Текст книги "Бегство герцогини"
Автор книги: Патриция Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Нечего и говорить, что ни одна из них не могла заставить его изменить холостой образ жизни, и Мелтон уже, казалось, махнул рукой на своего кузена, потому что молодые леди перестали появляться.
И вот теперь они пригласили к себе прекрасную мисс Беннет!
Она была не только красива, но и, конечно, хорошо воспитана. Фредди и Летиция решили найти идеальную женщину для майора Хемптона!
Нет, подумал он, мисс Беннет совсем не в моем вкусе.
Хотя она была высокая и стройная, как его Мэри, но характер у нее был совершенно другой. Мэри была такая нежная, ее красота была скромная и неброская, как у Летиции Мелтон. И Мэри обладала такой мягкой доброй душой, что Джек часто подшучивал – мол, все люди у нее замечательные. Нет, думал он, мисс Джорджина не похожа на нежную скромницу. Гордячка с золотой гривой волос! Только сильный мужчина мог покорить такую красавицу. Но он, Джек Хемптон, найдет чем заняться в жизни, вместо того, чтобы покорять капризных красоток.
Когда на следующее утро Джорджина вошла в столовую, Летиция допивала вторую чашку чая и листала последний номер «Газеты».
– Доброе утро, милая, – улыбнулась Летиция. – Надеюсь, ты захочешь снова прокатиться с детьми. В последние дни я не могу оттащить Хью от конюшни. Он решил стать таким же великолепным наездником, как его дядя Джек. А теперь, когда ты пообещала научить его брать барьеры, он только и думает об этом.
Джорджина положила себе несколько тостов и омлет. Она села напротив кузины, а та налила ей чашку чая.
– Мне кажется, что для детей очень важно научиться ездить верхом как можно раньше, Летти. Я сама научилась этому очень рано, ты помнишь. А ты все не хотела, пока вдруг не встретила этого Брайена… Как же его звали? Своуни? Свонли? Да, Брайен Свонли. Ты обнаружила, что он не обращает на женщину никакого внимания, если она не сидит в седле. Ты помнишь это, дорогая? И это сразу изменило твое отношение к лошадям, не так ли? И может быть, это была единственная полезная вещь, которую сделал сей повеса за все время своего пребывания в Норфолке – он заставил тебя научиться ездить верхом.
Она взглянула на кузину и заметила, что та побледнела.
– Что случилось, Летти? – воскликнула она встревоженная.
– О, Джорджи, – пробормотала Летиция. Ее обычно спокойное лицо было нахмурено. – Ты точно взорвешься, если я скажу тебе про это…
Она перевела взгляд на открытую страницу со светскими новостями.
– Не знаю даже, как сказать тебе, – продолжала Летиция. – Это совершенно невозможно! Не могу представить, что это действительно так и есть.
Джорджина рассмеялась над смущением кузины.
– Ну же, Летти, – подбодрила она ее. – Поделись со мной последними сплетнями, и мы вместе посмеемся!
– О, вряд ли ты будешь смеяться, дорогая! – ответила Летиция. – Ты знаешь джентльмена по имени Бертрам Рассел?
Мелькнувшая догадка стерла улыбку с лица Джорджины.
– Старикашка Берти? Что ж, должна сказать, я действительно с ним знакома. Маркиз мой самый настойчивый уха-жор. Да я тебе о нем рассказывала, разве ты не помнишь? Мой отец считает его лучшим кавалером, хотя Берти уже, кажется, давно стукнуло пятый десяток. Еще один жених, которого мне подсовывает мой отец, ты можешь представить? Если бы я вовремя не сбежала, то, ставлю десять к одному, что именно на маркизе отец остановил бы свой выбор.
– Не хочу говорить тебе об этом, но, кажется, твой дорогой папочка так и сделал. По крайней мере, тут так написано… – Летиция опустила глаза на «Газеты» и прочитала: – Пятнадцатого июня ты официально бракосочетаешься с Бертрамом Расселом, пятым маркизом Портлендским, шестым графом Пертским… и еще сотни титулов чуть ли не до средних веков. Неплохая добыча, моя милая кузина. Очень, очень впечатляюще!
