Текст книги "До пепла... (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
У нее что-то мигом во рту пересохло, а горло спазмом сжалось, стоило вспомнить, как вот эти самые мышцы его бедер, которые прекрасно ощутила через брюки под рукой, мощно сокращались, когда он в ее тело врывался удар за ударом…
Уффф! Как печка работает хорошо! Или это только ей внезапно стало жарко?
Гадство! Дамир не просто самоуверен, но еще и великолепный тактик. Автоматически использует все, чтобы свои интересы продавить и навязать игру по собственным правилам. Против воли Тоня начала им восхищаться. Уже не только как мужчиной, с которым ей даже слишком понравилось сексом заниматься, но и как человеком, профессионалом. Заинтересовалась самой его личностью и тем, что в голове под темными волосами происходит. Какие там термоядерные реакции бурлят, одновременно просчитывая миллионные сделки, контракты, и способы, как ее на совместный вечер уломать.
Нет, льстило и будоражило, правда. Хорошо понимала, что проблем с теми, кого подобный мужчина может просто и быстро трахнуть в любом удобном для себя месте и способом, не существовало. А он вокруг нее развернул такую кампанию…
– Но я сегодня щедрый, потому у меня есть и еще сюрприз, – удобней откинувшись на спинку сиденья, повернулся и внимательно заглянул ей в глаза Дамир.
Будто догадался о вспыхнувшем в глубине тела Антонины чувственном жаре… Да и изменение ее настроя заметил. От этого взгляда ослабели колени, хоть она и сидела. А Дамир точно отметил, как задрожали ее пальцы от адреналиновой бомбы, кажется, взорвавшейся в крови Антонины из-за самого наличия Пархомова рядом, его тепла, запаха, этого внимания, от которого некуда деться и в самом просторном салоне шикарного авто.
– К-какой? – красноречие сейчас, вот в этот конкретный момент, категорически отказалось сотрудничать с Тоней.
Пришлось выезжать на опыте и банальности. Еще и голос подвел, сломавшись.
– У меня есть два билета на сегодняшнюю премьеру в Национальной опере, – кажется, поняв все ее эмоции, и даже больше, Дамир жестом заправского фокусника извлек из внутреннего кармана пиджака эти самые билеты.
Помахал блестящими бумажками у Тони перед лицом, как бы дразнясь… или хвастаясь.
– Я не люблю оперу, – честно и откровенно заявила Тоня, уже нормальным голосом. – Детская музыкальная травма, ты же помнишь, – с сарказмом добавила. – Да и не готова для таких выходов в свет.
Чуть лукаво, конечно. Стиль одежды, что всегда для работы выбирала, позволял «и в пир, и в мир», если необходимо, но… Перспектива такого времяпрепровождения не особо прельщала. Уж точно куда меньше, чем весь вечер в постели с Дамиром…
Можно и без постели, как атрибута, собственно…
– Ты прекрасно выглядишь, и это не попытка давления, – посмотрев на нее так, словно с ног до головы охватить этим взглядом хотел, заметил Пархомов таки тоном, точно уговаривал ее контракт на гигантскую сумму подписать. – Это будет балет. Две национальные гордости, прима-танцоры или как там это у них называется… – тлеющих глаз так не отвел…
Голос Дамира стал тона на два ниже, падая в уже обожаемый Тоней паховый регистр. У нее мурашки шли по всему телу, когда такая хрипотца появлялась! И вспыхнувшие огнем глаза Пархомова четко указывали, что он это понимает, да и о ее тайных предпочтениях насчет планов на вечер догадывается…
– Я и от балета не в восторге, – тем не менее честно призналась Тоня, черт знает, где раздобыв для этого резервы под таким жарким взглядом. – Если бы еще рок-концерт с симфоническим оркестром или рок-опера, ладно. А так…
– Блин! Какое же это счастье – встретить женщину, которая настолько разделяет мои вкусы в искусстве! – расплылся в широкой ухмылке Дамир, поднял ее руку и прижался к пальцам губами. – И как прискорбно, что сегодня вынуждены наслаждаться иным зрелищем.
