Текст книги "Бегство герцогини"
Автор книги: Патриция Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– Нонсенс, моя дорогая! Я знаю, что ты их очень любишь, и пусть эти розы сделают твою работу не столь тяжелой.
– Я уверяю вас, что мне это не в тягость, – ответила мисс Беннет.
Джек заметил улыбку на ее губах.
– Я поставила цветы в комнате Дороти, – сказала она. – А те, что вы прислали два дня назад, я отнесла в комнату к мальчикам. Дети так слабы, что даже Хью не стал возражать против цветов, хотя, как вы знаете, он считает, что цветы подходят только для девочек.
– А вы сами как, мисс Беннет? – мягко спросил Джек, подходя к ней и беря ее за руку. – Вы уверены, что только детям нужны физические упражнения и свежий воздух?
Мисс Беннет подняла на него глаза, и Джек увидел, что они не фиолетовые от удивления, а голубые от усталости, с темными кругами на бледном лице.
Она улыбнулась, а Джек подумал, что за жениха ей такого выбрали, если она решила сбежать от него вместо того, чтобы выйти замуж? И представляет ли этот джентльмен, какую женщину он потерял!
– У меня достаточно физических упражнений – бегаю вниз и вверх по лестницам, сэр, – ответила она. – Но я мечтаю промчаться утром верхом на Моргане. Без меня она, наверное, здорово растолстела!
– Тогда я настаиваю, чтобы вы завтра же пустились на ней галопом, – сказал Джек, не раздумывая. – И я специально приеду проверить, что вы это сделали, мисс Беннет. Нельзя же заставлять стоять такую прекрасную лошадь! Ты согласна со мной, тетя Хестер?
– Конечно, согласна, – весело откликнулась та. – А я уверена, что вы можете найти утром час или два, дорогая мисс Беннет. Как ты думаешь, Летиция? И если хотите, то я сама приеду и посижу с. детьми.
– О, спасибо, но я не считаю, что мне это так необходимо, – мисс Беннет была явно смущена всеобщим вниманием.
– Ну, это глупости, и ты это отлично знаешь, – сказала ее кузина. – Да и вам не стоит так беспокоиться, дорогая леди Бартлет. Я уверена, что миссис Бэгли вполне может справиться с детьми, теперь особенно, когда болезнь уже отступила. Я даже сама могу прокатиться с тобой, кузина. Я уже так давно не каталась верхом, целую вечность!
Джек увидел, что его кузен с беспокойством смотрит на свою жену.
– Ты будешь осторожна, не правда ли мое счастье? – пробормотал Фредди Мелтон. – Ты помнишь, надеюсь, что сказал тебе доктор Джонстон.
Острые глазки леди Бартлет отметили и нежный взгляд, и слова Фредди. И Джек знал, что его тетя сделала тот же вывод, что и он.
– Летиция, я убеждена, что ты от нас что-то скрываешь! – воскликнула леди.
Летиция улыбнулась и покрылась очаровательным румянцем.
– Извини, моя любовь, – сказал Фредди, беря руку жены и поднося к своим губам. – Но ведь мы все здесь одна семья, не так ли?
– Ты снова беременна? Как это чудесно! – воскликнула леди Бартлет с таким энтузиазмом, что Летиция рассмеялась.
– Совсем недавно, конечно, – призналась она. – Но я уверена, что так и есть.
– Поздравляю, моя дорогая! И ты можешь рассчитывать, что мы сохраним это в тайне. Правда, Джек? Я думаю, что ты хочешь маленькую сестричку для Дороти?
– О да, конечно! – ответила Летиция.
Джек почувствовал зависть, когда увидел, с каким обожанием его кузен смотрит на свою жену. Это чувство охватывало его каждый раз, когда Летиция объявляла счастливую весть о том, что она беременна. Но в этот раз Джек испытал такую боль, будто его полоснули по живому. Он снова и снова желал, чтобы ребенок Мэри не умер вместе с ней при родах. Его собственный ребенок! Ребенок дал бы смысл его жизни. Но Мэри оставила его одного и ушла навсегда. А Джек взял сам на себя роль любящего дяди детей своего кузена. Живет чужой жизнью! – с горечью подумал он. Хотя мог бы и жениться снова.