Не обращая внимания на нервные попытки кузины смягчить удар, Джорджина вскочила из-за стола так резко, что пролила весь свой чай на белоснежную скатерть, а тарелка с недоеденным омлетом полетела на пол.
– Да он просто рехнулся!
Ее глаза сверкали от гнева, Джорджина не заметила разрушительных последствий своего резкого движения, отодвинула стул от стола с грохотом и сказала сердито:
– Он не мог этого сделать, Летти!
– Но похоже, что он все же это сделал, дорогая, – как можно спокойнее ответила Летиция. – Ведь он все-таки твой отец. И насколько я его помню, он не терпит возражений.
– Но мне двадцать восемь лет, – простонала Джорджина. – Уже солидная матрона, можно сказать. Была десять лет замужем. Почему он относится ко мне как к школьнице? Ты можешь это объяснить, Летти? И ведь я абсолютно независимая. Джордж оставил мне большое состояние, ты это знаешь. Мой отец должен понять, что я вполне самостоятельная женщина. Я не собираюсь второй раз вступать в брак по его указке, запомни мое слово!
Летиция с сочувствием посмотрела на подругу.
– Я знаю, милая, я знаю. Но я также хорошо знаю герцога, твоего отца. Он хочет тебе только добра, дорогая. И ты должна признаться, что относительно герцога Вэа он угодил в самую точку. Ты ведь всегда говорила, что и не мечтала о лучшем муже.
– Это правда, Летти. Но мне было всего семнадцать лет, когда папа выбрал для меня герцога Вэа, и Джордж был не просто моим мужем. Он был моим другом и наставником, и я тогда очень нуждалась именно в таком человеке. Я ничего не знала тогда о мужчинах.
– А теперь ты знаешь, надо полагать?
Летиция смотрела на нее с любопытством и улыбкой.
– Конечно, теперь я знаю, – ответила она, не понимая, куда клонит кузина… – Мы с Джорджем прожили вместе десять лет, тебе это хорошо известно.
– И ты опытна во всем, что касается супружеских отношений, так?
Джорджина удивленно посмотрела на свою обычно скромную кузину, и ее щеки стали покрываться стыдливым румянцем.
– Ты странно говоришь, – сказала она. – Я никогда не определяла слишком официально наши отношения с Джорджем. Мы жили тихо и спокойно, согласна, но мы были счастливы вместе, поверь. – И она добавила, будто защищаясь: – Он ни разу даже не взглянул на другую женщину!
– О, в этом я совершенно уверена, моя милая, – рассмеялась Летиция. – Тут герцог Вэа был похож на твоего отца. У таких людей очень строгие правила. Конечно, он был добрым и щедрым, дорогая, но ведь он не был страстным мужчиной, твой Джордж, или был?
Теперь и Летти слегка покраснела, но она смотрела Джорджине прямо в глаза.
– Право, даже не знаю, что ты имеешь в виду? Трудно было поверить, что Летти имеет в виду именно то, что она имеет в виду.
Хоть они и были очень близки, но никогда не обсуждали такие личные вещи, как интимные подробности о своих уважаемых мужьях. Но похоже, что Летти интересовала сейчас как раз данная тема. А Джорджина не хотела говорить об этом ни с кем, даже со своей кузиной.
Вдруг обнаружится, что Джордж действительно был в чем-то слабоват? Ибо впервые в жизни Джорджина подумала о том, что, возможно, их отношения были не совсем такие, как у других супругов.
А если бы у нее был молодой муж? – подумала она. И ощутила себя виноватой за то, что ей приходят в голову такие мысли.
– Я никогда не слышала, дорогая, чтобы ты говорила о своем Джордже как о любовнике, – ответила Летти. – Вот что я имею в виду. Он был твоим любовником?
Невозможно было представить, что такой скандальный вопрос могла задать ее маленькая скромная кузина своим невинным алым ротиком.
– Конечно, нет, – пробормотала Джорджина. – Ведь он был моим мужем. И я не могу понять, почему ты задаешь такие ужасные вопросы. Как тебе не стыдно!