Если бы она не видела его глаз, поверила бы, что Пархомову просто весело. А так Тоню буквально вдавило в спинку сиденья, распластало и опалило тем жгучим, чувственным голодом, с которым он на нее смотрел! Прикосновение его губ к ее коже…учитывая все, что она не забыла про отношение этого мужчины к любой форме поцелуев, – контрольный Тоне в голову! Внутри полыхнуло огнем, голову повело, а она вся непроизвольно немного выгнулась, словно снова под ним, под весом тела Дамира, подчиненная его желанию и ударам плоти!..
– Но нам придется все же туда пойти, птичка, – голос Дамира буквально царапал ее, заставлял дрожать от буйства уже его, мужского пламени, что, как сквозь весь контроль и заслон воли и выдержки Пархомова, рвалось к ней.
И фиг его знает, если честно, на каком усилие он сдерживался! Потому что глазами и руками, этими самыми губами, что от пальцев Тони так и не оторвались, Дамир уже ее имел. Горячо, глубоко, подавляюще властно. А сама Тоня была не в состоянии вспомнить ни о силе воли, ни о характере, ни, вообще, хоть о чем-то.
Единственным сдерживающим фактором для обоих, похоже, служил Никита за рулем.
Может, предвидя такую их реакцию друг на друга, уже наученный опытом прошлого, Дамир для этого и прихватил водителя в этот раз? Раз уж ему так надо на этот дурной балет попасть.
– Почему? Ты решил расширить горизонты своих интересов и погрузиться в эстетику наслаждения балетом? – поддела его шепотом.
Блин! Просто не хватало дыхания и силы на нормальный голос! Зато сумела иронию на лице изобразить – уже маленькая победа чувства самосохранения над либидо!
У Дамира глаза чернее ночи потемнели, честное слово! Ночи такой горячей, влажной, тропической!.. Каким стало уже ее белье…
Будь они неладны, вечерние пятничные пробки в столице! Так они пока доберутся до оперы, Антонина вся ему под ноги лужицей расплавленного воска стечет!
– Погрузиться с наслаждением я хочу в тебя. Любым доступным способом и так долго, чтобы ты отползти потом не смогла, птичка, – наклонившись впритык к ее уху, прошептал Пархомов, прикусив мочку зубами.
Тоню током пронзило! Вот правда! Двести двадцать! Кобальтовые искры перед глазами.
– А на балет я должен переться, потому что мы с Сашкой генеральными спонсорами премьеры выступили. Чехов собирался идти, ему по приколу такие события, но… не сложилось, вот я и подстраховал. Мы, – объяснил ей Дамир, продолжая губами и зубами царапать, ласкать, дразнить ее ухо и до беса чувствительную точку на шее. – Так хоть проведу это время в хорошей компании с тем, с кем я хочу.
– Решили простым путем о себе на международном рынке заявить? Больше шума, менее навязчивая реклама? Да и в налогах преференции, – голос и тело подводили, но вот аналитик и финансовый брокер никуда не делся из разума, несмотря на чувственный угар. Моментально просчитала наиболее вероятные причины такого вложения средств.
Несложно предположить, что после премьеры в родной стране, этот балет с первыми звездами по Европе в турне отправится. Как бы там сама Тоня к данному виду искусства не относилась, а то, что танцоры у них международно известные, знала.
– Точно, – Дамир отклонился, не давая воли руке Тони, и с некоторым удивлением, но и весьма довольно, заглянул в ее глаза.– Были такие планы.
– Понимаю и сочувствую, – чуть выдохнула, получив немного больше пространства. – Но меня-то зачем заставлять так тоскливо пару часов жизни тратить? – блеснула иронией во взгляде.
Пархомов на эту претензию рассмеялся. И его смех вроде бы немного ослабил, сбил страстное напряжение, звенящее между ними.
Никита вновь глянул в зеркало заднего вида, словно новые жизненные расстановки своей работы изучая.
– Ладно, раз такого пафосного мероприятия и моей компании на нем тебе мало, с меня лучшее шампанское, что там будет в буфете…
– Ох, сомнев-а-ю-сь, что достойное найдем, – не удержалась, вклинилась Тоня с ремаркой, лукаво растянув слова.
