Текст книги "Две недели (СИ)"

Автор книги: Ольга Новицкая

Соавторы: Вадим Новицкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

   – Нам стоит вернуться, и попросить Вову продемонстрировать свои способности на тебе, – заявила Даня, – но, поскольку времени мало, на вот, послушай, специально для тебя записывала.

   Порывшись в кармане, она вытащила диктофон, отыскала нужную запись и нажала кнопку. По ушам ударил звук, больше всего напоминающий скрежет ножа по стеклу и Игорь отпрянул.

   – Ничего так, да? – довольно спросила Даня.

   – Что это было? – сглотнув, поинтересовался Игорь.

   – Ну, понимаешь, он может контролировать подсознательную частоту звука, и этим воздействовать на некоторые участки мозга. На записи это звучит вот так. Записала, когда он пытался заставить тебя уйти. Скажи спасибо, что не сработало.

   – Почему не сработало?

   – Я его отвлекла.

   – И как он Богдану попался?

   – Вымогательство, – довольно пояснила Даня, поглядывая на огонек сигареты. – Пара мамаш заинтересовалось, куда деваются деньги их чадушек, дело попало к нам случайно, и Богдан вычислил Вову. Я тогда сутки в Интернете просидела, родословную его искала, – пожаловалась девушка и продолжила занудным тоном. – Потом допрос, профилактическая беседа, возврат денег несовершеннолетним гражданам и предупреждение умерить аппетиты. Нечего заставлять малолеток папины заначки в клювиках приносить.

   – Но это все недоказуемо, – неуверенно заметил Игорь.

   – Правильно. А вот найденный пакетик с травкой, при содействии следствия, может лет на пять потянуть, так что Вова особо не спорил. Во! Автобус!

   – Не парься, – посоветовала Даня, когда они стояли, зажатые между дородной дамой и огромными клетчатыми сумками. – Валек в сто раз хуже чем ты начинал, а сейчас в отделе нравов работает. Даже не здоровается, сволочь.

   Последние слова были произнесены с некоторой злостью, но Игоря больше заинтересовала первая часть фразы.

   – И как он перевелся?

   – Удачное дело. Богдан дал рекомендации, похлопотал, и Валька перевели. Он полгода всего проработал.

   – Богдан, смотрю, альтруист, – заметил Игорь.

   – Не, – подумав, возразила Даня. – Просто Сашка ему не доверял. Да он вообще никому не доверяет, но Вальку особенно, вот и сбагрил с глаз долой, больно трусоват был парень. Только не вздумай повторить его судьбу, – хмуро предупредила Даня. – Хочешь уйти это твое дело, отработаешь годик и вперед, никто держать не станет.

   – Тебе он тоже не доверяет? – осторожно спросил Игорь.

   Автобус дернулся у остановки, Даня навалилась на Игоря, на нее рухнула дама и на весь салон раздались пожелания дальнейшей жизни водителю. Он, согласно пожеланиям, должен был помереть скоро и мучительно, к чему Игорь отнесся с излишним вниманием и, взял на заметку, на случай внезапной кончины водителя. Похоже, специфика работы начинала сказываться.

   – Так что с доверием? – напомнил он свой вопрос.

   – Я особый разговор, но, случись что, хороший мент, то есть полицейский, должен сперва проверить, а уж потом поверить. Запомни, очень хорошая формулировка.

   – Запомню, – согласился Игорь. – И что этот Валек натворил?

   – Болтал много, и сущностей боялся. Со страху, сам понимаешь, глупостей натворил.

   Что именно натворил предшественник, Игорь в этот раз не узнал, но задался вопросом, почему Валек боялся сущностей.

   – Дань, почему он их боялся? – рискнул спросить Игорь, покинув автобус.

   – Учите матчасть, – посоветовала Даня, но идти было еще минут пять, потому смягчилась и пояснила. – У каждой сущности есть ярко выраженный порок. Бомжа ты видел, у Вани это сыть, кстати, весьма опасная штука, Олежек в детской ипостаси гений-разрушитель, Вова просто жить не может, в буквальном смысле, без женщин.

   – А кто может? – тоном опытного донжуана уточнил Игорь.

   – Он просто обязан над ними издеваться как морально, так и физически. Легкая форма садизма, так сказать.