При этой мысли он посмотрел вокруг в поисках мисс Беннет, которой уже не было в комнате.
Пока Летиция рассказывала о своей беременности, Джорджина тихонько вышла.
Джек подумал, что, быть может, новость подействовала на мисс Беннет так же, как и на него. Но может быть, и нет! Мисс Беннет, как говорит Летти, не хочет выходить замуж. Неужели она решила себя целиком посвятить детям ее кузины?
Он вспомнил стройную фигуру мисс Беннет, ее страстный взгляд. Да, ей нужен мужчина, который бы разбудил ее, эту спящую красавицу, дал бы ей почувствовать наслаждение семьей, наслаждение интимными ласками…
Вдруг Джек подумал о том, что он сам может быть этим мужчиной. Он пожал плечами. Нет, пожалуй, слишком поздно.
Он вздохнул. По крайней мере, мисс Беннет не услышала сегодня то, что эта злая старуха говорит о ней. Потому что после счастливого признания Летиции тетя Хестер не могла портить семейную радость.
И Джек был рад, что так все получилось.
Глава 4
Фарфоровая кукла
Утром следующего дня Джорджина сидела у окна и смотрела, как серое небо постепенно теплеет и становится желтым и розовым в лучах летнего солнца, встающего вдалеке, за девонширскими холмами, и потом во всю ширь разливается над ней огромный, без единого облачка, голубой купол. Идеальный день, чтобы промчаться галопом, подумала она, поправляя прядь своих золотистых волос. Действительно, просто чудесный день для прогулки на свежем воздухе.
В дверь тихо постучали, и в комнату вошла молоденькая горничная, которая принесла горячий шоколад.
– Доброе утро, мисс, – сказала горничная, сделав реверанс и с любопытством сверкнув глазами.
Джорджина, улыбнувшись, тоже поприветствовала Бетти, а сама подумала, как замечательно быть молодой семнадцатилетней: весь мир, новый и интересный, открыт перед ней.
В свои семнадцать лет Джорджина неожиданно стала герцогиней, выйдя замуж за человека, который явно видел в ней скорее дочь, чем жену. Он и относился к ней как к дочери. «Моя маленькая девочка», – всегда называл ее Джордж, а однажды даже купил ей в подарок изумительную фарфоровую куклу, в которую она прямо влюбилась, когда увидела ее во время одной из редких экскурсий в Лидс. У куклы открывались и закрывались стеклянные глаза, которые казались удивительно настоящими. Джорджина была зачарована прозрачными голубыми зрачками и думала, что это какая-то заколдованная принцесса смотрит на нее. Джордж, конечно, рассмеялся, когда она сказала ему об этом. Было глупо надеяться, что он ее поймет.
Джорджина улыбнулась при воспоминании о Белинде, ее прекрасной фарфоровой кукле, которая много лет была с ней в Йоркшире. Кукла сидела перед зеркалом и своими грустными стеклянными глазами следила, как Джорджина причесывается, одевается и раздевается, принимает ванну рядом с камином, умащивает тело косметикой и накладывает на лицо крем, чтобы защитить его от резких северных ветров. Кроме, конечно, тех случаев, когда Джордж приходил в комнату, гасил свечи, и спальня превращалась в место желаний. Неужели он воображал, что, гася свечи, он магическим образом превращает в женщину ту девочку, на которой женился, свою «маленькую девочку»? Эта мысль пришла в голову ей неожиданно, и Джорджина по-новому взглянула на свои отношения с Джорджем. Впервые она поняла, что ему было нелегко, ведь он женился на девочке, а ему нужна была зрелая женщина.
И она все еще маленькая девочка? Неужели она по-прежнему еще ребенок? Но, видимо, так уж сложилась ее жизнь. Отец тоже все время относился к ней как к маленькой девочке. Отец заботился о том, чтобы она ни в чем не нуждалась, ни о чем не беспокоилась. В самом деле, почему он говорил, чтобы она не волновалась и не думала о том богатстве, которое оставил ей Джордж, убеждая, что она может во всем положиться на него? Зачем он устроил ее брак с этим маркизом, его приятелем по охотничьим забавам, даже не посоветовавшись с ней? Не то чтобы ей не нравился Берти, возможно, даже нравился. Но он был еще одним приятелем отца, еще одним «наставником», еще одним «Джорджем».