Оказалось, ей просто понравилось, как он смеется, да и поддевать Дамира – особое удовольствие. Кто б мог подумать раньше? С виду такой весь серьезный и мрачный!
– Это все же Национальная опера, а не авторский театр, буфет должен быть достойный. Да и премьера, – не согласился Дамир, все еще ухмыляясь во весь рот. – А нет – так не беда, Никиту пошлем за твоим любимым, – и Дамир махнул в сторону водителя, добавив последнюю фразу чуть громче.
Тот отреагировал спокойно и ровно, как и положено.
– Кроме того, с меня – исполнение одного любого желания, в благодарность за этот балет и твою на нем компанию. Как такое условие, птичка? Устроит? – казалось, с каким-то новым интересом взглянул на нее Пархомов.
А вот Тоня удивилась.
– Любого? – уточнила, вообще не разобравшись, зачем ему такое.
Антонина и на шампанское уже была согласна, учитывая, что после ей гарантирован Дамир в постели… А это шикарное окончание любого дня недели, тем более пятницы, уже проверено!
– Любого, – подтвердил Пархомов, все еще изучающе глядя на нее.
– Зачем? А если я личную звезду или именной участок на Луне захочу? – совсем уж загнула, чтобы в мыслях его разобраться.
– Я буду надеяться на твою брокерскую жилку и здравомыслие, – вновь искренне рассмеялся Дамир. Черт! Это не должно было бы ей настолько нравиться! – Но, если возобладает женская импульсивность… Что ж, придётся мне раскошелиться, птичка. Я свое слово всегда держу, – подмигнув, он вновь прижал ее пальцы к своим губам. – Разве это не мужская привилегия – удовлетворять женские капризы?
Не сказать, что научился целоваться лучше, вот та жадность и дикое стремление довлеть и обладать доминировали. Но ее это только больше заводило в нем! А вот последняя фраза ошарашила и вогнала в ступор. Никогда не слышала ранее, чтобы Пархомов стремился женским угодником быть.
Глава 10
ГЛАВА 10
На начало представления они опоздали – столичные пробки оказались безжалостными даже к Пархомову. Но Тоня не расстроилась, меньше всего ей хотелось бы оказаться в центре внимания прессы и гостей премьеры, как спутнице одного из генеральных спонсоров. Не потому что стыдилась или как-то хотела скрыть… Просто она еще в принципе не понимала, что между ними происходит, и как это все стоит общественности преподносить. Да и стоит ли афишировать, ибо Дамир ей тоже ничего объяснять или прояснять не торопился. Ну и, чтобы там Дамир не говорил, а Антонина точно знала, что предупреди он заранее, она бы постаралась нарядиться и привести себя в порядок. А не вот так попадать на национальную премьеру после не такого уж и простого трудового дня: почти без макияжа и с укладкой, которую лишь из лести можно было бы назвать соответствующей мероприятию… Или категорически отказалась бы, что Дамир и предвидел.
В общем, с точки зрения Тони, все сложилось очень удачно, да и Дамир не казался огорченным тем, что упустил возможность в толчее богемной тусовки поучаствовать.
– Я серьезно говорил, что у нас таким обычно Сашка занимается, он действительно любит подобные мероприятия и суматоху, – объяснил Пархомов ей свою радость, пока администратор проводил их уже пустыми коридорами в специальную ложу. – Меня раздражает больше.
Тоня кивнула, понимая его, сама тоже не особо любила шумиху такого рода.
Но к Дамиру присмотрелась… Он, вообще, сегодня был немного иным, чем в прошлые разы, когда они встречались. Более… м-м-м, не сказать, что спокойный, Тоня чувствовала весь тот напор и энергию, что, казалось, вечно бурлила у него внутри. Однако сегодня Дамир воспринимался более сбалансированно, что ли. Или, быть может, просто устал к концу насыщенной рабочей недели, как она сама, к примеру?