– Да, стыдно, – согласилась Летиция. – Но теперь я вижу, что ты хотя бы знаешь, что существует огромная разница между мужьями и любовниками. Но разве тебе неизвестно, что муж тоже может быть любовником? Лучшие любовники это повесы и холостяки, конечно, и это хорошо, что они свободны. Когда они чьи-нибудь мужья, ситуация становится затруднительной, так я считаю. Но мне повезло! Потому что, видишь ли, Фредди все еще мой любовник. Даже после двенадцати лет совместной жизни. Он клянется, что будет любить меня всегда, и я начинаю в это верить.
Джорджина была шокирована такими потрясающими признаниями своей маленькой и всегда такой тихой, как мышка, кузины. Она не знала даже, что сказать.
– Зачем ты мне все это говоришь? – пробормотала она, не уверенная, что правильно понимает смысл.
– Что ж, я объясню. Если герцог Вэа был тебе только мужем, пускай добрым и щедрым, но все-таки просто мужем, тогда ты должна поискать для себя более страстного мужчину. Ты не представляешь, как это прекрасно иметь мужа, который обожает тебя, дорогая!
– Но Джордж обожал меня, – ответила она, смутившись.
– Да, я уверена, что он обожал, – хихикнула кузина. – Но обожал ли он тебя физически, дорогая? Именно это самое я имею в виду.
От ответа на этот нескромный вопрос Джорджину спас дворецкий, который тихонько постучал и вошел в комнату.
– Что такое, Бэгли? – спросила его хозяйка.
– Послание для мисс Беннет, мадам. Грум майора Хемптона только что привел для вас лошадь, мисс, и она уже под седлом, вы можете прокатиться хоть сейчас.
Джорджина, которая все еще стояла среди лужи чая и разбросанных по полу остатков омлета, уставилась на дворецкого, раскрыв рот от изумления.
Затем холодная волна ярости захлестнула ее. Джорджина забыла о странных словах кузины насчет супружеского счастья. Значит, майор не послушался и прислал все-таки свою лошадь специально для нее? Очевидно, он один из тех назойливых мужчин, которые считаются только со своими желаниями, а желание женщины для них ничего не значит! Ну что ж, придется его как следует проучить, чтобы он запомнил на всю жизнь. Она окинула дворецкого ледяным взглядом.
– Скажите груму мистера Хемптона, чтобы он вернул лошадь своему хозяину. Я не нуждаюсь в благотворительности.
На лице Бэгли не отразилось никаких эмоций, когда он выслушал это приказание. Он просто поклонился, вышел и закрыл за собой дверь.
Джорджина повернулась к своей подруге, которая смотрела на нее с любопытством.
– Это покажет мистеру Хемптону, что я думаю о нем и о его примитивных методах ухаживания, – проговорила Джорджина.
Странно, но она была рада, что ей предоставился такой удобный случай поставить на место хотя бы одного из этих назойливых джентльменов.
Глава 2
Розовый сад
Морган – выздоровевшая окончательно после ангины – поправила еще раз на хозяйке вечернее платье цвета морской волны, уложила на стройной шее золотой локон и объявила, что она всем довольна.
Джорджина с ней согласилась: она выглядела особенно элегантно в этом платье из зеленого атласа, которое было сшито лучшей лондонской модисткой к открытию весеннего сезона. Она была в нем на балу у леди Ричардсон и для такого торжественного события надела алмазные украшения, стоившие баснословных денег. Ее родители были довольны тем, какой всеобщий восторг вызвала их дочь на своем первом балу после того, как она сняла траур. Она сама была настроена не столь оптимистично, особенно глядя на озабоченное лицо своего отца, в то время как ее многочисленные поклонники уже спешили выпросить у нее танец.
Отбросив эти не слишком приятные воспоминания, Джорджина отрицательно покачала головой, видя, что Морган достает алмазное ожерелье, которое она надевала на бал у леди Ричардсон, и показала на простую нитку жемчуга.
– У меня нет ни малейшего желания выглядеть экстравагантной или претенциозной, Морган, – заметила она. – Жемчуг как нельзя лучше подойдет для вечеринки и, может быть, также жемчужные серьги.
– А браслет из жемчуга и алмазов, ваша светлость?
– Нет, это чересчур. Пожалуй, простой золотой браслет будет гораздо лучше. И сколько раз я должна повторять тебе, Морган, что здесь, в Мелтоне, я мисс Беннет! Не хочу слышать, чтобы ты обращалась ко мне иначе. Ты поняла?
