Текст книги "Всё летит в бездну (СИ)"
Автор книги: Олли Бонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 12. Я уже не верю в радостный финал
Временами я начинаю надеяться, что на самом деле ничего не произошло, а появление Ланса было лишь частью какого-то замысла. Но затем я гляжу на лицо отца, с которого совершенно пропало всякое веселье, и вновь падаю духом. Отец – не такой уж хороший притворщик.
Мы больше не делаем остановок, хоть кони и выбиваются из сил, и ближе к закату почти добираемся до места. Тут нам всё же приходится сделать привал. Животные слишком устали, а колдун с Тортиком так и вообще исчезли из виду.
Когда я начинаю тревожиться, что Рэналф по каким-то причинам специально оторвался от нас, вдалеке всё же показывается его силуэт. Тем временем Нела с отцом что-то обсуждают, всё больше повышая голос. Я поднимаю ухо и прислушиваюсь.
– ...твоя проклятая соль! – гудит отец. – Из-за неё всё!
– Да он же не просил целый мешок! – взмахивает руками обычно бесстрастная Нела. – Немного, для еды. И срочности в том никакой не было!
– Так что ж ты не сказала?! – возмущается отец.
– Разве так сложно было догадаться? – шипит Нела.
– Я мыслей не читаю! – багровеет отец. – Нечего тут дураком меня выставлять. Мне сказано было, что соль нужна, я и отправил несколько мешков. А если надо было немного и для еды, то зачем тогда было говорить об этом мне? Для еды можно и в Первом королевстве раздобыть, и тащить её с собой незачем. Кто ещё дурак! Значит, Гил...
– Ш-ш-ш! – затыкает его Нела. – Твой новый советник уже близко!
– Значит, мальчишка с риском для жизни вылез наружу и отправил письмо, что ему нужна соль, а я дурак, раз не догадался, что это всего-то для еды?
Рэналф тем временем приближается. Уже можно разглядеть недовольное выражение его лица. Он бьёт Тортика пятками по бокам, но тот, не обращая внимания, неспешно движется в своём темпе.
– Бернард, он же не ради этого в первую очередь писал, а узнать о Сильвере! Но сейчас не время ссориться... или нет, как раз подходящее время. Да, ты дурак, и ещё какой! – срывается Нела. Такой, пожалуй, я её ещё никогда не видел. – Старый дурак!
– Ах, я старый дурак? – вопит отец так громко, что Рэналф совершенно точно его слышит.
Я вклиниваюсь между этими двумя и лаю, не зная, как их ещё успокоить. У нас и так предостаточно неприятностей! Сейчас нужно действовать дружно, или у нас никогда не получится победить!
Мерзкий колдун всё портит. Если бы не он, Нела с отцом бы наверняка помирились. И ведь видел же, что беседа у них напряжённая, но даже и не подумал отъехать к реке, где поят коней остальные.
– Что-то случилось? – любопытствует Рэналф, даже не спешившись.
На его жёлтом пухлом лице читается плохо скрываемое любопытство. Кажется, ему доставляют наслаждение любые стычки и ссоры: он оживился, глаза заблестели, словно долгий путь его не утомил.
– Да что могло случиться!.. – орёт отец, взмахивая руками.
Когда он такой, лучше всего оставить его в одиночестве, тогда он быстро остынет. А слова утешения или вопросы о том, почему он не в духе, напротив, лишь разжигают его ярость. Но сейчас я всего лишь пёс и не в силах никому дать столь ценный совет.
– Бернард, пожалуйста, успокойся, – говорит Нела. – Тебе должно быть стыдно, что ты так себя ведёшь перед людьми!
Слово «успокойся» обладает удивительными свойствами. Может, и есть на свете люди, мгновенно остывающие после него, но скажу честно, это не я. И уж точно это не мой отец.
– Наговорила гадостей, а теперь просишь успокоиться? – вспыхивает с новой силой отец. – Знаешь что, Ригоберто? Если надумаешь жениться – не женись!
Нела, не сказав больше ни слова, гордо расправляет плечи и удаляется в сторону реки. Отец мнётся было, раздумывая, не пойти ли за ней следом (я знаю, он-то уже жалеет о сказанном), но Рэналф его задерживает.
