Текст книги "Твоё дыхание (СИ)"

Автор книги: Ольга Жук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Дружба, значит, – она задумалась. – Если вас устраивает подобный расклад, то хорошо. Однако после некоторых вещей дружба уже невозможна. Ты не жалеешь?

– Нет, – свободно сказал я, – лишь хочу, чтобы он…она не страдала из-за того, что не может разделить моих чувств.

– То есть, ты ей не нравишься?

Я пожал плечами:

– Честно, без понятия. Судя по её поведению, она сама не знает.

– А что она делает?

– Ну, – начал я, – в универе подходила ко мне первой, звала гулять, туда-сюда… Болтала со мной, была открытой, но при этом загадочной.

– Не думаешь ли ты, что она ждёт от тебя дальнейшего шага?

– Это вряд ли, – вздохнул я.

***

Я лежал на диване в одних шортах и читал «Ловца снов», когда услышал звук приходящего сообщения в Skype. О, давно мне там не писали. «Не занят? Я позвоню», – это Артём. «Ок», – ответил я и сел за стол. Тут же высветилась аватарка Артёма, и я нажал на кнопку. Передо мной появился он, в больших чёрных наушниках и стаканом воды в руке.

– Привет, – и помахал рукой.

Я сделал то же самое, как обычно.

– День добрый.

– Давно так не общались. Что делаешь?

– Читаю книгу, а ты?

– Вот только закончил с отжиманиями. Пить сильно хочется, – сказал Артём и добавил: – Есть планы на сегодня?

Я призадумался: да вроде нет. Родители уехали, Милана и Паша на работе, у Лили дела, а Максим с Игорем не звонили.

– Не-а.

– Давай погуляем? Встретимся на вокзале, в Galileo посидим.

– Хорошо, – произнёс я и понял, что Артём видит меня без майки. Чёрт.

– Кстати, не хочешь со мной в качалку ходить? А то одному скучно.

– Не, спасибо, у меня сейчас лишних денег нет, да и желание, если честно, отсутствует.

***

Я надел чёрную рубашку и чёрные штаны, а сверху тёплую кофту: мало ли, замёрзну. В метро слушал песню Kaleo «Way Down We Go» [43], которая переводится как «Мы идём ко дну». О, это про меня. Следующая песня, которая играла, была «Save Yourself» [44]. Строчки гласили:

It weighs heavier on one’s heart.

I could tell right from the start that sweet ones are hard to come across.

Well there is more than meets the eye.

I like yours as red as vine.

Someone else’s gain will be my loss.[45].

А вот и моя любимая Tide «Spoke Words».

На платформе стояли люди с дорожными сумками. В основном, это были студенты и молодые женщины. Я неторопливо направился к выходу по лестнице, затем перешёл через дорогу и встал у большого продолговатого здания Galileo. Двери то открывались, то закрывались, людской поток не останавливался. Я заметил Артёма ещё вдалеке, когда он докуривал сигарету. Выбросил в урну возле скамейки, на которой сидели двое мужчин в черных шляпах, и положил в рот жвачку. Он быстро нашёл меня и, сказав: «Привет ещё раз», повёл внутрь.

– На улице не самая приятная погода. Как насчет того, чтобы посидеть на верхнем этаже в фудкорте?

Добравшись до нужного места на эскалаторе, присмотрели свободные столики. Выбрали двухместный с диванчиком. Я устроился поудобнее, а Артём пошёл на кассу покупать кофе и пирожные. По большей части здесь находились подростки, парни, печатающие на ноутбуках, и китайцы, которые ели пиццу. Я поднялся, чтобы узнать, большая ли очередь за едой, и, к счастью, перед Артёмом стояло всего лишь три человека.

– Я взял мокачино, ты не против? – спросил он и протянул бумажный стаканчик, сахар и какое-то пирожное.

– Нет, мне нравится любой кофе, – я открыл пакетик и всыпал сахар, помешивая пластиковой ложкой.

– И пирожные с белковым кремом. Как тебе?

– Отлично, – улыбнулся я.

Артём присел рядом и, сняв парку, положил её за спину.

– Как у тебя дела вообще?

Проглотив пирожное, я ответил, что всё стабильно.

– Я рад.

– А у тебя?

– Тоже типа того. Работаю, получаю деньги, – он хихикнул. – Хочу набить тату через месяц-другой. Пока ещё не знаю какое, но оно точно будет на лопатке.