Джорджина неожиданно вздрогнула, когда утренний ветерок приподнял рукава его шелкового платья. Интересно, маркиз Портлендский тоже стал бы гасить свечи перед тем, как лечь к ней в постель? А может, он вообще не занимался бы любовью, подумала Джорджина, вспомнив его репутацию как человека весьма привередливого и болезненного. И он снова сделает ее вдовой, так и не дав узнать той страсти, которую разделяет Летиция со своим Фредди? Да, скорее всего, так и будет, если только она согласится выйти за него замуж.
Конечно, выбор отца хорош тем, что она получает и богатство и защиту. По крайней мере, Берти будет ей хорошим мужем в том смысле, что он будет к ней хорошо относиться, подумала она, неожиданно засомневавшись, так ли уж надо ей бунтовать против тех устоев, которые сформировали ее жизнь. Возможно, отец знает лучше. Да и сама альтернатива ее тоже пугала. Сможет ли она сама сделать правильный выбор? Она, фарфоровая кукла, оберегаемая с детства, почти ничего не знающая о мужчинах?
Ее размышления были прерваны, когда в комнату вошла Морган. Она принесла выглаженный костюм для верховой езды.
– Доброе утро, ваша светлость, – сказала служанка и тут же исправилась: – То есть, мисс Беннет. Я выгладила ваше платье, мэм. Кажется, вы так давно его не надевали.
Служанка положила элегантное, в сборках, платье на кровать и подошла к комоду, чтобы выбрать нижнее белье.
– Вам надо поторопиться, мисс, – добавила Морган. – Бэгли просил сказать, что майор Хемптон уже в конюшне.
Джорджина удивленно посмотрела на служанку. Она рассчитывала, что у нее есть еще час или два, чтобы привести себя в порядок перед тем, как встретиться с неугомонным майором Хемптоном.
– Он уже здесь? – воскликнула она. – Но ведь еще нет даже семи часов, Морган! Он чем думал, заявившись в такую рань!
– Уже девятый час, мисс. Бетти принесла ваш шоколад час назад. Садитесь перед зеркалом, я причешу вас. С этими кудрями вы похожи на девчонку.
– И все равно еще очень рано, – вздохнула Джорджина. – Я не ожидала его раньше девяти.
– Он ведь родился и вырос в деревне, мисс. Наверняка он привык рано вставать, не то что эти лондонские модники, у которых все утро уходит только на то, чтобы завязать галстук и насмотреться на себя в зеркало.
Джорджина улыбнулась. Морган быстро и умело причесывала ее волосы.
Служанка из Норфолка не выносила напыщенных модников из светского общества. И Джорджина была согласна – Джек Хемптон, конечно, не такой. Но визит в восемь часов утра – это слишком рано даже по деревенским меркам, подумала она.
Тем не менее уже через двадцать минут Джорджина вошла в конюшню и увидела там майора и его грума.
– Моя тетя просит у вас прощения за такой ранний визит, – сказал Джек, увидев ее. – Мне поручено доставить вас в Хемптон-Холл, где вы позавтракаете, так что, я надеюсь, вы на меня не сердитесь.
Он помог ей сесть в седло, и на этот раз Джорджина расстроилась: Джек Хемптон не попытался взять ее за талию.
Если Джорджина и испытывала нервное напряжение, находясь наедине с майором, то оно сразу исчезло, как только они вместе пустились вскачь, наслаждаясь галопом. Моргане, конечно, было не угнаться за конем Джека, Руфасом. Но зато Моргана великолепно брала препятствия и на коротких отрезках сокращала дистанцию. Более тщательно выбирая путь, Джорджина обнаружила, что ее кобыла вполне может потягаться с конем майора.