   Даня вещала спокойно, словно пересказывала события вчерашнего дня, и у Игоря на руках волоски дыбом встали. Оказывается, сущности вовсе не были безобидными мурашками.

   – Так ему лечиться надо.

   – Помрет. В смысле, если ограничить его развлечения, он в самом деле помрет. Ну, ты помнишь, сирены тоже моряков не на чай зазывали. В мифах, конечно, не все описывается, но, поверь, навести корабль на скалы это только половина дела.

   Заметив бледный вид Игоря, Даня поспешила его успокоить.

   – Чего ты так переживаешь? Вовка музыкант, к тому же обаятельный, вокруг таких всегда странные дамочки вращаются, так что все по ободному согласию.

   – А другие сущности?

   – Когда столкнешься, тогда и узнаешь, пока думай, что начальству будешь докладывать.

   В целом, доклад прошел мирно. Пара замечаний на тему "откуда такие берутся", да и то больше для порядка, вот и все.

   – Ну, подведем итоги, – решил Богданов и указал на стулья для посетителей.

   – Что у нас есть? – спросил он, когда все уселись. – Игорь?

   – Пропавший Васнецов занимался магией на научной основе. Он разработал некий символ, который, судя по всему, медленно ослабляет сущностей. Символы наносятся неизвестным лицом, скорее всего самим Васнецовым, в жилище сущностей. Богдан, а могли его за это убить?

   – Запросто, – кивнул Богданов. – А могли и не за это. Могли вовсе не убить. В этом мире все возможно, мой юный друг. Даня, что у тебя с идеями?

   – Что и у тебя, – вздохнула Даня, нервно постукивая пальцами по столу, – ничего в квадрате.

   По школьной привычке Игорь вскинул руку для ответа, опомнился и покраснел.

   – У меня идея.

   – Блестящая, надеюсь? – уточнил Богданов.

   – Не особо, – признался Игорь. – Просто интересно, почему мы сбросили со счета людей, а сразу занялись сущностями? Я в том смысле, вдруг его какой-нибудь недовольный клиент похитил.

   – Мотив? – быстро спросил Богданов.

   – Я не знаю, – пожал плечами Игорь. – Гадание не сбылось, или наоборот, нагадал не то, что надо. Или просто обидел кого.

   – А кровь? – подперев щеку, напомнила Даня. – Впервые слышу, чтобы перед похищением ее аккуратно сливали в формочку, да еще на потолок поместили.

   Возражение было резонным. Игорь собрался найти объяснение этому моменту, но тут зазвонил телефон, и Богданов взял трубку. Дальнейший разговор протекал на междометьях, кратких "да" и "нет", а полное отсутствие эмоций на лице настораживало. Аккуратно вернув трубку на место, Богданов оглядел подчиненных и сообщил:

   – Кровь на полу Васнецову не принадлежит.

   – То есть? – не понял Игорь.

   – То есть, наш потеряшка уже не потеряшка, а подозреваемый, – охотно пояснила Даня. – Теперь мы его разыскиваем в связи с возможным совершением преступления. Саш, а чья это кровь?

   – По базам не проходит, мужская, вторая группа, резус положительный.

   – Это сужает круг поисков.

   – А сестра Васнецова что-нибудь новенькое рассказала? – вспомнил Игорь.

   – Задерживается она. Все, хватит мне глаза мозолить, идите, поработайте. Игорь, быстро напечатай свои похождения, потом книгу издадим, – желчно велел Богданов. – Даня, изучай этот чертов знак, или что он там, и просмотри последние страницы конспекта, может еще записи какие есть. Да, и найди, что означают символы, из которых предположительно состоит эта "свечка".

   В кабинете закипела работа. Игорь стучал по клавишам, печатая отчет, Даня штудировала Интернет, а Богданов пялился в монитор с таким злым лицом, что даже думать не хотелось, чем он занят. За час до конца рабочего дня телефон опять зазвонил, и дежурный доложил о приходе госпожи Васнецовой.

   – Пойду встречу, – буркнул Богданов, вставая. – Заблудится еще.

   Он вышел из кабинета, хлопнув дверью.

   – Чего Богдан злой такой? – спросил Игорь.