– Здорово.

– А ты рисуешь?

– На самом деле мало. Очень мало. Вдохновения особо нет, поэтому я читаю и лажу в Интернете.

– Что читаешь? – спросил он.

– «Ловец снов» Стивена Кинга. Вот на днях ездил с подругой на ярмарку, там прикупил две книги.

– Круто. Ты не говорил, что у тебя есть подруга, – посмотрев на меня, он салфеткой вытер крем с губ.

– Да, – начал я, – хотя нет… говорил, ты просто забыл. Её зовут Лиля.

– И вправду. Возможно.

– Как, кстати, изучение английского?

– Спасибо, хорошо. Хожу на курсы и дома занимаюсь. С декабря подтянул его довольно неплохо, – он на пару секунд замолчал. – Я заметил, ты много читаешь. У тебя есть любимая книга?

Я провёл рукой по волосам и завис.

– Хм, я об этом не задумывался. В принципе, мне нравятся все те книги, которые я прочитал.

– То есть, нет особенной, зацепившей тебя?

– Нет, – протянул я. – Не выделяю такой.

– А «Маленького принца» [46] читал?

Что-то знакомое, я где-то слышал название. Кто же его написал… Начинается на «Экз»… Помню, что имя двойное.

– Нет.

– Тогда тебе будет, чем заняться, потому что эта книга всех времен и народов, – и засмеялся. – Серьезно. Многие люди ещё в детстве её обожали. Так что от души советую, – он ладонью прикоснулся к груди. – Она поможет лучше понять некоторые моменты твоей жизни.

– Да? Тогда обязательно прочту.

– Она с картинками, – по-детски произнёс Артём и отпил кофе.

***

Весь следующий день я провёл дома за ноутом. Нашёл два детективных сериала «Последователи» [47] и «Убийство на пляже» [48]. Один снят американцами, а другой – англичанами. Я решил начать с «Последователей». И меня конкретно затянуло; в нём рассказывается про немолодого следователя из ФБР и преподавателя литературы в университете, который был просто без ума от Эдгара По [49]. В городе начали происходить убийства студенток, и оказалось, что в этом виноват как раз-таки преподаватель. Он легко вводил окружающих в заблуждение, мог ими манипулировать, и самое ужасное, что его жена и сын ничего не подозревали. Мужчину посадили, прошло немало лет, и ему удалось сбежать. В общем, интересно. До позднего вечера я лежал на диване, на коленях ноутбук, а в руке кружка ароматного чая и печенье. Никто ко мне не придирался, потому что мать уехала в гости к подруге, а отец был занят.

В правом нижнем углу выскочило сообщение: «Скучно. Пройдёмся?» Сначала я не горел желанием, ведь придётся выключить сериальчик, собраться и выйти на холод, но потом резко передумал, сам не знаю, почему, просто захотелось его увидеть.

Артём настоял, что подъедет ближе ко мне, и я, взяв проездной, пошёл на остановку, где на автобусе за десять минут доберусь до парка.

– Извини, что так внезапно, – виновато произнёс он и, достав коробок спичек, зажёг очередную сигарету. – Прикинь, жидкость в зажигалке закончилась. Новую купить не успел, – затянулся. – Давно не пользовался спичками.

Я увидел печаль в глазах Артёма и дрожь в руках.

– Ты взволнованный. Что-то произошло?

Мы стояли под деревом с толстым стволом, с веток которого сыпался снег. Рядом неярко светили фонари, а людей вокруг не было.

– Нормально, – сказал он. – Только тревога какая-то. От чего, без понятия.

– Ладно.

Всё равно меня настораживал голос Артёма, его выражение лица. Чувствовалось: что-то не так. Иначе, зачем в полдесятого вытягивать меня в пустой парк?

– Ты не обращай внимания. Давай погуляем и поболтаем о чём-нибудь.

– Хорошо, – кивнул я и сделал шаг вперёд.

– Просто… иногда возникают мысли, зачем я делаю то, что я делаю, и есть ли в этом смысл. Еду в автобусе, смотрю по сторонам. Недовольство. Злоба. Усталость. И думаю, что живу в каком-то неправильном мире. Не хочу так же, понимаешь? Вся эта стандартная схема: универ, работа, семья – и в конечном итоге отсутствие счастья и элементарного – радости. Сразу накатывает.

