Текст книги "Замужем за незнакомцем"

Автор книги: Патриция Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава четырнадцатая

Эмма уставилась на ручку двери так, словно это была гремучая змея.

– С тобой все в порядке? – твердил Дэвид. – Эмма, почему ты не отвечаешь?

У Эммы пересохло во рту.

– Все в порядке, – через силу выговорила она.

– Поторопись, родная. Нас ждет Осмунд.

У Эммы подкашивались колени.

– Сейчас-сейчас, – крикнула она и открыла кран.

Она пыталась разобраться. Осмунд ее не ждет. Ее никто не ждет. Все это ложь. Звонил не Осмунд. Дэвид сказал, что Осмунд, но это был не он.

– С кем ты разговаривала? – спросил Дэвид.

– Ни с кем, – ответила она. – Я уже выхожу.

Она не знала, то ли плакать, то ли кричать. Ситуация очевидная. Выхода нет. По ту сторону двери стоит человек, который решил ее убить. Ее и ребенка. Дэвид! Неужели это Дэвид? Тот Дэвид, которого она поклялась любить всю жизнь? Нет, этого просто быть не может. В голове мелькали чужие лица, все о чем-то предупреждали. Нет, подумала она. Он меня любит. Он на такое не способен. Она оперлась о раковину, почувствовала, как свело живот. Нет!

И тут Эмма вынырнула из моря обуявшей ее паники: ее осенила мысль. А что, если Дэвид и сам жертва мистификации? Что, если тот, кто хотел убить ее, заманил в ловушку их обоих? Собственно, разговаривал Дэвид с Осмундом недолго, голос знал не так уж хорошо.

Да, наверняка все так и есть. И на душе тут же стало легче. Но ненадолго.

Ну давай, подумала она, веди себя как полная идиотка. Доверься ему. Считай, что все знаешь и понимаешь лучше полицейских – потому что любишь своего мужа и веришь ему, несмотря ни на что.

Дэвид снова подергал за ручку.

– Эмма, что происходит? Что-то с ребенком? – крикнул он.

Эмма взглянула на свой живот. Да, подумала она, с ребенком. Ребенок в этой истории единственное совершенно безвинное существо. И над ним нависла смертельная опасность. «Алоизиус, я должна тебя защитить. Я отвечаю за твою жизнь. И поэтому доверять могу только себе».

Как ни странно, эта мрачная мысль ее успокоила.

Надо попросить помощи, подумала она. У лейтенанта Аткинс. Она порылась в сумочке, отыскала карточку, дрожащей рукой набрала номер. На третьем звонке включился автоответчик. Вот черт, подумала она.

– Лейтенант, это Эмма Уэбстер. Я в Пайн-Барренсе. У меня неприятности, – прошептала она, надеясь, что шум воды заглушит ее голос и Дэвид ничего не услышит. А потом позвонила еще в службу спасения и, когда оператор ответил, прошептала: – Помогите! Кажется, муж хочет меня убить.

– Где вы находитесь? – спросил оператор.

– На бензоколонке.

– На какой бензоколонке?

– Не знаю, – растерялась Эмма.

– Я вас не слышу… Какой адрес? Вы говорите по мобильному?

– Да. Он рядом, за дверью, – прошептала Эмма.

– Эмма, что с тобой? – крикнул из-за двери Дэвид. – Я сейчас взломаю дверь.

Эмма прервала разговор и сунула мобильный в сумку.

– Все в порядке, – сказала она, выключая воду. – Я выхожу.

Она распахнула дверь и посмотрела в глаза Дэвиду. Они показались ей совершенно чужими, глазами незнакомца. Раньше Эмма думала, что знает это лицо, эти глаза. В них она столько раз видела отблеск тех же чувств, которые испытывала сама, глядя в эти глаза, она клялась в любви и верности. Сердце заныло, но разум взял вверх. Она вспомнила, что поставлено на кон. Доверяй только себе, снова подумала она.

– Все нормально, – сказала Эмма. – Просто что-то нервы разыгрались.

– Я сейчас зайду в магазинчик, расплачусь, и мы тут же поедем.

– Ладно, – кивнула она. Ему надо заплатить за бензин. А ключи он, скорее всего, оставил в машине. Сесть за руль она может – и плевать, разрешают это врачи или нет. Сейчас речь идет о жизни и смерти.

Дэвид взял ее под руку.

– Пойдем вместе, – сказал он. – Не хочу оставлять тебя одну.