   – Таблетки не выпил, – с сожалением ответила Даня и пояснила, во избежание недоразумений. – У него, после контузии, в пасмурную погоду голова болеть начинает. Не зли его, нам всего час продержаться, и по домам.

   – А как Богдана ранили? – спросил заинтригованный Игорь.

   – Из рогатки, – хмыкнула Даня. – Сам как думаешь?

   – Да я...

   – Потом расскажу, когда подрастешь. Все, тихо.

   Елена Васильевна оказалась милой ухоженной женщиной. Не то чтобы Игорь ожидал от дочери священника косынку на голове и длинное платье со "студенческим" воротом, но вполне современная женщина в отглаженных брюках и модной блузке оказалась новостью. Выглядела она не старше тридцати пяти, и даже большие очки ее не портили.

   – Добрый день, – вежливо поздоровалась Елена Васильевна.

   – Проходите, пожалуйста, – пригласил Богданов и предупредительно пододвинул стул. – Извините, что пришлось побеспокоить, но нам необходимо уточнить кое-какие детали.

   Игорь мысленно усмехнулся – Богданов вошел в образ киношного милиционера, и от его злости даже следа не осталось. Долго рассуждать о метаморфозах у него не получилось – пришлось вести протокол.

   Стандартные вопросы о фамилии имени отчестве, месте жительства и так далее навевали скуку. Вопросы о трудном детстве оказались еще скучнее. Дальше Богданов начал выяснять, с кем из родственников общался Петр Васильевич, получил прежний ответ – ни с кем, обзавелся всеми адресами и телефонами членов семьи, получил предупреждение о том, что наговорит отец в ответ на расспросы о блудном сыне, и Игорь едва не заснул.

   – Елена Васильевна, а какая машина у вашего брата? – невзначай осведомился Богданов.

   – У Пети нет машины, он даже водить не умеет, считает, что это баловство и от машин только вред, – тяжело вздохнула Елена Васильевна.

   – Без машины до Егорыча не доберешься, – быстро проговорил Игорь, подняв голову от протокола и, опомнившись, покраснел.

   – Не обращайте внимания, – улыбнулся Богданов посетительнице. – Постарайтесь вспомнить, может, ваш брат называл какие-нибудь имена, адреса, упоминал недовольных клиентов.

   – О своих клиентах Петя не распространялся, – отозвалась Елена Васильевна, – а друзей у него не было.

   – У вашего отца есть дача или еще какое-нибудь дополнительное жилье?

   – Есть дача, но там сейчас живет мама с внуками, пока садик на ремонте, и Петя там не появлялся.

   Тут Елена Васильевна впервые дала волю чувствам, и начала рыться в сумочке, в поисках носового платка.

   – Значит, ваша мама знает, что вы поддерживаете отношения с братом? – сразу спросил Богданов, вынул из кармана платок, собираясь предложить собеседнице, но, оценив его чистоту, незаметно убрал на место.

   – Знает, конечно, они даже изредка встречаются. Мама тоже не одобряет занятия Пети, но что она может поделать?

   – Скажите, – сочувственно продолжил Богданов, – а у вашего брата не было тайных убежишь?

   Елена Васильевна удивленно подняла голову, а Игорь насторожился, прикидывая, не спятил ли Богданов от головной боли.

   – Что вы имеете ввиду? – уточнила женщина.

   – Ну, у меня в детстве был шалаш, – скромно признался Богданов. – Сам сделал. Сбегал туда, если обижал кто. Вас в семье шестеро детей, наверняка без ссор не обходилось, так куда Петр сбегал?

   – Мы очень дружно жили, – возразила Елена Васильевна. – Папа нас в строгости воспитывал, всегда внушал, что любовь к Богу и людям начинается с семьи.

   – Похвально, – быстро признал Богданов. – Но ведь бывает так, что обижают чужие, а своим об этом знать не надо.

   – А ведь вы правы, – припоминая, протянула Елена Васильевна, теребя платок, – В детстве нас дразнили в школе из-за того, что мы были многодетной семьей, вдобавок дети священника, и Петя очень болезненно реагировал на слова. Драться папа запрещал категорически, и когда Петя применял силу, строго его наказывал. Тогда Петя сбегал на пару часов в рыбацкую времянку.

