Текст книги "Многоточие"

Автор книги: Оливия Карент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

ЭДУАРД

В сопровождении Ника Тина вошла в гостиницу. Поднявшись на лифте, она остановилась около одного из номеров и тихо постучала. Услышав короткое приглашение, Ник распахнул перед Тиной дверь.

Около окна стоял мужчина, который сразу повернулся при их появлении. Как в первый же момент отметил Ник, на лице мужчины мгновенно отразилось недоумение и разочарование. В комнате воцарилось напряженное молчание. Ник перевел вопросительный взгляд на Тину и увидел, насколько она ошеломлена.

Первым очнулся мужчина, пристально смотревший на Тину.

– Вы?!! – изумленно воскликнул он и порывисто устремился к Тине.

Она отступила назад, а Ник в ту же секунду предостерегающе выбросил руку вперед и, сделав шаг, прикрыл собой Тину.

Мужчина сразу остановился и поднял руки вверх.

– Простите… – успокаивающим ровным тоном сказал он. – Я не хотел пугать вас. Простите… – потом с улыбкой обратился к Тине: – Как видите, Валентина, я настойчив. Я все-таки разыскал вас.

Никак не реагируя на его слова, она посмотрела на Ника и бесстрастно произнесла:

– Ник, пожалуйста, верни этому человеку сумму, которую он заплатил за мои услуги. Я отказываюсь от работы с этим клиентом. Если требуется дополнительная сумма в качестве компенсации, отдай. Я буду ждать тебя, Ник, внизу.

Тот согласно кивнул, а Тина решительно направилась к двери.

– Валентина! Погодите! Да погодите же, черт возьми!!!

Отвергнутый клиент бросился за Тиной, но Ник, преградив ему дорогу, сгреб его в охапку, пресекая любые действия с его стороны.

– Валентина! Прошу вас! Выслушайте меня! Не нужны мне никакие компенсации! Я прошу у вас хотя бы минуту! Одну минуту!

Тина остановилась и сделала знак Нику. Тот сразу разжал руки, освобождая пленника.

– Хорошо. У вас – одна минута. Я слушаю вас, – невозмутимо произнесла она, спокойно глядя прямо в глаза собеседника.

Тот немного помолчал, затем решительно и серьезно сказал:

– Валентина, я искал вас.

– Зачем? – не выдержав, немного нервно спросила она.

– Я искал вас, чтобы извиниться, прежде всего. Валентина, простите меня. Я вел себя недопустимо. По-хамски. Простите.

Тина вздохнула и неопределенно пожала плечами.

– Эдуард, стоило ли из-за этого утруждать себя какими-то поисками?

– Стоило! – горячо подтвердил он. – Для меня это очень важно! Очень!!!

– Ну что ж!.. Ваши извинения принимаются. Прощайте!

Тина развернулась и вновь направилась к выходу.

– Постойте, Валентина! Ну, я не знаю!.. До чего же по-дурацки все получается!.. – огорченно воскликнул Эдуард. – Вы все-таки обиделись. Но поверьте, я искренне раскаиваюсь за те идиотские слова, что наговорил тогда! Не уходите. Мне еще многое надо вам сказать!

Тина помолчала, затем вдруг медленно стянула с головы парик, встряхнула волосами, сняла очки, посмотрела на удивленного Ника и спокойно сказала:

– Ник, ты можешь быть свободен. Езжай домой! Я доберусь сама. За меня не волнуйся. Этот человек, – кивнула она в сторону Эдуарда, – надежный и порядочный.

Ник ответил ей понимающим взглядом, слегка поклонился на прощание и ушел.

Эдуард бросил на Тину быстрый взгляд и с легкой иронией произнес:

– Я благодарен вам, Валентина, за доверие и лестную характеристику. Не ожидал, честно говоря. особенно, учитывая предшествующие события! Спасибо.

Он вдруг шагнул к ней, взял ее руки в свои и серьезно сказал:

– Валентина, я рад, очень рад нашей встрече. Рад, что, наконец-то, нашел вас. Поверьте, это было нелегко. Сначала я долго и напряженно анализировал все факты, сопоставляя их. Затем слетал в пансионат. Пытался хоть что-нибудь разузнать о вас. Кстати, на побережье я встретил Веру с каким-то мужчиной. Судя по выправке, он, очевидно, военный. Но Вера категорически отказалась говорить со мной. Меня это очень огорчило. Я вернулся домой, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. И тут мне повезло. Я совершенно случайно, в одной беседе, услышал о некой необычной и интересной фирме. У меня в голове сразу наступило просветление. Я понял, насколько неправильно истолковал слова Веры о вашей профессии. Я сел в самолет, прилетел сюда и занялся поисками. И вот вы передо мной. Хотя, честно говоря, своим видом вы ошеломили меня. Я не узнал вас сразу. И расстроился, что в очередной раз ошибся. Вы, действительно, простили меня, Валентина?