– Да, ваша… то есть, мисс. Хотя вам не удастся скрыть, кто вы на самом деле, ваша светлость. Любой, кто увидит вас в этом платье, сразу догадается, что вы герцогиня. А ваши волосы просто ослепительны. Все мужчины без ума от блондинок, вы сами знаете… – И добавила, хихикнув: – Мисс!
– Спасибо, Морган, – засмеялась Джорджина, довольная высокой оценкой. – А теперь дай мне зеленый бархатный плащ, я уже готова. Я слышала, что Мелтоны спустились вниз десять минут назад.
Когда примерно через двадцать минут она вошла в холл Хаддерсфилд-Хауса в сопровождении досточтимого Фредерика Мелтона и миссис Мелтон, Джорджина подумала, что ей следовало бы надеть платье поскромнее, сшитое местной портнихой, а не это откровенно роскошное из зеленого атласа.
Но Морган даже нос сморщила при мысли, что ее хозяйка появится на публике в таком нелепом «сооружении», как она назвала изобретение местной швеи, претендовавшее на некоторую стильность. Ни одна дама, – решительно заявила Морган, – не захочет выглядеть как пуганая ворона.
Поэтому Джорджина согласилась, а теперь пожалела об этом, увидев сразу зависть в глазах хозяйки бала, когда леди Хаддерсфилд подошла, чтобы поприветствовать гостей из Мелтон-Хауса.
– Моя дорогая Летиция, – заворковала она, – мне бы очень хотелось поболтать с тобой сегодня вечером. – И добавила, обратив свой взор на Джорджину: – А это наша дорогая мисс Беннет? Настоящая лондонская красавица, не так ли? Все здешние джентльмену будут от вас без ума, моя дорогая!
Она произнесла это сладким голосом, хотя Джорджина не уловила тепла в ее глазах, круглых, как гальки, и таких же твердых.
Леди Хаддерсфилд вместе с четой Мелтон направилась к другим гостям, когда Джорджина вдруг услышала веселый голос.
– Более правдивых слов еще никто не говорил, – сказал Джек Хемптон, глядя с восхищением на Джорджину. – Хотя, полагаю, наша замечательная хозяйка хотела преподнести это как укол.
На его лице появилась широкая улыбка, по мнению Джорджины, совершенно глупая и неуместная, а заметив, с каким восхищением он смотрит на нее, она во второй раз за сегодняшний вечер подумала о том, что ей надо было с большей осторожностью выбирать себе наряд.
– Я рада видеть вас, майор Хемптон, – сказала она вежливо и поняла, что действительно это имеет в виду.
Он приподнял брови и рассмеялся ей в лицо.
– Надеюсь, вы не собираетесь затеять со мной ту же игру, мисс Беннет? Не хотелось бы сравнивать вас с леди Хаддерсфилд.
Она слегка обиделась на такое замечание, но знала, что виновата в том, что ее фальшивая вежливость граничила с грубостью, когда она разговаривала с ним.
Прошла уже целая неделя с тех пор, как она прочитала в лондонской газете о своем предстоящем бракосочетании. И в то утро майор Хемптон прислал ей лошадь из своей конюшни. В ответ на замыслы отца выдать ее замуж за очередного богатого приятеля, Джорджина немедленно отправила письмо с опровержением в редакцию «Газеты».
С попытками майора заставить ее склониться перед его щедротами было еще легче расправиться, и она просто приказала отослать лошадь обратно в Хемптон-Холл.
К сожалению, когда Джорджина вошла в конюшню, подарок майора все еще находился там. При одном взгляде на великолепную черную кобылу она переменила свое решение, особенно после того, как животное потянулось к ней нетерпеливо и взяло с ее ладони кусочек сахара мягкими бархатистыми губами. Как можно после этого снова сесть на ту толстую клячу, когда эта красавица пританцовывает, желая пуститься в галоп! Джорджина капитулировала и с наслаждением прокатилась верхом. Вернувшись, она написала майору короткую записку, в которой поблагодарила его за доброту, но и не более того.