– Вот ведь как, – сокрушённо вздыхает этот притворщик. – Сколько же на вас всего навалилось: и пропажа сына, и гибель Эрнесто. Как вы только выдерживаете! Близким стоило бы вас поддерживать, а не огорчать ещё больше.
– Верно, – буркнул отец, всё ещё глядя в сторону реки.
– Она, конечно, женщина посторонняя, – осторожно произносит колдун, слезая с Тортика. – Не мать, да и с дочерью вашей вряд ли они были подругами. Ей этих утрат не понять...
– Ну, это уж... – начинает отец, но его прерывает стук копыт. Это Нела, оседлавшая Грома, мчится вперёд по дороге.
– Ещё чего удумала! Наверное, я должен её догнать, – злобно говорит отец, упирая руки в бока и глядя ей вслед, но Рэналф отговаривает его.
– Остынет и вернётся, – утешающим тоном произносит он и хлопает отца по плечу. – Или нагоним позже, дорога ведь одна, да? Не думаю, что разминёмся.
– Ладно, – ворчит отец. – Силли! Беги пригляди за этой дурёхой. Что только у неё в голове! Коню отдохнуть не дала! Если из-за неё мы замедлимся, башку ей откручу.
– Ваше величество, – поднимает палец колдун, – сейчас есть дела поважнее мелких ссор. Давайте решать, как будем действовать, когда окажемся на месте.
Ну что ж, пусть себе решают сколько угодно. Сейчас я и вправду на стороне Нелы. Ну отец, не ожидал я от него такого свинского поведения! Я укоризненно лаю на него, прежде чем убежать.
Отец даже не обращает на это внимания.
– Сколько раз повторять, Руперт, обращайся ко мне на «ты», – говорит он, и это последнее, что я слышу.
Гром, несмотря на усталость, всё ещё довольно быстр, так что я его уже не вижу. К тому же с высоты собачьего роста я могу разглядеть лишь каменистую неровную дорогу, то и дело теряющуюся в жёсткой траве, а высокие стебли и кустарники, попадающиеся там и тут, мешают мне ещё больше. К счастью, я могу чуять запахи. Аромат уставшего коня, наверное, я уловил бы, даже не будучи псом.
Когда тропа начинает спускаться с холма, я наконец вижу всадницу, которую преследую. Она перестала понукать Грома, так что тот уже не спешит. Бока бедняги потемнели от пота, вдобавок с него так и не сняли поклажу. Конь наверняка был немало раздосадован, так и не получив желанного отдыха.
Я лаю, чтобы привлечь внимание, и Нела оборачивается. Она останавливается и какое-то время глядит на вершину холма. Затем наконец спрашивает:
– Ты один? Остальные пока не едут за нами?
Выглядит она при этом поразительно спокойной, будто уже и не переживает из-за недавней ссоры.
Я утвердительно тявкаю в ответ и машу хвостом. Что я могу ещё сказать?
– Ох, Сильвер, – говорит Нела, спрыгивая на землю и опускаясь на колено рядом со мной. – Ты, наверное, слышал, как мы с Бернардом спорили из-за соли. Я была очень огорчена, ведь Гилберт мне как младший брат, но всё равно я не должна была срываться на твоём отце. Несмотря на сказанное сгоряча, я почти уверена, случившееся было лишь ужасным совпадением.
Я лаю и подпрыгиваю от нетерпения. Почему «младший брат», а не старший? И что толком случилось? Я ведь о многом догадался лишь по обрывкам разговоров. Так может, Нела наконец сообразит рассказать мне больше?
Ах да, чего я хочу, это же Нела. Ей всегда кажется, что другие знают то же, что и она.
– А теперь вот что, – деловито произносит Нела. – Вход у рудников завален, а счёт идёт, может быть, на мгновения. Рэналф мог бы проложить путь, но я уверена, он не будет торопиться. А ведь ещё Бернарду неизбежно придётся встретиться с королём Фергусом, это тоже займёт время, а времени у нас нет уже давно...
С этим я согласен!
– Сможешь найти вход в тоннель, по которому вы с Гилбертом выходили на поверхность? – спрашивает Нела. – Может быть, этот ход не обрушился, тогда мы довольно быстро окажемся внутри.
Конечно, я помню путь! Вход у озера, а нам до этого озера рукой подать.
Вот только как рассказать об этом моей спутнице? Я лаю, отбегаю и оглядываюсь на неё. Похоже, Нела догадывается, что я приглашаю её следовать за мной.