– Я лучше подожду тебя в машине. Что-то меня подташнивает.

– Это, наверное, от запаха бензина. Пойдем внутрь. Ты же и когда не была беременная, ненавидела запах бензина.

Он все про меня знает, подумала она. Знает, что я пью кофе с молоком и без сахара, сплю на боку, люблю ландыши и ненавижу запах бензина. Как же так можно – хотеть убить человека, все привычки и слабости которого ты знаешь наперечет?

Как она ни упиралась, он повел ее ко входу в магазинчик. Оставалось либо закричать, либо постараться убежать. Но кто ей поможет? В магазинчике была одна кассирша. Может, она ей поможет?

– Идем, – сказал Дэвид. – Да что с тобой, Эмма?

– Ничего, – через силу пожала плечами она. – Все в порядке.

Крепко держа ее за локоть, он подвел ее к кассе. Кассирша, прижав телефон щекой, что-то бормотала в трубку и, приняв от Дэвида квитанцию, даже не подняла на них глаз. У Эммы упало сердце. Она огляделась по сторонам и заметила в углу светящуюся табличку «Выход».

– Пойду возьму минералки, – сказала она, высвободив руку. – Может, тошнота пройдет.

– Я принесу, – сказал он.

– Платите наличными или карточкой? – буркнула кассирша.

– Я сама схожу, – сказала Эмма.

И, не дожидаясь ответа, пошла по проходу, мимо пакетиков чипсов, печенья, салфеток. Она подошла к холодильникам и сделала вид, что выбирает себе воду. А на самом деле смотрела на табличку «Выход». Под ней висело написанное от руки объявление: «Только для персонала».

Эмма вздохнула. Решайся, велела она себе. И быстро прошмыгнула туда, нырнула в коридор, где слева была дверь в уборную, и увидела дверь на улицу.

Только бы она не была заперта, подумала Эмма. Господи, молю. Она нажала на ручку, и дверь с лязгом открылась. Эмму заметил вышедший из уборной заправщик.

– Эй, туда нельзя! – рассерженно крикнул он, когда она ринулась в вечернюю тьму.

Эмма неслась по зарослям бурьяна, спотыкалась о пустые пластиковые бутылки и жестянки из-под газировки, которыми была усеяна площадка за магазином. Она, радуясь тому, что вечер выдался лунный, мчалась к ближайшей рощице.

Она понимала, что времени у нее совсем немного, еще минута-другая, и Дэвид помчится за ней. Почему же это оказался Дэвид? Эта мысль терзала ей душу, но она тут же себя одернула. Думай, как тебе действовать! Скройся в роще. А потом еще раз позвони в полицию.

Выбиваясь из сил, она добралась до деревьев. Она задыхалась – и от страха, и от усталости. Штопаный бок ныл, лицо горело. Прячась за деревьями, она шла вперед.

Со стороны бензоколонки донесся крик. Дэвид отправился на поиски. Не паникуй, велела себе Эмма. Оттуда он твоих шагов не слышит. Она вытащила мобильник, дрожащим пальцем нажала на нужные кнопки. И молила бога, чтобы на этот раз Аткинс ответила.

– Алло!

– Лейтенант Аткинс? – прошептала Эмма.

– Говорите громче, я вас не слышу. Кто это?

– Это Эмма Уэбстер, – сказала Эмма громче. – Я в опасности.

– Я получила ваше сообщение. Где вы? – спросила Джоан.

– Я прячусь в роще где-то в Пайн-Барренсе.

– Какого… Где именно в Пайн-Барренсе?

Эмма пожалела, что совсем не обращала внимания на дорожные указатели.

– Точно не знаю. Здесь неподалеку бензоколонка.

– Какая бензоколонка?

Эмма выгнула шею, но увидела только вывеску магазинчика.

– Не знаю… – У нее перехватило дыхание. Дэвид вышел на задний двор и громко звал ее.

– Обратитесь туда, вам помогут, – взволнованно сказала Джоан. – Скажите, что вам грозит опасность.

– Не могу, – ответила Эмма. – Он там.

– Кто там, Эмма? Ваш муж?

Эмма промолчала.

– Свидетельница, которую нашел Осмунд, выбрала из шести фотографий фотографию вашего мужа, сказала, что он несколько месяцев назад приезжал в тот самый домик с женщиной. Это ведь были не вы?

Эмма с трудом сдерживала слезы.