Джорджина наслаждалась новыми ощущениями и не заметила, как они прибыли в Хемптон-Холл, где леди Бартлет уже ждала их, стол для завтрака был накрыт. Впервые Джорджина могла оценить простые и дружеские отношения, которые существовали между леди Бартлет и ее племянником. И она была благодарна, что эти дружеские чувства распространяются и на нее. Джорджина была просто очарована той домашней теплой атмосферой, которая окружала ее в Хемптон-Холле, и с удовольствием приняла приглашение леди Бартлет позавтракать с ней еще раз на этой неделе.
Итак, утренние верховые прогулки, и чаще всего в обществе майора Хемптона, и завтраки с его тетей превратились в регулярные. Джорджина ждала их, потому что ей было приятно находиться вместе с майором, и во время их долгих бесед она узнала о нем многое такое, о чем он вряд ли стал бы говорить в гостиной. Он рассказал ей, как погибли его родители во время шторма, летом, когда ему исполнилось пятнадцать лет. Только по чистой случайности он не оказался вместе с ними. Его отец был заядлым яхтсменом и у него был собственный парусник. Он рассказал ей о тете Хестер, которая была сестрой его матери. Это она взяла в свои прочные руки хозяйство, а также заставила его поехать учиться в Оксфорд.
Единственное, о чем Джек не говорил, так это о своем браке с Мэри Гордон, а именно об этом Джорджина хотела бы услышать больше всего. Правда, она и сама избегала темы супружества, и поэтому тем более была удивлена, когда однажды утром во время их поездки в Мелтон-Холл майор вдруг заявил:
– Я так понимаю, что мы с вами родственные души, мисс Беннет. – И, заметив удивленный взгляд, добавил: – Летиция рассказала, что вы не хотите выходить замуж.
Она уставилась на него в полном изумлении.
– И что именно по этой причине вы решили укрыться от всех здесь, в Девоне…
Джорджина наконец решилась ответить.
– Моя кузина не должна обсуждать мои личные дела с…
Она замолчала, сообразив, что чуть было не назвала Джека Хемптона посторонним.
– С кем бы то ни было, – закончила она холодно. – Но раз уж она проболталась, значит, вы знаете, что я поссорилась со своим отцом, потому что он нашел мне жениха, за которого я не намерена выходить замуж. И поскольку мой отец всегда считал, что он все знает лучше всех, я решила просто-напросто уехать от него подальше, по крайней мере, до тех пор, пока он не образумится.
Она сердилась, что часть ее тайны раскрыта, и говорила холодно и официально. Интересно, что еще этот мужчина знает о ней? Она вспомнила, как Летиция убеждала ее, что Джеку Хемптону можно доверять, поскольку он их родственник. И все-таки, неужели Летти сказала ему все, и о том, кто Джорджина на самом деле?
– Очень мудрое решение, моя дорогая, – заметил майор, будто не обратив внимания на ее тон. – Мне тоже всегда хотелось убежать, если мама заставляла меня что-то сделать, чего я не хочу.
Он засмеялся, но Джорджине было невесело. Теперь она больше не чувствовала себя спокойно в обществе Джека Хемптона.
Еще никому не удавалось игнорировать реальность, мысленно подвела черту Джорджина под их разговором, а также под этими прогулками верхом.
– Но некоторые никогда не сдаются! – воскликнул Джек, показывая на медленно приближающееся к ним ландо, запряженное двумя толстыми гнедыми. – Экипаж леди. Хад, – объяснил он в ответ на вопросительный взгляд Джорджины. – Она наверняка ездит по знакомым, чтобы сообщить новую сплетню относительно вас, мисс Беннет. Вы привнесли неповторимое разнообразие в ее жизнь, вы об этом знаете?
– Я? – То, что леди Хаддерсфилд большая сплетница, было не секретом для Джорджины, но что она сама является предметом ее сплетен, оказалось совершенной неожиданностью. – Не понимаю, что за сплетни, сэр?
Джорджина видела, что майор смутился и не знает как ответить.
– Я полагал, что вам известно, что ваша персона находится в центре внимания, моя дорогая.
Он улыбнулся обезоруживающей и очень нежной улыбкой.
– Нет, мне ничего об этом не известно, – холодно сказала Джорджина. – Прошу вас, просветите меня.
– Да, в общем, всякая ерунда, поверьте.
