Текст книги "До пепла... (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
Пархомов тихо рыкнул, попытавшись перехватить власть в этом плавном и искушающем поцелуе. Сложно ему было неторопливость выдерживать.
– Не спеши, Дамир, – лизнув теперь его подбородок, прошептала Тоня ему в кожу.
Сбросила туфлю с одной ноги, потом с другой. Ее глаза оказались на уровне того самого кадыка и напряженных мышц шеи Пархомова.
– Есть не менее интересные бонусы и за более медленное движение вперед…
– Серьезно? Какие? – отозвался Дамир таким голосом, словно не знал, чего хочет больше: то ли удавить ее за такую «пытку», то ли плюнуть на все, взяв дело и процесс в свои руки.
– Разные… – протянула соблазнительным шепотом, царапнув его ключицу зубами.
– Докажи… – в тон ей гулко потребовал.
Судя по тому, как дрожали от сдерживаемой мощи все его мышцы, не поддаться последнему порыву – стоило Пархомову безумного усилия. Но, к чести Дамира, он все же не помешал ей отбросить в сторону и его галстук, и рубашку с пиджаком. Железной выдержки мужчина… Только вот и ее блуза была синхронно им отброшена на эту же стопку одежды.
Впрочем, в нем все было словно из стали выкованным. Тонкие, подрагивающие от возбуждения и собственного желания, пальцы Тони сомкнулись на тяжелом и твердом члене Дамира, который так отчаянно стремился к ее телу.
Черт! Ее саму не должно было бы так колотить от этого! Но до чего же непривычно хорошо!
Его же ладони накрыли ее грудь, пальцы жадно стиснули соски, стягивая следом и кружевной бюст. Задохнулась… но не свернула с намеченного пути!
Дамир низко застонал горлом, когда она чуть сильнее сжала пальцы. Как сквозь зубы… Будто они пытались переиграть, у кого выдержка сильнее.
Какой-то совершенно особый кайф, что его удовольствие – в ее руках, и в прямом, и в переносном смысле. И Тоня себя от этого всевластной чувствует! Голову пьянит сильнее шампанского!
Продолжая целовать и дразнить языком грудь Дамира, мощно вздымающуюся от ее действий, Тоня медленно и плавно опустилась на колени, проехавшись грудью и возбужденно сжавшимися сосками по его груди, животу, паху… Дамир, уже точно поняв, что она задумала, не то чтобы помешал, но будто бы испытал некие колебания… Однако, до того, как он решил бы ее остановить, Тоня мягким и немного жадным движением накрыла ртом влажную, набухшую головку его потрясающе возбужденного члена, скользнув по уздечке языком.
– Черт! – прошипел Пархомов сквозь зубы. Его бедра дернулись вперед. – Убедила, Тоня! Офигенно… – ладони мужчины обхватили ее затылок, пальцы перепутались в коротких волосах.
И она поклясться могла, что руки Пархомова дрожат от всего, что он пытается сдержать…
Только ей самой это в такое удовольствие было, с таким наслаждением и разгоном возбуждения, что некогда отвлекаться! На своих ощущениях сосредоточилась, упиваясь пряным, тяжелым, мускусным, чуть солоноватым привкусом его возбужденной плоти, с напором толкающейся ей в рот.
Но при этом, словно помня, что сейчас партию Тоня ведет, Дамир не переходил грани, оставляя за ней право решать, на какую глубину в себя его брать… Зато шумное, вязкое дыхание Пархомова ей слух взрывало! Она его разжигала, а сама от этого уже мокрая вся! Стянула одной рукой брюки с бельем – ткань на теле уже раздражала… Как же ее заводила эта власть над ним!..
– Все, блин! У меня терпения меньше оказалось, птичка, переиграла меня! – выдал таким голосом, будто за это время три сигареты выкурил, гулко и сипло. Отстранился, чуть отодвинув ее от себя, хотя Тоня еще бы и продолжила с удовольствием. После резко вздернул ее вверх и… даже выше, подняв на руках, вжал спиной во что-то. Холодно…
Кожа к коже. Обоим жарко, испарина… дрожь по спине, но страсть только ярче. Избавив ее от брюк окончательно, Дамир в секунду подстроился так, что уже головка члена у входа в ее влагалище. Блин! Она и в прошлый раз, кажется, не настолько разгоряченной была! Как пульсирует вся! А он презерватив резкими движениями натягивает, при этом целуя и кусая грудь Тони. Ничего не усвоил… Но ей и так нравится!…
– Да-а-а-м!… – закричала, когда он уже без промедления вонзился внутрь. Застонала, подавшись его движению, повернула голову, вдруг поняв, что и щеке холодно.
