Текст книги "Намеренное зло(СИ)"

Автор книги: Ольга Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Кровожадно ими пощелкав, Лера оттянула сколько могла лиф на груди и принялась решительно кромсать ткань. Не было у нее свадьбы нормальной, так и платье хранить бережно тоже нет смысла. Скорее уж его сжечь в ритуальном пламени, чтобы не напоминало о больном.

Ножницы оказались острыми и шли свободно, как горячий нож сквозь масло. Пару раз Лера увлекалась и тыкала себя. Не до крови, но до сердитого бормотания. За минуту разделавшись с корсетом, под которым оказалась тончайшего шелка сорочка, она блаженно вздохнула. Вот оно, счастье. Волшебница подышала, отдохнула и вознамерилась продолжить, но не успела приняться за юбку, как дверь в спальню без стука распахнулась, и на пороге появился новоиспеченный муж.

Он пустым взглядом обвёл помещение и вроде бы не сразу заметил застывшую на месте Леру.

– Добрый день, – поздоровался он, словно они не виделись сегодня. Словно не стояли рука об руку перед алтарем и не клялись божественным огнем. – Я могу войти?

– Разумеется, – буркнула "жена", одновременно смущенная тем, что ее застали за достойным порицания занятием, да еще и не совсем одетую, и вместе с тем немного испуганная – неужели уже кровь понадобилась? Или долг супружеский решил выполнить? Хотя последнее вряд ли -волшебники больше всего ценят свои опыты. Может быть, когда-то давно они и умели любить, пылко, откровенно и безоглядно, но со временем обмельчали (или наоборот – замахнулись на великое?) и без тени сожаления променяли страсть к женщинам на страсть к науке. Мир завертелся с утроенной скоростью от их стараний, были открыты новые законы, покорены заоблачные вершины знаний. Но, если взглянуть с другой стороны, куда спешить-то?

Лера покосилась на ножницы, которые бросила на кровать, и заставила себя спросить более ласково:

– Что-то случилось? Вы же вроде в лабораторию собирались. Три часа и все такое.

– Ничего особенного. Хотел уточнить наше расписание на следующую неделю. Пока помню.

– Расписание?

– Мне необходимо начать эксперименты в ближайшие дни. Чем раньше, тем лучше. Иначе все напрасно. – Впервые в его голосе Лера различила нечто, напоминающее человеческие чувства. Отчаяние? – Так что давай определимся сразу. Ты мне нужна будешь завтра, и еще два следующих дня. После этого неделя уйдет на восстановление, затем опять три дня опытов. А дальше все будет зависеть от результатов.

У Леры в груди похолодело:

– Восстановление? И что я должна буду сделать, чтобы потом неделю восстанавливаться?

– Ты – ровным счетом ничего. Ты уже моя жена. Мне нужна будет кровь. Но мы это уже обсуждали, помнится.

Ах, ну да. Куда ж без этого. Тем более в первую брачную ночь. Хорошо хоть, не с ведром пришел и не со скальпелем. И даже если он собрался ее прирезать как свинью, нарушив данную клятву, особого выбора у Леры не было. Не он, так другой. Чертова кровь, чертов божественный огонь. Узнать бы, кого из родичей благодарить за этакое богатое наследство.

– Много?

Вместо ответа волшебник вытянул руку вперед, и перед Лерой возникла колбочка. Небольшая, стеклянная, она висела в воздухе.

– Этого должно хватить. Для начала.

Не то чтобы Лера вздохнула с облегчением, уяснив, что в этот раз все обойдется, так сказать, "малой кровью", но от сердца отлегло. Волшебница покрепче стянула корсет на груди. Александр этот жест заметил. Его глаза вдруг – она это четко отследила – озадаченно расширились:

– Ты... что делаешь?

– Раздеваюсь, – соблаговолила пояснить она. – Там пуговицы на спине, самой неудобно.

Если она ожидала, что волшебник предложит свою помощь или удивится, или возмутится, на худой конец, то просчиталась. Александр поморгал, кивнул:

– Конечно. Не буду мешать. Завтра в семь утра зайду.