Сердце забилось чаще. Не ожидал, что он может размышлять о подобном. До теперешнего момента я был уверен, что это моя учесть, а остальным нет дела до таких философских вопросов.

– И ещё, – он взглянул на меня, – сложно поверить, но иногда мне кажется, что я одинок. И в последние дни это всё чаще и чаще. Нет человека, с которым можно откровенно поговорить.

Передо мной открывается совершенно новый и не знакомый мне Артём.

– Я тебя понимаю. Хоть, наверняка, заметил, что настоящих друзей у меня нет.

Он остановился.

– Неправда. Да, ты довольно скрытый парень, в универе ведёшь себя сдержанно, не считая вещей, касающихся учебы, но это не значит, что у тебя не может быть друзей за его пределами.

– Ну вот, их нет, – спокойно произнес я.

– А как же та девушка? И Максим с Игорем?

– Они мне, скорее, знакомые. Я никогда не имел друзей, я не знаю, что такое дружба, и я всего лишь мечтал завести себе хотя бы одного, чтобы делиться самым важным на свете и поддерживать.

Замерев, Артём положил руку мне на плечо. Он усмехнулся.

– Получается, мы оба одиноки и ищем кого-то.

– Да, – сказал я и тоже замер в ожидании.

Он обошёл меня и опустил голову вниз, затем дотронулся до кончиков пальцев. Крепко сжал их и посмотрел глазами, полных надежды.

– Теперь мы с тобой не одиноки.

***

В последующие несколько дней мы с Артёмом часто общались: то в Skype созвонимся, то на Немиге погуляем, то в кафе зайдём. Родители удивлялись, куда и с кем я каждый раз езжу, тем более, вечером после шести. Они, конечно же, ничего толком не спрашивали, а переговаривались в соседней комнате.

Утром меня попросили купить в ближайшем книжном магазине блок чистой бумаги размером А4 и юбилейную открытку для маминой знакомой. Я еле-еле поднялся с кровати, застелил постель, и, позавтракав хлопьями, захлопнул входную дверь.

В магазине пахло новыми книгами, посетители стояли возле полок и держали в руках их открытыми, читая первые строчки. Я взял нужные мне вещи, при этом долго выбирал открытку, чтобы мать не придралась насчёт цвета, рисунка или текста, и хотел уже идти на кассу рассчитываться, как заметил «Мальчика в полосатой пижаме» Джона Бойна [50] рядом с ней «Маленького принца». Антуан де Сент-Экзюпери. Вот как его зовут. Я внимательно посмотрел на книгу, где был изображен мальчик в зелёном костюме. Он стоял на маленькой планете, а взгляд был устремлен в сторону солнца. Вспомнив слова Артёма, я решил, что куплю её. Может, он прав, и книга действительно поможет мне осознать что-то очень важное.

***

В один из вечеров мы прогуливались по скверу на Кальварийской и пили кофе из MacDonaldsa, пока Артём не спросил:

– Марк, как у тебя обстоит дело с отношениями?

Я самодовольно фыркнул:

– Никак. Ничего и никого у меня нет. А что?

– Да я познакомился на работе с новенькой, и что-то мы заговорились. В общем, она предложила встретиться, посидеть в пабе или кафе. Сказала, что возьмёт с собой подругу, и чтобы я друга брал. Так вот, ты не хочешь?

Сглотнув, я замешкался:

– Ну, даже не знаю. Ты уверен? Может, кого другого возьмёшь? А то я испорчу ещё…

– Марк, успокойся. Давай, – он сильно хлопнул меня по спине, и я чуть не уронил горячий кофе.

– Ладно, – вздохнул я. – Только предупреждаю: если буду вести себя заносчиво, это не моя вина.

– Брось. Спорим, тебе понравится подруга Киры.

– Ну, если ты так считаешь…

– Возможно, и девушка появится, – игриво сказал он, и я слабо улыбнулся.