   – И где эта времянка? – осторожно, боясь спугнуть, спросил Богданов.

   – Там, – неопределенно указала в пространство Елена Васильевна, – на Меже, возле плотины, в Разбойничьем лесу. Если от перекрестка направо вдоль по дороги, то метров через триста тропочка виднелась, по ней и ходили. Петя меня два раза туда водил. Первый раз, когда меня девочки из параллельного класса побили, а второй, когда влюбилась несчастливо.

   Елена Васильевна вновь промокнула глаза и продолжила:

   – Помню, времянка старая была, вся покосилась, так Петя и крышу сам залатал, и стены чуть подправил. Он даже столик там соорудил с топчаном и матрас принес. Родителям рассказывал, что в поход с классом идет, а сам прятался. А почему вы спрашиваете? – вдруг насторожилась она. – Ведь Петя пропал, а не сбежал.

   – Мы должны проверить все версии, – уклончиво отозвался Богданов. – Мало ли, вдруг у человека обстоятельства какие, вот и решил спрятаться.

   – Какие еще обстоятельства? – Елена Васильевна воинственно выпрямилась, крепко вцепившись в сумочку, для большей уверенности. – Петя мне обо всем рассказывает, у него не было неприятностей.

   – Может, у него любовь несчастная приключилась, – ляпнул Богданов первое, что пришло в голову, – или по работе проблемы.

   – Петя не интересовался женщинами, – отрезала Елена Васильевна. – И не думайте, что он был из этих, голубых, – последнее слово она выплюнула приглушенным шепотом, словно матом выругалась. – Петя занимался своими исследованиями, и у него не оставалось времени на любовные похождения.

   Тут Игорь сочувственно вздохнул, а Даня недоверчиво фыркнула.

   – Я понял, понял, – торопливо заверил Богданов. – Значит, в детстве Петр прятался в лесу у плотины.

   – Да, – смягчилась Елена Васильевна. Она даже соизволила податься вперед, и накрыла ладонью руку Богданова, проникновенно глядя ему в глаза. – Вы ведь найдете Петю? Найдете?

   – Приложу все усилия, – искренне, в свете последних новостей, заверил Богданов, накрыв ладонь женщины своей.

   Опомнившись, Елена Васильевна смущенно кашлянула, и Богданов торопливо отпрянул.

   – У меня вопросов больше нет, – проговорил он. – У следственной группы есть вопросы?

   От неожиданности "следственная группа" дернулась, и не смогла навскидку придумать ничего умного. Даня вообще слушала вполуха, увлеченно изучая магические знаки, а Игорь встрепенулся лишь через пару секунд.

   – Простите! – его полный энтузиазма голос, застал врасплох, и Елена Васильевна едва сумочку не уронила. – Ваши дети с Петром Васильевичем общаются?

   – Извините, я не поняла.

   – Ваши дети с дядей общаются?

   – У меня нет детей, – отчеканила Елена Васильевна и повернулась к Богданову. – У вас есть еще вопросы?

   Вопросов не было. На том свидание закончилось, и Елена Васильевна, подписав протокол и получив пропуск, удалилась.

   – Это что было? – осведомился Богданов, едва посетительница ушла.

   – Что такого? – удивился Игорь. – Просто поинтересовался.

   – Лишь бы что спросить?

   – Саш, – примирительно начала Даня, – детей часто водят по местам своего детства, и Васнецов вполне мог водить племянников.

   Выслушав эту тираду, Богданов чуть не взвыл.

   – Вы издеваетесь? Я серьезно спрашиваю. Дубль два, – он повысил голос, так как все молчали, – вы издеваетесь? Эта тетка, – он указал вслед посетительнице, – дважды лежала в неврологической кинике из-за невозможности зачать, после осложнений перенесенных в раннем детстве, а ты, – палец теперь указывал на Игоря, – ее о детях спрашиваешь! Кроме меня кто-нибудь материалы дела читал? Вы серьезно считаете такими вопросами расположить свидетеля к даче показаний?

   Вжавшись в спинку стула, Игорь неотрывно наблюдал за Богдановым, все сильнее мечтая о переводе.