Он круто развернулся к открытому секундой ранее порталу, и тут Лера вспомнила...

– Подождите!

– Что?

– Я... хммм... мне бы вещи из дома забрать, – выпалила Лера, чувствуя себя не слишком комфортно – в расхристанном платье и нижнем белье напоказ. – У меня здесь ничего нет.

Александр если и удивился просьбе, то ничем своих эмоций не выдал.

– Долго? – спросил он, оборачиваясь к Лере.

Волшебница напомнила себе, что, чтобы получить хоть что-то, просить надо много, жать нагло и до предела, и, набрав в грудь побольше воздуха, выдала крамольное:

– Неделю.

– Нет, – ответил Александр. – Неделя – слишком. День.

– Пять.

– День.

– Четыре, – торговалась Лера. – Это ведь не так много. Чего вам стоит? У меня вещей – вагон, я просто не управлюсь.

Александра ее объяснение удивило:

– Ты волшебница или кто? Почему сбор вещей должен занимать четыре дня?

То есть опять-таки, предложить помощь даже не пришло ему в голову... Вывод должен был бы опечалить новобрачную, но отчего-то порадовал. В свою очередь Лера не стала озвучивать причины, по которым ей требовалось столько времени и которые, разумеется, к собиранию вещей не имели никакого отношения, а сказала:

– Три дня. Всего три дня. Пожалуйста.

Александр помолчал несколько секунд, затем коротко кивнул.

– Три дня. Не больше. – Поставив, таким образом, в их разговоре жирную точку, он скрылся в темноте портала.

– И тебе не хворать, мой драгоценный, – пропела вслед ему Лера – выждав предварительно пару секунд. – Ладно. На чём я остановилась, на юбке?

***

Оставшееся до перемещения время Лера тихо радовалась, что ей удалось выдрать у мужа целых три дня на сборы, а по факту – на осмысление нового положения. И то, что первую брачную ночь она проведет в полнейшем одиночестве, ничуть не огорчало. Александр, казалось, даже и не вспомнил о супружеских обязанностях. Лишь спросил за обедом, когда именно она отправляется, покивал с отсутствующим видом и сразу по окончании приема пищи откомандировал жену – слава демонам, порталом – в ее городишко. После этого спустился в лабораторию – очередные опыты были в самом разгаре и того, что знаменательная ночь через какое-то время наступила, он даже не заметил. Лера же вздохнула с облегчением, только когда оказалась дома.

Как уже упоминалось, официально заявленная цель визита заключалась в собирании вещей. Чем Лера и занималась прилежно – который день, и конца и края увлекательному занятию видно не было. Радовало одно – параллельно с собиранием вещей изо всех углов выгребался мусор, мылись полы, пылесосились ковры, протиралась пыль. Помимо этого, следовало позаботиться о безопасности карты. Волшебница целый день убила, накладывая на вредную бумаженцию охранное заклинание, дабы в портале ее ветром не унесло в неизвестном направлении. Итог: на исходе третьего дня дом практически блестел и без заклинаний, карта была надежно засунута в самый глубокий внутренний карман, а в голове воцарилось подобие спокойствия. Лера по праву гордилась собой.

Родители отделались звонком и горячим поздравлением с долгожданным бракосочетанием, а также расспросами, где именно Лера планирует жить, есть ли там лаборатория, что Лера собирается делать со своим домом, и не посмотрит ли в столице вот этот списочек реактивов, достать которые в их захолустье не представляется возможным, а родителям для продолжения экспериментов очень надо. Лера послушно записала названия, сказала, что обязательно поищет, отрапортовала, что дом продавать не собирается ни в коем случае, поблагодарила за все и обещала звонить.

Когда на заре четвертого дня перед Лерой открылся портал, возникла проблемка. Чемоданы находились в спальне, и тащить их до дыры в пространстве было лень. А как дать понять мужу, что портал нужно открыть в другом месте, Лера не знала. Пришлось сначала идти без вещей, затем битый час втолковывать Александру, что к чему, возвращаться обратно – к тому времени она уже кипела, как чайник – и ждать еще полчаса, пока драгоценный муженек соизволит в реальность объективную вернуться и ее слова осознать.