***

Мы должны были встретиться возле кофейни «Ферзь», находившейся недалеко от станции метро Немига на Музыкальном переулке. Я приехал раньше и пошёл пешком вдоль улиц. Я примерно представлял, где она, но всё же пришлось повозиться и спросить у прохожих. Положил в кошелёк побольше денег, потому что, скорее всего, платить я буду не только за себя, но и за девушку. Артём скинул её страницу в ВК: зовут Марина, ей девятнадцать, и выглядит она, конечно, шикарно. Так что, внимательно изучив фотографии, я понял, что мои шансы равны нулю. Что я могу ей дать? Моя внешность довольно проста, как и стиль одежды. Взгляд на мир, речь, интересы кажутся странными для других. И я студент, а она походу учится и подрабатывает в магазине одежды «Teranova». Ещё я узнал, полазив по группам Марины, что она любит кулинарию, моду и фигурное катание. Артём так же скинул страницу Киры; и моё мнение – она более спокойная и без запросов.

Надо помнить, что это моё первое настоящее свидание с девушкой, и, если честно, я боюсь отпугнуть её своим поведением. Раньше в школе и сейчас в универе девушки не охотно идут со мной на контакт, я их не привлекаю. Единственная, кто понимает меня, это Лиля. Терпит мой характер, не делает замечаний и пытается помочь, если видит, что мне неспокойно.

Вообще, о чём думает Артём? Зачем он хочет свести меня с какой-то девушкой? Теперь я осознаю, что это край. Просто край всего. То есть, возможно, после сегодняшней встречи он… будет с этой Кирой? Они станут парой? Значит, он сможет обнимать её и целовать… Они переспят. А мне придется на всё смотреть и набираться терпения.

Я добрался до кофейни и взглянул на часы. Так, ещё пять минут. Вскоре приехал и Артём, а девушки немного опоздали. Зато, когда они приблизились, я почувствовал сладкий запах духов. Артём представил нас друг другу и открыл дверь, пропуская вперёд Киру и Марину. Затем подмигнул мне и, подняв большой палец вверх, вошёл сам. Мы спустились вниз по ступенькам на цокольный этаж и сели за четырёхместный столик. Я и Артём расположились на стульях с одной стороны, а девушки – на диване с другой.

– Красивое место, – сказала Марина, поправляя длинные каштановые волосы. – Никогда здесь не была.

– Я тоже. Знакомый один посоветовал, и, похоже, не зря, – он улыбнулся, и такой улыбки я ещё не видел; меня это огорчило.

Официантка принесла меню. Мы взяли по латте с кокосовым сиропом и шоколадный чизкейк. Я незаметно вдохнул их аромат и пожелал всем приятного аппетита.

– А ты чем занимаешься, Марк? – спросила меня Марина кокетливо.

– Учусь в универе на первом курсе. А ты?

– Тоже учусь, правда, уже на втором курсе и на заочке, – она отпила кофе через трубочку, – и подрабатываю консультантом в магазине одежды. Очень люблю темы, связанные с модой. Что нравится тебе?

– Ну, – начал я, ожидая провала, – чтение, рисование.

– Довольно необычно для парня, – произнесла девушка. – А какие жанры обычно выбираешь?

– Разные. Конкретного нет. А ты читаешь?

– Да, иногда. Обожаю писательницу Пиколт Джоди. Но ты вряд ли её знаешь. Она пишет психологические романы с детективным уклоном.

– Знаю её, даже читал одну книгу, – обрадовался я.

– Правда? – Марине тоже стало интересно, она наклонилась ближе.

Артём ехидно улыбнулся и продолжил кушать торт, параллельно разговаривая с Кирой. А я смотрел прямо в голубые глаза Марины и кивал головой. Затем перевёл взгляд на аккуратный прямой нос и на пухлые губы, накрашенные светло-розовой помадой.

Вместе мы перешли на общие темы, и все включились в беседу. Я не совсем понял, понравился ли Марине, но с ней было весело. Захотел я её поцеловать? Не уверен.

***

– Похоже, Марина на тебя запала, – сообщил Артём, когда мы болтали в Skype. – Кира сказала, что Марина готова встретиться ещё.

– Неожиданно, – признался я. – Чем же я её зацепил?

– Как чем? – усмехнулся он. – Всем!

– Да ну…

Двойные свидания по инициативе Артёма были ещё три раза. Мы посетили художественную выставку, потому что Кира увлекается живописью, да и мне для вдохновения это не помешало. Затем ездили в кино и просто гуляли в парке имени Горького. Виделись через день. Когда стояли возле метро поздним вечером, Артём предложил Кире проводить её до дома, а мне, логично, пришлось то же самое предложить Марине. Она миловидно улыбнулась и, взяв за руку, потянула за собой в сторону многоэтажных зданий. Мы молчали, пока она не начала рассказывать про работу и планы на будущее. Далее она спросила, много ли у меня друзей. «Только Артем», – произнёс я, и девушка почему-то загрустила.