Спонсорам выделили отдельные ложи. Прекрасно, значит, можно будет и правда расслабиться с шампанским. Дамир уже заказал в ложу игристое вместе с фруктами, насколько Тоня поняла. Видимо, он оказался прав, и в ассортименте бара имелись достойные напитки. В принципе, если опустить некоторые моменты, вечер становился все лучше и лучше, за что стоило поблагодарить этого мужчину рядом.
Но имелась одна деталь, что зацепила: Дамир все же отправил водителя в магазин. Краем уха услышала, как что-то говорил после того, как Никита завел и вывел официанта, не то чтобы специально слушала. Но зачем, если выбор и здесь его устроил? Что ему еще понадобилось? Не разобралась.
Впрочем, пока заняли ложу, пока устроились в креслах, получив программки, вылетело из головы. Да и не с руки разговаривать, не хотелось мешать окружающим, сама атмосфера Национальной оперы со всей этой пышностью, вензелями, бархатной обивкой и шторами вызывала трепет и пиетет, как ни крути. Произвело на Тоню впечатление, красиво и монументально, она сюда не попадала раньше, предпочитая театры или концертные залы.
А пока она осматривалась, впечатляясь, уже и официант появился, споро и тихо накрыв для них небольшой столик. Наполнил бокалы и, поставив бутылку в ведерке со льдом, их, наконец, все наедине с представлением оставили.
– А тебе ведь нравится, птичка, чтобы ты мне не говорила по дороге…
Блин! Он реально испугал ее! Вот увлеклась!
Да уж, не поспорить с его наблюдением – ей нравилось…
Тоня всем телом дернулась от неожиданности, когда рука Пархомова легла на ее плечо и, плавно скользнув по одежде над впадинкой по линии позвонков, замерла на границе блузы и брюк. Сквозь ткань, кожу и мышцы тепло его кожи проникло глубже, превращаясь в неявный еще жар под солнечным сплетением… Да что там! Пропитывая все тело, заставляя в животе разливаться жидкое пламя предвкушения.
Господи! Ведь это просто прикосновение! И разве не должна была та их ночь пригасить притяжение? Уже ж не тайна… Откуда такой яростный ответ?! Или как раз потому, что знает, как именно Дамир сексом занимается и к чему подобное «прикосновение» может привести, аж подкинуло?
Пожалела на мгновение, что сняла пиджак, в помещении оказалось тепло, да и бокал шампанского, в самом деле прекрасного, кровь подогрел. Сейчас так остро не отреагировала бы, имея дополнительную защиту в виде плотного слоя ткани. Или обманывается вновь? Разве нет уже опыта, что она против Дамира вовсе устоять не в состоянии?
– Нравится. Не ожидала от себя, – пришлось откашляться, чтобы голос хоть как-то толково звучал, а Дамир из-за этого усмехнулся как-то загадочно. – Но они действительно танцуют восхитительно. Я все эмоции ощущаю…
И ведь правда, уже второе отделение взгляд от сцены оторвать не могла! Даже не выходила никуда в антракте, наслаждаясь послевкусием увиденного и не имея никакого желания толпиться среди остальных зрителей. Откинулась в кресле с бокалом шампанского, прикрыла веки и воскрешала в памяти потрясающее мастерство танцоров.
Дамир тоже не особо выходил. Ненадолго только, о чем-то поговорил с Никитой, что все это время стоял у входа в ложу, уже вернувшись оттуда, куда бы его Пархомов ни отправлял. А когда зашел назад, особо с разговорами не приставал, словно, подобно Тоне, тоже тишиной и полным комфортом их совместного молчаливого пребывания здесь наедине наслаждался. Только ясно давал понять, что для него основная изюминка – ее присутствие, и Тоню же с нескрываемым удовольствием разглядывал, будто впитывая уже то, как она эстетический кайф получает. Изучает ее эмоции и их проявления, запоминает.
И вот сейчас… Явно все понял, паразит! И ее реакцию уловил очень верно. Наклонился ниже к Тоне, почти впритык.
– Что сказать? Рад, что вечер со мной оказался куда интересней, чем ты рассчитывала, – с легким хрипловатым подразниванием прошептал Пархомов и… прикусил ей мочку уха!