Мама дорогая! Он ее спиной в это хреново стекло упер! Имеет ее над всем городом, как парят… Хорошо, что свет не включали все-таки.
В глазах поплыло, и все внутри задрожало во стократ сильнее… Мороз по позвоночнику, но уже внутренний, сковывающий.
– Что, птичка? – тараня ее тело с такой неистовостью, словно от этого его жизнь зависит, рыкнул Пархомов.
– Я высоты боюсь, Дамир… – наверное, стон яркого наслаждения и дрожь тела, судорогой прокатившаяся по ее мышцам, немного подпортили серьезность ремарки…
Но она не врала, черт возьми! Боялась всегда.
Правда, неожиданно осознала, что сейчас этот страх лишь подчеркивал яркость тех пароксизмов удовольствия, что пронзали тело от каждого его толчка.
– Сильно? – оторвался ртом от груди Тони.
Обхватил ее щеку ладонью, повернув лицо, чтоб на него смотрела. Замер на секунду. Обоих телепает. Но Дамир серьезно отнесся к ее словам, несмотря на весь угар страсти.
– Дико, – честно призналась в том, что обычно не афишировала, крепче за его плечи ухватилась.
– Я держу тебя. И удержу в любом случае, веришь? – толкнувшись так, что вдавил свои чресла в ее, даже до легкого ссаднения, Дамир распластал ее по стеклу и себя по Тоне. Навис лицом над ней, глаза в глаза смотрит.
И трахает же, дьявол, продолжает эти одурманивающие движения!
Только иные теперь, плавные, медленные, обволакивающие… будто вдруг вспомнил, на что она намекала недавно, показывая своим примером.
– А если стекло лопнет? – хрипло, кусая губы и царапая его плечи, прошептала Тоня, не ответив. Фобии, они такие: даже если нелепые со стороны, пугают нереально.
Щеки горят лихорадочным румянцем, от его ладони, как ожог на скуле, в животе нарастает жар и пульсация, в груди холодок и дрожь, а страх ее самый большой за спиной… Глаза эти его, магнитно-колдовские, в нее всматриваются, подчиняют своей воле, как гипнотизируют, все остальное, кроме самого Дамира оттирая, делая неважным.
– Значит, вместе упадем, но я тебя ни за что не отпущу, Тоня. Клянусь! – хрипло и отрывисто выпалил Дамир, вновь впившись в ее рот и с такой силой погрузившись во влагалище членом…
Она застонала, тут же закричав, забившись в его руках от оргазма, что внезапно накатил от обилия слишком многих факторов, ощущений, эмоций… Разрыв матрицы, всех шаблонов и понимания! И так сладко! Такое искушение утонуть в чистом кайфе, отодвинув пока анализ смысла его слов…
И тут Дамира затрясло, все тело крупной, мощной дрожью! Запрокинув голову, мужчина застонал, с неистовостью вогнав себя в ее размякшее тело до невозможного. Так и не ослабив давления, все еще распластав Тоню собой по окну…
Замерли, застыли… Жар, холод… Сердца колотятся друг над другом, она дышит воздухом, что он выдыхает, и наоборот… Минута, вторая… В голове пусто… Звенит, словно то самое треснувшее стекло. Тарахтит, начиная затихать, пульс…
И внезапно до нее дошло… Хихикнула, не удержалась. Прикусила губы… и проиграла себе – захохотала в голос, обхватив Пархомова обеими руками за плечи, сильнее сжав дрожащими еще от оргазма бедрами.
– Представляешь, какой факап будет, если нас голыми и разбившимися внизу твои соседи найдут?! – давясь этим смехом и каким-то непривычным чувством легкости, свободы от вечного страха высоты выдавила из себя не особо членораздельно.