Эти полчаса Лера провела у окна, с грустью озирая свой сад, разросшиеся как попало кустики, неровную траву, засыпанный землей прудик. Она понимала, что прощается с домиком и своей прежней жизнью если не навсегда – страшное слово! – то на очень долгое время. Неизвестно, как сложится судьба и сложится ли вообще...

Впрочем, когда чемоданы были благополучно переправлены, грусть быстро прошла, сменившись новым приступом тихого бешенства. Лере даже в голову не приходило, что тащить чемоданы до новой спальни (на втором этаже расположенной, повторимся) придется собственноручно! Потому что Александр с какого-то перепуга выход из портала опять сделал в гостиной своего дома. Заработался? Мало того, во второй раз он не потрудился даже встретить жену. И вообще, остаток дня Лера провела в полном одиночестве.

"Да что же это за муж такой? – сердито думала Лера, волоча последний чемодан по лестнице. – Горе горькое!" Чемодан казался на порядок тяжелее остальных – но, может быть, только казался, так как был последним в очереди на перемещение, и сил на него почти не осталось. Он клацал по ступеням, и Лера с дрожью вспоминала, не упрятала ли в чемодан что-нибудь хрупкое и нужное. И кто, спрашивается, отполировал эту чертову лестницу так, что ноги то и дело норовят в стороны разъехаться?

Дотащив поклажу до спальни, Лера села прямо на пол, пытаясь отдышаться, оглядела бардак, устроенный из ничего в какие-то полчаса и устало вздохнула. Еще и разбирать собственноручно придется – это уже слишком. И почему она не спросила у Александра, можно ли заклинания творить? Сейчас бы сидела в столовой, попивала чаек и радовалась жизни. А теперь где прикажете его искать?

Решив не браться за дела наскоком, до наступления вечера Лера отдыхала, махнув рукой на то, что чемоданы не разобраны и в комнате некуда ступить. Она поспала немного, повалялась на кровати, и лишь когда солнце почти уползло за горизонт, а желудок не просто урчал, а зверски ревел, напоминая хозяйке, что с утра она кроме кофе ничего не пила и не ела, собралась вставать.

Тут же, как будто только этого и дожидался, зазвонил телефон. Глухо, еле слышно. Лера навострила ушки и попыталась определить направление, в котором предстоит начать поиски. Где-то под стихийной свалкой из чемоданов и пакетов – по крайней мере, так ей показалось. С кряхтеньем, достойным столетней старушенции, Лера слезла с кровати и вскрикнула, схватившись рукой за поясницу. Мышцы, не привыкшие к физической нагрузке, затекшие от долгого лежания, громко ругались.

– Да чтоб вас демоны съели и выплюнули... – пробормотала Лера себе под нос, осторожно распрямляясь.

Постояв с минуту неподвижно, она потерла спину там, где болело особенно сильно, затем осторожно повертелась вправо-влево, разминая мышцы. К тому времени как она оказалась пригодна к поискам, телефон уже замолк и не подавал признаков жизни. Лера искала по памяти, осторожно ворошила груду чемоданов, и надо же такому случиться, нашла! Быстро, легко, без обычных стенаний и завываний.

Звонил Игнат. Лера смотрела на дисплей, где высвечивалось его имя, и почему-то ощущала себя так, будто одноклассник жил в какой-то другой жизни, учился с какой-то другой Лерой, и вообще ничего общего с замужней волшебницей Элеонорой не имел. Но это ощущение длилось лишь мгновение, затем Лера набрала номер и, когда на другом конце провода ответили, радостно прочирикала:

– Привет.

– Привет, – голос Игната звучал устало. – Я нашел твоих должников.

– Отлично, – сказала Лера, чтобы сказать хоть что-то. На самом деле (в контексте нынешних проблем) ей было совершенно наплевать, что эти должники не заплатили. Она и думать забыла про них. Ей бы решить, как жить дальше.

