Текст книги "Горячие сердца"

Автор книги: Патриция Хэган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Адди затаила дыхание, воздев глаза вверх и дрожа всем телом, а потом заглянула в встревоженное лицо Китти.

– Хорошо, – прошептала она, – я сделаю, как вы просите, найду Лютера. Но если он не согласится, я больше ничем не смогу вам помочь. Простите. Надеюсь, и Бог простит меня, если я ошибаюсь. Но, мисс Китти, я боюсь мистера Макрея! Все мы, негры, боимся его до смерти.

– И не без оснований. Я бы скорее согласилась иметь дело с самим дьяволом. Его нужно остановить во что бы то ни стало. А теперь, прошу, постарайся как можно скорее передать мои слова Лютеру.

Адди удалилась. Китти надеялась, что охранник у двери ничего не заметит и не заподозрит. Она не слишком хорошо знала эту женщину и лишь молила Бога о том, чтобы Адди сдержала свое обещание.

Ближе к утру, когда первые лучи солнца пробились из-за краев тяжелых бархатных портьер, она приоткрыла отекшие веки и заметила рядом с кроватью смутный силуэт Кори. Только бы он не возжелал ее, только не сейчас!

– Извини, что разбудил тебя, – пробормотал он, – но я принял решение, которое, как мне кажется, должно тебя обрадовать.

Она выпрямилась в постели, из предосторожности натянув одеяло до самого подбородка.

Он уселся, и она отпрянула от него, вся сжавшись.

– Ну-ну! Разве так любящая, верная жена встречает своего мужа? – В тени трудно было различить черты его лица, но ей казалось, он ухмыляется. – Не отталкивай меня, дорогая. Напротив, ты должна быть ко мне как можно ближе.

Кончики его пальцев коснулись ее щеки. Она с трудом подавила дрожь.

– Сегодня утром я уезжаю по делам в Роли и, вероятно, вернусь через несколько дней. Хьюго отправляется со мной, но у твоей двери по-прежнему будет выставлена охрана. Адди будет приносить тебе подносы с едой и заботиться о твоих личных нуждах, но, как ты и сама понимаешь, мне нужно быть уверенным, что ты не покинешь пределы этой комнаты. Кстати, твоя подруга Мэтти Гласс дважды наведывалась сюда, чтобы встретиться с тобой. Хьюго говорил ей, что ты не совсем здорова и не принимаешь посетителей, однако она настаивала. Ох, Китти, Китти! – вздохнул он. – Все из-за тебя и твоего неукротимого нрава. Стольким людям ты причинила страдания!

– Если ты пришел сюда лишь затем, чтобы сообщить о своем отъезде, тогда это и в самом деле хорошая новость, – проворчала она. – Пусть я останусь в этой комнате, но, по крайней мере, мне не придется видеть, как ты появляешься тут, чтобы позлорадствовать.

– Я склонен думать, что защищаю тебя от себя же самой, не позволяя наделать еще больше глупостей. Я сказал гостям, что ты еще не вполне оправилась после простуды, что этот прием явился для тебя непосильным испытанием, и ты слегла с рецидивом. Если я отпущу тебя на все четыре стороны, чтобы ты могла гоняться за твоим бывшим любовником, тут же пойдут сплетни. Он уже ясно дал тебе понять, что ты ему безразлична. – Кори глубоко вздохнул. – Напоследок скажу только одно: я решил привезти обратно твоего ребенка, Китти.

Все ее тело напряглось. Неужели это его очередной жестокий розыгрыш?

– Ну, что же ты не прыгаешь от радости? – Усмехнулся он.

– Я бы так и сделала, если бы поверила, – отозвалась она тихо.

– Видишь ли, я хорошо все обдумал и решил, что обошелся с тобой излишне резко, Китти. Не пойми меня неправильно. Я нисколько не жалею о том, что избил тебя. Ты заслужила свое, и, если дашь еще повод, это будет повторяться снова и снова, пока ты не научишься покорности, которой я хочу от тебя добиться. Забрать у тебя сына – значит, почти наверняка привлечь к себе внимание Колтрейна. Если ребенка не будет здесь, у него возникнут подозрения. Так что я привезу сюда из Роли нашего сына, и мы с тобой предстанем в глазах света счастливой и любящей супружеской четой. Ты должна в точности следовать своей роли, надеюсь, мне не надо объяснять, что тебя ждет в противном случае.