   – Значит так, завтра с утра двигаем на плотину и ищем эту чертову времянку.

   Богданов выпил воды прямо из чайника, и с тяжким вздохом потер затылок.

   – Антону позвони, – робко напомнила Даня.

   – Сама звони, – устало огрызнулся Богданов.

   Следуя приказу, Даня прошествовала к телефону и набрала номер.

   – Алло, Роман Андреевич, это Вострякова. Мне там Антон обещал сделать анализ. Ну да, я помню. Нет, он в порядке, просто таблетки не выпил. Мне не нужен отчет, Роман Андреевич, только результат огласите, и мы отстанем.

   Выслушав ответ, она вернула трубку на место и присела на край стола.

   – Ну? – подбодрил Богданов.

   – Все четыре образца, у Бомжа, Коврова, Ванечки и Аркаши нарисованы кровью. Третья положительная, как у нашего Васнецова, – вздохнула Даня. – И у всех, кроме Бомжа, имеется еще одна, мужская, первая отрицательная.

   Господин Васнецов стремительно набирал очки в качестве подозреваемого, вдобавок у него нарисовывался сообщник.

   – Вот черт, – зло ругнулся Богданов, – тела нет, дело есть, бывает же такое. Васнецов, зараза, бегает по городу и рисует эти чертовы свечки, а нам остается только ждать, пока кто-нибудь из сущностей кони двинет. Данька!

   – Здесь, – быстро отозвалась девушка.

   – На кой хрен ты здесь? Идите отсюда оба, и думайте.

   – Совсем уйти? – уточнила Даня.

   – Брысь сказал! – прикрикнул Богдан.

   Даня схватила сумку, и, вцепившись в рукав Игоря, поволокла его на волю.

   – Ему лечиться надо, – проворчал Игорь.

   – Он лечится, – вступилась Даня. – Идем, по пивку хлопнем, пока Богдан не видит.

   – Что, запрещает? – насмешливо спросил Игорь.

   – С чего бы это? – высокомерно осведомилась Даня. – Я, знаешь ли, совершеннолетняя. Просто не поощряет. Бывший спортсмен, здоровье бережет. Даже курить на балконе приходится.

   – От тебя же пахнуть будет, – предупредил Игорь.

   – Плевать, – решила Даня. – Что он мне сделает? Сейчас домой придет, и спать завалится. Ты не торопишься?

   – До пятницы я совершенно свободен, – тоном Пяточка заверил Игорь.

   – Тогда пошли в "Теремок", – решила Даня. – Там недорого, и я тебе про знаки расскажу.

   Долгий день наконец-то закончился, да и неделя стремительно приближалась к концу. Работа, как нехотя признался себе Игорь, оказалась интересной, хотя и бесперспективной. Богданова на нее сослали, по словам Дани как на "понижение с повышением", то есть назначили начальником отдела, дабы не потерять ценного сотрудника, Даня оказалась рядом из-за Богданова, даже практику у него отрабатывала, а Игоря сюда засунули благодаря результатам теста, показавшим, что он психически устойчив и прочел подходящий список литературы. Знал бы, читал только классику, а не фантастику. Как пояснила Даня, когда они сидели в крохотном кафе, потягивая пиво, считалось, что если человек зачитывается фантастикой, он, подсознательно, во все это верит.

   – Богдан тоже ее читает? – удивился Игорь.

   – Вот еще, – фыркнула Даня, – нашел книгочея. Сашка просто пофигист, ему лишь бы бегать и ловить, а сущность оно или убийца – без разницы. Хотя убийцы предпочтительнее, – подумав, призналась девушка и пояснила. – Их посадить проще. Теперь смотри сюда, и не отвлекайся.

   Девушка, порывшись в сумке, вытащила блокнот, и принялась наносить быстрые штрихи.

   – Я рисунок этот проверила послойно, все, конечно, выявить не удалось, но тут странное дело получается, – пояснила Даня в процессе рисования. – Тут и руны, и славянская символика, а вот этот знак, похоже, и вовсе собственного изготовления.

   – У нас рабочий день закончился, – напомнил Игорь.

   – Ну, – разочаровано протянула Даня, – раз тебе не интересно...

   Она сделала вид, что собирается убрать блокнот, и Игорь схватил девушку за кисть.