Но Дамир разобрал. Пару секунд смотрел на нее в упор, словно мысли в голове собирал. И вдруг сам как захохочет… Так, что этот смех в ее тело вонзался его телом, мышцами, членом, все еще пульсирующим во влагалище.
– Зато мы тебя от фобии избавили, – отсмеявшись, подмигнул Дамир и чуть потянул назад их обоих, помогая Тоне на ноги встать. – А окна у меня качественные, все наши изощрения выдержат, – подмигнув, сжал со страстью ее ягодицы, никак не позволяя спасть чувственному угару.
О том, куда Дамир посылал своего водителя, она узнала значительно позже… глубокой ночью уже. И после всего, что предшествовало этому открытию, вид бежевой косметички с миниатюрами средств для ежедневного ухода от известного бренда сразил. Лосьон для снятия макияжа, какая-то сыворотка, крем… и розовая зубная щетка… Это ее так развеселило.
Но вот все остальное… Как контрольный, но не в голову, а в сердце. Ей и мысли не пришло, что Дамир может побеспокоиться о таком, привезя к себе… на всю ночь, как оказалось.
Все-таки упала. Только не в бездну провалилась, а в Дамира Пархомова. Пропала… Ох, гадство!
– Не хочу тебя отпускать, оставайся до утра. Завтра суббота, позавтракаем вместе, – откинувшись на подушку спиной и погрузив жадные пальцы в короткие волосы Тони, прям вот велел Пархомов.
Ее это немного сбило с толку. Такое приглашение подразумевало, что она будет здесь спать… А для Антонины это не было привычно. Она у Дэна спать не оставалась, с которым «встречались» последние два года. И тут…
Спальня располагалась на втором этаже квартиры, и сюда они поднялись, так и оставив одежду на полу гостиной. У Тони до сих пор ноги дрожали, упала на кровать, пока не имея сил ни на что. Думала дух перевести, уставилась на вид, который и из этой комнаты был потрясающим. Она теперь по-новому могла оценить эту красоту (правда, Тоня и не у края тот рассматривала). В общем, хорошо, что лежала, когда Дамир, рухнув рядом на матрас, и предложил вот это вот…
– Ну куда тебе торопиться, выходной же завтра. Да и зачем ночью ехать? – словно не задумываясь, поглаживал ее щеку пальцами, чуть придавливая.
– Ты от меня в три ночи уехал недавно, – напомнила, не особо сейчас поняв, о чем такое может свидетельствовать.
– Так то посреди недели было, – отмахнулся Дамир, удобней устроившись на подушках. – Встречи утром важные стояли в расписании.
– У меня здесь даже умыться нечем…
– В холле должно быть уже что-то такое, я Никите велел купить необходимый минимум, пока мы на представлении сидели, – так, словно вообще не видел никаких проблем, отозвался Пархомов. – Ужин на кухне.
И… ошеломленная Тоня пошла проверять. Тут и нашла эту розовую зубную щетку – то ли у нее настроение сегодня слишком веселое было, то ли звезды так стояли – вновь рассмеялась. Показала Дамиру сей «девайс».
– У тебя голубая, надо понимать? Никита за гендерное цветотипирование? – поинтересовалась с этим лучистым настроением.
– Нет, серая, – кажется, Дамир удивился. Поднялся, подошел ближе, разглядывая щетку. – Наверное, не было другой, вот он и взял такую, – тоже усмехнувшись, обнял ее за пояс, притиснув к себе, словно намекнул, что не против продолжить…
Но вдруг зевнул.
– Давай, иди в ванну первая, и хоть отоспимся, всю неделю по паре часов перебивался. А завтра догоним, – развернув ее в сторону ниши, за которой, похоже, скрывалась дверь в ванную, Дамир ее подтолкнул, легко шлепнув по ягодицам.
А Тоня не спорила – сама не прочь была бы выспаться, если честно.
И сейчас вот рассматривала этот запас. Даже запакованные в пакет сменные кружевные трусики имелись. Тоня понадеялась, что водитель Пархомова не сам те выбирал, а доверил консультанту в магазине. А потом махнула рукой на все эти нюансы, когда и сама зевнула в третий раз. Поплелась в душ, по пути заметив, кстати, что Дамир не обманул, у них имелся одинаковый парфюм.