Тоню, как молнией пронзило! Ну как так можно?! Еще и в опере, когда вокруг полно народа!.. Черт! А ей натуральным образом застонать хочется! В голос! По телу, как брызги лавы расплескались, разбежались искры того ревущего огня, что и в мужчине чувствует. И от понимания, что обоих кроет этим, почти не поддающимся контролю вихрем страсти и притяжения, лишь сильнее колотит.
Схватилась за свой бокал с шампанским, который Дамир не забывал наполнять, одним глотком отпила половину. Может, не стоило? Пузырьки, кажется, лишь больше по голове ударили, рождая бесшабашность и готовность к авантюрам, которая только рядом с Дамиром в Тоне и вспыхивала.
И… спасибо, что проглотила! Потому как в этот момент пальцы Дамира самым наглым образом вытащили блузу из-под пояса брюк, и вполне себе спокойно устроились уже на коже спины Тони.
Сбалансированный? И в помине нет! Сейчас в полной мере его внутренний жар и желание ею овладеть ощутила. Одно простое прикосновение… И ее от этого пробило раскаленной молнией! Ужас! Совершенно около него себя не узнавала!
– Дамир! – одернула…
Ну, или попыталась напомнить о приличиях она.
Очень сложно оказалось призывать Пархомова к порядку, когда саму от каждого его прикосновения штормит невероятно.
– Что, Тоня? – будто и не поняв ее намека, все также на ухо уточнил Дамир, обжигая горячим дыханием ее щеку и шею.
Казалось, была бы возможность, пересадил бы ее себе на колени. Но Тоня твердо решила, что не позволит подобному безобразию твориться у всех на виду. Всему предел есть.
– Ты мне мешаешь наслаждаться представлением, на которое сам и пригласил, – с прямым намеком заметила, повернувшись к нему лицом и приподняв бровь.
Зря. Лицо к лицу совсем близко, расстояние лишь в пару сантиметров. И мужской взгляд, такой твердый, такой жесткий, но и полный невероятной страсти одновременно! Как сталь, которую закаляют, раскаляя, а после кидая в ледяную воду.
– Что ж, перефразируя классика, я тебя пригласил – я тебя отсюда и уведу… А точнее, прямо сейчас похищу, – сверкнув глазами, тем пронимающим низким тембром голоса, не оставляющим Тоне ни единого шанса, бескомпромиссно заявил Дамир.
И… поднялся! Более того – ее заставил встать, принудительно надавив на спину… Ага, той ладонью, что все еще под блузой находилась.
– Что ты творишь? – даже немного разозлившись, если откровенно, холодно поинтересовалась Тоня. Хотя старалась не повышать голос, помня о том, что окружающие не виноваты, и не стоит им портить вечер. – Мне нравится, и я хочу досмотреть…
– В следующий раз. Я еще билеты достану, слово даю, – ничуть не смутившись, усмехнулся одним уголком рта. – Правда, то, что досмотреть дам в следующий раз, гарантировать не могу, – теперь эта усмешка отразилась и в его глазах. – Уж очень страстно ты реагируешь, это заводит! Серьезно, Тоня, разве эти танцы интересней, чем то, что нам обоим точно сейчас хочется? Слушай, я придумал, я тебе запись достану! – заявил этот наглец, не дав ей ответить.
– А я уже было собиралась тебе «спасибо» сказать за приглашение на этот концерт, – фыркнула Тоня, на что Дамир расплылся уже в полноценной усмешке.
– Скажешь обязательно, птичка. Другим способом…
Стремительно нагнувшись, он коротко но сильно прижался к ее возмущенно округлившимся губам, видимо, считая, что так люди и целуются. Аж чуть царапнул зубами нижнюю, будто хотел прикусить, но удержался.
Затем подхватил ее пиджак и сумочку, после чего буквально вытащил Антонину из ложи. Она не закричала на него и не устроила скандал только потому, что еще помнила, как следует себя вести в общественном месте… Правда, было искушение об этом забыть.
Ладно, хорошо, правдой также являлось и то, что этот, чертовски корявый с точки зрения романтизма или тому подобного, поцелуй пронял ее до костного мозга! Дыхание отказывалось восстанавливаться, а все тело словно пронзили мелкие фейерверки… С момента знакомства с Пархомовым Тоня себе напоминала фабрику по производству этих взрывоопасных пиротехнических изобретений. Ее колотило… И слова на ум, а уж тем более на язык, не желали идти.