   – Интересно! Я просто напомнил.

   – Руку убрал, – ровным голосом процедила Даня. Она напряглась, словно готовилась ударить. Показалось, что у нее даже шерсть на загривке дыбом встала.

   – Ты чего? – удивился Игорь, но ладонь убрал.

   – И не надо больше до меня дотрагиваться, – тем же тоном предупредила Даня, глубоко вздохнула и расслабилась. – Извини, бывает. Детские комплексы, знаешь ли.

   Очень Игорю хотелось высказать, что он думает о таких комплексах, но не успел. Даня, стараясь скрыть неловкость, принялась объяснять значения символов.

   – Вот этот, скрытый в центральной части, обозначает полный успех в делах, единение и все такое. Это руна. А вот тот, который в "пламени" скрыт, вообще свастика. Символизирует восход солнца и полный позитив. Нет, ну ладно бы она против солнца была нарисована, а то ведь прямая. В основании и верхней планке скрыты еще две руны, всякие там обновления и начинания, тоже весьма благосклонные. Написано их несколько, ну, как узор. Понимаешь? Точное число назвать не могу, рисунок старый и заштрихован, но, судя по всему, их нечетное число. А теперь внимание, вопрос!

   – Да, господин ведущий! – быстро откликнулся Игорь.

   – Каким образом столь позитивные символы могли вызвать столь негативную реакцию? Минута пошла.

   Игорь задумался. Получалось, кругом сплошной позитив, а сущности едва не погибли.

   – Согласно законам сохранения энергии, что одному позитив, другому негатив.

   – Хорошо. Теперь попробуй шире мыслить, – посоветовала Даня, и принялась увлеченно грызть фисташки.

   Игорь попытался. В памяти всплыла первая поездка с Богдановым, бардачок и книга Стругацких.

   – Они могли быть связаны закл... – он осекся. Произносить слово "заклинание", да еще применить его к уголовному преступлению язык отказался, – акустическим воздействием?

   – Вот и я так думаю, – согласилась Даня, с хрустом разгрызла неподатливую фисташку, и брезгливо стряхнула с языка скорлупку. – Какое именно мы вычислить не можем, полагаю, это знает только автор.

   – У вас же есть специалисты по таким вопросам? – предположил Игорь. – Давай у них спросим. Нам дадут хотя бы приблизительный вариант, и это заклинание можно будет обратить вспять.

   – Ты фэнтези перечитал, – вздохнула Даня. – Во-первых, специалиста у нас нет. Есть пара человек на весь город, которые действительно разбираются в подобных вещах, и, при определенных обстоятельствах, согласятся помочь, но, для обращения акустического воздействия необходима точная формулировка изначального заклинания, да и то время обращения ограничено двумя сутками.

   – Тупик, – постановил Игорь, и оба замолчали.

   Пиво закончилось, счет оплатили вскладчину, и, сверившись с часами, Даня предложила пойти по домам.

   – Ты не переживай, – сказала она, когда прощались на улице. – Для первой недели ты хорошо отработал, даже Богдан оценил. Главное, завтра не опозорься. В лесу хорошо ориентируешься?

   – Нет.

   – Тогда просто не теряйся, а то сам понимаешь.

   – Что понимаю? – насторожился Игорь.

   – Ты где рос? – удивилась Даня. – Даже я, московский житель, знаю, что за лес такой возле плотины.

   Пятница

   Машину пришлось оставить в ближайшей деревне, так как Богданов наотрез отказался ею рисковать, бросив на шоссе, пусть и возле плотины.

   – Ты чего в форму вырядился? – спросила Даня, когда они с Игорем вслед за Богдановым свернули в лес.

   – Я при исполнении.

   – Ты ноги промочишь, комары закусают, а еще здесь водятся клещи, – удовлетворенно перечислила Даня.

   Она перед походом облачилась в ветровку с капюшоном и резиновые сапоги.

   – Спасибо за поддержку, – пробормотал Игорь, и гордо отдернул форму, напомнив себе, что, лесу он или нет, но является представителем закона. Это отвлекало от мыслей о клещах.