– Нет, – прошептала она. Она, вся дрожа, смотрела, как Дэвид обходит двор.

Почему ты так поступил со мной? – подумала она.

– Эмма, подскажите, как вас найти.

– Не знаю, – прохрипела Эмма. И тут вдруг вспомнила. – Лейтенант, там висит объявление. О том, что пропала девушка, которая работала на этой бензоколонке. Шеннон О'Брайен.

– Умница! – воскликнула Джоан. – Придется несколько минут подождать, но вы будьте на связи. Мы едем за вами.

– Спасибо, – прошептала Эмма. Она не спускала глаз с Дэвида, который остановился и смотрел на рощу, где она пряталась. Он не видит меня, успокаивала себя Эмма. Но не успокоилась. Потому что Дэвид направился в ее сторону.

Она сунула телефон в сумку и побежала напрямик, ломая ветки. Швы стали кровоточить. Она понятия не имела, куда бежит, петляла между деревьями, сворачивала то в одну сторону, то в другую, кругом была темнота. Как лейтенант Аткинс сможет ее найти?

И тут впереди, за ветками сосен забрезжил огонек, и Эмма от радости чуть не потеряла сознание. Это было чье-то жилье. Там кто-то был. Теперь Эмме будет где переждать, пока не приедет полиция. Господи, подумала она, дай мне туда добраться.

Не обращая внимания на боль, пронзившую бок, Эмма продиралась сквозь гущу деревьев, рукой расчищая себе дорогу. Она постепенно приближалась к свету и вдруг поняла, что больше не слышит криков Дэвида. Либо он преследует ее молча, либо оставил эту затею. Но у нее не было времени размышлять. Огоньки все приближались. Она собрала остаток сил и подумала о ребенке.

Наконец она выбралась на полянку. Однако дом выглядел не слишком обнадеживающе. Даже при лунном свете было заметно, насколько он ветхий и обшарпанный. Сквозь грязные стекла пробивался мутный свет.

Эмма растерялась. И тут вдруг услышала слабое ржание из сарая с жестяной крышей. Лошадь! Мысль о лошади успокаивала. Животные они ласковые, они никого не предают. Она решила, что не будет стучаться в дом, а укроется в сарае.

У тебя паранойя, ругала она себя. Да, судя по всему, люди, которые здесь живут, небогаты, но это отнюдь не значит, что они не помогут. К тому же они любят животных. А это – добрый знак. И она собралась было постучать в дверь, как вдруг услышала, как скрипят по гравию колеса. Заметив свет фар, она тут же передумала и нырнула в сарай, спряталась за стогом сена.

Лошадь, стоявшая в сарае, посмотрела на нее большими ласковыми глазами и зафырчала.

– Тс-с! – сказала ей Эмма и, нашарив в сумке телефон, поднесла его к уху.

– Лейтенант Аткинс? – прошептала она.

Звука не было. Эмма нажала на все кнопки, раздраженно потрясла аппарат. И тут услышала, как подъезжает машина. Посмотрев наружу, она поняла, что спряталась как раз вовремя. На полянку въехал их джип. Из машины вышел Дэвид, поднялся на крыльцо, постучал. Он оглядывался по сторонам, словно чуял, что она где-то рядом. Эмма отступила вглубь сарая.

Через минуту она услышала два мужских голоса. Она снова посмотрела в щелку. Дэвид разговаривал с пареньком в бейсбольной кепке, надвинутой на глаза. Его силуэт выделялся на фоне дверного проема. Дэвид что-то настойчиво говорил, размахивал руками. Парень позвал мать, но ответа Эмма не разобрала.

Голоса стихли, и она услышала шаги Дэвида. Неужели он идет обыскивать сарай? У Эммы так колотилось сердце, что она с трудом дышала. Вдруг хлопнула дверца машины, заработал мотор. Джип двинулся в лес, к дороге.

Слава богу, подумала Эмма. Он уехал. Мы спасены! Она положила ладонь на живот. «Ну вот, теперь мы с тобой знаем, что в доме женщина, пойдем и попросим у нее помощи», – сказала она своему ребенку.

Эмма осторожно вышла из сарая и, держась в тени, подошла к дому, постучала.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Донна Татл.

– Слава богу! – сказала Эмма. – Извините за беспокойство, но я в отчаянном положении. Мне нужна ваша помощь… – И тут она остолбенела.

– Какой сюрприз! – сказала женщина, смерив ее ледяным взглядом.