Голова у нее закружилась.

– Ты слышала хотя бы слово из того, что я сказал, Китти? – Кори снова провел рукой по ее щеке.

– Да, да, слышала.

– Тогда мне пора. Через несколько дней ты получишь своего сына обратно, и мы заживем привычной жизнью. У тебя будет все, чего только может пожелать женщина, – богатство, положение, ребенок и муж, который, что бы ты там ни думала, горячо любит тебя. А теперь поцелуй меня в знак признательности. Докажи, что питаешь ко мне привязанность.

Он наклонился и привлек ее к себе. Его губы словно обрушились на нее, и она с трудом сдержала тошноту, когда его язык проник к ней в рот. Но она стерпела – сейчас не стоило его сердить.

– Я знал, что ты сумеешь взглянуть на вещи с моей стороны, Китти. – Он властным движением сжал ей грудь. – Жаль, что у меня мало времени, – прошептал он хриплым голосом. – Хотелось бы сорвать с тебя одежду, осыпать поцелуями каждый дюйм твоего прелестного тела и обладать тобой, зная, что эта красота принадлежит мне одному.

Она едва сдержала вздох облегчения, когда Кори неохотно поднялся.

– Сейчас некогда, но обещаю, мы займемся этим позже. Когда я вернусь, ты сможешь доказать мне свою признательность. А до тех пор отдыхай и набирайся сил для будущих любовных утех, дорогая.

Как только он ушел, Китти соскочила с постели, вся дрожа от волнения. Она выждала примерно полчаса, чтобы удостовериться в том, что Кори и Хьюго покинули плантацию, после чего направилась к двери и нетерпеливо постучала.

– Что нужно? – донесся до нее сквозь толстую сосновую дверь сонный, раздраженный голос Рэнса.

Похоже, Кори оставил самого доверенного из своих людей, чтобы стеречь ее ночью.

– Сейчас же позови сюда Адди, – крикнула она ему.

– Миссис Макрей, еще слишком рано. Она наверняка еще спит, – возразил он. – Кухарка еще не разожгла на кухне огонь.

– Пусть она придет сюда! – закричала Китти. – Я… у меня личные неприятности.

Она услышала его короткий смешок, звук падающего стула, шарканье подошв.

– Хорошо. Схожу за ней.

Прижав ухо к двери, она услышала его тяжелые шаги, удалявшиеся по коридору в сторону лестницы. Зная заранее, что это бесполезно, она повернула ручку. Конечно, дверь оказалась запертой. Ей не оставалось ничего другого, как только ждать. Китти в любом случае не собиралась покидать особняк до возвращения Джона. Ей надо тщательно продумать план побега, чтобы она могла скрыться сразу же, как только получит обратно сына.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она услышала движение в коридоре и звук ключа, повернувшегося в замочной скважине. Дверь открылась, Рэнс втолкнул в комнату Адди, после чего до нее снова донеслось звяканье ключа.

– Что-нибудь не так, мисс Китти? – Адди сонно посмотрела на нее.

Она схватила негритянку за руку и увлекла ее за собой подальше от двери. Несмотря на то, что весеннее утро было довольно прохладным, Китти распахнула дверь на веранду, и они обе вышли туда. Внизу, в полумраке, она увидела еще одного охранника. Он крепко спал.

– Слушай меня, – обратилась она к Адди чуть слышным шепотом, так что служанка наклонилась чуть ли не к самым ее губам. – Кори на несколько дней уехал в Роли, и он обещал привезти обратно Джона. В первую же ночь после того, как он вернется, я собираюсь бежать. Уилл должен разыскать Лютера и все подготовить.

– Он нашел Лютера, – торопливо ответила Адди, и в душе Китти вновь вспыхнула надежда. – Мальчику приходится держаться тише воды, ниже травы, потому что и власти, и этот самый ку-клукс-клан охотятся за ним. Однако он сделает все, что в его силах, потому что вы и ваш батюшка всегда были добры к нему и к его отцу. Лютер просил меня через Уилла узнать у вас, что нужно, а там уж будет видно, чем он сможет вам помочь. Он не знает, где сейчас его отец, и ему понадобится слишком много времени, чтобы это выяснить. Вы не очень торопитесь, мисс Китти? И что именно хотите от Лютера?