– Для меня тоже близкий человек только Кира. Мы с ней с самого детства, – она прикрыла ладонью рот и посмотрела на меня. – К сожалению, я убедилась, что женская дружба редкость. Девушки завидуют друг другу, когда у одной из них происходит что-то хорошее, не все умеют радоваться чужому счастью. Ведь как было. Мы дружили вчетвером ещё два года назад, собирались дома, покупали вино, много вина, – засмеялась, – и пили, жалуясь на учебу, семью, парней. Однако у девчонок налаживались отношения, и они забывали про нас с Кирой. Лишь иногда писали сообщения, но в основном это делали, конечно же, мы.

– Сочувствую тебе, – негромко сказал я. – А у меня даже толком друзей не было.

– Я почему-то думаю, что у парней всё намного проще.

Мы приблизились к дворику с качелями и каруселями. На скамейках никто не сидел, только два парня стояли на тротуаре и курили за разговором.

– Вот и мой подъезд.

Я подошёл к ней.

– Спасибо за вечер, – Марина полезла в сумку, наверное, чтобы найти ключи.

– И тебе.

Держа руки в карманах, я переминался с ноги на ногу: не знал просто, что делать дальше.

– Так что, ты поцелуешь меня? – она повернулась ко мне, поджимая губы и отводя взгляд. Она была прекрасна в своём тёмно-синем пальто с пышным мехом.

Сначала я затупил, но зато через миг моя рука оказалась у девушки на талии. И глаза наши встретились. И внутри что-то зажглось. Она встала на носочки, хоть была совсем чуть-чуть ниже меня. Тяжело дыша, она ждала от меня первого шага. Я, не раздумывая, накрыл своими губами её губы. Марина держала руками моё лицо, а её язык уже сплетался с моим. Вот что значит поцелуй с девушкой… Приятно. От неё исходит нежный аромат роз, а кожа такая мягкая. От ветра её длинные волосы разлетались в разные стороны, я постарался придержать их.

На прощание Марина провела безымянным пальцем по контуру губ и улыбнулась.

А я ехал в метро счастливый, как дурак. Положив руку в области груди, слышал, насколько сильно бьётся сердце. Странное чувство. И новое для меня. Неужели, она мне действительно нравится?

***

На следующий день Артём после окончания работы позвал меня к себе. Дал адрес, сказав, чтобы я подъезжал к восьми. За это время я навёл порядок в комнате и поболтал по смартфону с Миланой. На улице светило яркое солнце, и мороз нарисовал узоры на моих окнах.

До Артёма мне добираться примерно тридцать пять минут, поэтому я дочитал «Маленького принца» (всё-таки шикарная книга) и спокойно собрался.

Я сидел на большом кожаном диване в гостиной, а Артём заваривал чай и даже достал новую коробку конфет, подаренную на Новый год родственниками.

– Как тебе вообще Марина?

– Она хорошая, – смущенно ответил я и сжал в руках салфетку. – Вчера поцеловала меня.

– Да? – он повернулся, рассматривая моё лицо, и резко улыбнулся. – Я очень рад.

– А у вас что с Кирой?

– Ну, – задумчиво произнёс Артём, – меня влечет к ней всё больше и больше. Она необыкновенная.

Я схватился за живот и наклонился. Укол ревности? Или что-то другое?

– Всё в порядке? – он привстал.

– Да, – соврал я. – Просто не ел сегодня нормально.

– Может, тебя покормить? У меня есть суп…

– Нет, я… Отпустило, – я убрал руку и вернулся в прежнее положение.

В книжном шкафу на полках я заметил детские фотографии Артёма и фотографии его родителей в молодости. Зеленоглазая женщина с короткими волосами цвета горького шоколада и голубоглазый русоволосый мужчина; у него красовалась родинка на шее, такая же, как у Артёма. Я отошёл в сторону и глянул на Артёма, включающего компьютер. Пытался присмотреться к его шее. В этот момент он выпрямился и, улыбнувшись, сказал:

– А, старые воспоминания.

Он приблизился и пальцем провёл по стеклу.

– Хочешь, покажу альбом?

– Давай, интересно глянуть.