– Ты уверена, что тебе нужны деньги от этих типов? – вдруг спросил Игнат после продолжительной паузы.

– А что такое?

– Да... может, и ничего, – замялся парень. – Мне просто показалось, что... но нет, наверное, показалось. Ты деньги когда принесешь?

"Хм, – подумала Лера, барабаня пальцами по спинке кровати. – Деньги. Очень правильный вопрос. Учитывая, что я – в столице, а Игнат – на краю королевства обитает". И как она принесет деньги? И почему он не позвонил вчера, когда она была рядом?! Или хотя бы на полдня раньше?

– Игнат, давай так, – предложила она, прикинув так и эдак. – Я...

Связь неожиданно оборвалась. Сперва в трубке раздался треск, шум, что-то истерично запикало, а затем повисла тишина. Лера еще несколько раз набирала номер Игната, но кроме своего дыхания ничего не услышала. Решив, что у него, как обычно, кончились деньги на счету, Лера со спокойной душой забросила телефон в ящик тумбочки и принялась распаковывать чемоданы и искать в своей новой комнате совершенно тайный тайник для карты. А деньги... отдаст когда-нибудь. Дозвонится до Игната – или он до нее – и вместе они решат, как быть.

***

Ночь выдалась беспокойной. То ли нервы у Леры разыгрались, то ли сказывалось общее утомление, а может, страх перед будущим дал о себе знать, но спала она от силы несколько часов. Большую часть времени она просто лежала в огромной кровати, уставившись широко раскрытыми глазами в потолок, прислушиваясь к ночным шорохам, долетавшим до нее сквозь приоткрытое окно. Новое место, незнакомая обстановка, непривычная кровать, подпертая стулом для собственного успокоения дверь. Другое, какое же все другое! Может, и неплохое, но... не свое. Однако это то, к чему придется привыкать.

Лера ни о чем не думала. Ей просто было грустно и очень жаль себя. И можно сколь угодно долго твердить, что ей крупно повезло – не убили, не использовали как расходный материал к ритуалам, не высосали досуха. Что могло быть куда хуже – но толку!

Ведь она же – живая. Она – молодая девушка, и ей хочется влюбляться, бегать на танцы, кружить головы парням. Тайком целоваться, тискаться, капризничать, получать цветы от поклонников, ходить на свидания. Ей хочется жить полной жизнью, а не урезанной ее частью. Но вот не срослось. Не было у нее этого и не будет уже никогда. Как-то она устроилась в этом мире – ни шатко, ни валко. Начала работать, ухаживала по мере возможности за садиком. Ходила в кафешки, киношки, но все это – с оглядкой. С постоянным, грызущим беспокойством, которое уже даже не ощущалось, как нечто неправильное. Она могла не вспоминать о будущей свадьбе месяцами, но и жить полной жизнью не могла тоже.

И чертова кровь, что течет в ней – совершенно не благословение богов. Это – проклятие. Сущее, истинное проклятие.

Все дело в том, что божественный огонь, который проявился около десяти лет назад – сильнейший катализатор в любом ритуале. Он возводит усилия, приложенные волшебником, в невероятную степень, раздувает из крохотной искорки мощное пламя. Несколько капель крови – и сопливый юнец без особых способностей вполне может вызвать демона из подземелья. Другой вопрос, что с этим демоном потом делать, но это уже такие мелочи!

То, что огонь пробудился именно в ней, было странно, потому как Лера не являлась чистокровной волшебницей – в бабках у нее числились обыкновенные люди. Сил было мало: даже в университет поступить не хватило, хотя, скорее всего, настоящая причина была в отсутствии денег для платы за обучение; знания – на уровне школьного образования и нескольких прочитанных самостоятельно книг.