Китти ответила, что Лютер должен найти способ вызволить из дома ее и ребенка в первую же ночь после того, как Кори вернется из Роли. Кроме того, ему нужно разузнать, где остановился Тревис, чтобы Китти направилась прямо к нему. Им нельзя терять ни минуты.

– Мисс Китти, вы говорили, что этот человек не верит в то, что ваш ребенок от него, – заметила Адди обеспокоенно. – Если Лютер освободит вас и доставит в город, а ваш поклонник отвернется от вас, как в ту ночь на балу, у вас будут большие неприятности. Масса Макрей навсегда отнимет у вас мальчика, а вас изобьет до полусмерти.

Китти глубоко вздохнула и невольно вздрогнула:

– Придется пойти на риск, Адди. Это последняя надежда. Кори хочет убить Тревиса. Мне надо его предупредить. Кроме того, он должен увидеть своего сына. Он только взглянет на Джона и сразу поймет, что это его ребенок.

– Вряд ли, Джон еще так мал, – недоверчиво заметила старая негритянка. – Я знаю много женщин, которые имели детей не от законных мужей, но умели представить дело так, что те считали их своими. Он не сможет ничего утверждать, просто взглянув на малыша.

Слезы отчаяния обожгли Китти глаза.

– Но я должна попытаться, Адди, понимаешь? Я не сдамся. Если даже Тревис не поверит мне, то, по крайней мере, я сумею выбраться из этого дома. Заберу с собой Джона и покину Северную Каролину. Уеду на Север, куда угодно, лишь бы быть подальше от Кори. А теперь задержись у меня ровно настолько, чтобы Рэнс поверил, будто ты помогаешь мне с моими «личными неприятностями», возвращайся к себе в хижину и передай Уиллу слово в слово все, что я тебе сказала. Пусть он снова разыщет Лютера и объяснит, что от него требуется. Сообщи ему, где именно расставлены охранники. В тот день, когда Кори вернется вместе с Джоном, Уилл подаст Лютеру условный сигнал, и, как только стемнеет, мы отправимся в путь. Кори всегда после обеда пьет бренди и курит сигару. Придется действовать быстро. Ты удостоверишься, что в его бутылку с бренди добавлено достаточно опиума, чтобы он проспал до самого утра.

– О Боже, мисс Китти, вдруг я дам ему лишнего и убью его? – испугалась Адди. Китти сделала ей знак говорить потише, и негритянка прошептала. – Я ничего не знаю про это зелье, могу положить слишком много или, наоборот, слишком мало, и тогда он проснется раньше.

– Я разбираюсь в этом, ты забыла? Я скажу точно, сколько капель опиума нужно добавить в бутылку, и, когда он уснет, ты выльешь из нее остатки и заменишь обычным бренди, чтобы позже он не догадался, что произошло. Тебе нужно только пойти к Уиллу и передать ему все, что я тебе только что сказала. Остальное предоставь мне и ни о чем не беспокойся. Я не допущу, чтобы ты попала в беду, обещаю. Весь риск я беру на себя.

Они вернулись в комнату. Адди все еще нервничала, и Китти предостерегла ее:

– Перестань так смотреть на меня, иначе наведешь кого-нибудь на подозрения. Ты уже пробыла здесь долго, поэтому сейчас уходи, а потом принеси мне поднос с завтраком в обычное время. Предупреди Уилла, чтобы он соблюдал крайнюю осторожность, но я хочу, чтобы он как можно быстрее передал мои слова Лютеру.

Китти постучала в дверь, на этот раз слегка. Рэнс повернул ключ, после чего Адди переступила порог и быстро удалилась по коридору. Охранник не стал, как обычно, сразу же снова запирать дверь на ключ, а прислонился к косяку и улыбнулся, глядя на нее из-под полуопущенных век.

– Босс может гордиться, что заполучил в жены такую норовистую кобылку, как ты. Я ему завидую, и все остальные парни тоже. Мы часто говорим между собой о том, какая ты из себя и как повезло боссу, что он каждую ночь может залезать к тебе в постель.

Китти пришла в ярость.

