Текст книги "Бродяги (СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Рука болит так же?

– Гораздо слабее.

– Хорошо. Значит заклятье одолевает Лейна.

Кедар не помнил, чтобы у отца возникали такие трудности с подчинением Лек-о-Бора. Это беспокоило. Насколько же силён Лейн, если так долго сопротивляется? Получится ли его подчинить? С другой стороны, перекидывать заклинание обратно чревато еще большими неприятностями. Бор, возможно, мёртв, а поднимать нежить – слишком сложно для Эрлина. К тому же, пусть и медленно, но дело продвигается, а это означает, что Лейн не успел сбежать на Дороги. Он где-то в лесу. И есть надежда, что всё задуманное исполнится.

– Ты понимаешь, что потом Лейна придется убить?

– Да. – Эрлин шевельнул перевязанной рукой. Боль помогала справиться с сожалением, которое, вопреки всему, прокрадывались в душу. – Я понимаю.

Глава 23

Глава 23. Страшная сказка

"Кто слишком высоко летает, тот низко падает".

Ирландская пословица

Дилла стояла за спиной Лейна, стараясь не касаться серебряной уздечки, которую он зачем-то повесил себе на шею, и наблюдала, как Бор и Диви сворачивают палатку. Рыжик дулся. Живоглота отправили совершать подвиги с целой пачкой листьев, а ему не дали даже один.

– Ты вырастешь сам собой, – утешал его Бор. – Оно вернее, чем колдовством. Кто его знает, как долго Живоглот пробудет большим? Может, всего пару дней, если не сидеть безвылазно в лесу и не жрать листья.

– Бор, я вот чего не понимаю, – сказала Дилла. – Как твой отожравшийся кот собирался выбраться из леса? Ты ведь не мог предвидеть, что мы сюда сбежим?

– Как сюда попал, так и обратно бы вернулся. – Гоблин аккуратно расправил смятую Диви боковину палатки и продолжил сворачивать дальше. – Щель она и есть щель. Кстати, может натравим ваш плющ на Кедара?

– Я не смогу причинить ему вред, а без меня плющ никого не послушается. – Лейн рассеянно поглаживал красно-синие узоры на предплечьях. Рукава он так и не опустил. – К тому же, Кедар знает о плюще и к себе его не подпустит. А как насчет местных фэйри? Только не говори, что не сообщал им новости!

– Сообщал, – согласился Бор. – Но у них договор с королём Коллином. Они в человеческие дела не вмешиваются, пока люди не посягают на их владения. Есть, правда, в этом договоре одна лазейка – Проклятый лес. Он не принадлежит ни королю, ни фэйри. Объявлен ничейным, пока Кедар не придумает, как изничтожить всю нежить и прочих, опасных для людей тварей, которых здесь, якобы, пруд пруди. До войны лес принадлежал Облачным всадникам. Они и сейчас мечтают его вернуть. Но особо на них не рассчитывайте.

Бор затянул на свернутой палатке веревочные петли и тихонько подтолкнул зевающего Рыжика.

– Диви, шёл бы ты спать. Того и гляди, меня проглотишь.

Рыжик хихикнул.

– А ты мне сказку расскажешь? Как раньше!

– Он нам всем расскажет, только по дороге. – Лейн встал. – Пошли на опушку.

– Ты что-то придумал? – спросила Дилла.

– Просто не вижу смысла сидеть здесь. Возьмёшь мой лук и стрелы?

– Давай. Но Диви лучше остаться.

– Я с вами! – Он ухватил Диллу за руку. – Я не хочу больше один!

– Лейн, а если Кедар прикажет… – Бор украдкой показал на Диви и выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.

– Если это произойдет, вы меня остановите, – сказал Лейн. Поднял свою сумку, подержал и вдруг протянул Диви. – Донесешь?

Рыжик обалдело кивнул, потрясенный оказанным ему доверием, и двумя руками прижал драгоценную ношу к животу.

– Остановим, не сомневайся. – Дилла забросила за плечо колчан, взяла лук и оглядела поляну, проверяя, не забыто ли что-нибудь. Зудящей занозой в мозгу засела мысль, что она упустила какую-то важную мелочь…

– Ты! – Она шагнула к Бору. – Отдай платок! На нём моя кровь.

– Обижаешь, подруга! – Гоблин скорчил оскорблённую гримасу. – Я бы его как зеницу ока хранил.

Дилла выхватила у него скомканный платок. Кровь надо отстирать. Так будет правильно.