– О, я сказала совершенно точно, что хотела сказать, – произнесла она.
И Джорджина тут же удивилась, как она могла думать об этом мужчине, что у него грубый вкус. На нем был элегантный темно-синий китель, серые бриджи подчеркивали мускулистые стройные ноги, и были заправлены в начищенные до зеркального блеска дорогие высокие сапоги.
– Я хотела лично поблагодарить вас за Моргану, – сказала она. – Эта лошадь просто великолепна, я такой не видела уже много лет, и чрезвычайно признательна вам. – Джорджина заметила, что удивила его своими словами и улыбнулась. – Теперь я вдвойне у вас в долгу, майор, – призналась она, неожиданно желая показать, что не забыла их первую встречу. – Боюсь, что я еще не успела как следует отблагодарить вас за то, что вы спасли меня в тот вечер. Вы избавили меня от очень неприятных вещей, – добавила она, так как воспоминание о грязных объятиях бандита все еще преследовало ее. – Кроме того, вы спасли мой кошелек и мои драгоценности, разумеется.
– Не стоит благодарности, мисс Беннет, – ответил он, но было видно, что он смущен. – Я подошел к вам исключительно из-за того, чтобы пригласить вас на вальс, пока все эти джентльмены, о которых упоминала наша хозяйка, не бросились к вам и не лишили меня возможности потанцевать с вами сегодня вечером.
– Но это совершенный абсурд, сэр! – засмеялась она. – Пока что я не вижу вокруг ни одного джентльмена, который бы хоть немного был увлечен такой уже немолодой женщиной, как я.
– А это ли не абсурд? – улыбнулся в свою очередь он. – Советую вам посмотреть вокруг внимательней, мисс Беннет. И тогда, я уверяю вас, вы заметите несколько пар мужских глаз, которые так и сверкают в первой стадии дикого и необузданного вожделения.
– Ну это уже просто нонсенс! – ответила она весело, решив, что ей померещились легкие нотки флирта в словах майора. Но на всякий случай внимательно посмотрела вокруг, чтобы проверить, не шутит ли он. – Вы, наверное, имеете в виду того джентльмена в желто-зеленом полосатом комзоле? Но он, кажется, увлечен Каролиной Хаддерсфилд, которая сегодня выглядит особенно очаровательно.
– Скучная девчонка, – пробормотал майор. – Красавчик Данстон может ее съесть с моего позволения.
– Вы несправедливы, сэр! Мисс Хаддерсфилд такая прелестная девушка.
– Кому-то нравятся юные школьницы, мисс Беннет, но, смею вас заверить – мне нет, – отрезал он. И тут же повторил: – О, нет!
Проследив направление его взгляда, она увидела леди Хаддерсфилд, направляющуюся к ним вместе с ее младшей дочерью, на щеках которой играл яркий румянец.
– Мой дорогой майор! – воскликнула радостно хозяйка, устремив на него взгляд и совершенно игнорируя, что рядом стоит мисс Беннет. – Я думала, что вам будет приятно услышать, как прекрасно теперь ездит верхом моя дорогая Каролина после того, как вы обучали ее в прошлом месяце. Она так дорожит вашим мнением, и очень хотела бы, чтобы вы посмотрели на ее успехи. Может быть, вы заедете к нам в среду на чай, и Каролина сможет продемонстрировать вам лошадь, которую ей неделю назад подарил отец.
– Боюсь, что в среду не смогу. Я обещал заехать к мисс Беннет, но я благодарю вас за приглашение, леди Хаддерсфилд.
Хозяйка резко повернулась и уставилась на Джорджину, будто только что заметила ее присутствие. Вежливая улыбка леди Хаддерсфилд никак не отражалась в ее глазах.
– В самом деле? – сказала она после длительной паузы.
– Я обучаю мисс Беннет некоторым весьма сложным скачкам, – объяснил майор и серьезно взглянул в лицо Джорджины, как бы умоляя ее поддержать его в этой игре.
– В самом деле?! – повторила леди Хаддерсфилд. На этот раз в ее голосе звучало ничем не прикрытое осуждение.
Она, казалось, сверлила глазами свою гостью. Джорджина чувствовала, что ее взгляд проникает ей прямо в мозг и там пытается исследовать значение слов, сказанных майором. Ее заключение, очевидно, ей не понравилось, и она скривила губы в презрительной усмешке.