Эдуард пытливо заглянул в ее глаза. Тина вдруг звонко рассмеялась и иронично заявила:

– Ну конечно, простила, Эдуард! Сердце любой женщины растаяло бы после вашего рассказа о мучительных поисках, бессонных ночах, отчаянии и сомнении. Мое – не исключение. Успокойтесь, вы прощены!

– Спасибо, Валентина!

Эдуард с признательностью поцеловал обе руки Тины, а затем неожиданно серьезным тоном сказал:

– Валентина, я искал вас не только для того, чтобы извиниться. Я хочу…

– … пригласить курортную знакомую в ресторан! – весело завершила начатую фразу Тина.

– А как вы угадали? – озорно сверкнул глазами Эдуард. – Действительно, я заказал столик в ресторане и собирался пригласить вас на ужин. Про пасодобль тоже не забыл! Он обязательно будет исполнен для вас, Валентина. Но сказать я хотел не об этом. О другом…

Эдуард проницательно посмотрел в глаза Тины и продолжил:

– Понимаете, Валентина, я думал, что никогда ни одной женщине не скажу то, что собираюсь сказать вам.

Он сделал паузу и решительно произнес:

– Валентина, выходите за меня замуж.

Удивленная его неожиданными словами, Валентина застыла. Потом отвернулась, устремив взгляд куда-то за окно. Когда она снова обратила к Эдуарду свое лицо, он понял по выражению ее серых глаз, что ни к какому ответу Валентина не готова. Эдуард мягко улыбнулся и спокойно спросил:

– Так как вы решили, Валентина? Отправляемся в ресторан?

Она перевела затаенное дыхание и весело согласилась:

– Отправляемся! Опять пропустить такое зрелище, как пасодобль, было бы непростительной глупостью с моей стороны!

Тина вернулась домой довольно поздно. У нее было самое беззаботное и радостное настроение. Вечер, проведенный с Эдуардом, оказался настолько приятным для обоих, что они договорились встретиться на следующий день.

Тина разделась, приняла душ и легла в постель. Слова Эдуарда о том, что он ее разыскивал, не явились для Тины неожиданными. Вера позвонила и сообщила ей об этом сразу же после встречи с Эдуардом.

К счастью, Вера, как выяснилось, могла пока продолжать консервативное лечение. Вот уже третий месяц она жила на побережье. Вацлав снял для нее неподалеку от своего дома маленький коттедж. Веру волновало только то, что она жила вдали от сына. Но Тина заверила подругу, что крестник будет находиться под ее бдительным неусыпным присмотром. А Вацлав пообещал, что они смогут навещать мальчика по первому желанию самой Веры или ее сына.

Конечно, Вацлав и Вера не могли пожениться, но оба казались такими счастливыми и довольными, что это, как справедливо рассудила Тина, не могло служить препятствием для того, чтобы быть вместе. Хотя… и Тина это знала… неопределенность положения тяготила обоих – и Веру, и Вацлава. Как та же неопределенность тяготила и саму Тину.

Она обхватила подушку руками и уткнулась в нее лицом. Столько всего произошло за прошедшие пять лет со дня женитьбы Филиппа!.. Но изменилась ли ее жизнь?..

Тина вдруг вспомнила, сколько пережила и как мучилась после того ужасного объяснения с Филиппом, когда он уехал в свадебное путешествие, а она осталась одна, наедине со своими тягостными раздумьями. Тогда ей казалось, что между нею и Филиппом произошел окончательный разрыв. Разрыв трагичный. Болезненный. Страшный. Что поставлена точка.

Но ошиблась. Тина оказалась бездарной прорицательницей. Судьба распорядилась по-своему…

После отъезда Филиппа прошло около трех недель. Тина готовилась к предстоящей лекции, когда раздался телефонный звонок. Она взяла трубку.

– Алло!

– Тина…

Услышав голос Филиппа, Тина задрожала, как в лихорадке.

– Да… Филипп…

– Как ты, Тина? Как дети?

– Спасибо, Филипп. Все хорошо.

Они обменивались короткими отрывистыми фразами, напряженно вслушиваясь в интонации друг друга.

– Филипп, а как ты? Где ты?