Она кивает мне и возвращается к Грому, но не садится верхом, а отстёгивает увесистую сумку, которую собирается взять с собой.
– Возвращайся к хозяину, Гром! К хозяину! – командует она.
Конь, всхрапнув, машет ушами и не сдвигается с места.
– Где Бернард? Ищи Бернарда! – не сдаётся Нела, но Гром отказывается её понимать.
Наконец Нела в отчаянии машет рукой, забрасывает сумку за плечо и идёт следом за мной.
– Вперёд, – говорит она, – и не медли. Я могу бежать, и довольно быстро.
Несколько раз я останавливаюсь, чтобы поглядеть на Нелу, и с удивлением замечаю, что она и вправду от меня не отстаёт. Хотя двигаться наверняка неудобно – мы сошли с дороги, чтобы оставить озеро по правую руку, а травы здесь высокие.
Гром стоит там же, где и прежде. Он не возвращается к отцу и не идёт за нами, но я не особо беспокоюсь на его счёт. В отличие от Тортика он умный конь, и случись что, дорогу домой сам найдёт. Да и что может случиться? Наши спутники вскоре двинутся вперёд и найдут его.
Надеюсь, отец сообразит, что с нами всё в порядке. Мы и вправду не можем ждать, пока он обсудит ситуацию с королём Фергусом, пока они примут какое-то решение, проведут совет или что там ещё. Вдобавок Рэналф связывает руки – при нём толком не выходит поговорить, и у нас всё ещё нет дельных мыслей, как от него избавиться, и раскусить нас он может в любую минуту.
Чем дальше мы продвигаемся, тем больше встречается сухих кустарников с цепкими, колючими ветвями. Я оставляю на них немало шерсти. В сумерках мы минуем озеро, и я уже было начинаю тревожиться, что позабыл точное место, как вдруг вижу темнеющий в склоне провал.
– Гав! – командую я и бегу ко входу.
Здесь наконец позволяю себе присесть, вывалив язык. Моя спутница не отстала ни на шаг, и выглядит она вполне бодрой. Лишь сухие колючие веточки, там и сям облепившие её мужской костюм, свидетельствуют о том, что она тоже продиралась сквозь заросли, а не шла по удобной дороге.
Нела сбрасывает на землю сумку, долго что-то ищет и наконец извлекает мятую-перемятую рубаху, левый ботинок и скомканное платье. Платье она с сомнением оглядывает, безжалостно сворачивает в комок и пихает обратно, а взамен добывает из сумки правый ботинок. И наконец, торжествуя, она тянет наружу штанину. Ей приходится приложить некоторое усилие (оно сопровождается лёгким треском), и штаны занимают своё место на траве рядом с рубахой и ботинками, брошенными как попало.
– Я подожду внутри, – сообщает Нела и собирается войти в тоннель.
Я не особо понимаю, что от меня требуется, и потому иду следом за ней.
– Ты чего? – удивляется она, заметив меня. – Иди наружу, под свет звёзд. Дальше тебе быть псом не обязательно.
Так вот к чему всё это было! Конечно, я сразу понял. Я радостно скачу наружу.
Звёзд пока маловато, я вижу лишь две, и небо ещё не потемнело как следует. Надеюсь, не надвинутся тучи – не хочу упускать шанс стать человеком! Если сейчас не получится, Нела точно не станет ждать до следующей ночи.
А что, если она и сейчас не ждёт? Оставила меня здесь, а сама уже отправилась вперёд? Я немедленно должен проверить!
Нела сидит там же, где я её оставил, прислонившись спиной к стене прохода. Увидев меня, она вопросительно поднимает бровь.
Я машу хвостом и скулю.
– Ты должен быть снаружи, – строго говорит она. – Чего тебе не сидится? Страшно одному? Скучно?
Я тявкаю в ответ.
– Хочешь, я буду что-нибудь говорить, чтобы ты знал, что я рядом и никуда не делась?
Я радостно соглашаюсь и возвращаюсь на прежнее место. Нас разделяют лишь несколько шагов, и потому я хорошо слышу её голос.
– Ну что ж, я всё ещё здесь, – сообщает Нела. – И опять я здесь. Никуда не ушла. Всё ещё тут.
Я тявкаю в ответ.