Артём сел на корточки и открыл дверцу, достав два небольших цветных альбома. Мы устроились на полу, поджав ноги, включили нижний свет и принялись разглядывать историю жизни Артёма. Он комментировал почти каждую фотографию, при этом грустно улыбаясь. Вот он лежит в кроватке, вот он ползает в памперсе… ходит в манеже. У меня, к сожалению, подобных фото нет, потому что кому какое дело, что я ребенок, который учится познавать мир. Сестру родители часто запечатляли в кадр, а на меня решили забить. Только позже осознали, что нужно оставить хоть какие-то воспоминания, поэтому, когда я оканчивал детский сад, стали появляться фотографии, где я сижу в кругу детей или же рисую на лавочке.

Вместе с Артёмом часто мелькал симпатичный мужчина, который становился всё старше и старше.

– Кто это? – спросил я, указывая пальцем.

– Это мой дядя.

– Где он сейчас?

Артём помолчал, словно решаясь на то, чтобы произнести это:

– Умер три года назад. Пьянство его погубило.

– Извини, я не знал…

Щёки загорелись красным пламенем, я почувствовал себя до жути неловко.

– Ничего. Ты многого не знаешь. На самом деле, он был хорошим человеком. Его звали Иваном Игоревичем. Но я всегда называл его просто «дядя Ваня».

– Представляю. А кем он работал?

Артём придвинулся ближе, смотря на фотографию, на которой в кепке стоит возле памятника, а дядя держит в руках свечку.

– До того, как начал выпивать, занимался математикой и физикой на одном предприятии. Могу сказать одно: он отлично разбирался в этих науках, нередко помогал с домашкой. Даже, когда пристрастился к коньяку, всё равно там работал, но из-за ухудшения памяти и внимания со временем пришлось уволиться. Мать сильно расстроилась, ведь у них были тёплые отношения. Они поддерживали друг друга с самого детства, разница-то в возрасте всего два года. Когда дядя засел дома, мать ругала его, и они много ссорились. Раньше зимой он любил выезжать за город и кататься на лыжах, меня с собой брал.

Я теребил пуговицы на кофте, думая, что можно говорить, а что нельзя. Не ожидал такого потока откровений от Артёма. Мне стало немного легче на душе от того, что не я один страдал в жизни, хотя наши истории различаются, потому что я никогда не терял близких людей, – у меня их попросту не было – а Артём много времени провёл с тем, кто ему дорог, с тем, кто научил его разным интересным вещам.

– Это грустно, – искренне произнёс я, – сочувствую тебе.

– Что уж поделать. Прошлого не вернуть. Хоть воспоминания остались приятные, и то радует.

– А как твою маму зовут?

Он быстро ответил:

– Алина.

Затем так же быстро встал и открыл другую дверцу.

– Вот, – он протянул перевязанную стопку пожелтевших писем. – Это дядя писал матери, когда служил в армии и когда лежал в больнице на обследовании.

Я осторожно, боясь как-то испортить, открыл первое письмо. Пробежался глазами. Столько любви и нежности, что каждый позавидовать может. Прочитал следующее письмо, и следующее.

– Очень… – романтично, мило? – уютно. – вот так!

– Да, они наполнены братской нежностью. Мать до сих пор хранит их. Иногда возьмёт, перечитает, взгрустнет. И снова улыбнётся, как обычно.

– У неё красивая улыбка, – сказал я, складывая письма в конверты.

Одно из них, самое короткое, причём (правильно ли я делаю, что закидываю его сюда?):

«Дорогая сестра!

Пишу, чтобы спросить, как твои дела. Очень волнуюсь, так как ты не ответила на прошлое моё послание. Я всё ещё нахожусь в больнице и жду выписки. Швы затягиваются, состояние нормализуется. Я скучаю по тебе, Алина, и надеюсь, с тобой всё хорошо. Коля тебя там не обижает? Не ссоритесь? Если что, скажи мне, я всё выслушаю и защищу тебя.

Твой брат Ваня,

18 сентября, 1994 года».

Артём положил альбомы и письма на место и, сев на диван, взял пустые кружки и блюдца.

– Ещё помню, как в детстве мы с ним паяли в углу за маленьким столиком; летом после грибного дождя, он вроде так называется, ловили лягушек возле ручья в парке, а по вечерам выходили на улицу или оставались дома и играли в пиратов, – поделился он и добавил: – Тебе налить ещё чая?