Эмма, не веря собственным глазам, помотала головой. И, схватившись за косяк, чтобы не упасть, выговорила:

– Ты жива?

– Мне это снится, – пробормотала Эмма. К глазам подступили слезы. – Натали, это ты? – Эмма пыталась понять, что происходит. Это была Натали, но не та, прежняя. Ее рыжие волосы были выкрашены в черный цвет, на ней была бесформенная клетчатая рубашка. Но она была жива, и Эмма кинулась к ней. Объятия Натали были сдержанными.

– Глазам своим не верю! – покачала головой Эмма. – Подумать только – мы встретились здесь, в этом богом забытом месте!

Натали не улыбнулась.

– Это не случайно, – сказала она. – У дяди Дэвида дом чуть дальше по этой же дороге. Полагаю, ты направлялась туда?

Эмма немного удивилась, что Натали известно, где дом дяди, но значения этому не придала. Она любовалась подругой, радовалась невероятному счастью – она вновь видела ту, кого считала умершей.

– Нат, а ты понимаешь, что все думают, будто ты погибла?

– Отлично понимаю, – с вызовом бросила Натали.

– Что произошло? Тебе удалось выбраться из машины, которая упала в реку?

Натали беспокойно покосилась на полянку.

– Пойдем в дом, – сказала она. И когда Эмма вошла, плотно прикрыла дверь.

Эмма разглядывала старинную подругу. Стройное, гибкое тело, чью красоту не могла скрыть даже мешковатая одежда, точеное лицо, перламутровая кожа, которая светилась даже при тусклом свете лампочки.

– Нат, почему ты здесь прячешься? Если ты передумала кончать жизнь самоубийством, стыдиться тут нечего. Так здорово, что ты жива! Возвращайся домой. Берк так переживал. И мы все тоже.

– Я совсем забыла, какая ты, Эмма. Непоколебима как скала. Непосильных проблем для тебя не существует.

Эмма почувствовала в тоне Натали издевку, но сострадание все затмило.

– Позволь мне отвезти тебя домой. Я помогу тебе!

– У тебя у самой проблемы, – сказала Натали.

У Эммы сжалось сердце:

– Что тебе об этом известно?

– Видишь ли, нападение в день твоей свадьбы случилось здесь, совсем рядышком, – сказала Натали.

Эмма была так потрясена встречей с Натали, что на время забыла про то, что ее собственная жизнь в опасности.

– Это правда, – сказала она. – Дэвид только что был здесь. Ты его видела? Он, наверное, не узнал тебя. Он… пытается найти меня.

– Ты прячешься от него? – спросила Натали.

– Да. Кажется, именно он и пытается меня убить. Это долгая история. Честно говоря, кошмарная. А кто открыл ему дверь?

– Один мой друг, – сказала Натали.

– Он назвал тебя мамой.

– Я ему не мать, – сказала Натали.

– Тогда почему…

– Так проще, – резко сказала Натали. – Расскажи поподробнее, Эмма. Если ты хочешь сбежать от мужа, могла бы просто исчезнуть – как это сделала я.

– Зачем мне исчезать? – воскликнула Эмма. – Ни за что! Я не собираюсь скрываться всю жизнь. Пусть с ним разбирается полиция.

Натали бесстрастно рассматривала подругу.

– Ты и сама у нас настоящий полицейский, – сказала она. – Пытаешься поддержать закон и порядок.

На сей раз было очевидно, что это оскорбление.

– Я хотя бы понимаю, что правильно, а что нет, – сказала Эмма. – Ты ведешь себя неправильно. Берк, бедняга, страдает, думает, что ты умерла. – И тут ее пронзила неожиданная мысль. – Погоди-ка! Берк же опознал тело.

– Великий психолог! – презрительно фыркнула Натали. – Он поверил в то, во что и должен был поверить. Он прочитал мою записку, увидел мою машину. Когда нашли рыжеволосую утопленницу в моей одежде, он решил, что это я и есть. Труп успел разложиться.

– Но если это была не ты, то кого же он опознавал? – спросила Эмма.

– Это не имеет значения. Ты ее не знаешь, – раздраженно отмахнулась Натали. – Она работала на местной бензоколонке.

Эмма вспомнила фотографию, которую видела только что. Та рыжеволосая девушка, которая исчезла, отработав смену.

– Шеннон О'Брайен? – воскликнула Эмма.

– Молодец, Эмма, – устало бросила Натали.