– Интересно, что сейчас делает Бернард, – говорит она. – Надеюсь, ему не слишком тяжело оставаться с колдуном без нас.
Последние слова Нела произносит с небольшим сомнением.
– Всё же, думаю, он справляется, – продолжает она. – Твой отец, Сильвер, намного умнее, чем кажется.
Я скептически фыркаю.
– Нет, правда, – говорит Нела. – К примеру, ты знал, сколько усилий он приложил, чтобы отношение к людям с колдовскими способностями изменилось хоть немного?
Это он-то? Вот уж не думаю, что он мог повлиять на это больше, чем...
– Ты думаешь, когда Гилберт помог тебе благополучно вернуться домой, а позже разыскал Теодора и открылось, что такие способности бывают даже у королей, этого было достаточно? – прочла мои мысли Нела. – Что расторжение договора с драконами сделало нас героями? Ничего подобного. Ты там, кстати, ещё не превратился?
– Тяв!
– Так вот, если бы не Бернард, возможно, ничего и не изменилось бы. Люди поговорили бы и забыли. Что касается драконов, в выигрыше остались лишь королевские семьи, а остальной люд лишился драконьей помощи, и не всем это было по нраву. Многие считали, да и сейчас считают, что колдунам лучше держаться подальше от мира. В том числе и король Фергус, на чьих землях мы сейчас находимся. Это одна из причин, по которым я не хотела являться к его двору. Сам он к нам тоже не приезжал, ограничился отправкой подарка. А знаешь, что подарил? Очень красивую книгу в дорогом кожаном переплёте. Обрез золотой, название выложено драгоценными камнями. «Тайны придворного этикета» называется.
Я фыркаю.
– Да, – соглашается Нела, – не очень-то вежливый намёк с его стороны. Бернард хотел прихватить эту книгу с собой и стукнуть Фергуса по голове, но мы ограничились тем, что растопили ею камин. Золотая краска оказалась из дешёвых, пришлось потом долго проветривать. Ты там как?
– Гаф! – отвечаю я.
– Значит, подождём ещё, – продолжает Нела. – Кстати говоря, об этикете. Ведь в самый первый раз я попала на королевский приём, когда мы остановились у короля Эвкласа. А всего за несколько дней до того я жила в крошечной хижине у Дальнего Края Света, не питая особой надежды покинуть те места. Ты знаешь, что твой отец лично объяснял нам с Гилбертом, как полагается себя вести? Он едва нас знал, но ему оказалось достаточно и того, что мы были друзьями его сына. Бернард мог попросить любого из придворных, но не хотел ставить нас в неловкое положение, обнажая наше невежество перед посторонними. И если Гилберту было легче, то мне пришлось узнать очень много нового. Но Бернард оказался отличным учителем.
– Надо же, а мне тогда и в голову не пришло вам помочь, – с раскаянием произношу я. – Я как-то и не думал даже о таких вещах.
– О, ты превратился? – радостно спрашивает Нела. – Я уже начала немного тревожиться. Идём?
– Подожди, сейчас оденусь, – говорю я. – Ты так интересно рассказывала, что я и не заметил, когда стал человеком. В левом ботинке, кстати, почему-то нет шнурка.
– Это мелочи, я могла не обратить внимания, – отмахивается Нела.
Ну конечно, ей-то мелочи, а я могу споткнуться и шею сломать.
– Я готов, – сообщаю я, присоединяясь к своей спутнице. – А что ты там говорила про отца? Ну, что он менял отношение людей к колдунам.
– Ах, это, – говорит она, поднимаясь с земли и забрасывая сумку за плечо. – Ты ведь знаешь, как могут действовать короли. Поговорил на одном совете, на втором, на приёмах, распустил в народе нужные слухи. Но знаешь, всё это довольно хрупко и непрочно. Многовековую ненависть и вражду не искоренить так быстро. Оттого я и не хотела становиться королевой, но Бернард действительно умеет убеждать. Мы собирались усердно трудиться, чтобы показать людям: в колдовстве нет ничего плохого. Может быть, колдуны даже сумели бы стать своего рода заменой драконам, оказывая помощь. Но как же некстати объявился Рэналф! Я боюсь, он без особых усилий может свести на нет всю работу твоего отца. Одного колдуна, использующего свой дар во зло, достаточно, чтобы и остальных с новой силой начали бояться и ненавидеть.