Плохо. Очень.
Дамир ее сбивает с толку и с привычного курса по жизни. И Тоне это не то чтобы было по нраву, не мозгам, так точно… Проблема в том, что те нынче отказались сотрудничать, похоже, получая свою долю удовольствия от появления рядом сильного мужчины, воля и характер которого были способны уложить самоосознание Антонины на лопатки.
Новый опыт мозг всегда увлекает?.. Оставалось себя подобным мотивировать.
– Мы домой едем, – коротко сообщил Дамир тем временем Никите, несколько удивленно глянувшему на них.
Охранник-водитель кивнул и пошел впереди.
А Дамир в том же темпе потащил Тоню следом. Скорость они набрали приличную, кстати. О том, чтобы насладиться интерьером коридоров оперы, и думать не приходилось! Хоть бы шею не свернуть на своих шпильках.
– Ты потрясающе невыносим, Пархомов, – забрав у него свой жакет из рук и накинув себе на плечи, бросила недовольно. – Считаешься только со своим мнением?
– Это самая выгодная стратегия, чтобы получить желаемое, как показывает мой опыт, – кажется, Дамир ничуть не смутился и не раскаялся из-за ее недовольства.
– Не со мной, Пархомов, – ровно отозвалась Тоня, держа между ними дистанцию.
– Почему? – ей удалось его заинтересовать, ощущалось. Дамир замедлился, повернулся к ней, сбавив шаг.
И тут заметив, что ей не так удобно нестись, словно ужаленной бешеной мухой, перехватил руку Тони и опустил на свой согнутый локоть. В памяти тут же вспыхнуло, как он побеспокоился о ее внешнем виде, когда на форуме из ниши вытащил после оглушающей попытки на секс развести.
Черт! У нее с этим мужчиной большие проблемы! Он чересчур внимателен, а она не может это не оценить, даже когда сердится. Опыта по жизни достаточно.
– Потому что мне от тебя ничего не нужно, Дамир, – выделив ударением, ответила Тоня, все же благодарная за поддержку.
– А как же я сам и секс, подобно которому у тебя еще в жизни не было? – с непроницаемой и, чего уж там, неотразимой в этом, иронией протянул Дамир. И глянул с таким недоверием, словно в такое просто нельзя было бы поверить! – С поцелуями, заметь. Все, как ты любишь…
Антонина не выдержала – рассмеялась так звонко, что эхо разнеслось под высокий потолок холла оперы, куда они как раз вышли. А Пархомов, дико довольный, только уверенней перехватил ее руку, поддерживая Тоню, и повел к выходу, пока она продолжала хохотать… Из-за шампанского, не иначе. Не такой уж он и хороший шутник.
– Знаешь, Тоня, – когда она немного успокоилась, негромко и будто в сторону заметил Дамир. – Снова же, из моего опыта, те, кому ничего не нужно, обходятся всего дороже…
Она промолчала, не совсем разобравшись, к чему мужчина это ввернул.
– Я была не права, ты водишь не так уж и плохо…
Тоня сама не заметила, как сжала со всей силы руку Дамира, когда Никита, заложив лихой вираж, обогнал по встречной какой-то автобус, занявший едва не две полосы, двигаясь посередине проезжей части.
Все бы неплохо и нормально, если бы навстречу им не несся в тот миг еще один такой же «лихач»! Разминулись за секунду до катастрофы, как показалось. У Тони сердце ушло в пятки и ноги похолодели. Сердце пустилось в галоп в который раз за вечер, только вот теперь не от страсти. Уткнулась носом в плечо Дамира, пробормотав свой вывод.
Пархомов в ответ самодовольно хохотнул и крепко обхватил ее рукой, притиснув к боку.
Водитель на секунду глянул на них в зеркало заднего вида, было впечатление, что все понял, но его это больше развеселило.