– Ты хочешь сказать, это ты ее утопила? Натали, не могла же ты…

Взгляд Натали был холоден и безразличен.

– Она была наркоманкой. Когда я нашла ее, она валялась на обочине. Вот тогда мне и пришла в голову эта идея. Я поняла, что будет лучше, если меня сочтут мертвой. Ведь жизнь поэта Натали Уайт так и так кончилась. Моя жизнь была полным кошмаром. Я решила, что самоубийство хотя бы пробудит интерес к моему творчеству.

– Жизнь кончилась? О чем ты говоришь? Ты поднялась до таких высот! Получила медаль Соломона.

Натали недовольно помотала головой:

– У меня бы ее отобрали. Моя репутация рухнула бы. Я не собиралась отправляться в тюрьму. Другого выхода не было.

– Я тебя не понимаю, – сказала Эмма.

– Ну, извини, – с издевкой сказала Натали. – Я думала, Дэвид тебе все рассказал. У популярности есть и обратная сторона. Видишь ли, весной случилось дорожное происшествие. Был сбит насмерть один старик. Университетский профессор на пенсии.

– Да, припоминаю. Виновный скрылся, да?

Натали пожала плечами:

– Но остался свидетель. Один парень следил с камерой за своей любовницей. Он заснял и ДТП, но полицейским ничего не сказал – боялся, что жена узнает. А когда увидел меня по телевизору, сразу признал. Он меня шантажировал.

– Это была ты? – изумилась Эмма. – Ты была за рулем?

– Это был всего лишь старик, – бросила Натали.

– Как ты можешь так говорить! – возмутилась Эмма.

– А как можешь так говорить ты? – Натали метнула на нее гневный взгляд. – Девочка из образцовой семьи! Ты и представить себе не можешь, что мне пришлось пережить.

– Все я отлично представляю, – с отвращением сказала Эмма. – У тебя было жуткое детство. Все отлично знали, как ты настрадалась. Я это много раз слышала. И много раз тебя утешала. Никто не знает, что тебе пришлось пережить? Да ты никому не давала про это забыть.

– Сука ты, Эмма! – Натали со всей силы толкнула Эмму. Эмма рухнула на грязный пол, а Натали выхватила из кожаных ножен, висевших у нее на поясе, охотничий нож. И, не дав Эмме подняться, толкнула ее в бок. У Эммы разошлись швы, бок заливала липкая кровь. Эмма, ловя ртом воздух, зажала рукой бок.

– А ну, вставай! – орала Натали.

Эмма наконец увидела, что взгляд у нее безумный.

Эмма вспомнила про парня в бейсбольной кепке, которого видела на крыльце. Кто он и куда делся? Может, он все еще здесь? Может, она может обратиться за помощью к нему?

– Вставай! – рявкнула Натали и ткнула Эмму в плечо ножом. Эмма с трудом поднялась на ноги. Натали приставила Эмме нож к горлу. – Шагай! – велела она.

Они прошли через грязную кухню в спальню, где были только неприбранная кровать, стул с высокой спинкой и письменный стол.

– Садись, – приказала Натали и выдвинула стул на середину комнаты. Эмма села, Натали достала из ящика стола моток веревки и привязала Эмму к стулу.

Эмма пыталась не прижимать руки к телу.

– Зачем ты это делаешь? – воскликнула она. – Я никогда тебя не обижала. Все эти годы я была тебе другом. Даже в день свадьбы я жалела о том, что тебя нет рядом.

– Да что ты? – сверкнула глазами Натали. – Я тоже жалела, что пропустила этот спектакль.

На Эмму вдруг накатила волна страха:

– Погоди-ка… Ты сказала, что про сбитого старика мне мог рассказать Дэвид.

– Но он ведь не рассказал! – Натали мерзко усмехнулась. – Он хранил нашу тайну.

– Какую тайну?

– Ну, соображай. Как ты думаешь, к кому я могла обратиться за помощью?

– К своему мужу, – ответила Эмма. – К Берку.

Натали закатила глаза.

– Как же, к Берку… К этому святому? О да, он бы мне, конечно, посочувствовал.

– Берк тебя обожал.

– Жена-поэтесса! Звезда его мирка. Блестящая красавица, которой нужна легкая психологическая поддержка. Он бы не смог смириться с мыслью о том, что его сокровище – убийца. Нет, я рассказала обо всем другу. Другу, с которым я встречалась для полуденных радостей в том домике, где ты намеревалась провести медовый месяц.