– Дилла, – позвал Лейн. – Идём.

Она его услышала, но слова внезапно потеряли смысл. Всё потеряло смысл. Выронив лук, Дилла наклонилась над ручьем. Сбросила мешающий колчан и опустила платок в воду.

Банши умеют отстирывать кровь – любую, даже ещё не пролитую. Вода в ручье стала мутной. Много крови, гораздо больше, чем мог впитать в себя шелковый лоскуток. Но это её кровь…

– Дилла, очнись!

Платок исчез из онемевших пальцев. Дилла заморгала.

– Лейни, это предчувствие… Я скоро должна умереть.

– Ничего ты не должна! Ты не банши! И цена твоим видениям – прошлогодние листья!

– Не кричи на меня!

– Вы чего это?! – Рыжик вскинул над головой сумку. – Вот как грохну, чтоб не ссорились!

– Не вздумай! – Лейн изменился в лице. – Там сверху порошок пикси. Если рассыплется, мы все будем хихикать, как упившиеся мухоморовки лепреконы!

– А кто такие леп-коны?

– Потом объясню. Пошли.

«Глупо получилось, – отрешенно думала Дилла, собирая брошенные вещи. – А может, он прав? Дар у меня действительно слабый, ошибаться не раз случалось. Боги, как я не хочу умирать!»

Лейн с Диви уже скрылись в кустах. Бор поотстал, дождался Диллу и подтолкнул ее локтем.

– Иногда лучше признать себя бездарью, подруга.

– Заткнись! Лучше сказки Диви рассказывай.

– Так заткнуться или рассказывать?

– Рассказывать! – потребовал Диви, услышавший заветное слово.

– Ну, слушайте. Жил-был волшебник. Ни талантом его природа не обделила, ни умом. С фэйри дружил, человеческими королями был обласкан, боги и те к нему благоволили, секреты открывали, от всех прочих колдунов скрытые. А когда узнал волшебник главный секрет жизни, возгордился, захотел стать не просто самым могущественным, а единственным в мире. Да и весь мир возмечтал перекроить на свой лад. Он, дескать, лучше всех знает, как надо! И начал тогда волшебник войну. Других магов друг с другом и с фэйри стравил. На богов руку поднял. И была у этого волшебника ученица – ещё более безумная, чем он сам. Захотела она стать ни много ни мало – богиней! Много дурного чародейства совершили они, да и другие колдуны постарались. Война – дело страшное, она всех без разбору забирает – и правых, и виноватых. Тот волшебник тоже подох, чтоб ему в Аду вечно гореть! Под конец даже боги умерли, а следом и живительный источник иссяк, и магия рассеялась. Говорят, вернется она – с дождями, со снегопадами, только нескоро.

– Это не сказка! – возмущенно воскликнул Диви и пнул подвернувшуюся под ногу шишку. – Это ты правду рассказываешь. Про Хофгана и… Её Дарианой звали! Я вспомнил!

– Правильно, – угрюмо кивнул Бор. – Великий был волшебник Хофган эр Роуд, но всего лишь человек. Нашлись, правда, такие из Облачных всадников, кто его поддержал, но даже с их помощью не справился он с той силой, что обуздать пытался.

– А зачем Хофган нас… выгнал? – Диви шмыгнул носом. – Зачем?! Мы ведь его любили. Она злая была, а он нас ягодами кормил и учил птиц делать. Я помню…

Бор скривился.

– Приручал он вас. Ты хоть помнишь, кто ты? Откуда?

Диви нахмурился.

– Я… никкен. Был. Он сказал – забудьте, никкенов больше нет. Почему он так сказал?

– Потому что их и вправду больше нет. – Бор откашлялся. – Дело вот как было. Когда Хофган понял, что не сумеет овладеть божественной силой, он часть её вложил в семью никкенов. Это племя такое, – пояснил он для Диллы и Лейна. – Обитали на Леноре, соседнем материке. Никто из магов с никкенами не работал, потому что их трудно заколдовать. А Хофган рискнул. Решил именно из них создать новых богов, во всём ему послушных.

– Откуда ты всё это знаешь? – спросил Лейн.

– Хофган с отцом Кедара дела имел, пока не поссорился окончательно. Ну, и я между ними на посылках бегал. Видел кое-что. Первоначально-то никкенов семеро было, но родители умерли сразу, а с детьми у Хофгана более-менее получилось. Что именно он делал, не знаю, не видел. Но двое старших сестёр долго не прожили. Младшие братья оказались сильнее. Лиик стал вроде дриады. Хофган смешал с его кровью древесный сок. А Тиви… – Бор замолчал.