– Попробуй угадать! – засмеялся он. – Та-а-ак… Где же это я?.. Сейчас определюсь. Во-первых, я сижу. В кресле. Вокруг… обалденное количество всякого… хлама. Во-вторых, я не свожу глаз с лица одной женщины, которая находится прямо передо мной. А в-третьих, я хочу, чтобы ты приехала, Тина.

– Приехала? Куда? – в ответ засмеялась она.

– Ко мне. В то место, которое я тебе только что образно описал.

– Филипп, там, заграницей, где ты путешествуешь, уйма кресел, достаточное количество хлама, а уж о женщинах и говорить нечего! Отправляться куда-либо, получив такие координаты, безумие. А я, надеюсь, рассудок пока не потеряла!

– Тина, это место – не заграницей. И тебе оно очень хорошо известно! – усмехнулся Филипп.

– То есть… ты хочешь сказать… – наконец, догадавшись, о чем он говорит, растерялась Тина.

– Именно! – засмеялся он и серьезно добавил: – Ты можешь приехать прямо сейчас?

– Да! – без раздумий выдохнула Тина.

– Я жду тебя!

Тина быстро собралась, выскочила на улицу, поймала такси и назвала адрес.

Едва она успела подняться по ступенькам, как дверь распахнулась, и Тина в одно мгновение оказалась в объятьях Филиппа. Он крепко прижал ее к груди и зарылся лицом в ее волосах. И вдруг оба, одновременно, на одном дыхании произнесли:

– Прости меня, Филипп…

– Я не могу без тебя, Тина…

КАМИЛЛА

Филипп быстрым шагом вошел в гостиную и гневно взглянул на сидящую в кресле жену.

– Это… правда?

Камилла посмотрела на него невозмутимым продолжительным взглядом и бесстрастно спросила:

– Что?

С трудом сдерживаясь, Филипп уточнил:

– То, что мне сообщили.

– А что тебе сообщили? – приподняла она брови.

– Что ты сегодня ездила… к Валентине? – жестко бросил он.

Камилла помолчала, равнодушно пожала плечами и спокойно подтвердила:

– Да. Это правда.

– Зачем?

Филипп окинул жену пронзительным колючим взглядом.

– Зачем? – повторила Камилла. – Тебе требуется объяснение, Филипп? – иронично спросила она.

– Да! Требуется! – вспылил он. – Я не потерплю…

Не дослушав, Камилла перебила его и нервно, потеряв выдержку, заговорила:

– Ну что ж! Пожалуйста! Я готова объяснить, если ты такой непонятливый! Я ездила, чтобы познакомиться и поговорить с той, которая мешает нам наладить нормальную супружескую жизнь. А оказалось, мы почти знакомы! Я сразу узнала ту особу с нашей помолвки, услуги которой оплачивал Фред. О чем он тогда громогласно и экстравагантно всем нам и объявил! А она бесстыдно подтвердила это!!! Публично!!!

– Не смей говорить в таком тоне о Валентине! – с яростью воскликнул Филипп.

Камилла повела плечом и пренебрежительно и надменно заявила:

– А разве это не правда? Что тебя возмущает, Филипп? Уж не твоя ли скупость? Фред хотя бы ОПЛАЧИВАЛ, – подчеркнула она, – ее услуги. А ты, как выяснилось, не слишком-то щедр. Ее коттеджик и обстановочка оставляют желать лучшего! Впрочем, как и сама хозяйка! У тебя какой-то странный вкус, Филипп. Твоя избранница – не молода, не отличается красотой. Какая-то забитая, замореная, безответная серая мышь! Кажется, я даже голоса ее так и не услышала. И я хочу понять, почему ты предпочитаешь ее мне! Что во мне не так? Я – молода, красива, образованна, умна. У тебя какая-то аберрация зрения, Филипп! Прошло пять лет после нашей женитьбы. Пора бы прозреть! Я не понимаю, что происходит между нами?

– Между нами ничего не происходит, – ледяным тоном отозвался Филипп.

– Вот именно! НИЧЕГО!!! – воскликнула Камилла. – Ты получил в жены женщину, о которой мечтают миллионы мужчин. Я была девственницей! А ты…

Он прервал ее и, усмехнувшись, произнес:

– Бог мой!.. Про девственность вспомнила! И что я? Какие ко мне претензии? По-моему, я был деликатен с тобой.