– Значит, вот как! – воскликнула леди Хаддерсфилд. – Вы меня удивляете, мисс Беннет! Из того, что мне говорила о вас наша дорогая Летиция, я поняла, что вы непревзойденная наездница…
И она с такой брезгливостью произнесла последние слова, будто они означали что-то очень неприличное по отношению к ее гостье и что она, леди Хаддерсфилд, имела неосторожность сразу в ней не разглядеть.
– Особенно по части охоты, как она мне сказала, – продолжила леди. – Увлечение слишком уж близкое к мужскому, я считаю, вы уж простите меня. В мое время ни одна уважающая себя женщина не посмела бы находиться рядом с джентльменом при таких совершенно недвусмысленных обстоятельствах. Это верх бесстыдства, если вы хотите знать мое мнение.
Закончив свою речь, она уставилась на Джорджину таким горящим взором, будто собиралась ее съесть.
Чувствуя на себе веселый взгляд Джека Хемптона, Джорджина улыбнулась этой противной женщине ослепительной улыбкой. Никто не сможет обвинить герцогиню Вэа в невежливости или в невоспитанности, подумала она.
Дочь герцога и жена герцога, Джорджина имела в жизни немало подобных стычек, и ей было почти жаль несчастную леди Хаддерсфилд, что та сама осмелилась ввязаться в битву, где оружием является тонко отточенное остроумие.
– О да, – улыбаясь ответила она, – я прекрасно знаю, что вы хотите сказать, леди Хаддерсфилд. Во времена моей бабушки именно так все и было. Но, к счастью, то ужасное время давным-давно прошло, и лично я этому очень рада.
Лицо хозяйки побагровело, когда до нее дошел смысл этих слов.
Каролина смотрела на нее широко открытыми глазами.
А Джорджина боялась встретиться взглядом с майором, мгновенно подумав о том, что он, быть может, не одобрит удара, который она нанесла леди Хаддерсфилд.
Хотя почему ее должно волновать его мнение, она понятия не имела! Он был настолько добр, что подарил ей лошадь из своей конюшни, но не стоило забывать, что он всего-навсего обычный сельский сквайр. Почему он не прервет затянувшееся молчание какой-нибудь шуткой, чтобы снять лишнее напряжение, а стоит, набрав в рот воды, словно олух?
– А вы умеете скакать, мисс Хаддерсфилд? – Джорджина обратилась к девушке, которая по-прежнему разглядывала ее с превеликим восхищением.
– О нет, мисс Беннет, – пробормотала Каролина, испуганно глянув на свою мамашу, все еще не пришедшую в себя. И добавила с жаром, повинуясь внутреннему импульсу: – Но я очень хочу!
Джорджина подбадривающе ей улыбнулась.
– Тогда, может быть, вы присоединитесь к нам в следующую среду, чтобы получить первоклассные инструкции? – сказала она. – Я уверена, что майор Хемптон будет только счастлив поделиться с нами обеими своим богатым опытом. – Она одарила этого джентльмена ласковым и кокетливым взглядом. – Не правда ли, майор?
Это научит его не втягивать ее в свои игры, когда маневры леди Хаддерсфилд столь очевидны, подумала Джорджина и заметила промелькнувшую тень раздражения на его лице, прежде чем он вежливо склонил голову.
– Это доставит мне громадное наслаждение, – ответил он.
– Но это, разумеется, если леди Хаддерсфилд согласится с таким планом, – добавила Джорджина.
Ей было забавно видеть, как на лице леди боролись разные эмоции. Победило, конечно, желание прямо отдать свою дочь в объятия этого превосходного джентльмена. И, несмотря на ее отношение к мисс Беннет, после долгой паузы, во время которой ее глаза перебегали с сияющего личика Каролины на загадочное лицо Джорджины, леди Хаддерсфилд тяжело вздохнула.
– Я не вижу ничего предосудительного в таком плане, если наш грум будет сопровождать тебя, моя дорогая, – произнесла она наконец. – И это очень мило с вашей стороны, майор, что вы предлагаете дать инструкции моей дочери.