Впереди за редеющими рядами елей, виднелась освещенная двумя лунами гарь, а за ней – Дерево.

– Почему мы сюда вышли? – спросила Дилла. – Нам надо ближе к городу.

– Я хочу показать Бору Дерево, – сказал Лейн.

Гоблин сбросил узел со спины и поднырнул под еловые лапы. Извиваясь, как ящерица, дополз до опушки.

– Видишь? – спросил Лейн.

– Н-не уверен, – протянул Бор. – Маячит что-то, если одним глазом смотреть, но нечётко. Сдается мне, это Дерево скрывается ото всех, кто был замешан в войне. Зато я вижу, что от города сюда целая толпа движется. Не иначе, Кедар пожаловал!

– Диви, сядь здесь и ни во что не вмешивайся, понял? – Лейн усадил его на свёрнутую палатку.

Рыжик уткнулся мордочкой в сумку и что-то невнятно пробурчал. "Устал, малыш", – с нежностью подумала Дилла. Она проверила, много ли в колчане стрел. Меньше десятка, негусто. Но и одним выстрелом можно выиграть войну. Она натянула тетиву на лук.

– Какие будут предложения?

– Для начала я хочу дослушать страшную сказку, – сказал Лейн. – Слышишь, Бор? Договаривай. Что Хофган еще сделал с никкенами?

– Руки он им заменил, – Бор понизил голос, чтобы не разбудить задремавшего Диви, – и языки. А одному еще и сердце пересадил. Не от человека, само собой.

– Кому именно? – спросила Дилла.

– Я думал, что Тиви. Но теперь сомневаюсь.

– А чье сердце? – спросил Лейн.

– Сына последнего Подземного короля. Его в плен захватили.

Бор ответил спокойно, но его обычно живые, блестящие глаза погасли. Он потянулся погладить Диви, но тут же опустил руку.

– Держись, Виви-Ди-Диви, – прошептал он. – Мстить за твоих родичей уже некому, но я не я буду, если ты не получишь всё, что тебе полагается.

– А руки от кого? – спросила Дилла, решив пока не уточнять, что именно, по мнению Бора, полагается Диви.

– Думаешь, я всех из Умалившегося народа знаю? Похоже на Облачных всадников, но это вряд ли. Не стал бы Хофган своих союзников на части резать. А вот про языки точно скажу: он их у морских фэйри "позаимствовал". Они навроде сирен были. Так пели, что камни плакали.

– Погоди! – спохватилась Дилла. – Лейн, это что же получается: у Диви язык вырос, как был до замены?

– Разумеется. Ты ведь слышала, как он чирикает. На пение не похоже.

Бор кивнул.

– Я помню, как никкены промеж себя болтали до изменений. Их язык похож на птичий, это верно.

– Так, про Хофгана и его дела кое-что прояснилось, – подытожил Лейн. – А теперь давай про Кедара. Только покороче.

– О, Кедар – это орёл… ощипанный! – Бор зло ухмыльнулся. – Дара у него с мизинец, а гонору – до неба. Тоже лучше всех знает, как надо. Только по-другому. Возмечтал о мире без магии, без фэйри и, само собой, без богов. Повезло ему однажды заполучить амулет удачи, очень сильный, нездешней работы. Вот и остался последним волшебником в мире.

– Ты видел этот амулет? – быстро спросила Дилла.

– И ты видела – кольцо у него на пальце, серебряное с хрусталем. Удача на исходе уже, камешек совсем мутный. Но последнюю службу сослужил. Кедар спал и видел заполучить дневники Хофгана, а вы их ему доставили.

– И что он с этими дневниками делать будет? – не поняла Дилла.

– Мечту свою исполнит! – Бор ощерился. – Узнает, как снять заклинания, которые Хофган установил вокруг леса, и спалит его вместе с Древом жизни.

– Разве такое возможно? – не поверила Дилла.

– Запросто. Земля здесь иссохла без магии. Весь лес можно простым огнём сжечь. А у него ещё и твой перстенёк имеется, и ветряной узел.

– Почему ты нас не предупредил?! – простонал Лейн. – Мы бы не взяли заказ!

– Чего ради? – Бор недобро сощурился. – Я этот дерьмовый мир спасать не нанимался. У меня здесь интерес простой – отдать долги и свалить на Дорогу.

– Но про Диви ты предупредил, – заметила Дилла.

– Это другое!