Пожалуй, это верно. А я-то ещё думал, что начинаю становиться хорошим будущим правителем. Мне казалось, что колдунов все приняли и тревожиться тут не о чем, но многих ли я расспрашивал за пределами узкого круга? Все ли улыбки придворных, предназначенные Неле, были искренними? Ведь и Гилберт по большей части проводит время или на Счастливом Побережье, или в Мертвотопях. На Островах и у нас он довольно редкий гость. Я думал, это выходит само собой, но что если он намеренно держится подальше от королевств, чтобы не вызывать ненужных волнений?
– Сильвер, – произносит Нела. Судя по тону, не в первый раз. – Идём.
И мы движемся вперёд. В этой части тоннеля нет светящегося мха, а снаружи не светит солнце, потому Нела зажигает какой-то длинный фитиль.
– Что это у тебя? – с подозрением спрашиваю я.
– Где? Ах, какая разница, – отмахивается она. – Первое, что попалось в сумке.
– Это ведь шнурок от моего левого ботинка, не так ли?
– Что ж, возможно.
– Отдай немедленно! – возмущаюсь я и выхватываю шнурок из её руки, а затем пытаюсь потушить.
– И зачем? Он всё равно сгорел почти наполовину, – поразительно равнодушным голосом произносит эта бесчувственная женщина. Попробовала бы она походить в расхлябанном ботинке, из которого то и дело выпрыгивает пятка!
Нела зажигает что-то ещё, и я пытаюсь зашнуровать ботинок хотя бы частично. Затем я поднимаю глаза.
– Это же рубашка! – возмущаюсь я и пытаюсь спасти горящую ткань. Нела ловко уворачивается.
– Рубашка, и что? – поднимает она брови. – Нам следует скорее идти вперёд, пока ткань не догорела.
– Это одна из моих любимых! – сержусь я. – Всего-то четыре раза надел. И ты её жжёшь, а мне дала какое-то рваньё с чужого плеча!
– Это единственное, что тебя сейчас волнует больше всего? – хмурится Нела, поднимает руку повыше и продолжает путь.
Пристыжённый, я плетусь за нею следом.
Вскоре мы добираемся до широкого прохода, пересекающего основной путь. Здесь я осмеливаюсь вновь заговорить:
– Видишь этот тоннель? Его сделала Грызельда, когда была чуть поменьше, чем теперь.
Нела с интересом осматривает стены земляного хода. Ткань в её руках догорает, но вокруг уже предостаточно светящихся мхов. Вскоре наши глаза привыкают к их мягкому свету.
– Так что всё-таки случилось с Эрнесто и... остальными? – нерешительно спрашиваю я.
Нела вздыхает и ненадолго задумывается, прежде чем ответить.
– Мы не знаем точно, – наконец говорит она. – Эрнесто и Ланс притащили вниз эти проклятые мешки с солью, сбросили их на землю. Пока Эрнесто с Гилбертом разбирались, зачем нужна вся эта соль и что с ней делать, Ланс отошёл полюбоваться рисунками на стенах. Затем всё задрожало, он обернулся и только и успел увидеть, как под ногами раскрывается провал. Гилберт, Эрнесто, мешки, земляные холмики – это чудовище заглотило всё на своём пути.
– Погоди, но ведь ты можешь видеть больше, чем остальные. Я помню, как при первой встрече ты угадала во мне сына правителя, – вспоминаю я. – Ты точно должна знать, живы ли они, найдём ли мы их!
– Я вижу лишь то, что находится прямо передо мной и что уже свершилось, да и то не всегда, – качает головой Нела. – То, что происходит вдали и что случится в будущем – для меня чаще всего тайна, как и для всех.
– Как бы то ни было, я знаю, что они не сдались так просто, – с горячностью произношу я. – Эрнесто довольно сильный, а Гилберт вообще колдун. Они придумают, как спастись!
Не знаю, верю ли я сам в то, что говорю. Но мне очень хочется верить.
Нела не отвечает, лишь грустно глядит на меня. Мы движемся дальше. И когда мне начинает казаться, что мы близки к завершению пути, я замечаю кое-что, чего раньше не было.
Правая часть прохода, прежде представлявшая собой крепкую стену, осыпалась, и за ней появился новый ход. А основной тоннель до середины завалило кусками плотной земли и камнями. Здесь стало темнее – светящиеся мхи, росшие прежде на стене, оказались погребены под завалом.