Глава 12
Интересно, у него теперь все панорамные окна будут с Тоней ассоциироваться и тем, как она в его руках от удовольствия изгибается, а в ушах ее стоны?.. Черт! И сейчас пах обожгло приятным жаром… Да и в груди потеплело неслабо, стоило вспомнить ее. Дамир непроизвольно усмехнулся, отпив крепкий кофе.
Вернулся к рабочему столу, отставил чашку. Мельком глянул на внушительную стопку бумаг, ожидающих, когда он их изучит, но решил пока не погружаться. Сейчас должен был приехать Леха. О чем-то друг хотел с ним серьезно поговорить, вон, даже заранее согласовал время, и Дамира это немного беспокоило в свете последних непонятных нюансов в поведении Воронова.
Понедельник, как и случалось после выходных, если Дамир действительно позволял себе расслабиться (что выпадало нечасто), оказался загруженным и суматошным сверхмеры. И все же, он уже дошел до того периода в жизни, когда умел наслаждаться, хотя бы и кофе так, чтоб смаковать до последней капли.
Как и Антониной, кстати. Неожиданно, но в этом не хотелось прерываться…
Они прекрасно провели время на выходных, несмотря на то, что изначально Дамир и не планировал приглашать ее остаться…
Хотя такое желание и потребность появились достаточно быстро, чего скрывать? Стоило увидеть удивление и строптивый огонек в глазах Тони, когда он перед ней из авто вышел… Вот поспорить мог, что она и не думала соглашаться с ним встречаться! И забавно было поставить Антонину в патовое положение, когда иного выбора, как поехать с ним, не осталось. А Дамир, в духе той самой своей импульсивности, от которой якобы давно избавился, тут же поддался искушению так и сделать!
Но и, дразня, понимал, что она тоже имеет право и заслуживает на комфорт, даже когда ему в голову что-то бухнуло, потому и отправил Никиту купить хоть минимальный набор для удобства. Не то чтобы парню часто приходилось заниматься подобным, да и удивился его водитель не меньше самого Дамира, кажется, но ничего, справился на отлично, можно сказать. Антонина точно была приятно поражена.
И да, ее он тоже… поставил, так поставил… да и себя, в очень интересное положение у окна…
Улыбка на лице Дамира стала шире. Черт! Эта женщина огнем полыхала в его руках, ни капли не играя и не выделываясь! И ему это офигенно нравилось… Отпустил домой только в субботу вечером, и позавтракав вместе, и обед в ближайшем ресторане заказав на дом…
– Я же ужином так и не угостил, компенсирую с процентами, – не позволил ей найти повод, чтобы раньше уехать.
А Тоня пыталась. Было видно, что временами она словно колеблется или не уверена в чем-то… Как та пуганная и стрелянная птица, с которой как-то и сравнил, по первому сомнению готова с места сорваться. И Дамир чем-то ей эти колебания внушил.
– Странный ты, – честно ответила Тоня, когда он прямо спросил. – И я не понимаю, чего дальше ждать… Не думала, что ночевать будем вместе. Всего этого не предсказала бы, спроси кто меня. От Пархомова меньше всего ожидала бы, – взмахнула рукой, как бы обводя и весь его дом, и их трапезу у огромного окна в столовой, выходящей на другую сторону дома. – Нет, Дамир, вина больше не хочу. Я потом сплю плохо, надо же и отдохнуть хоть немного на выходных, – накрыла пальцами бокал с улыбкой, когда Дамир поднялся и взялся за бутылку.
– Так дело в вине? Успокоила. А то переживал, что это я мешаю тебе спать с непривычки, – в таком же духе улыбнулся Пархомов, отставив вино. Но сам внимательно в глаза Тоне смотрел.
– Не могу не признать, что не привыкла спать с кем-то, – не стала она лукавить, что ему всегда в Тоне и нравилось. Эта ее прямолинейность очень по вкусу Дамиру пришлась! – Но и ты спал чутко. Привычка? – не осталась в долгу.