– Я сделаю Никите выговор, чтоб больше тебя не пугал, – многозначительно пообещал ей на ухо Дамир, с ноткой превосходства. – Но рад, что ты, наконец-то, оценила мой стиль вождения.
Так и хотелось пнуть его в бок. Даже тарахтение сердца успокоилось от этой наглости. Но Тоня не собиралась вести себя по-идиотски, а потому лишь выпрямилась и смерила Пархомова ироничным взглядом. Иногда молчание могло «сказать» больше любого заявления… Однако Дамир, видно, тоже опытный в таком, ответил не менее ироничным и смешливым взглядом. И Тоне осталось лишь фыркнуть с сарказмом.
Так и играли в молчаливые гляделки, пока не приехали…
Пархомов жил в комплексе, внешне похожем на тот, в котором имелось жилье у Тони. Только сразу становилось понятней, что здесь с охраной все в разы серьезней. Неудивительно, видимо, если основной состав жильцов на Дамира похож. Пропуски, брелоки, камеры, вооруженная охрана, начиная с ворот… Лифт тоже начинал движение (не важно, вверх или вниз), лишь после использования специального брелока, который Никита приложил к чипу. В общем, попасть сюда просто так было нелегко, наверное, если, вообще, реально, как и выйти.
Но Тоню заботили не пути проникновения или отступления.
Если уж начистоту, ее куда больше волновало собственное неконтролируемое… томление, что ли, чувственный трепет, расползающийся от пальцев Дамира, поддерживающих ее за спину, по всему телу. Ну не в тридцать же шесть лет таким вот образом на мужчин реагировать! И ладно бы она вниманием противоположного пола обделена по жизни была. Так нет же!
Тогда почему она на Дамира реагирует так, словно он к себе примагничивает?! И Тоня прям чувствует, как каждая ее частичка к Пархомову тянется, делая все тело слишком горячим, чересчур чувствительным, будто подстраивающимся и вибрирующим той самой частотой, которая телом этого мужчины излучается! Приходилось всерьез концентрироваться, чтобы сохранять ровный вид и себя в руках держать, не выдавая, насколько к нему припасть хочется, вдохнуть смешавшийся аромат его кожи и парфюма, лизнуть, увидеть, как зачастит точка пульса на шее Пархомова…
А когда Никита вышел на двадцать третьем этаже, попрощавшись и оставив их в одиночестве, стало только сложнее! Потому что Дамир блеснул глазами и смерил Тоню таким взглядом, будто до последнего нюанса понимал и представлял, что с ней происходит. Эта самоуверенность подбешивала, невзирая и на внутренний раскаленный жар. Антонина встала ровнее, чтобы оторваться от руки Дамира, но он, как и обычно, впрочем, и не думал ей подобное позволить.
– Добро пожаловать ко мне, Тоня, – явно забавляясь такой реакцией, заметил негромко Дамир, когда лифт остановился на следующем, двадцать четвертом, этаже. – Чувствуй себя, как дома, – у нее даже от тембра его голоса мурашки по спине бежали! И это она серьезно размышляла, не началось ли ее «женское увядание»?..
Постаралась скрыть собственную тягу к нему, которая в это мгновение казалась чрезмерной и оттого нуждающейся в утаивании.
Мужчина с приглашающим жестом пропустил ее вперед, и тут же шагнул следом, будто интересуясь впечатлением.
– Спасибо… – и все эти старания пропали втуне, стоило Тоне открыть рот.
Потому что по тембру уже ее голоса, по тому, как прервалось ее дыхание, казалось, можно было мигом понять, насколько она взбудоражена и возбуждена из-за постоянного присутствия Пархомова рядом за последние часы! И Дамир все уловил уж слишком верно! К тому же моментально!
Тоня и оглянуться не успела, как оказалась в тесном кольце сильных рук, притиснувших ее к твердому и жесткому, напряженному телу.
– Пошли, покажу тебе здесь все, – ответил Дамир тоном, похожим на ее.
И не особо трепетно, потащил Антонину вперед, так и не позволяя им разойтись и на миллиметр.