– Да, я не против.

Оставив меня одного, он отправился на кухню. Я продолжил сидеть без движения, тупо уставясь в стену. Не знаю, что со мной. Щемит в груди. Зачем он только мне всё это рассказал? Теперь я словно чувствую его боль.

Через пару минут Артём вернулся с горячим чаем и поставил на журнальный столик. Я только сейчас понял, что он привёл меня в гостиную, а не в его комнату. Я так и не увидел её, как она обставлена, какого цвета обои, много ли мебели. Но просить не хочу, это как-то невежливо. Тем более после того, как он открылся мне.

Взглянув на другую секцию шкафа, я зачем-то сказал детским голосом:

– Ракушка.

Артём аккуратно вынул раковину и положил мне в руки.

– Миф о шуме моря, – начал я.

– О да, забавно. Прислоняешь её к уху и наслаждаешься. А я реально верил.

– Я тоже. Внушал себе, что это правда, и гадал, шум какого именно моря я слышу.

Он засмеялся. Мягко, наивно.

Позже Артём сказал:

– Выйду на балкон. Покурю.

Я кивнул, делая глоток остывшего чая. Переместился в другой конец дивана и увидел за окном Артёма в парке, стоявшего ко мне спиной. Он затягивался, затем медленно выдыхал дым. Локти поставил на перила. Я загорелся желанием тоже побыть на балконе, поэтому надел тапки и открыл дверь.

Артём повернулся в изумлении.

– Ты замерзнешь.

– Нормально, – заверил я и облокотился об стену с кружкой.

– Нет, простынешь.

Он начал снимать парку, но я махнул рукой, мол, не надо. Но Артём продолжил, тогда я слегка ударил его по рукам.

– Как знаешь, – сдался он и взял сигарету в рот.

– А можно и мне? – и потянулся.

Нахмурившись, он отрицательно покачал головой.

– Да ладно, – беззаботно сказал я. – Что такого?

Он зажал сигарету двумя пальцами и, долго смотря мне глаза, всё-таки отдал её. Уже почти докуренную я поднёс к губам и вдохнул никотин. Сразу закашлял, а после засмеялся. Тот наблюдал за мной в недоумении. Я попробовал ещё. Он хитро улыбнулся.

– Ты же их не переносишь. Чего захотелось? Передумал?

– Просто решил, что ничего страшного не случится, если я попробую. Ты же куришь. Вроде жив, – и хихикнул.

Он толкнул меня вбок и взъерошил волосы.

– Оставь её себе, – произнес он довольно и зажёг новую, вытащив из пачки на подоконнике. – Кстати, а что насчёт твоих родителей? Какие у вас отношения?

Я почесал затылок:

– Скажем так, не самые хорошие.

– Понял.

Больше Артём эту тему не поднимал.

И мы продолжили стоять на холодном балконе, выдыхая мятный дым и пар одновременно. Два друга.

***

Последние дни каникул. Около двенадцати часов позвонил Максим и предложил встретиться. Предупредив Артёма, что сегодня я буду занят, пошёл чистить зубы и одеваться. Договорились ждать друг друга внутри метро на станции Площадь Якуба Коласа. Сначала подошел Игорь, а вот Максим опоздал аж на десять минут. Мы хотели пошутить, что свалили куда-нибудь, однако поняли, что это не самая лучшая идея.

Наткнулись на кафе «Сказочный Замок», в котором, как выяснилось, делают шикарные пиццы. Вкусно поев и выпив немного светлого пива, попёрлись в ближайший торговый центр. Игорь сказал, что ему нужно подыскать боксёрскую грушу для младшего брата и две гири, поэтому пришлось заглянуть в спортивный отдел.

Ребята допытывались, как я провожу каникулы и общаюсь ли с Артёмом. Ну, а что мне скрывать? На самом деле есть что, и я открыл только часть правды: «Да, мы иногда переписываемся в ВК. Пару раз он звал меня гулять».

***

Понедельник. Я сильно отвык вставать рано… Мать, собираясь на работу, зашла в комнату и разбудила меня, потому что я уже целых два раза отключал будильник, а затем даже швырнул смартфон в другой конец комнаты, и, благо, он удачно приземлился на кресло.

– Марк, просыпайся! Уже много времени! – она потрясла меня за плечо, но, поняв, что это бесполезно, скинула одеяло.