– Скорее, такая же непривычка, как и у тебя, – рассмеялся Дамир, вернувшись к своему креслу. – Не привык ни с кем ночью постель делить. Но и не могу сказать, что мне не понравилось. Я бы сказал, наоборот, полезный и интересный опыт. Теплее, кстати, что зимой удобно, – подмигнул шутливо. – А уж когда таким утром день начинается… – заломил бровь, намекая на вспышку утренней страсти между ними и настолько изматывающий, огненный секс, что вполне себе за кардио-тренировку записать можно было, хохотнул Дамир. – Так и привычкой сделать хочется.
Развеселил, она засмеялась, отложив вилку.
Сидели так, как удобно, оба в его футболках, на Тоне из остального лишь белье, он все же надел еще и домашние брюки, хозяин вроде как… Хотя больше хохотали оба, когда инспектировали его гардероб. И это ему тоже нравилось: легкость и общий смех, что ли. Не то, что было обычно для любой формы его отношений с женщинами. Но оказалось – бесценно, когда даже после дикого, потного и горячего секса, ощущая себя выжженной пустыней после безумного оргазма, вы можете вместе хохотать над первой же нелепостью. А не по-глупому пытаться смутиться или неловкость развивать, портя все послевкусие.
– Если тебе это поможет, птичка, то и с моей стороны все спонтанно и пока непонятно, – усмехнулся кривовато Дамир, признав, не отпуская ее взгляд, чтобы знала – не лукавит. – Но и отказывать себе в удовольствии проведенного времени с тем, с кем мне шикарно и хорошо, не хочу, да и не привык. Жизнь порой слишком коротка, надо уметь ею наслаждаться, – точно искуситель, усмехнулся шире и подтолкнул к Тоне небольшое фруктовое пирожное, которые в качестве десерта им заказал, раз уж от вина она отказалась.
Тоня промолчала, угощение взяла, но глянула так, что ему показала – поняла намек, и дело вовсе не в сладком. Словно задумалась о чем-то глубже. Серьезней стала. И после обеда все-таки настояла на том, что ей пора домой.
Не то чтобы он не написал ей через пару часов и не предложил вернуться назад… Да и в воскресенье позвонил иронично «пожаловаться», что одному теперь «холодно» по утрам. Блин! Нравилось ему, что умел заставить Тоню искренне смеяться и явно ломал все стратегии и линии, которые она успевала себе в голове создать относительно того, что происходит. Он сам не знал, как тут угадать?
Дамир тоже наперед не заглядывал, но по этому поводу и не кипишевал. Хотя и обсуждать свои мысли, инсайты и идеи с кем-то еще тоже не привык. Вот уж чего за ним отродясь не водилось.
– Видно, твои выходные прошли хорошо, если с утра в понедельник ты в таком… лучезарном настроении, Дам, – понимающе хмыкнул с порога Воронов, как раз появившийся в дверях кабинета.
– НЕ жалуюсь, Леха, – расплывшись в приветливой усмешке, Дамир отставил чашку и мысли о минувших выходных, подошел к другу и крепко пожал ему руку, хлопнул по плечу. – Твои как?
– Наверное, не настолько насыщенно, по операм шастать некогда, как вам с Саньком, – отозвался Леха с неиссякаемым оптимизмом, – но и не жалуюсь, тоже скучать не приходится.
– Да, в опере оказалось неплохо, мы с Тоней и не ожидали, что настолько, – не стал спорить Дамир, не углубляясь в дальнейшие события.
Вроде и не думал рассказывать, но ее имя само с языка слетело. Выходит, подсознательно, на примитивном уровне заявить свои права на нее желал? Даже перед друзьями… Стоило обдумать глобально ситуацию, но сейчас точно не то время.
– Так о чем ты хотел поговорить Леха, что обставил все так серьезно? Кофе? – проведя друга к столу, остановился у коммутатора.
– Не откажусь, – согласился Воронов. Подождал, пока Дамир велит секретарю приготовить им свежий кофе. – Антонина любит оперу? – не переходя к серьезным делам, вместо этого уточнил.
– Нет, тут наши вкусы совпали, – хмыкнул Дамир. – Впрочем, и не только тут. Но там и не пели, это же танцевальное шоу было. В результате, пришлось обещать еще раз пригласить ее туда, – дал понять, что его это позабавило.
