Она сама создала соответствующую обстановку и как бы пригласила джентльмена позабавиться, что он не преминул и сделать?

Вечерние тени уже окутали сад внизу под окном. А она все не могла вспомнить, с чего же это тогда началось…

Майор протянул руку и сорвал цветок, напугав Джорджину до полусмерти. Джорджина повернулась, едва дыша, и увидела Джека Хемптона, стоящего так близко, что она чувствовала тепло его тела сквозь тонкую ткань своего летнего муслинового платья. Джорджина помнила веточку жимолости, которую подал Джек, а в его карих глазах мелькнула дразнящая улыбка…

И потом он перестал улыбаться, а смотрел на нее совсем по-другому, так страстно, что она была глубоко тронута силой этого его желания. Она была буквально околдована. И все произошло по тому же сценарию, почти как с ее кузиной, которую она раньше осуждала.

«Ну что ж, – подумала она, – теперь я знаю, почему Летиция так самозабвенно отдавалась ласкам Фредди».

Что-то было в прикосновениях Джека Хемптона, в его поцелуях, отчего Джорджина совершенно потеряла голову и отдалась уносящему ее сладостному потоку, который грозил ей гибелью.

Теперь, находясь одна в своей комнате, Джорджина могла наконец признаться самой себе, чего она хотела.

А она хотела от мистера Хемптона больше, чем он ей давал, больше, чем его ласки и его поцелуи. Да, она хотела от него куда большего. Ее тело кричало и молило о той интимной близости, которую Джорджина знала когда-то с ее дорогим мужем в Йоркшире. Просто Джорджина уже считала, что навсегда забыла, что существует такая близость.

Разумеется, об этом нечего и мечтать! Даже сама идея была абсурдной.

Правда, находясь в объятиях Джека и чувствуя, как поднимается в нем страсть, Джорджина ощущала, что и ее тело откликнулось ему.

И тогда самым естественным казалось отдаться этому мужчине. Но, к счастью, он освободил на какой-то момент ее губы, и она не окончательно сошла с ума. И снова, собрав разбитое вдребезги сознание того, кто она такая, Джорджина вспомнила, что обязана возмутиться, хотя у нее в действительности не было ни малейшего желания протестовать. Она вспомнила, что обязана взять под контроль свои чувства, которые требовали от Джека Хемптона больше, чем он ей предлагал.

В действительности же, она захлопнула дверь перед своими будущими любовными приключениями. Это отчетливо показало Джорджине всю пропасть ее собственной уязвимости и силу страсти.

При таких обстоятельствах, решила Джорджина, ей надо покинуть Девон и побыстрее, прежде чем она снова увидит майора Хемптона…

Эти размышления были прерваны Летицией, которая вошла к ней в комнату.

– Морган сказала мне, что ты сегодня не стала обедать, Джорджи! – воскликнула она, подходя к своей подруге и обнимая ее за плечи. – Ты плохо себя чувствуешь, дорогая?

Летиция с тревогой смотрела на нее, и Джорджина покраснела под ее пристальным взглядом.

– Я просто слегка устала, Летти, – ответила она уклончиво. – Думаю лечь пораньше и почитать какую-нибудь книжку.

– Не хитри! – Летти не давала так легко себя обмануть. – Что-то случилось сегодня в Хемптон-Холле, так? Я сразу это поняла, когда увидела, как ты промчалась вверх по лестнице, – добавила она, устраиваясь поудобней у окна рядом с Джорджиной. – А теперь расскажи мне все, дорогая. У тебя такой несчастный вид! Ну давай, я слушаю, любовь моя, – подбадривала она Джорджину, которая, однако, все еще сомневалась. – Расскажи своей Летти обо всем. Что еще сделал этот глупый мужчина?

После этих слов подруги Джорджина всхлипнула, потому что не могла больше сдерживаться.

– О, Летти! Ты не представляешь, как ужасно я себя чувствую!

– Что ж, если это хоть наполовину так же ужасно, как ты выглядишь, то дела действительно плохи, – сказала Летти. – Чем расстроил тебя Джек?

– Он поцеловал меня, – пробормотала Джорджина со слезами стыда.

Летти уставилась на нее.

– Джек тебя поцеловал?

Она была так удивлена, что Джорджина посмотрела на нее с беспокойством.

– Да. Но это даже не самое главное. Хуже всего то, что я, кажется, сама виновата. Наверное, я дала ему повод думать, будто мне этого хочется. Но я не знаю, как все это получилось и что я сделала такого, чтобы он так подумал. О, Летти! – Она заплакала, опустив голову и закрыв лицо руками. – Я должна срочно уехать домой!