– Вот! – громко и возбужденно воскликнула Камилла. – Ты подобрал подходящее слово! Именно так! Деликатен! Деликатен! – повторила она. – В нашу первую брачную ночь ты провел со мной в постели едва ли четверть часа. Не больше! И ушел в свою спальню. А спустя короткое время до меня с улицы донесся твой голос. Я подошла к окну и увидела, как ты и Барс сели в машину и уехали. Явился ты только утром. И я догадываюсь, где и с кем ты провел эту ночь! Как и предыдущую! У меня есть точные сведения из надежных источников. Ты даже на свадьбу опоздал! Все никак не мог расстаться со своей пассией! Уж не знаю, что там у вас произошло, но в свадебное путешествие ты отправился чернее тучи. Вспомни, ты сказал мне едва ли десяток слов в день отъезда! Потом более-менее терпеливо ты на протяжении двух недель периодически исполнял свою супружескую ДЕЛИКАТНУЮ, – выделила Камилла, – миссию. Затем ты погрузился на два дня в депрессию, потом еще пару дней напивался до бесчувствия и… исчез, оставив меня одну в чужой стране, в незнакомом городе! Через три дня вернулся счастливый, довольный и сияющий. Догадываюсь, в каком Бермудском треугольнике ты пропадал!.. После своей материализации ты относился ко мне мило, заботливо, даже ухаживал за мной, но… В спальню ко мне ты больше не вошел ни разу. Как и после нашего возвращения домой. Уж и не знаю, от чего ты был более счастливым – от того ли, что я сразу забеременела, и ты получил желаемого тобой ребенка, или от того, что больше не надо было, как в первую брачную ночь и те две недели свадебного путешествия проявлять «деликатность» по отношению ко мне!

Филипп неопределенно пожал плечами и спокойно заметил:

– Камилла, мне непонятно твое возмущение. У нас был договор. Я был с тобой предельно честен и откровенен. Я тебе все объяснил. Я предлагал тебе подумать. Ты сама сделала выбор и дала согласие. Я выполнил все условия нашего договора.

– Я тоже! – горячо воскликнула она. – Хотя если бы я знала, каково мне придется, то…

– Не думаю, что нам нужно вспоминать об этом!

Филипп прищурил глаза и в упор посмотрел на жену.

– Хорошо… – немного растерянно согласилась Камилла.

Как только Филипп приехал в клинику, к нему сразу поспешил доктор.

– Очень хорошо, что вы приехали! Как раз вовремя! – взволнованно заговорил он. – В целом, все в порядке. У вашей жены нормальные, я сказал бы, легкие роды. Но она отчего-то впала в беспричинную панику, никого не хочет слушать и ничего не желает выполнять. А она должна помочь ребенку. Он измучен. Возможно, вам удастся как-то успокоить, убедить ее.

Филипп в сопровождении врача стремительно подошел к Камилле, склонился у ее лица, погладил волосы и успокаивающе произнес:

– Камилла, потерпи. Доктор говорит, что у тебя нормальные, даже легкие роды. Успокойся, Камилла. Ты должна подумать о нашем малыше, помочь ему. Я буду рядом, Камилла. Пожалуйста, послушай и выполни все, как советует доктор. Пожалуйста…

Она посмотрела на него каким-то сумасшедшим, бессмысленным взглядом, словно не воспринимая действительность. Филипп понял, что его слова летят в пустоту.

– Камилла… прошу тебя…

Филипп почувствовал, как кто-то потянул его за рукав. Он оглянулся. Это был врач.

Они отошли в сторону. Филипп вопросительно взглянул на него. Тот быстрым полушепотом сказал:

– Мы упускаем время! Если ваша жена немедленно… слышите?.. немедленно не опомнится и не будет выполнять все, что требуется, мы потеряем ребенка.

От лица Филиппа отлила кровь. Он побледнел, как полотно, и вновь подошел к Камилле. Филипп крепко сжал ее щеки ладонями и гневно и резко произнес:

– Камилла, сейчас ты будешь делать все так, как тебе говорят врачи! Слышишь?!! Все!!! Мне плевать на твои чувства! Ты обязана выполнить свою часть договора! Обязана родить мне ребенка! И ребенка здорового! Я не позволю тебе мучить его и издеваться над ним! Не позволю!!! Я предупреждаю тебя, Камилла! Если с моим ребенком сейчас что-нибудь случится, я сегодня же подам на развод! Ты поняла меня? И только посмей не выполнять рекомендации врачей! Только посмей!!!

А вскоре Филипп с замиранием сердца держал на ладонях своего крошечного попискивающего беспорядочно копошащегося сына.

Глядя на него, врач долго молчал, потом серьезно сказал:

– Вы знаете, я должен вам это сказать. В общем, сначала я посчитал, что вы слишком… резко говорили со своей женой. Но!.. тем самым вы спасли жизнь своего сына. Вот так.

– Хорошо, Филипп, – повторила Камилла. – Вспомним другое.