– Кто тебе дал право так со мной разговаривать? Я расскажу обо всем моему мужу.

– Ба, да он не поверит ни одному твоему слову! – ухмыльнулся Рэнс – Я скажу ему, что ты приставала ко мне, надеясь таким образом убежать. Он снова изобьет твою прелестную задницу, так что если ты не дура, то уж лучше держи язык за зубами. Так как насчет того, чтобы мы с тобой подружились? Я бы мог тебе помочь.

– Как?

– О, я скажу ему, что ты была паинькой, пока он отсутствовал, и не доставляла парням никаких хлопот.

– Я и не собираюсь никому доставлять хлопот.

– Ну, если бы я стал убеждать его в обратном, разве он бы мне не поверил? – Он громко причмокнул, засунул палец в рот, поковырялся в зубах и вытер руку о штанину. – Ты ведь не хочешь, чтобы я сказал ему о тебе что-нибудь дурное? Так почему бы тебе не развязать пояс у халата и не дать мне взглянуть на твою грудь? Мы с парнями обсуждали твою грудь, а я хочу увидеть, какая она.

Он сделал шаг в ее сторону, между тем как она отступила обратно в комнату, плотнее запахнув халат на шее.

– Ну же, Китти, не отказывайся! Я ничего тебе не сделаю, только посмотрю. А там кто знает? Возможно, мы с тобой станем добрыми друзьями. – Он жадно облизнул губы, и она заметила струйку слюны, стекавшую с уголка его рта. – Видишь ли, я выведал секрет босса, хотя он об этом даже не догадывается. Мне приходилось спать с некоторыми из городских девиц, к которым в свое время приходил, и он и они рассказали о его небольшой проблеме… Ты ведь понимаешь, о чем я говорю? Им не нравилось, что он всегда получал свою долю удовольствия прежде их самих. Это скверно. Вот меня женщины обожают. Я могу растянуть удовольствие на часы, чтобы они получали свое снова и снова. Я просто изматываю их, и за это они меня любят. Могу ублажить и тебя, милочка, стоит тебе только пожелать.

Он проходил все дальше и дальше вглубь комнаты, а Китти продолжала отступать, пока ее спина не оказалась прямо напротив двери, выходившей на веранду.

– Если ты не уберешься отсюда, я закричу. Придут слуги и потом непременно расскажут мужу, как ты навязывался мне. Он убьет тебя.

Он поднял вверх руки.

– Ладно, ладно. Не будем ссориться друг с другом, договорились? Я не собираюсь набрасываться на тебя, пока ты сама об этом не попросишь, но сейчас ты распахнешь халат и дашь мне полюбоваться на себя, иначе, когда босс вернется, я расскажу ему то, что тебе совсем не понравится.

Отступив к двери, Рэнс вышел в коридор. Она удивленно смотрела на него, а он прошипел:

– Сейчас же снимай свой дурацкий халат! И не вздумай кричать, потому что тогда я позову охранника внизу и скажу, что ты обманом заманила меня в свою комнату и пыталась убежать. Давай, черт бы тебя побрал!

Китти поняла, что у нее не оставалось выбора. Но ей вдруг пришло на ум, что это обстоятельство она может обратить себе на пользу, когда придет время действовать. Прямо под верандой ее комнаты находился охранник. В темноте с ним легко сладить, так же как и с остальными, расставленными вокруг особняка, – этим займутся Лютер и его люди. Но Рэнс, стоявший на страже возле ее двери, мог помешать ей, если только не удастся хитростью заманить его в комнату и дать ему с вином опиум.

Китти медленно разжала пальцы, сжимавшие халат у горла.

– Распахни пошире! – прохрипел Рэнс, выпучив глаза. – Так я ничего не вижу.

Она раскрыла полы халата, и стала видна ее длинная ночная рубашка, подхваченная под грудью лентой. Сквозь тонкую ткань ясно проступали очертания её тела.

– Покажи. – Ноздри Рэнса раздувались от возбуждения. – Я хочу увидеть все как следует, черт побери!

Кипи не отрывала от него глаз, чувствуя к нему ненависть. Она опустила лиф рубашки, и ее пышная грудь обнажилась.