– Ты и Дэвид…

– Да! – сказала Натали.

Эмма не могла дышать – не хватало воздуха. Она представила себе Дэвида там, с Натали – двух тайных любовников, предающихся запретной страсти в том самом доме, через порог которого Дэвид перенес ее на руках. В домике, где над ней был занесен топор. Там, где он пытался ее убить.

Глава пятнадцатая

Глаза у Натали сверкали.

– Ты ведь ничегошеньки не знала, да? Не знала, что он мой. Что он любит меня.

Дверь спальни распахнулась, на пороге возник парень с перекошенным от злости лицом. Он снял бейсболку, Эмма увидела лиловый ирокез и татуировку в виде третьего глаза.

– Прекрати! – завопил он. – Прекрати рассказывать о нем так. Его здесь нет, он тебе не поможет. Он уехал. Это я тебя люблю!

– Киран! – потрясенно воскликнула Эмма.

– Убирайся, – буркнула Натали.

– Ты – моя. Ты сама так говорила. Говорила, что ты – моя! Так почему же ты все время твердишь о нем?

– Успокойся. Давай поговорим не здесь, – сказала Натали.

– Я сделал все, что ты хотела. Зачем тебе надо меня мучить? Я думал, мы уедем отсюда. Зачем ты ее впустила? Зачем рассказала ей?

– Она должна знать. Она думает, что я лгу.

Киран покачал головой.

– Ты обещала больше о нем не вспоминать. – Он развернулся и выскочил из спальни.

– Киран! – крикнула Натали и бросилась за ним. – Мальчик мой, не надо!

Эмма слышала их голоса в гостиной и изо всех сил старалась разобрать слова.

– Конечно, люблю, мальчик мой, – шептала Натали.

– С меня хватит! – возмущался Киран. – Когда все это кончится?

И вдруг в соседней комнате все стихло. Что там такое, подумала Эмма. Киран, этот несчастный, запутавшийся паренек, неужели он с самого начала знал, что Натали жива? Эмма вспомнила, как он всегда был одинок, вспомнила его полные болезненной тоски стихи.

Как они оказались здесь? В этой богом забытой хижине? У Эммы голова шла кругом, но одно она знала наверняка. Ситуация сложилась неуправляемая и опасная. Первым делом надо было отсюда выбраться.

Телефон остался в сумке, у входа – там, где Натали на нее набросилась. Да и связи здесь нет. Нужно было придумать, как сбежать. В спальне было одно окно с частыми переплетами: похоже, его годами не открывали. Надо решать проблемы постепенно, напомнила она себе. Сначала – избавиться от веревок.

Она вспомнила о своем еще не рожденном ребенке, которому надо было дать жизнь. «Алоизиус, я не позволю им убить нас». Она напрягла все мышцы, раздвинула руки, веревки немного ослабли. Потом то же самое проделала ногами. Сколько времени на это уйдет? – подумала она. – И сколько у меня есть времени?

Эмма пыталась ослабить веревки, дело продвигалось медленно, было трудно и больно, она все время прислушивалась к шепоту и крикам, доносившимся из соседней комнаты. И тут ее осенило. Если попробовать накинуть веревки на столбик у кровати, может, их удастся перетереть. Упираясь в задние ножки стула, она добралась до кровати.

Она тревожно взглянула на дверь, но ее, кажется, никто не услышал. Ну, давай, велела себе Эмма. Она приподнялась вместе со стулом и попробовала накинуть руки на столбик у кровати. Но она не могла видеть, что находится у нее за спиной, поэтому промахнулась и повалилась на пол. Она лежала на боку, все тело нестерпимо болело.

– Она упала, – услышала Эмма голос Кирана.

– Ну и черт с ней! – сказала Натали.

У Эммы брызнули слезы – от боли и бессилия. В нос лезли комки пыли из-под кровати, она задыхалась. Невидящим взглядом она смотрела на груду одежды, валявшуюся под кроватью. Кофта с капюшоном и еще что-то. Эмма узнала эту вещь не сразу. Вязаный лыжный шлем. Черный, с красным ободком вокруг прорезей для глаз.

Эмма отшатнулась и еле сдержала крик.

«Я сделал все, что ты хотела», – сказал Киран.

Что же ты сделал, Киран? Это ты пытался меня убить? Или Натали? А что насчет Дэвида? Мысли путались. Эту одежду надевал кто-то из них троих.