– Эй, холодно же, – пробубнил я и с закрытыми глазами принялся искать, чем укрыться.

Всё же я поднялся, но был почти в отчаянии от того, что не смогу остаться дома в кроватке. Эх… Эти две недели длились, словно бесконечность, и были потрясающими. Я снял майку и полез в шкаф за какой-нибудь рубашкой или кофтой. Натянул клетчатую рубашку и джинсы. Голова почему-то гудела, хотя лёг я рано и не пил ничего, кроме чая.

Один семестр. Прошёл только один семестр. И этот ад мне терпеть ещё три с половиной года. Конечно, я преувеличиваю, и адом назвать мой универ и учёбу там нельзя, но как представлю, что снова придётся покидать любимую постельку в шесть с фигом, ехать на метро, сидеть до обеда за партой… И всё по новой. Зато ребят увижу и… Артёма. Пусть мы общаемся на досуге, но это другое.

Как черепаха, я плёлся по коридору до аудитории. Возле двери, облокотившись об стену, Артём разговаривал по смартфону. Он заметил меня и поднял вверх два пальца, мол, подожди немного. Я встал рядом, сняв портфель. Тяжелый, сука. Чего я в него запихал? Расстегнув замок, чуть не взорвался: забыл выложить папины инструменты.

Артём наконец-то нажал «Отбой» и убрал смартфон в карман.

– Привет, Марк. Сложное утро, однако.

– Полностью согласен. Еле проснулся. А ты как? С кем болтал?

– Кира. Она звонила, только приехала на работу, у неё сегодня первая смена. Два дня подряд провёл с ней, – и подойдя ближе, шепнул на ухо, – даже домой к себе звала.

– Ясно, – улыбнулся я, пытаясь подавить эмоции.

– А вы с Мариной? Гуляли?

– Нет, только в Skype созванивались.

***

Неделя тянулась очень медленно. К подобному я не готовился. Каждый день было по три-четыре пары; к счастью, пока что это лекции, и ничего не задавали. Я мучительно ждал выходных. И вот наступила пятница. Марина написала утром, что вечер у неё свободен, и мы могли бы сходить в кафе или кино. Честно, я не очень хотел, но ответил согласием, потому что уж лучше это, чем сидеть дома. Всё равно Артём будет с Кирой, а вчетвером погулять он не предлагал.

И ровно в 18.00 я стоял у выхода из метро. Сонный и немного даже злой (но показывать это Марине не собирался). Надену маску, и она даже не заподозрит.

– Привет, – радостно сказала Марина, поправляя волосы. – Я скучала.

– Я тоже скучал, – солгал я и, взяв её за руку, повёл в кинотеатр на самый романтичный фильм в мире.

А она улыбнулась, прижимаясь ко мне всё сильнее.

***

Когда меня посетило вдохновение, и я делал эскиз старого английского замка, в Skype позвонил Артём. Я всё-таки ответил, убирая со стола листы и карандаши.

– Не отвлекаю?

– Вовсе нет, – сказал я.

– Хочу кое-что обсудить, – он в миг стал серьёзным. – Как у тебя с деньгами сейчас?

Я не понял, к чему он клонит.

– Да вроде нормально.

– Фух, – вздохнул Артём, – я вот думаю. Может, отметить четырнадцатое февраля вместе?

Вместе? Я чуть не съехал со стула.

– Я и Кира, ты и Марина? Как тебе?

Блин, какой я идиот! Что за тупые мысли!

– А что именно ты планируешь? – мягко спросил я, чтобы не выдать своё разочарование и замешательство.

– Купим девушкам цветы перед встречей. Сводим в кафе.

– Без проблем, – безразлично согласился я и, послушав Артёма ещё немного, нажал на красную кнопку на экране.

А может, всё не так плохо? Опять двойное свидание. Посидим, закажем кофе, тортик… Почему нет? Я прижал руку ко лбу, перебирая волосы. Пф-ф-ф, что на меня нашло. И дико засмеялся. Громко, как безумный. На меня нахлынули чувства, которых я никогда не испытывал. Мне уже было всё равно, что произойдет дальше. Я устал. Я больше не принадлежу себе. Мне чего-то не хватает, причём настолько сильно, что я готов пополам согнуться; не понимаю себя, своих эмоций и желаний. Кто мне нравится? Кто мне нужен? Кто мне противен, в конце концов?!