– Позвольте мне судить об этом, сэр, ерунда это или нет. Что за скандальную историю рассказывает обо мне леди Хаддерсфилд?
– Мне кажется, что она пытается выяснить, кто вы на самом деле, мисс Беннет. Звучит интригующе, не правда ли? Разве моя тетя не предупреждала вас о последнем изобретении леди Хад?
Джорджина посмотрела на него удивленно.
– Нет, леди Бартлет мне ничего не говорила. И все вокруг знают, что я Джорджина Беннет, кузина Летиции Мелтон. Ваш кузен Фредди одновременно и мой кузен, сэр. Что же здесь таинственного и интригующего, я не понимаю. – И добавила сердито: – Лично мне все это не нравится.
– Леди Хад, противная старуха, вбила себе в голову, что вы соперница ее Каролины. Потому-то и пытается вас дискредитировать, моя дорогая.
– Соперница? – повторила Джорджина, не скрывая своего изумления. – Как я могу быть соперницей семнадцатилетней девушки?
Что-то мелькнуло в его глазах, будто предупреждение. У Джорджины перехватило дыхание, она почувствовала как кровь отхлынула с ее лица.
– Мне бы не хотелось быть таким нескромным, мисс Беннет, – ухмыльнулся он, и Джорджина видела, что он явно наслаждается ее смущением. – Но леди Хад убеждена, что вы заготовили для меня свою ловушку.
В ярости Джорджина решила, что он насмехается над ней.
– Это просто невыносимо, сэр, – проговорила она ледяным тоном. – Я думаю, вы напрасно обвиняете эту леди. Я никогда, вы слышите, никогда в моей жизни не ставила ловушек – как вы изволили выразиться – ни на одного из знакомых мне джентльменов.
– И в это я охотно верю, – просто ответил Джек Хемптон, и почему-то Джорджине померещилось оскорбление в его словах. – Но если леди Хадж считает, что вы не прочь меня подцепить…
– Я прошу вас не употреблять таких вульгарных выражений, майор Хемптон, – перебила его Джорджина. – Я надеясь, что у меня хватит вкуса, чтобы не делать ничего… такого ужасного…
Его лицо неожиданно стало бесстрастным, а по глазам трудно было что-либо прочесть.
– Действительно невозможно представить, что вы можете совершить нечто такое ужасное, мисс Беннет, – сказал он мягко, и Джорджина во второй раз почувствовала, хотя ничего особенного не было ни в его тоне ни в его словах, что ее оскорбили.
– Мне очень жаль, майор, что вы воспринимаете все это как шутку. Может показаться, что вам даже приятно, сэр. Ведь вы объект интереса всех одиноких женщин в округе. Но если бы мне позволили судить, то я бы заметила, что Каролина Хаддерсфилд так же мало стремится вас заинтересовать, как и я.
Джорджина тут же увидела, как больно она хлестнула его своими словами, и хотела бы их взять обратно. И все-таки она не стала извиняться.
Майор Хемптон слишком важничает, решила она. И одна мысль, что он дал повод окружающим думать, будто она и в самом деле питает к нему нежные чувства, была унизительной для нее. Каждое утро они совершали, как она считала, обычную прогулку как близкие друзья. Но это была неправда. Он, должно быть, все время смеялся надо мной, подумала она и гордо подняла подбородок, чтобы он не мог угадать, как больно ее задело его предательство.
– Кто бы мог сомневаться хоть секунду, моя дорогая мисс Беннет, – сказал он, и на его губах уже не играла соблазнительная улыбка. – Ведь в Лондоне вас ждет преданный поклонник, разумеется, богатый и знатный, который только и ждет, вашего согласия.
Насмешка в его голосе больно задела Джорджину, и ее ответ прозвучал слишком резко, гораздо резче, чем она сама того хотела.
– Именно так, мой дорогой мистер Хемптон, – сказала она. – Это маркиз Портлендский, если вы желаете знать точно. Поэтому вы можете передать леди Хаддерсфилд, что ее драгоценная Каролина мне действительно не соперница. Я не пала бы так низко.