Впервые, когда огонь дал о себе знать, Лера подумала, что сгорает заживо. Это случилось ночью. Она спала, и снилась ей огромная, величественная птица. Птица летела, и размах ее крыльев был поистине огромен. Каждое движение было наполнено вселенским спокойствием и размеренностью. Иногда казалось, что она закрывает собой солнце. Время от времени птица издавала невероятной чистоты звуки, которые разносились свободно и звонко в прозрачном воздухе. Когда она взмывала вверх, то оставляла после себя россыпь золотых искр. Эти искры падали на землю, где, задрав голову к небу, стояла Лера и завороженно, с трепетом наблюдала полет. И когда искры коснулись ее, кожа вспыхнула золотым, затем оранжевым пламенем. Её с ног до головы охватил огонь. Во сне Лера, подражая неизвестной птице, смеялась и махала руками. Искры продолжали осыпать ее, и это было божественно.

Проснувшись в одно мгновение, Лера поняла, что и впрямь – горит. На самом деле. И это очень, очень больно. В страхе она закричала, переполошив не только родителей, но и соседей по лестничной клетке. Когда перепуганные мама и папа вбежали в комнату, то увидели белую как простыня дочь, которая почему-то хлопала по себе руками и кричала:

– Горю, горю! Помогите!

Никакого огня и близко замечено не было, поэтому истерику списали на ночной кошмар. А на следующий день в их квартиру, расположенную в доме в центре городка, явился волшебник. Представился Александром и без особых предисловий попросил руки Леры. Отчего Евгения Павловна с ходу, даже не дав гостю договорить, дала согласие – загадка века; почему отец не выразил малейшего удивления и протеста – тоже непонятно. Пусть родители в дела дочери уже тогда почти не вмешивались, предоставляя Лере разбираться с возникающими проблемами самой, но ведь должны были они хотя бы расспросить незнакомца, кто он, откуда, как узнал об их существовании; посомневаться, поколебаться, проявить хоть какую-то естественную предосторожность. Так почему же?.. Но Леру в то время эти вопросы не занимали. Она была ошарашена, сбита с толку, расстроена, испугана. Она не пришла в восторг от того, что на шестнадцатом году жизни ее судьбу уже определили, однозначно и неожиданно. Она только-только начинала расцветать, строить планы. И вдруг это закончилось, не успев толком начаться. Конечно, она капризничала. Она истерики закатывала. А если бы дала себе труд задуматься, то история, возможно, пошла бы совсем иным путем. Но все случилось так, как случилось.

– Можешь мне не верить, но так будет лучше для тебя, – сказал Александр Лере в первую их встречу. Родители по просьбе волшебника без единого возражения оставили их наедине. Лера сидела на стуле и дулась. Она не желала разговаривать, не желала слушать, она хотела лишь одного – чтобы этот незнакомый хмырь перестал ее пугать и свалил. И все стало бы как раньше. – Без моей помощи ты не выживешь.

"Хмырь" не пожалел времени объяснить, что именно с Лерой происходит и чем это грозит в дальнейшем. Он рассказал про "огонь", про то, что сон – это вроде как и не сон вовсе, а некое божественное послание ей, Лере. И про то, что теперь ее жизнь изменится навсегда. Про то, что теперь придется постоянно оглядываться черед плечо и быть готовой защищать свою жизнь – в том случае, если она не примет его предложение.

Тогда ошеломленная свалившимися как снег на голову переменами, растерянная девчонка, конечно, ему не поверила. Решила, что Александр ее за нос водит, непонятно зачем. И понять никак не могла, что ему на самом деле нужно от вполне среднестатистической, ничем не выделяющейся среди сотни таких же, недоволшебницы-подростка?

– Какой огонь? Какой огонь? Из ума выжили? О чем вы вообще говорите? Я все маме расскажу. Она вас выгонит, вот так. – Таков был ответ Леры на все его разглогольствования.

– Это вряд ли. – Александра ее угрозы не испугали. – Она ведь дала свое согласие на наш брак. С чего бы ей менять решение?

– Но это несправедливо! Я уже большая! Мама не может за меня решать! А я не хочу вас знать, понятно? Вы мне никто. Какой демон вас вообще принес в наш дом?

– К сожалению, Элеонора, наши желания не всегда сбываются. И жизнь редко поворачивает в угодном тебе направлении.