   Едва сошли с грунтовки, деревья сомкнулся за спиной несокрушимой цитаделью, словно оказались не в лесу средней полосы, а в тайге. Кругом царил полумрак, над головой шумели ветви деревьев, а комары явно ждали вот таких путешественников, чтобы утолить вековой голод.

   – Сволочь, – ругнулся Игорь, прихлопнув монстра на запястье.

   – Осторожнее там, – обернулся Богданов. – Местные комары втроем нападают, потом в кусты затаскивают.

   – Очень смешно, – проворчал Игорь. – Как мы собираемся искать эту чертову времянку, товарищ капитан?

   – Наитие, мой юный друг, наитие, – многозначительно ответил Богданов, подняв палец, и добавил менее таинственным тоном. – Шевели мозгой – мальчик, сбегая из дома, добирался сюда, отсиживался, затем возвращался не вызвав подозрений. Стало быть, избушка находится неподалеку от дороги.

   – Да тут целый взвод требуется, чтобы прошерстить территорию, – решил Игорь. – Давай курсантов вызовем, пусть помогают.

   В ответ донеслось многозначительное молчание. Игорь и сам уже понял, как сплоховал. Кто, в самом деле, выделит курсантов на поиск времянки, в которой много лет назад прятался возможный то ли подозреваемый, то ли потерпевший. Да еще для их отдела.

   – Свистки взяли? – прервал молчание Богданов.

   Даня тайком передала Игорю свисток и бодро доложила о готовности.

   – Решите что заблудились – свистите, – кратко проинструктировал Богданов. – Увидите времянку – громко свистите. Теперь растянулись в цепь и вперед.

   – Может, все-таки расспросим местных? – рискнул предложить Игорь.

   – Обойдешься. Чем меньше народу знает, что нам тут понадобилось, тем лучше. Все, погнали.

   "Цепью" их поход можно было назвать только при очень большой фантазии, но другого выхода не было. Проводив взглядом Богданова, нырнувшего в заросли, Игорь вздохнул.

   – Не люблю лес, – признался он Дане.

   – Да, асфальта маловато, – понятливо согласилась та и смирилась. – Других вариантов все равно нет.

   Она шагнула в сторону и пропала за деревьями. Игорю стало не по себе. Он даже в детстве в лес не ходил, предпочитая экологически загаженный город чистому воздуху.

   – Ты в курсе, почему этот участок леса зовется Разбойничьим? – донесся из-за деревьев голос Дани.

   – Нет.

   Исторические справки Игорь не интересовали, зато человеческий голос придавал уверенности.

   – В этом лесу, – со зловещим придыханием вещала Даня из-за деревьев, – пятьсот лет назад разбойники до смерти запытали четверых купцов, вынуждая открыть, где спрятано золото. И вот уже пять веков души, не найдя упокоения, рыщут по лесу, и убивают всех, у кого есть оружие. Они заманивают людей в топь, и в глотки несчастных вливается жидкая грязь. Люди, пытаясь вдохнуть, идут ко дну в страшных мучениях. Хрррр.... Это доказанный факт, – закончила она, как ни в чем не бывало.

   – Зря стараешься. Вряд ли торговцы образца шестнадцатого века опознают оружие в пистолете Макарова, – перебил Игорь. – И потом, у меня табельного пока нет, а если они нарвутся на Богдана, то сами виноваты, я за них вступаться не стану.

   – Тьфу на тебя, – разочарованно протянула Даня и смолкла.

   Игорь шел вперед, ступил в лужу, споткнулся о поваленное деревце, и боевой задор быстро упал до нуля. Боясь потеряться, он все чаще использовал свисток, в рекордное время доведя начальство до белого каления. В результате телефон в кармане исполнил бодрый мотивчик, и Игорь взял трубку.

   – Ты достал уже свистеть, – раздался свирепый голос.

   – Я заблудиться боюсь, – тихо признался Игорь.

   – Найдем, – заверил Богданов. – Есть такая штука, GPS называется.

   Пятница обещала быть долгой. Вскоре форменные ботинки противно хлюпали, пальцы на ногах покалывало от влаги, комары продолжали свирепствовать, и настроение окончательно испортилось.

   – Живой? – спросила Даня, явившись из чащи.

   – Нормально все, – заверил Игорь, потирая след от ветки на щеке и тряся ногой, в надежде сместить надоевший камешек.