– О, только посмотрите! – Рэнс чуть ли не подпрыгивал на месте. – Бог ты мой, никогда не видел ничего более соблазнительного!

Высунув язык и облизываясь, Рэнс сделал шаг в ее сторону.

– Дай мне хоть раз прикоснуться к ним и поцеловать, Китти, – бормотал он.

Внезапный звук шагов заставил его оцепенеть на месте.

– Кто-то идет. Приведи себя в порядок, – прошептал он.

Поправив рубашку и запахнув халат, Китти отвернулась от него еще до того, как Рэнс вышел в коридор.

– Ты вовремя явился сюда, – донесся до нее его веселый голос. – Я едва не заснул на месте.

– А почему дверь открыта? – проворчал в ответ другой охранник. – Ты же знаешь, босс приказал держать ее все время на запоре.

– О, мы просто беседовали. Она жаловалась насчет того, что не может прогуляться по саду, когда стоит такая чудесная погода, ну и все такое.

Рэнс закрыл дверь, резким движением повернув ключ.

Китти с трудом перевела дыхание – спасена. Еще несколько мгновений, и он бы набросился на нее. Она содрогнулась от отвращения.

Скоро, совсем скоро все закончится. Теперь она была уверена, что сумеет справиться с Рэнсом.

Глава 27

– Вы уверены в том, что эго их не убьет? – волновалась Адди, пока Китти отмеряла опиум, чтобы добавить его в две бутылки.

В одной из них был любимый бренди Кори, а в другой – вино, которое, по словам Дульси, Хьюго предпочитал всем остальным.

– Я знаю, что делаю, – отозвалась Китти.

Находившаяся поблизости Дульси выглядела тоже обеспокоенной.

– Это уж верно. Не бойся. Она даст им столько, чтобы они проспали до утра, и никто из них не поймет, что произошло. Возможно, они догадаются, что их усыпили, когда обнаружат, что мисс Китти скрылась, но мы будем клясться и божиться, что ничего не знаем. Ведь у нас нет никакого опиума.

– А у меня есть, – отозвалась Китти. – Я сказала доктору Симсу, что не могу заснуть, и он дал мне пузырек.

– Гм… – фыркнула Адди. – Я только знала, как получать сок из цветов мака. Когда-то даже давала его своим детям. Масса Макрей подумает, что это наших с тобой рук дело, Дульси, и прикажет живьем с нас шкуру спустить. Вот увидишь.

Китти успокоила ее взглядом:

– Вы возложите всю вину на меня. Если кто-то начнет задавать вам вопросы, скажите, что видели меня возле шкафчика с ликером. Сегодня мне впервые позволили передвигаться по дому. Кори полагает, что теперь, когда он вернулся вместе с моим ребенком, я буду всецело поглощена им. Скажите, что вам показалось, будто я хотела взять к себе в комнату что-нибудь выпить. Вы и так уже достаточно мне помогли, и я не хочу, чтобы вам пришлось страдать из-за меня. Если побег окажется неудачным, я буду стоять на том, что в нем никто не был замешан, кроме меня. Адди, ты уверена, что Лютер этой ночью придет?

Адди кивнула:

– Уилл сказал, что подаст ему сигнал сразу же, как только увидит на подъездной аллее экипаж мистера Макрея. Когда я поставлю на ступеньках кухни фонарь, Лютер поймет, что мистер Макрей уснул от бренди, а Хьюго – после своего вина, и тогда он приведет сюда своих людей и обезвредит охранников.

– А другие слуги? Никто ничего не заподозрил? Чем меньше людей будут знать об этом, тем меньше опасность.

– Ни мы, ни Уилл никому не обмолвились ни словом, так что думаю, они ни о чем не догадываются. К тому времени они, так или иначе, будут у себя в хижинах. Когда я покончу со своими делами, то тоже пойду туда, – заключила Адди.

– Я сделаю вид, что заснула вместе с Хьюго, – торопливо заговорила Дульси. – Когда он очнется, я буду лежать рядом с ним, притворяясь, будто меня опоили так же, как и его. Я раздену его, если только он не разденется до того, и сама сниму одежду. Буду хихикать и поддразнивать его, говоря, как все было чудесно, и тогда он вряд ли будет спорить. Надеюсь, что он уснет раньше, чем… – Голос ее замер, в глазах отразилась грусть.