Как только эти ужасные слова были произнесены, Джорджина сразу поняла, что в них кроется двойной смысл. Она собиралась дать понять, что это ниже ее достоинства красть жениха у Каролины, но, увидев, как побелело лицо майора, сообразила моментально, что он расценил их по-своему.
Она не могла теперь объяснять свои слова. Да и не хотела.
Но, глядя на его нахмуренные брови и видя, как потемнели его карие глаза, Джорджина удивлялась, почему они вдвоем сейчас страшно ссорятся, когда всего минуту назад они были хорошими друзьями. Еще совсем недавно он улыбался ей своей замечательной улыбкой, от которой у Джорджины замирало сердце, и она уже надеялась, что возможно – только возможно! – майор Хемптон неравнодушен к ней. И вот все эти фантазии рухнули в пропасть. Этот мужчина просто развлекался с ней. Джорджина была горько разочарована.
Джек Хемптон снова улыбнулся, но это скорее была гримаса, а не улыбка. Сердце Джорджины ёкнуло.
– Маркиз, значит, – ехидно сказал он. – Что же, я желаю вам счастья с ним, моя дорогая. Но вам лучше поспешить в Лондон. Здесь вам не на кого производить впечатление.
И, не говоря больше ни слова, майор хлестнул своего коня и ускакал прочь.
– Моя дорогая мисс Беннет, что случилось? Вы вся белая как полотно, моя дорогая! – вдруг услышала она чей-то голос.
Джорджина обернулась и увидела изучающие глаза леди Хаддерсфилд, чье ландо остановилось рядом. Тяжелый диалог с майором Хемптоном так поглотил Джорджину, что она совершенно забыла о приближающейся карете.
– Может быть, наш дорогой майор сказал что-нибудь такое, что вас расстроило, мисс Беннет? – спросила леди, и тон ее голоса явно говорил о том, что она надеялась именно на такое развитие событий.
– Ничего подобного, леди Хаддерсфилд, – холодно ответила Джорджина. – И даже наоборот. Боюсь, что это я его обидела.
– Как же так, дорогая? Я надеюсь, вы не сделали ничего постыдного. У джентльменов такие ужасно строгие принципы, когда речь идет о их невестах. Малейший намек на скандал их может отпугнуть.
Улыбка, сопровождающая эти слова, заставила Джорджину скривиться от отвращения.
– Действительно? – Джорджина посмотрела сверху вниз на жирную расплывшуюся физиономию. – Я не знала, что настоящий джентльмен верит в глупые и злые сплетни, мадам, и что настоящие леди позволяют себе их повторять. – Она заметила, как побагровели щеки леди Хаддерсфилд, и продолжила. – Видимо, здесь этим правилам не следуют. Я советую вам передать вашему дорогому майору, как вы его называете, что деревенскому сквайру не стоит мечтать о том, что ему явно не достать. – Она засмеялась и закончила: – Всего хорошего, миледи.
Затем она круто повернула свою лошадь и помчалась домой, сердитая, что потеряла столько времени.
К счастью для Джорджины, дети Мелтонов уже достаточно выздоровели, и они могли оставаться с гувернанткой мисс Хиггенботэм.
После ссоры с майором Хемптоном у Джорджины появилось достаточно времени, чтобы поразмышлять над этим инцидентом.
Они больше не катались вместе верхом. Майор не появился в свой обычный час по утрам. Джорджина и не надеялась на это, но ей не пришло в голову, что у Хемтона могли быть какие-то срочные дела.
Когда прошла неделя и он не приехал утром, Джорджина решила, что он порвал с ней окончательно. Она должна радоваться, что избавилась от этого мужчины, говорила она себе много раз, катаясь по аллеям и не замечая следующего за ней на некотором расстоянии грума Фредди Мелтона.
Но почему-то она все острее ощущала одиночество и снова еще более отчетливо видела перед собой Белинду – фарфоровую куклу с грустными стеклянными глазами…
Вскоре Летиция обнаружила, что Джек Хемптон больше не приезжает к ним и не сопровождает кузину на утренних прогулках.
А Джорджина нашла утешение в том, что рассказала подруге о своих чувствах.