– Ладно. – Лейн раскатал рукава рубашки и застегнул плащ. – Что сделано, то сделано. Дилла, пойдем, посмотрим, сколько к нам гостей пожаловало.

Они пробрались на опушку. Длинная цепочка огней медленно, но неуклонно приближалась к лесу.

– Кедар что, целое войско ведет? Против нас троих?

– Не только против нас. Против богов.

– Но ведь Бор сказал, что боги умерли!

– Не всё, что умерло, мертво, – загадочно ответил Лейн. Отстегнул с пояса нож, протянул Дилле. – Сохрани.

– Ты что задумал?

– Пойду к Дереву. Не знаю, как сложится, но пусть лучше у меня не будет никакого оружия.

– Я с тобой!

– Нет, останься здесь. – Он обхватил ладонями её лицо, посмотрел в глаза. – Тебя расстреляют сразу, как только увидят, а я нужен Кедару живым. Я вернусь, Дилла. Но если… если это буду не я… ты знаешь, что делать.

– Это и Бор знает. Предлагаешь мне сидеть в сторонке и ждать тебя? Я не смогу, Лейн.

– Тогда… – Он покусал губу. – Помнишь, что я сказал, когда Диви сумкой замахнулся? На людей порошок пикси действует гораздо сильнее, чем на нас. Сама только не надышись, лицо закрой. – Он вложил ей в руку мокрый платок. – Выиграй для меня немного времени, если сможешь, только не подставляйся, умоляю! Сразу убегай в лес. И не стреляй в Кедара. Он хоть и ненавидит магию, но себя защитить сумеет. И сына тоже.

– Я поняла.

Губы у Лейна были сухие и горячие.

– Ну… до встречи.

Он запахнулся в плащ и побежал. Зеленый шёлк впитал в себя темноту, Дилле только краем глаза удавалось следить за мелькающей тенью. Она вынула нож. Серебряные руны тускло светились. Если вместо Лейна вернётся нежить, они вспыхнут ярче огня.

– Не доводилось мне видеть, чтобы делали нежить из сидов, – сказал за её спиной Бор. – А из гоблинов – тем паче. Но если такое случится, ты сможешь его упокоить?

Дилла качнула головой.

– Не знаю.

Глава 24

Огни приближаются. Дерево слушает землю – гул от топота ног. В этом ритме – приговор лесу: смерть-смерть-смерть… Затаившаяся на ветке химера шипит и бьет лапой по лиане, задевшей её хвост.

«Спокойно».

Кому оно это говорит? Лиане, химере или себе? Не следовало принимать листья. Помнить – это больно. Умирать – еще больнее. Проще съесть химеру, всё забыть и переждать. Люди уйдут, а оно будет жить, как раньше.

– Разве это жизнь?

«Да, это жизнь! Это всё, что у меня осталось! Всё равно я не стану прежним, как не исчезнет эта проклятая гарь. Нет больше трех богов-хранителей».

– И что же с вами случилось?

«Одного уничтожили волшебники во время великой битвы. По ошибке, но сути дела это не меняет. Второго Хофган лишил сознания, забрал душу, а силу упустил, не справившись с ней. А третий…»

– А третий сошел с ума и стал чудовищем.

Кто с ним говорит?! Не химера же!

«Где ты?»

– Здесь.

Из теней появляется рыжий мальчишка.

«Это ты во всём виноват! Надо было тебя съесть! Но ещё не поздно…»

– Поздно, – мальчишка снимает с себя что-то серебристое и накидывает на нижнюю ветку Дерева. Дёргает, затягивая пряжку.

«Что ты делаешь?!»

– Чудовищ держат на привязи.

«И кто из нас безумен? Неужели ты веришь, что сможешь удержать на уздечке бога?»

– Может и нет, – мальчишка улыбается. – Если докажешь, что ты по-прежнему бог, а не просто тупое чудовище, способное только жрать подношения вонючей ведьмы!

Дерево молчит. Лианы замерли наготове.

Огни приближаются.

Глава 24. Смех и слёзы

"Зрителям видно больше, чем игрокам".

Английская пословица

Всего восемь коней на сотню воинов? Причём верхом только двое – Кедар и Эрлин. Для чего привели остальных?

Дилла залегла за поваленным деревом, изучая приближающееся войско. Доспехи на стражниках кожаные. Щиты лёгкие, такие защищают в лучшем случае от стрел. Мечи имеются, но главное оружие у них, похоже, массивные факелы. Да, эти люди идут сражаться с богами не врукопашную. Тактика трусов – поджечь и отойти в сторонку. Она такое уже видела в Шотландии, когда там начали охотиться за ведьмами. Но лес – не дом, его со всех сторон хворостом не обложишь. С одной стороны подожжешь, с другой все разбегутся. Или Кедару важно сжечь только Древо жизни?