Глава 11
Квартира начиналась у самого лифта. Здесь был сделан холл-прихожая, из которого в разные стороны расходились двери и коридорчики в другие части жилища. Дамир провел ее в гостиную, наверное, потому, что оттуда открывался шикарнейший вид на город, не отнять! Окно от потолка до пола и во всю стену!
Тоня с глубинным трепетом подошла, замерев в шаге.
Свет они не включали, так что ночной пейзаж столицы, как на ладони: транспортные магистрали, другие высотки, церкви с подсвеченными куполами, темнеют холмы и даже видны мосты над Днепром. Красиво так, что на какое-то время отвлекло Тоню и от чувственного угара! С каким-то трепетом протянула руку и коснулась стекла, будто надеялась достать пальцами до этих мерцающих огоньков, при этом стараясь вниз, во двор, не смотреть.
– Нравится? – Дамир склонился к ее шее и мазнул губами по нежной коже, разгоняя по всему телу дрожь. Вновь прикусил мочку, которая после его игр в опере стала какой-то мегачувствительной!
Зажмурилась от остроты ощущения, подогретой внутренним трепетом!
– Впечатляет… – выдохнула Тоня с закрытыми глазами, сиплым придыханием выдав свою реакцию…
Правда, от кого и кто тут что-то скрывает? Да и то, чем по итогу завершится встреча, разве не было изначально очевидно? Их же пробивало искрами обоюдного притяжения с момента, как он из своего авто у ее офиса вышел! Да и, вообще, уже ж знает, как может быть им вдвоем хорошо, и все еще никаких писанных или неписанных правил не нарушает… Дамир хочет от нее удовольствия, так и Тоня имеет все права хотеть ответного от него!
И, будто эта мысль послужила для нее отмашкой, Тоня развернулась, сейчас забыв о городе и виде, закинула руки на шею Дамиру и посмотрела в его глаза, открыто встретив пышущий не меньшим жаром мужской взгляд.
А Дамир, словно прочитал это все в ее глазах, наклонился и так властно завладел губами Тони, что в голове зазвенело от закрутившейся в груди, в горле, в голове спирали напряженного возбуждения! Дышать не могла! И не потому, что он не давал (хотя и такого хватало, он все еще скорее поедал ее ртом, чем ласкал), а оттого, что сама его до стона, до страстного крика захотела!
– Помнится, в прошлый раз я обещала повысить твою квалификацию в поцелуях, – выдохнула, задыхаясь, когда Дамир все-таки ее губы отпустил.
Те горели огнем! Но это добавляло сейчас пикантности и силы ее страсти! Да и его ладони под ее одеждой, сминающие блузу, расстегивающие брюки Тони во время этого поцелуя, жгли, оставляя метки на коже, пылающий след…
– Помнится, тебе пришелся по вкусу мой собственный стиль, – хохотнул Дамир, не оставшись в долгу, несмотря на то, что и в его голосе буквально звенела потребность тут же вогнать в нее твердый член, однозначно и прямолинейно давящий Тоне в развилку бедер, толкающийся и через слои их одежды.
И ее вдруг накрыло с головой каким-то куражом от понимания, что он ее настолько хочет! Дамир Пархомов, которому точно мало кто отказал бы, вот так заинтересован в Антонине, даже уже заполучив… При всей ее уверенности в себе, такое открытие до чертиков заводило, даря будоражащее чувство некой острой грани власти над этим мужчиной!
– И все же, кажется, я могу внести кое-какие коррективы, если позволишь, – усмехнувшись, ощущая себя так, будто излишне полная внутри этими желаниями, страстью, эмоциями, осознаниями, Тоня припала губами к его кадыку.
Лизнула, царапнула зубами, как делал сам Дам с ней иногда. Подняла голову, ощутив, как дернулось его горло. Захват рук мужчины на ее талии стал стальным. Прижалась к его губам, еще влажным после их недавнего поцелуя. И совсем иначе поцеловала: ме-е-е-дленно, плавно, словно слизывая их общее возбуждение с губ и языка Дамира, дразня и растекаясь по его губам своими. Пальцы Тони при этом жили своей жизнью, ослабив и распустив галстук, после чего начали прокладывать себе дорожку вниз по его груди, расстегивая пуговицу за пуговицей на сорочке.