И дальнейший путь к королевскому залу тоже был уничтожен.
– Здесь прошла Грызельда! – догадываюсь я. – И совсем недавно!
Я всматриваюсь в новый, частично обрушенный ход, и вдруг замечаю там у стены что-то светлое, подозрительно похожее на кость.
– Сильвер, стой! – командует Нела. – Здесь всё непрочное, может обрушиться!
Но я не слушаю её. Опустившись на колени, я лихорадочно отбрасываю землю горстями. Нела и сама, пренебрегая собственным советом, присоединяется ко мне. Слой рыхлой почвы быстро тает, обнажая человеческий скелет. Рядом с черепом блестит серебряная серьга с изумрудным камнем.
Глава 13. Может быть, мне тоже лечь да помереть
Мы с Нелой потрясённо молчим. Каждый знает, о чём думает другой, но никто не хочет произносить это вслух.
– Эта серьга... – наконец произношу я и замолкаю.
К чему слова, если всё и так понятно. Но я не хочу в это верить! Почему, почему так случилось?
– Да как ты мог! – кричу я. – Почему? Ты же умный! Ты же сильный! Неужели ты не смог ничего придумать?
Слёзы сами текут по лицу, и темнота вокруг как будто ещё больше сгущается вокруг нечёткого светлого пятна на земле. Я нащупываю то, что осталось от пальцев, и сжимаю их.
– Почему? – спрашиваю я у того, кто уже не сможет ответить. – Как ты мог умереть, когда ты так нам нужен! А ведь я... я даже не смог тебе сказать – если бы я только знал! – что ты был моим самым лучшим другом...
Нела мягко обнимает меня за плечи.
– Сильвер, – негромко говорит она.
– Мне всё равно теперь, что случится дальше! Всё равно! – кричу я и бью кулаком по земле. – Пусть злой колдун разрушит весь мир, или пусть Грызельда его разрушит, этот мир уже больше ничего не стоит!
– Да Сильвер же, – Нела пытается утереть моё лицо, я отталкиваю её руки.
– Уходи! – всхлипываю я. – Оставь меня здесь, с ним...
– Так говоришь, я твой лучший друг? – доносится до моих ушей польщённый голос дедули Йоргена. Но тут же к нему возвращаются привычные обиженные нотки:
– А одежда на тебе не та, что я шил!
– Дедуля Йорген? – спрашиваю я, не понимая ещё до конца, что произошло.
– Он самый, – подтверждает дедуля. – Ты головой, что ли, где стукнулся, юнец? Ох, и зачем только дедуля Йорген покинул Город, где его никто не любит, и потащился сюда, где его тоже никто не любит! Бедный, бедный дедуля Йорген! Затащили его в тёмные подземелья, да и скормили чудищу!
Нела бесцеремонно перебивает поток старческих причитаний:
– Йорген, как ты здесь оказался?
– Устраивайтесь поудобнее, – шмыгает несуществующим носом портной. – Сейчас я поведаю вам эту печальную историю. Никто не был рад дедуле Йоргену...
– У нас совсем мало времени, – напоминает Нела. – Пожалуйста, ближе к делу.
– Никто не был рад дедуле Йоргену! – злобно и упрямо повторяет дедуля. – Потому я отправился вместе с Эрнесто по важному делу. Хоть одно знакомое лицо рядом, и то хорошо. Но можете себе представить, при дворе короля Фергуса тоже никто не полюбил дедулю Йоргена! Не иначе, завидовали моим прекрасным нарядам. Тамошние портные даже швов обметать как следует не могут! А иглы у них, я думаю, толщиной с мачту «Крылатой жабы»!..
– Йорген, что случилось, когда вы с Эрнесто спустились вниз? – пытается Нела вернуть мысли дедули в изначальное русло.
– А что могло случиться хорошего? – мрачно произносит Йорген. – Я уже бывал под землёй, когда меня хоронили, и приятного в том было мало. Эрнесто предлагал дедуле подождать наверху, среди всех этих мерзких рож, но уж нет! Лучше похорониться ещё раз, чем оставаться там, где тебя на самом деле не любят.