– Зачем тебе уезжать, моя дорогая? – Летти нежно гладила подругу по голове. – Ты знаешь, что джентльмены всегда целуют женщин. Скорее всего, он просто не мог устоять, вот и все. Я бы не стала об этом задумываться, дорогая.

– Он так и сказал, – пробормотала Джорджина сквозь слезы.

– Ну и хорошо! Вот, возьми платок. – Летти подала кузине свой платочек и сказала: – Конечно, я удивлена тем, что сделал Джек. Это так не похоже на него… – Она задумчиво посмотрела на Джорджину и продолжила: – Ты не представляешь, сколько раз мы пытались познакомить Джека с какой-нибудь симпатичной девушкой. Но Джек ни на одну так и не клюнул. Мы уже отчаялись, что у нас вообще что-нибудь с этим получится. И вдруг… О, Джорджи, как это было бы чудесно, если…

– Не говори так, Летти, – покачала головой Джорджина. – Для него это абсолютно ничего не значит. Просто я не привыкла, чтобы меня так неожиданно целовали, и поэтому испугалась.

Летти посмотрела на нее и хитро улыбнулась.

– Тебе понравилось?

– Понравилось – что? – смутилась Джорджина.

– Когда Джек поцеловал тебя, глупая гусыня! Тебе было приятно?

– Нет, конечно нет! – воскликнула она. – Ужасный нахал, ты согласна?

– Да, дорогая. Но все-таки, тебе понравилось или нет? – настаивала Летиция.

– Что ж, не могу сказать, что мне не понравилось, – вздохнула Джорджина. – Наверное, мне даже очень понравилось. Но я целовалась до сих пор только с моим дорогим Джорджем, и это было… хм… совсем по-другому.

– А как по-другому?

– О, совсем-совсем по-другому, Летти!

Джорджину снова охватило жгучее желание, которое вызвал у нее поцелуй Джека Хемптона. Она сразу расслабилась и перестала плакать.

– Мне очень понравилось, Летти, – сказала она тихо. – Я почувствовала, что снова живу, что я желанна, и…

Она замолчала, не смея говорить о своих самых сокровенных мечтаниях.

– И что? – спросила Летти.

– О, Летти, – прошептала она, и покраснела. – Он дал мне почувствовать себя такой восхитительно развратной, что я была шокирована. Теперь ты понимаешь, почему я должна немедленно уехать? Я не решаюсь довериться этому мужчине. Вероятно, он считает меня проституткой, и я не удивлюсь, если он предложит мне карт-бланш или что-нибудь не менее скандальное.

– Ты преувеличиваешь, как всегда, Джорджина, – поморщилась Летти. – И, кстати, ничего в этом нет плохого, поверь мне. Действительно, лучше просто не бывает. Я всегда думала, что Джек Хемптон великолепный любовник, – добавила она мечтательно.

– Летти! – воскликнула Джорджина, напуганная незнакомыми нотками в голосе ее скромной подруги. – Как тебе не стыдно! И я не хочу заводить любовника, ты это знаешь. Поэтому мне надо держаться подальше от Джека Хемптона. Ты сама говорила, что он не собирается жениться!

– А что ты, собственно, хочешь? Еще одного старого мужа?

– Нет, – ответила Джорджина и неожиданно поняла совершенно ясно, что именно она хочет. – Я хочу, чтобы у меня был муж, который видел бы во мне женщину, а не ребенка. И еще я хочу много детей. Я так завидую тебе, Летти! Я знаю, что не должна так говорить, но это правда.

– Дай ему шанс, – предложила Летти, загадочно улыбаясь. – Я не удивлюсь, если Джек скоро переменит свое решение никогда большие не жениться. Просто дай ему шанс.

– Нет, – твердо сказала Джорджина. – И я должна попросить тебя, чтобы ты ничего не говорила об этом Фредди. Я не желаю видеть Джека снова, вот и все!

– Как хочешь, дорогая. Но позволь ему хотя бы извиниться, Джорджи! Думаю, это будет справедливо, ты разве так не считаешь?

Джорджина засомневалась. Об этом она не подумала, и, если честно, не верила, что Джек попросит у нее прощения.

– Неделю? – предложила Летти, сверкнув своими голубыми глазами. – Дай ему неделю, дорогая. Что ты на это скажешь?

– Ладно, – согласилась Джорджина. – Пусть будет неделя.

По правде говоря, ей не хотелось уезжать. И отсрочка в одну неделю не казалась ей слишком большой.

– Отлично! – весело воскликнула Летиция. – А теперь одевайся и пообедай с нами. Ты выглядишь уже значительно лучше, любовь моя!