– Бред, – произнесла она недоверчиво. – Вы мне голову морочите. Жениться? И зачем вам на мне жениться? Ничего хорошего из такого брака не выйдет. Я же полукровка. А вы старый как пень! Вот сколько вам лет, сколько, тридцать?

– Мы не детей рожать будем, – ровно сказал Александр, которого ничуть не раздражали ее подростковые выверты. – Упаси демоны. Мне нужна твоя кровь. Тебе – защита. Вот и все.

– А без того, чтобы тащить меня замуж, никак? – спросила Лера, выпятив нижнюю губу. – Что за выдумки?

– Так надо, – ответил волшебник и ни в какие более пояснения вдаваться не пожелал.

– Я и сама могу справиться, – заявила Лера самонадеянно. Она вскочила со стула и встала напротив Александра, всем своим видом давая понять, что ей хоть и пятнадцати ещё нет, но она – взрослая умудрённая жизнью девица, её на мякине не проведешь и глупыми обещаниями не заманишь. – Вы мне не нужны. У меня родители есть. Они помогут. В любом случае.

– Вряд ли, – пожал плечами волшебник. – Они ничего не смогут сделать. Они даже не увидят.

– Увидят – не увидят, какая разница, – фыркнула Лера. – Главное, чтобы вас рядом не было. Да и потом – может, вы все выдумали, наврали с три короба, откуда я знаю? Ну, приснилась какая-то дребедень, это я поужинала плотно... – Лера не удержалась и хихикнула.

Александр юмора не понял и улыбаться отказался. Зато с ее словами согласился неожиданно легко.

– Может, – сказал он, как Лере показалось, совершенно не к месту. – И если ты свое мнение не изменишь, мы это скоро выясним, не так ли?

– Выясним – не выясним, не ваше дело, – в своей излюбленной манере ответила Лера. – Повторяю – без вас разберусь. – Недвусмысленно кивнув на дверь, она широко улыбнулась: – Будьте добры. Только после вас и все такое.

Выпроводив гостя, Лера захлопнула за ним дверь – громко, со вкусом и от души. Вот еще – замуж! Защиту он ей предлагает! Она не робкого десятка и за себя постоять всегда могла. И вообще – не поверила она ни на грош в его выдумки! Поди, извращенец! Вот и сочинил байку, да только она, Лера, не доверчивая дурочка. А уж с матерью договорится как-нибудь, умолит, упросит, слезами зальет, ногами потопает, чтобы данное слово назад взяла.

Да только недолго длилось Лерино упрямство. Ровно две недели. Лера уже и думать забыла и про сон, и про кровь, и про огонь непонятный. Жизнь, переполненная невыученными уроками и исписанными тетрадями, текла по-прежнему, пока одной темной ночью к ней в спальню не проник некий волшебник и не похитил. И это несмотря на защитные заклинания! Он опутал её волшебством, затащил в лабораторию и посадил в клетку, ошейник надел для верности и стал к ритуалу готовить. Нож старательно протер, на остроту проверил и графинчиков наставил около клетки – чтобы кровь сливать.

Вот тогда-то Лера впервые в жизни поняла, что такое полная беспомощность и ожидание смерти. Что такое знать – это конец, и очень болезненный, и нет никакой возможности спасти свою жизнь. Пленница металась в клетке, как птица, она кричала, срывая голос, звала на помощь. Она пыталась протиснуться сквозь прутья; она ломала ногти, раздирала в кровь шею, стремясь избавиться от ошейника. Она пробовала создать заклинание, позвать на помощь родителей, но слова в голове путались, и с языка срывалась абракадабра.

Она была готова бороться до конца, но волшебник без всяких усилий подчинил ее своей воле. И когда он открыл клетку, Лера стояла перед ним – покорная, тихая. Из глаз ее текли слезы, но это и все. Сверкнул в воздухе скальпель, и одновременно с этим пространство лаборатории разрезала пополам черная молния. Она с режущим слух свистом изогнулась и хищной змеей кинулась на волшебника. Обвилась вокруг его тела, сжала, сдавила беспощадно и утащила за собой в никуда. Он и пикнуть не успел – на все ушла доля секунды.