Она подумала о двоих в соседней комнате. Одного она считала своим пациентом, другую – подругой. Эмме стало дурно – люди, к которым она относилась с теплом и заботой, копили ненависть к ней. Ты этого не заслужила, сказала она себе. Не дай им себя сломить. Подумай о ребенке.

Отталкиваясь ногами, она отодвинулась от кровати и перевернулась на бок. Стул ударился о стену, и все тело пронзила острая боль. А потом она осторожно стала ползти назад, пока стул не уперся, и тогда она медленно поставила стул вертикально. Наконец она вернулась в вертикальное положение.

Снаружи послышался знакомый звук. Ржание. Оно повторилось несколько раз. Может быть, лошадь заметила кого-то чужого? Неужели ее нашла полиция? И Эмма с надеждой посмотрела в окно.

Посмотрела и чуть не вскрикнула. Она увидела за стеклом мужское лицо, знакомые карие глаза, с ужасом смотревшие на нее.

– Стойте! – воскликнула Джоан Аткинс. – Что это?

К поисковой партии присоединился Оди Осмунд – диспетчер вызвал его с торжественного ужина. Вместе с шестью полицейскими он встретился с Джоан Аткинс и Треем Марбери на бензоколонке, которую описала Эмма. Служащий показал им заднюю дверь, и они взялись за поиски.

Оди был уверен, что она оставила хоть какой-то след. Далеко ли может уйти раненая, беременная женщина? Несколько человек пошли пешком, а Оди, который отлично знал местные проселочные дороги, сел за руль.

Трей сидел сзади, а Джоан – на переднем сиденье, рядом с Осмундом. Включив фары, они поехали по лесу. Каждые десять секунд Джоан звонила Эмме, но ее телефон был вне зоны доступа.

И тут вдруг Джоан что-то увидела.

– Вон там! – закричала она.

Оди нахмурился.

– Это дорога к домику дяди Дэвида, – сказал он. Ему показалось, что он разглядел что-то среди деревьев.

– Это свет? – спросила Джоан. – Свет в доме?

Оди покачал головой:

– Не похоже. Слишком тусклый.

– Правда, – согласилась Джоан. Свет был еще слабее, чем от обычного фонарика. И, в отличие от фонарика, он оставался на месте. Словно горела одна слабая лампочка. – Пойдем посмотрим, что там, – предложила она. – Дело одной минуты.

Оди съехал на обочину, выпрыгнул из машины, зажав в руке свой длинный фонарь. Джоан с Треем пошли по тропинке.

– Эмма! – кричала Джоан. – Вы нас слышите?

Свет шел откуда-то из-за поворота. Подойдя поближе, они увидели машину.

Она стояла под сенью деревьев. Передняя дверца была открыта. Свет шел из салона. В машине никого не было.

Джоан осторожно подошла поближе. Машина с распахнутой дверцей ее насторожила. Почему хозяева бросили автомобиль в таком виде? И вдруг она услышала чей-то голос. Вернее, слабый стон.

Эмма, подумала она.

Оди помчался на голос.

– Кто здесь? – крикнул Трей. – Миссис Уэбстер, это вы?

Автомобиль оказался серым «лексусом» последней модели. На заднем окне наклейка Центра Райтмана. Подойдя к машине, они увидели, что дверца не закрывается, потому что у порожка лежит человек, наполовину вывалившийся из салона.

Джоан приподняла тело. Лицо Берка Хейзлера было почти неузнаваемым, все в крови, взгляд полуоткрытых глаз был тусклым.

– Доктор Хейзлер! – воскликнула Джоан. – Что с вами? – Похоже было, что его жестоко избили и усадили на водительское место. А под тяжестью тела дверца открылась. Или он сам ее открыл, пытаясь выбраться.

Оди вытащил рацию, вызвал подмогу.

– Доктор Хейзлер, держитесь, – сказала Джоан. – Помощь скоро будет.

Ответа не последовало. Дыхание у Берка было слабым.

– Что с вами случилось? – ласково спросила Джоан, не очень рассчитывая на ответ.

Веки Берка задрожали.

– Натали… – прошептал он.

– Так звали его жену, – сказал Трей. – Которая покончила собой.

– Она жива… – прошептал Берк. – В лесу… Помогите Эмме…

Эмма с трудом подавила крик. Дэвид, подумала она. Он поднес палец к губам – дал ей знак молчать. Она умоляюще посмотрела на него, и он кивнул. Он вернулся. Почему? Что заставило его вернуться? Она тоже кивнула и быстро обернулась к скрипнувшей двери.