И тут она сообразила, зачем нужны лошади. Пешком обходить лес слишком долго. Всадники объедут его гораздо быстрее и подожгут со всех сторон. Потом Кедар устроит колдовскую бурю, а следом подтянутся пешие воины. Кто выскочит из пекла, того зарубят. Но кто сумеет выскочить? Уж точно не та невидимая мелочь, шуршащая в подлеске. И не черепахозмея. А сколько ещё неуклюжих химер прячется в лесу? Даже птицы едва ли успеют улететь.

Войско продвигалось медленно. Людям приходилось расчищать себе путь буквально на каждом шагу, строй то и дело ломался, но лучники держались настороже. Как и уверял Бор, все они смотрели по сторонам, а не вверх.

Дилла глянула на небо. Из-за города поднимаются облака, уже закрывшие одну луну. А Живоглота не видно. Должно быть, ждёт, пока темнота станет совсем непроглядной. Знать бы, где он затаился… Несогласованность их действий бесила Диллу. Надо было как следует всё обговорить, а не разбегаться кто куда. Но теперь-то что локти кусать. По крайней мере, ветер дует удачно – по направлению к лесу. Дилла сложила платок и завязала им нос и рот. Пухлый мешочек с порошком она держала под рукой.

Даже сквозь мокрый шёлк вонь человеческого пота щекотала ноздри. Смесь страха, вины, отчаянья и надежды. Не похоже, что все верят в правду Кедара. Обидно, должно быть, умирать за чужие убеждения. Но, по крайней мере, умрут они, смеясь, а это ли не идеал воина?!

По уму, надо бы лошадей перестрелять, чтобы не помчались за ней в погоню, но, во-первых, Дилла не была уверена, что выполнит наказ Лейна. Глупо убегать, если порошок подействует, и появится шанс прорваться к Эрлину. А во-вторых…

У Диллы никогда не было своего коня. Существам, имеющим крылья, незачем учиться верховой езде. Когда Дикая Охота выезжает на Самайн, банши летят в свите Рогатого, а не скачут верхом. Но Дилле нравились лошади, особенно темно-серые кони из-под холмов – с пятнистыми головами цвета крови, острыми ушами, широкой грудью, тонкими ногами, мощные, резвые, быстрые. Животные, которых вели за войском Кедара, напомнили ей тех коней. Губить лошадей только потому, что они зачем-то понадобились Кедару в его безумном замысле, не поднималась рука. Может, они сами разбегутся?

Коней провели, войско вышло на луговину. Раздался приказ перестроиться по десять в ряд. Идеально! Дилла поднялась на колени. Стреляет она, конечно, медленнее, чем Лейн, но гораздо быстрее, чем соображают люди. Пять стрел полетели одна за другой, пробили кожу доспехов и вонзились в спины стражников, держащих поводья. Еще две зацепили крупы лошадей. Ржание, крики – испуганные и недоумевающие… Раненые кони трясли головами, но даже не пытались сбежать. Дилла завыла, подражая нежити. Криков стало больше, в направлении Диллы полетели стрелы, но лошади по-прежнему позволяли себя удерживать. Зачарованные уздечки! Дилла выругалась. Следовало догадаться. Что ж, она попыталась.

Стражники махали факелами, пытаясь разглядеть, где затаился враг. Дилла, тенью среди пляшущих теней, перебежала на другую сторону дороги. Выпустила ещё две стрелы наугад – в гущу людей, усилив суматоху. А потом подбросила мешочек как могла выше и расстреляла последними стрелами. Ветер мгновенно подхватил легчайший, как просеянная мука, порошок.

Дилла отбросила бесполезный лук. А теперь повеселимся!

***

– Что там? Что?! – Диви дёргал Бора за подол куртки. Сам он прятался под низким шатром еловых лап.

Бор уже пожалел, что разбудил его. Но ведь не оставишь малыша одного при таких делах, а гоблину не терпелось оказаться ближе к месту драки.

Царившая на той стороне границы неразбериха впечатлила даже много повидавшего бродягу. Уши сворачивались от дикого хохота, нечленораздельных воплей, пронзительного конского ржания… Срывающимся голосом что-то кричал Кедар, пытаясь навести порядок. На него порошок, похоже, не подействовал. Ветер, по-прежнему дующий в сторону леса, принёс запах крови, человеческих и лошадиных внутренностей. Диви вырвало. Бор снова засомневался, чье у него сердце? Слишком уж чувствительный для подземельников.