Дедуля горько вздыхает. Нела старается его не торопить, хотя легко заметить, с каким усилием она сдерживает себя. Наконец Йорген вновь открывает рот.
– Спустились мы вниз, – не спеша произносит он, – и я сразу себя ощутил будто в гробу. Дошли мы до какой-то комнатёнки, и я уж было решил попроситься наверх, как вдруг стена открылась, а за ней стояли до того мерзкие существа, прямо как мои соседи в Городе. Мне даже показалось, что это они и есть – заскучали за мной и решили забрать домой. Но куда там, никто и не думал скучать по дедуле...
– Это были норятели, – поясняю я. – И вы спустились вниз и встретили Гилберта?
– Не так быстро, юнец! – ворчит дедуля. – Спервоначалу мы долго тряслись в каком-то ящике, будто бы в гробе на колёсиках, и дедуля чуть было не переломал кости. Ох, бедный, несчастный дедуля Йорген!...
– А потом вы встретили Гилберта? – настаиваю я.
– Нет! – сердится дедуля. – Потом нас обступила толпа уродов. Как давай вопить что-то про богиню, ничего не разобрал. Говорю Эрнесто, чтоб вернул меня наверх, а он и не подумал!
– И потом пришёл Гилберт?
– Да пришёл, пришёл! – вопит дедуля. – И как начали они с Эрнесто молоть языками – и зачем соль, и куда столько мешков, а до дедули никому и дела нет! Никогда, никому нет дела до бедного, бедного дедули Йоргена!
Нела набирает полную грудь воздуха и шумно выдыхает, но ничего не говорит.
– Ну что ты, дедуля Йорген! – утешаю я старика. – Нам очень даже интересно, что с тобой произошло дальше. Как же ты поступил, когда начались все эти скучные разговоры?
– А что оставалось делать дедуле? – горестно восклицает мой собеседник. – Дедуля решил не отходить от тех единственных, кого знает во всей этой враждебной толпе. Кто же знал, что они такие неудачники! Земля как задрожала, да как провалилась именно под ними! И бедный дедуля Йорген тоже упал. А дальше я плохо помню. Показалось, будто меня опять похоронили, и я как начал драться во все стороны, и спасся в эту мрачную пещеру. Тут дедуля и решил помереть, раз все его покинули и никому он больше не нужный.
– Йорген, как выглядело чудовище, проглотившее вас? – спрашивает Нела.
– Да вот как моя покойная супруга, один в один! – злобно отвечает дедуля. – Рот как раскроет, и прёт вечно куда ни попадя, у-у, неуклюжая! И толщиной с дуб столетний, ни один наряд нормально не смотрелся! Это самое я ей до сих пор простить не могу!
– А зубов не было? – с надеждой спрашиваю я.
На костях Йоргена не видно никаких свежих отметин. Если у Грызельды нет зубов, то больше надежды на то, что Эрнесто и Гилберт тоже спаслись.
Впрочем, землю Грызельда всё же как-то измельчает.
– Как не было? Были, да ещё и какие! – разбивает мои ожидания дедуля. – Хорошие крепкие зубы. И острые, чуть палец мне не откусила, да, было дело.
– А Гилберт и Эрнесто, они... не пострадали? – с волнением спрашиваю я. – Зубы их не задели?
– Дак они ведь и не были знакомы с моей супругой, – удивляется портной. – С чего бы им страдать?
– Йорген!.. – с нажимом произносит Нела. – Нам нет дела до твоей супруги. Нас волнует подземный зверь, у которого всё ещё, может быть, наши друзья, и жизнь их висит на волоске.
– Конечно, а бедный дедуля никого не волнует, так я и знал! – принимается причитать Йорген. – Никто не спросит, что я чувствую и не болит ли у меня спина! Пожалуй, опять умру.
– Дело твоё, – довольно равнодушно говорит Нела и выпрямляется. – А нам нужно определить, в какую сторону двигался зверь, и идти за ним следом.
Мы с Нелой оглядываем часть тоннеля, ведущую к озеру, но она, к нашему огорчению, вскоре оказывается завалена землёй. По ней не пройти, и нам остаётся лишь направиться в сторону королевства норятелей, надеясь, чтобы и тот путь не оборвался раньше времени.
– Ах! Я не одет! – доносится между тем визг дедули Йоргена, который было примолк. – Почему никто мне ничего не сказал? Какой стыд, позор! Как дедуля Йорген сможет жить дальше?