Вслед за этим в лаборатории появился Александр. Спокойным голосом он осведомился, все ли с Лерой в порядке, и не думает ли она менять решение. По счастью, голос Лере в тот момент изменил, иначе он много чего выслушал бы о себе и своих сородичах.

Затем был еще один случай и еще один. И каждый раз Александр успевал вмешаться до того, как похитители начинали ковыряться во внутренностях его потенциальной невесты. Заботливые родители пропаж любимого чада так и не заметили, ибо похищения происходили преимущественно по ночам, а к утру Александр оперативно возвращал трясущуюся Леру в ее спальню. Разумеется, она пыталась рассказать. Они не поверили, списали всё на подростковые закидоны. И кто их будет порицать – вот она, их дочь, дома, целая и невредимая, пусть и рассказывает, захлёбываясь и рыдая, какие-то странные истории, похожие то ли на сюжет любовного романа, то ли на фильм ужасов. А то, что после третьего "приключения" Лера перестала выходить на улицу и спать по ночам, стала дергаться от любого шума; кричала в голос, стоило только обратиться к ней; забивалась в угол между кроватью и стеной и отказывалась вылезать оттуда – это всё пубертатный период виноват.

Родители пытались ей помочь, но, увы, волшебниками они были весьма посредственными, особенно мать, знакомств нужных не имели, денег на консультантов тоже. А самое главное, как и предупреждал демонов Александр – они не видели. Не хватало им знаний, чтобы увидеть в дочери огонь и в полной мере осознать, как их она вляпалась, и оттого-то все её путаные объяснения они воспринимали как странные фантазии, рассказы о похищениях – как предлог не готовиться к экзаменам и увиливать от занятий с репетиторами. Они приглашали местных врачевателей, но те только разводили руками – физически Лера была здорова. Успокаивающие заклинания срабатывали, но ненадолго, и когда Леры вырывалась из тягостной, нездоровой дремоты, все начиналось заново.

Потом, когда Лера немного свыклась с мыслью, что едва не стала жертвой лабораторных опытов, она попыталась разобраться сама. Кое-как взяв себя в руки, она в очередной раз поговорила с родителями, уже без истерик и заламывания рук, пытаясь в щадящей форме донести до них тот ужас, что с ней произошел. К сожалению, ни мать, ни отец так и не поверили до конца в ее историю, на сей раз убеждённые, что все дело в банальном перенапряжении из-за сложных экзаменов в школе. Может, так им было легче, а, может, они искренне считали, что правы. Лера попыталась снова и снова, но добилась только того, что родители всерьёз задумались о лечении нервной дочери успокоительными препаратами и заклинаниями и о принудительной госпитализации, если препараты с заклинаниями не помогут. Так или иначе, Лера в конце концов перестала им докучать своими проблемами. Вместо этого она сделала вид, что готовится к экзаменам, и засела за учебники, сохраняя видимость спокойствия. Родители вздохнули с облегчением, решив, что дочь пришла в себя и выбросила глупости из головы.

Лера изо всех сил старалась не показывать, как ей плохо. Сдаваться она не собиралась. Поспрашивав школьных товарищей, коих, правда, насчитывалось немного, она ничего толкового не выяснила. Тогда она пошла по учителям, но они посматривали косо, а некоторые, что поумнее, со значением и нехорошим интересом, и Лере становилось от этих взглядов не по себе.

Выдержав паузу в два месяца, Александр опять явился к ним в гости, с тем же предложением. Не сказать, чтобы Лера была сильно рада, но... жить хотелось. К тому же он верил ей, понимал, о чем она говорит, и предлагал выход. На тот момент это было очень много.