– Не волнуйся. – Китти потрепала ее по плечу. – Дай ему выпить одну рюмку вина, и он погрузится в сон раньше, чем успеет раздеться. Тебе придется самой снять с него одежду. А теперь проследи за тем, чтобы все вещи Джона были уложены в дорожную сумку и спрятаны за портьерами. Я пройду через коридор забрать его, и мы немедленно покинем дом. Ох, только бы он не проснулся и не поднял крик!

Дульси сообщила ей, что малыш крепко заснул после ужина.

– Теперь нам остается только ждать. Поставь бутылки на место. Так или иначе, мне придется задержаться до конца обеда. Честно говоря, у меня такое чувство, словно вот тут бегают мурашки. – Она коснулась выступавшего живота Дульси, и обе женщины рассмеялись.

В тот вечер Китти надела одно из своих самых скромных платьев из бледно-розового муслина с длинными рукавами и свободно ниспадавшей юбкой без кринолина или рюшей. У Лютера, без сомнения, найдется для нее лошадь, и Китти не хотела, чтобы одежда стала ей помехой. Волосы она уложила гладко. Итак, ночью она увидит Тревиса, покажет ему их сына. Об остальном она могла лишь догадываться.

Постучав в дверь, Китти сообщила охраннику, что готова спуститься вниз к обеду. Тот повернул ключ в замочной скважине, открыв дверь, и она, прошмыгнув мимо него, быстро направилась вдоль длинного коридора в сторону лестницы.

Кори встретил ее у входа в столовую с блестевшими от возбуждения глазами – ему явно не терпелось уложить ее в постель. Эта мысль поразила ее, подобно удару грома. А что, если он решит на этот раз обойтись без сигар и бренди и отведет ее прямо в спальню? Лютер будет так этим раздосадован, что не приедет на следующую ночь. Нет, она ни в коем случае не должна этого допустить. Она безропотно приняла его поцелуй.

– Рада, что твой сын снова вернулся к тебе, дорогая? – пробормотал он, ведя ее под руку в столовую. – Надеюсь, ты признательна мне за это?

– О да, Кори. – Сделав над собой усилие, она встретилась с ним взглядом и заискивающе улыбнулась. – Ты был очень добр ко мне, и я сожалею, что доставила тебе массу хлопот.

Он нахмурился, и Китти охватил панический страх. Что, если она зашла слишком далеко в своем стремлении ему угодить? Он коснулся кончика уса и искоса взглянул на нее, размышляя над этой неожиданной переменой. Кори предложил ей кресло, и она уселась, держа спину прямо. Устроившись сам на другом конце длинного, тщательно сервированного стола, он пристально смотрел на нее в мерцающем свете свечей.

– Кажется, я знаю, что ты задумала, – произнес он хладнокровно.

Сердце подскочило в ее груди. Она уже поднесла к губам стакан с водой, но отставила его и сложила руки на коленях, чтобы он не заметил, как они дрожали.

– Что ты имеешь в виду? – Она старалась говорить спокойно.

– Ты получила обратно своего ребенка, – фыркнул он, – и теперь готова разыгрывать передо мной роль верной, покорной жены. Потом, когда тебе покажется, что я полностью подпал под власть твоих чар, ты станешь умолять меня сохранить жизнь своему любовнику. Зря стараешься, дорогая. Я не могу подвергать себя риску, пока он здесь. Необходимо от него отделаться.

Появился Хьюго, неся поднос с жареными цыплятами. За ним последовала Адди, державшая в руках глубокую тарелку с бататом. Затем она вернулась с другой, наполненной тушеными овощами со свининой. Как только слуги удалились, Кори продолжил:

– Я прав? Ты собираешься умолять меня сохранить жизнь Колтрейну?

Она положила себе на тарелку крылышко цыпленка, надеясь в глубине души, что у нее хватит сил продолжать разговор, не выдавая при этом своих истинных чувств.