Прекрасно понял, что заставило Леху спросить – для Дамира не то чтобы характерным было поддерживать хоть сколь-либо длительные отношения с женщинами, не в таком плане, чтобы вместе выходить и проводить культурный досуг, во всяком случае. Друзья, прекрасно разбирающиеся в характере Пархомова и его предпочтениях по жизни, не могли не отметить то, что Тоню он выделил.
Почему и зачем? Это и сам Дамир еще для себя не сформулировал. Но ему нравилось с ней… Слишком многое ему с ней нравилось делать, и не только распластывать по окнам.
– Ясно, – взгляд Воронова стал чуть более заинтересованным ситуацией и задумчивым. Но друг понял и то, что не стоит с вопросами углубляться сейчас. – Но я к тебе, собственно, не по таким приятным моментам, а по бизнесу, – усмехнулся иначе, как настроившись на деловой лад, пока секретарь расставляла перед ними кофе.
– Конкретней? – в принципе, подозревая, о чем может речь пойти, уточнил Дамир, когда они вновь остались одни.
– Да я все никак не оставляю идею с этим банком «ТЕКО». Дьявол, вот хочу купить часть, а возможно, и основной пакет акций. Не знаю, Дам, по мне – перспективно, есть внутри дрожь, йокает. Понимаешь? – Воронов рассказывал как-то легко, словно допускал, что Дамир отнесется со скепсисом к идее, и не до конца оттого демонстрировал, насколько ему горит эта затея с банком.
А Дамир… А что Дамир? Он понимал, сам иногда чисто «чуйкой» руководствовался в бизнесе, потому как все образованные и умные, все опытные… И иногда только то самое «йоканье» помогает первым выхватить тревожный, не надежный, на первый взгляд, но потом дико прибыльный вариант. Да, и погореть можно, но ведь и выиграть немало.
В последний раз у него так «йокнуло» насчет Тони…
Одернув, Пархомов все-таки заставил себя сосредоточиться на теме разговора.
– Да и те, с кем я советовался, отзываются оптимистично об этом банке, предложение перспективное, без каких-то особых сложностей вроде, – продолжал тем временем Воронов.
– Почему тогда ты напряжен и как на иголках? – озвучил Дамир то, что было неплохо заметно для любого, давно знающего Леху, уже задумчиво рассматривая друга.
– Не знаю, – хмыкнул Леха. – Кроме чуйки есть и какой-то момент, который грызет, не дает покоя, но я пока не могу разобраться с этим.
– Потому к Акимову ездил? – не упустил связи Дамир.
– В основном, – согласился Леха.
– И что Тоня сказала? – Дамиру в самом деле интересно стало, а у самого вообще до этой темы мысли не доходили, когда… общались.
– Антонина… – Леха усмехнулся, внимательно глянув на Дамира. – Серьезная она очень, твоя Антонина. Только проверенные факты предоставляет, допуски и слухи не передает. Или я не заслужил у нее такого доверия пока, – тут друг искоса глянул, лукаво… как намекая. – С другой стороны, могла что-то узнать за это время, и уже есть у нее какие-то новости, надо будет уточнить, заехать. Да и другие варианты она хорошие предложила, не могу вот так с ходу их со счетов сбросить, – поделился своими мыслями Воронов. – Может, и ты спросишь?
– Не буду обещать, Леха, – честно признался Дамир. – Не хочу мешать личное и работу, сам знаешь: я такое не приветствую. Тем более ты и без меня напрямую с ней контактируешь. Но, если коснется, уточню.
– И на том спасибо, – кивнул Воронов. – Мне бы разобраться. Там еще есть заинтересованные. Из тех, у кого корни капитала уходят не совсем в светлое прошлое, – Леха глянул так, что Дам понял: намекает на криминал. – И мне бы понять, насколько это, в принципе, чревато….
– Слушай, – насторожился Пархомов, – а ты уверен, что стоит ввязываться? Ведь не зря Никоненко сливает сейчас свои активы, вдруг, эти на него наехали и давят теперь? Хотят отжать? Вполне вероятно, что не так там все гладко, как показывает картинка?