Когда она увидела, как они вошли, сердце тревожно забилось.

– Как ты здесь очутилась? – сурово спросила Натали.

Эмма бросила гневный взгляд на женщину, которую когда-то любила, которую искренне оплакивала.

– Я видела одежду под кроватью.

Натали не стала притворяться, что ничего не поняла.

– Надо было все выкинуть. Это мне больше не понадобится.

– Это ты пыталась меня убить. Почему? – спросила Эмма.

– Чтобы засадить его за решетку. Это мой прощальный привет предателю.

– Вы оба с Дэвидом были предателями, – сказала Эмма.

Натали пожала плечами.

– Тебе мало было быть богатенькой девочкой, ты решила забрать то, что было моим. Дэвид был моим.

– Не говори так, – пробормотал Киран.

– А сиделка? Ее вы за что убили? – воскликнула Эмма.

– Сиделку убил Киран, – сказала Натали.

– Не рассказывай ей! – закричал Киран.

– Почему? Она все равно умрет и никому не расскажет. Он должен был похитить тебя, но дверь открыла сиделка. Киран запаниковал и ударил ее. Получилось не слишком гладко, но…

– Ты была рада, что я это сделал! – воскликнул Киран.

– Киран, почему ты так поступил со мной? – сказала Эмма. – Мы с тобой столько раз беседовали в Центре. На групповых занятиях…

Натали расхохоталась:

– Он и Берка убил. Он делает все, что я скажу.

– Берка! – У Эммы сжалось сердце.

– Берк почему-то заподозрил, что я жива. Как это пришло ему в голову, не представляю.

Эмма вспомнила конверт с результатами вскрытия в машине Берка.

– Берк ошивался около дома Замски. И я случайно на него наткнулась. Хорошо, что рядом оказался Киран.

– Натали, тебе плевать на то, что происходит со всеми остальными, да? – спросила Эмма.

– На меня ей не плевать. Мы с ней уедем. И не расстанемся никогда, – сказал Киран.

Эмма с грустью посмотрела на него:

– Киран, неужели ты этому веришь? Она же тебя просто использует, а потом возьмет и вышвырнет.

У него в руке был нож. Натали стояла сзади. Он с болью в глазах обернулся к ней.

– Это неправда! – воскликнул он.

– Она врет! – закричала Натали.

– Киран, для тебя еще не все потеряно. Не делай того, что она говорит, – сказала Эмма. – Скоро приедет полиция. И тогда уже будет поздно.

Он обернулся к Эмме, она посмотрела ему в глаза. В них промелькнул страх. Всего лишь промелькнул, но Эмма не хотела упускать шанс.

– Она не любит тебя, Киран, – сказала Эмма. – Она никого не любит.

– Она меня любит! Когда я показал ей свои песни, она сразу поняла, что я гений.

– Киран, мне больно тебе это говорить, но она смеялась над твоими песнями. Говорила, что они примитивные и убогие.

Киран округлил глаза и недоверчиво покосился на Натали:

– Ты же говорила, что я гений.

– Она все придумывает, – сказала Натали. – Не слушай ее.

Киран развернулся и влепил Эмме пощечину.

– Ты врешь! – воскликнул он.

– Не вру, – возразила Эмма. Щека у нее горела.

– Чего ты ждешь? – воскликнула Натали и, выхватив у него нож, замахнулась им.

– Натали, ради бога, оставь это мне, – сказал Киран.

– Если ты не можешь, я это сама сделаю. Тебе слабо, да?

– Я все могу и все сделаю, – сказал Киран. – Отдай мне нож.

Натали взяла нож в обе руки.

– Ну что, Киран, силенок не хватает?

– Хватает! – И он попытался ее обнять.

Натали не подпускала его к себе – размахивала ножом во все стороны.

Киран ухитрился схватить ее за запястья.

– Я люблю тебя! Без тебя мне жизни нет, Натали. Конечно, я убью ее для тебя.

Натали устало опустила нож. Киран, стоя спиной к двери, притянул Натали к себе. Она, не выпуская ножа, обняла его. Киран уткнулся лбом ей в плечо.

Натали смотрела на дверь.

– Дэвид! – вдруг закричала она.

Киран отступил назад. Глаза его гневно сверкнули. Он оттолкнул Натали, и нож упал на пол. Он схватил Натали за горло и потряс.