Она помолчала, пристально глядя на него, потом продолжила:

– Честно говоря, тогда я особо не страдала от того, что мы спим в разных спальнях. Мне это было безразлично. Хотя твои частые и продолжительные исчезновения из дома досаждали. Мною ты интересовался только из-за ребенка. Ты – заботливый отец, Филипп! Очень заботливый!!! А вот муж…

– По-моему, я уважительно отношусь к тебе, Камилла, – бесстрастно произнес Филипп.

– Спасибо! Впрочем, я говорила сейчас о тебе не столько, как о муже, а как… о любовнике. За те две недели нашего путешествия я о сексе, как оказалось, не узнала ничего. А вот потом!.. Не знаю, что произошло, но… Через три месяца после рождения сына ты вдруг вспомнил обо мне! О!.. Вот когда я поняла, что такое страсть, чувственность, наслаждение!!! Ты с каким-то ожесточением и невиданной пылкостью ласкал меня! Это были незабываемые упоительные ночи!!! Увы, их было всего три. Всего три ночи, в которые я узнала, что такое настоящий секс и в которые, можно сказать, стала женщиной. Но ты вдруг на неделю погрузился в беспробудный запой, а очнувшись, надолго уехал по делам. После возвращения в мою спальню ты больше не вошел ни разу. Я меняла наряды, прически, откровенно соблазняла тебя, но в твоих глазах, когда ты смотрел на меня, была пустота. А я безумно мечтала о том, чтобы повторились те упоительные ночи!!! Этого не произошло. Но результат все-таки был. Я вновь отправилась на эту Голгофу – родильный стол, а ты к своей несказанной радости получил второго сына. Итог наших супружеских отношений таков. Мы в браке пять лет, имеем двоих сыновей, спим в разных спальнях, вместе провели от силы десяток ночей.

– И что?.. – Филипп проницательно посмотрел на жену. – Что тебя не устраивает? По-моему, ты не обделена вниманием, Камилла, – многозначительно добавил он.

Она усмехнулась и согласно кивнула.

– Да. Это так.

– Заметь, я, как и обещал перед свадьбой, не в претензии. Я не в праве требовать от тебя то, что не выполняю сам. То есть, верности, – невозмутимо констатировал Филипп. – Эта сторона твоей жизни меня не касается. Желательно, чтобы и ты не вмешивалась в мою личную жизнь. Бесцеремонно. Как сегодня, например.

– Не касается?!! – едко переспросила Камилла. – А если я… рожу не от тебя? А от кого-нибудь другого? Тогда как?

Филипп застыл, гневно нахмурился, хотел что-то сказать, но, очевидно, передумал. Он долго молчал, затем ледяным невыразительным тоном произнес:

– Я назову этого ребенка своим. И воспитаю его, как своего. В этом случае будет именно так, Камилла. Хотя, я уверен, ты никогда не пойдешь на это. Во-первых, потому что совершенно не переносишь и малейшей боли. Рожать для тебя – все равно, что отправиться в преисподнюю. А во-вторых, ты дорожишь своей репутацией. Но, как я уже сказал, захочешь родить – рожай! Я признаю ребенка.

– Ты – страшный человек, Филипп!!! – воскликнула Камилла. – Сумасшедший!!! Подозреваю, что если бы не некие экстраординарные обстоятельства, у нас был бы только один сын! Единственный!!! Хотела бы я знать, что тогда произошло между тобой и твоей… Валентиной! Уверена, что рождение второго сына каким-то образом точно связано с ней!

– Тебе, Камилла, до этого нет никакого дела! – холодно сказал Филипп и категорично и жестко завершил: – Впредь запомни. Я никогда не вернусь в твою постель. Никогда!!! Поэтому все разговоры на эту тему прекращаются. Прекращаются навсегда!!! Запомни, Камилла, этот разговор был последним. И только посмей когда-нибудь упомянуть о Валентине! А уж тем более, досаждать ей. В том числе, и своими визитами! Ты все поняла?!! Предупреждаю, Камилла, посмеешь нарушить мои требования – я буду беспощаден. Так и знай! Ты меня хорошо поняла?

– Да, – откликнулась она. – Я все поняла. Но и ты пойми, что так жить невозможно! Невозможно!!!

Филипп окинул жену серьезным взглядом, пожал плечами и, ничего не ответив, вышел из гостиной. Он направился в свой кабинет. Внутри Филиппа кипели и бурлили противоречивые чувства. То, о чем ему сейчас напомнила и о чем желала знать Камилла, Филипп хотел бы забыть навсегда. Это была одна из неприятных и тяжелых страниц их общей с Тиной судьбы…