   – Хочешь? – сочувственно спросила Даня, протягивая конфету на ладошке.

   Игорь сунул в рот карамельку, вздохнул, и снова углубился в ненавистный лес. По его расчетам, мальчик, преодолевавший такие расстояния по пересеченной местности, должен был числиться в первых рядах среди юниоров. По лицу опять лупили ветки, на погонах повисла паутина, и ямы от поваленных деревьев просто бросались навстречу, как вдруг раздался вопль Богданова.

   – Стоять, сволочь!

   .За деревьями мелькнул человек, пытаясь углубиться в чащу леса. Сбоку налетел Богданов, оттолкнул Игоря и бросился в погоню. Игорь, просто на рефлексах, кинулся следом, нагнав, по пути, Даню. Перемахнув через куст, Богданов сбил мужчину с ног, заломил ему руку и прижал спину коленом.

   – Мордой в землю, сказал!

   Тем временем подоспели Игорь с Даней. Девушка, оценив ситуацию, наставила на задержанного воображаемый пистолет и свирепо заявила:

   – Вы имеете право хранить молчание, вы имеете право на адвоката, все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

   – Данька, уймись!

   Повинуясь приказу, Даня убрала "пистолет" в "кобуру" и подошла ближе.

   – Что ж ты от полиции убегаешь, мил человек? – процедил Богданов, за шиворот вздернув задержанного на ноги. – Я тебя вежливо просил остановиться.

   – На вас не написано кто вы, – огрызнулся мужчина.

   – Надо же, один день не побреешься, и тебя узнавать перестают, – с деланным сожалением покачал головой Богданов. – Тебя чего в лес понесло?

   – Из дома выгнали, – нехотя признался мужчина. – Слышь, Сергеевич, отпустил бы, а? Я ж ничего не сделал.

   – Отпущу, отпущу, – пообещал Богданов. – Давай-ка, проводи нас к времянке и свободен.

   – Какой еще времянке? – неубедительно удивился мужчина.

   – Так я и поверил, что ты по осени на улице ночуешь. Веди давай.

   – Откуда он Сашу знает? – тихо спросил Игорь, идя за проводником.

   – У них неподалеку сущность обитает, и Богдан пару раз в деревню заезжал, выяснить кое-что, а этот напился и к жене драться полез.

   – Вот гад. Богдан вступился?

   – Конечно вступился, еле отбил мужика, едва самому сковородкой не досталось.

   – Все-таки с задержанным надо повежливее, – подумав, решил Игорь. – Человек ни в чем пока не замечен, а Богдан уже орет.

   – Вообще псих, – согласилась Даня. – Орет, да еще и бегает.

   – В смысле?

   – Нельзя ему бегать, а тем более прыгать. Врачи запретили. Он, после операции, три недели в инвалидном кресле прокатался, и все ему мало. Хорошо хоть у меня каникулы начались, приехала присмотреть.

   – Что, кроме тебя некому было? – удивился Игорь.

   – Пошутил, да? – уточнила Даня. – Любая женщина, проухаживав столько времени за больным, считает, что он автоматически на ней женится. Станет Богдан рисковать, как же.

   – Значит, его летом подстрелили?

   – Не, весной, в середине марта. Скажи, повезло мне с каникулами.

   Времянка обнаружилась в пяти минутах ходьбы. Стояла она между трех сосен, крыша в двух местах провалилась, у входа валялись пустые бутылки, но, для своих лет, выглядело строение вполне терпимо.

   – Избушка, избушка, встань к лесу задом... – начала Даня.

   – Ты сегодня уймешься? – бросил через плечо Богданов, и девушка смолкла.

   – Давно здесь живешь? – спросил Богданов у задержанного.

   – Третий день. Жена завтра к матери уедет, тогда и вернусь.

   – Понятно. Ну, веди, показывай особняк.

   Мужчина, смирившись со своей участью, гостеприимно распахнул дверь. Простая дощатая коробка с односкатной крышей, внутри комната с одним оконцем и дверью, из мебели самодельный топчан в углу, ржавая буржуйка и шаткий столик. Так себе жилище, но вполне пригодное для ночевки ранней осенью.