– Надо было предупредить меня, дорогая, – обиженно вздохнула она, когда Летиция спросила ее, почему так долго не приезжает майор Хемптон. – По крайней мере, я была бы готова и смогла бы контролировать свои эмоции. Понимаешь, я совершенно неожиданно узнала, что все вокруг считают, будто я гоняюсь за майором Хемптоном, как… как влюбленная молочница! – Она почувствовала, что начинает сердиться снова и воскликнула: – Он смеялся надо мной, Летти! Это было невыносимо. Меня никогда еще никто так не унижал.
– И ты сказала ему об этом?
Джорджина посмотрела на кузину так, будто она не верила своим ушам.
– Конечно, я ему сказала, Летти! – выкрикнула она сердито. – Я сказала ему, что он слишком возомнил о себе, если хоть на минуту поверил, что я могу так низко упасть. Ему, конечно, это не понравилось. Но это было сказано, дорогая, да, я точно это ему сказала!
– Ты так и сделала, дорогая? – мягко произнесла Летиция. – И, полагаю, ты именно это имела в виду?
– А что же еще? – выкрикнула Джорджина. – Конечно, я имела в виду именно это! Зачем бы я тогда ему говорила?
– Потому что была сердита, любовь моя. Тебя легко рассердить, ты знаешь. И, возможно, ты хотела обидеть Джека, так как ты вообразила, что он обидел тебя.
– Я ничего не вообразила! Я слышала, как он смеялся надо мной, для него это все лишь шутка. В конце концов он-то не выглядит в этой истории дураком. Это я полная дура!
– Ты уверена, что правильно его поняла? – мягко спросила Летиция. – Мне трудно представить, что Джек может нарочно обидеть кого-то, тем более тебя.
– Конечно, я все правильно поняла. Я совершенно ясно видела эту глупую ухмылку на его лице, когда он говорил, что я расставляю на него ловушки! Это было невыносимо, поверь мне.
– Он на самом деле обвинил тебя в том, что ты это делаешь?
Джорджина замолчала на секунду.
– По крайней мере, он совершенно точно сказал, будто леди Хаддерсфилд уверена, что я это делаю, – ответила она, покраснев.
– Но ведь это не совсем одно и то же, дорогая, – заметила кузина, глядя на нее своими добрыми голубыми глазами. – Ты можешь припомнить, какие именно слова Джека тебя так страшно разозлили?
– Как я могу помнить все дословно!
Джорджина налила себе чашку чая, хотя и не хотела пить.
Летиция была сегодня какая-то непонятливая. Вместо того, чтобы предложить Джорджине помощь и поддержку, она задает без конца глупые вопросы и требует от нее точных слов, произнесенных во время ссоры с майором Хемптоном.
И проблема была в том, что Джорджина отлично помнила свои слова.
Но что такого обидного сказал Джек Хемптон, она не помнила. Она ясно видела, как побелело его лицо, когда она заявила, что он ее не достоин.
И это побелевшее лицо майора было самым больным воспоминанием для нее.
Потому-то она и не могла представить себе, что в его мыслях и словах не было ничего обидного, а она слишком поторопилась их истолковать по-своему. В слепой ярости Джорджина набросилась на Джека Хемптона, а он, вероятно, не имел никакого отношения ко всем этим ужасным сплетням.
Она уже не злилась на него, но теперь эта мысль не давала ей покоя.
Невыносимо было думать, что она совершила несправедливость. Ночью Джорджина долго не могла уснуть.
В следующую ночь ей приснился Джек Хемптон, такой, каким она привыкла его видеть до их ссоры. Джорджина видела его очаровательную улыбку, в которой был намек на пламенную страсть. А когда Джорджина тянулась к нему, улыбка превращалась в страшную гримасу, Джек начинал хохотать, а его глаза были как омут, в который Джорджина, медленно кружась, долго-долго падала.
Джорджина проснулась в холодном поту. Проведя четыре ночи в подобных кошмарах, она поняла, что должна сделать, чтобы обрести мир в душе.
Ей надо проглотить обиду и попросить прощения у майора Хемптона. Она знала, что это будет для нее трудным испытанием. Но герцогиня могла гордиться собой – она от своего не отступит.