Леди Хаддерсфилд улыбнулась, очевидно, забыв, что Джек Хемптон ничего подобного не предлагал.
– Верю, что вы позаботитесь о Каролине как следует, мой дорогой сэр, – многозначительно произнесла она.
В это время зазвучала музыка, и начались танцы. Чувствуя на себе пристальный изучающий взгляд хозяйки бала, Джорджина вместе с майором вышла на середину зала. Джек Хемптон положил руки Джорджине на талию и закружил ее в вальсе.
Для деревенского джентльмена майор Хемтон танцевал прекрасно, она этого от него не ожидала, и когда они сделали полный круг, Джорджина решила похвалить своего партнера.
Тот странно ухмыльнулся.
– А я ждал, что вы обрушите на меня свой гнев, мисс Беннет, за то, что я осмелился скомпрометировать вашу репутацию непревзойденной охотницы.
– Должна признаться, что я думала об этом. Но я решила вам отплатить в среду. Вы напрасно возомнили, будто мне есть хоть чему-нибудь у вас учиться.
– И вы в этом уверены, я полагаю?
Видя его ухмылку, она насторожилась. Он явно намекал на что-то другое. И Джорджина почувствовала, как покраснели у нее щеки под его настойчивым взглядом.
– Абсолютно уверена, сэр, – сказала она, надеясь, что ее холодный тон поставит на место этого деревенского нахала.
У Джека Хемптона было мало иллюзий относительно собственной персоны, а с годами и те, что еще оставались, здорово уменьшились.
Если не считать трех лет, проведенных в армии Веллингтона, Джек жил тихо и спокойно в поместье, которое он еще пятнадцатилетним юношей унаследовал от отца.
Женитьба на Мэри Гордон была самым значительным событием в его жизни. И когда жена неожиданно умерла при родах двумя годами позже, ему было двадцать семь лет и он считал, что теперь ему незачем жить на белом свете.
Затем он переборол себя и занялся делами, во многом благодаря его любимой тете Хестер, которая всегда любила и поддерживала его, и он это отлично знал.
Леди Бартлет, вдова сэра Джеймса Бартлета, была его другом, компаньонкой и помощницей в течение последних двадцати лет, с тех пор, как родители Джека погибли во время кораблекрушения у берегов Девона, буквально за неделю до его пятнадцатилетия.
Она также была ему и вместо матери, думал он, глядя, как тетя заботливо наливает ему вторую чашку чая и кивает лакею, чтобы тот снова наполнил доверху тарелку Джека.
– Ты хочешь, чтобы я стал таким толстым, как Данстон, тетя? – спросил Джек, глядя на полную тарелку перед собой.
– Нонсенс, Джек! Ты же вон какой здоровый, и тебе нужно поддерживать свои силы, – ответила она. – А теперь расскажи мне, кто был на балу у леди Хаддерсфилд прошлым вечером? Я с нетерпением жду от тебя подтверждения тому, что Амелия выполнила-таки свое обещание и поставила на уши всех соседей, разрешив у себя играть вальс.
– Да, она так и сделала, тетя, – засмеялся Джек. – Тебе надо было это самой видеть! Леди Хад не теряла понапрасну время и поймала меня вместе со своей младшей дочерью. Кажется, что и от нее не отвертеться. Как будто мало было мне той мышеловки, которую мне устроили три ее старшие дочери. Но мамаша поняла, что я не собираюсь сдаваться. Особенно прямо в Хаддерсфилде.
– Я бы все-таки желала, чтобы ты одумался, наконец, и женился, Джек, – вздохнула леди Бартлет. – Вряд ли у тебя появится наследник, если ты будешь и дальше упрямиться. И лучше девушки, чем Каролина Хаддерсфилд, трудно сыскать, позволь мне тебе заметить.
Джек передернул плечами в притворном ужасе.
– Что?! – вскричал он. – И чтобы леди Хад стала моей тещей? Может ли быть худшая судьба! Кроме того, в прелестной головке этой девчонки вряд ли найдется хоть одна собственная мысль.
– Ох! – воскликнула леди Бартлет. – Ты уж слишком требователен, как я посмотрю, если хочешь красивую и умную одновременно, мой дорогой. Любой мужчина был бы счастлив иметь жену-красавицу.