– Иди на поляну.

– Не пойду! Ты Лейни видишь? И Диллу?

– Не вижу, но догадываюсь, где она. – Бор прищурился. – В самой гуще. Молодец, девка! Определилась, наконец, кто она такая.

***

Незнакомое колдовство застало Кедара врасплох. Что-то вроде облака мельчайшей пыли накрыло его войско, и уже через миг люди катались по земле в припадках мучительного, обессиливающего смеха или хватались друг за друга, чтобы устоять на ногах. В задних рядах истеричный смех мешался с воплями боли. Кое-где уже загорелась сухая трава от брошенных факелов. Оказавшиеся в дыму люди захлебывались кашлем, не прекращая смеяться. Самые стойкие и сообразительные сбивали огонь щитами.

– Лейн! – Кедар привстал в стременах. Его амулеты нагрелись и вибрировали, ещё минута и защитный кокон треснет. Рядом Эрлин лег на шею своего коня, зажимая здоровой рукой рот. Плечи его тряслись. – Лейн, немедленно появись! Эрлин, зови его! Пусть прекратит!

– Лейн!.. – простонал Эрлин, сквозь спазмы смеха. – Ко мне…

– Я здесь. – Лейн появился из темноты прямо перед ними.

– Прекрати это! – потребовал Кедар. – Пусть мои люди перестанут смеяться!

– Не могу. – Лейн издевательски развёл руками. – Порошок пикси действует, пока не выветрится. Или пока есть, кому смеяться.

– Выветрится? Сейчас я сдую эту мерзость! – Кедар вытащил из кошеля просмолённую веревочку. Проклятье! На что приходится растрачивать драгоценную магию!

Он самую чуточку распустил узел. Свежий ветер налетел на людей, отрезвляя, сдувая невидимые крупинки колдовского порошка, унося в сторону дым.

– Лейн, стой и не двигайся! Это приказ! – Кедар снова приподнялся в стременах, пытаясь разобрать, что происходит в задних рядах войска, где не стихала драка. Только демон способен устроить такую мясорубку. – Дилла! – закричал он, изо всех сил напрягая голос. – Брось оружие! У меня Лейн! Сдавайся, иначе ему перережут горло!

– Разве ты не хочешь получить никкена? – быстро спросил Лейн.

– Ты мне и мёртвый его доставишь. Так будет даже проще.

– Рискнешь заняться некромантией перед своими людьми?

– Они и не такое видели, – Кедар снова повысил голос: – Дилла, ты меня слышишь?! Эрлин, давай!

Эрлин соскочил с коня. Тяжело дыша и всё ещё нервно посмеиваясь, рывком развернул Лейна спиной к себе, прижал к его горлу стилет.

– Считаю до трёх! Раз, два…

– Стой!

Из сутолоки приходящих в себя людей вынырнула Дилла, с ног до головы забрызганная кровью.

– Я сдаюсь!

Лейн про себя застонал. «Дилла, зачем?! Я же умолял тебя!..» Он поднял глаза к небу. Где Живоглот? Самое время ему появиться!

– Брось оружие! – приказал Кедар.

***

– Беги на поляну! – Бор вытащил упирающегося Диви из-под еловых лап.

– Не побегу без Диллы! И без Лейни!

– Послушай меня! – Бор встал перед маленьким никкеном на колени. – Пожалуйста!

Диви испуганно замолчал.

– Я очень виноват перед тобой… Не совсем перед тобой, но это неважно. Лейна заколдовали. Вон тот злой волшебник, видишь? Ему нужен ты. Но я тебя не отдам. Если станет совсем плохо, уведу на Дороги.

– Куда? – переспросил Диви.

– О, это лучшее, что есть во Вселенной! Я тебе обязательно покажу. Лейн там был, и Дилла тоже. Но сейчас тебе нужно спрятаться – в свою нору под Деревом жизни, понял? Чтобы тебя не схватили.

Диви вдруг обнял его за шею.

– Я не хочу больше прятаться, – горячо зашептал он. – Научи меня быть храбрым! И мы спасём Диллу и Лейни.

– Ты и так храбрый, Диви. – Бор потрепал его по спине. – Просто маленький. Но в тебе частичка силы трёх богов-хранителей.

– Как это?