– Кори, ты ко мне несправедлив. Я согласна стать для тебя такой женой, какой ты хочешь меня видеть. Должна признать, я часто противилась тебе и относилась без особого уважения. Но ты ясно дал понять, что сейчас меня, прежде всего, должно заботить благополучие моего сына, Я думала, что любила Тревиса, но он публично унизил меня, отверг. Возможно, он поступил бы так, даже если бы Нэнси не явилась к нему со своей ложью, но этого никто не знает. – Она накладывала еду в свою тарелку, хотя не хотела есть. – Вероятно, Тревис приехал сюда из чувства долга. Он всегда неукоснительно следовал приказам» Если он демобилизовался из армии и стал федеральным уполномоченным, он обязан был отправиться туда, куда его пошлют.

– Позволь мне сказать кое-что, – с жаром подхватил Кори, размахивая серебряной вилкой. – Ты совершенно права, дорогая. Я-то знаю, с какой целью его послали сюда. Правительство обеспокоено деятельностью ку-клукс-клана, а также тем, что они считают междоусобной войной между мной и Джеромом Дантоном. Я выяснил все это, когда был в Роли, говорил с помощником губернатора и, кроме того, повидался с одним моим знакомым из числа офицеров федеральной армии. Оба подтвердили то, о чем я тебе сказал. Но у меня есть основания полагать, что Колтрейн был рад подобному поручению – хотя бы из простого желания узнать, что стало с его прежней любовницей. Ты очень привлекательная женщина, Китти, и нужно быть безумцем, чтобы не испытывать к тебе желания. Вероятно, он решил, что, вернувшись, застанет тебя работающей в каком-нибудь салуне, мечтал поразвлечься с тобой. Однако, узнав, что ты замужем за одним из тех людей, против которых ему поручено вести следствие, его охватили ярость и досада от сознания того, что ему уже никогда не суждено обладать твоим несравненным телом.

Она опустила голову, сосредоточившись на отрезанном ею куске мяса, который у нее не было никакого желания пробовать.

– Думаю, в твоих словах есть смысл, – пробормотала она. – Хочешь верь, хочешь не верь, но с каждым днем я испытываю к тебе все большую и большую благодарность за то, что ты дал мне, Кори. Ты дважды спас мне жизнь. Пожалуй, я заслужила дурное обращение с твоей стороны. Я постараюсь загладить свою вину. Как бы ты ни поступил с Тревисом Колтрейном, это касается только тебя. Я не собираюсь вмешиваться в дела моего мужа.

Его лицо расплылось в широкой ухмылке. На какое-то мгновение ей показалось, что он вот-вот вскочит и бросится к ней.

– Дорогая! – воскликнул он. – Как давно я мечтал услышать от тебя эти слова! И сегодня вечером, когда я покончу с делами, мы вместе отправимся в мою отдельную комнату на третьем этаже, где нас никто не услышит. Всю ночь и все следующее утро мы будем предаваться пламенной страсти.

Кори окинул взглядом огромное пустое помещение, затем с заговорщицким блеском в глазах прошептал:

– Если бы после обеда у меня не была назначена встреча кое с кем из моих людей, мы бы сразу же после еды отправились в постель. О, давай поговорим о чем-нибудь другом, дорогая. Я не в силах этого вынести.

Она тоже решила сменить тему:

– Возможно, позже мы устроим еще один бал, и он окажется более удачным. Я к тому времени окрепну, и все пройдет без помех.

– Разумеется. На этот раз не станем звать так много гостей.

Его аппетит внезапно стал непомерным. Он проглатывал кусок за куском, почти не жуя, явно получая от этого удовольствие.

– Кстати… – Он отпил вино и вытер губы салфеткой. – мы приглашены на бал, который состоится в особняке губернатора в Роли через месяц. Тебе понадобятся новое платье и новые украшения, на этот раз бриллианты Ты будешь выглядеть еще прекраснее, чем в тот вечер. На следующей неделе мы вызовем сюда миссис Ривенбарк… Как синяки, дорогая? Они уже прошли? – нахмурился он.

– Нет. – Она едва сдерживала холодную ненависть при одном воспоминании о боли и унижении, которые ей пришлось пережить в ту ночь. – Боюсь, на это еще потребуется не один день.

– Что ж, тогда ей придется работать быстро. Дай мне знать, как только будешь готова – Склонив голову и бросив на нее задумчивый взгляд, он пробормотал: – Жаль, что пришлось избить тебя, Китти…

– Давай попробуем забыть обо всем. – Она снова протянула руку к рюмке с вином, задаваясь вопросом, как долго еще она сможет продолжать игру. Нервы ее были напряжены до предела в предвкушении побега. А они сидят тут, едят, пьют и непринужденно беседуют между собой, как друзья.