Может быть, брак по расчету кому-то покажется не самым разумным выходом из положения, но, повторюсь, Лере очень хотелось жить. Может быть, найдутся отважные девушки, которые будут до конца держаться за свои принципы и упрямо справляться в одиночку и получать в награду лучшее место на кладбище и пропуск без очереди на небеса, но Лера была не из их числа. Она обладала сильным инстинктом самосохранения и здравым смыслом. В тот момент ей стало все равно, как именно сложится жизнь после свадьбы – главное, чтобы она вообще сложилась. Надо отдать Александру должное, в приватном разговоре с ней он оговорил, что готов подождать еще десять лет со свадьбой и ритуалами – чтобы божественный огонь набрал силу. И обязуется, клянется оставить невесту в живых следующие пятьдесят лет. Лера была слишком неопытной тогда и не представляла, что термин "оставить в живых" подразумевает множество вариантов, но, к счастью для нее, Александр не имел скрытых намерений. У него не было нужды усиливать парой-тройкой литров крови свои способности. Ему, как воздух, требовалось другое ее свойство – возрождение.

***

...На том и порешили. Лера обязалась выйти замуж за Александра по достижении двадцати пяти лет, а он гарантировал безопасность невесты, а впоследствии жены. Как уже упоминалось, не сказать, чтобы невеста с трепетом ожидала бракосочетания, и жизнь ее сделалась безоблачной. Скорее, означенная дата довлела над Лерой, отправляя существование. Зато родители были ненормально рады за всех сразу, никаких вопросов не задавали, ничего не уточняли и лериных сомнений не воспринимали.

Зато после этого разговора её не беспокоили ни волшебники, ни сам жених. Ровно десять лет, за которые, надо признаться, она уже подзабыла былые горести. Лишь ожог на руке – там, где они скрепили свои слова клятвой – не давал усомниться в реальности произошедшего и удерживал от необдуманных поступков.

И вот свершилось. Она – нелюбимая жена нелюбимого мужа. Первая ночь в незнакомом доме в одиночестве. Растерзанное платье на полу. И бесконечный страх перед будущим.

Глава 3. О трудном начале семейной жизни.

Утро вышло хлопотным. Сначала Лера, не привыкшая к подобным изыскам, битых десять минут сражалась с хитро спроектированным водопроводным краном, который то ошпаривал кипятком, стоило лишь коснуться его, то замораживал ледяной водой. Затем завороженно изучала содержимое исполинского шкафа – в них помимо уже виденных вещей обнаружились новые!

"Как по волшебству, – хмыкнула Лера, оглядывая наряды. – Неужели Александр постарался? Ах, да какая разница!.."

Махнув рукой, она ринулась примерять обновки, которые сидели на ней, как влитые. Она кружилась перед зеркалом, натянуто улыбалась себе и всячески оттягивала момент подготовки к ритуалу. Замысловатое кольцо на пальце, которое Лера то и дело нервно крутила, олицетворяло новую жизнь и связанные с этим проблемы.

На столике возник поднос с обильным завтраком, однако Лера не смогла заставить себя проглотить ни кусочка. Стянув с себя шелковое платье и нацепив застиранную, но такую родную майку и шорты, Лера уселась на кровать и взглядом очковой кобры уставилась на завтрак. Так и подмывало запустить тарелкой в стену. Даже наряды не спасали. Все в доме было чужим, и Лера места себе не находила.

Ровно в семь часов дверь в спальню распахнулась.

– Готова? – с порога осведомился Александр. Одет он был в серую рубашку и серые же унылые штаны.

– И вам доброго утречка, – невнятно пробормотала Лера, одергивая майку. И соврала: – Готова. Куда идти? Или мы прямо тут?

– В лабораторию. Она внизу, в подвале.

Думаю, нет нужды объяснять, почему Лера не любила лаборатории, где бы они ни находились. Но деваться некуда, пришлось молча последовать за ним.

– Для начала мы проверим, насколько огонь ярок, и только потом начнем, – сообщил Александр, не оборачиваясь. Складывалось ощущение, что он говорит сам с собой. – Если насыщение недостаточное, то все бесполезно. Нужно будет ждать еще пару месяцев. Полноценное стимулирование, конечно, помогло бы, но я не уверен, что физическое тело переживет. Боюсь, в твоем случае даже горстки пепла не останется. А начинать заново нет времени...