– Ох… – Бор вцепился в свои измочаленные волосы. – Как я тебе объясню, если и сам толком не понимаю?! Ну, вот скажи – ты ведь никогда не был в этом лесу, до того, как стая вас сюда загнала, так? Как же ты сумел добраться до Дерева жизни?

– Не знаю… Нет, я знаю, но сказать не могу! Это вот здесь, – Диви прижал ладони к животу. – Это как цветы делать и птиц. Оно само…

– Правильно. И вот это – то, что в тебе – никому нельзя отдавать. Так что беги на поляну и сделай так, чтобы тебя не нашли. Кедар пришлёт за тобой Лейна. Не показывайся ему! Чем дольше он будет искать, тем лучше. Время на нашей стороне, малыш. Скоро подоспеет подмога.

Диви потоптался в сомнении.

– А Дилла?

– С ней там Живоглот. Они справятся. Беги. И загадай, чтобы… Загадай, чтобы всё хорошо было.

***

Дилла стояла с поднятыми руками. Её кинжалы забрали. Остался ещё нож Лейна, спрятанный в сапоге, но что им сделаешь, если в спину упираются острия мечей, а этот ублюдок поигрывает стилетом у горла Лейна?! «Где шляется Живоглот? Предатель… Так и знала, что нельзя ему верить!»

Кедар затянул узел на верёвочке, пронизывающий ветер стих.

– Командор!

Растирающий по лицу грязь и слёзы Клер эр Стейн приблизился, прихрамывая.

– Заковать демона!

Дилле вывернули руки. Запястья ожгло. Надо же, они захватили с собой серебряные оковы! До чего предусмотрительный сукин сын.

– Огонь погасили? – спросил Кедар у командора.

– Да, господин.

– Убитые есть?

– Двадцать человек. И много раненых. Факелы потухли, а эта демонская тварь… Боги-хранители, она просто кромсала ребят на части!

– Пусть теперь он её зарежет! – Эрлин тряхнул Лейна.

Дилла дёрнулась. Сразу пять мечей уперлись ей в грудь.

– Молчи! – Кедар ожёг сына бешеным взглядом и снова повернулся к командору. – Что с лошадьми?

– Всего три уцелело. Она их в первую очередь…

– Врёшь! – вскинулась Дилла. – Я лошадей не трогала! Вы их сами сослепу порубили!

– Придётся изменить план. – Кедар потёр лоб. – Поджигать лес будем с одной стороны. Тех, кто сумеет сбежать, выследим потом. Зажгите все факелы и держите оружие наготове. Раненые, кто может ходить, пусть займутся остальными. Убитых отнесите подальше. И если я ещё раз услышу, что кто-то поминает богов-хранителей, особенно ты, Клер, заставлю язык проглотить!

Он осмотрел поредевшее войско. Люди стояли, пошатываясь, держась за бока. Колдовской хохот за несколько минут изнурил их, как часовое сражение. Кедар соскочил с коня.

– Лейн, отвечай мне правду. Сколько никкенов в Проклятом лесу?

– Один.

– Умалившийся народ здесь?

– Не знаю.

Кедар задумался.

– Господин, – негромко произнёс Клер эр Стейн, – прикажи убить демона. Это ободрит людей.

– Ты прав.

Дилла горько усмехнулась. «Банши не ошибаются…» От серебра руки онемели до самых плеч. Мысли путались, рвались, как гнилой шёлк. «Будь у меня крылья… Лейни, прости, паршивый из меня телохранитель!»

Вокруг нее образовался коридор из щитов и мечей. На том конце коридора стоял бледный Лейн со стилетом в опущенной руке.

– Иди и убей её! – Эрлин толкнул его в спину.

– Ублюдок! – крикнула Дилла. – Сам подойти боишься?!

Кто-то ударил её сзади кромкой щита под колени. Дилла упала. Лейн медленно шёл к ней, волосы его светились ярче факела, сжатые в кулаки пальцы побелели.

– Почему ты не убежала, Дилла?

– Я думала, что прорвусь. Дура я всё-таки.

Лейн поднял стилет.

– Никогда так не говори, а то обижусь.

– Почему?

– Ну, не мог же я полюбить дуру.

Дилла улыбнулась. Он и вправду её любит, даже такой – грязной, пропахшей кровью, со слипшимися волосами. А потом она улыбнулась шире. Вокруг трещали факелы и плясали тени. Но чуткие уши банши различили шелест кожистых крыльев, а зоркие глаза уловили промелькнувшую над головами тень. Лейн ничего не заметил. Он сосредоточился на своей руке. Кончик стилета плясал у горла Диллы.

– Вот поганец! – она подмигнула Лейну. «Продержись ещё чуть-чуть!». – В самый последний момент!

Раздался истошный вопль. Дилла увидела взмывшего в небо Живоглота, сжимающего в когтях дергающегося человека.

"Какого дьявола Эрлин жив?! Где этот хваленый кошачий укус?!"

– Ошейник, – сквозь стиснутые зубы прошипел Лейн. – Серебряный… Зубы сломает…

Он перехватил стилет второй рукой. На лбу его выступил пот.

– Кедар! – закричала Дилла. – Отмени приказ, если хочешь, чтобы твой пащенок выжил!

***

– Да! Да! Да! – Бор приплясывал от восторга. Давненько ему не доводилось так радоваться.

Они явились! Армада тяжелых облаков доползла до леса. Туда, всё выше и выше, поднимался кругами Живоглот. Вот он уже скрылся за облаком.

Вот ведь умница, сообразил, что живой Эрлин нужнее дохлого, догадался, кому притащить добычу. Теперь полюбуемся, как Кедара извозят мордой в дерьме!

От избытка чувств Бор едва не выбежал на открытое место – приветствовать Облачных всадников. Вовремя спохватился и присел, выглядывая из-за ветки. Острые уши гоблина задергались. На той стороне границы происходило что-то странное.

***

– Что это за монстр?! – Кедар крутил в пальцах стилет, отобранный у Лейна.

– Живоглот, – ответила Дилла, нагло ухмыляясь.

– Химера Лек-о-Бора?! – Кедар посмотрел на Лейна. Тот кивнул. – Но каким образом он… Понятно. Прикажи ему вернуть Эрлина.

– Он слушается только хозяина, – сказал Лейн.

– А где Бор?

– В лесу.

– Иди к нему. Немедленно! Спроси, что он хочет.

– Спрашивать нужно не его, – прозвучал с неба спокойный и прохладный, как дождь в безветренный день, голос.

Все разом задрали головы. Кто-то застонал. Дилла едва удержалась, чтобы не кинуться ничком на землю. Прямо на них опускалась целая флотилия облаков со стоящими на них тонкими фигурами в развевающихся прозрачных туниках. "Так вот они какие, – подумала Дилла, – местные фэйри. Похожи на сидов, только совсем тощие. И волосы светятся".

– Вы нарушаете договор! – Кедар вскинул руку, словно хотел остановить облака.

– Нет, Кедар эр Раон, это ты нарушаешь договор, посягнув на Истинный лес, – ответил Облачный всадник, спустившийся ниже всех. – Его изоляция, как и прозвание Проклятым, была временной мерой, и тебе это известно лучше всех. Но теперь нежить уничтожена, а прочие обитатели леса не представляют угрозы для людей. И мы настаиваем на возвращении наших владений.

– Не представляют угрозы? – Кедар расхохотался. Командор и ближайшие стражники посмотрели на него с испугом. – Разумеется, вы настаиваете! Но если вам так нужен этот лес – войдите в него!

Фигура Облачного всадника заколыхалась, словно струи пара.

– Не сотрясай воздух зря, Кедар. Если ты здесь, следовательно нашёл способ снять заклинания Хофгана эр Роуда. Так сними их и уходи. Уведи своё войско. Напиши королю, что признаешь Истинный лес безопасным для людей. Напиши, что не возражаешь против его возвращения законным хозяевам. И тогда мы вернём тебе сына. Живым и невредимым.

Наступила тишина. Лейн придвинулся ближе к Дилле.

– Не сработает, – едва слышно прошептал он.

– Почему? – не поняла Диллла.

– Увидишь.

Кедар медленно обвел взглядом передние ряды своих воинов. Многие опускали головы. Он отбросил стилет и вскочил в седло.

– Вы все слышали предъявленный мне ультиматум, – заговорил Кедар голосом, полным скорби и муки. – Что мне ответить? Выбрать сына и предать всех вас? Предать мечту, за которую мы все воевали? Или идти до конца, довершив начатое? Я люблю Эрлина, но он сражался вместе с вами, ради той же великой цели! Он не простит мне слабости, – голос королевского мага изменился. Теперь в нём звучала исступлённая убеждённость. – Война еще не окончена. Этот лес – рассадник нечисти, хранилище той силы, что веками держала людей в рабстве! Я родился волшебником, но я отрекаюсь от магии во имя свободы для всех людей!