– Могу отдать платье, – предлагает ему Нела. – Всё равно мне вряд ли представится случай его надеть.
– Платье?! – голос дедули срывается от возмущения. – Мне – платье?!.. Что ж, давай его сюда. А-а-а, не глядите на меня, стыд-то какой!
Нела бросает ему измятый комок.
– Что за отношение к одежде, – негодует дедуля. – Чего оно такое мятое, им полы протирали, что ли? Вот я потом вам покажу, как нужно аккуратно сворачивать одежду, чтобы не было ни одной лишней складочки...
Но Нела, не обращая внимания на его слова, намеревается продолжить путь. Я иду за ней следом, но перед тем ненадолго останавливаюсь, чтобы взглянуть на дедулю.
– Ты с нами? – спрашиваю я, любуясь, как портной пытается разгладить платье. Оно ему коротковато и вдобавок широко.
– В этаком виде? – причитает дедуля Йорген. – Чтобы над дедулей все смеялись? Да ещё и к чудищу подземному, чтобы в этот раз оно уж точно сожрало бедного дедулю Йоргена! Никто...
– Выход в той стороне, – перебивает его Нела. – За озером дорога, ведущая в сторону гор. По ней выйдешь во Второе королевство, а там уже разберёшься, как попасть домой.
Затем она разворачивается, поправляет сумку и шагает вперёд, не оглядываясь на нас больше. Я не хочу отставать.
– Счастливого пути, – машу я дедуле рукой. Он пытается что-то сказать, но слушать мне некогда, Нела уходит очень быстро.
Я догоняю её, и некоторое время мы идём в молчании. Но затем будто то ли стук, то ли шорох примешивается к звуку наших шагов. Удостоверившись, что мне это не кажется, я оглядываюсь. Дедуля Йорген идёт за нами, шурша платьем.
– Ну что, что? – недовольно говорит он. – Да, это я. Хотели оставить дедулю совсем одного, а вот и нетушки вам. Можете даже и не плакать, когда меня снова съест подземное чудище. А ещё лучшим другом называли. Бедный, бедный дедуля Йорген...
– Тише, – просит Нела. – Впереди кто-то...
– Вот оно как, значит, – печально продолжает дедуля. – И слова молвить не дают. Никакого почтения к возрасту. Такая молодёжь нынче пошла!
Нела говорит про какую-то смесь (из-за дедули я толком не разбираю, в чём дело) и ускоряет шаг. Я спешу за ней.
В стене впереди зияет пролом, и там стоит маленький беспокойный норятель и тычет копьём в нашу сторону. Шлем у него сбился на одно ухо. Глаза у этого коротышки посажены так близко, что глядеть на него без смеха невозможно.
– Так что за смесь? – интересуюсь я у Нелы, догоняя её наконец.
– Что?.. – переспрашивает она. – Я же вам сказала: стойте здесь. Зачем пошли за мной? Сперва нужно понять, безопасно ли тут.
– Ст-ст-стойте! – выпаливает норятель, и копьё в его лапах ходит ходуном. – В-вы кто ещё такие-такие? Именем Бескоролевской Власти повеляю... повелева...а-а-а! Не подходите ближе!
– ...вот и смерть наша пришла, – мрачно бормочет за моим плечом дедуля Йорген. – Не увидеть нам больше белый свет...
– Что случилось с королём? – тем временем спрашивает Нела у норятеля. – Нам нужен именно он.
– Свернулся он! – визжит коротышка, поднимая копьё выше. – И чужакам здесь сейчас н-не место! Лучше вам у-уйти!
– Если король жив и он здесь, веди нас к нему, – приказывает Нела и делает шаг вперёд, так что остриё копья почти упирается ей в грудь.
Дедуля Йорген охает.
– Нету у нас больше короля, – лепечет норятель, – а мне приказано стоять здесь и стражить! Может, – добавляет он почти умоляюще, – вы поищете какой другой вход, если вам так уж надо сюда?
Вместо ответа Нела молча берётся за копьё и отводит его в сторону. При этом древко, выточенное из древесного корня, вдруг вспыхивает ярким пламенем.
Потрясённый норятель выпускает оружие из рук и несколько мгновений глядит, как заворожённый, на догорающие обломки. Затем выражение изумления сменяется испугом.