– Но я решил найти красивую и умную, и только ради моей любимой тети, так что, как видишь, я совершенно испорченный, – продолжал он, глядя, как леди Бартлет покраснела от удовольствия.
– А что кузина Летиции? Она тоже там была?
– Мисс Беннет? Да, она была. И так врезала леди Хад, что я давно не слышал ничего подобного. Старушка минут на пять дар речи потеряла.
Он засмеялся при этом воспоминании.
– Что ж, это хорошо. Пора было уже кому-нибудь это сделать, – сказала тетя. – Я боялась, что у меня не хватит смелости перечить Амелии.
Она внимательно посмотрела на своего племянника, и ее голубые глазки так и засверкали.
– И ты пригласил мисс Беннет на танец, Джек?
– Конечно, пригласил. Единственная приятная женщина во всем зале. Кроме Летти, понятно.
Он отрезал большой кусок ветчины и положил себе на тарелку, но знал, что этим простым жестом не усыпить тетино любопытство.
– Я бы хотела ее увидеть, – проговорила леди Бартлет. – Она действительно такая красивая, как о ней говорят?
– Это зависит от того, кто говорит, тетя, – улыбнулся Джек.
Он подумал, как бы ответить, чтобы тетя не решила, будто он испытывает к мисс Беннет нечто большее, чем простой интерес, что, конечно, не соответствовало истине.
– Да, она, безусловно, красавица. Но она не обычная красавица. Она высокая женщина, у нее классический профиль и удивительные глаза, которые становятся фиолетовыми, когда она сердится. Сильная, своенравная. Может, чересчур…
И он вспомнил их первую встречу.
– Да, пожалуй, чересчур! Мисс Беннет из тех женщин, которые все делают по-своему, насколько я понимаю. Слишком самоуверенная, как мне кажется. Но она прекрасно танцует!
Он передал свою чашку, чтобы тетя ее снова наполнила.
– Но местные сплетники уже распустили языки благодаря дорогой леди Хад, – сказал он. – Всех волнует, естественно, почему такая красавица, как мисс Беннет, прячется здесь, в Девоне.
Леди Бартлет улыбнулась.
– Я думаю, что этому есть очень простое объяснение, дорогой. Уверена, что тут какая-нибудь любовная история во время последнего сезона в Лондоне. Как тебе известно, Джек, любовь может заставить человека совершать странные вещи.
– Что ж, ты можешь спросить ее сама завтра после полудня. Мисс Беннет обещала заехать к нам на чай вместе с Летицией.
– Почему же ты мне ничего не сказал, Джек? – сердито воскликнула тетя Хестер.
– Я и говорю тебе, тетя, но ты не слишком надейся. Сомневаюсь, что мисс Беннет выполнит свое обещание.
Но оказалось, что он зря так отзывался о ней. Когда он на следующий день, часа в три, приехал на конюшню, то обнаружил там Моргану и одного из грумов Фредди Мелтона.
Несколько минут спустя он вошел в гостиную и увидел мисс Беннет. Она сидела в кресле за столиком, пила чай и беседовала с леди Бартлет.
– Здравствуйте, майор, – приветствовала его мисс Беннет. – Я как раз говорила леди Бартлет, что Легация извинилась и не могла приехать со мной. У нее ужасная мигрень, но Летти настояла, чтобы я поехала и взяла с собой грума. И Хью, конечно.
Она с любовью посмотрела на мальчика, который уплетал большой кусок лимонного торта.
– И я счастлив, что вы решили навестить нас, мисс Беннет, – ответил Джек, принимая из рук леди Бартлет чашку чая. – Моя тетя еще сегодня утром говорила о том, что мечтает с вами познакомиться.
– Да, действительно, дорогая, – воскликнула леди Бартлет. – Я вынуждена была пропустить вечер у Амелии Хаддерсфилд и рада, что это сделала. Джек рассказал мне, что Амелия хотела разыграть из себя важную даму. Боюсь, что наша Амелия забыла, что была дочерью бедного священника, прежде чем ей повезло и она встретила сэра Рэндольфа и вышла за него замуж так, что никто не успел и глазом моргнуть.