– Не знаю, Дам, – Воронов махом допил кофе. – Но мне покоя этот банк не дает, хочу разобраться, – глянув с таким знакомым упрямством, заявил он, и Дамир понял, что не переубедить, будет и дальше это направление разрабатывать. – Я, собственно, что еще хотел у тебя спросить: ты мне подсобишь, если что? Не хочу все свободные средства вбухать, подставив остальные предприятия. Не очень много, но, если вдруг, могу на твою поддержку рассчитывать? Знаешь же, отблагодарю…
– Конечно, Леха, не проблема. Ты выручал меня, когда было нужно, и я тебе всегда плечо подставлю, – кивнул Дамир.
Через три недели
– В кого?..
Вопрос Эли, совершенно непонятный для Тони, выбивающийся из контекста предшествующих обсуждений планируемых итогов ее отдела в этом квартале, заставил удивленно поднять голову и обернуться. Она как раз стояла у шкафа, разбирая документы.
Они впервые за долгое время наконец-то засели в кабинете за кофе, ну и чтоб просто поболтать. Никак не удавалось пересечься, все на бегу, на ходу или по телефону о неважном. А тут разгребли все завалы, можно и просто поболтать, хоть и на работе.
– «В кого» что? – уточнила Тоня, растерянно нахмурившись. Закрыла папку, которую только с полки сняла.
– В кого ты влюбилась, подруга? – расплылась в усмешке Эля, явно довольная тем, что застала ее врасплох своим вопросом. Но при этом в ее глазах было заметно и напряжение.
А Тоня… фыркнула!
– Ты о чем? – рассмеялась с сарказмом… очень надеясь, что подруге не слышно, насколько это принужденно прозвучало.
– Обо всем этом… – Эля обвела рукой и кабинет Тони, и ее саму.
Ну да, на столе вновь стояли ирисы, теперь в темно-фиолетовой пленке. Ну и что? Красиво же!
– И что? – немного резко передернув плечами, словно все еще не понимала намеков Эли, Тоня вернулась к столу и своей чашке с кофе. – Чем тебе не угодили цветы?
Вообще, букеты появлялись на ее столе достаточно регулярно, Дамир явно находил это естественным – присылать ей цветы. И продолжал это делать все в том же оригинальном духе, с которого начал. Тоня, к примеру, не представляла, что букеты из гвоздик могут быть красивы. Более того, не особо любила эти цветы, с детства отложившиеся в ее памяти стереотипом подарка «мальчикам к 23-му февраля». Но когда ей принесли очередной букет от Пархомова из гвоздик и еще какой-то колючей зелени, названия которой Тоня и приблизительно не знала… Что ж, она оказалась поражена. Ей понравилось. И пусть понимала, что красота букета – заслуга того, кто создал этот флористический шедевр, не могла не испытать восторг, что Дамир тот для нее выбрал и подарил. О чем и написала Пархомову.
Бывали и розы, разумеется, но те, кстати, всегда попадали домой, как-то так складывалось.
– Не хочу, чтобы все знали, насколько много в тебе роскоши и женственности, пусть это будет лишь нашей тайной, – смеялся Дамир, когда она уточнила о причинах подобной избирательности. – Оставим на виду прямолинейность и жесткость, а остальное утаим для личного пользования.
Он как раз привез огромный букет алых роз к ней. Такой прямо «классический», инстаграмный, даже сказала бы…
– Понял, розы – не твой вариант, – без всякой обиды хмыкнул Пархомов, когда она и об этом не смолчала.
– Скорее, да, не мой, – улыбнулась ему в ответ Тоня, все же обхватив и прижав цветы к себе, благо, завернутые в бумагу.
Ведь приятно же… И в груди что-то подозрительно потеплело и затрепетало, будь оно неладно! Заставило ощутить ту самую женственность и ранимость. Не от роз, от его внимания и таких вот регулярных поступков, указывающих на выраженную заинтересованность.
– Хотя цветы потрясающие. И мне приятно невыразимо, не скрою. От самого только внимания к подобным моментам.
Они, вообще, на прямоту в основном озвучивали все, что устраивало или нет в непонятно куда развивающихся… хм, отношениях?..
Об этом Тоня почему-то у него не спрашивала. Да и Дамир не обозначил никак. В личное оба не углублялись, в мысли, эмоции, словно боялись ступить на интимную территорию друг друга… А ведь, казалось бы, интимнее того, что между ними происходило, сложно что-то придумать. «Внешним» уже почти проникли друг в друга, как кожа к коже срослись, не могли оторваться, а «вглубь»… страшно, боязно, и как-то настороже, чутко держатся оба.