Он кивнул и продолжал болтать о незначащих вещах, спросив, как она нашла маленького Джона. Был ли он рад видеть свою маму? Она кивала в ответ, говорила подходящие к случаю вещи.

Китти едва сдержала вздох облегчения, когда трапеза, наконец, подошла к концу. Кори проводил ее до нижней ступеньки лестницы. Из-за закрытых дверей библиотеки, служившей его личным кабинетом, доносились голоса двух мужчин, о чем-то споривших друг с другом.

Когда она уже собралась подняться к себе. Кори внезапно протянул руки и заключил ее в объятия, прильнув к ее рту губами. Усилием воли она заставила себя ответить на поцелуй. Когда он выпустил ее, на лице его светилась улыбка, а в глазах отражалась обуревавшая его страсть.

– Я буду считать минуты, дорогая, так сильно я тебя хочу Китти, я знаю, что ты считаешь меня безумием, одержимым жаждой власти, и все еще питаешь ко мне неприязнь из-за того, что я вынудил тебя выйти за меня замуж. Но я все же по-своему люблю тебя.

Он еще раз быстро поцеловал ее, после чего, оправив сюртук и пригладив волосы, стремительными шагами направился к библиотеке.

Рэнс стоял наверху и усмехнулся при виде ее, обнажив пожелтевшие зубы.

– Босс приказал проводить тебя обратно в комнату и там запереть. Полагаю, что он долго не задержится. Держу пари, ты не в силах ждать.

– Я хочу пожелать спокойной ночи моему малышу.

Он пожал плечами.

– Только поскорее. Сама понимаешь, что босс не хочет, чтобы ты слишком много разгуливала по дому. После той сцены на приеме ни один из нас не может тебе полностью доверять.

О, как бы ей хотелось ответить ему какой-нибудь дерзостью! Но сейчас не было времени. Она вошла в детскую и прикрыла за собой дверь. Дульси, склонившаяся над колыбелью Джона, подняла на нее испуганные глаза:

– Все в порядке?

– Надеюсь. Ты уже собрала его вещи?

– Да, мэм. Они вон там, за портьерами, как вы мне говорили.

– Хорошо.

Нагнувшись, она поцеловала спящего ребенка, что-то напевая ему так тихо, что даже Дульси не могла различить слов. Скоро они оба будут счастливы.

– Мисс Китти, там внизу с мистером Макреем двое мужчин, – заметила Дульси, на ее лице ясно отражался страх. – Адди говорит, что все трое должны отведать бренди и вместе уснуть. А что, если кто-нибудь не станет ею пить? Или если один попробует вина из другой бутылки и все еще будет на ногах, когда остальные уснут? Он поднимет крик, и тогда все рухнет.

– Я уже думала об этом. – Китти прикусила нижнюю губу. – Надеюсь, Адди предложила им бренди, пока они ждали.

– Да, конечно. Они согласились, и она дала им выпить из бутылки, которая не была отравлена, чтобы они не уснули раньше, чем туда войдет мистер Макрей. Ту, первую, бутылку она припрятала, решив, что когда мистер Макрей появится, они захотят еще по рюмочке, и тогда он нальет им из отравленной бутылки.

– Дульси, она не отравлена, – прошипела ей на ухо Китти. – Я добавила в ту бутылку опиум… тебе ясно? Положила ровно столько, чтобы после двух рюмок они погрузились в забытье. И перестань говорить об отравлении. Звучит чудовищно.

Китти повернулась к двери, чтобы вернуться к себе в комнату, но гут ее окликнула Дульси. Обернувшись, она заметила слезы, струившиеся по ее шоколадного цвета коже.

– Удачи вам, мисс Китти. Да благословит вас Бог.

– Благодарю тебя, – растроганно пробормотала Китти, с трудом подавив слезы.

Если бы не Дульси и другие негры, ей бы не удалось бежать. Она надеялась, что когда-нибудь сумеет отблагодарить их.

Рэнс прислонился к открытой двери ее спальни, ковыряя в зубах ножиком: