Текст книги "Бродяги (СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Глава 8. Господин королевский маг

"От туго набитого кошелька на сердце легко".

Английская пословица

Утро началось со скандала. Дилла проснулась, когда небо за окном едва посветлело. Лейн спал, с головой зарывшись в ворох травы, только макушка виднелась. Дилла тихонько дотянулась до своей котомки и достала гребешок – простой, из резной кости. Начала было расплетать косы и остановилась. Ради чего ей мучиться? У нее-то сила с волосами не связана, хвала всем богам, приложившим руки к созданию демонов и банши.

Пояс с кинжалами лежал рядом. Дилла вытащила один, примерилась. Коротко не обрежешь, неудобно. Разве что до плеч. Хорошо бы сделать это перед зеркалом, но бесшумно на второй этаж не поднимешься, а Лейну нужно выспаться, он вчера умаялся. А, ладно, и так сойдет! Она оттянула косы и разом отрезала их. Причесалась, туго стянула шнурком волосы в хвост на затылке. Отрезанные косы свернула и спрятала на дно котомки. По-хорошему, надо их сжечь. Но это успеется.

– Ты с ума сошла?!

Дилла вздрогнула. Лейн приподнялся на локте и смотрел на нее с таким ужасом, словно она превратилась в чудовище. Причем, как минимум, в мантикору.

– Мне так удобнее, – спокойно сказала Дилла.

– Но ты же… Ты же себя изуродовала!

Дилла неспешно стряхнула с рубашки налипшие травинки.

– А вот такие слова не следует говорить леди. И это последний раз, когда я тебя предупредила, ясно?

Лейн страдальчески сморщился.

– Такую красоту отрезать! Нет, ты всё-таки дура…

Руки среагировали на последнее слово быстрее, чем мозг осознал начало фразы. Лейн захрипел, безуспешно пытаясь вырваться из захвата.

– Слов ты не понимаешь, да?! – Дилла протащила его до двери черного хода, собираясь как следует вывалять в холодной росе, но вдруг осознала, чтоименно он ей сказал, и руки разжались сами собой.

Лейн отскочил, растирая шею. Прошипел что-то невнятное, дернул дверь и исчез в жемчужном тумане.

– Было бы о чем сокрушаться, – потерянно пробормотала Дилла. – Отрастут же.

И что теперь? Бежать за Лейном и просить прощения? Но он тогда в конец обнаглеет! И вообще, сам виноват. Пусть учится следить за языком.

Дилла подняла куртку, которой укрывалась ночью, повесила на крючок у двери. Собрала травяные постели и бросила в угол. Странное дело, в родном замке она как могла отлынивала от скучной домашней работы. А здесь те же самые хлопоты, которые она сваливала на слуг, нисколько не в тягость и даже помогают успокоиться.

Дилла достала из котомки перчатки. Выделанные из снятой с лап василиска кожи они были не слишком удобные, но зато отлично защищали от серебра. Дилла подняла крышку люка, перебирая цепь, подтянула полное ведро воды. И только тут вспомнила, что ни она, ни Лейн не удосужились после ужина вымыть котелок. Или хотя бы залить его на ночь водой. Куда они вообще его дели?

Котелок нашелся под столом – чистый внутри и снаружи. Надо же, неужели Лейн догадался его заколдовать? Или это сохранились кухонные чары прежнего хозяина?

Дилла налила в котелок воды, уложила в очаге оставшиеся с вечера дрова, добавила сухой травы для растопки. Огонь не полыхнул, а медленно распустился багровым цветком. Жаль, варить на нем нечего. Придется прогуляться до города и купить что-нибудь. Вот только, как быть с деньгами? Между прочим, Лейн мог бы и сообразить, что по лавкам придется бегать ему. Где он до сих пор бродит, кстати?

Дилла спешно натянула чулки и сапоги. Открыла дверь, постояла, прислушиваясь. Туман поредел, в высокой траве пронзительно перекликались какие-то птицы. Судя по голосам, крупные. Из-за угла дома вывернул Лейн, двумя руками держа наполненный чем-то подол рубашки.

– Дилла, здесь куры живут! Только они здоровенные, синие и с зубами. Ты к ним лучше не подходи. Зато яйца несут ого-го какие!

Дилла облегченно улыбнулась. Жив, цел и с добычей. Что еще нужно для счастья?

– Ты уверен, что эти яйца можно есть?

– Сейчас проверим. – Лейн выложил на кухонный стол нечто, напоминающее крапчатые гладкие камни. Каждое яйцо было размером с два его кулака. – Я только пять штук взял. Если понравятся, наберу еще.

Вода уже закипала. Прежде чем Дилла успела среагировать, Лейн высыпал в котелок половину солонки.

– Зачем?! – взвыла Дилла. – Ты что, бульон из яиц варить собрался?

– Яйца варят в соленой воде, – нравоучительно сказал Лейн, аккуратно, на поварешке, опуская в котелок яйца. – Ай!

Вылетевший из очага уголёк ужалил его в босую ногу. Дилла цыкнула на огонь, и тот обиженно приугас.

– На одних яйцах не проживешь. – Она демонстративно смахнула со стола несуществующие крошки. – Надо в город идти.

– Сначала подождем Бора, – сказал Лейн. – А потом сходим. Пообедаем в трактире и купим всё, что нужно.

– На какие деньги, интересно?

– Продадим что-нибудь ненужное.

– Под ненужным ты опять подразумеваешь мои вещи?!

Лейн оторвался от созерцания кипящей воды и посмотрел на Диллу с искренним недоумением.

– Ну, не мои же?

– Ах да, у тебя ведь бесценные артефакты! – Дилла схватила с табурета его сумку и поставила на стол. – Ну вот что, раз мы живем вместе, я желаю знать, что у тебя в запасе. Имею право! Показывай.

У Лейна дернулась верхняя губа. Он бросил поварешку в огонь, подбоченился. Ореховая зелень в глазах сменилась на желтизну пожухлой травы и начала приобретать оранжевый оттенок.

"Неужели он наполовину гоблин?! – ахнула про себя Дилла. – Да нет, быть такого не может!"

– Не твое дело, что у меня… – Лейн внезапно замолчал и зажмурился. Через секунду открыл глаза – прежние, зеленовато-карие. – Извини. Ты права. Я покажу.

Дилла молча смотрела, как он вынимает из сумки мешочки и шкатулки. Она ведь действительно права, почему же опять чувствует себя виноватой?

– Здесь лекарства. – Лейн нажал на потайную пружину и откинул крышку самой большой шкатулки. Три ряда разноцветных стеклянных пузырьков отразили огонь в плотно притертых граненных пробках. – В синих – универсальное средство. Помогает от отравления и общего упадка сил. Можно давать кому угодно. В зеленых – специфическое лекарство, подходит для фэйри, но человеку сильно навредит. А это, – он показал на единственный красный пузырек, – эликсир правды. Подействует хоть на фэйри, хоть на демона. Но последствия неприятные – от потери памяти до смерти, если подлить больше одной капли.

Лейн закрыл шкатулку и вздохнул.

– Теперь придется заново зачаровывать, чтобы не разбились. Ладно, смотри дальше. Вот это, – он высыпал из кожаного мешочка на ладонь немного блестящих семян, – золотой плющ. Я его посею вокруг дома, пусть охраняет.

– Он так быстро растет? – Дилла знала об этом невинном на вид страже дворцов сидов. Плети золотого плюща способны были удержать и удушить не только человека, но даже тролля.

– Не по дням, а по часам. – Лейн отодвинул в сторону еще пять мешочков. – Здесь тоже семена. На случай, если потребуется где-нибудь возродить лес. А вот это тебе понравится. – Он открыл маленькую, в половину ладони, коробочку.

В гнезде из серебряной проволоки лежал золотой перстень. Лейн двумя пальцами вынул его и протянул Дилле.

– Бери. Не знаю, где Придвен его раздобыла, но пламя в нем мощное, а не просто язычок, как в твоем.

– Вижу, – Дилла приняла перстень, повернула рубином к очагу. После соседства с серебром камень следовало разогреть. Она слабо разбиралась в магии демонов, но кое-что знала. – Лейн, этого пламени хватит, чтобы спалить полгорода. Ты уверен, что хочешь отдать его мне?

– Я не особо умею управлять огнем. – Лейн покосился на очаг. – Пусть будет у тебя. На всякий случай. А вот с этим надо обращаться очень осторожно…

Он взял шелковый мешочек, набитый так туго, что едва не лопался по швам. И тут в дверь постучали. Лейн мигом сгреб в сумку всё, кроме шкатулки с лекарствами. Дилла надела перстень на указательный палец левой руки и открыла дверь. Бор зубасто улыбнулся ей.

– Доброго утра, леди! У тебя новая прическа? Очень практично, одобряю.

Не дожидаясь ответа, гоблин прошмыгнул мимо нее в дверь. Дилла выглянула наружу, прислушалась. Похоже, Бор пришел один, не считая… Дилла посмотрела на крышу.

– Ты свою зверюгу специально там оставил?

– Что?! – гоблин выронил обернутый в холстину сверток и выскочил из дома. Задрал голову и витиевато выругался, помянув всех демонов Преисподней.

– Не в обиду тебе будь сказано, – быстро добавил он. – Я же его запер! Как он умудрился выбираться – ума не приложу. Одно слово – кот, хоть и ящерица наполовину!

Живоглот спланировал с крыши, сложил крылья, ткнулся лобастой головой в ногу хозяина и заурчал.

– Бестолочь! – Гоблин поднял его на руки. – Как домой возвращаться будем, а?

– Он устал. – Лейн погладил котоящера. – Придется тебе нести его хотя бы полдороги.

– Да не в том дело. После войны люди совсем озверели. Как завидят магических тварей, так и норовят изничтожить, не разбираясь, нежить оно или просто измененное. Вот я и стараюсь Живоглота не выпускать днем из дома.

– Да что плохого может сделать такая мелюзга? – не поняла Дилла.

– Заманить, к примеру, – сказал Лейн.

– Точно. – Гоблин уселся на табурет, окинул шустрым взглядом кухню. – Кедар, конечно, объявил, что вся нежить заперта в лесу, но дети по-прежнему пропадают… Эй, ты куда?!

Живоглот соскочил с его колен и подбежал к очагу. Просяще мяукнул.

– Яйца! – спохватился Лейн.

Поискал поварешку, вспомнил, что сжег ее и озадаченно прикусил губу. Дилла усмехнулась, надела перчатки и сняла котелок с крюка. Вынесла за порог и вылила воду. Потом аккуратно выложила яйца на стол. Свою шкатулку Лейн тут же переставил на полку.

Гоблин одобрительно причмокнул.

– Славная еда. Но лучше не варить, а пожарить. Вкуснее будет.

– Непременно. Как только сковородку купим, – буркнула Дилла, стягивая перчатки. – Ты почему не сказал, что в доме хоть шаром покати?

– А вы не спрашивали, – Бор шуганул Живоглота, возбужденно снующего под ногами и норовящего взлететь на стол. – Жди. Горячее!

Котоящер присмирел и уселся возле Лейна, напряженно следя, как тот очищает скорлупу.

– Угощайтесь. – Лейн протянул гоблину одно яйцо.

Бор разломил его пополам, подул и положил половинку на пол. Живоглот дернул усами, тронул угощение лапой и осторожно принялся за еду.

Свою половину Бор запихнул в рот целиком. Дилла придвинула ему солонку, но гоблин помотал головой. Яйца оказались с двумя желтками и на вкус напоминали перепелиные. Дилла с удовольствием съела бы еще парочку. Живоглот слизал с пола крошки и теперь сидел, подрагивая хвостом и умильно глядя на Лейна, доедающего последнее яйцо.

– Изо рта вынимает! – Лейн бросил ему кусочек.

– Он может, – с гордостью сказал Бор. – Я тебе плащ принес и иголку, как договорились.

Про иглу Дилла слышала впервые. Когда они успели договориться?

– Что за игла?

– Самошейка. – Бор отогнул ворот своей замызганной холщовой куртки и вынул тонкую бронзовую иголку. – Сама шьет, сама чинит, только нитки вставляй. Нитки я тоже принес. – Он выложил на стол клубок зеленого шелка и катушку толстых ниток, окрашенных в черный цвет.

– Надеюсь, – с подозрением спросила Дилла, – это не в с счет обещанной услуги?

– Самошейка – очень полезная вещь. – Лейн уже вдевал в иглу нитку. – Помогает экономить на одежде.

Дилла, уже придумавшая, что потребовать с Бора, только разочарованно вздохнула. Всё-таки Лейн странный. Чтобы принц, пусть даже бастард, думал об экономии? Да еще знал, что воду для варки яиц нужно солить? Он что, при Благом дворе слугой был? Тогда откуда такой гонор? Да и не сокрушался он раньше о порванной одежде.

Иголка сноровисто зашивала дырки на штанах Лейна. Сам он примерял плащ – длинный, полностью скрывающий фигуру. Бор вертелся вокруг, одергивая подол и расправляя складки.

– Надо бы в лесу испытать. – Лейн накинул глубокий капюшон.

– Скоро испытаешь, – Бор хихикнул. – Кедар желает подбросить вам работу. Голову готов прозакладывать, что он пошлет вас в Проклятый лес.

– Он уверен, что на нас не подействует охранное заклятье?

– Шанс есть. Вы же не из этого мира. – Бор помялся. – Если получится войти в лес… Постарайтесь не ошибиться. Там… разные… прячутся.

– Яснее сказать не можешь? – спросила Дилла.

Бор покачал головой.

– Пока нет.

– Разберемся. – Лейн поднял закончившую работу иголку. Штаны стали как новые. – Подожди, я камзол в порядок приведу. И пойдем к твоему хозяину.

Дилла ожидала, что Бора возмутит слово "хозяин", но он только сумрачно посмотрел Лейну в глаза. Что-то неуловимое промелькнуло между ними.

"Они понимают друг друга без слов, – с завистью подумала Дилла. – Как будто сто лет знакомы. Нет, он точно гоблинской крови. Великий Хаос, с кем я связалась?!"

***

Кедар дочитал вчерашний отчет командора городской стражи. В городе тишина и порядок, ни одного происшествия, серьезнее случайного падения рабочего со стены. Похоже, принятые меры сработали. Но нельзя же вечно держать школы закрытыми, а родителям запрещать выпускать детей на улицу! Нет, нужно разыскать эту тварь, где бы она ни пряталась! Вытрясти из неё тайну. Закончить дело. А потом – победителем – уехать в столицу. Он и так слишком задержался в Дробуле. Наверняка соперники уже нашептывают королю, сеют сомнения…

В дверь робко просунулся молоденький секретарь. Кедар так и не удосужился запомнить его имя.

– Мой господин, к вам пришли. Те двое.

– Впусти. – Кедар достал из ящика стола перстень, положил перед собой. Усилием воли унял всколыхнувшееся внутри беспокойство. Он здесь хозяин. И даже демону не под силу одолеть его в этом кабинете.

***

Дилла иначе представляла себе единственного выжившего в мировой войне мага: высоким, внушительным, с длинной бородой, в расшитом алхимическими знаками балахоне и со светящимся посохом. В общем таким, как все знакомые ей человеческие волшебники. Но из-за большого стола им навстречу поднялся щуплый мужчина среднего роста, гладко выбритый, с коротко подстриженными седыми волосами. Темно-синий бархатный костюм без украшений ничем не указывал на профессию его обладателя. Если не знать заранее, ни за что не подумаешь, что это волшебник. С другой стороны, если хозяин Дробула не стремится пускать пыль в глаза, стало быть действительно не опасается конкуренции.

– Добрый день, господа путешественники. – Кедар скупо улыбнулся. – Как вам понравился наш город?

В ушах Диллы засвербило. К своей досаде она вспомнила о проблемах с амулетом, только когда они уже были на полпути к городу. Лейн очень удивился и расстроился, но сходу не придумал, как можно исправить дело. Бор посоветовал подержать амулет под проточной водой, но ни одного колодца им по дороге не попалось. Придется терпеть.

– Мы еще не успели осмотреться должным образом. – Лейн поклонился с изящной небрежностью.

– То есть, вы намерены задержаться? – Кедар говорил вроде бы с Лейном, но смотрел на руку Диллы. На её перстень.

– Это зависит от результатов наших переговоров, господин маг, – сказал Лейн. – Мы наемники. Остаемся там, где есть работа. Нам передали, что здесь она есть. Это верно?

– Да, верно. – Кедар вежливо указал на два стула.

Лейн сел, закинув ногу на ногу. Дилла помедлила, дождавшись, пока маг опустится в своё кресло. Передвинула стул так, чтобы видеть одновременно Кедара, Лейна и дверь. Еще по дороге в город она предложила разыграть эти роли – путешествующий маг и его телохранитель. Бор захихикал, Лейн покраснел, но план принял.

Кедар помолчал, постукивая пальцами по подлокотникам. Льдисто посверкивали серебряные перстни – два с бриллиантами, одно с мутным хрусталём.

– Полагаю, Бор уже обрисовал вам картину местных событий?

– В общих чертах.

– Хорошо. Я хочу, чтобы вы попытались проникнуть в Проклятый лес и добыли мне там единорога.

– Кого?! – Дилла решила, что амулет ошибся с переводом.

– Единорога, – повторил Кедар.

– А луну с неба вам не надо? Или все три?

– Подожди, Дилла. – Лейн приподнял руку. – Господин Кедар, какое именно существо вы называете единорогом?

Кедар выдвинул ящик стола, достал потрепанную книгу без обложки, распухшую от вложенных в нее обрывков бумаги, ленточек и шнурков. Открыл книгу на середине и развернул к Лейну.

– Вот это.

Краски на миниатюре уже изрядно выцвели и местами осыпались, но изображен был именно единорог, никаких сомнений.

– Нет. – Лейн с видимым сожалением покачал головой. – Мы не возьмемся за такую работу.

Кедар поднял бровь.

– Боитесь?

– Не в этом дело, – сказала Дилла. – Единорог – неприкосновенное животное в нашем родном мире. Да и во многих других, насколько мне известно, ведь они умеют перемещаться по Дорогам. Кстати, вы уверены, что этот единорог еще в лесу?

– Уверен. Уздечка и седло не дадут ей сбежать. – Кедар закрыл и убрал книгу. – Собственно, больше всего мне нужны именно её сбруя, особенно седло с подсумками. Если вы сумеете их добыть, не убивая единорога, тем лучше.

– Лес, как я понимаю, большой… – Лейн покусал губу. – Поиски могут затянуться.

– Я дам вам волос из ее гривы. Но не раньше, чем вы поклянетесь своей кровью, что не откроете сумки. И не возьмете себе ничего из сбруи.

Лейн кивнул.

– Оплата?

– Пять тысяч серебром. – Кедар помедлил, не заметил восторга на их лицах и пояснил: – На эту сумму в Дробуле можно открыть своё дело и жить припеваючи.

– Мы не собираемся здесь оставаться, – недовольно сказал Лейн. – А в других мирах свои расценки. Двадцать тысяч и уздечка с единорога.

– Десять и в придачу я верну ваш проигрыш. – Кедар шевельнул пальцем лежащий перед ним перстень.

Лейн посмотрел на Диллу.

– Оставьте себе на память. – Она покрутила на пальце новый перстень. – Пятнадцать тысяч или сами ловите свою беглянку.

– Пятнадцать и уздечка! – уточнил Лейн.

Кедар нахмурился. Дилла спокойно ждала. Лейн со скучающим видом изучал свои ногти. Пауза затягивалась.

– Десять тысяч, – отрывисто сказал Кедар. – И уздечка.

Лейн наступил Дилле на ногу раньше, чем она открыла рот.

– Мы согласны.

Глава 9

Глава 9. Проклятый лес

"Женской работе нет конца".

Шотландская пословица

– Что такого особенного в уздечке? – спросила Дилла, когда они вышли из дворца.

– Уздечка, которой пленили единорога, – ценный артефакт. – Лейн подбросил на ладони увесистый кошель с авансом. – Ну что, сначала за припасами или сразу на разведку?

– На разведку. Чего зря время терять? Всё равно возвращаться через город.

Они дошли до главных ворот, попутно купив у уличного торговца две лепешки: Дилла – с острым соусом, Лейн – с мёдом. Пробрались между въезжающими в ворота повозками. Сегодня их было гораздо больше, чем вчера. Дорогу Лейну с Диллой никто и не думал уступать, наоборот, норовили задеть локтем или плечом. Лейн легко уклонялся. Дилла пару раз толкнула в ответ. Кто-то охнул. Переводчик выдал нечто нечленораздельное.

– Входишь в роль? – Лейн вырвал из причёски волосок, дунул на него. Золотистая искорка исчезла в толкотне людских и лошадиных ног. – Между прочим, у Кедара ты сыграла не лучшим образом. Твое дело было молчать и соглашаться.

– Ничего подобного. Демоны так себя не ведут, даже телохранители.

– Ты же не демон, – поддел ее Лейн.

– Для Кедара – демон. И я знаю, чего ждут от демонов люди.

– Откуда?

– Я бывала в Преисподней.

Дилла умолчала, что побывала там всего один раз. Ей хватило. Демоны относятся к полукровкам не лучше, чем фэйри. Да какой вид не возьми – везде одно и то же. Есть свои и чужие. А если ты – ни то ни сё, тебе нигде нет места.

Они сошли с мощеной дороги на грунтовую, ведущую к лесу. Судя по вывороченным, валяющимся поперек дороги деревьям, здесь давно никто не ездил. И даже не ходил. Среди засохших ветвей успела прорасти трава и казалось, что деревья зеленеют.

Лейн трогал оборванные корни, морщился. У одного ствола задержался, присел. Бережно раздвинул мертвые корни. Между ними Дилла разглядела живой росток. Лейн коснулся его пальцем, и маленький желтоватый лист потянулся к нему, наливаясь здоровой зеленью.

– Если ты будешь каждое дерево оживлять, обратно мне придется тебя тащить. – Дилла обернулась в сторону города. Они уже отошли на милю, но испуганное конское ржание она услышала. – Похоже, твое заклятье сработало.

– Надеюсь, они сделают правильные выводы. – Лейн отряхнул руки и пошел дальше.

– Всё-таки непонятно, почему здесь так странно относятся к фэйри. – Дилла еще раз оглянулась. Их никто не догонял, а жаль.

– Люди, – неприязненно отозвался Лейн. – Если им не демонстрировать постоянно силу, они наглеют. Ничего, мы это исправим.

Он зашагал быстро, больше не останавливаясь. Дилла держалась позади, внимательно осматривая окрестности. Луга здесь богатые, и трава в самой поре, но косарей не видно. А с северной стороны города вовсю косят. Хотя вокруг их дома трава в рост стоит. Интересный факт, над которым стоит задуматься.

Кое-где виднелись кустообразные деревья – вроде тех, под которыми они провели свою первую ночь в этом мире. И повсюду летали бабочки – чёрно-алые и синие в крапинку. Мелкие и с ладонь величиной.

– Неприятная тишина, – неожиданно сказал Лейн. – Даже кузнечиков не слышно.

– Может, они здесь просто не водятся?

– Может, – согласился Лейн, но не слишком уверенно.

Местность вокруг постепенно менялась. Поваленных деревьев стало меньше, трава пожухла, бабочки исчезли, только высохшие семена и пыль летали в воздухе. Становилось всё жарче. Дилла распахнула куртку, а Лейн в своем новом плаще жару словно не замечал. Надо такой же заказать. И когда они дойдут? Лес почти совсем не приближается. Зато с каждым шагом воздух уплотняется, давит на виски.

– Ты чары чуешь? – спросила Дилла.

– А как же! – Лейн смешно подергал носом, прищурил сначала левый глаз, потом правый. – Ага, так и знал, что это иллюзия!

Дилла закрыла правый глаз, и лес приблизился рывком, так что она даже отшатнулась. Дорога заканчивалась прямо под ногами. Дальше шла широкая полоса выжженной земли, а за ней вставала темная стена ельника. Дышалось по-прежнему с трудом.

– Смотри, – Лейн указал направо. В полумиле от них росло огромное дерево. Подобные ему Дилла видела только в Бросселиандском лесу [2]. – Странно, что оно уцелело, когда выжигали охранную полосу.

– Да забудь ты про деревья! Как мы эту гарь пройдем?

– Перебежим. И чем быстрее, тем лучше.

Лейн подобрал полы плаща, отошел на десяток шагов, разбежался и прыгнул, оказавшись сразу на середине выжженной полосы. Покачнулся, но устоял и побежал к лесу. Дилла прыгнула с места. Виски сдавило сильнее, в глазах заплясали черные точки, к горлу подкатила тошнота. Почти ничего не видя перед собой, она догнала Лейна, и они вместе вбежали в лес. Здесь давление сразу исчезло, в глазах прояснилось. Ровными рядами, словно специально так посаженные, стояли ели и сосны. Похожие на земные, только цвет хвои отличался. Вместо зелени здесь была синева всех оттенков – от нежной голубизны молодых побегов до индиго старых веток.

– Как ты? – Лейн прислонился к стволу высоченной сосны. Он часто сглатывал и морщился.

– Нормально. – Дилла потерла глаза. – А теперь давай назад. До ночи, конечно далеко, но под этими елями такая темнота, что нежить и днем может появиться.

– Не говоря уже о единороге. – Лейн присел, поводил ладонями над сухой землей, усыпанной рыжей хвоей. – Хотя нет, сюда она не выходит. У границы давно не появлялся никто… живой.

Он медленно поднялся.

– Дилла?

– Да?

– Беги!

***

Бор смотал с веретена черные шерстяные нитки. Живоглот, даром что кот лишь наполовину, линял регулярно и обильно. Носки из кошачьей шерсти выходили мягкие и теплые. Бор кинул клубок в корзинку – к десятку таких же. Зимы в Дробуле суровые, если не утеплиться, лапы к полу примерзнут. А может, к этой зиме и не придется готовиться? С Лейном они договорятся, а девчонка сделает всё, что захочет Лейн, это ясно. Сынок Финварры, одно слово!

Гоблин помнил короля Благого двора. Лейн на него походил мало, разве что улыбкой. Но кровь проявится. Должна проявиться. Главное – создать подходящие условия. А они и сами складываются наилучшим образом.

Интересно, кто в Дробуле мог вызвать демона? Неужели, Дариана выжила? Везучая сучка! С детства такой была.

Бор сдвинул Живоглота со своей любимой подушки, лег, сложив руки на груди. В такой позе ему лучше всего думалось. А подумать есть о чём. К примеру, отправить очередную весточку в горы или подождать, пока Лейн разберется, кто есть кто в Проклятом лесу? А если не разберётся? Нет, должен. Мальчишка с понятиями. Сообразительный, хоть и хлипкий. Но это ничего, с нежитью не ему сражаться. А силу он потом сполна огребёт.

Живоглот забрался на хозяина, повертелся, уминая когтистыми лапами живот. Бор смахнул с лица чешуйчатый хвост.

– Да ложись ты уже!

За Живоглота он клятву не давал. И если появится хоть малая лазейка…

– Ты ещё вырастишь большим и сильным, малыш. – Бор почесал мохнатую шею котоящера. – И тогда мы им всем покажем!

***

– Зачем мы вообще связались с этим заказом? И так ясно, что меня вызвал не Кедар! – Дилла с размаху села на высокий муравейник. После двойного забега через зачарованную гарь ноги уже не держали.

Во тьме леса мелькали огоньки глаз. До чего же крупные твари! И при этом совершенно бесшумные. И много их, десятка три, как минимум.

Лейн ничком растянулся на траве. Он полетел кувырком на самой границе охранной полосы, споткнувшись обо что-то невидимое. Да так и не встал, часто дыша и постанывая.

– Помощь Кедара лишней не будет… – Лейн перевернулся на спину. – Откажись мы – и пришлось бы убираться из Дробула. А я уверен, что твой маг связан с Проклятым лесом.

– И не только он, да? – Дилла посмотрела на крупного рыжего муравья, взбежавшего по ее сапогу. Муравей счёл за лучшее развернуться и убежать обратно. Новых разведчиков из муравейника не появилось. Умные букашки. Вот бы ей все такое уважение оказывали. – Бор не зря намёки делал. У него в лесу свой интерес.

– Тем больше причин у нас придумать, как туда проникнуть, – уклончиво ответил Лейн.

«Она наблюдательнее, чем кажется. Придется это учитывать» Лейн вздохнул. После побега жизнь не стала проще. Зато в первом же мире подвернулась возможность совершить подвиг. Главное, не упустить свой шанс. Если он выручит Диллу, может быть, она…

– Пошли. – Дилла встала, стряхнула с ягодиц налипший мусор. – Я проголодалась. Планы лучше строить на сытый желудок.

Опять обиделась? Лейн прикусил губу. И ведь не объяснишь, что он не из-за недоверия к ней не хочет про Бора говорить. Просто не всё можно передать словами. Гоблин гоблина поймёт всегда, особенно если они оба бродяги по крови. А из банши, пусть даже полукровки, бродягу не сделаешь. Нечего даже надеяться, что у них что-то сладится. Любовь – не для таких, как он. И пора уже с этим смириться.

– Что будем покупать? – спросил он, чтобы не молчать всю дорогу.

– Крупу, масло, ветчину хорошо бы… – Дилла призадумалась. – Сковородку, ложки всякие и тарелки. Ещё сыр и мёд тебе. Вино у них паршивое, но пару бутылок надо прихватить.

– И договориться, чтобы молоко приносили свежее, – подхватил Лейн.

От простых домашних забот у Диллы снова потеплело внутри. Разделаться бы поскорее с этим гадом и его заклятьем! Найти мир поуютнее, купить добротный дом, а лучше самим построить… Земля и небо! О чём она вообще думает? Какой дом? Лейн только и мечтает, что о Дорогах. А для банши стать бродягой – немыслимо. Ей требуется одно место на всю жизнь. Или не так уж это и важно? Дилла вздохнула. «Как только освобожусь от заклятья, так сразу поговорю с ним», – пообещала она себе.

Стражники в воротах встретили их настороженно. Лейн прошел мимо с высокомерным видом истинного лорда. У стражников сжались кулаки на рукоятях мечей. А ведь это другие, не те, что стояли утром. Стало быть, им передали. Однако, поскольку приказа задержать от властей не поступило, терпят, скрипя зубами. Дилла усмехнулась. Пока они нужны Кедару, им многое сойдет с рук. Но лучше не выходить за пределы обычных шалостей. Они здесь не для того, чтобы воевать с людьми за права фэйри. Хотя, конечно, приятно, когда тебя уважают не только муравьи.

– Так, сначала за посудой. – Лейн остановился возле лавки, в застекленной витрине которой теснились горшки и расписные тарелки. – Разменяем серебро, чтобы у тебя тоже деньги были.

Хозяин лавки встретил их хмурым взглядом, тут же сменившимся подобострастной улыбкой, как только Лейн выложил на прилавок десять серебряных монет.

– Что угодно господам? Только сегодня фарфор доставили – не толще бумаги! Извольте взглянуть!

Тонкостенная белая и голубая посуда с прозрачной росписью очаровала Диллу. Облака, птицы, лепестки цветов, шелковистая прохлада под пальцами… Лейн щелкнул ногтем по звонкой чаше.

– Похоже на фарфор Чжунго [3]. Непрактично, но красиво, – он кивнул лавочнику. – Мы возьмем весь сервиз.

Сервиз состоял из трех глубоких мисок, десятка тарелок и кувшина для молока. Хозяин лавки лично уложил покупки в деревянный ящик и переложил посуду сеном.

– Еще три кружки, половник, десяток деревянных ложек и сковороду. – Дилла указала на полки с дешевой, но добротной утварью.

Вдобавок к выбранным, хозяин высыпал на прилавок серебряные приборы разного размера.

– Взгляните, госпожа. Как раз к фарфору.

Она небрежно повела пальцем.

– Вот эти пять.

– Куда доставить?

Дилла растерялась. Как-то она не подумала, что им всё это не унести.

– В Сердце-на-Двоих, – сказал Лейн.

Хозяин лавки и Дилла посмотрели на него с одинаковым изумлением.

– Это… на Северной дороге? – с запинкой уточнил лавочник.

– Именно, – кивнул Лейн. – Пусть оставят у парадного входа.

Лейн сгреб сдачу – мелкие монетки из тусклого металла, напоминающего латунь, и открыл перед Диллой дверь.

– Что, наш дом правда так называется? – спросила она, когда они вышли на улицу.

– Правда. – Лейн покривил губы. – Знаю, звучит глупо, но проще пользоваться всем известным названием, чем придумывать новое и каждый раз объяснять, где это. Держи.

Он вручил ей стяжной кошелек из чешуйчатой кожи. Ссыпал в него сдачу и добавил пригоршню серебряных монет.

– Не жжет?

– Из шкуры полоза? – Дилла взвесила кошелек на ладони. Серебро ощущалось слабым покалыванием. – Сойдет. Буду вытряхивать.

– И вот ещё возьми. – Он протянул ей ключ от дома. – Еду сама купишь, ладно?

– А ты куда собрался?

– У меня назначена встреча с Эрлином, забыла?

– И какой в ней смысл? Едва ли Кедар отдаст ему моё кольцо.

– Зато я узнаю местные сплетни. – Лейн поправил прическу, глядя в витрину. – А если получится разговорить Эрлина, то и не просто сплетни.

Идея действовать поодиночке Дилле не понравилась, но и разумных доводов против она не нашла.

– На ночь ворота в город закрываются. Смотри, не задерживайся, – сказала она.

– Не беспокойся.

Лейн сверкнул улыбкой и ушел по улице такой лёгкой походкой, что Дилла застыла, глядя ему вслед, и стояла, пока он не свернул в переулок. Нет, зря она его отпустила одного! Такое сокровище без присмотра оставлять чревато. В трактир к вечеру, небось, девки соберутся. И Эрлин с его дружками доверия не вызывают… Ну да, и что она сделает, если Лейн пожелает с кем-нибудь уединиться для постельных развлечений? На посмешище себя выставит, и только.