Однако меж тем встречались они регулярно. И уже вроде не только ради секса, хотя тот все еще был ошеломительным и ни капли не приелся ни ей, ни самому Дамиру, кажется.
Но, кроме того, они уже несколько раз обедали вместе – Дамир неожиданно приглашал. Иногда и в тот ресторан, кстати, где как-то познакомились. Пару раз с ними вместе трапезничали и Чехов с Вороновым, о чем Дамир вскользь при приглашении упоминал. А когда Тоня уточняла, не помешает ли им о делах говорить, только смеялся, заверяя ее, что за обедом они о серьезном не разговаривают никогда – правило такое.
Странное правило для этого круга, по мнению Тони. И как-то она сомневалась в том, что все действительно обстояло так. Но мужчины, казалось, действительно не были против ее общества, хотя все еще иногда отпускали реплики, позволяющие понять удивление, но позитивное, из-за ее общения с Дамиром. А когда Алексей раз попробовал что-то у Тони о каком-то банке уточнить, Дамир в самом деле прервал друга, с усмешкой напомнив, что у них табу на подобные беседы, чтобы аппетит себе не портить.
Однажды в том же ресторане оказался Денис во время такого обеда… Тоня его не сразу заметила, только когда Дэн уже уходил, и не совсем поняла, как ей стоит реагировать. Не пришло ей и в голову, что придумал и какие выводы сделал бывший…
– Решила использовать Воронова, чтобы в их компанию втереться и результаты своего отдела повысить?! – Денис ожидал ее с претензией едва не на пороге кабинета, когда Тоня вернулась в офис. – С ним шашни крутишь? Плюнула на свои принципы? – с ощутимой какой-то злостью, которая словно выплескивалась из мужчины, он ворвался за ней следом в помещение, хотя Тоня не приглашала. – Не смей трогать Чехова – он мой клиент! И с Пархомовым у тебя ничего не выйдет! – со злобой, с агрессией выплюнул. – Он слишком крепкий орешек, чтобы на такие примитивные женские уловки клюнуть. Его и не такие асы пробовали убедить в свои интересы вложиться. Даже сам Акимов. Но Пархомов только в собственные игры играет, и ты его не затянешь, чтобы Воронову не предложила в обмен! – буквально бушуя, Дэн будто навис над ней.
Как подавить пытался.
– Думаешь, классный план придумала?! Нет, Тоня! Я-то вижу, как ты поменялась, в глазах что-то новое… Вся словно на иголках, дёрганная стала… Понятно же! Явно затеяла что-то! Подсидеть меня хочешь? Это месть, да?! – входя в какой-то раж, рявкнул бывший.
Тоня поначалу аж растерялась, ничего не поняв. Он сбил ее с толку, вот так налетев и начав с гневом высказывать претензии. А ее как-то неприятно придавило гадкими эмоциями, которые Денис излучал вокруг себя, подобно раскаленному металлу. Какая месть? За что? О чем он говорит, упоминая, что Тоня необычная? Да такая же, как всегда. Что Дэн городит?!
Прошло несколько мгновений, прежде чем до нее дошло, что Денис себе придумал и на кого намекает…
Невольно рассмеялась, удивившись, когда заметила, что Денис начал только больше злиться.
Надо понимать, стоило радоваться, что он ее не на стоянке офиса ждал и не видел, с каким жаром Дамир целовал Тоню в авто, привезя назад, явно желая отвезти бы домой, а не на работу. Прикинула в уме, как все в ресторане было, чтобы хоть как-то разобраться. Она сидела между Дамиром и Алексеем, Чехов напротив. Они все разговаривали, обсуждая выставку знаменитого отечественного художника, которая должна была открыться послезавтра в галерее. Тоня мимоходом заметила, что собирается пойти, Дамир – что ненавидит современное изобразительное искусство… И обязательно там предметно объяснит ей, почему… Таким образом давал понять, что поедут они на выставку вместе, хоть она и не настаивала вообще. Ей и в одиночестве бродить по подобным мероприятиям было нескучно.
